Давай поспорим

Глава 10. Источники тепла и горечи

Я не признавала шантаж. Особенно если шантажировали секретами небезразличных мне людей. Внутри немедленно вспыхнуло раздражение. Девушка мне в принципе не нравилась, а теперь и вовсе попала в черный список. Непременно запишу в блокнот! Только имя узнаю.

Внезапно блондинка поменяла позу, начала накручивать длинный светлый локон на палец и медово улыбаться. Я смотрела в немом изумлении. У нее раздвоение личности, что ли?

– Девушки, как дела? – раздался голос Зейна, и мне на плечо легла тяжелая ладонь.

Я резко повернула голову. Киран смотрел на болельщиц недобро.

– Привет, Киран, – протянула блондинка.

– Привет, Присс, – согласился он, вперив в нее тяжелый взгляд, и тихо обратился ко мне: – Все в порядке?

– Да мы просто поболтали, – не дала мне открыть рот Присс. – Думали купить бальзам для губ, но Эда не захотела продать. Если передумаешь, то ты знаешь, где меня искать, Эда.

– Вообще-то, не знаю, – ответила я.

– Спросишь у своего парня, – красиво улыбнулась блондинка, словно намекнув, что с Кираном Зейном у них была длинная история. – Пойдем, девочки.

Те послушно расступились перед Присс и зашагали следом. Одна, правда, обернулась и чуть не споткнулась на ровном месте.

– Я думала, ты будешь меня ждать в оранжерее, – проговорила я, не пытаясь скрыть радость в голосе.

– Решил сделать сюрприз, – медленно проговорил Киран, провожая девушек задумчивым взглядом.

– Сюрприз удался.

Ходило мнение, что к парню следует относиться с легким холодком, изображать неприступность. Тогда в нем якобы просыпается охотничий инстинкт. Он идет и идет по следу девушки, не глядя по сторонам, даже если тропинка приводит к брачному алтарю.

Однако строить из себя непокоренную башню, готовую сдаться на каких-то особых условиях, я не могла. И не хотела. Быть влюбленной незазорно. Тем более когда симпатия взаимна.

Мы забрали из оранжереи заметно окрепший плющ, прихватили лопату и направились в сторону учебного кладбища. На мой взгляд, высаживать магическое растение зимой – полный бред, но кто я такая, чтобы спорить с деканом Кросманом.

После ремонта склеп Лавизов выглядел так, словно его только-только поставили. Стены сияли белизной, крышу перестелили, мусор убрали. Вокруг царили частота и порядок.

Понятно, что никто не собирался втыкать в промороженную землю живое растение. Я аккуратно пристроила ящик возле стены, вытащила из сумки шкатулку с зельями собственного приготовления и, сняв защитный купол, по очереди влила в почву магические подкормки. Одна согревала землю, вторая стимулировала рост, третья делала плющ морозоустойчивым, плодовитым и густым. Вильгельм эти зелья очень уважал. Но часто не угощала, а то потом откажется расти самостоятельно и зачахнет в молчаливом протесте.

– О чем вы говорили с Присс? – вдруг спросил Киран.

– Да она чушь несла про какие-то секреты, – отмахнулась я и вдруг на расстоянии почувствовала, как сильно он напрягся. – Никогда не понимала, почему в этой академии странной считают именно меня, когда вокруг такие экземпляры обитают. Посмотри на декана Кросмана? Дураку понятно, что высаживать зимой растения – издевательство над природой, но ведь приспичило же!

– Он думал, что ты дождешься весны, – кажется, расслабившись, усмехнулся Зейн.

– Не на ту напал, – проворчала я, пряча бутыльки в сумку. – Хочет подснежников? Будут ему подснежники…

Растерев замерзшие руки, я опустила пальцы в согретый, влажный грунт в ящике и принялась вливать силу. Плющ жадно начал впитывать магию земли и пошел в буйный рост. Плевать он хотел на низкую температуру, снег и прочие обстоятельства: цепляясь за уступы, по глухой стене поползли побеги и добрались до крыши. Темно-зеленое одеяло ширилось и поднималось. Через некоторое время стену затянул густой покров. Длинные усы с листьями переметнулись на крыльцо и окутали спиралями две невысокие колоны, подпирающие козырек над входной дверью.

