Чудовище проклятого острова

Глава 5

Хильда не могла смотреть в глаза Г рете. Ей было стыдно за то, что она не уберегла свою малышку. За то что не сдержала обещание данное Эрне.

Видят Боги, она самая никудышная из Бьерн.

Хильда была готова отдать за Грету свою жизнь, но разве это ей поможет? Её жизнь не стоит и волоска последней из Нильсон. Той, в чьих жилах течёт кровь истинных правителей.

Она корила себя за недальновидность и опрометчивость.

Проклятье! Как она могла взять столь большую сумму у ростовщика? Этого пройдохи ирла Мориса, что продал её Грету, словно скот! Ей стоило продать свою мастерскую! Впрочем, этот Дан-яр Кайден так поразительно похожий на Инг-яра Биргера, увез бы ее силой. В этом Хильда не сомневалась.

Возможно, у них никогда не было шанса на счастливую спокойную жизнь? А всего лишь отсрочка от неизбежного? Этого Хильда не могла знать наверняка.

Ох, только если бы Грета вышла замуж за этого славного юношу — Гарри, никто бы не смог увезти её в холодный и мрачный Хель -горд.

Хильда помнила круглую землю очень хорошо. И не то чтобы город был плох. Отнюдь. Люди там жили бесхитростные и добросердечные. Они громко смеялись, радовались морозному солнцу, любили петь и устраивать пляски. Дьяры умели безусловно любить эту жизнь и наслаждаться каждым её мгновением, потому что знали — завтра может и не наступить. По-своему, они были счастливы, однако чужакам там были не рады. Будь ты хоть трижды суженная Дан-яра.

Хильда знала, что дьяры каждый год приезжают в Альсборн в поисках Г реты, однако не могла себе заставить переехать туда, где им бы снова пришлось начинать все заново. Потому и дала благословение Гарри. Она надеялась, что молодые поженятся, и Дан -яру ничего не останется делать как смириться. Как же глубоко она ошибалась!

По ее предположениям дьяры должны были прийти к ним несколькими месяцами позже, когда Г рета будет замужней уважаемой женщиной.

Она знала, что её малышка мечтала учиться. И не могла лишить её этой мечты, а потому и взяла этот залог, чтобы преподнести в качестве свадебного подарка. И Гарри бы не смог отказать ей в этом желании.

Ох, если бы она только знала... Если бы только знала...

Зыркнув на двух дьяров, что застыли у дверей каменными изваяниями, отчеканила:

— Можете стоять здесь сколько угодно, но замуж за вашего Дан -яра я все равно не пойду. Они и бровью не повели.

Топнув ногой, я схватила Хильду за руку и потащила на кухню.

— Это неслыханная наглость! — возмутилась, закрывая двери. — Да что они себе позволяют?

Хильда шмыгнула носом, подняла на меня заплаканные глаза и обессиленно рухнула на стул.

— Как же так. — с пугающим отчаянием шепнула. — Не уберегла я тебя, Грета. Позор мне. Видит Далия, я так хотела сделать тебя счастливой!

— Хильда, — осторожно присела рядом, — не плачь, слышишь! Я не собираюсь уезжать с этим блаженным! Ишь чего придумал! Нильсон я какая -то! Суженная его! Тьфу ты!

Она снова подняла свои глаза, и тогда я поняла: случилось страшное.

Мы всегда понимали друг друга с полуслова полувзгляда, и, пожалуй, впервые в жизни я была этому не рада.

— Пришла пора рассказать тебе правду, девочка моя.

Хильда грустно улыбнулась, погладила меня по волосам и прошептала:

— Как же ты похожа на Эрну. Такая же бесстрашная! Никто и ничто не могло заставить её покориться. Это отличительная черта всех Нильсонов. Грета, ты должна знать, что в тебе течёт кровь истинных правителей Хель -горда.

Да они все спятили, что ли?

— Грета, мы — Бьерны служили вам верой и правдой три века. Я должна тебя была уберечь, иначе... — Хильда замотала головой, зажмурилась, судорожно выдохнула и произнесла, — это старое проклятие. Ему больше сотни лет. Мне не известно многое. Да и кто бы мне, простой служанке, рассказал? Я знаю только то, что прокляла всех вас Шельма.

— Кого? — не поняла я.

— Нильсонов и Рунвальдов. Два старинных рода Хель -города.

Нет. Этого никак не могло быть. Это сюр какой -то, не иначе!

