Цветы на снегу

16

— Слышь, Димыч, а на фига нам этот каток? — ныл долговязый Костян, топая позади Димки с коньками на плече. — Че нам дома не сиделось? У меня денег маленько есть, давай пивка купим пару бутылочек и оттянемся. Родичей сегодня еще долго не будет, они перед праздником у друзей «тренируются».

— Не, Коська, я обещал. Олег с Настей там будут меня ждать, — и через паузу добавил: — И Лена.

— Ленка? — остановился Костя. — Блин, я не пойду. Не могу больше на это смотреть! Я тебе друг или не друг? Могу я сказать?

— Можешь, конечно, — прищурился Димка.

— Не могу больше видеть этот спектакль! Она над тобой издевается! Ты сам, что ли, не видишь? Вы же вчера с ней только рассорились в пух и прах! Она же вчера с Лехой из параллельного домой пошла!

— А потом позвонила и позвала на каток.

— В этом и дело! Она с тобой играет, любому дураку видно! Ромео, блин. Ты с ней уже сколько лет водишься? Со второго класса?

— Пошел ты, — буркнул Димка и отвернулся от друга.

— А ты с тех пор с ней хоть раз целовался?

— Пошел ты, — повторил Димка и двинулся в глубь парковой аллеи, запорошенной снежком.

— Я-то пойду! — крикнул вслед Костян. — А вот ты так дураком и останешься!

Димка не разбирая дороги в досаде, почти бежал по парку. Самое гадское, что Костян абсолютно прав. Он эту девчонку почти ненавидел. Пока не оказывался с ней рядом. А когда оказывался, что-то с ним случалось, и он переставал быть самим собой. Из-за этой мартышки-переростка он до сих пор ни разу ни с кем не целовался, хотя друзья уже наперебой рассказывали о своих сексуальных приключениях и многочисленных победах. Правда, когда он промеж дела сказал об этом бабушке, та усмехнулась и посоветовала ему тоже рассказывать. За россказни, мол, денег не берут. Только с бабкой он мог поделиться чем-то, что его действительно волновало. Мать вечно занята, а Анатолия он считал чем-то вроде одноклассника-неудачника. То есть не относился к нему серьезно.

— Димка, ты куда?

Он резко остановился и посмотрел вправо, откуда его окликнули. Вот черт, погрузившись в свои переживания, он чуть не пробежал мимо компании, которая его ждала.

Настю и Олега он знал давно, но друзьями они не были, так, хорошие знакомые. Жалко, что с Костяном поругались, нехорошо. Они жили на одной улице, с Олегом занимались в секции дзюдо пару лет назад. Когда Димка смог целый месяц заставлять себя ходить на тренировки, а потом бросил, как и многое другое. А с Настей они нигде не пересекались, та была помешанной на кино и их детскими глупостями не занималась. Готовилась в актрисы.

Димка подошел, поздоровался с приятелями, а потом хмуро буркнул Лене:

— Привет, как вечер провела?

Белокурая и высокая для пятнадцати лет Лена, которой безумно шла ее белая спортивная куртка и узкие брюки, снисходительно, но не обидно засмеялась:

— Нормально, как обычно, — у телевизора. Гулять-то не с кем было, ты домой ушел.

Димка почувствовал, как загорелись уши. То ли он действительно дурак, то ли из него этого дурака сознательно и очень успешно делают.

Он взглянул в лицо Лене. В ее синющих глазах кувыркались бесенята, и ничего нельзя было понять. Десять лет они уже знакомы! Еще во втором классе он влюбился в пухлую, чуть раскосую девчонку с огромной светлой косой. Несколько лет это увлечение было тайным, а потом как-то раскрылось. И с тех пор жизнь его превратилась в каторгу. Неделю летать на небесах, а потом месяц терзаться в аду? Не позавидуешь такой участи. Самое ужасное было два года назад, когда после долгого лета он увидел, что его любовь переросла его на полголовы и совсем превратилась в симпатичную девушку, от детской пухлости которой не осталось и следа. А он так и оставался тощим мальчишкой-сопляком. Мучения продолжались почти полтора года, он по-прежнему сильно отставал в росте и развитии от сверстников.

