Дар халифу (СИ)

Виктор быстро поднял ее, взяв за плечи, и привлек к себе.

-- Все, я больше не хочу слышать извинений, - сказал он, крепче прижав девушку к груди и поглаживая ее по спине. - Я вообще не хочу слышать об этом. Ничего не было.

-- Хорошо, - Николь кивнула, всхлипывая. - Я поняла.

-- Вот и отлично, - мужчина отстранился, чтоб увидеть ее лицо. - К халифу тебе лучше уже не выходить. А я должен показаться на празднике.

-- Да, я понимаю, - продолжала кивать принцесса. - Я побуду тут.

-- Нет, тебя проводят в твои покои, - Виктор вытер ее щеки и улыбнулся. - Еще до рассвета мы должны покинуть город. Постарайся отдохнуть.

-- Хорошо, - Николь опять быстро закивала.

-- И не смей думать о всяких проклятиях и пророчествах, - Виктор погрозил ей пальцем. - Вообще забудь обо всем, хотя бы на пару дней.

-- Я обещаю, - девушка виновато улыбнулась, хотя в глазах еще блестели слезы.

Виктор поцеловал ее и вышел, приказав слугам проводить госпожу.

В просторном зале, освещенном факелами на золотых подставках и несколькими горящими очагами, разведенными в специальных углублениях в полу, вельможи южной столицы праздновали новый союз, заключенный с Вандерширом. Халиф полулежал на высоком диване, обтянутом золотой парчой. Два охранника, все те же высокие широкоплечие мужчины, чья кожа была темнее черного дерева, стояли позади, сложив руки на груди. Две девушки в легких туниках и прозрачных шароварах на стройных ножках, держали перед господином поднос с кушаньем и кувшин с вином, из которого наполняли его кубок.

Остальные вельможи, всего человек тридцать, занимали диваны вдоль стен. Им также прислуживали и выполняли любые пожелания. В центре зала на черном мраморе с янтарной мозаикой танцевали одалиски. Некоторые исполняли танец с оружием, зажав в руках острые кинжалы или саблю. Двое танцевали с большой ярко-зеленой змеей, какие водились только в Иджу. В Вандершире столь огромных рептилий не встречалось. Но девушек нисколько не смущало ужасное создание, напротив, они были с ним более чем ласковы. Для вандерширцев этот вид танца был особенно необычен и интересен. Все офицеры первое время не могли поверить, что змея живая, а не сотворена чарами придворных факиров, как тут называли магов. Капитаны даже побились об заклад, чем немало позабавили своих спутниц. Бьянка была в восторге от жуткой твари, а Ева вовсе не замечала ее, интересуясь больше разговором графа и Мадлены.

В центре танцевали девушки с несколькими горящими свечами на подносе, укрепленном на головном уборе. В руках у них тоже были огни, которые не гасли, какие бы движения не делала танцовщица.

Аккомпанировали им не менее прекрасные девушки и несколько мужчин в просторной белой одежде. Ритмичная музыка наполняла зал, некоторые гости, не удержавшись, принимались танцевать. Остальные поддерживали их выкриками и рукоплесканиями.

Гостям из Вандершира отвели удобный уголок, недалеко от халифа. Солнце садилось и в зале стало прохладней, поскольку одна стена представляла собой несколько широких арок, ведущих в дворцовый сад. В них видно было закатное небо и лежавший ниже по склону город за дворцовыми стенами. Порывы ветра колыхали пламя факелов и наряды танцовщиц, но вино и развлечения согревали гостей.

Король вошел в зал, когда солнце уже скрылось за горизонтом, и на небе появилась фиолетовая луна. Никогда не бывая полной, она плыла по небу мерцающим серпом, предшествуя своей подруге, желтой луне.

-- Дорогой друг, - обратился халиф к Виктору, когда тот приблизился. - Рад, что ты все же смог присоединиться к нам.

-- Прошу простить меня за эту задержку, - король Вандершира слегка кивнул.

-- Я слышал, твоя невеста нездорова, - продолжал халиф.

-- Длительное путешествие через пустыню истощило ее силы, - ответил Виктор, рассеянно взглянув на своих подданных. Те слушали разговор, позабыв о танцовщицах и еде.

-- Она так слаба, а ты вновь возьмешь ее в дорогу, - глаза халифа сверкнули.

Виктор спохватился, но забрать слова обратно было невозможно.

-- Оставь ее тут, мои лекари позаботятся о ней, - продолжал правитель, сделав скорбную мину. Кристиан не сводил взгляда с соперника, тоже разгадав замысел халифа.

-- Моя дочь будет рада познакомиться с твоей избранницей и, возможно, они подружатся, - правитель Иджу ждал ответа Виктора. Король Вандершира медлил, зная, что прямой отказ будет расценен как недоверие и оскорбление. А задержка губительна для планов союзников.

-- Я понимаю, расстаться с невестой, да еще такой прекрасной, тяжело, - халиф вздохнул. - Но разве ее жизнь и здоровье не важнее?

-- Ты рассуждаешь мудро, как всегда, - ответил Виктор, понимая, какую ошибку совершил.

-- Могу я обратиться к Великому Правителю? - спросил громко Кристиан. Все посмотрели на него. Мадлена схватила его за руку, чтоб предостеречь от глупостей, но мужчина поднялся с подушек и встал рядом с королем.

-- Это граф Яновский, - представил его Виктор. - Один из моих капитанов и друг мисс Годфри-Лонвал.

-- Говори, - кивнул халиф, внимательно разглядывая Кристиана. Один из советников подошел и что-то шепнул господину на ухо. Халиф хитро прищурился и сделал знак рукой, чтоб тот его оставил. Музыка стихла, и танцовщицы рассеялись по залу, заняв свободные места на коврах.

-- Его Величество правильно заметил, что я друг его невесты, - начал Кристиан. - Я знаю ее с самого ее детства.

При этих словах он взглянул на Виктора. Тот молчал, догадываясь о намерениях графа.

-- Мисс Лонвал бесспорно прекрасна и кротка, - продолжал он. - Но вы не знаете ее, как знаю я. Король пообещал ей свадьбу по приезде в Иджу. А в нашем краю девушки ждут свадьбу, как величайшее событие в жизни.

Вельможи понимающе закивали. В их краю девицы мало чем отличались от северянок. Халиф внимательно слушал с неизменной улыбкой.

-- Боюсь, Его Светлость рискует остаться без невесты, если сообщит ей, что это радостное и важное для нее событие вновь будет отложено, - Кристиан заметил, как в зал вошли еще несколько вооруженных охранников. Виктор тоже не упустил этого.

-- Она может закатить скандал и еще больше заболеть от переживаний и разлуки, - граф старался сохранять самообладание, чтоб не обнаружить своей демонической сущности.

-- Твой подданный - человек? - спросил невозмутимо халиф, взглянув на Виктора.

-- Нет, - ответил тот, не задумываясь. Кристиан сжал кулаки, не ожидая такого подлого предательства, и посмотрел на короля. Но Виктор понимал, что халифу уже все известно и лгать было бы неразумно.

-- Кто же он? - халиф более не обращал внимания на графа, разговаривая с Виктором.

-- Я не могу сказать с уверенностью, поскольку не силен в магии и волшебных существах, - отвечал король, словно рассуждая о породе домашнего любимца, хотя уже предчувствовал неприятности. - Тебе известно мое полное невежество в этой области.

-- Да, Кальтбэрги недружны с магами, - усмехнулся правитель. - Тем более я поражен, что ты называешь графа другом своей невесты. Он темный.

Кристиан хотел возразить, но Виктор поднял руку, пресекая его ответ.

-- Да, я тоже склонен относить его к темным, - произнес король. - И все же он друг моей невесты и мой.

Кристиан молчал, сохраняя прежнее выражение лица, хотя был крайне удивлен последним заявлением.

-- Темный - друг Кальтбэрга и дочери эльфов, - халиф откинулся на спинку, взглянув на остальных вандерширцев.

Мадлена наблюдала за советником позади правителя, безошибочно определив полукровку литиата. Бьянка боялась только одного, что Николь оставят в столице, хотя этот разговор, казалось, был забыт. Ева начала дрожать, опасаясь, что и ее причастность к темным каким-то образом обнаружат. Офицеры были внешне абсолютно невозмутимы и даже расслаблены, полностью уверенные в своем командоре. Только Гордон всерьез опасался за графа.

-- Удивительные времена, - продолжал халиф. - Что же ты скрывал это?

-- Твои слова оскорбительны для меня, - возразил Виктор. - Разве твои факиры не знали, кто едет к тебе, когда мы были еще в Нажибе? Разве я скрывал что-то от твоих людей?

-- Ты переоцениваешь моих слуг, - усмехнулся правитель. - А я недооценил твоих. С тобой прибыло так мало людей, но эта свита обладает огромной силой.

-- Мои слуги - твои слуги, - ответил Виктор, зная, что другого ответа халиф не примет.

-- Пусть граф явит свою силу, - приказал тот удовлетворенно. - Он - загадка для всех нас.

-- Я не фокусник, - тихо произнес Кристиан, недовольно нахмурившись.

Халиф отвел взгляд, чтоб получше рассмотреть остальных вандерширцев.

-- А я не марионетка, - ответил ему Виктор. - Но мы в его руках, несмотря на всю нашу силу.

-- Что ты хотел бы увидеть? - спросил громко король.

-- Он воин? - спросил халиф, подав знак, и вооруженные мужчины окружили их с графом. - Пусть покажет себя в бою.

-- Ты рискуешь своими солдатами, - ответил Виктор, пытаясь предотвратить бой.

-- У нас так мало развлечений, - вздохнул халиф. - Не лишай меня этого малого удовольствия. Твой друг не пострадает, обещаю.

Виктор повернулся к графу.

-- Можешь убить их всех, - сказал он, понизив голос. - Защищай себя.

Кристиан удивленно посмотрел на соперника, который мог бы воспользоваться случаем и избавиться от него, а вместо этого давал ценные советы.

Солдаты позволили вандерширскому королю выйти из круга и обнажили кривые сабли. Одну предоставили противнику. Виктор сел около Мадлены, где до него сидел граф. Темнокожие здоровяки тем временем сужали кольцо вокруг Кристиана. Он снял китель и рубашку, бросив их на пол. По залу прокатился ропот. Его покрытое шрамами тело само по себе могло навести страха. Халиф подался вперед, предвкушая зрелищный бой.

Кристиан ловко уклонился от нескольких выпадов противников. Лезвие сабли прошло в нескольких сантиметрах от его лица, но он не чувствовал злости и не мог перевоплотиться. Солдаты воодушевились, понимая, что северянин не может насылать огонь или сбивать с ног взмахом руки. Один, совсем осмелев, приблизился сзади и нанес удар. Граф не успел увернуться, и на спине заалела длинная, но не глубокая рана. Крупные капли крови потекли по коже.

-- Перевоплощайся же, - шептала Ева. Ее злило злорадное торжество в глазах халифа. Бьянка поджала губы, недовольная всей этой глупой затеей и жалея, что тут она не может выступить с протестом. Мадлена наблюдала, готовая в любой момент остановить поединок, хотя знала, что этим сведет все усилия короля в ничто.

Кристиан продолжал получать все новые раны, не успевая отражать выпады семерых человек, атаковавших одновременно. Он пытался возненавидеть их, хотя бы презирать, но видел только солдат, таких же как он, развлекавших своих господ не по своей воле.

-- Почему он не дерется? - спросил Виктор обеспокоенно. Он прекрасно понимал, что все раны графа на его совести. За его ошибку теперь расплачивался Кристиан. Своей кровью он платил халифу за то, чтоб Николь могла вернуться с ними.

-- Возможно, потому что он не темный? - с упреком произнесла Мадлена, чувствуя, что долго не сможет наблюдать за издевательством над сыном.

Кристиан взглянул на них. Мгновение он стоял, вообще не двигаясь. Солдаты тоже остановились, решив, что он сдается. Но в следующее мгновение его окутал черный туман. Вельможи испуганно зашептались, приподнимаясь на своих лежаках. Солдаты попятились.

-- Чего боитесь?! - грозно спросил халиф, теряя свое невозмутимое безразличие к поединку.

Солдаты не двигались, разглядывая ужасное существо, стоящее перед ними. Это был все тот же вандерширец, но с бледно-голубой кожей, сплошь черными глазами и острыми черными когтями. Он оскалился в недоброй усмешке, и они увидели белоснежные клыки. Граф медленно обернулся, чтоб посмотреть на каждого, и расправил огромные перепончатые крылья. Солдаты вновь отступили на шаг.

-- Возможно, не стоит продолжать? - спросил Виктор, поднявшись с места.

-- Как ты заполучил себе такого демона? - спросил ошеломленный правитель, не сводя глаз с Кристиана. - Я бы отдал многое за пару таких.

-- Он литиат, - ответил Виктор. - Я получил его поддержку лишь потому, что у нас общий враг.

-- Друзья - лучшие подданные, - усмехнулся халиф, ни на миг не поверив ему. - Пусть взлетит.

-- Прошу, оставь его, - Виктор вышел вперед. - Он показал свою сущность и удовлетворил твое любопытство. Он не дрессированный зверь.

Кристиан взмахнул крыльями и поднялся к высокому потолку, желая показать, что пренебрегает заступничеством короля. Девушки взвизгнули и прикрыли лица. Гости вновь ахнули и зарукоплескали.

-- Халиф желает еще чего-нибудь? - спросил Кристиан, опускаясь в нескольких шагах от его дивана. Стражники, как по команде, бросились на него.

-- Стоять! - властно приказал Виктор на их языке. Халиф вжался в спинку, услышав холодящий кровь голос демона, но не потерял самообладания.

Король и его офицеры быстро растолкали темнокожих охранников и встали около графа.

-- Полагаю, на сегодня достаточно зрелищ, - сказал Виктор. - Верните нормальный вид, - обратился он к демону.

-- Не командуй мной, - ответил Кристиан, взглянув на него. Халиф сел, приказывая своим солдатам вернуться на место.

-- Я прошу вас, - повторил король, взглянув Кристиану в глаза. Граф отошел, повинуясь, но не потому, что подчинился приказу, он, как и все прочие, увидел в глазах Виктора искреннее беспокойство.

-- Почему стихла музыка? - спросил халиф, вполне удовлетворенный представлением. Но больше его порадовало то, что впервые дерзкий принц Вандершира был уязвлен и находился полностью в его руках.

Глава восьмая

17е. Третий весенний месяц.