— Нет, Хильда, — решительно изрекла, — это все глупости. Я Грета Пейдж. Моя мать умерла при родах. Я родилась и прожила в Альсборне всю свою жизнь.

— Ты Нильсон, — грустно улыбнулась она краешком губ. — Дочь своей матери и отца.

— У меня нет матери и отца. У меня есть только ты. И я не позволю этим варварам отнять тебя у меня. Ты вся моя семья, Хильда. Пусть ты говоришь и правду, но мое место здесь. Рядом с тобой. И не нужны мне никакие земли, а тем более этот Хель -горд! — в сердцах выплюнула. — Мы сбежим! Слышишь?! — взяла её холодные мозолистые от работы руки в свои и крепко сжала.

— Ох, милая!

Хильда крепко меня обняла и разрыдалась. Это были горькие слезы. Слезы прощания и безысходности.

Успокоившись, она принялась мне рассказывать про Хель -горд, его жителей, нравы и про трагическую гибель моей матери.

— Получается она умерла не от тяжёлых родов, а отдала свою душу Оголенным? Да кто это вообще такие?

— В Хель-горде их называют детьми Алма. Это души Грета. Души, что служат ярящемуся Шель-гарду и бушующему Вель-гарду.

— И что? Их нельзя свергнуть?

— Свергнуть? — Хильда в удивлении приподняла брови. — Это духи морей, которых разбудило проклятие. Их невозможно свергнуть.

Духи? Далия, да что происходит в этом дрянном Хель -горде?!

Но ведь духов не существует.

— Существует все во, что ты веришь, Грета. Хель -горд не самый гостеприимный город, однако в нем есть свои прелести. Его можно полюбить, если захотеть. Это твоя земля по -праву.

— Почему Шельма прокляла нас?

— Этого мне не дано знать. Много воды утекло с тех пор. Говорят, это дело рук твоей далёкой прабабки, а другие судачат, что это Рунвальды накликали беду.

— Разве мама не рассказала тебе?

— Нет, милая, — покачала она головой. — Бьерны лишь обычные слуги. Это семейная тайна, которую должна была тебе поведать мать...

— Но почему она тогда не рассказала тебе, раз выбрала такую участь?

— Не вини ни в чем Эрну. Она была юна и напугана. Едва ли старше тебя.

— А отец? Где он?

— Твой отец был славным воином. И как любой славный воин погиб в бою.

В голове все перемешалось. Ещё вчера я была простой ирлой со своими надеждами и мечтами, а сегодня наследница земель, о которых ничего не знаю и невеста варвара, который намерен жениться на мне невесть знает почему.

Если верить словам Хильды, а причин не доверять ей у меня не было, то Нильсоны с Рунвальдами заклятые враги.

Из-за них погибла моя мать! А теперь они хотят, чтобы я всю жизнь грела постель их сыну?! Да они вообще там в своём ли уме? Или ветром сдуло?

— Грета, — ласково погладила меня Хильда по волосам, — кто знает, быть может ты станешь именно той, кто вернёт былое величие Нильсонам? Они всегда будут искать тебя, твоих детей, внуков. И однажды найдут. Жизнь в бегах — это тяжёлое бремя. Я знаю, что ты у меня сильная. И если и есть в ком-то сила разрушить проклятие рода, то только в тебе.

— Но я ничего не знаю об этом проклятии!

— Ты должна знать, что оно связано с вечным холодом. В Хель -горде ходят легенды о том, что когда-то круглая земля была подобна цветущему саду. И верят, что когда проклятие разрушится, вновь придёт весна, а за ней и лето.

— Людям свойственно сочинять, Хильда, — устало возразила. — Может, дело вовсе не в проклятии, а в климате? — совершенно резонно заметила.

— В чем? — нахмурилась она.

Хильда хоть и была умна, но все же пробелы в образовании имела. Впрочем, она была женщиной почётного возраста, и ей это можно было простить.

— Это наука о погоде.

— Хель-горд далёк от науки, милая. И сомневаюсь, что дело в этом климате, что бы это ни было такое...

Мы ещё долго сидели. Порой наступало уютное молчание, прерываемое лишь нашими тяжёлыми вздохами. Я хотела насладиться каждой секундой с ней, потому что как прежде уже не будет. Во всяком случае, в ближайшем времени, а может и вовсе никогда.

Мы разошлись с Хильдой только тогда, когда Далия ушла на покой. Я так и не сходила к сестрам в храм, но у меня была твердая решимость сбежать. Мне хотелось остаться с Хильдой, но также я понимала, что она уже слишком стара для подобных приключений. Да и потом, со мной она не будет в безопасности. Бьерны отслужили свое Нильсонам. Пора знать честь.