– Готово! – Я выпрямилась и отряхнула руки от земли. – Склеп озеленен!

– А мы просили розочки… – раздалось шипение из последнего пристанища Лавизов.

Днем позже мы с Кираном снова стояли в ректорском кабинете, но в этот раз нас встретили с располагающими улыбками. В смысле, с улыбкой нас встретил ректор Норс, а декан Кросман сидел с таким видом, словно с утра мучился головной болью, и мы являлись не последней причиной этих страданий.

– Что ж, вы, господа студенты, как посмотрю, взялись за дело с энтузиазмом, – проговорил ректор. – Декан Кросман доволен вашей работой.

Тот поморщился, словно от похвалы в сторону нарушителей порядка, полностью искупивших вторжение на учебное кладбище, у него сильно стрельнуло в висках.

– Крыша не протекает, стены как новые, – похвалил глава академии.

– И такие зеленые, – проскрипел Кросман.

– Как вы и заказывали, – напомнил ректор, не давая возможности к чему-то придраться. – Слышал, господин Зейн, вы сколотили целую ремонтную бригаду из игроков в магбол.

– Парни помогли, – согласился Киран.

– Что ж, я считаю, что вы заработали право вернуться в команду по магболу, – объявил Норс. – Ваш тренер полностью согласен с моим решением и горячо его поддержал. Пока, правда, придется остаться в запасном составе, но вы уже сегодня можете приступить к тренировкам.

Казалось, Зейн на секунду опешил.

– Я… – Он замолк, справился с эмоциями и по-деловому кивнул: – Благодарю, ректор Норс.

– «Непобедимые драконы» вперед! – подняв кулаки, выдал тот одну из речевок. – Тогда мы закончили.

Все, конечно, отлично. Я искренне рада за Кирана или не очень искренне – пока не решила, но…

– А что заработала я?

В кабинете воцарилась ошарашенная тишина. Абсолютно все, даже лопухи-гемиграфисы, удивились обширной студенческой наглости. Да и я не ожидала, но сама не спросишь, никто не предложит заслуженное поощрение.

– Немеркнущую славу, – язвительно ответил Кросман.

– Господин ректор, а можно я заработаю шесть закрытых пропусков в оранжерее? – попросила я.

– Ботаник пропускает отработку в оранжерее? – немедленно встал он в стойку, и стало ясно, что все – попала.

– Но это не помешало мне украсить плющом склеп Лавизов. Он теперь весь такой… зелененький, а вокруг снег и зима… – пробормотала я.

В итоге мне вручили порицание на официальном бланке с гербом академии и обязали отработать каждый пропущенный день. Ректор Норс не поленился поставить печать. Поощрили от всей души! Хорошо, не заставили клясться на святом писании Пресветлой богини дня, что я все отработаю до начала экзаменов.

– И кто меня тянул за язык? – сокрушалась я, когда мы стояли перед резными дверцами кабины и ждали возвращения с первого этажа движущей платформы. – Поверить просто не могу! Может, никто и не заметил бы! Не понимаю, в нашем мире справедливость полностью издохла?

– Эда, а что ты делаешь на этих выходных? – с искренним весельем наблюдая, как я ругаюсь, невпопад спросил Киран.

– Очевидно, переселяюсь жить в оранжерею. – Недовольно помахала я взысканием всех пропусков. – Клянусь, у нас не ректор, а ростовщик!

– Поехали на выходные в Вумворд, – вдруг предложил Зен. – Искупаемся в теплых источниках, покатаемся на лыжах. Да просто расслабимся перед экзаменами. В субботу утром туда, в воскресенье вечером обратно.

Вумворд – известный курорт с горячими термальными источниками и лыжными трассами. Ни разу не бывала, только видела на зимних открытках маленькие нарядные домики на фоне живописных горных пейзажей. Отдых в курортной деревушке стоил недешево, а древними развалинами она похвастаться не могла, поэтому в экспедиции в сторону Вумворда папа не ездил. Уверена, там чудесно и сказочно, особенно перед Новым годом, когда вокруг нарядно украшено к празднику, однако…

– Предлагаешь поехать вдвоем? – вкрадчиво спросила я.

– Ты хочешь вдвоем? – с немедленно вернул вопрос Киран с весьма многозначительной улыбкой.

– Да нет. – Я неожиданно начала густо краснеть.

