Дань для Хана

Глава 19

POV Хан

— Двух, — без лишней возни озвучил пожелание на сегодня, когда управляющий к моему столику подрулил. Поздороваться, формальности уточнить. — Тёмненьких, и без силикона, — уже слышал в голосе удручающие нотки признания своего заболевания малолеткой. Это было почти приговором без права на амнистию.

Бл*, у меня ведь обычно только два главных пожелания: умелые и молчаливые, а сегодня… натурального захотелось?

Полный ах мозгам и плоти!

Зато ребята были рады чуть посидеть, отдохнуть.

Никто напиваться не собирался. Мы были на тропе войны, уже в больших тёрках с Юсуповым. И необдуманно себя вести не имели права. Чтобы не случилось — мы не смели терять здравомыслия.

Отдохнуть могли, но не укачиваться.

Потому и пришли в свой клуб!

Шалав со стороны не брали — лишняя суета, да подставы могли быть. А в нашем клубе текучка не сильная, девчата хорошие, проверянные…

На сцене красотка вертела задом и трясла сиськами, я лениво смотрел на неё и с ребятами перетирал последние новости и дела. Все сходились на том, что за Монголом теперь нужно следить, как никогда, и желательно шпиона к ним подослать.

А то наши стукачи не справлялись. Парни трясли, кого находили, но все как один уверяли — по всем фронтам звучало молчание. Клялись, что дело нечистое, мутное, но пока ничего толком не нарыто.

Я переваривал все версии от реальных о невероятных, но всё больше сходился на том, что замешан родственник Монгола, и мой зятёк, по совместительству. После смерти жены он не объявлялся. Не то, чтобы я хотел его видеть, но… это было подозрительным. Как минимум соболезнование было бы к месту. Да и лучше видеть врага близко, чем ожидать подлого удара в спину.

А когда наш стол разбавили девчата, все разговоры перешли на поверхностное и шутливое. Я подхватил бутылку, стакан с коньяком и пошёл в вип-комнату, где меня уже ждал мой заказ.

Сидел на диванчике перед столиком и бездумно смотрел на танцующих девчонок. Красивые, молодые, гибкие, смелые, откровенные. Потягивал коньяк и наблюдал за их играми, провокациями, зазывными движениями…

Одна взяла на себя роль главной, другая грациозно ей помогала себя ласкать. Эротично забралась на стол, где ещё более откровенно себя демонстрировала: извивалась, задом крутила, грудь сжимала. Потом к ней присоединилась вторая, и танец не перешёл в разряд зачинающейся лесби-игры, пока девчонки и меня в неё не втянули. Задастая на меня забралась, стараясь растормошить… Вторая по дивану извивалась, да меня всячески пыталась заласкать.

Хорошие девки. Я реагировал на них, только не горел побыстрее спустить пар. Глазами и чувствами наслаждался, не спеша трахаться.

Поэтому велел им друг друга разогревать. И они друг друга целовали, ласкали, лизали, гладили… пока я не вспомнил ехидные глаза малолетки Юсуповской:

— …или двоих сразу?…а потянешь?…не сотрётся?…или игры девчонок в постели нравятся?

Кровь забурлила яростней, злость накатила и жажда самоутвердиться, ибо суч*а не мела права мне тыкать, во чтобы то ни стало, даже если это было правдой.

Ни сыну! Ни мне! Никому!!!

Она женщина… А место женщины на кухне или в постели!

Язык на привязь, и тогда заслужишь уважение, делая своё дело!

Тоже мне тыкалка нашлась?!

Начинал нехило заводиться, даже стакан в пальцах жалобно заскрипел.

Грохнуть! Я хотел её грохнуть!

Тьфу ты, под другого положить, и с глаз долой…

Но от мысли, что стерва будет на члене другого стонать, меня такой удушливой ревностью накрыло, что я заранее закопал того смертника, кто посмеет её тронуть, или не дай бог на ней жениться!