Но вот это лето все переменило. За три месяца он в Москве пробыл недели две от силы. Сначала с дядей Борисом он месяц проторчал где-то на Средиземном море, готовя кинофестиваль. А точнее, разухабистое гульбище кинобомонда на общественные деньги. Потом дядя Толя взял его в туристический круиз. Когда он об этом услышал, то сразу представил себе теплоход, бары, дискотеки… Все оказалось гораздо прозаичнее. Это две недели пешкодралом по горам Алтая, а потом две недели сплава на байдарках по реке Белой на Урале. В первые дни он поклялся, что придушит бабушку, спровадившую его в этот «круиз», подушкой, пока она спит. Если вернется живым. А потом ему даже нравилось. Ну и, как «апофигей», дядя Миша взял его с собой «в горы». Мама до сих пор уверена, что они были где-то на горной турбазе. Почти так оно и было. Только база эта была в горах Таджикистана, где он жил с бойцами-пограничниками. Они ходили всегда с заряженным боевыми патронами оружием и регулярно выезжали куда-то брать наркокурьеров. И даже давали Димке пострелять из автомата, а один раз даже из пулемета ПК. Дядя Миша потом, конечно, признался, что риска не было ни малейшего, иначе баба Анна его самого бы придушила подушкой, но тогда нервы Димке пощекотало от души.

Самое интересное, что за все лето он о своем любимом компьютере даже и не вспомнил. Трудно о чем-то вспоминать, когда весь день на ногах и в делах, а вечером успеваешь перед сном подумать только о том, снял ли ты носки или так и проснешься, как в прошлый раз, обутым, на смех окружающим.

В общем, лето было насыщенным. Свою одежду он почти не носил, поэтому шок родни и восхищение одноклассников по возвращении в Москву были для него новостью. А удивляться было чему: пятнадцать сантиметров за лето — это новый гардероб и совсем другие взгляды девчонок. Сам-то, когда растешь, этого не замечаешь.

— Ты, Дим, какой-то озабоченный, — улыбнулась Лена.

От ее улыбки у Димки перехватило дыхание.

— Да так, небольшие домашние неприятности. Бабушка вчера с родичами поругалась и куда-то ушла. А мы не знаем, к кому, — но он тут же, чтобы не развивать тему, перевел разговор: — Чего там с катком?

— Играют еще, — махнул рукой Олег. — Деды какие-то в хоккей режутся. Но скоро заканчивают. Пойдем глянем на старшее поколение?

На катке была щитами огорожена хоккейная коробка, где носились на коньках какие-то дядьки пенсионного возраста и бились за кусок резины с нестариковской страстью. А у одного из вратарей из-под маски торчала длинная седая борода. За площадкой орала, свистела и улюлюкала, давая фору любым спортивным фанатам, толпа болельщиков.

— Димка, ты про бабушку что-то говорил? — похлопала его по плечу Лена.

— Ну? — не понял Димка.

— А это не она? Вон там, среди болельщиков?

Димка оторопело уставился на Анну Петровну, которая за воротами свистела в два пальца и размахивала руками.

— Так, сейчас разберемся!

Компания подобралась к намеченной цели. Димка потрогал разрумянившуюся «бабушку» за плечо, и строгим голосом спросил:

— Бабуль, я не понял! Ты что тут делаешь? Тебя по всему городу с собаками ищут, а ты хоккеем наслаждаешься!

— Ой, Димочка! — всплеснула руками Анна и тут же чмокнула внука в щеку, отчего он сердито нахмурился. — Лена! Ребята! Подождите минуточку, тут самые важные секунды пошли, минута осталась. Кирилл, давай!!!

Анна Петровна так громко закричала, что Димка зажал уши. На площадке седой мужчина без шлема в жестком столкновении отобрал шайбу у противника и ринулся к воротам. Он несся, как камикадзе, на вратаря, и в последнее мгновение, когда столкновение уже казалось неизбежным, лихим виражом ушел в сторону. А шайба непонятным образом затрепыхалась в сетке, как пойманная рыбка.

— Гол!!! — снова завопила Анна, нарушая все правила приличия, предписанные в доме Селивановых. — Гол!!! Кирилл, молодец! Ура! Мы выиграли!

— Прямо, Фил Эспозито, — с интересом в голосе хмыкнула Лена.

— Кто? — не понял Димка.

— Канадец, из старых. У меня же папа жуткий хоккейный фанат, вот и нахваталась, — засмеялась Лена.