– Так да или нет? – настаивал он.

– Не знаю! – буркнула я.

– Да, нет, не знаю, – начал дразнить Киран. – Какой ответ мне выбрать?

– Какой совесть подсказывает!

Он рассмеялся, а потом все-таки объяснил по-человечески:

– Мы едем в друзьями. У моей семьи в Вумворде дом. Компания большая, будет весело.

– Я не знакома с твоими друзьями, – дернула я плечом.

– Познакомишься, – успокоил он. – Но уверен, ты всех знаешь.

– Откуда? – удивилась я.

– У тебя все покупают зелья. Возможно, кто-то в твоем знаменитом черном списке, – со смехом произнес он. – Ты, кстати, в курсе, как все боятся в него попасть?

– И все мне будут улыбаться, чтобы там не оказаться, да?

Я испытывала одновременно восторг, что Киран хотел официально представить меня друзьям, и панику перед этим знакомством. К счастью, пришла подвижная платформа, застрявшая на этаже у деканата некромантов, и у меня появилось целых тридцать секунд, чтобы решить: согласиться или отказаться от поездки.

Зейн сомкнул створки кабины и нажал на пластине с вырезанными эмблемами факультетов витиеватую единицу, обозначавшую холл.

– У тебя есть время подумать, Эда, – произнес Киран, когда мы начали спускаться вниз. – Если не можешь на этих выходных, то в следующий раз…

– Я поеду! – перебила я и дернула плечом. – У меня нет срочных дел.

– Да? – Киран широко улыбнулся. – Здорово! Просто восторг! Я боялся, что ты откажешься, и уже придумал причины, почему тебе стоит поехать. Узнал, какие там травы для зелий продают.

Стараясь скрыть улыбку, я подняла голову и начала следить, как над притолокой одна за другой зажигаются эмблемы факультетов, подсказывающие, какой именно этаж минула платформа. В холл мы вышли, крепко держась за руки.

Неделя пролетела незаметно. Киран вернулся к тренировкам, я стоически отрабатывала прогулы в оранжерее и готовилась к большому зачету по зельеварению. Никак не удавалось придумать, что именно варить в этом семестре. В голове не появлялось ни одной стоящей идеи, а профессор всегда требовал чего-нибудь необычного, но непременно по канону! Зато успела снять с себя мерки для платья и передать хозяйке сбежавшей крольчихи, Аделин Чандлер, умеющей, как выяснилось, создавать фантастически красивые платья.

Ужин с отцом пришлось перенести. В смысле, я ему написала, что на выходных уезжаю с друзьями в Вумворд и предложила встретиться в следующий вторник. Как раз отметим сдачу зачета по зельеварению. Или устроим траурную трапезу за провал, если я не отыщу ни одного достойного рецепта. Папа обрадовался, что его дочь внезапно обросла друзьями, и пожелал хороших выходных. Подозреваю, проведет два дня, не выходя из кабинета, за статьей о каком-нибудь исчезнувшем с лица земли храме.

В субботу утром большой компанией мы рассаживались по креслам с высокими спинками в портальном зале столичного вокзала и пристегивали ремни. Проводник плотно закрыл дверь, лампы на потолке потухли, и небольшое помещение погрузилось в полную темноту. Сидящий рядом Киран внезапно сжал мою руку.

Блеснула магическая вспышка. Тело словно прибило к креслу, а потом наоборот появилось чувство, будто нас всех вместе с портальным вокзалом поднимает к небу. Уши заложило. Неприятные ощущения длились всего несколько секунд и резко исчезли. Переход закончился. Снова вспыхнули лампы, проводник раскрыл широкие двустворчатые двери. С громкими разговорами и смехом народ начал отстегивать ремни и подниматься с кресел.

– Почему всегда так уши закладывает? – громко выругался Андрес Ронтол и надул щеки.

Из всей компании в десять человек я знала только шумного рыжего артефактора, зато со мной оказались знакомы абсолютно все. Вообще, за четыре года учебы мне впервые довелось оказаться в обществе игроков в магбол и девушек из команды поддержки. Чувствовала себя приблизительно, как радужный единорог в табуне отборных скаковых.

На стойке выдачи мы получили багаж. Киран подхватил наши дорожные саквояжи и улыбнулся:

– Идем?