Под покровом ночи, написав письмо Хильде и собрав маленький чемоданчик, уместив в него мешочек с монетами, сорочку, два платья, две пары чулок, белье и три книги, я открыла окно и бросила взгляд вниз.

Дьяр стоял ровно там, где ему приказал Дан -яр. По всей видимости, второй дежурил у моей двери.

На самом деле мой новоиспеченный женишок был не так глуп, каким я его посчитала изначально. Он верно расположил своих воинов.

— Эй, ты! — крикнула.

Дьяр поднял голову, озадаченно на меня смотря.

— Если поможешь мне сбежать, то сундуки твои.

И что вы думаете?

Негодяй рассмеялся!

— Моя голова дороже тысячи таких сундуков. Ложись спать, суженная.

Что ж, его упущение!

Может, этот Кайден и умен, но он не знал, что в моей комнате был проход на чердак. Оттуда я собиралась через окно спуститься на чей-нибудь балкон, а затем сбежать с совершенно другой стороны дома, где меня не будет поджидать дьяр.

А вы думали я просто так промолчала, когда варвар оставил со мной своих псов? Вот ещё!

У каждой уважающей себя девице должен быть козырь в рукаве!

Мне потребовалось некоторое время, чтобы соорудить из простыней веревку, а также передвинуть дубовый стол.

Последний раз окинув тоскливым взглядом свою комнату, я улыбнулась и прошептала: «Грету Пейдж голыми руками не возьмёшь!». Я отказывалась называть себя Нильсон, даже зная правду. Я прожила всю свою жизнь Пейдж. Ею и останусь!

Решительно поставив стул на стол, поднялась и открыла маленькую деревянную дверцу в потолке. Все свои манипуляции я старалась проделывать как можно тише, однако все же варвар за моей дверью встревоженным голосом поинтересовался:

— Суженная, с тобой все в хорошо?

Они меня теперь все так будут называть?

Проклятье!

Откашлявшись, спустилась и зыркнула по сторонам.

Точно! Ваза!

Мстительно улыбнувшись, выплеснула вазу с розами и водой за окно, откуда послышалась брань.

— Сладких снов! — мило пролепетала.

— Шельма! Да где это видано, чтоб девица себе такое дозволяла?! Тьфу ты, одно распутство! — послышалось ворчание.

— Суженная! — постучал в дверь дьяр.

— Брысь отсюда! — гаркнула и швырнула вазу в дверь.

— Тьфу ты! Шальная баба!

Эх, жалко вазочку. Красивая была! И цветы, что Гарри принёс на прошлой седмице...

Зато больше не сунутся! Девичьих истерик ни один мужчина не выносит. Будь он хоть дьяр, хоть ирл.

Снова Поднявшись на стул, с трудом запихнула чемодан и масляную лампу, а после, подтянувшись на локтях, залезла на чердак, тут же чихнув от пыли. Приподняв лампу, осмотрелась.

Чердак ничем не отличался от других. Пыльно, темно, много паутины и старых вещей, что обычно сюда сносили жильцы дома за ненадобностью. Проще говоря, хлам. Также я заметила несколько окон и таких же дверей в полу, из которой я только что вылезла. Видимо, ведущие в соседние квартиры.

Половицы под моими ногами скрипели, и оставалось надеяться, что дьяр не слышит моих шагов. Медленно пробираясь, я запнулась о сломанную деревянную лошадку -качалку и чуть не разбила чей -то сервиз. Наконец, дойдя до окна, попробовала его открыть, но тщетно. Замки покрылись ржавчиной, если разбить окно, то наделаю много шума. Сюда весь дом сбежится, а вместе с моими соседями и дьяры.

С сомнением покосилась на деревянные двери в полу. Дошла до ближайшей, встала на колени, наклонилась и приставила ухо, прислушиваясь.

Подо мной слышалась возня, негромкие разговоры и детский плач. Сомнений не было, Роджеры дома, а значит, в эту дверь мне путь заказан.

Поднявшись, подошла к следующей, где моим предположениям находилась комната Гарри. В ней я была всего один раз, и то случайно. Девицам не пристало посещать комнаты юношей. Это считается дурным тоном, однако в тот день мне потребовались конспекты и ирла Беатрис, которая открыла мне двери, проводила до самой комнаты Гарри, что удивительно, учитывая её заносчивость. Впрочем, тогда мы были на несколько лет младше, и Гарри не бредил идеей на мне жениться.