Тем временем раздался свисток арбитра, все игроки, включая сидевших на скамейке запасных, вывалились на поле, начали обниматься, жать руки. Вскоре тот самый мужчина, забивший победный гол на последней минуте, подкатился в сопровождении другого хоккеиста, в форме противника.

— Вот, Анна, пятый год подряд этих слабаков под орех разделываем! — со смехом похвалился Кирилл.

— Не пятый, а четвертый, — поправил его противник.

— Какая в наши годы разница? — махнул рукой победитель.

— Большая! Вот перед этим вы пять лет подряд нам «сливали». Так что вам еще год нужен, чтобы нас хотя бы догнать. Если это вам вообще удастся! Кстати, — Сергей!

Хоккеист, выглядевший на пяток лет моложе Кирилла, галантно поцеловал руку Анне.

— Анна, — благосклонно улыбнулась «дама сердца».

— А что за матч? — обратил на себя внимание Димка.

— Сборная ветеранов «ЗиЛа» против ветеранов «АЗЛК», — пояснил Кирилл. — Анна, познакомь нас с этим молодым человеком.

— Это мой внук Дима, — улыбнулась Анна. — А это его друзья.

— Ну а я — Кирилл, — протянул руку седовласый, предварительно сняв перчатку. — Как теперь говорят, бойфренд твоей бабушки.

— Внук? — с удивлением протянул Сергей. — Я думал, максимум поздний сынок.

— Откровенная лесть, уважаемый, — назидательно погрозила пальцем Анна, — вряд ли может сойти за комплимент.

— Бросьте меня львам! — вскричал Сергей. — Вы великолепно выглядите, и без всяких комплиментов! Я имел в виду, что парень очень уж не похож на внука!

— Ну, чего зубы сушите, — беззлобно проворчал Димка, заметив, как его «команда» дружно улыбается, глядя на эту сцену. — Бойфренд так бойфренд. Я что, я не против. Главное, чтоб бабуле было хорошо.

— Спасибо, старик, — от души еще раз пожал ему руку Кирилл.

— Ну-у, — протянул Димка, растерявшийся от всеобщего внимания, — совет вам, что ли, да любовь…

Ответом ему было такое дружное и громкое ржание всех собравшихся, что стая ворон мгновенно сорвалась с облюбованных тополей и полетела искать более спокойное местечко.

— Еще раз спасибо, — выдавил из себя Кирилл, едва обретя способность разговаривать и вытирая выступившие слезы.

Он с чувством обнял парня за плечи и прижал на секунду к себе. Анна Петровна удивленно приподняла брови — Димка всегда терпеть не мог подобные «телячьи нежности». Впрочем, Кирилл его тут же отпустил и дружески стукнул кулаком в плечо.

— Ну что, по такому поводу, вернее, потрясающему стечению поводов, приглашаю всех присутствующих в кафе! — Он выразительно посмотрел на друзей Димки, чтобы они, не дай Бог, не подумали, что о них забыли.

— А… каток? — неуверенно спросил Димка, заметив коньки на своем плече.

В ответ Лена скривила такую рожицу, что не понять ее мог бы только слепой.

— Ладно, мы согласны, — сказал Димка таким тоном, будто его час уламывали. — А какие поводы?

— Наше знакомство с Анной. — Димке очень понравилось, что Кирилл не сказал «с твоей бабушкой» или с «Анной Петровной». — Наше знакомство с вашей, я уверен, очень хорошей компанией. Ну и, наконец, наша очередная победа над «бычками»!

— Что? — обалдел Сергей. — Так это вы нас так теперь называете?! Зря сказал, теперь месть наша будет ужасной!

Мужики расхохотались и снова дружески обнялись.

— Все! Вперед! Переодеваемся — и в кафе! Я тут знаю одно очень уютное местечко.

Кафе, в которое привел шумную ватагу Кирилл Ильич, оказалось милым и тихим заведением, скрытым в глубине парка. Тут даже имелась пара дорожек для боулинга.

— Ну, отметим встречу? — предложил Сергей, крепкий мужик с сильными, рабочими руками.

— Кирилл, ты же за рулем! — неодобрительно покачала головой Анна.

— Анечка, ты ведь знаешь, какого сорта вино я употребляю, — успокоил ее Кирилл.

— А какая у вас машина? — поинтересовался Димка.

— Сейчас я на «Волге».

— «Тридцать первая»? — блеснул познаниями внук.

— Нет, «двадцать первая», — улыбнулся Кирилл.