Вумворд встретил нас ярким солнечным днем, сладким запахом морозного горного воздуха и нарядными пейзажами с новогодних открыток. Рогатые горные пики, словно окутанные сизой дымкой, бодали зимнее небо. Гладкими лентами тянулись трассы для спусков на лыжах.

За пределами академии, где пока разве что развесили цветные плакаты-приглашения на новогодний бал, остро ощущалось приближение большого праздника. Витрины торговых лавок, облепивших небольшое здание портального вокзала, сверкали огоньками. Двери украшали венки из остролиста. Между фонарных столбов висели гирлянды с флажками.

Дом Зейнов стоял недалеко от горячих природных купален, и до него пришлось добираться на подъемнике. Мысленно я представляла совсем небольшой горный домик, а нас встретил особняк с огромными окнами в пол на первом этаже.

С громкими разговорами и смехом народ ввалился в светлый просторный холл с широкой лестницей, ведущей на первый этаж. В гостиной стояла украшенная елка, горел камин. Современный холодильный шкаф в кухне оказался забит продуктами. Чувствовалось, что к нашему приезду подготовились.

Народ начал делить спальни. Становилось очевидным, что компания приезжала к Кирану не в первый раз.

– Наша комната на втором этаже, – подсказал он. – Я тебе все покажу.

– Угу, – пробормотала я, не понимая, испугана мыслью, что мы будем ночевать в одной комнате, или она приводит меня в восторг. Просто этот восторг пока ощущается, как испуг.

– Если хочешь, ты можешь ночевать с девчонками, – немедленно предложил Киран.

Я покосилась на хихикающих возле длинной стойки девушек из команды поддержки. Видимо, у меня на лице появилась такая выразительная мина, что он рассмеялся и кивнул на лестницу:

– Расслабься, Эда. Ты в полной безопасности.

– И ты будешь вести себя паинькой.

– Могу дать торжественную клятву, – ухмыльнулся он.

– Воздержись от показухи, – пробормотала я, понимая, что за нами с большим интересом наблюдает народ.

Спальня оказалась с выходом на маленький открытый балкон со столиком и двумя креслами, тщательно очищенный от снега. На отделанных деревом стенах висели горные пейзажи. Стоял почти пустой стеллаж для книг и двуспальная кровать, застеленная синим покрывалом. Широкая, просторная, явно удобная. И никакого диванчика.

– Здесь ванная комната, – открыл одну из дверей Киран, продемонстрировав небольшую ванную комнату со всеми удобствами, и указал на соседнюю: – Здесь можно разложить вещи.

– Ладно, – кивнула я, чувствуя себя ужасно, просто катастрофично смущенной.

Мы двигались по спальне, как два однополярных магнита, аккуратно обходя друг друга по дуге. Казалось, что мне в спину вместо позвоночника вставили металлический стержень, и я потеряла гибкость.

В дверях ванной отлаженная система перемещений засбоила: мы с Кираном неизбежно столкнулись. Оба одновременно повернулись боком, уступая дорогу.

– Слушай, Эда… – Киран почесал бровь. – Я понимаю, о чем ты сейчас думаешь.

Готова поспорить, что нет. Я ругала себя, что сильно сглупила, когда в последний момент вытащила из сумки шелковый ночной комплект и засунула пижаму в жизнерадостный розовый горох. Просто вселенский провал.

– Давай договоримся. – Он положил руки мне на плечи и, чуть склонившись, заглянул в лицо. – Я не заставлю тебя делать то, к чему ты не готова или чего не хочешь. Мне пришлось притащить в Вумворд толпу народа, чтобы ты чувствовала себя комфортно. Договорились?

Другими словами, Киран применит навыки архитектора и выстроит на кровати устойчивую стену из подушек. Наверное, соберет эти подушки по всему дому и заставит остальных спать на локтях.

Стену мне не хотелось, даже учитывая детскую пижамку в горошек, но приятно осознавать, что заграждение можно возвести, если паника победит, а я передумаю.

– У меня только один вопрос, – пробормотала я. – Зачем ты притащил и Ронтола? Он же своими воплями способен испортить любой вечер.

– От него я просто не смог отвязаться, – со смехом признался Киран. – Андреас считает, что я ему по гроб жизни должен.

– Он сделал тебе ключ, который не сбоит? – хмыкнула я.