До рассвета оставалось совсем немного. Караван был собран и покидал пределы города. Солдаты следили, чтоб в ночной тьме никто не проскользнул в столицу незамеченным, пока вереница лошадей и верблюдов проходила двойные ворота. Впереди ехали солдаты халифа, отправленные им для охраны почетных гостей. Сами гости на нескольких лошадях замыкали шествие.

Перед поездкой все вновь облачились в местную одежду. Полусонные девушки наблюдали за величественным зданием дворца, стены которого еще виднелись над барханами. Мадлена умело правила своей лошадью, отказавшись от конструкции, защищающей от солнца. Они с Кристианом замыкали колонну. Позади ехали только солдаты Виктора.

-- Я никогда не забуду этот теплый прием, - жаловалась она, вспоминая ужасное испытание, закончившееся несколько часов назад. - Что за тиран?! Его отец был куда лучшим человеком.

-- Надеюсь, я еще долго не увижу ни его, ни его потомков, - ответил граф. Его глаза еще оставались черными, хотя он и не чувствовал особой злости. В остальном он вполне вернул прежний облик. Мадлена смазала и перевязала его раны перед отъездом, но они все равно доставляли неудобство, напоминая об унизительном представлении для потехи господ.

-- Ты напугал меня, - Мадлена видела его хмурый взгляд. - Разве нельзя было обойтись без этого драматизма и сразу перевоплотиться?

-- Я не мог, - ответил мужчина. - Это получается, только когда я злюсь.

-- А разве семеро с саблями не повод разозлиться? - не понимала волшебница. Она сама была не в лучшем настроении, досадуя, что не сумела предотвратить бой. Из-за постоянных сомнений и переживаний магические силы оставляли ее, а восстановить их без помощи соплеменников она не могла.

-- Я был слишком занят своими мыслями, - Кристиан усмехнулся. - Ты видела, как он защищал меня? Будто ему не все равно, убьют меня или нет. Мог избавиться от соперника не пачкая рук.

-- Я полагаю, ты говоришь о короле? - уточнила Мадлена.

-- Он позволил мне убить тех бедолаг. И так волновался, когда они сами едва не порешили меня, - граф покачал головой, абсолютно сбитый с толку. - Он что от Николь набрался этого?

-- Не думаю, - Мадлена и сама видела искреннее беспокойство Виктора и его желание не позволить халифу сделать из демона развлечение.

-- Потом он сказал мне, что никогда не забудет этого моего поступка, - произнес задумчиво Кристиан. - Что это? Угроза? Какого поступка?

-- Благодаря тебе Николь осталась с нами, а не во дворце, - пояснила Мадлена, удивляясь несообразительности сына.

-- Он что же, спасибо мне сказал? - граф оскалился в презрительной усмешке.

-- Думаю, да, - ответила волшебница.

-- Николь права, он не такой как Теодор, и не такой как его родня из Холоу, - произнес граф упавшим голосом. - И он любит ее.

-- Вот какие мысли все же спасли тебе жизнь? - догадалась волшебница, чувствуя горечь в его словах.

-- Я убью его, клянусь своим сожженным замком, - произнес Кристиан, вновь приобретая демонические черты. - Тогда она вернется ко мне.

-- Возьми себя в руки, - попросила Мадлена. - По-моему, к нам едет княжна.

Граф взглянул на всадника, отставшего от офицеров. Бьянка придержала лошадь, поравнявшись с графом и Мадленой.

-- Как ты? - спросила она участливо. - Я все рассказала Николь.

-- Зачем? - возмутилась волшебница. - Разве мало с нее одного обморока?

-- Что она сказала? - спросил граф, не замечая ворчания матери.

-- Держалась достойно, - Бьянка взглянула на Мадлену. - В обморок не упала.

-- Пусть знает, на что приходится идти ее подданным, чтоб веселить друзей ее возлюбленного, - сказал Кристиан.

-- Ты только что говорил, что он защищал тебя, - волшебница покачала головой, недоумевая.

-- Он чуть не оставил ее этому изуверу, - Кристиан едва сдерживал лошадь, чуявшую его злость и начавшую беспокоиться.

-- Я сама в нем разочарована, - согласилась княжна. - Он вел себя как трус. Халиф делал с ним все, что хотел.

-- Я думал, ты страдаешь от неразделенной любви, - усмехнулся граф.

-- Кому не вскружат голову ухаживания принца? - ответила девушка с улыбкой. - Но я никогда не воспринимала его всерьез.

-- Может, поделишься со мной, как он так ухаживает, что вы не можете ему отказать? - спросил граф. - Возьму что-нибудь себе на заметку.

-- Вряд ли тебе необходимы еще советы, - рассмеялась Бьянка. Мадлена оставила их, надеясь, что ничего не значащий разговор поможет Кристиану справиться со злостью, все еще кипевшей в нем.

-- Ты же всех покоряешь, - продолжала девушка. - А если ты имеешь в виду Николь, то тут я тебя предупреждала, ты сам виноват.

Кристиан нахмурился, но в присутствии неунывающей подруги настроение его действительно улучшилось.

-- Ты ее просто на блюдечке ему преподнес, - Бьянка говорила как всегда прямо, то, что думала. - Вот только никто не мог подумать, что они так сразу сойдутся. Словно сто лет были вместе.

-- Ты что не слышала? Она ему нужна для упрочнения союза с Холоу, - сказал граф. - Расчетливый ублюдок.

-- Ревность тебя не украшает, - Бьянка опять улыбнулась. - Я пока нейтральна в этом поединке.

-- В поединке? - изумился Кристиан.

-- Да, ты против Виктора, - ответила девушка. - Главный приз - Николь.

-- Очень смешно, - он закатил глаза, поражаясь непосредственности, с какой та рассуждала о подобных вещах.

-- Ева на твоей стороне, - продолжала она. - Хотя мне показалось, что она что-то замышляет.

-- Она всегда что-то замышляет, - не удивился граф.

-- Мадлена тоже, и Гордон, - Бьянка загибала пальцы.

Небо светлело, звезды уже почти не были видны. Подул теплый ветерок. Стены столицы скрылись за барханом.

-- Конечно Генри и Вильям за короля, но вот Чарльза я переманю на нашу сторону, - рассуждала княжна, обращаясь с капитанами как со старыми друзьями.

-- Ты же еще не определилась? - рассмеялся Кристиан.

-- Ну, я склоняюсь к выбору в твою пользу, - продолжала Бьянка деловито. - Ты мне более симпатичен. Мы все же росли вместе.

-- Да, славное было время, - вздохнул граф. - Все бы отдал, чтоб вернуться лет на десять назад.

-- Что бы изменилось? - княжна вспомнила свое беззаботное детство в доме родителей, когда Кристиан был ей вместо старшего брата.

-- Я убил бы Виктора, пока он был глупым подростком, - с широкой злобной усмешкой мечтал граф. - Это было бы просто.

-- Мило, - рассмеялась Бьянка, не воспринимая эти слова всерьез.

-- Его благородство еще больше раздражает меня, - рассуждал мужчина, нисколько не шутя. - Был бы он нормальным, я смирился бы. Но он словно мой антипод. Как брат, на которого родители всегда указывают и говорят: "Почему ты не такой как Виктор?"

Бьянка опять рассмеялась.

-- Этим он и взял ее, - продолжал граф. - Рядом с ним я выгляжу просто чудовищем. Он моложе, красивее, богаче меня. Он не смотрит на других девиц, снисходителен к своим кровным врагам. И с ним рядом она постоянно смеется.

-- Твоя лошадь сбросит тебя, если не успокоишься, - посоветовала княжна. - Ты уж слишком его идеализируешь.

-- Нисколько, - не соглашался Кристиан, чувствуя облегчение, излив свою ненависть к сопернику. - Для таких глупышек как Николь, он просто идеален.

-- Она еще молода и не знает толка в мужчинах, - Бьянка перестала улыбаться. - Хотя я сама не намного умнее ее.

-- Женщины редко блещут умом, - шутя, ответил ей граф, за что тут же был награжден хорошим ударом в плечо.

-- Я сейчас помогу твоей лошади сбросить тебя, - девушка говорила серьезно, хотя сама едва сдерживала улыбку.

-- Зачем мне лошадь? - рассмеялся Кристиан. - Видела, какие у меня крылья?

К вечеру караван остановился, чтоб разбить лагерь. Солнце клонилось к горизонту, жара спадала, хотя сухой ветер был еще горячим. Множество шатров появилось посреди песков, солдаты несли караул, обходя их.

Вандерширцы, как и по дороге в столицу, разместились в одном большом шатре, разделенном внутри на несколько спален и гостиную. Спать никто не хотел, почувствовав, наконец, прохладу. Слуги предоставили всем воды, чтоб освежиться и еду. Все лежали на мягких коврах и подушках, отдыхая после перехода и перекусывая фруктами.

-- Интересно, какой корабль теперь будет флагманом? - поинтересовалась Бьянка. Она сидела между братом и графом. Легкий южный наряд, в котором она ехала днем, теперь сменило домашнее вандерширское платье из плотного хлопка с шелковым шитьем.

-- Может, "Мария"? - предположила Ева, не желая упускать случая и подразнить княжну.

-- Я полагаю, "Грозный", - произнес капитан Морис, желая пресечь спор. - Это второй по значению корабль в эскадре.

-- Ты знаешь, что Виктор ценит его не больше чем "Непобедимого" или "Уайтпорт", - возразил капитан "Грозного" Чарльз Джонсон.

-- Я спокоен, - усмехнулся Вильям. - "Королева Моргана" вряд ли заинтересует Его Величество.

Ева вздохнула, вспомнив несколько счастливых дней, которые они с графом провели на этом корабле, прежде чем расстаться.

-- Остается еще "Принцесса Виктория", - закончил Генри.

-- Нет, она плохо маневрирует в шторм, - ответил Гордон, тоже получивший звание капитана, но не успевший обзавестись собственным кораблем.

-- Жаль, что Рамирес тебя не слышит, - сказал Чарльз. - Вновь порадовали бы нас поединком.

Офицеры рассмеялись.

-- Вы никогда не забудете ту глупую дуэль? - возмутился Гордон. Кристиан догадался, что речь о дуэли из-за прекрасной Элизы. Бьянка сдержала улыбку, не желая оскорбить брата, которого донимала насмешками по этому поводу больше других.

В шатер вошел король. Смех мгновенно прекратился. Мужчины, кроме графа, поднялись и поприветствовали Виктора и его спутницу короткими кивками.

-- Рад, что вам весело, - сказал король. Он подошел ближе, оглядывая присутствующих. Им с Николь тут же предоставили место, а слуги накрыли стол.

-- Мы строили догадки, кому выпадет честь стать капитаном флагмана, - сказал капитан Морис, возвращаясь на свое место. Все расселись обратно.

Николь украдкой поглядывала на Кристиана. Он делал вид, что не замечает этого, хотя беспокойство в ее глазах очень порадовало его. Ева нахмурилась, Бьянка сохраняла прежнюю веселость.

-- "Грозный" станет новым флагманом, - ответил Виктор, не раздумывая.

Мужчины закивали, похлопывая капитана Джонсона по плечу. Тот пытался скрывать распиравшую его гордость. Бьянка наградила его обворожительной улыбкой, и он покраснел. Виктор не оставил это без внимания, хотя не подал вида.

-- "Защитника" он все равно не заменит, - сказал граф со злорадной ухмылкой, зная, что бьет без промаха. - Это был самый лучший корабль Теодора.

-- Да, - коротко ответил Виктор, не пытаясь скрывать своего разочарования в связи с этой потерей.

-- Они разберут его, чтоб узнать наши секреты, - продолжал Кристиан, наблюдая за страданиями соперника. Все молча слушали, пораженные не столько тоном графа, сколько подавленным видом короля. Он словно забыл воспользоваться своим умением, сносить все удары с холодным безразличием.

-- Да, для этого он им и нужен, - вновь согласился Виктор, глядя в глаза Кристиана.

-- Что мы будем делать, когда Иджу понастроит себе десяток таких вот "Защитников"? - рассуждал граф, пряча торжествующую улыбку под маской скорбного сочувствия. Хотя обмануть он мог только капитанов, знавшие его чуть лучше, прекрасно понимали скрытый смысл этой беседы.

-- Будем просить их защищать наши торговые суда, - ответил Виктор, опустив глаза. - Если, конечно, они у нас будут.

-- На другое халиф не согласился бы, - возразил Генри, пытаясь заступиться за друга, проявившего неожиданную слабость.

-- Он знал, что нужен нам и может просить что угодно, - поддержал его Питерс.

-- Это при том, что все корабли стоят в его порту, и он может взять их силой, - закончил Джонсон. Бьянка одарила его недобрым взглядом, как предателя.

Николь смотрела на графа с сочувствием, словно это его, а не Виктора терзали мрачными перспективами. Кристиан старался понять причину, но был рад и такому вниманию. Ева не сводила глаз с брата, словно впервые видела его. Мадлена не упустила этого из вида, догадываясь, что так поразило девушку.

-- Нам очень повезло, что мы все смогли покинуть столицу, - произнес Кристиан, решив добить короля, раз уж тот не желал защищаться. - Халиф не слишком считается с вами, Ваше Величество.

-- Я не в том положении, чтоб со мной считаться, - отвечал Виктор прежним упавшим голосом. - Я двадцативосьмилетний король без армии и государства, а мои союзники бывшие враги. Вы правы, граф, нам повезло, что мы покинули столицу.

Он встал, окинув всех взглядом.

-- Доброй ночи, - сказал он, направившись к выходу.

Николь дождалась, пока Виктор покинет шатер, и взглянула на Кристиана.

-- Ты жалок, - сказала она, не обращая внимания на остальных присутствующих. - Мне искренне жаль тебя. Надеюсь, ты получил удовольствие.

-- Не сомневайся в этом, - ответил Кристиан, выдерживая ее взгляд.

Все молчали, пораженные сценой.

-- Простите, - девушка тоже вышла, кивнув всем на прощанье.

Мужчины поднялись, провожая ее взглядом. После чего все взгляды обратились на Кристиана.

-- Вы должны сейчас решить, - начал Генри, для которого не осталось тайн. - На чьей стороне вы воюете. На своей или нашего короля.

-- В противном случае вы убьете меня? - с вызовом поинтересовался Кристиан.

-- В противном случае вам придется оставить нас, - ответил капитан Морис.

Девушки молчали, понимая, что граф слишком рискнул, напав на Виктора в присутствии его друзей.

