Давай, расплачивайся

Глава 56 Место

Просыпаясь и сонно открывая глаза, я в первую очередь подумала о том, что с моей кроватью что-то не так. Выспалась я отлично и мне было тепло, как никогда раньше, но матрас почему-то казался до безобразия твердым.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы до меня дошло, что я опять лежала на Матео. И, кажется, от того, что я завозилась, он тоже проснулся.

— Ты опять валяешься на мне? — его хриплый голос, мурашками пробежал по коже.

Я была без очков и Лонго толком не видела. Лишь очертания растрепанных белоснежных волос. Но, несмотря на это, я чувствовала его руку у себя на талии. Матео что ли обнимал меня ночью?

Правда, переварить эту мысль я не успела. Лонго спихнул меня на кровать, так, что я упала на матрас рядом с ним.

— Можно было бы и не делать этого настолько грубо, — произнесла, поджимая губы. Правда, мне самой стало неловко. Это вообще в какой момент я залезла на него, если засыпала на противоположной стороне кровати?

— Можно и не валяться на мне. Это раздражает, — кажется, Лонго сел и ладонью еще сильнее растрепал волосы.

— А вот больше и не буду, — отворачиваясь, я поднялась на ноги и на тумбочке нащупала очки.

Было еще слишком рано. До начала учебы четыре часа, но Матео сходил в душ, оделся и собрался куда-то уезжать.

— Я в семь заеду за тобой, — он взял пальто.

— Не нужно. У меня сегодня нет двух первых лекций, — проходя по комнате, я собирала вещи и складывала их. — Ты ведь сейчас в автомастерскую едешь?

— Почти.

Когда я проходила мимо него, Лонго взял меня за руку. Притянул к себе и поцеловал в губы. Коротко, но по ощущениям это было так, словно меня током обожгло.

И, пока я пыталась прийти в себя, Матео лениво взял свой телефон и покинул комнату.

А я еще некоторое время стояла неподвижно. Лишь спустя несколько секунд подняла ладонь и кончиками пальцев прикоснулась к ноющим губам. Затем, задерживая дыхание, развернулась и подошла к цветам.

В груди скользнуло что-то неприятное. Едкое. Воспоминание о том, каково это быть никому не нужной. Жить в одиночестве. И для всех являться чуть ли не прокаженной. Но, насколько бы сильно не было тяжело с Матео, ему я ведь нужна.

Я кончиками пальцев провела по нежным лепесткам, думая о том, что мне стоит быть разумной девушкой. Закопать в себе свои комплексы и пытаться наладить отношения с Лонго. Найти в нем еще больше хорошего и убрать плохое. Это ведь и есть работа над отношениями. Может, у меня получится и со временем мы станем идеальной парой.

Отстраняясь от букета, я пошла дальше собирать вещи, намереваясь убрать в спальне.

Чтобы Лонго было приятно возвращаться в наш дом, тут должно быть чисто и уютно. И чтобы пахло вкусной едой. Разве это не один из залогов хороших отношений?

Поэтому, пользуясь тем, что у меня с утра имелось свободное время, я привела спальню в порядок, помыла пол в коридоре и замела лестницу. После этого побежала на кухню и сделала заготовки для приготовления ужина.

Затем привела себя в порядок. Из одежды выбрала лучшее, что имелось в моем шкафу и даже в тумбочке отыскала духи, когда-то давно купленные в маркете. Дешевые, но с приятным запахом и в красивом пузырьке.

Из-за этого чуть не опоздала на автобус. Тем более, погода сегодня была мрачной. Словно из фильмов ужасов и, стоило хотя бы раз посмотреть на небо, становилось ясно, что скоро пойдет дождь, а я зонтик не взяла.

Поэтому, выйдя на нужной остановке, я побежала к университету, сразу замечая, что во дворе рядом с ним, практически не было студентов. Наверное, в такую промозглую погоду все предпочитали проводить перемены, или в комнатах отдыха, или в ближайших кафешках.