Я кончено озабочен!

Я неизлечимо заражён…

Секс! Меня спасёт безудержный, богатый и насыщенный секс. Он часто помогал. Мозги прочищались, тело получало желаемое: я был спокойный, рассудительный и решительный.

Голод! Во всём он виноват.

Натрахаюсь, спущу пар — мне полегчает.

И боль от потери моих девочек хоть немного смажется, как и помутнение рассудка из-за дочери Юсупа.

Беспробудная ебля!.. Я протрезвею и буду прежним!

А член уже колом стоял, едва ширинку не разрывая. Я порывисто встал, торопливо пуговицу расстегнул, молнией вжикнул, освободил пульсирующее и подрагивающее от перевозбуждения хозяйство. Быстро презик раскатал по длине, смочил лоно той, что ко мне задом крутилась, вылизывая подругу, и взял её. Прогнул глубже и всадил по самые яйца, с каждым движением нагнетая то самое блаженное ощущение полнейшего удовлетворения, когда опустошаешься настолько, что какое-то время больше не думаешь о сексе.

А задница была красивой: упругая, женственная, а не девичья, которую недавно порол. Именно вот такую приятно не только драть, но и гладить… Даже в подтверждение мыслей ладонь положил на ягодицу, только вместо нежности хлестко прошёлся по аппетитному заду, оставляя красные отпечатки ладони и пальцев.

Шлюшка всхлипнула от остроты.

Аж перекоротило от дежавю, и картинка миг сменилась другой — задом Даньки, алым от моего ремня. Нос жадно глотнул запах, памятливо воскрешая аромат желания девчонки. Меня это пронзило стрелой удовольствия — я с большим чувством врезал по сочному заду. И так ещё пару раз, пока не кончил.

Хорошо стало, свободно и легко…

Гулкое эхо пульсирующей крови в башке утихало неспешно. Я чуть отдышался. Вышел, шлёпнув благодарно напоследок по ягодице девчонку, стянул презик и, не глядя бросил его в сторону мусорки.

Плевать, попал или нет.

Чувствуя приятное опустошение, сел на диван, а, откидываясь на спинку, опустошил стакан коньяка залпом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Хан, — муркнула крутозадая. Точно кошка, повернулась ко мне и подползла на коленках, её руки тотчас принялись меня умело оглаживать. — Давай-ка, мы тебе поможем снять напряжение, — томно прошептала, и я позволил меня раздеть.

Девок крутил с перерывами и со сменой лиц. Мне почему-то всё казалось — трахал не то, что хотел поиметь. Но вставить успевал, чтобы убедиться — да эмоции, которые они рождали и гасили, были, увы, не настолько яркими, как испытал с Данькой.

Такое открытие почти оглушало.

И что, бл*, теперь делать?

Тяжко давалось осознание, что меня незаметно отравили. Даже с мысли о трахе капитально сбивало, и я начинал выпадать из реальности.

— Хан, у нас гости! — звонок Гавра отрезвил в секунду, хотя я сидел на диване, продолжая копошиться в себе и искать ответы, как быть. Но только звонок прозвучал, мобильный сгрёб со стола, едва ли не обращая внимание на шлюшку, скачущую на мне точно наездница.

Гости?

Гости могли быть только — враги!

Волна страха прокатилась по жилам, возвращая меня к суровой действительности.

Юсупова под моим крылом. И пока её отец не нашёл виновных, я обязан не допустить её смерти!

А вот потом… потом и решу, что с ней делать!

— Подвал, там бункер, который не вскроют! — отчеканил, без лишних слов спихнув с себя девчонку. Вторая понятливо соскочила с дивана, хотя недавно участвовала в нашем заезде, лаская меня.

— Затаитесь, щас буду! — бросил, торопливо натягивая вещи. — И Юсупову стерегите! Живой нужна… мне, — это добавил прежде, чем сбросить звонок.