-- Это касается только его и меня, - отвечал Кристиан. - Выгнать меня может только он, если, конечно, у него хватит мужества сделать это.

-- Во всяком случае, на нашу дружбу можете больше не рассчитывать, - поддержал капитан Питерс. - Очень жаль.

Мужчины откланялись и ушли к себе. Капитан Джонсон промолчал, но тоже оставил их, пожелав всем доброй ночи. Гордон сидел молча, еще не веря, что граф так глупо раскрыл себя.

-- Ты выжил из ума? - поинтересовалась княжна.

-- Иногда мне кажется, что темной крови в тебе больше, - покачав головой, добавила Мадлена.

-- Вы глупые женщины, - рассмеялся Кристиан. - Он это специально сделал, чтоб Николь его пожалела. Теперь, небось, плачет в ее объятиях.

-- Ты кроме Николь можешь о чем-то думать? - сурово спросила Мадлена. - Ты нажил врагов.

-- Если эти парни также благородны, как их хозяин, мне бояться нечего, - граф откинулся на спинку. - Если так дальше пойдет, я стану их королем.

-- Да, я и забыла, ты же убить его мечтаешь, - Мадлена подобрала юбки и пошла к себе решительным шагом. Гордон удивленно раскрыл глаза.

-- Это правда? Не шутка? - спросил он. - Ты убьешь Виктора из-за Николь?

-- Что ты тогда сделаешь? - спросил Кристиан, желая раз и навсегда определить, кто его друг.

-- Я не верю, не желаю верить тебе, - князь посмотрел на сестру. Бьянка натянуто рассмеялась.

-- Пошли спать, завтра целый день в седле по жаре ехать, - сказала она, увлекая брата за собой. - Конечно, он шутит. Любовь помутила ему разум. А может, и не было у него разума.

Когда голос княжны стих в дебрях огромного шатра, за плотными занавесями, граф взглянул на Еву.

-- Тебе достаточно того, что ты увидела, чтоб решиться? - спросил Кристиан. - Он слаб и глуп.

Ева не ответила, хотя взгляд ее стал недобрым, словно она, наконец, приняла решение.

Николь тихо вошла в королевский шатер и сняла теплый плащ. Легкая ткань отделяла спальную. Виктор лежал на постели под плотным балдахином, укрепленным к потолку. Он снял только обувь, не собираясь спать.

-- Тебе не холодно в этом? - спросил он, имея в виду ее тонкое светлое атласное платье с открытыми руками.

-- Нет, - девушка взяла яблоко с подноса и села рядом с ним. - Не хочу больше носить эти странные наряды.

-- Почему? - изумился Виктор. - Тебе очень шло. Хотя тебе все идет.

-- Спасибо, - Николь улыбнулась, тоже сбросив туфли и забравшись на постель с ногами. - Тебе тоже.

-- Что, мне тоже идут платья? - он улыбнулся, отняв ее яблоко и откусив кусочек.

-- Да, - она сложила руки на груди, недовольно нахмурившись. - Особенно с глубоким вырезом.

-- Впереди или сзади? - король вернул ей яблоко.

-- Надо примерить, тогда решу, - девушка взяла плод, продолжив есть. - Розовое или черное?

-- Не мои цвета, - Виктор рассмеялся.

-- Да, тебе больше подходит красная форма, - Николь оглядела его с ног до головы. - Хотя этот наряд тоже ничего.

-- Тебе нравится? - он поправил просторную рубашку из светлого хлопка.

-- Лучше без нее, - девушка бросила остаток яблока на поднос, с невинным видом вытирая пальцы о салфетку.

-- Что? - Виктор поднялся на локтях. - Без нее?

-- А что? Я говорю то, что думаю, - возмутилась она. - Этот кусок мешковины скрывает прекрасную нежную кожу.

Она начала расстегивать его рубашку с серьезным видом, словно не замечая его удивления.

-- Днем, конечно, лучше прятать ее от солнца, - говорила Николь, касаясь кончиками пальцев его груди. - Но сейчас ты вполне можешь похвастаться ей.

-- Хвастать - это дурной тон, - ответил Виктор, не препятствуя ей.

-- А раздевать мужчину? - она опустила руку к широкому кожаному поясу.

-- Нет, штаны я сам привык снимать, - он перехватил ее руку и сел. - Не будем нарушать традиций.

-- Ты считаешь меня распущенной? - Николь сделала обиженное лицо, опустив глаза.

-- Нет, - он повернул ее спиной и начал расшнуровывать корсет.

-- Но ты удивлен, я же вижу, - девушка вздохнула. - Поверь, я сама удивлена не меньше. Никогда ничего подобного не делала.

-- Меня не касаются ваши отношения с графом, - Виктор закончил, и она смогла освободиться от платья, оставшись в нижней сорочке из тонкого батиста.

-- Причем тут граф? - не поняла она. - Ты думаешь, он сделал меня такой?!

Виктор молчал, не желая оскорблять ее своими предположениями.

-- Нет, ты же не думаешь, что я такая как его девицы? - она невольно обхватила себя руками, почувствовав дешевой девкой.

-- Я ничего не думаю, - он встал, чтоб дотянуться до нее.

-- И тогда, в первый раз, - рассуждала она, отходя назад, чтоб он не смог поймать ее за руку. - Ты был так удивлен. Как же я выгляжу в твоих глазах?

-- Сейчас немного глупо, пытаясь сбежать от меня, - ответил Виктор, вернувшись на постель. - Что я должен думать? Граф славен своей репутацией. А у вас, насколько я понял, были серьезные отношения.

-- Поверить не могу, - Николь стояла посреди комнаты, почувствовав прохладный ветерок и поежившись.

-- Ты же не будешь утверждать, что только со мной такая? - спросил Виктор, жалея о своих словах и всем этом разговоре.

Николь молча посмотрела на него вместо ответа.

-- Но почему? - он, недоумевая, взглянул на нее.

-- А почему ты со мной такой веселый и беззаботный? - спросила она, обхватив себя за плечи, но не двигаясь с места. - Ты со всеми такой? Я раньше не замечала.

-- Я глупец, извини, - он подошел к ней и опустился на колени. - Моя очередь умолять о прощении, - добавил он с улыбкой.

-- Ты опять смеешься надо мной, - она оттолкнула его руки, но улыбнулась.

-- Ничего не могу с собой поделать, - ответил он, поднявшись и взяв ее на руки. - Я люблю, когда ты смеешься.

-- А я люблю, когда ты удивлен, - ответила Николь, когда он опустил ее на постель и сел рядом. Она провела пальцами по его груди и запустила их за пояс. - Вот так, как сейчас.

-- Хорошо, - ответил он, прикрыв глаза. - Но не злоупотребляй, а то я привыкну и перестану удивляться.

-- Не перестанешь, - она обняла его за шею, привлекая к себе, и поцеловала.

Менее чем через семь дней на горизонте показалось море и портовый город. Караван вернулся из столицы без приключений и задержек. Не было даже песчаных бурь, частых в этой местности, словно кто-то помогал им. Виктор не верил, что это благодаря стараниям придворных факиров халифа. Мадлена не могла найти другого ответа, не надеясь уже на Велиамора, от которого по-прежнему не было вестей.

На привалах капитаны покидали общий шатер и проводили досуг в королевском. Виктор не возражал, Николь их компания очень радовала. Все старались избегать конфликтов, хотя Кристиан больше не пытался провоцировать их.

Глава девятая

Нажиб.

23е. Третий весенний месяц.

Садид вновь встречал своих почетных гостей на пороге. Королева вышла с ним, желая убедиться, что ее дети вернулись целыми и невредимыми. Поприветствовав всех, она повела Николь в одну из гостиных, желая узнать обо всем, что было в столице. Джек сопровождал их, тоже с интересом слушая рассказ принцессы.

-- У меня все готово, как вы и просили, - сказал Садид королю, пока остальные расходились по комнатам.

-- Не знаю, смогу ли я отблагодарить тебя за эту услугу и за все, что ты делаешь для меня? - ответил Виктор.

Граф и Мадлена, задержавшись около выхода из зала, слышали это.

-- Да, простите, - спохватился хозяин дома, увидев волшебницу. - Я совсем забыл. Вас спрашивали.

-- Меня? - удивилась она. Виктор вопросительно посмотрел на нее.

-- Да, мисс Роутмонд, - кивнул Садид, жестом указав в сторону библиотеки. - Он здесь.

-- Он? - Кристиан одарил короля недоверчивым взглядом.

-- Да, мистер Велиамор, - ответил хозяин, тоже взглянув на короля. - Он маг. Я могу сказать, что вы не желаете его видеть, ведь я знаю, что вы...

-- Веди нас к нему, - прервал его Виктор, обрадованно взглянув на волшебницу.

-- Сию минуту, - Садид поспешил по коридору. Король, Мадлена и Кристиан шли следом, надеясь увидеть гостя своими глазами и убедиться, что им не послышалось.

Они вошли в библиотеку, когда хозяин открыл дверь и пропустил их. За письменным столом сидел маг, погруженный в чтение. Услышав, как открылась дверь, он отложил книгу и поднялся навстречу друзьям.

-- Ниониэль, Кристиан, Виктор, - сказал он радостно. - Прошу простить меня за задержку.

Волшебница бросилась ему на шею, желая убедиться, что это действительно он. Кристиан и Виктор сдержанно кивнули.

-- Я хотел прибыть раньше, но были кое-какие заботы, - продолжал маг, когда жена отпустила его. Он подошел и пожал руку графу, похлопав его дружески по плечу.

-- Кристиан, ты отлично выглядишь, - сказал он, оглядывая друга в местном наряде. - Иджу тебе на пользу.

-- Благодарю, ты тоже, я вижу, оправился от ран, - ответил граф, широко улыбаясь.

-- Да, мне тут здорово помогли, - Велиамор взглянул на короля.

-- Ну, я вас оставлю, - сказал тот, чувствуя себя лишним. - Вам есть, о чем поговорить.

-- Ты очень изменился, - сказал маг, приблизившись к нему. - И я знаю причину.

Кристиан нахмурился, Виктор смутился.

-- Мне жаль твоего отца, очень жаль, - Велиамор привлек молодого человека к себе и обнял, как родного.

Мадлена и Кристиан переглянулись. Женщина улыбнулась, граф еще больше помрачнел.

-- Не держите на него зла, темный овладел его волей, - тихо произнес Виктор. - Я виноват в этом.

-- Я все знаю, - ответил маг, отпуская его. - Поверь, ты ни в чем не виноват.

-- Как ты добрался? - Мадлена все еще не верила, что перед ней муж. - Почему так долго не давал знать о себе?

-- Я не знал, в какой порт вы пойдете, - ответил маг. - И нужно было отогнать темных, коих следовало за вами множество.

-- Да, мы видели рэи, - кивнула Мадлена. Кристиан заметил, как побледнел Виктор. Велиамор тоже взглянул на него.

-- Ты говорил с ними? - спросил он встревоженно. Женщина тоже обернулась.

-- Я хотел, чтоб они убрались с корабля, - ответил король.

-- Ты очень рисковал, - маг покачал головой, но смотрел с нескрываемым восхищением. - Не всякий выдержит послание рэи. Долго держались синяки?

-- Они до сих пор есть, - Виктор старался не обращать внимания на удивленные взгляды Мадлены и графа.

-- Это очень сильный призрак, - заключил Велиамор.

-- Да, Николас, - кивнул Виктор. - Я недавно убил его.

-- Что было в послании? - продолжал маг.

-- Он требовал дать слово, что я вернусь до следующей полной луны и приму бой, - ответил Виктор.

-- Ты дал слово, иначе они не ушли бы, - Велиамор вздохнул. - Если ты не встретишься с Лоакинором, они будут иметь преимущество и власть над тобой. На это он и рассчитывает.

-- Я не намерен нарушать слово, - гордо вскинув подбородок, ответил король. - Я встречусь с ним так или иначе.

-- И все же ты рисковал, - Велиамор взглянул на жену. - Вы что не знали?

Мадлена опустила глаза. Когда ей было замечать такие мелочи, занимаясь личной жизнью Кристиана.

-- Король не делился с нами, - ответил за нее сын. - Он нам не доверяет.

-- Вы, верно, устали с дороги, - Велиамор сменил тему, внимательно вглядываясь в лицо графа. - После продолжим.

Виктор кивнул и вышел, следом вышел Кристиан, прикрыв за собой дверь. Мадлена стояла около стола, наблюдая за мрачнеющим лицом мужа.

-- Нельзя так оставлять, он совсем погибнет, - сказал Велиамор после паузы. - Неужели невозможно было предотвратить это?

-- Я не знаю, - женщина опустилась на стул, закрыв лицо руками. - Я ничего не могу. Я не имею над ним силу. Он не темный, но и не человек.

-- Он твой сын, - Велиамор отвернулся к окну, выходящему в сад с большим фонтаном.

-- Когда я нашла его, было уже поздно, он очень изменился, - продолжала упавшим голосом волшебница. - Он подружился с Евой, сказал, что ты веришь ей, и я не стала вмешиваться. Но, боюсь, она плохо повлияла на него. И еще эта история с принцем.

-- Я все знаю, тут это не секрет, - Велиамор вздохнул. - Но это не оправдание.

-- Разве тебя не волнует, что они вместе? Ведь проклятье... - Мадлена изумленно взглянула на него.

-- Они сняли проклятье, разве ты не чувствуешь? Разве не видишь перемен? Ведь тебе хорошо известно, как можно было его снять, - маг был искренне удивлен. - Лоакинору приходит конец. Его влияние на Кальтбэргов более не имеет силы. Остался только Эрик, его сын уже не последует за отцом. А Виктор был рожден, чтоб положить конец проклятью Лонвал. Все складывается, как должно, даже вопреки нашим расчетам и вмешательству.

-- Почему ты так уверен в этом? - не понимала женщина, наблюдая за ним. - Чем эта война отличается от предыдущих?

-- Все подтверждает это. Пророчество указывает это столетие, полукровка уже рожден, Лоакинор знает это и боится. Проклятье снято, это я могу сказать, только взглянув на Кальтбэрга. А Иоланта подтвердила мои догадки, хотя ее уже нет.

Мадлена вынула из сумки книгу и положила на стол.

-- Почему же она молчит? - спросила женщина. - Она больше не помогает мне. Словно это простая книга. Даже полукровки в столице не смогли почувствовать ее присутствие.

-- Не знаю, - покачал головой маг. - Может, так и должно быть.

-- Книга Солнца на одном из кораблей, - продолжала волшебница. - Но они перестали реагировать друг на друга.

