Чужая любовь

Глава 21

Угрозы Руслан все-таки исполнил. Уже вечером пришло уведомление о прекращении с ними сделки из-за недостаточной вовлеченности с их стороны. Бред. Сразу было ясно, что Руслан напел в уши своему дружку. Он пробивал. Они на каких-то семинарах встретились, потом ездили на совместный отдых, так и снюхались. Этот его дружок, получив, как и Степа, часть компании от отца, перетащил в нее и Руслана. А тот быстро власть почувствовал и пользоваться научился.

Степа сначала насторожился откуда у Сергеенко столько спеси. Смотрит как король. А потом он не компанию пробил, а тех, кому проект передали на реализацию. Все и вылезло.

«Уж не знаю, что за дебил сидит на кресле начальника, но Руслану в руки он отдал слишком много».

Сейчас Степу больше всего именно это и напрягало, что здесь-то он тылы и не прикрыл. Не ожидал удара с этой стороны и теперь, если сделку расторгнут в одностороннем порядке на данном этапе, компания отца потеряет очень много. Он предполагал, что Руслан мог это предвидеть, ведь все поворачивается так, что деньги нами переданы были, а вот ими нет. И к Еве именно сейчас лез постоянно. Знал, что полезу на рожон, а может, уже так празднует свою победу.

«Хрен тебе! Я уже не так прост»

Если «ГрандТех» не вернет свои деньги, все просто рухнет как карточный домик. Они ведь и своих акционеров в это ввязали.

Все это жутко бесило. Внезапное вмешательство Руслана спутало все его план. Он так и не поговорил с женой, там надо уже все закончить. Теперь еще необходимо было придумать, как выйти из сделки с «ИнвестСистем» без потерь. В идеале вообще убрать Руслана с радаров. Не верил он, что даже если сейчас тот уйдет, то потом не появится снова с еще большей пакостью.

Когда вечером сидел в своем кабинете, Степану позвонил отец. Видимо, тоже получил письмо.

— Ты совсем сдурел? Видишь, до чего ты довел. Немедленно разговаривай с этим Русланом и извиняйся.

— И тебе здравствуй. — сказал Степа, тяжело вздохнув. — Не буду я с ним договариваться. Это уже ничего не изменит. Виноват, да — я. Но началось это не сейчас, и я что-нибудь придумаю.

— Ты идиот, который разрушит все из-за какой-то бабы.

— С каких пор ты стал таким целомудренным? Что-то не помню вселенской любви у вас с мамой. Ты ее поэтому вышвырнул? Потому что мешала?

— Сопляк! Не лезь туда, куда не знаешь. У нас с Лизой все было иначе. Но в отличие от тебя я никогда не мешал работу и прихоть. У тебя есть жена, а ты все рушишь из-за этой шл…

— Прекрати. Я все тебе объясню, обещаю, но позже.

— Меня бесит твое спокойствие. Наша компания рушится, а тебе все равно? Я уволю эту девку. Завтра же вышвырну вон и пусть катится.

— Ты не посмеешь. Я тебе не позволю.

— Да кто тебя спросит. Ты кем себя возомнил?

Отец явно собирался идти на второй круг. Но тут Степе позвонили по второй линии. Это был Влад. Его хороший знакомый из столичного филиала. Он его просил все пробить и узнать насколько велики шансы выкарабкаться без потерь. Он парнишка проворный, еще ни разу его не подводил.

— Отец, я тебе перезвоню, у меня важный звонок.

— Я еще недоговорил, щенок! Как ты…

Но Степа уже его отключил и принял второй вызов.

— Ты что-нибудь нарыл?

— И да, и нет. Слушай, здесь есть странность. Можно двумя путями пойти, но смотреть тебе.

— Что имеешь в виду? Я тебя про отцовскую компанию узнать просил. Как все может на мне завязываться? Я там просто доверенное лицо.

— Там схему посложнее отработали. Я тоже не сразу увидел. Короче, этот твой Руслан далеко не дурак, но отличается не столько умом, сколько умением другими прикрываться. Я нарыл, что он, перед тем как все это начать, встречался с твоей Светой.

— Уверен?

— Я перепроверил. Удары по «ГрандТех» сейчас идут совсем не с одной стороны. Поэтому и не могли понять откуда столько убытков. Руслан переманил часть наших акционеров. Акций у них мало, сразу не отследишь, но сейчас и это ощутимо. А вот продажа акций произошла через фирму твоей жены. Она же половину компании Тихоновых держит. И удары финансовые только по «ГрандТех» и твоей части, а ее в стороне. Вы же их по брачному договору тогда разделили, как самостоятельные подразделения. И сразу понятно, почему акционеры ушли. Для них все прозрачно. Мы их, считай, сами конкурентам передали.