— Разве можно это назвать машиной? — скептически хмыкнул Олег.

— Эх, детвора, — засмеялся Сергей. — Это как раз и есть настоящая машина! Изящная, красивая, мощная и абсолютно надежная. Если, конечно, к ней руки и голову приложить. Сейчас таких не делают. Тогда машины делали на долгие годы. А нынче собирать надежные автомобили невыгодно. Если они не будут ломаться, то никто не будет покупать новые и тратиться на сервис и запчасти. Понял? На этой «немашине» Кирилл в шестидесятых бил хваленых японцев и немцев, как козырной туз семерку.

— А вы что, гонщик? — заинтересовалась Лена и подвинулась поближе.

— Тогда это называлось «водитель-испытатель», — с видом знатока поправила Анна Петровна.

Димка с удивлением рассматривал бабушку. Она вся словно светилась изнутри и выглядела моложе лет на двадцать.

— А вы только на «Волге» гонялись? — продолжила допрос Лена.

— Нет, не только. Довелось и на «Жигулях», и на иномарках. Но в основном на «Москвиче». Я же на «АЗЛК» официально числился.

— О! Еще круче тачка, — не унимался Олег, за что удостоился тихого тычка под ребра от Насти.

— Тебе лучше знать, — не обиделся Кирилл. — Но кубков на нем я много взял. Причем не самых легких. Самый памятный, конечно, африканский ралли-рейд в восемьдесят четвертом.

— Это где тебя в тюрьму посадили? — вставил Сергей.

— А говорил, что только в детстве попадался, — укоризненно заметила Анна Петровна.

— Господи, а за что вас посадили? — сделала круглые глаза Лена.

— В Тунисе случилось. Там же на всем пути гонок толпы народу на трассе стоят, кричат, приветствуют. Одному французу, помню, арбуз в машину бросили, угостить хотели. Да скорость, видать, не учли. Арбуз ему всю машину насквозь прошил, не хуже артиллерийского снаряда. Хорошо хоть не задело никого.

Так вот, там кто-то женщину сбил, насмерть. Может, из гонщиков, а может, и местные — там жуткий бардак на трассе. А я как раз перед этим с трассы вылетел и крепко переднюю часть машины помял. В общем, полицейские не разобрались, и меня схватили на очередном пойнте — это где у судей время отмечают. Потом, конечно, все выяснилось и меня выпустили. Но времени очень много прошло, я от основной группы почти на сутки отстал. Руководство команды уже решило снимать меня с гонки, но я заартачился. В общем, покрутили они пальцем у виска и разрешили продолжать гонку. Гнал, как сумасшедший. Время отмечал у полицейских.

Трасса сложная, время неспокойное. Охрану с трассы уже сняли, я гнал по чужим местам, где и так власти обстановку не особо контролируют. На границе с Ливией даже обстреляли один раз. Но каким-то образом умудрился у самого Гибралтара догнать группу. И судьи, что удивительно, мой результат засчитали. Наверное, все же сыграло свою роль и то, что на паром через пролив брали тридцать пять первых машин. А из ста стартовавших до него сумело добраться только тридцать четыре. Я прилетел тридцать пятым. Позади меня уже никого не было, только сошедшие с трассы. Так что на промежуточный финиш я пришел последним.

— Ага, тридцать пятым из ста, — вставил Сергей. — Для него это можно сказать и «последним».

— А потом надо было еще через всю Европу до Норвегии ехать, — продолжил Кирилл. — И «Москвичок» мой не подвел. Текущую профилактику каждый вечер делали, но ни одной серьезной поломки не случилось. Приехал первым. А второй пришла «Тойота». Так у них за несколько километров до финиша бензонасос полетел. Япошки, молодцы, не растерялись. Оторвали капот, штурман как-то там на моторном отсеке примостился и держал канистру, из которой шлангом бензин прямо в карбюратор тек. Сумели-таки финишировать. А вот французы на «Рено» не смогли, у них кардан порвался пополам буквально за два километра до конца гонок. Рыдали мужики, как дети.

Сергей вдруг заржал в голос.

— Ты чего? — удивился Кирилл. — Чего тут смешного?

— Да ты про кардан сказал, и я историю вспомнил.

— Расскажите! — в один голос попросила молодежь.