-- Книга не в Вандершире? - изумился Велиамор.

-- Нет, принц забрал ее еще до суда, - Мадлена не могла не согласиться, что Виктор очень помог им всем, сделав это.

-- Я поговорю с ним, - кивнул маг.

-- Ты не знаешь всего, - она хотела рассказать о Бенедикте, но мужчина прервал ее.

-- Отдохни, ты очень ослаблена, - сказал он обеспокоенно. - Ты слабее темной принцессы.

Мадлена удивленно взглянула на него.

-- Что я могу сделать для тебя? - спросил Велиамор, приблизившись.

Она молча поднялась и приняла свой истинный облик.

-- Я видела столько злости и ненависти, что удивлена, как до сих пор жива, - сказала она печально, опустив голову. - И я не знаю, как вернуть силы без книги.

Велиамор улыбнулся и поцеловал ее.

-- Я сделаю все, что будет в моих силах, - сказал он.

25е. Третий весенний месяц.

В доме градоправителя портового города Нажиб, в просторном саду, залитом солнечным светом, собрались хозяева и гости, прибывшие из Вандершира. Среди карликовых пальм и апельсиновых деревьев, растущих в горшочках, расставлены были широкие скамьи с подушками для удобства сидящих на них. Возле мраморного фонтана возвышался крытый алой материей алтарь, как в любом вандерширском храме Единого Бога. Шитые золотом узоры изображали божество и символику, присущую этой религии. На алтаре стояли лампады и курильницы с благовониями, так что присутствующие вполне могли почувствовать себя как дома на севере, несмотря на экзотическую растительность сада и пение редких южных птиц в клетке.

Священник из церкви Единого Бога, находящейся в соседнем городе, стоял перед алтарем. Садид пригласил его специально для церемонии. В Нажибе церкви этой религии не было, поскольку иджу придерживались других верований. Кожа у седовласого мужчины в алой длинной одежде была такого же темно-оливкового оттенка, как и у большинства местного населения. Только голубые глаза указывали на родство с северными народами. Он читал большую старинную книгу, удерживая ее двумя руками.

Присутствующие слушали невнимательно, разглядывая прекрасный сад с диковинными цветами и переговариваясь. Местных жителей проповедь не интересовала, а гостей вгоняла в скуку.

-- Ненавижу этот обряд? - бормотала княжна, страдавшая от скуки больше других. Она сидела между Гордоном и Кристианом, желая иметь кого-то для общения. Капитаны теперь избегали ее, как и графа. Они, все шестеро, сидели позади через насколько рядов. Жены Садида, получившие личное приглашение принцессы, и почетные горожане отделяли их от княжны и ее спутников.

-- Поверить не могу, что я тут, - ответил недовольно Кристиан. Он ненавидел этот церемониал еще с тех пор, как по ошибке взял в жены Корделию. Теперь он чувствовал себя, словно вернулся в прошлое. Белоснежные, сильно пахнущие цветы прекрасно освежали ненавистные воспоминания.

-- А я рад, - Гордон посмотрел на них. - Это замечательный день, двое любящих друг друга людей станут законными мужем и женой. А завтра мы отправимся домой.

-- Предатель, - сказали в один голос Бьянка и граф.

Княжна, хоть и была крайне недовольна, оделась в лучшее платье, сшитое прислужницами Садида специально к свадьбе. Легкий шелк светло-фиолетового цвета, богато вышитый серебром, облегал ее стройный стан, а открытую шею и запястья украшали серебряные кольца с нанизанными на них аметистами. Ее спутники были в парадной форме вандерширского флота.

-- Я полностью на твоей стороне, - сказала девушка, повернув голову к графу, чтоб брат не слышал ее. - Теперь я сделаю все, чтоб отравить этому гаду существование.

-- Вижу, вчерашнее празднество не пошло на пользу, - усмехнулся Кристиан.

-- Чарльз готов был просить моей руки, - ответила Бьянка. - Он влюблен в меня до беспамятства.

-- Отлично, ему повезло, что ты обратила на это внимание, - граф, да и все прочие, давно заметили растущую симпатию молодого человека к княжне.

-- Я, возможно, вышла бы за него, - Бьянка едва не плакала от сдерживаемой злости. - Я тоже мечтаю о свадьбе и роскошном приеме.

-- Не верю, - Кристиан скептично взглянул на нее.

-- Можешь быть спокоен, этого никогда не будет, - девушка обернулась, чтоб убедиться, что сидевшие позади женщины не слушают их. Хотя вряд ли они понимали язык.

-- Ты заинтриговала меня, - граф сложил руки на груди, приготовившись слушать. - Я даже забыл о женихе и невесте.

-- Жаль тебя разочаровывать, но я тебе о нем напомню, - княжна поджала губы. - Наш милостивый правитель решил, что мне замуж выходить не стоит. Вернее, порядочным людям не стоит брать меня в жены.

-- Я не понимаю, - Кристиан перестал улыбаться. - Причем тут король? Джонсон что же благословения его просил?

-- Да. И не получил, я полагаю, - ответила девушка. - Потому что больше даже не смотрит в мою сторону.

-- Ну, значит, Джонсон любит своего короля больше, чем тебя. И в самом деле, не стоит тебе выходить за него, - успокоил ее Кристиан.

Священник замолчал и опустил книгу на алтарь. Из двери вышел король в сопровождении матери и сестры. Он был одет в парадную форму, белый китель с золотыми пуговицами, эполетами и аксельбантом, какие полагались военному его чина и положения. Белые узкие штаны были заправлены в высокие черные сапоги с золотыми пряжками на голенище. На руках белые перчатки, волосы заплетены в косу, на голове золотая корона тонкой работы мастеров Иджу.

По правую руку за ним следовала королева-мать в светло-зеленом шелковом платье с длинным шлейфом. Джек был удостоен чести нести его конец.

Ева была в зеленом бархате с золотыми кружевами и украшениями. Головы обеих царственных дам украшали короны более изысканные, чем у короля, выполненные в виде переплетения золотых ветвей с драгоценными камнями.

Гости поднялись, приветствуя жениха. Он подошел к алтарю и кивнул священнику. Виржиния и Ева присели в реверансе и склонили головы перед представителем церкви. После дамы заняли почетные места в резных креслах справа от алтаря. Виктор обернулся, чтоб поприветствовать собравшихся и обратиться к ним с речью.

Кристиан тронул Бьянку за локоть, отвлекая от созерцания бывшего возлюбленного.

-- Присмотри за моей подушкой, чтоб никто не занял, - попросил он, приподнявшись.

-- Ты с ума сошел? - девушка хотела ухватить его за рукав.

-- Тсс, - он приложил палец к губам и выскользнул из сада, незамеченный среди деревьев.

-- Если он сделает очередную глупость, я не встану на его защиту, - произнес Гордон.

-- Трус, - княжна обернулась, чтоб проверить, не заметили ли капитаны побег графа.

Кристиан успел перехватить невесту, пока она шла рядом с Велиамором и Мадленой. Маги должны были сопровождать ее к алтарю. Увидев графа в конце коридора Николь замедлила шаг. Солнечный луч выхватил ее фигуру из полумрака затененного коридора. Белое платье из тонких кружев, какие делали только мастера Иджу, отразило свет, ослепив на мгновение ошеломленного мужчину. Он замер, впервые за эти несколько дней увидев ее. Кружева облегали тонкий стан, закрывая руки и шею девушки. На груди красовалось ожерелье из розового жемчуга в несколько нитей. Жемчужные украшения были в ушах и на запястьях. Собранные на затылке золотистые локоны закрепляла украшенная жемчугом заколка, от которой спускался невесомый белоснежный шлейф из тончайшей ткани, переливающийся на солнце.

Мадлена вышла вперед и взяла сына за руку, пытаясь остановить. Он умоляюще взглянул на нее и она отпустила его. Николь шла, держа Велиамора под локоть. Она не сводила глаз с приближающегося графа.

-- Могу я поговорить с невестой? - спросил он, когда их разделяло всего несколько шагов. Николь напряглась, крепче сжав руку мага. Тот вопросительно посмотрел на нее.

-- Я обещаю держаться в рамках приличия, - добавил Кристиан, не сводя глаз с девушки.

-- Хорошо, - Николь отпустила руку Велиамора. Тот молча пошел дальше, оставив их наедине в полутемном коридоре.

-- Ты прекрасна, - сказал Кристиан, когда девушка, наконец, удостоила его взглядом.

-- Спасибо, - ответила она робко.

-- Несмотря ни на что, это по-прежнему ты, - граф улыбнулся, вспомнив вдруг первые их встречи в деревне, когда она была еще ребенком и так же робко смотрела на него, ожидая какой-нибудь гадости или шутки.

-- Надеюсь, это по-прежнему ты? - спросила она, глядя ему в глаза и нервно перебирая пальцами кружева юбки.

-- Я хотел убедиться, что не сплю, - Кристиан протянул руку ладонью вверх. - Это та Николь, что жила когда-то в моем замке и боялась показаться на балу? Я должен убедиться, что ты не мираж.

-- Мне жаль, что так получилось, - ответила она, положив свою руку в его и опустив взгляд.

-- Жаль? Жалеешь, что выходишь за него? - спросил граф, приблизившись и прижав ее руку к груди.

-- Нет, - она подняла глаза, чтоб он мог убедиться в ее искренности. - Жаль, что ты страдаешь из-за этого. Я не хотела никому зла. Я просто хотела быть счастливой.

-- Ты счастлива? - Кристиан говорил мягко, контролируя эмоции, хотя сердце бешено стучало в груди. Николь чувствовала это прижатой ладонью.

-- Да, - ответила она, улыбнувшись. - Ты тоже будешь счастлив когда-нибудь.

-- Могу я попросить об одной вещи? - спросил он, теряя надежду.

-- Да, - она коснулась его щеки, чувствуя подступающие слезы.

-- Поцелуй меня, - попросил он.

Николь мгновение медлила в нерешительности, опасаясь, что это очередная шутка. Кристиан молча ждал, не сводя с нее взгляда. Она кивнула, чувствуя, как по щеке потекла слеза, а в груди все сжалось от боли. Он склонился и поцеловал ее, привлекая к себе. Николь скользнула ладонью по его груди и обняла за шею.

Глава десятая

Нордэнд.

Третий весенний месяц.

В большом зале мэрии было шумно и людно. Кроме представителей власти и солдат у стен теснились горожане. Всем хотелось посмотреть на приехавших гостей. Итилианцы во главе с магом привезли оружие. Градоправитель, удовлетворенный этим, отбросил последний страх и принял их как лучших друзей. Обоз с оружием сразу взяли под охрану, решив, что прежде итилианцы обучат с ним управляться. Те с радостью согласились, пообещав, что с ним Нордэнд может ничего больше не бояться.

Теперь они демонстрировали горожанам и правителям города специальные ружья, из которых тем предстоит учиться стрелять. Среди первых желающих был Ранд и еще десяток молодых ребят. Старик Рэмо, тоже затесавшийся в толпу, с любопытством слушал чужеземцев.

Магов не интересовало ни оружие, ни итилианцы, ни любопытные горожане. Они сидели на почетном месте, справа от кресел мэра и его помощников. Все трое смотрели перед собой на толчею посреди зала, хотя между ними шел разговор.

-- Теперь они уж точно смогут отстоять свой город, - рассуждал Даан. - А мы поможем им.

-- Ты точно не останешься? Дорога к Эвервуду сейчас опасна как никогда, - спросил Андор, обращаясь к Кайне.

-- Я не могу оставить Аллеля один на один с Лоакинором, - ответил тот. - Эвервуду не помешает, если на его стороне будут два литиата.

-- Мы могли бы пойти с тобой, - продолжал Андор. - Эти люди и так хорошо защищены.

-- Я не оставлю их, - сразу уточнил его брат. - Ты можешь идти с Кайной.

-- Да он прав, - ответил Кайна, и добавил, уже обращаясь только к Андору. - Ты не должен оставлять его одного, что бы ни случилось. Он подпитывается ненавистью, а она им. Будь рядом и не дай ему погибнуть.

-- Что я могу? Ты знаешь сам, что тому причиной, - вздохнул Андор, отвлекаясь от созерцания толпы и взглянув на младшего брата.

-- Неужели совсем нет надежды? - спросил Кайна.

-- Ну, есть одна девушка, которая, возможно, вернет его нам, - усмехнулся его собеседник. - Он увидел ее в Уайтпорте, во время суда, и с тех пор несколько раз говорил мне о ней.

-- В таком случае я спокоен, - кивнул Кайна. - Кто она? Было бы неплохо найти ее.

-- Я не знаю, она была в свите короля, - ответил Андор.

-- Вы обо мне говорите? - поинтересовался Даан, взглянув на них. - Я вам сказал, что никуда отсюда не уеду.

-- Я убеждаю Андора остаться с тобой, - ответил ему Кайна. - Мне легче будет одному. А вам предстоит еще работа. Недостаточно просто укрепить один город, нужно узнать, кто еще в Вандершире поддерживает Кальтбэрга. Нужно наладить сообщение между этими городами, и когда настанет удобный момент, все должны будут объединиться против темных.

-- Я смотрю, вы с Аллелем и в самом деле книги читали, когда уединялись в библиотеке, - Даан удивленно приподнял брови. - Кто бы мог подумать?

-- Ты слишком много общаешься с людьми, у тебя странный юмор, - невозмутимо ответил ему Кайна.

-- Тебе бы не мешало, - усмехнулся Даан.

-- Вряд ли мы будем дружить, - литиат поднялся и направился к выходу.

-- Ты, в самом деле, иногда ведешь себя странно, - нахмурился Андор. - Знаешь ведь, что он не из-за людей остался.

-- А мне люди нравятся, они милые и смешные, - упорствовал Даан, наблюдая, как Ранд заглядывает в дуло заряженного ружья.

Андор хотел напомнить брату, что милые и смешные люди истребили почти всю их расу, в числе которых были родные Кайны, но не стал. Люди убили также и невесту Даана, о чем напоминать совершенно не следовало.

-- Ну что ж, если они тебе так нравятся, попробуем помочь им выиграть войну, - сказал он, похлопав брата по плечу. - Может, после этого отыщется та девушка, что мы видели на площади.

Даан улыбнулся.

-- У нее, наверное, есть муж или возлюбленный, - ответил он. - Такая красавица.

-- Даже если и так, у людей пары не на всю жизнь, - попытался приободрить его брат.