— Сука. Не ожидал с ее стороны удара. Думал не додумается.

— Не поспоришь. Опять же повторюсь, действуют они глупо. Даже почти открыто. Найти подтверждения ее причастности легко, но вот его участие лишь косвенно. Он вообще нигде не фигурирует. Везде позиционирует себя как консультант или посредник. Этот Руслан, получается вас стравил, а сам сухим выйти может.

— Ты сможешь что-нибудь сделать? Нельзя же забраться так высоко и совсем нигде не мелькнуть. Это нереально.

— Согласен, но сделать это сложно. Я вижу выход в следующем. Во-первых, успокой свою жену, не знаю, что ты сделал, но она и себе яму роет. Может, с Тихоновым пообщайся. Во-вторых, надо попробовать поговорить с дружком Руслана, а еще лучше с его папашей. Я не думаю, что тот в курсе, как они мутят дела. Твой отец не подключится? Это был бы идеальный вариант.

— Сейчас не скажу. Собирался с ним поговорить серьезно. Что ты видишь в худшем варианте?

— От «ГрандТех» останется пару филиалов, причем не самых крупных. Остальное придется продать, чтобы без долгов выйти. Но если бы на твоем месте был я, когда вытянуть компанию не выйдет, то максимально потащил бы «ИннвестСистем» за собой. Потонуть вместе очень легко. Хорошо бы и эту мысль до папаш того придурка донести. Компания-то на нем.

— Меня слушать не станет.

— Поэтому и говорю тебе про отца. Я уверен, он на него выйдет за пару дней. У тебя пока веса не хватает.

— Ха-ха. Ты, как всегда, позитивно мыслишь. Ладно, спасибо за помощь. Буду держать в курсе. — он сбросил вызов и откинулся в кресле.

Света. И когда она с Русланом успела снюхаться? А ведь эта парочка и тогда в прошлом тоже как-то в одно время все узнала. Словно уже тогда сговорились. А может, и вообще отношения не прерывали. Он уже ничему не удивится.

Он до ночи в офисе сидел. Все думал, что же делать. Даже не так, пытался понять, с чего лучше начать.

Один раз звонила Ева, спрашивала все ли у него хорошо. Он ее успокоил и сказал, что сегодня не появится, слишком много надо решить. Потом в разговор вмешалась Сенька, которая настойчиво выпытывала у него, когда он приедет. Не успокоилась, пока он клятвенно не пообещал заехать утром. Так тепло на душе стало. Это маленькое чудо переворачивало его мир. С Есенией он познал, что такое любить безусловно. Девочка завоевала его сердце, и он уже не мог представить, как без нее. Научилась манипулировать им по полной. Ева его упрекала, что не надо ей во всем уступать, а он не мог. Она на него посмотрит, ресницами своими длиннющими взмахнет и все, он уже не соображает и идет за ней, куда скажет. Пару раз даже отказывалась с Евой и Дианой уходить, говорила с ними не так интересно, ругают ее. А он слышал это и млел.

Заканчивать ему со всем этим бедламом надо. Иначе с Евой спокойно жить у них не получится, он точно знал. Видел, как она переживает и смотрит на него с тревогой. Не сможет она долго это терпеть, да и он не хочет подвергать ее и дочку такому стрессу. Поэтому должен со всем разобраться и постараться максимально их огородить от этого хаоса.

Посидел в своем кабинете еще около часа и решил, что-либо начнет действовать сейчас, либо снова все потеряет. Он поехал домой. Поговорить с женой он может и сегодня. К счастью, она не спала. Хотя он был готов ее разбудить, но все же так было удобнее. Он снял пиджак в прихожей и зашел в их гостиную.

— Я не буду ходить вокруг да около. Я решил закончить наш брак. Я подаю на развод и ухожу. — Света сидела на диване перед телевизором. Он встал перед ней, перегораживая его. На столике снова стояла открытая бутылка вина. И судя по бутылке начала она уже давно.

Вид у нее был растерянный, видимо, не знала, что сказать. Смотрела на него огромными глазами. Но довольно быстро удивление сменилось понимание, а затем и яростью. Она привычно задрала подбородок.

— Это из-за нее? Решил снова со своей Евочкой побыть? — на ее имени она сделала акцент.

