Чужой муж

Глава 8

Мы целовались рядом с большим торговым центром, среди белого дня, возле неиссякаемого потока идущих по своим делам горожан. Когда я посмотрела в ту сторону, куда ушла свекровь, то уже и не смогла различить её фигуру среди толпы.

— Прости, — вновь извинился мужчина. — Увлёкся. Но ничего другого мне в голову не пришло.

— Не извиняйся, — пробормотала я. — Это всего лишь поцелуй. Что он может изменить?

— Ничего, — согласился Олег. — Только несколько дней назад ты так не считала.

Почти до позднего вечера мы наряжали ёлку. Не отрываясь от украшения зелёной красавицы, издававшей на всю гостиную потрясающий хвойный аромат, ужинали заказанной пиццей. Вечер оказался одним из лучших, что я помнила в своей жизни.

Затем ушли в душ. Сначала Олег, потому что я решила протереть пол в гостиной. Всё же мы там целый день топтались и намусорили. Выйдя из душа, увидела, что свет в спальне мужа подруги не горит. Неужели он срочно куда-то уехал, ничего мне не сказав?

Тихо постучала в незакрытую дверь:

— Олег, ты там?

— Конечно. А где мне ещё быть. Заходи.

Я зашла, и мужчина щёлкнул неярким ночником. Он был в других шортах, но коротких, не закрывающих колен. Лежал поверх одеяла и что-то смотрел в ноутбуке.

На мне надет спальный комплект: майка на бретелях и шорты, едва прикрывающие попу. Всё же я к нему заходить не собиралась. С этого и начала:

— Я… не собиралась заходить. Думала, вдруг ты уехал?

— Я бы дождался тебя, чтобы сказать.

— Ещё работать будешь?

— Нет, — он потянулся и поморщился. — Эти ночи поработал, что называется от заката до рассвета, сегодня с ёлкой попрыгал. Спина чувствуется. Срочно нужно переделать пустующую комнату под кабинет, чтобы не работать сидя на кровати.

— Давно пора, — согласилась я. — Всё хотела спросить. Ты же часто работаешь по ночам, неужели Свете не мешаешь?

— Так она спит в другой спальне. Разве ты не видела? — удивился он.

— Я думала, что Света использует её в качестве гардеробной. Понятно, что ваши вещи в одном шкафу не поместятся…

— Ей на работу к девяти, а я часто встаю в двенадцать дня. Мы сразу после свадьбы разошлись по разным спальням. Так удобнее, — пояснил Олег и снова поморщился, потирая плечо.

— Я, конечно не невропатолог, но, если хочешь, посмотрю, — как можно более ненавязчиво предложила я.

— Посмотри.

Пересела на край кровати рядом с ним. Медленно прошлась пальцами по плечу, нащупывая напряжённую мышцу.

— Вот здесь. Чувствуешь сам? Можно аккуратно растереть.

— А если всю спину? Ну, пожалуйста…

Я сделала строгое лицо.

— Олег, мы же о массаже говорим? Всё правильно?

— О массаже, — повторил мужчина, но его глаза смеялись. — Есть жирное массажное масло. Лёжа или сидя?

— Лежи уже, — покачала головой я. — Нельзя с тобой серьёзно. Постельное бельё можем маслом испачкать.

— Возьми в шкафу простынь, а масло в тумбочке.

Простынь пришлось ещё и постелить. Я обрадовалась, что он лежит и мне не пришлось светить оттопыренной попой. И только потом поняла, что всё это время он смотрел на мою почти выпавшую из майки грудь.

— Олег!

— Обратно извини. Я, как мог, смотрел мимо. Не хотел тебе говорить, чтобы не смущать, — продолжал смеяться мужчина.

— Спасибо, за заботу. Вернись на живот.

Он послушно повернулся, а я вновь зависла. Когда человек лежит на столе, возле него можно стать. Отцу или Ване я могла сесть на ягодицы…

— Залезай, — гостеприимно пригласил меня мужчина. — Ты же об этом сейчас думаешь?

— Об этом, но…

— Рита-а-а…

Переставив ноутбук на тумбочку, медленно села на его ягодицы. Под тонкой тканью моих пижамных шорт не было трусиков. Но на нём джинсовые. Не должен через них чувствовать жар моего тела.

Налив в ладони масла коснулась тёплой кожи спины. Мне очень понравились первые прикосновения к его телу.

— Олег, если будет больно, ты говори. Больно быть не должно, я не собираюсь обострять хронические боли или сильно прорабатывать мышцы. Особенно в первый раз. Чуть разогрею и расслаблю. В массажном смысле! — быстро добавила, услышав его «хм».

— Пока приятно. Я скажу, Рита.