-- О, ты уже кое-что начинаешь понимать в них, - Даан, казалось, гордился им.

-- Да они не сильно отличаются от нас, - возразил Андор. - Не понимаю, почему Лийн так протестовал? Остались бы все, уже смогли бы вытеснить темных из страны, куда-нибудь в Холоу.

-- Он считал, что нам не восстановить больше город. А без города мы смешаемся с людьми, и чистая раса литиатов исчезнет, - Даана эта перспектива совершенно не печалила. - Хотя, по моему мнению, она исчезла уже давно, в тот день, когда переродился Лоакинор.

-- Я верю, что литиаты еще есть в землях людей, - возразил Андор. - Мы не одни.

-- Даже если они и были, то без книги давно потеряли силу, - ответил ему брат.

Толпа тем временем перемещалась на улицу, чтоб найти удобное место для практических занятий. Следом за простыми людьми последовали и правители. Солдаты несли ружья, зорко наблюдая, чтоб ни одно не пропало. На улице процессию окружили любопытные детишки и женщины. Но мужчины сразу пресекли любые попытки установить равноправие и в Нордэнде, несмотря на то, что среди итилианских солдат была одна девица.

Маги тоже поднялись и последовали за всеми.

Несколько дней в городе царило веселое оживление, хотя повод был совсем не праздничный. Люди учились пользоваться оружием, укрепляли внешние стены, запасали провиант. Литиаты помогали им, управляясь за день с работой, которая отняла бы у людей недели. Кайна помог друзьям, но через пару дней все же ушел. Мэр предоставил ему хорошую лошадь, а горожане снабдили провиантом.

Уайтпорт.

Четвертый весенний месяц.

Вандершир все больше погружался во тьму хаоса и разрухи. Вслед за столицей начали умирать остальные города. Закрывались лавки и мастерские ремесленников. Не было из чего производить товары, и некому было их продавать. Кто не успел сбежать или не желал бросать свой дом, запасались к длительной осаде. Городские власти укрепляли внешние стены, чтоб защитить губернаторские дома, где хранилась городская казна. Небольшие отряды солдат, которые удалось сохранить, использовались для охраны губернаторов и первосвященников. Богатые семьи предпочитали укрываться в своих загородных поместьях, вооружив своих крестьян и поставив их охранять оставшиеся земли.

Вся жизнь государства была парализована войной и новыми правилами, установленными королем. Он делил земли между своими союзниками, позволяя им грабить и убивать соседей. Многим эти порядки пришлись по душе и давали возможность быстро разбогатеть. Между феодалами вспыхивали кровавые междоусобицы. Те, кто был угоден королю, получал от него в поддержку несколько темных и те с легкостью разоряли противников. Крестьяне и все добро побежденного переходило победителю. А король получал в свое войско крестьян для продолжения наступления на Эвервуд.

Вопреки ожиданиям, Лингимир смог достаточно долго сопротивляться без помощи эльфов. Хотя скоро те пришли на помощь и оттеснили вандерширскую темную армию обратно за реку. Заставы были укреплены, а построенные мосты и насыпи уничтожены. Теперь местность около когда-то живописной реки превратилась в изувеченное магией пожарище, а ее берега были изрезаны канавами и ухабами, еще больше расширив реку. Лес на стороне Эвервуда отступил, выжженный первыми атаками, на стороне Вандершира он был вырублен, для постройки мостов и дамбы.

Лоакинор призвал на помощь Холоу, напомнив об обещании, данном Эриком. Войско короля Холоу уже было готово и по первому зову выступило за пределы государства. В качестве трофея Лоакинор позволил Эрику взять Итилиан. Но Эрик не знал о новом оружии, изобретенном там, и получил мощный отпор. Не желая терять часть своих людей, король Холоу повернул в Вандершир, решив разделаться с Итилианом после, когда падет Эвервуд и эльфы.

Теперь оба короля планировали новое нападение на Эвервуд, сидя в мрачном зале дворца посреди сгоревшего Уайтпорта. Солдаты Холоу продолжали движение к западной границе следом за своими вандерширскими союзниками.

-- Это наступление будет решающим, - сказал король Вандершира. Он был все в том же обличье герцога Макмилона, хотя человеческое тело плохо выдерживало новый образ жизни бессмертного хозяина. Лоакинору некогда было спать и есть, он не стригся и не брился, весь поглощенный планированием и расчетами. Каждая неудача повергала его в ярость, которую приходилось вымещать на окружающей обстановке или портретах предыдущих королей, специально для этого оставленных нетронутыми.

-- Мои слуги сообщили, что ублюдок получил поддержку этих дикарей из пустыни, - продолжал он, сидя на своем троне из черного мрамора, обтянутом шкурами животных. - Скоро он придет на помощь своему дружку, тогда шансы опять будут не в нашу пользу.

-- Разве твои слуги не могут послать им шторм? - изумился Эрик, нисколько не теряясь в присутствии мрачного союзника. Тибальд стоял в стороне мертвенно бледный. Вампир с кудрями цвета бронзы, не сводил с него взгляда. Принц прекрасно знал, что его не тронут, и не боялся прислужников Лоакинора. Его повергал в отчаяние плачевный вид дворца и разрушенная столица. Он опасался, что союзник может в любой момент повернуть против них и тогда Холоу последует за Вандерширом в небытие.

-- Если бы ваш покойный дядя сдержал свое обещание и избавился от мага, корабли Вандершира уже лежали бы на дне морском, - отвечал нарочито вежливо Лоакинор. - А ваш троюродный брат перед побегом оставил меня без слуги, который эти самые шторма мог усилить многократно.

-- Разве такое возможно? - изумился притворно Эрик, не уступавший собеседнику в бессердечности и расчетливости. Он, конечно, знал, что Виктор убил Николаса, правую руку Лоакинора, но желал еще раз напомнить о том дне союзнику.

-- Вы, наверное, думаете, что это подвиг? - злобно усмехнувшись, спросил Лоакинор. - Но стоит вам убить кого-то из бессмертных, и вы станете связаны неразрывно. Николас сослужил мне последнюю службу. Его убийца должен явиться сюда не позднее чем через месяц. Иначе Николас сможет стать его неизменным спутником.

-- Разве он жив? - Эрик понял, что рано порадовался.

-- Он всегда рядом, как и все мои братья, первые бессмертные, - Лоакинор рассмеялся, когда король Холоу вздрогнул, заметив тени рэи, появившиеся из всех щелей зала, заполняя собой все свободное пространство.

-- Пусть они не могут взять меч в руки, - продолжал Лоакинор, довольный эффектом. - Но могут довести до безумия видениями. Лишить воли, а слабого духом даже убить. Поэтому, вам принц, советую сесть ближе к огню.

Тибальд одарил узурпатора недобрым взглядом, но подошел ближе к большому мраморному камину, в котором пылал огонь. Хотя огонь, как и все остальное во дворце, не был обычным согревающим пламенем. Это было сине-зеленое гудящее существо, готовое, казалось, вот-вот выскочить и заполонить собой весь зал, сожрав всех его гостей.

-- Не бойтесь, Яра держит Его в узде, - рассмеялся злорадно Лоакинор. Стоявший справа от него мужчина в черном плаще и накинутом капюшоне, поднял голову и Тибальд увидел его лицо. Молодой человек вздрогнул и попятился, едва не упав в камин. Лицо Яры было абсолютно лишено черт и вообще признаков человеческого лица. Плоская белая поверхность без глаз, носа, рта и скул, идеально очерченный овал, покрытый бледной плотью.

-- Не знал бы я обратного, решил бы, что это сын Сэдрика, - произнес Лоакинор, взглянув на короля Холоу. Эрик побледнел, но не ужасное лицо бессмертного напугало его.

-- Ваш брат тоже не отличался храбростью при жизни, - продолжал темный король. - Ваш батюшка был очень крут с ним. Вам повезло, что вы жили тут, при дворе своего мягкотелого родственника.

-- Оставим моих родственников и вернемся к планам наступления, - прервал его Эрик, заметив, что Тибальд прислушивается к разговору, позабыв о Яре.

-- Я всегда был большим другом вашей семьи, - усмехнулся Лоакинор. - Тогда я был бароном, славное было время. Сколько эльфов полегло.

-- Поляжет еще больше, если мы придумаем, как нам избавиться от Лингимира, - сказал Эрик. - Эльфы любят его, он потомок одной их королевы. Убив старика, мы много не добились.

-- Пусть этот недоносок и эльфийской крови, но кроме как петь песни он ничего не умеет, - усмехнулся Лоакинор. - А его отец был настоящим воином и хорошим полководцем. Мы бы и реку не перешли, будь он жив. Так что усилия Николаса были не напрасны.

-- Тогда мы должны немедля наступать, - заключил Эрик. - Мои войска пойдут с этой стороны.

Он показал на карте предполагаемый маневр.

Лоакинор кивнул. Ему было абсолютно все равно, куда какие люди пойдут, главное, чтобы сил было больше, и эльфы почувствовали превосходство противника.

Глава одиннадцатая

Иджу.

25е. Третий весенний месяц.

Велиамор появился в дверях торжественно убранного сада. Под руку его держала Николь, тепло улыбаясь гостям. Они подошли к алтарю, и король попросил мага, исполняющего на церемонии роль отца невесты, ее руку. Велиамор поклонился и передал девушку в руки жениха. Виктор поблагодарил его, и молодые люди повернулись лицом к священнику. Тот начал церемонию, читая из книги.

-- Жаль, - вздохнула Бьянка, надеявшаяся, что графу все же удастся сорвать церемонию.

-- Ты невыносима, - ответил ей Гордон, искренне радуясь за друзей, которыми стали для него Николь и Виктор.

-- Где он, интересно? - княжна вертелась на месте, рассматривая сад и гостей. - И Мадлены не видно. Я думала, она будет сопровождать Николь.

-- Надеюсь, она образумила Кристиана, - князь сочувствовал графу, но не мог позволить втянуть себя в эту вражду, предпочитая оставаться в стороне.

-- Друзья ему достались еще лучше, чем возлюбленная, - Бьянка недовольно фыркнула, сложив руки на груди.

-- Ты меня с ума сведешь, - Гордон посмотрел на нее. - Разве не может быть, что кто-нибудь любил одного человека, а потом полюбил другого?

-- Ну да, я и забыла, что ты понимаешь Николь, как никто другой, - огрызнулась Бьянка. - Предатель.

Церемония подходила к концу, священник прочел все, что следовало по такому случаю, и позволил королю поцеловать невесту, ставшую теперь его женой. Виктор посмотрел на девушку, пытаясь понять, что она чувствует. Ее покрасневшие глаза он заметил, только лишь Велиамор передал ему ее руку. Николь улыбнулась, заметив, что он медлит. Гости замерли, все разговоры стихли.

-- Я люблю тебя, - сказал Виктор, взяв ее за руки, и поцеловал.

Сад огласили радостные крики и овации гостей, поздравлявших новобрачных. Все поднялись, когда они вошли в дом и пошли следом.

В просторном зале в глубине дома градоправителя, смежном с еще несколькими комнатами, были накрыты столы и играла музыка. Гости расположились на диванах, стоявших вдоль стен, а новобрачные и королевская семья на специальном возвышении. Все могли видеть их, обращаясь с поздравлениями и пожеланиями. Королева сидела рядом с Николь, а Ева рядом с братом.

В центре зала, как и на любом празднике в Иджу, танцевали девушки. Но теперь их наряды были более чем скромны и украшены богатой вышивкой и бахромой. Зал был убран цветами и мало чем отличался от сада, в котором проходила церемония. Священник, как почетный гость, восседал рядом с хозяином дома. Вандерширские капитаны и старшие офицеры с кораблей заняли почти ползала, оставшуюся половину заняли почетные горожане Нажиба и капитаны кораблей, сопровождавшие эскадру, во главе с другом короля Ааламом.

-- Нам не обязательно сидеть тут, - сказал Виктор, заметив, что его невеста по-прежнему печальна и не получает особого удовольствия от праздника.

-- Невежливо будет вот так уйти, - ответила она, продолжая блуждать взглядом по залу.

-- Невежливо быть такой грустной на собственной свадьбе, - король говорил мягко, но Николь почувствовала беспокойство в его голосе.

-- Прости, я постараюсь быть веселой, - она натянуто улыбнулась.

-- Поверить не могу, - Виктор отвернулся, словно разговаривая сам с собой. - Ты жалеешь.

-- Что? О чем ты? - Николь пыталась заглянуть ему в лицо.

Гости тем временем принялись танцевать среди девушек. Королева была полностью поглощена экзотическим развлечением и буйством красок. Только Ева не упускала ничего из внимания, хотя внешне оставалась абсолютно беззаботной.

-- Ты так себя ведешь, словно я силой тебя заставил жениться, - ответил король, глядя на танцующих.

-- Неправда, - возмутилась Николь. - Я вполне счастлива.

-- В чем же тогда дело? - Виктор вопросительно взглянул на нее.

-- Я часто представляла свою свадьбу, - начала девушка.

-- А, понятно, жених не тот, - прервал ее король. Николь удивленно вскинула брови.

-- Нет, почему не тот? - она всматривалась в лицо жениха, пытаясь понять причину столь резкой перемены в нем. - Я конкретно никого не представляла.

-- Да? Хорошо, я верю, - иронично ответил он, отпив еще вина. Николь взглянула на Еву, оставившую еду и наблюдавшую за ними.

-- Давай не будем сегодня ссориться, - попросила Николь, взяв короля за руку. - Я вовсе не печальна.

Виктор не ответил, растерянно взглянув на нее, словно не понимал, о чем она говорит. Николь показалось, что его глаза стали гораздо темнее, чем обычно, а лицо бледнее, на лбу выступил пот.

-- Я тоже мечтаю о свадьбе, - заговорила вдруг Ева, привлекая его внимание. Николь насторожилась. Виктор вел себя абсолютно непостижимо, словно это был другой человек.

-- Тебя что-то тревожит, моя милая? - спросила Виржиния, заметив ее замешательство.

-- Я думаю, нам можно уже уйти, - начала Николь. - По-моему, Виктор выпил лишнего.

-- Да, я тоже заметила, - усмехнулась королева-мать. - Думаю, его можно простить. Он женился.

-- Да, конечно, - Николь улыбнулась, стараясь скрыть охватившее ее волнение. Она часто видела графа нетрезвым и знала, что в таком состоянии мужчины абсолютно отличаются от своих трезвых двойников. Но Виктора она прежде не видела в подпитии. Теперь оставалось только гадать, каким будет он и что ее ждет, когда они останутся одни.