Уже, когда я вошла в аудиторию, почувствовала то, что телефон в кармане зажужжал. И, доставая его, поняла, что пришло сообщение от Матео. Мне кроме него больше никто и не писал.

«На выходные поедем в Арчетри. Я пришлю тебе несколько вариантов отелей. Сама выбери, какой тебе больше нравится»

Я несколько раз прочитала это сообщение и, приподнимая бровь, написала ответ:

«Зачем нам туда ехать?»

Большинство моих одногруппников уже собралось в аудитории и мне пришлось протискиваться через них, ведь дорогу мне никто не уступал. Я села за свою парту, когда телефон опять зажужжал:

«Чтобы вместе провести время»

Я не могла не заметить того, как по коже расплылись мурашки. Это было… практически романтично.

Умом я понимала, что мне не стоит обманываться. Навряд ли Матео руководствуется нежными мыслями и желанием прогуляться там со мной за руку. Меня даже немного испугало это «выбери отель». Но, с другой стороны, если учесть то, что мы и так спим на одной кровати, было глупо переживать о том, что мы заселимся в гостиницу. Словно там будет что-то не так по сравнению с домом. Просто стоит твердо дать понять, на что я пока что не готова.

Доставая учебники, я опять просмотрела сообщения Лонго. Все же приятно было от этого «Вместе провести время».

Я написала ему:

«А когда мы едем? Завтра?»

Через пару минут, уже когда началась лекция, пришел ответ:

«Нет, сегодня. После лекций тебе хватит времени собраться?»

Спрятавшись так, чтобы меня не видел преподаватель, я опять взглядом скользнула по экрану.

Постучала пальцами по столу, но все же с заминкой написала:

«Да»

Сегодня пятница и не было ничего плохого в том, чтобы выехать вечером, но вообще сам факт поездки вызывал волнение.

И вроде как в этом нет ничего категоричного. Опять-таки, мы каждый день находимся один на один в моем пустующем доме. В отеле, наполненном другими постояльцами, будет даже поспокойнее.

Но все равно новость о поездке почему-то вызывало такое ощущение, словно мы скоро впервые окажемся один на один в закрытом помещении.

Отложив телефон, я попыталась сосредоточиться на лекции, но, как только наступила перемена, я опять проверила сообщения от Лонго и увидела, что он скинул мне список отелей, из которых я должна выбрать один.

Я быстро пролистала их, затем уже более внимательно рассматривала снимки и местоположения. Каждый из отелей был великолепен. В тихой местности и с красивым видом. Сами номера тоже очень хорошие. Это не мой разваливающийся дом.

Сама этого не поняв, я утонула в мыслях о поездке. Все еще испытывала волнение, но уже теперь оно частично было приятным. Я представляла то, как мы вечером будем ехать к Арчетри. Пить кофе на балконе выбранного отеля. Гулять по красивым местам. Там ведь тихо и в такое время вообще безлюдно. А еще мы сможем поговорить. И я очень надеялась, что так же сумеем сблизиться. Я не имела ввиду физически, а именно душевно.

После последней лекции мне пришлось задержаться. Пока я ходила в уборную, кто-то из моей группы перепутал тетради и отдал преподавателю не ту, которую нужно.

Поэтому из здания я вышла с опозданием и к этому моменту парковка была практически пустой. На ней находилась лишь машина Лонго. Он стоял около нее. Курил и, увидев меня, молча открыл дверцу своей машины.

— Почему ты так долго? — Лонго сел за руль. Он был без пальто и, случайно прикоснувшись пальцами к его ладони, я почувствовала то, что его кожа была непривычно холодной. Матео долго стоял на улице?

— Прости, что задержалась. Произошла путаница с тетрадями. Пришлось бегать и менять их, — я сняла шапку и расстегнула куртку. — Слушай, а мы успеем заехать в магазин? Мне нужно кое-что купить.