Когда масло почти впиталось в кожу, не стала его добавлять, а наклонилась к плечам мужчины:

— Олег, всё хорошо? Ты не уснул?

— Хорошо, но не везде.

— Олег!

— Я руки имел в виду. Ты же с них обещала начать. Только мне лучше на спину перевернуться, они у меня, когда лежу на животе, ещё больше напряжены.

— Давай. Только я с тебя слезу.

— Не слазь. Ты такая тёплая… Ещё плечи вверху погладь. Сидя на кровати не достанешь. Ну, если только на колени станешь, — посоветовал раскомандовавшийся пациент.

— Вот что с тобой делать?!

Приподнялась, давая ему возможность перевернуться и осторожно опускаясь… Куда опуститься? Не на живот же, а с колен до плеч не дотянуться. Села и тут же кое-что почувствовала.

— Всё, Олег, у тебя и так нормально работает. Спокойной ночи.

Но он удержал меня на месте.

— Рита, не сбегай. Правда, руки больше всего болят. Ну, а какая ещё должна быть у меня реакция? Последний пункт списка всё же не выполняется.

— И до этого неделю не выполнялся, — не сдержалась я.

— Уже не неделю, а почти три, — поправил Светин муж.

— Руки — и всё! Убери их с меня, для начала.

Продолжая смотреть мне в глаза, мужчина отпустил мою талию, медленно прошёлся по бёдрам и вытянул вдоль собственного тела. Чтобы коснуться его плеч, пришлось нагнуться.

Поёрзала, принимая другое положение тела, чтобы снова не светить грудью перед его глазами.

С плеч перешла на руки, приподнимаясь при каждом движении. И скольжение по возбуждённой мужской плоти медленно, но верно приносило свои результаты. Тепло, которое разлилось по всему моему телу, превратилось в жар, сконцентрировавшись внизу живота. И этот жар не сушил, а делал ещё более влажным горячее местечко между моих бёдер. Я почувствовала, как набухают половые губки, а горошина клитора наливается сладким томлением. Только ждать ей совсем не хотелось. Нужно двигаться, двигаться, как можно чаще двигаться, с силой вжимаясь в напряжённый твёрдый член.

Грудь налилась, соски набухли. Прикосновение тонкой майки лишь раздражало, делая меня капризной. Я еле сдержалась, чтобы не сорвать её с собственного тела и не почувствовать … Как минимум прикосновение влажных мужских губ и касание горячего языка. Хотелось, чтобы её не только пососали ртом, но и подразнили языком, потёрли подушечками пальцев.

Наверное, мои щёки раскраснелись, глаза заблестели, а губы дрожат, выпрашивая поцелуи. И моё шумное частое дыхание слышно не мне одной. И это уже не влезает ни в какие рамки. Не является неудачной шуткой. Не кажется странным сном, который вот-вот закончится, и я проснусь, влажная и горячая, в собственной кровати.

И карие глаза, ошалело смотрящие на меня, принадлежат не эфемерному ночному демону-искусителю, а Олегу, мужу моей подруги.

Как вообще такое может происходить! Я и с Ваней в постели больше стону для вида, чем от желания и частенько думаю, что можно было и ещё десять дней подождать. А здесь!

Кое-как взяв себя в руки, пытаюсь ссунуться с мужского тела.

— Всё, Олег. Надеюсь, тебя отпустило. Спокойной ночи!

И уже совсем не думая, как это выглядит, ползу на попе к краю кровати.

— Отпустило? Рита, да меня сейчас разорвёт. Куда ты собралась?! Пошутить так решила?

Я вижу, что он тоже растерян. Видимо и от себя не ожидал подобной реакции.

— Нашутились уже. Только последний пункт своего списка со Светой будешь выполнять. Да пусти же!

Но мужчина дёргает меня за ногу, я растягиваюсь на кровати, и он моментально накрывает собственным телом. Мы снова смотрим в глаза друг другу, дыша хрипло и часто, но — в унисон.

Я чувствую, как сильно сжимаются стеночки моего пульсирующего лона, когда твёрдая плоть вновь давит на него своей тяжестью.

— Олег, что ты делаешь?

— Ничего не делаю. Ты сама подо мной извиваешься. Может, что-то уже нужно делать?

Прежде, чем я успеваю ответить на его вопрос, Олег буквально нападает на мои губы, словно их у него вот-вот отберут, отнимут, лишат жизненно необходимой влаги. Права на дыхание.

Я вновь встречаюсь с его шальными глазами. Но они не темнеют. Наоборот, разгораются диким золотым огнём, буквально обжигая меня не только снаружи, но и изнутри. Лишь от его одного такого дикого взгляда весь низ моего живота простреливает сладкими сильными спазмами жаркого удовольствия, стремясь к естественному финалу.