– Именно Ронтол отправил меня к тебе за зельем удачи.

Позже все собрались в просторной столовой на второй завтрак. За столом обсуждали предстоящий матч со «Свирепыми гарпиями» из Академии права Иварии. Насколько я понимала, Кирану предстояло сидеть на скамейке запасных, но расстроенным он не выглядел и с азартом обсуждал тактику команды противников, их магию и любимые комбинации. В общем, я половину разговора не поняла. Потом тема постепенно съехала на субботние планы. Часть компании собиралась покататься на лыжах, раз повезло выбраться к трассам, другие хотели остаться в гостиной. Кто-то предложил сыграть в настольную игру. Мы с Кираном решили сбежать и искупаться в горячих источниках.

Собирались по-тихому, закрыв комнату на ключ. Киран терпеливо ждал, пока я в панике вытаскивала из дорожного саквояжа так и не разобранные вещи и пыталась отыскать закрытый купальник. Видимо, оставила, когда меняла пижамы, а ничего приличного, что прикрыло бы бедра, с собой не взяла. Не плавать же в костюмчике школьницы, обожающей расцветку в горошек!

В итоге Зейн вручил мне футболку светло-охрового цвета, видимо, имитирующего золотой. С большим интересом я посмотрела на гордый десятый номер и имя Киран Зейн, вышитые на спине.

– Готова поспорить, ты всегда хотел искупаться в горячих источниках со своей фанаткой, – с ехидством прокомментировала я форму личной поклонницы игрока Кирана Зейна.

– Каюсь, – со смехом он поднял руки.

Из дома мы выбрались через заднюю дверь, делая вид, что не крадемся, а просто бесшумно ходим. Как призраки, спрятанные в солнечных лучах. Народ, отказавшийся от лыж, шумел в гостиной. Казалось, они разнесут дом, но Киран не выказывал ни тени беспокойства. Подозреваю, ему-то потом бардак не придется убирать, наверняка в семье Зейнов служит целый штат бытовых магов.

– Куда вы идете? Подождите, мы с вами! – все-таки засек нас и проорал через открытое окно Андреас Ронтол. Пришлось притвориться, что на нас напала частичная глухота, и прибавить шага.

Горячие ключи Вумворда, известные на всю Иварию, били из-под земли и образовывали естественные купели. К ним вели выстланные добротными досками дорожки. Возле каждой природной ванны стояли столбики с названиями. По поверхности воды плавал жидкий теплый дымок, возле деревянных бортиков тянулась полоска влажной земли, кое-где покрытой зеленым пушком, а вокруг лежали сугробы.

Купель, которую выбрал Киран, пряталась в самом дальнем уголке плато. Вода в чаще бурлила, словно ее кипятили. Он быстро скинул одежду и, оставшись в длинных купальных шортах, спустился по ступеням в глубину.

Я расстегнула куртку, выбралась из обуви. Стянула свитер и широкие брюки.

– Иди ко мне. – Киран протянул руку. С локтя и пальцев стекала вода, мышцы на плече обрисовались красивой линией.

Аккуратно пристроив одежду на лавке, я ступила в купель и схватила Зейна за крепкое запястье. Погрузиться в теплую воду, когда от морозного воздуха щиплет щеки, оказалось неожиданным опытом. Вроде только поджимала ноги, точась босыми ступнями на ледяном гладком настиле, как внезапно каждый сведенный холодом мускул начал расслабляться.

Вокруг нас бурлила и пузырилась вода. В лицо летели мелкие брызги. Длинная футболка мгновенно промокла и прилипла телу. Киран крепко обнял меня за талию и увлек к естественному уступу на каменной стене чаши. Я без сопротивления обняла его за шею, когда он усадил меня к себе на колени лицом к лицу.

Стараясь отогнать мысль, что нас разделяет только тонкий слой одежды, я проговорила:

– Ты действительно любишь магбол ничуть не меньше своих зданий. Так ведь?

– Почему ты заговорила о магболе? – улыбнулся он.

– Вспомнила, с каким азартом ты говорил об игре.

– Ну он, конечно, не такой опасный, как турниры по швырянию сорняками… – начал со смехом Киран.

– Не говори об этих турнирах с таким высокомерием! – дурачась, возмутилась я. – Ты просто не видел ни одного!

– А ты никогда не видела, как я играю в магбол.