— Какой именно магазин тебе нужен?

— Молл. Он как раз будет по дороге.

Лонго еле заметно кивнул. Мы свернули на дорогу и я выглянула в окно. Небо было еще более мрачным, из-за чего создавалось ощущение, что уже поздний вечер, но дождь до сих пор так и не пошел.

Примерно через пятнадцать минут Лонго остановил машину на парковке молла и я, открыв дверцу, спрыгнула на асфальт.

— Я скоро вернусь. Буквально десять минут.

Надев шапку, я быстро побежала в магазин. Там купила гель для душа, теплые колготки и новые домашние тапочки. Мои старые были совсем застиранными и уже протертыми, а мне в этой поездке хотелось выглядеть хорошо. Без своей затасканной одежды. И взять с собой я планировала только лучшее из того, что у меня имелось.

Выбежав на улицу, я быстро застегнула куртку, но все же поежившись от холодного ветра, пошла к парковке. Увидела, что Матео опять стоял около машины и курил. Вновь без пальто и, подходя ближе, я уже хотела сказать, что ему не следовало так пренебрегать своим здоровьем, но, прежде чем я успела сказать хоть слово, на Лонго чуть ли не запрыгнула какая-то девушка. Это осознание полоснуло жутким неприятием.

Для меня это было настолько неожиданно, что я даже замерла на месте, так и не дойдя до Матео около пяти метров.

Я же привыкла к тому, что в университете Лонго неприкасаем, а тут на него кто-то чуть ли не налетел. И я не могла не заметить того, как внутри меня все неприятно сжалось от того, что к Матео приблизилась другая девушка. Он ведь мой. В следующее мгновение она вообще обняла Лонго и, поднимаясь на носочки, поцеловала в губы.

Меня словно ледяной водой окатило. Сознание и сердце сильно царапнуло и сжало. Я, не дыша и не моргая, смотрела на них, только сейчас понимая, что это — Сандра. Бывшая девушка Матео. Но почему она?.. И… почему он не оттолкнул ее?

— Скучал по мне? — Сандра подняла ладонь и тонкими пальцами зарылась в растрепанные волосы Лонго. Поправляя их настолько привычно, словно все эти касания ей принадлежали.

Она была одета в платье и в пальто. На ногах сапожки на каблуках. Как всегда красивая. С укладкой и легким макияжем.

— Ты уже вернулась? — выдыхая рванное облако сигаретного дыма, Матео пальцами сжал ее подбородок и, наклоняясь, уже теперь сам приблизился к ее губам и, в тот момент, когда между ними оставались считанные сантиметры, Сандра, вновь приподнялась на носочки.

А для меня этот их поцелуй был хуже кислоты пролившейся на сознание. Вязкой, жженой. Забирающей воздух так, что кислорода уже критически не хватало. Я часто моргала, но все это все равно не исчезало. Почему… Почему Лонго целовал ее? Еще и вторую руку положил на бедро Сандры, немного задирая платье. По собственнически.

Многие, кто был на парковке, оборачивались и смотрели на них. Кто-то говорил о том, что ничего себе, какая красивая пара, а меня словно камнями прямо по груди било. Это же какая-то ошибка?

— Ты вчера написала, что вернешься в субботу, — убирая руку от ее лица, Матео опять поднес сигарету к губам.

— Да, хотела в университете сделать тебе сюрприз, — Сандра пальцами скользнула по его плечам, разглаживая ткань рубашки. Даже в этих касаниях было что-то порочное. — Но в итоге задержалась чертовой в дороге.

Вновь поднимаясь на носочки, она обняла его за шею, своей пышной грудью прикасаясь к торсу Матео.

— Я думала написать тебе, когда уже приеду домой, но, раз мы встретились, поехали ко мне? Я только заберу свои вещи из машины менеджера.

— Нет, я сейчас занят, — потушив сигарету об уличную пепельницу, Лонго перевел взгляд вправо, только сейчас замечая меня.