— Уговорили! — быстро, пока не передумали, согласился Сергей. — Было это где-то в начале восьмидесятых. Работал я тогда на Урале. И машина у меня была серьезная, не как у Кирилла. «Урал-375» называлась.

— Интересно, работал на Урале на «Урале», — хихикнул Олег.

— Точно подметил, — согласился Сергей. — Так вот разок умудрился я тоже кардан порвать, между раздаточной коробкой и средним мостом. Ну, это такая труба под днищем, что сама крутится и крутящий момент от двигателя на колеса передает, — пояснил он, заметив задумчивые взгляды женщин. — Кое-как доковылял до гаража. День хоть и выходной был, но сумел на складе выпросить запасной вал. Мы тогда на подряде работали, деньгу зашибали, так что каждый день на счету. Вечерком залез я под машину — для такой махины яма не нужна — и начал трудиться. Работа вроде нехитрая. Чего там — открутил пару фланцев, в каждом по десятку болтиков, поставил новый вал, да прикрутил все обратно. А сам вал весит, надо вам сказать, килограммов двадцать пять. Так что и его удерживать, и фланцы на место пристроить, и болты ключом крутить вместе не получается. Ну, я-то парень сообразительный. Быстро приспособился. Вал пристроил на плечо, привстал — ха, легче легкого. Быстренько прикрутил оба фланца, протянул болты крепко, крест-накрест, как полагается. Все! Делов-то на полчаса оказалось. Начал выбираться — а вот фигушки! Голова обратно не пролезает! Я же вал когда прикручивал, на плече его держал, так что голова оказалась между ним и вторым валом, что от раздатки к заднему мосту ведет. И вот стою я, скулю от обиды, комарье да мошкара заедает. Как ни пытался тыкву свою вытащить — только уши ободрал. Не пролезает чердак, хоть ты тресни. Надо фланцы обратно откручивать.

Ага, размечтался! Я же, как работу закончил, на радостях ключи в сторону отбросил. Ногой тянулся-тянулся — никак. Вот, думаю, и гибель твоя, Серега, пришла. На дворе поздний вечер, суббота, в воскресенье никого не будет. Так что стоять тебе тут с зажатыми ушами до самого понедельника. Да еще поза такая — ни распрямиться, ни сесть, в полуприсяде. Покрутился я еще с полчаса, попыхтел. И решил плюнуть на свою гордость, хоть и знал, что мужики задразнят потом. В общем, начал я орать нечеловеческим голосом. С час орал — тишина, пусто в гараже, разошлись все. Я уж и пальцами пытался крутить эти проклятые болты, и даже зубами хотел — бесполезно, на совесть я их присобачил. Вот так поверчу-поверчу, потом ору пять минут. И вдруг слышу, вроде как плачет кто. Прислушался — а это мужики, гады, за соседней машиной в истерике по земле ползают!

Ведь как получилось — я, когда пришел кардан выписывать на складе, Семеныч, начсклада, спросил еще у меня — один, мол, ставить собрался? Мужиков-то нет. Я рукой махнул — и так справлюсь. Он опять уточнил — имею ли я опыт в этом деле? А чего его иметь, кардан как кардан, я за рулем уж скоро двадцать лет как, не разберусь, что ли? Вот и разобрался. А Семеныч сразу за гаражи пошел, где мужики отдыхали с бутылочкой после смены. Айда, говорит, посмотрим, прикрутит Серега себе уши к кардану или обойдется? Они, черти эдакие, даже ставки на это делали. Оказывается, не я один такой хитрый, половина из тех, кто кардан сам ставит в одиночку, так себя прикручивает.

Высвободили они меня потом, конечно. Я хотел было им по шеям надавать, чтоб не издевались надо мной. Ведь чего я пережил, пока под машиной на ушах висел! Только сил не было, а то бы точно надавал. Они еще смеются, говорят, радуйся, что ты в гараже повис, а не на трассе, да летом, а не зимой. Вот там бы точно каюк.

И с тех пор я ключи никогда в сторону не убираю, только в карман. Мало ли чего!

Закончил он историю под дружный хохот собравшихся, у Лены даже слезы на глазах от смеха выступили.

— Да уж, с историями шоферов только рыбацкие и охотничьи байки сравниться могут, — отсмеявшись, констатировала Анна Петровна.

На одной из дорожек молодая парочка гоняла шары.

— Я почему-то думала, — сказала Анна, — что у нас никогда не будет кегельбана. Это так ассоциируется с какими-то капиталистическими фильмами!