– Ты хорош? – принялась дразнить я.

– Готов поспорить, Эда Амбер, ты влюбишься в меня без памяти, когда увидишь, как я играю.

– Тогда давай поспорим, Киран Зейн, – протянула я. – Какая твоя ставка? Если я влюблюсь, ты тоже в меня влюбишься? Рисковый спор, согласен?

Его глаза потемнели.

– В жизни так не рисковал, – с неожиданной хрипотцой в голосе пробормотал он мне в губы. – Но готов попытаться…

Мы целовались, как сумасшедшие. Внутренней стороной бедра я ощущала твердое мужское естество, но Киран совершенно не стеснялся собственного возбуждения. Его руки забрались под мою футболку, ладонь легла на грудь. Сама от себя не ожидая, я выгнулась от незнакомых ощущений, прошивших меня насквозь.

На секунду поцелуй прервался. Мы глотали через рот влажный воздух и смотрели глаза в глаза. Голова шла кругом. Утопая в нежности, я обнимала мокрыми ладонями лицо Кирана, большими пальцами гладила скулы и из последних сил удерживала признание, что спорить бессмысленно. Сам того не подозревая, он уже выиграл это пари.

Внезапно с дурацким, совершенно неуместным воплем: «Я нашел вас!» в купель со всего размаха кто-то запрыгнул. Нас окатила волна. Отплевываясь и стирая воду, мы посмотрели на бесцеремонного подлеца, нарушившего желанное уединение.

Из воды выскочил Андреас Ронтол и, тряся мокрой рыжей башкой, принялся прыгать на одной ноге.

– Конечно, кого еще могло сюда принести, – едва слышно процедил Киран.

– Вода в ухо попала! – пожаловался тот, как маленький ребенок.

«Да лучше бы утопился в этой воде!» – раздраженно подумала я.

– Мы пойдем, – буркнул Зейн и, взяв меня за руку, помог выбраться из купели.

– Подождите меня! – возмутился Андреас. – Вы чего уходите? Расслабиться не дали!

Выбираться на поверхность оказалось не только холодно, но и неловко. Футболка облепила тело, голые мокрые ноги казались синюшными. Парни уступили мне единственную кабинку для переодеваний, к которой пришлось бежать на цыпочках, схватив в охапку вещи.

– Голову поверни, – услышала я недовольный голос Кирана, рявкнувшего на рыжего нахального сокурсника.

Мороз придавал мне скорости получше, чем крольчихе Кукухе – исцеляющее зелье. Натягивать холодную одежду оказалось удовольствием ниже среднего. На несколько секунд я обняла себя руками, стараясь согреться и накопить чуточку тепла. Зубы выбивали чечетку, ужасно хотелось нырнуть обратно в теплую купель.

Волосы я просушила с помощью магии, и разноцветные пряди начали живописно торчать в разные стороны. Сумку, чтобы аккуратно донести мокрые вещи до дома мы не взяли. Пришлось футболку и белье свернуть плотным комком. Накинув на голову капюшон, я наконец вышла из кабинки.

Парни давно оделись, стояли друг напротив друга и, похоже, о чем-то тихо, но крайне зло спорили.

– Я закончила, – громко позвала я, заставив их прервать спор.

День пролетел незаметно. К вечеру я перестала себя чувствовать не в своей тарелке и пообещала половине команды поддержки продать бальзам для увеличения губ по себестоимости, хотя ее не успела высчитать. Вот как размякла!

Ужин готовила миниатюрная брюнетка Амалия, четверокурсница с бытового. Никто не стремился запереться на кухне, так что я предложила помощь.

– Ты умеешь готовить? – с подозрением сузила она глаза.

– Я зельевар, – заявила в ответ. – Мы отлично управляемся с разделочной доской, ножом и котелком.

– У нас кастрюли.

– Разница небольшая.

– Убедила! – Выгнув бровь, она смерила меня веселым взглядом. – Ты принята в команду.

Пока мы шинковали, тушили и жарили, парни затеяли шуточную игру в магбол прямо под окнами кухни. Носились по площадке под бодрые речовки болельщиц. Шел снег, свет уличных фонариков казался размытым. Носились туда-сюда фигуры, кто-то с руганью падал. Вспыхивал и угасал магический мяч.

– Ты давно знакома с Зейном? – вдруг спросила Амалия.