Она робко тронула его за рукав. Он отвлекся от беседы с сестрой и взглянул на нее.

-- Я хочу уйти, - сказала девушка тихо, стараясь найти в его взгляде хоть что-то от него прежнего. За несколько часов, пока продолжалось застолье, Виктор совершенно изменился.

-- Иди, - ответил он холодно. Николь онемела от удивления.

-- Могу я пригласить твоего мужа потанцевать? - Ева широко улыбнулась, взяв его за руку.

-- Ты не должна спрашивать разрешения, чтоб потанцевать со мной, - Виктор взял ее руку и поцеловал, Ева взглянула на Николь, словно извиняясь.

Король и его сестра поднялись и пошли к танцующим, велев играть что-нибудь пригодное для вандерширских танцев.

Николь поискала взглядом Мадлену, чтоб спросить ее совета. Посвящать Виржинию в странности Виктора ей не хотелось. Но ни волшебницы, ни ее мужа не было в зале. Велиамор не появлялся на празднике, а Мадлена исчезла вместе с Кристианом, когда началась церемония.

Николь сидела за столом, совершенно растерянная и несчастная, наблюдая, как Виктор что-то шепчет на ухо Еве, а та притворно смеется и смущенно прикрывается веером. Заметила это и Бьянка. Она оставила свою компанию и подошла к Николь, готовой уже сбежать и плакать где-нибудь в темном углу.

-- Что это? - спросила княжна, кивнув в сторону танцующих. - Я не пила вина, но у меня видения.

-- Он танцует с сестрой, - ответила Николь, пытаясь сохранять невозмутимый вид.

-- Да, конечно, почему бы нет? - закивала Бьянка, понизив голос. - Женится на одной сестре, почему бы не переспать со второй?

-- Он выпил много, - Николь начала кусать губы, пытаясь понять, что происходит с Виктором.

-- Чего? Какого зелья? - княжна замолчала, увидев выражение лица подруги. Николь медленно встала и обошла стол, испепеляя взглядом танцующую парочку.

-- Сейчас мы это узнаем, - сказала она, догадавшись, в чем причина странного поведения жениха. Слишком злорадно улыбалась Ева, слишком близко сидела.

-- Я уже послала разыскать Мадлену, - усмехнулась княжна, предчувствуя скорую расправу над ведьмой.

-- Я сама справлюсь, - Николь пошла к танцующим, продолжая следить за ними взглядом. Люди, заметив ее, расступались. Ева обвила шею брата и хотела поцеловать его в губы. Николь взмахнула рукой, и поток невидимой силы отшвырнул ее в толпу. Виктор продолжал стоять неподвижно, глядя перед собой. Ева поднялась на ноги, сохраняя улыбку на лице. Гости отступали от них, образуя круг. Все стихло. Все пытались понять, что произошло.

-- Ты, подлая ведьма, - прошептала Николь. - Сними свое заклятие, иначе я убью тебя.

-- Николь, что происходит? - королева поднялась, но Бьянка быстро подошла и взяла ее за плечи.

-- Тебе мало было отнять у меня Кристиана? - Николь еще раз взмахнула рукой, и низ платья принцессы охватили зеленоватые языки пламени.

В зал вошел Велиамор. Ему хватило нескольких мгновений, чтоб понять, что происходит. Николь испепеляла взглядом Еву, которая в ужасе пыталась погасить собственное платье. Король стоял неподвижно, не замечая ничего вокруг. Королева готова была упасть в обморок. Солдаты застыли в недоумении.

-- Думаю, развлечений на сегодня достаточно, - маг щелкнул пальцами. Пламя погасло, Ева замерла, а Виктор упал на пол, лишившись чувств. Николь продолжала стоять, наблюдая за соперницей. Солдаты поспешили отнести своего командора в покои. Гости расступились, пропуская их. Виржиния поспешила следом, недоверчиво глядя на Николь. Бьянка осталась. Садид пригласил всех выйти в соседний зал, где были напитки, чтоб не мешать магам. Все охотно согласились, тоже с любопытством и опаской поглядывая на невесту, грозную и прекрасную в гневе.

-- Лучше идите к мужу, - посоветовал ей маг. - Я разберусь.

-- Если ты еще хоть раз посмеешь выкинуть подобное, я убью тебя, клянусь, - сказала девушка, выделяя каждое слово. - Велиамор свидетель.

-- Не нужно крови, Николь, - сказал маг, взяв ее за руку. - С Виктором все будет хорошо. Она не успела закончить.

Ева молчала, наблюдая за ними. Капитаны Морис и Джонсон, как по команде, встали позади нее. Все, кроме них и Гордона с сестрой, уже вышли.

-- А если успела бы? - Николь посмотрела на мага. - Чего она добивалась?

-- Я не могу с уверенностью говорить, - Велиамор взглянул на Еву. Та, несмотря на конвой, сохраняла прежнее хладнокровие.

-- У вас есть все, чтоб выяснить это, - произнесла повелительно Николь и обратилась к капитанам. - Маг может делать с ней все, что посчитает необходимым, но вы не должны оставлять ее ни на минуту. Она покушалась на короля. Теперь она должна содержаться под стражей.

Бьянка, да и все прочие, с нескрываемым удивлением посмотрели на нее.

-- Я теперь ваша королева, - ответила им Николь прежним тоном. - И не позволю ставить жизнь короля под угрозу. Ведьму в цепи.

С этими словами она покинула зал. Княжна присвистнула. Гордон ошеломленно раскрыл рот. Ева злобно прищурилась.

-- Зря ты позарилась на Виктора, - сказала Бьянка, сочувственно глядя на арестованную. - Роковая ошибка.

Гордон присоединился к капитанам, и они отвели девушку в библиотеку, где Велиамор хотел продолжить беседу. Княжна пошла за Николь, желая убедиться, что она тоже не под действием чар.

Бьянка догнала Николь в коридоре, когда та уже стояла у двери в спальную короля.

-- Всю еду и напитки предварительно отправляйте магу, - говорила девушка охране, выставленной у двери. - Без моего ведома никого сюда не впускать. Даже королеву Виржинию.

-- Да, Ваше Величество, - кивали солдаты.

-- А мне можно с тобой? - Бьянка улыбнулась, восхищаясь собранностью и решительностью подруги.

-- Если ты уже не держишь на него зла, - ответила Николь. - Я знаю, что он не позволил Чарльзу просить твоей руки.

Княжна промолчала, но улыбка исчезла с ее лица.

-- Прости, но я полностью поддерживаю его решение, - продолжала Николь. - Джонсон славный парень, а ты вовсе не любишь его.

-- Я не держу зла, - ответила Бьянка. - Обещаю не вредить Виктору.

Николь кивнула, и они вошли. Солдаты прикрыли за ними дверь. Рядом с королем на кровати сидел лекарь, отправленный Садидом. Королева Виржиния стояла у изголовья, промокая слезы платком.

-- Как он? - спросила Николь твердо. Она старалась не смотреть на бледное лицо мужа, чтоб не потерять самообладания.

-- Он здоров, - ответил лекарь. - Но лучше вашему другу взглянуть.

-- Что произошло? - спросила Виржиния дрожащим голосом. - Что все это значит?

-- Боюсь, Еве уже не стать нормальным человеком, - ответила Николь. - Лучше вам отдохнуть.

Лекарь кивнул, соглашаясь с ней. Он взял женщину под локоть, провожая к двери.

-- Я о нем позабочусь, - пообещала Николь, улыбнувшись матери. Та кивнула, и они с лекарем удалились.

-- Прикажи позвать Велиамора, - попросила Николь подругу, когда комната опустела. - Пусть оставит эту дрянь и идет сюда немедля.

Княжна вновь усмехнулась и поспешила выполнять. Николь села около мужа, пока Бьянка отправляла солдата за магом. Виктор был бледен и по-прежнему не приходил в сознание. Девушка расстегнула его китель и рубашку, размотав шейный платок. Под ним темнели отпечатки, оставленные призраком. Четыре длинные отметины. Бьянка прикрыла рот рукой, заметив их.

-- Как у тебя, - сказала она.

-- Мои сошли через три дня, - ответила Николь, не сводя глаз с лица Виктора. - А его то пропадают, то появляются, а перед этим несколько ночей его мучают кошмары. Словно его душит кто-то. Я знаю, кто ему снится, мне самой они снились после нападения.

-- Неужели Ева как-то с этим связана? - Бьянка с сожалением смотрела на мужчину, которому еще только утром желала всяческих несчастий.

-- Пусть только Велиамор узнает это, и я своими руками отрублю ей голову, клянусь, - Николь взяла руку Виктора и прижала к груди.

-- За Кристиана ты так не боролась, - княжна обошла кровать и села с другой стороны.

-- Он сам хотел быть с ней, это другое, - ответила Николь. - Его она не опаивала зельями. Я сама была виновата в том, что случилось у нас с Кристианом.

-- Ты не знаешь Виктора, может, он не лучше графа, - Бьянка улыбнулась, наблюдая, как подруга поцеловала ладонь мужа и приложила к своей щеке.

-- Он не лучше, - ответила она. - Он другой. И я знаю его, а вот Кристиана до сих пор не всегда понимаю. Не знаешь, где он?

-- Нет, еще до начала церемонии он ушел и не вернулся, - Бьянка пожала плечами.

-- Надеюсь, он не наделает глупостей, как обычно, - Николь услышала шаги и поднялась.

Велиамор вошел в комнату и взглянул на короля.

-- Что она говорит? - спросила Николь, от прежнего мягкого тона не осталось и следа. Она вновь была королевой. - Зачем сделала это?

-- Говорит, что хотела отомстить, - маг положил ладонь на лоб Виктора.

Несколько минут было тихо. Велиамор сидел с закрытыми глазами, не отнимая руки. Потом открыл глаза и улыбнулся.

-- Все хорошо, - сказал он. - Наш король вполне здоров.

Виктор открыл глаза.

-- Я ей этого не прощу, - произнесла Николь, опустившись на пол около кровати и взяв мужа за руку. - Будет сидеть под замком.

-- Ваш приказ выполнен, - сообщил Велиамор. - Солдаты заковали ее и держат под замком.

-- Заковали? Кого? - Виктор вопросительно взглянул на Николь.

-- Еву, - ответила девушка, ожидая, не станет ли он противоречить. - Ты, наверное, ничего не помнишь?

-- Если бы, - король повернул голову и увидел Бьянку. - Княжна?

-- Ну, раз все живы, я пойду, - Бьянка встала.

Они с Велиамором вышли за дверь, понимая, что молодые люди хотят побыть наедине.

-- Мама расстроилась, - сказала Николь, когда они с мужем остались одни.

-- Как я мог быть таким невнимательным? - Виктор попытался сесть.

-- Лежи, прошу, - Николь прижала его плечи к постели, наклонившись над ним. - Я сегодня побуду главной. Поверь, я справляюсь.

-- Не сомневаюсь, - Виктор улыбнулся, превозмогая мучившую его головную боль. - Ева в цепях, а Бьянка у моей постели.

-- И это только начало, - она погладила его по щеке. - Я быстро учусь.

-- Я испортил тебе свадьбу, - Виктор вздохнул, закрыв глаза.

-- Ты же сам говорил, что это только формальность, - Николь поцеловала его в щеку. - Настоящая будет в Вандершире, когда мы вернем его себе.

-- Да, ради свадьбы стоит постараться, - серьезно ответил мужчина.

-- Что она с тобой сделала? - спросила Николь после паузы, пока Виктор лежал с закрытыми глазами. - Что ты чувствовал? Это было так необычно, я думала, ты пьян.

-- Лучше бы я был пьян, - ответил он, не глядя на девушку. - Я даже мертвецки пьяным не посмел бы сказать тебе все то, что сказал.

-- Это были просто чары, - попыталась оправдать его Николь. - Ты не должен винить себя.

-- Чары или нет, но я действительно так думаю, - произнес король, взглянув ей в глаза. - Это были мои мысли.

-- Нет, не может быть, - девушка отрицательно замотала головой, не понимая его.

-- Благодаря Еве ты увидела мое истинное лицо, - Виктор отвернулся, обводя взглядом комнату. - Я ревную тебя, не доверяю и злюсь, а Ева привлекает меня как женщина, хотя она, возможно, моя родная сестра. Этим ее зельем можно военные тайны выпытывать.

Он хотел сесть, но Николь снова остановила его, припав к груди.

-- Говори, что хочешь, но ты был другим, - прошептала она, обняв его и не отпуская. - И Велиамор узнает, как и зачем она это сделала.

-- Тебе не противно прикасаться ко мне после всего, что я сказал? - спросил он, погладив ее по спине, и улыбнулся. - Ты так веришь во все эти зелья и чары?

-- Я верю своим глазам, - ответила Николь, оторвавшись от его груди и взглянув в глаза мужа. Они опять были изумрудно-зелеными, как обычно. - Ты такой, каким был, когда я полюбила тебя, и я по-прежнему люблю тебя.

Она улыбнулась, коснувшись его губ кончиками пальцев.

-- Нет, я люблю тебя еще сильней, - добавила она.

-- Ты слишком добра и снисходительна, тебе нужен эльф, - король тоже улыбнулся, взяв ее лицо в ладони. - Больше никто не заслуживает твоей любви.

Николь поцеловала его, не желая больше слушать, какая она распрекрасная.

-- Я пришлю тебе слуг, - сказала она, отпустив его, и поднялась. - Мне нужно посмотреть, как там гости.

-- Гости, - вздохнул король. - Я и забыл о них.

-- Отдыхай, оставь все мне, - девушка улыбнулась, заверив его, что и сама все уладит. Виктор закрыл глаза, все еще страдая от головной боли.

Николь оставила его, приказав слугам помочь господину раздеться, и пошла навестить Еву.

Принцессу содержали под стражей в одной из комнат. Николь вошла, позволив Генри Морису сопровождать себя. Ева сидела на кровати среди шитых золотом подушек в стальных наручниках, скрепленных толстой цепью.

-- Нравятся новые украшения? - спросила Николь с вызовом.

Ева одарила ее презрительной улыбкой, но не ответила.

-- Если расскажешь мне правду, я прикажу их снять, - продолжала новая королева. Мужчина за ее спиной внимательно наблюдал за арестанткой, держа руку на рукояти меча.

-- Я уже все рассказала магу, - Ева перестала улыбаться и посмотрела в сторону со скучающим видом.

-- Ты должна быть совершенно глупой, если думаешь, что это сойдет тебе с рук, - Николь подошла ближе и села на высокий резной стул. - Ты покушалась на короля, ты понимаешь это?