Я не знала, как сейчас выглядела. Даже своего лица не чувствовала, а в глазах Матео совершенно ничего не изменилось. Я ждала от него хоть каких-то эмоций, но Лонго выглядел так, словно вообще не происходило ничего необычного.

— Ты уже все купила? — спросил он, выбрасывая окурок. — Садись в машину.

Сандра, приподнимая бровь, обернулась и впилась в меня взглядом. Смотря на меня поверхностно. С явной неприязнью. Но взглядом окидывая мое лицо и одежду. Затем сводя тонкие брови на переносице.

— Ты сейчас с ней? — Сандра, положила ладонь на плечо Матео. Лонго еле заметно кивнул и уже после этого девушка посмотрела на меня так, будто я была мусором предназначенным к уничтожению. Будто я дышала, лишь потому, что она мне это пока что разрешала.

И я почувствовала себя зверьком, которого осматривали и явно были им категорически недовольны.

— Это что ли шутка такая? — нахмурившись, спросила Сандра, вновь окидывая меня взглядом. — С каких пор тебя стало интересовать вот такое?

— Разве я уже не говорил, что это не твое дело, с кем я сплю? — в голосе Матео почувствовалась та мрачность, из-за которой Сандра вздрогнула, пальцами сжимая свое пальто.

— Говорил, но если ты выбираешь себе временных шлюх…

Лонго медленно перевел на нее взгляд. Подул сильный ветер, набрасывая волосы ему на глаза и я не видела того взгляда, которым он посмотрел на Сандру, но девушка еще сильнее сжалась.

— Ладно. Хорошо, — в итоге произнесла она. — Это не мое дело.

Она поправила пальто и отошла в сторону.

— И когда же ты освободишься? — спросила она.

— В понедельник напишу тебе.

— Хорошо, — поцеловав Лонго в щеку, Сандра пошла прочь. — Буду ждать от тебя звонка и, надеюсь ты не забыл, куда мы идем во вторник вечером.

Говоря все это, Санда меня больше не замечала. Будто я тут была чем-то похуже полнейшего ничтожества. Но я примерно так себя сейчас и ощущала.

Тихо цокая каблуками по асфальту, девушка пошла прочь, а я все еще стояла неподвижно, смотря на ее отдаляющуюся спину.

— Садись в машину, — повторил Лонго, открывая дверцу.

Мимо нас прошло несколько шумных женщин, но гам их голосов для меня сейчас сплетался в одно гудение.

— Что… Что это только что было? — спросила, не узнавая собственный голос. Сжимая пакет с покупками с такой силой, что пальцы обжигало болью. — Почему Сандра тебя поцеловала и о чем вы только что говорили?..

Я запнулась, сильно жмурясь. В голове опять вспыхивали те слова, которые я только что услышала и они ядом проходили по сознанию.

— И что? Сандра моя девушка и имеет право это делать, — очередной порыв сильного ветра, еще сильнее растрепал белоснежные волосы Лонго и несколько прядей упало на безразличные серые глаза.

Не моргая, я смотрела на лицо Матео. Безупречные черты, смуглую кожу. На парня, которого считала своим, а теперь…

— Твоя девушка? — переспросила, чувствуя, как что-то в груди хрустнуло. — А я кто?

Лонго еле заметно наклонил голову набок. Секунды мучительно тянулись, я все ждала ответа, но его не получала.

— Я думала, что мы с тобой встречаемся. Ты говорил, что у нас отношения! — последние слова я произнесла слишком громко, так, что мимо проходящие люди обернулись и посмотрели на меня. — А в итоге, что?

— Не устраивай сцен и истерик. Ты же уже не маленькая, — Лонго положил ладони в карманы брюк и поясницей оперся о капот машины. Сейчас он казался еще более громоздким. Как целая скала из ада. — У нас отношения. Я давал тебе деньги, цветы, подарки. В обмен получал тебя. Что тебя не устраивает?