— Это уже тебя не касается.

Света быстро поднялась и подлетала к нему вплотную.

— Сволочь! Эта серая мышь надоест тебе уже через месяц. Ты не сможешь жить с такой, как она! — она срывалась на крик, ее голос звенел от нервов. Пару раз даже толкнула его в грудь. Но он делал вид, что не замечает. — Слушай, ну поиграл ты с ней опять… Ну и пусть. Давай забудем. Я же была с тобой все это время!

— У нас скорее были удобные отношения. Ты прекрасно это знаешь. Слушай Свет, я прекрасно знаю все о твоих командировках, гулянках и прочем.

— Ты! Да как ты…

— Я закрывал на это глаза, потому что наши отношения никогда не были похожи на правду. Кого мы обманываем?

— Хорошо. Это была ошибка, я прошу у тебя прощения. Да, это было, но всего пару раз. Мне тогда грустно было, оступилась, но разве я одна такая? Давай все забудем! У тебя она была, я это тоже могу забыть. Честно. Будто и не было ничего! Я перестану куда-либо ходить. Обещаю! Буду дома сидеть, как ты и хотел. — она схватилась за его рубашку и прижалась к его торсу.

— Не могу. Не хочу я так больше Свет. Я теперь настоящей жизни хочу, а не искусственной, как у нас. — он попробовал отстраниться от нее, но она только сильнее прижалась.

— Ну, давай… давай попробуем все сохранить

— Нечего сохранять. У меня есть ребенок Лана… — так называл ее только он. Наверное. Света замерла. — Тогда Ева, она родила мне дочь.

Он увидел, как исказилось ее лицо от шока и непонимания.

— Я тебя не обманывал. Она и от меня скрывала.

— Это все она. Она тебя использует. Как ты можешь променять такую, как я на это? Ты бредишь, Степ! — теперь в ее обвинениях больше слышалось ярость и упреки.

— Ева тут ни при чем. Прогоняла меня, не хотела рушить наш с тобой брак, но я так больше не могу. По факту мы как чужие живем.

— Разве тебе это не устраивало? — она стала спокойнее. Подошла к бутылке столику и осушила бокал с вином. Потом посмотрела на него с претензией, требуя ответа.

— Устраивало. Такой удобный брак нравился, давай не будем скрывать, нам обоим. Но с ней у меня чувства появляются, там другое Свет.

— А со мной уже нет? — прошептала она и бросила стакан в стену. Послышался звон стекла. Она смотрела на осколки и тяжело дышала.

По ее щеке скатилась слеза. Потом еще одна. Он пытался вспомнить, когда видел ее слезы, но не мог. Казалось, видел это впервые. Хотя это могли быть и просто пьяные слезы. Смахнув влагу со щеки быстрым движением, она снова рванула к нему:

— Ну и убирайся. Вали к ней, давай. Хрен поймешь, что тебе надо, Фокин. Все время говоришь одно, а делаешь другое. Ты говорил, тебе нужны удобные отношения. Я такой была, а теперь что не нравлюсь? Я тебя любила, ты мне нравился, Степа, я не лгала. Ты говорил, что любишь меня, а теперь? Куда все это делось? Куда ответь мне?

— Я не знаю. Я любил именно тебя. Но потом время все сломало, возможно. Я не знаю. Но уверен лишь в том, что тех чувств уже нет. И у тебя их нет, я это вижу. Не обманывай себя, мы оба это прекрасно знаем, просто признаться боимся. Я тебе нужен как выгодная партия рядом, которую жалко потерять. Но я устал от этой роли.

Она с силой оттолкнула его и отвернулась. Он поправил рубашку и пшел в сторону выхода. В дверном проеме он остановился и обернулся к ней:

— И еще. Хотел предупредить. Прекращай эти игры с Русланом. Не лезь туда, где не умеешь играть. Он может мне и навредит, ты отомстишь, вот только от последствий это тебя не спасет, уж поверь. Пока я готов на мирное решение — оставлю тебе все, что твое. А если будешь и дальше меня топить, то заберу все до копейки. Будешь за его счет жить. Не знаю, что он там тебе напел, но я думаю, ты хорошо меня знаешь.

Она резко повернулась к нему, сжимая кулаки. В глазах не осталось и слезинки, только ярость.

— Ты не посмеешь. Это я тебе все дала! — возмущалась она.

— Я предупредил. Вещи заберу потом.

Выходя от Светы, почувствовал облегчение. Первый шаг сделан и пора сделать следующий.