-- Я не намеревалась убить его, - девушка вопросительно взглянула на собеседницу. - Какое тут покушение? Просто мне тоже хочется, чтоб меня любили. Почему все мужчины должны доставаться тебе?

-- Не морочь мне голову, я не Велиамор, чтоб поверить в это, - Николь не сводила с нее проницательного взгляда, помня о том, что любой может прочесть мысли, стоило только внимательней смотреть. - Что ты хотела с ним сделать? Что было бы, если бы он поцеловал тебя?

-- Почему ты решила, что что-то было бы? - ответила Ева невозмутимо, хотя вопрос смутил ее на мгновение.

-- Я все равно узнаю, - Николь улыбнулась. - Мадлена поверит мне. А тебя она ненавидит.

-- Да? Интересно, что она скажет, когда Кристиан по твоей вине наложит на себя руки? - теперь улыбнулась Ева, добившись желаемого эффекта. Николь встревоженно смотрела на нее. - Я, конечно, не убила бы Виктора, но надолго отвлекла бы его от тебя. Считай это моей местью за то, что ты сделала с Кристианом. За все его мучения по твоей вине.

Николь резко вскочила и дала ей увесистую пощечину.

-- По моей вине?! - крикнула она, схватив девушку за воротник платья. - После того, как ты сделала его демоном, сожгла его замок и разлучила со мной? Ты смеешь обвинять меня в его страданиях?

Ева рассмеялась, наслаждаясь яростью Николь, которой никогда прежде не видела.

-- Убей меня, - сказала она. - Может, после смерти мы с ним будем вместе, а ты оставайся со своим глупым мужем.

-- Убить тебя? - Николь отпустила ее и отошла, отряхивая платье, словно запачкалась, прикасаясь к арестантке. - Не дождешься. Это будет слишком просто для тебя. Я придумаю что-нибудь особенное. И поверь, после того, что ты сделала сегодня, ничто не остановит меня.

-- Неужели твоя гордость так задета этим невинным флиртом? - спросила насмешливо Ева. Ее немного настораживало, что капитана нисколько не смущает обращение Николь с ней. Похоже, реши та ее убить, мужчина не стал бы вмешиваться.

-- Ты погубила одного моего мужчину, и я ничего не сделала тебе за это, - ответила Николь, вернув самообладание. Теперь она говорила абсолютно спокойно, чтоб Ева не усомнилась в ее намерениях. - Но этого я тебе не отдам, ты близко к нему не подойдешь.

-- Я не боюсь тебя, - Ева перестала улыбаться. - Я принцесса.

-- Напрасно, - Николь наклонилась ближе, заглянув ей в глаза. - А я королева.

С этими словами она вышла, капитан последовал за ней, одарив Еву насмешливым взглядом. Девушка злобно швырнула подушку в закрывшуюся дверь.

-- Никого не впускать, - сказала Николь, когда двое солдат встали у двери. - Никого без моего личного разрешения. Даже если она там будет умирать от голода.

Глава двенадцатая

Николь не поверила ни единому слову Евы, но в душе поселилось сомнение. Слуги не могли найти ни Мадлену, ни Кристиана. После церемонии их никто не видел. Велиамор выглядел абсолютно спокойным и не видел в этом ничего тревожного. Николь попросила его избавить Виктора от головной боли, и теперь они сидели в спальной короля.

-- Это последствия действия зелья, - заключил маг, еще раз осмотрев Виктора. Он был все в той же одежде, что и во время церемонии. Одежда литиатов была больше похожа на наряды жителей Иджу, чем на вандерширские. Поверх полотняных штанов и рубашки маг носил длинную мантию без рукавов из светлого льна, перехваченную на поясе широким ремнем из мягкой кожи, к которому крепились ножны. Из такой же кожи были сделаны легкие туфли без задника, какие носили только южане. В северных землях литиаты, как и люди, предпочитали им сапоги.

Сама Николь тоже не успела сменить подвенечный наряд. Сняла только многочисленные украшения и вуаль.

-- Что это за дрянь? - спросил король, не открывая глаз. Пока маг держал ладонь на его лбу, боль отступала.

-- Сначала я думал, что это просто приворотное зелье, - начал Велиамор, взглянув на Николь. - И принцесса пыталась меня в этом убедить, но, возможно, это было нечто другое.

-- Я ничего не помню, - ответил король, взглянув на жену. Та промолчала.

-- Как скажете, Ваше Величество, - маг улыбнулся, продолжая удерживать руку на его лице. - Но я все равно попытаюсь объяснить, что с вами произошло.

Молодые люди не протестовали, и он продолжал.

-- Пока я жил среди людей, заметил одну странность. У каждого есть двойник, которого вы прячете. Его редко можно увидеть, но иногда все же можно. Чаще всего этот второй очень отличается от первого.

-- У вас что, нет тайных темных мыслей, которые вы от всех скрываете? - спросил король, понимая, что речь о двойственной натуре людей.

-- Тайные есть, - кивнул маг. - Но они не темные.

-- Значит, в вас тоже есть второй человек, просто он хорошо воспитан, как и первый, - возразил Виктор.

-- Ты назвал меня человеком, - усмехнулся маг. - Это в первый раз.

Николь улыбнулась, заметив смущение Виктора.

-- Я не хотел тебя обидеть, просто оговорился, - произнес он хмуро.

-- Это не оскорбление, - ответил Велиамор. - По сути, мы все очень схожие существа. Просто, когда вас одолевают злые мысли, вы можете выместить эту злобу и вернуться к прежней жизни. Если литиата одолевают злые мысли, он становится темным и обратно уже не может вернуться.

-- Так было с Лоакинором? - осторожно спросила Николь. Оба мужчины посмотрели на нее.

-- Да, - кивнул маг. - Но переродился он только после того, как обагрил себя кровью родного сына. Одних мыслей все же недостаточно. Не стоит придавать им большого значения.

Последние слова он произнес, взглянув на короля. Тот опустил глаза.

-- Ева наложила заклятие, побудившее тебя открыть свои страхи, - продолжал Велиамор. - Она, возможно, хотела узнать, в чем твоя слабость, чего ты боишься больше всего. Думаю, она сама немало удивилась тому, что вышло в результате. Уж очень быстро она ухватилась за мое предположение о приворотном зелье.

-- Зачем ей знать страхи Виктора? - не поняла Николь.

-- Я не стал ее разубеждать, - поспешил предупредить их маг. - Пусть думает, что мы поверили ей и расслабится. Боюсь, она не одна это все придумала. Возможно, Лоакинор еще имеет на нее влияние. Призраки могли доставить послание не только королю.

-- Я не могу ее казнить, - сказал Виктор встревоженно. - Мать считает ее дочерью.

-- Этого и не нужно, - Велиамор улыбнулся, вполне удовлетворенный этими словами короля. - Я не оставлю надежду отнять ее у темных. Она хоть и была с ними за одно, но все же человек.

-- Значит, это ее зелье так повлияло на Виктора? - спросила робко девушка, надеясь, что хоть маг убедит его в этом.

-- Безусловно, - ответил тот, взглянув на нее. - И теперь только вы знаете, чего боится наш король. Какие страшные тайны хранит.

Николь улыбнулась, посмотрев на мужа, самой страшной тайной которого оказалась ревность к Кристиану и симпатия к Еве.

-- А теперь я советую поспать, - добавил маг, понимая, что как всегда не ошибся в своих предположениях. Виктор не боялся темных и не желал истребить всех волшебных существ подряд, как его предок.

Велиамор коснулся его виска кончиками пальцев и произнес несколько слов на языке литиатов. Виктор закрыл глаза и через несколько минут уже крепко спал.

-- Никогда не перестану удивляться, - сказала Николь, наблюдая, как лицо мужа расслабилось, и он начал ровно дышать, словно спал уже не первый час.

-- Вы тоже немного удивили меня сегодня, - Велиамор посмотрел на нее.

-- Я сама удивилась, - ответила она, присев на скамейку у открытого окна.

Вечерело, и на небе появились первые звезды.

-- Ваша эльфийская сила растет, возможно, вы сможете управлять ею, - ответил мужчина, тоже опустившись на стул напротив.

-- А, вы об этом, - усмехнулась Николь, подумав совсем о других своих поступках.

-- Со временем эльфийская кровь дает о себе знать, - кивнул Велиамор.

-- Но ведь у Кристиана ничего такого нет, почему у меня это проявилось? - спросила девушка.

-- Потому что он сын литиата, а не эльфа, - ответил маг.

-- Да, я знаю, но разве магия не передается и от литиатов? - Николь очень хотелось узнать как можно больше о магии. Теперь она не пугала девушку, напротив, ей хотелось научиться пользоваться ей.

-- Это другая магия, если можно так выразиться. Природа магии эльфов отличается от нашей, - ответил Велиамор.

-- Вот уж не думала, что магия бывает разная, - девушка немного запуталась.

-- Люди называют наши способности магией. Но это не совсем правильное определение, - попытался объяснить мужчина. - Люди относят к магии все, что не могут понять и объяснить.

-- Да, тут вы правы, - усмехнулась Николь.

-- Эльфы и литиаты обладают врожденными способностями недоступными людям, но это не значит, что они одинаковые, - продолжал собеседник с улыбкой. - У эльфов своя магия, у нас своя. Мы рождаемся с силой, но многому нам приходится учиться. Эльфы же со временем овладевают своей силой вне зависимости от приобретенных знаний. Нам знание дает наша священная книга. Читая ее, литиат получает способности преобразовывать окружающий мир.

-- А те, кто не могут читать вашу книгу, откуда у них способности? - Николь подумала о полукровках, живущих в Итилиане и Иджу.

-- Их учат родители или старшие наставники, - ответил маг. - Кристиан тоже мог бы стать волшебником, если бы жил с матерью. Полукровки знают заклинания на нашем языке, но это очень мало в сравнении с тем, чему учатся литиаты в нашем городе.

-- Почему людям нельзя туда? - принцессе стало неловко из-за того, что она когда-то обвиняла мага в том, что он хочет разлучить их с графом и не желал брать ее в их волшебный город.

-- Это одно из правил, оставленных нам предками, - Велиамор вздохнул.

-- Людям там опасно? - предположила Николь.

-- Нет, совсем нет, - усмехнулся маг. - Это нам опасно сближаться с вами. Было опасно, - добавил он, опустив взгляд.

-- Все говорят, что много магов было убито людьми, - девушка взглянула на спящего мужа. - Как такое возможно с вашей силой и мудростью? Как случилось, что вас осталось так мало?

-- Источник нашей силы - книга Зеленого Листа, - начал Велиамор. - Пока мы жили в городе, где имели постоянный доступ к ней и ее знаниям, мы были теми, кем вы нас помните по древним легендам. Сильные существа, способные повелевать стихиями, подчинять своей воле, исцелять, но как только литиат покидает город, он начинает терять силу. Даже самый сильный из нас через несколько десятков лет становится таким, как полукровки. В его распоряжении остаются только заклинания и знания. Вступая в брак со смертным или эльфом, литиат теряет часть своей силы, отдавая ее возлюбленному, продлевает его жизнь, наделяет новыми способностями. Литиат меняется, приспосабливается к новому образу жизни. Со временем он становится совсем другим существом.

Николь кивала, позабыв о времени и желая, чтоб он продолжал.

-- Но вы не поменялись, и Мадлена, - задала она новый вопрос.

-- Мы долго жили среди людей, но часто возвращались в наш город, - ответил Велиамор. - Но даже имея такую возможность, мы изменились. Мы уже не те, какими были двести лет назад.

Николь удивленно раскрыла глаза, глядя на собеседника, которому и сорок дашь с натяжкой.

-- А что касается того, как нас всех истребили, то тут сложно объяснить, - маг задумался, подбирая нужные слова. - Когда вы познакомитесь с моими друзьями, поймете, как такое оказалось возможным. Они очень наивны, как на взгляд людей. Слишком доверчивые и открытые. Не знают, что люди не всегда говорят то, что думают. Только с годами можно научиться понимать людей, распознавать ложь и притворство. Многие, покинув наш город, хотели только одного - стать частью вашего. Они не приняли во внимание то, что не все хотят принимать их в своих городах. Особенно Холоу, в котором магия была нужнее всего и где ее совершенно не допускали.

-- Они тут, в Иджу? - спросила Николь, очень надеясь познакомиться с другими литиатами.

-- Нет, они в северных землях. Один из них мой родной брат.

-- А ваши родители? - Николь стало очень любопытно увидеть брата Велиамора.

-- Они отправились на восток, далеко за пределы Холоу, в земли темных эльфов, - ответил маг. - Мама была дружна с ними и хотела остаток своих дней жить среди них.

-- Темных эльфов? - Николь думала, что шире глаза уже не сможет открыть.

-- Если хотите, когда-нибудь я расскажу вам о них, - усмехнулся маг.

-- Конечно, я хочу, - закивала девушка. - А ваш брат, он же не в Вандершире?

-- Нет, он в Эвервуде, - ее собеседник тяжело вздохнул. - Если, конечно, ему не пришло на ум покинуть его и присоединиться к остальным, оставшимся в Вандершире.

Велиамор посмотрел на свою юную собеседницу.

-- Причина нашей слабости в том, что мы мало думаем о собственной безопасности и часто желаем помочь людям, даже когда нас об этом не просят. Мы слишком высоко оцениваем свои способности и иногда думаем, что знаем лучше людей, что им надо. Людям это не нравится. Они хотят учиться всему сами, на своих ошибках. Если предупредить человека об опасности, и он избежит несчастья, так и не узнав наверняка, случилось бы оно с ним или нет, потом обвиняет предупредившего во лжи и корыстных целях. Трудно поверить в то, что не случилось. Легче извлекать уроки из случившегося несчастья.

В комнате стало тихо. В саду слышался стрекот цикад, легкий ветерок трепал шторы.

-- А люди могут использовать ваши заклинания, чтоб колдовать? - спросила Николь после паузы.

-- Я не встречал таких, - ответил маг. - Только темных. Лоакинор использовал обычных людей для своих интриг. Ева - обычный человек.

-- Но она обладает силой, - Николь нахмурилась, вспомнив о своей испорченной свадьбе.

-- Она прошла обряд темных, учила их заклинания, - кивнул Велиамор. - Силой она равна многим полукровкам. Но она может использовать только черную магию.

-- Можно как-то отнять у нее эту способность? - Николь хотелось бы навсегда лишить Еву магических способностей, а еще лучше вообще избавить от нее мир.