— Ты это серьезно? — мне хотелось и это прокричать, но вместо этого слова получились сдавленными и тихими. — Какие отношения, если у тебя… есть девушка?

— Временные, — Лонго лениво достал пачку с сигаретами и покрутил ее пальцами. — Сандра моя женщина и в будущем она станет моей женой. Мы же с тобой просто проводим время вместе.

Я сжала пакет с такой силой, что уже руки не чувствовала.

— И для тебя это нормально? А для Сандры? Она только, что смотрела на меня, как на мусор, но такая никчемная, что…

— Следи за языком, Верди, — Лонго немного опустил веки и его взгляд почувствовался чем-то угрожающим. Словно предупреждение. — Сандра моя женщина. Не забывай о том, кем являешься ты.

В груди все сжалось в уродливой, когтистой лапой.

— Ты… Ублюдок. За то, что меня поцеловал другой парень… ты мне рот с мылом вымыл, но при этом у тебя есть девушка, а я…

— Я не люблю, когда кто-то другой прикасается к тому, что принадлежит мне. Даже к временному, — Лонго произнес это настолько спокойно, словно я устраивала истерику из ничего. А я до сих пор не могла понять его спокойствия. Оно разрезало так же болезненно, как и то, что я только что увидела и услышала. — Когда мы закончим, сможешь найти себе парня. Хоть сотню. И трахаться со всеми, с кем тебе захочется.

Лонго пальцами поддел рукав рубашки и посмотрел на наручные часы.

— Сядь уже в машину. По дороге поговорим.

— Нет. Я больше никогда не сяду к тебе, — я отрицательно качнула головой, на негнущихся ногах делая несколько шагов назад.

Лонго шумно выдохнул и медленно поворачивая голову, посмотрел на меня, как на что-то проблемное.

— Успокойся. С самого начала все было ясно. Ты ведь не считала, что я на тебе когда-нибудь женюсь? Так чего ты сейчас изображаешь такое удивление?

Слова могут делать больно. Ножами разрезать кожу. Проходить насквозь. И душу разрывать в клочья, ведь, нет, мне не было ничего ясно с самого начала. Может я и не думала о том, что стану его женой, но явно напридумывала лишнего. Того, на что как оказалось не имела права.

— Ты ублюдок, без совести и без души, — произнесла, швыряя Лонго под ноги то, что только что купила. Затем доставая карту из кармана и ею бросая в Матео. — И ты рано или поздно за это поплатишься.

Я будто не контролировала свои действия. Было мерзко от него и самой себя. Так будто я была полностью перепачкана грязью, в которой меня измазали.

Я развернулась и пошла прочь. Еле волоча ноги. Чувствуя себя так, словно в теле было несколько огнестрельных.

— Сядь в машину. Я не собираюсь бегать за тобой, — голос Матео обдал мрачностью.

Я даже не обернулась. Лонго и правда не пошел за мной, а я покинув парковку, зашла за угол и, сорвавшись с места, побежала. В такое время из-за промозглой погоды на улице практически никого не было, а я все равно врезалась в редких прохожих. Кажется, извинялась, шумно дышала и бежала дальше.

Останавливаясь около какого-то здания, ногтями впилась в собственные руки. Была бы возможность, вообще сорвала бы с себя кожу. Дура. Идиотка. Такая никчемная и глупая. Напридумывала себе непонятно что.

Посчитала, что могу понравиться парню…

Накрывая лицо ладонями, опять шумно дышала. Но кричать хотелось. Реветь.

Я пальцами зарылась в волосы. Резко разворачиваясь и плечом случайно врезаясь в девушку, вышедшую из-за поворота.

— Аккуратно. Я чуть кофе не пролила, — послышался раздраженный голос, который я, к сожалению узнала. Он принадлежал Сандре.

Поворачивая голову, я несколько раз моргнула. Да не могла же быть такого, что мне настолько не повезло.