– Не особенно, – призналась я, заканчивая нарезать зелень.

– Но он тебе нравится, да?

– Киран симпатичный, – отозвалась я, отказываясь прямо отвечать на такой же прямой вопрос. – С ним весело, а еще он искренне увлечен всем, чем занимается.

– Да, он тебе действительно нравится, – вздохнула я. – Просто я хотела сказать… Не верь всему, что Киран говорит.

– Ты о чем? – насторожилась я.

– Да так… ходят разные слухи. – Амалия помахала длинной деревянной ложкой, испачканной в соусе.

Я хотела попросить не напускать тумана, а уже прямо сказать, что она имеет в виду, но только успела открыть рот, как в окно влетел огненный мяч. Раздался громкий звон, в разные стороны посыпались осколки. Светящийся мяч, отчасти похожий на дыню, прокатился по плиточному полу, ударился об угол кухонного островка и потух.

С улицы донеслись громкие ругательства. В некотором обалдении мы с Амалией любовались на дыру в стекле, из которой страшно сквозило, и наблюдали, как парни несутся в дом. В общем, они с утра пытались что-нибудь разгромить, а к ночи все-таки добились успеха.

– Хорошо, что среди нас отличные бытовые маги, – протянула Амалия. – Иначе Зейн выставил бы всех ночью на мороз.

Оказалось, что вовсе не выставил бы – трехочковый бросок в кухонное окно он сделал сам. До ужина парни всем коллективом чинили окна. Андреас раздавал указания двум товарищам по команде, выпускникам бытового, словно действительно разбирался в бытовой магии (на самом деле, нет).

Большие осколки срастили со стеклом. В тех местах, где не хватило кусочков, заставили края расплавиться и заполнить пробелы неровными швами. В конечном итоге посреди огромного окна образовалась угловатая клякса с затянутыми с помощью магии трещинами.

После исключительно позднего ужина мы с Зейном поднялись в спальню. Скрывать, как сильно я нервничаю перед предстоящей ночью, становилось сложнее. Он дожидался, когда освободиться ванная, лежа на кровати и просматривая сообщения в магпланшете. На прикроватных тумбочках горели ночные лампы. Обстановка была интимной.

– Уже свободно, – пробормотала я, прикрыв дверь в туманную от влажного пара комнатенку.

Киран поднял голову и скользнул взглядом по моей пижаме. Уголки губ дернулись от сдерживаемого смеха.

– Не смей комментировать! – Я указала в него пальцем.

– Что именно? – Он отложил планшет и поднялся с кровати. – Что у меня самая красивая девушка в академии?

– Ладно, – протянула я с уверенностью, которой вовсе не ощущала. – Очко засчитано.

Он приблизился ко мне, мягко сжал плечи и проговорил:

– Ложись спать, Эда.

– Почему? – вырвалось у меня.

Самой не верилось, что я спросила у парня, по какой причине он решил просто хорошенько выспаться в одной кровати.

– Потому что я хочу все сделать правильно, – туманно пояснил он.

– А сейчас с нами происходит что-то неправильное? – не удержалась я, хотя никогда не задавала вопросов, ответы на которые могут сразу не понравиться. Но люди вокруг вели себя подозрительно. Странностей не заметил бы даже полуслепой крот.

– Спокойной ночи. – Киран поцеловал меня в кончик носа и закрылся в ванной комнате. На щеколду. Словно боялся, что я к нему ворвусь и потребую закончить то, что мы с большим задором начали в купели горячего источника. За дверью зашумел душ.

В общем, зря я так нервничала, что толком ничего не ела. Еще и пить захотелось! Натянув сверху пижамы свитер, чтобы не мелькать майкой на тонких лямках, я тихонечко вышла из комнаты.

Девчонки уже разошлись по комнатам, но парни сидели в гостиной возле зажженного камина и потрошили полку с дорогим алкоголем Зейнов. По первому этажу разносился громкий голос Андреаса Ронтола:

– Как знал, что Зейн выиграет пари! – проговорил он с явно заплетающимся языком.

– Конечно, он же выбрал профессорскую дочку, – хохотнул в ответ его приятель. – Вы ее видели? Да на эту чокнутую можно посмотреть только за деньги и ради спора.

– Точно! – добавил третий. – Из-за спора на деньги…