-- Для этого нужно ее собственное желание, - ответил маг. - Насильно невозможно очистить ее от темной крови. Она должна навсегда отказаться от мести, ненависти, зависти.

-- Она не захочет, - вздохнула девушка, вспомнив свой недавний разговор с пленницей. - Если бы Кристиан любил ее, тогда, возможно. Но теперь она стала еще хуже.

-- Она любит его по-своему, и ее силу питает злость, как и вашу, - Велиамор посмотрел на нее.

-- В такие моменты я забываю обо всем, словно это вообще не я, - девушка виновато посмотрела на собеседника. - Думаете, я могу кого-нибудь убить?

-- Думаю, нет, - ответил маг.

-- Но я иногда думаю об этом, - честно призналась Николь.

-- Эльфы не умеют злиться, а люди умеют, - ответил мужчина задумчиво. - Невозможно предугадать, каким талантом будет обладать ребенок от такого необычного союза. Магией эльфа, подвластной эмоциям человека, или эльфийской мягкостью и добротой в сочетании с твердостью характера и способностью принимать сложные решения.

-- По-моему, у меня первое, - Николь не могла вспомнить каких-нибудь своих сложных решений.

Маг улыбнулся.

-- Вы давно живете, - девушка посмотрела на него. - Вы знаете, кто были мои родители? Хотя бы что-то?

-- Если то, что рассказала мне Ниониэль, правда, вы потомок рода Лонвал, - ответил Велиамор. - Хотя теперь я верю в это и без доказательств.

-- Почему? Моими предками могли быть какие угодно эльфы, - Николь улыбнулась, представив себе этих прекрасных созданий, к которым теперь имела отношение.

-- Но только девушка из рода Лонвал так отчаянно полюбила бы Кальтбэрга, - ответил маг с улыбкой.

-- Неужели такое возможно? - она покраснела, взглянув на спящего мужа. - Почему?

-- Чтобы снять проклятье, - объяснил Велиамор. - Не эльфы наложили его, но они позволили своим дочерям попробовать снять его. Две погибли, пытаясь сделать это, и только у вас получилось.

-- Это все так странно, я ничего не понимаю, - Николь искренне радовалась, что им с Виктором не грозит повторение судьбы их предков.

-- Королева эльфов, Алия, отдала Грегори Лонвалу их дочь. Она отдала своего ребенка, зная, что в Холоу ее вряд ли ждет хорошее будущее, но только так она могла помочь людям, - Велиамор вздохнул, не из рассказов зная всю эту печальную историю. - Если бы второй сын Валиуса, Тибальд, был хоть вполовину такой как Виктор, проклятие было бы снято уже тогда.

-- Он был злым? - Николь была достаточно наслышана о Тибальде и Максимилиане Кальтбэргах.

-- Он был вторым сыном Валиуса. Ему не достался бы трон Вандершира, и отец решил женить его на дочери Грегори, Дарии, - рассказывал Велиамор. - После смерти Грегори трон Холоу перешел бы ему. Но Дария умерла при родах, а Грегори был еще жив и достаточно молод, чтоб дожить до совершеннолетия внука, Максимилиана. Тибальд оставался не у дел. Тогда он впал в отчаяние и вел весьма разгульную жизнь.

-- Дария была дочерью эльфийской королевы? - Николь очень увлекла история предков, которую она не знала так подробно.

-- Нет, ее младшая сестра, Алия, названная так в честь матери, - ответил маг. - Грегори не пожелал выдавать ее за Тибальда, она вышла за эльфа.

-- Но как тогда Кальтбэрги погубили ее, все же хорошо сложилось? - Николь знала, что и тут плохой конец.

-- Это время было для нас благоприятным, - Велиамор вспомнил, как сам был еще юным и наивным в те годы. - В Вандершире королем стал Влад, дед Виктора. Он был добрее и мягче брата, я смог повлиять на него и магия вернулась в Вандершир. А с Холоу мы заключили союз. Но, к несчастью, не только я стал советником. В Холоу обосновался Лоакинор. Он стал советником Тибальда после смерти Грегори.

-- Ох, это звучит зловеще, - Николь поняла, почему Кальтбэрги из Холоу так отличаются от вандерширских. Одним достался в советники белый маг, вторым темный.

-- Но Грегори не умер своей смертью, его убили, а в убийстве обвинили эльфов, и муж Алии был казнен, - Велиамор отвел взгляд, с тяжелым сердцем вспоминая, как благоприятные дни сменились гонениями и казнями. - А она стала любовницей Тибальда. Через полгода она умерла, родив девочку.

-- А кто был отцом? - Николь похолодела, представив себя на месте Алии.

-- Я не знаю, но, судя по тому, что случилось потом, эльф, - ответил маг. - Дария, названная в честь тетки, была вылитая мать, златокудрая красавица. Тибальд и Максимилиан больше походили на своих вандерширских родичей, черноволосые и кареглазые.

Велиамор взглянул на спящего короля. Николь на свои волосы.

-- Она росла вместе с братом Максимилианом, и ее влияние на парня очень не нравилось Тибальду. Они были очень дружны и, возможно, полюбили бы друг друга, если бы их оставили в покое, - продолжал Велиамор. - Тибальд отослал девушку в Вандершир. Она была прекрасной дочерью эльфов. Мы все очень полюбили ее, особенно Теодор. Но она вышла за графа Годфри. А в Холоу тем временем загадочно погиб Тибальд и на трон взошел его повзрослевший сын, точная копия отца.

-- Вы же не отпустили Дарию? - Николь поняла, какая участь постигла третью девушку в проклятом роду.

-- Мы не могли не отпустить, - Велиамор вздохнул. - Теодор не на шутку увлекся ей.

-- Это точно какое-то проклятие, - Николь покачала головой.

-- Никто не мог предположить, что Максимилиан в своей жестокости превзойдет отца. Поначалу он очень радушно принял графа и свою подругу детства и сводную сестру. Но все же и им овладела темная страсть. Хотя нам все представили как покушение на короля.

-- Теодор не мог спустить ему это, он же любил ее, - Николь сжала кулаки.

-- Благодаря отцу Виктора Дария и ее дочь остались живы, - ответил Велиамор. - Но граф Годфри и их сын были казнены.

Николь закрыла лицо руками, понимая, почему Мадлену так ужасала одна только фамилия Кальтбэргов.

-- Дария и ее дочь, Николь, были отправлены в отдаленную обитель при церкви Единого Бога, - продолжал Велиамор. - Но Дария недолго прожила. Потом была война и много других печальных событий. Я не знаю, какая судьба постигла Николь Годфри-Лонвал, и кто был ее мужем.

-- Это моя мама? - Николь удивленно взглянула на мага. - Ведь, если Теодор уже правил, а после последней войны родился Кристиан, - она сверяла даты в уме. - Значит, Николь была четвертой, а я пятая, я ее дочь.

-- Да, я тоже думаю, что это так, - кивнул Велиамор.

-- И вы не знаете о ее судьбе? - девушка рада была услышать хотя бы имя.

-- Нет, о ней ничего не было известно в Вандершире, - ответил маг. - Я и позабыл о несчастных девушках Лонвал, решив, что Максимилиан извел и ее. Он и сыновей своих изводил, не говоря уже о ненавистных ему эльфах.

-- Но она выжила и родила меня, - Николь улыбнулась. - Может, она жива? Может, еще в Холоу?

-- Мне жаль, - Велиамор опустил глаза. - Я ничего не знаю.

-- А король Эрик? А Тибальд? - Николь вспомнила златокудрого принца Холоу, так понравившегося ей, когда она еще жила во дворце.

-- Тибальд? - Велиамор задумался.

-- Они должны что-то знать, - Николь готова была отправиться прямиком в Холоу, только бы развеять неизвестность.

-- Боюсь, Холоу пока наши враги, - ответил Велиамор. - Эрик все же достойный сын своего отца.

-- Вы дали мне надежду, - Николь улыбнулась. - Я теперь хотя бы знаю имя.

-- Я рад, что помог, - он поднялся. - Уже слишком поздно. Нужно отдохнуть, завтра мы отплываем.

-- Благодарю вас за вашу дружбу, - Николь обняла его. - У нас так мало теперь друзей.

-- Можете быть уверены во мне, я всегда буду на стороне Вандершира и вашего мужа, - ответил маг. - Он рос на моих глазах, и что бы ни делал, я всегда относился к нему как к сыну.

-- Поверьте, он очень раскаивается, что не доверял вам, - Николь отпустила мужчину и улыбнулась. - Даже считает, что вы оставили короля из-за него.

-- Уверен, вы убедили его, что это не так, - сказал маг.

-- Конечно, - Николь рада была такому союзнику, после подлого предательства Евы.

-- Он не смог бы выбрать жену лучше, - мужчина поклонился и вышел.

Глава тринадцатая

26е. Третий весенний месяц.

Королевская эскадра покинула бухту города Нажиб и вышла в открытое море. Впереди шел флагман "Грозный". Три корабля Иджу сопровождали их, ожидая встретить по пути еще три корабля, отправленные халифом для помощи Вандерширу.

Огромные суда Иджу были хорошо оснащены и несли на себе в три раза больше солдат, чем вандерширские. Все пять кораблей Виктора были вооружены новым оружием, изобретенным Итилианом. Только "Мария" оставалась без пушек, выполняя роль разведчика. Виктор не настолько доверял Дику, чтоб отдать ему десять пушек и позволить наделать бед. Хотя Ричард отличился исключительной выдержкой, оставаясь в Нажибе, пока король больше двух недель пропадал в пустыне, и не ввязался ни в какие приключения. Возможно, во многом этому способствовало постоянное наблюдение пяти вандерширских и трех кораблей Иджу, стоявших поблизости на якоре.

На каждом вандерширском судне отправилось по небольшому отряду полукровок литиатов. Мужчины и женщины, владеющие магией в достаточной степени, чтоб вступить в войну с темными, изъявили желание помочь Вандерширу. Виктор отдал их в полное распоряжение Велиамору, назвав про себя магическим подразделением. Капитаны не возражали против такого рода войск и напротив, были даже рады новым попутчикам. Теперь не было необходимости ждать попутного ветра, который было под силу сделать любому мало-мальски знакомому с магией стихий. А десяток магов на борту могли наполнить паруса ветром в любую погоду.

Еву поместили в отдельную охраняемую каюту на "Королеве Моргане". К ней была приставлена круглосуточная охрана из нескольких солдат, хотя она имела возможность выходить на воздух один раз в день. Королева Виржиния пожелала плыть на одном корабле с ней, надеясь образумить дочь. Николь ясно дала понять, что принцесса получит свободу только тогда, когда Велиамор полностью излечит ее от темной крови. Другими словами, когда она не сможет насылать заклинания и потеряет всякую магическую силу. Королева согласилась, хоть и с тяжелым сердцем. Джек оставался при Николь, не разделяя симпатий прежней госпожи. В Иджу он перешел на службу к Виктору, а на "Грозном" получил звание юнги и был зачислен в команду.

Бьянка, полностью избавившаяся от предубеждения против Виктора и вернув дружбу Николь, тоже плыла на флагмане. Гордона взяли туда без разговоров, как само собой разумеющееся. Он и капитан Морис теперь помогали капитану Джонсону управлять флагманом, чему последний был не особо рад.

Велиамор был назначен на должность первого советника и все время проводил с Виктором, планируя наступление на врага. Он рассказывал офицерам о темных, их сильных и слабых местах. Подготавливал их к встрече с жуткими порождениями черных магов и давал ценные советы. Вскоре каждый солдат на корабле знал, что стрелять в вампира не имело никакого смысла, в то время как оборотни были уязвимы для нового огненного оружия. Что касалось рэи, им нельзя было смотреть в глаза, а лучше вообще не замечать. Питавшиеся чужим страхом и отчаянием, они были безвредны для храброго и отважного воина. Вампиры же боялись лишь магического оружия, и тут приходилось рассчитывать на эвервудских эльфов. Достать магическое оружие из эльфийского серебра могли только они.

Мадлена в военных советах не участвовала. Она была слишком слаба, и свободное время проводила в одиночестве, стараясь привести мысли в порядок. Хотя любовь и поддержка мужа очень помогали ей. Сын же, напротив, расстраивал ее своим настроением. Кристиан стал молчаливым и замкнутым. Он искал любой повод, чтоб быть рядом с Николь и стал ее тенью. Виктор не препятствовал ему, отлично понимая отчаяние соперника и его боль. Сама новая королева не гнала его от себя, опасаясь, что слова Евы могли быть правдой. А настроение графа только подтверждало ее опасения.

Виктор много времени проводил со своими солдатами и магом, готовясь к войне. Кристиан же пользовался этим временем, чтобы быть рядом с Николь. Он абсолютно не интересовался ни войной, ни планами нападения. Казалось, ему вообще все равно, что будет с Вандерширом. Все его мысли занимала Николь.

На третий день плавания, на палубе собралась привычная компания, привыкшая проводить подобным образом все вечера. Николь сидела на одной из бочек, всматриваясь в горизонт через подзорную трубу. Бьянка и Кристиан играли в карточную игру, заняв бочки рядом с королевой. Капитан Джонсон, не оставивший надежды все же добиться от княжны взаимных чувств, проводил вечера с ними. Теперь он выступал судьей в возникшем споре между игроками. Вернее они вдвоем с Бьянкой доказывали графу, что он сжульничал.

Николь отвлеклась от созерцания горизонта и посмотрела на них.

-- Разве можно так? - негодовала княжна. - Ты спрятал карту в сапог. Я видела.

Девушка была в легком шелковом летнем платье. Длинные льняные локоны собраны наверх, открыв совершенную шею и спину. Капитан Джонсон горячо отстаивал правоту прекрасной дамы его сердца. Кристиан с надменной ухмылкой снимал сапоги, желая продемонстрировать всем, что в них нет карт. Он расстегнул все пряжки на голенище и вытряхнул сапог.

-- Проверь, Чарльз, - попросила княжна. Николь улыбнулась, заметив, как Кристиан перекладывает припрятанные карты за обшлаг кителя.

-- Второй, - не унималась Бьянка.

Кристиан подмигнул королеве, зная, что она покрывает его обман.

-- Хорошо, простите, граф, - Бьянка швырнула в него сапогом.

-- Вы несправедливы ко мне, - притворно оскорбившись, ответил Кристиан.

-- Я пойду, похоже, военный совет окончен, - капитан Джонсон заметил выходящих из коридора офицеров.