Но, нет, это и правда была Сандра и, судя по выражению на ее лице, она тоже меня узнала.

— Это же ты… — произнесла она, окидывая меня взглядом. — А что такое? Матео передумал?

Ее красивые, пухлые губы растянулись в довольной улыбке.

— Хм… ожидаемо. Вот и отлично, — она отряхнула рукав и пошла дальше, доставая из кармана телефон. Я уловила то, что на экране вспыхнула фотография ее и Лонго. Наверное, она собиралась ему позвонить.

У меня горло сжало, но, разворачиваясь, я все же не сумела сдержать вопроса:

— Неужели для тебя нормально такое отношение?

Она остановилась и скосила на меня взгляд.

— О чем ты, уродина?

Уродина… Желание содрать с себя кожу стало невыносимее.

— Пусть я и уродина, но, что насчет тебя? — спросила, ногтями царапая запястье. — Тебя устраивает то, что твой парень спит с другими?

Черты лица Сандры исказились, но буквально на мгновение. Практически сразу они сменились на ухмылку.

— Спит? Слишком громкое слово. Скорее берет во временное пользование, чтобы справить нужду и сделать с ними то, чего со мной не делает, ведь меня Матео бережет, — она отпила кофе. — Проблема в другом. В том, что некоторые зверушки начинают надеяться на слишком многое лишь после того, как исполнили роль грязной шлюхи.

Сандра вновь отпила кофе, а я ее слова ощущала хуже, чем кипяток пролившийся на кожу.

— Такую, как ты я вижу впервые. Еще подумала, что у Матео планка упала настолько, что это даже как-то унизительно для меня, — Сандра поправила идеальные волосы. — Но, вообще, таких шлюшек я уже повидала. Знаешь, что потом с ними было? Это я веду к тому, что тебе рот стоит поменьше открывать. Иначе я расскажу Матео о том, что ты мне проблемы доставляешь.

Она брезгливо толкнула меня в плечо. Словно этим жестом говорила, чтобы я исчезла. Я толкнула ее в ответ и, непонятно как, но уже через несколько мгновений мы катались по асфальту, пытаясь вырвать друг другу волосы.

Сандра была прилично выше меня и старше, но дралась она настолько никчемно, что я бы могла прижать ее к асфальту. Вот только, у Сандры имелось одно огромное преимущество — стакан с горячим кофе. И она его плеснула мне в лицо.

От боли я даже не услышала собственный крик, но хуже было другое. Я и так эмоционально находилась на грани, но, как только кипяток коснулся лица, в голове помимо боли вспыхнули воспоминания того, что со мной сделали мои сводные сестры. Сейчас все это словно повторялось. Самый худший мой кошмар, который теперь ощущался еще ужаснее. Как смерть.

И в этом всем я потеряла связь с реальностью. Практически сразу нас растащили прохожие, но я успела Сандре расцарапать лицо. Правда, сама из-за ожога получила больше. Санда мне нос и губу разбила и коленкой в живот пнула. Еще и, сорвав мои очки, швырнула их об асфальт.

— Сука такая, ты у меня еще получишь! — кричала она, пока какая-то женщина утаскивала Сандру к машине. Возможно, это и была ее менеджер.

— Держи, — это произнесла пожилая женщина. Она нашла мои очки и вложила их мне в ладонь. — Что же вы делаете? Разве нельзя конфликты решить на словах?

Надев очки, я поняла, что стекла в них были в трещинах, но я хотя бы что-то смогла видеть. Например, лицо менеджера Сандры. Создавалось ощущение, что эта женщина была готова убить меня одним лишь взглядом за то, что я посмела тронуть божественное лицо Сандры.

— Пошли, я куплю для тебя воды и салфеток, — пожилая женщина взяла меня за руку и потянула к маркету. — Ты вся в крови.