— Хочешь попробовать? — тут же спросил Кирилл.

— Но я же совсем не умею!

— А это не сложно, я тебя научу!

Он быстро оплатил дорожку и повел Анну учиться. Уже через пять минут у нее стало неплохо получаться.

— Ты отличная ученица! — похвалил Кирилл. — А кто эта белокурая красавица? Подружка Димы?

— Ox, — вздохнула Анна, — это наша беда. Он в Лену со второго класса влюблен.

— А в чем беда? Она не отвечает взаимностью?

— Хуже. То отвечает, то не отвечает.

Кирилл нахмурился, обдумывая ситуацию. Хотелось как-то помочь сразу понравившемуся парню, но идей пока никаких не было.

— Кирилл Ильич! — окликнул его Дима, подошедший с Леной.

— Внимательно слушаю.

Парочка выглядела несколько смущенной.

— Кирилл Ильич, а вы не могли бы… — Димка красноречиво кивнул в сторону барной стойки. — А то нам не продадут.

— Дима! — строго воскликнула бабушка.

— Ну Анна Петровна! — с мольбой сложила руки Лена.

— Анна, — кашлянул Кирилл. — Не в качестве подкупа внука и не как показатель слабости — за знакомство и в честь нашей победы над «зиловцами». А?

— Ну, если только по стаканчику. И сухого! — сдалась Анна Петровна.

— Кстати, во сколько тебе нужно на спектакль?

— Не беспокойся, это будет вечером, я успею. На спектакли я никогда не опаздывала.

— Спектакль? — удивился Димка. — Ба, ты что, опять возвращаешься?

— Ну, это сильно сказано. У Бориса заболела актриса, играющая королеву в «Гамлете». А это моя любимая роль, мне ее и вспоминать не надо. Он попросил помочь, я согласилась. Вот и все.

— Ух ты! Возьмешь нас с собой? Лена давно хотела на тебя посмотреть!

— Конечно, возьмет! — успокоил Кирилл. — Раз они с Борисом даже меня решили провести через черный ход, то уж для любимого внука и его подруги точно отказа не будет!

— Отлично! — обрадовался Димка, увидев, как Анна Петровна кивнула, соглашаясь. — Где встречаемся?

— Вечером мы будем ждать вас в машине у дома. Не опаздывать.

— Да, Дима, — задумавшись, сказала Анна Петровна. — Я бы хотела тебя кое о чем попросить.

— Всегда готов! — отдал салют внук.

— Я тебе напишу небольшой список, захватишь это из дому, хорошо?

— Родителям не говорить, что тебя видел? — понимающе спросил Димка.

— Да нет, почему. Никаких секретов, просто я пока не хочу с ними встречаться. Некоторое время. Недолго.

— Все понял, будет сделано!

Кирилл подошел к стойке, чтобы сделать заказ для Димы и его компании. Воспользовавшись моментом, Сергей присоединился к Анне на дорожке.

— У вас здорово получается. Может, сразимся? Пока Кирилл с молодежью занят?

Анна посмотрела на Кирилла. Тот поощряюще улыбнулся и махнул рукой. А сам завел непринужденный разговор с молоденькой барменшей.

— Почему бы и нет, — согласилась Анна.

Они запустили по шару. У Анны получилось удачнее.

— Знаете, — смущенно сказал Сергей. — А я ведь в молодости ни одного спектакля с вашим участием не пропустил. Безмолвный и преданный поклонник. Влюблен был в вас безумно. Правда-правда. Только я вечно опаздываю. Вы тогда замужем были. И сейчас, похоже, тоже.

Лена с интересом смотрела на партию, болея за Анну Петровну.

— Вот смотри — и учись! — указала она Димке. — А то вечно ревнуешь, как мавр. Меня только обижаешь своими подозрениями.

— А чему учиться? — недовольно буркнул Димка.

— Тому, как должен вести себя с любимой женщиной настоящий мужчина. Он ей должен, прежде всего, доверять. Если бы на месте Кирилла Ильича был ты, вы давно бы уже с Сергеем по полу катались в драке. А я бы стояла и смотрела на это безобразие, как дура.

Она пригубила вина из бокала и пристально взглянула на Димку. А он ошарашенно молчал, чувствуя, как мгновенно покраснели уши, — слова «любимая женщина» поразили его в самое сердце.