Оттуда не было слышно ни звука. Гарри мог быть в комнате и спать, а мог и вовсе отсутствовать.

Он был видным ирлом, кроме того, казалось, умел находить общий язык со всеми, поэтому у него было много друзей и приятелей. А ещё, конечно, девиц, что готовы были бежать с ним хоть на край света, хоть за край. Из тех слухов, что до меня долетали, он не стеснялся пользоваться их расположением, хоть и упрямо твердил, что влюблен в меня.

Ну, была не была!

Потянув круглую железную ручку, открыла дверь и высунулась.

Гарри все же был в комнате. Он спал за столом в обнимку с бутылкой вина. Похоже, мой отказ он воспринял тяжело. Впрочем, я не сомневалась, что он с этим справиться. Не пройдет и нескольких месяцев, как он позабудет о несносной Грете Пейдж и влюбится в порядочную, благородную ирлу, которая станет ему прекрасной женой.

Чего скрывать? Я не любила Гарри. Если бы мы поженились, то жалели бы об этом всю жизнь. Со временем мы бы возненавидели друг друга, а затем и вовсе стали безразличны. Гарри завел бы себе любовницу, а я посвятила себя работе.

Нет. Мы оба заслуживаем счастья.

Привязав верёвку за ближайший столб, что укреплял крышу, сперва аккуратно спустила чемодан, и, отставив подальше лампу, собрала всю волю в кулак, схватилась руками покрепче за простынь и принялась слазить.

К счастью, я предусмотрительно надела все те же мужские штаны и рубаху. В платье оно, конечно, падать не так больно, но вот вероятность зацепиться и упасть на порядок выше, это я вам как спец по авантюрам заявляю.

Я посылала молитвы святой Далии, просила удачи у Эрста и, видимо, боги меня услышали, потому что спустилась я тихо, быстро и без видимых повреждений. Разве что у самого верха головой ударилась об дверь.

Широко улыбаясь, бросила взгляд на Гарри. Тот до сих пор дрых.

Подойдя к окну, распахнула и выглянула на улицу.

Если немного поднапрячься, то смогу перепрыгнуть на соседний балкон, а оттуда уже спуститься на землю. Можно, безусловно, было выйти через дверь, однако был риск встретиться с ирлой Беатрис.

Нет уж, увольте!

Взяв чемодан, сбросила его вниз и тут же молнией, на тот случай если Гарри проснется, перебралась на окно, и собралась уже прыгать на балкон, как раздался сонный голос:

— Г рета? Это ты?

Вот засада!

Я застыла, боясь даже пошелохнуться.

— Грета! Ты пришла ко мне? — хриплым ото сна голосом спросил. — Я сплю?

— Спишь, — схватилась за зацепку.

— Ты часто мне снишься, — как само собой разумеющееся произнес. — Ты ведь знаешь, что я люблю тебя... Иди ко мне!

— Нет, — выдавила.

Я чуть повернула голову и заметила, как он взял бутылку и сделал несколько больших глотков прямо с горла, поставив бутылку со стуком на стол, он что -то невнятно пробормотал, а затем упал на стол и захрапел.

— Ты непременно полюбишь снова, Гарри. Непременно, — шепнула, после чего, оттолкнувшись, прыгнула на балкон.

В полете мне удалось схватиться за поручни, а затем я, наконец, спустилась на землю, держась за выемки в стене.

Взяв свой чемодан в руку, я с ровной спиной и без сожалений устремились вперёд, лишь единожды обернувшись на дом, с которым были связаны лучшие годы моей юности.

Пришла пора взрослеть, Г рета.

— Как, скажите мне на милость, вы два олуха смогли упустить девицу?

Кайден был в ярости. Снова.

Ему следовало остаться и самому сторожить суженную. И зачем он только поддался на ту провокацию с желаниями? Да начхать ему было на эти чужацкие законы!

Он должен был забрать её с собой, даже если бы она верещала на весь Альсборн. Он был в своём праве!

Он оставил лучшего своего воина, но и ему эта бестия смогла утереть нос!

Это надо же, удрать через чердак!

Утром, когда обнаружили пропажу, Дан -яр ещё спал. Его разбудил Генри, который прибежал сообщить эту «радостную» весть. И хоть он никогда не был сторонником отца, когда тот давал в наказание плетей, принесшему плохую весть, Кайден едва сдержался, чтобы не наброситься с кулаками на своего товарища.