— Спасибо, не нужно, — я качнула головой, еле держась на ногах и руки прижимая к животу. Сандра меня слишком сильно ударила. — У меня дом тут за углом.

Полнейшая ложь, но, забрав свою руку, я пошла дальше. Медленно. Еле волоча ноги. Боясь прикоснуться к лицу, которое все еще горело из-за горячего кофе. Желая раствориться и исчезнуть, но понимая, что у меня ничего не получится, так как из-за моего вида, на меня чуть ли не все оборачивались. Шептались. Тыкали пальцами.

Дойдя до следующего маркета, я взяла там воду и салфетки. Уже подходила к кассе, как остановилась около прилавка с вином.

Я не особо любила алкоголь, ведь не могла его нормально воспринимать и вообще быстро пьянела, но сейчас словно желая еще больше боли, взяла одну бутылку и штопор.

Пошла в парк. Попыталась там умыться, но, толком не получив результата, так как губа и нос все еще кровоточили, я плюнула на это и открыла вино.

Но этим и правда сделала лишь хуже. Вместе с алкоголем я наполнялась плохими мыслями. Хоть и правдивыми.

Я думала про Северо. Про наши с ним отношения и про то, что в итоге, как оказалось, я для него являлась лишь ступенью, для того, чтобы начать встречаться с моей сестрой. И вот тогда я себя ощущала не девушкой, а чем-то неправильным. Ущербным.

Затем ожоги на лице и полгода взглядов полных омерзения. Достаточно, чтобы я отмерла. Разбилась и не жила, а кое-как ковыляла. А ума все равно не набралась. Что вообще в моей жизни должно произойти, чтобы я поняла свою никчемность? Спасибо, уже хватит. Я… Я все поняла.

Выпив уже полбутылки, я согнулась. Закрыла глаза и лбом прикоснулась к коленкам, чувствуя, как по щекам скользнули слезы. Горькие, как яд. И уже теперь я думала про Матео. Про его взгляды и касания. О том, что посчитала, что видите ли ему нужна и уже даже начала эмоционально от него зависеть, радуясь, что в моей жизни кто-то появился. Идиотка. Какая же я глупая. Но, наверное, я так же могла сказать Матео спасибо. Благодаря нему я теперь многое поняла. В первую очередь, свое место.

Вытирая слезы кончиками пальцев, я поднялась на ноги и начала ходить вокруг скамейки. Все так же пила вино из горла и опьянела до такой степени, что уже на ногах не стояла и вообще ничего не понимала.

Шатаясь, упала на скамейку. Достала телефон и набрала номер того художника, подошедшего ко мне в парке. Кажется, его звали Джиозу.

Он ответил практически сразу и, когда гудки прекратились, я услышала в динамике:

— Ничего себе. Неужели ты все-таки решила стать моей натурщицей? — голос Джиозу был расслабленным и даже немного сонным, словно он только что проснулся.

— Мне нужно, чтобы ты ответил на один вопрос, — произнесла, откидываясь на спинку, так как я даже сидя шаталась. — Это очень срочно и важно.

Назвав ему парк, в котором я находилась, отключила телефон.

Продолжила пить, но вина уже оставалось слишком мало. Я легла на скамейку. Смотрела на небо. Опять плакала, улавливая то, как лица коснулись первые капли дождя. Но даже несмотря на это я никуда уходить не собиралась и, лишь когда начался сильный ливень, я поковыляла под дерево. Его ветви практически не спасали, но я, сжав себя руками, стояла на месте. Дрожала. Может, умру тут от холода и всем станет лучше.

— Черт раздери, что с тобой? — услышав эти слова, я так же поморщилась от того, что на лицо лег свет фонарика телефона.

Прищурившись, я увидела Джиозу. Он пришел?

Я даже не сразу вспомнила о том, что звонила ему и уж точно не ожидала того, что он придет. И вообще зачем я звонила Джиозу? Ах, да. Я его в данный момент ненавидела за то, что он когда-то назвал меня красивой.