Она слишком быстро с ним согласилась вчера. Откровенно говоря, его это насторожило, но Дан-яр не придал этому слишком большое значение. Он знал, что девица попробует сбежать.

О, Великие! Она же Нильсон! Ждать от них покорности, как лета в Хель-горде! Кайден не был столь наивен.

— Дан-яр, так она это... бушевала. Цветами бросалась, вазами, — начал было оправдываться Рик, но тут же под пронзительным взглядом Кайдена стушевался.

— Цветами? — прищурился он. — Альсборн настолько вас изнежил? Может, ты и мечом орудовать разучился, Рик? Может, тебя здесь оставить?

Воин ничего не ответил, лишь виновато опустил голову.

— Кайден, — брат положил свою руку на его плечо, — мы ее найдем. Обещаю.

Дан-яр не был так уверен. Уж больно прыткая девица досталась ему в суженные.

О, Великие! За что ему такое наказание?!

— Мы можем допросить Бьерн.

— Нет, — отрезал Кайден. — Мы не будем допрашивать пожилую женщину. Она все равно ничего не скажет. Мы только потеряем время впустую. Кристиан иди к полицмейстеру, пусть сообщит на всех постах выезда из города, что сбежала невеста Дан -яра, но не делает из этого шума и не объявляет в розыск. Это её только испугает, и девица будет осмотрительнее. — Достав из сумки мешочек с золотыми, он передал их брату, сказав, — отдай ему, так он будет посговорчивее и хорошо делать свою работу. Скажи если найдёт, то получит еще столько же. У неё вряд ли есть поддельные документы, а без них её из города не выпустят. Г енри, ты и остальные отправляйтесь на ярмарку, там легче всего затеряться. Смотрите в оба! И не проспите, как ночью!

Отдав приказы, Кайден ещё раз посмотрел на окно, через которое удрала девица. Он понял это по оставленной верёвке, что свисала в комнату этого напомаженного сопляка.

— Кайден, а ты куда? — крикнул уже в спину стремительно удаляющемуся дьяру Кристиан.

— Есть одно место. — уклончиво крикнул в ответ. — Встречаемся у таверны «Три топора» в шесть часов!

Кайден знал только одно место, где могли скрывать беглецов. Храм святой Далии считался неприкосновенным. Туда не сунется полиция, да и самому ему путь заказан. Он молился другим богам. К тому же он действительно чтил чужие законы, чтобы себе там не думала Грета Нильсон.

Остановившись у подножия храма, Кайден с интересом посмотрел на статую практически обнаженной женщины.

Должно быть, той самой Далии!

Его матушка, должно быть, грохнулась бы в обморок, привези он уменьшенную в сотню раз копию, что продавались на ярмарке, в Хель -горд.

Отец, вероятно, заявил, что это: «Стыд и срам!», а самому Кайдену было любопытно.

Он не знал женщины вот уже несколько месяцев. С тех самых пор, как появилась метка. К слову, она лишила его многих радостей жизни.

Шельмово проклятие!

Если до встречи с Гретой Нильсон, он питал надежду утолить свой первобытный голод... Пусть даже после того, как они соединят свои судьбы, впрочем он и до был бы не против. Теперь же он только и мог что наслаждаться созерцанием каменной статуи обнаженной женщины.

Полюбовавшись с минуту-другую, Кайден с трудом отвел глаза, сглотнул и втянул в себя побольше воздуха, чтобы затем с шумом выдохнуть.

Отдав себе мысленный приказ, выкинуть из головы глупости, закрыл глаза и сосредоточился.

Метка их связывает, и если прислушаться к ней, она всегда приведёт к своей второй половине.

Он нарочно отослал своих воинов, чтобы те не мешались под ногами, а ещё не знал наверняка сработает ли.

Если бы они были хотя бы обещаны друг другу, а так.

Дан-яр снова и снова пытался нащупать ниточку, ведущую к его суженной, но тщетно. И только расслабившись, его сердце неожиданно дрогнуло, а после застучало в бешеном ритме.

Все чувства усилились. Он чувствовал, как пахнут цветы все вместе и каждый по отдельности, витавший в воздухе запах морского бриза и рома, что наверняка привезли пираты. Он слышал о чем ведут свои разговоры люди, а видел до того ясно и зорко, что без особого труда разглядел в одном из дальних окон храма свою суженую. Его тянуло к ней неведомой силой.

Кайден нашёл её. Осталось только выманить.