Я дернулась, когда он кончиками пальцев прикоснулся к моей щеке, смотря на кровь и разбитые очки. Наверное, выглядела я жутко, а ведь еще сегодня утром считала себя симпатичной девушкой. Ну, конечно, утром я еще думала о том, что у меня есть парень, которому я нравлюсь.

— На тебя напали? Что с тобой сделали? — Джиозу наклонился ниже. — Тебе нужно в больницу?

— Нет, со мной все в порядке, — я все еще была пьяной и не понимала собственных слов, но, убирая ладонь Джиозу от своего лица, произнесла: — Раз ты тут, ответишь на один вопрос? Почему все парни такие ублюдки?

— Это с тобой какой-то парень сделал?

— Нет, я с девчонкой подралась, — я качнулась. Чуть не упала и Джиозу подхватил меня за талию.

— Ты что ли пьяная?

— Немного. Ты не ответил. У парней в крови быть мудаками?

— Я вообще-то тоже парень и очень надеюсь, что не мудак. Пошли, — придерживая меня за талию, Джиозу потянул меня куда-то, пытаясь накрыть своим зонтиком.

— Куда ты меня тащишь?

— К своей машине. Отвезу тебя к тебе домой, только адрес скажи.

Меня передернуло от этого чертового слова «дом». Даже плохо стало. Навряд ли Матео сейчас там. Скорее всего он с Сандрой, но я все равно не хотела ехать туда.

— Нет, я домой не хочу, — сказала, тут же отрицательно качнув головой, пытаясь вырваться. Меня тут же окатило ливнем, но разве меня это волновало?

— Почему?

Я не ответила. Завозилась. Мы даже чуть не поругались, но в итоге Джиозу все-таки запихнул меня в свою машину.

— Да успокойся. Ты вся в крови, пьяная и мокрая, — он захлопнул дверцу и сел за руль. — Отвезу тебя к себе в мастерскую. Согреешься, протрезвеешь и пойдешь куда хочешь.

Кажется, я все равно сопротивлялась, но в машине уже вскоре заснула. Проснулась от того, что Джиозу взял меня на руки и куда-то понес. Я открыла глаза, посмотрела на него и опять заснула.

Через какое-то время я опять проснулась. Почувствовала, что лежу на чем-то мягком. Уже без куртки, но укрытая.

— Проснулась? Как ты? — где-то рядом послышался голос Джиозу. Я подняла голову, но его не увидела. Была без очков и голова кружилась. Казалось, что опьянение стало лишь сильнее.

— Ты сможешь показать мне, как быть такой, как на твоих рисунках? — спросила, чувствуя что голос дрожит. Эмоции никуда не исчезли. Они все так же невыносимо раздирали. То, что алкоголь притупляет боль, это ложь.

— Я не модельер, не визажист и не парикмахер, — кажется, Джиозу сел рядом со мной. — Что у тебя вообще произошло?

— Я… Я хочу быть красивой, — прозвучало слишком жалко. На надрыве. Я уткнулась лицом в подушку и всхлипнула.

Парень положил ладонь на мою спину. Провел по ней пальцами. Кажется, что-то успокаивающе говорил. Все еще гладил по спине. А я надрывно плакала, даже не понимая, в какой момент заснула.

Просыпаясь на следующий день я почувствовала себя настолько ужасно, словно по мне катком проехало. Или даже хуже.

Кое-как переворачиваясь на спину, я открыла глаза. Без очков я толком ничего не видела, но очертания мебели явно были не такими, как у меня в спальне. Из-за этого напряглась, пытаясь приподняться на локтях.

— Держи, — кто-то осторожно вложил очки мне в ладонь. — Но они разбитые. Мне до сих пор интересно, где ты вчера так буянила.

Голос я узнала. Джиозу. И в голове тут же вспыхнуло воспоминание о том, что вчера произошло. Хотелось опять упасть, закрыть глаза и мысленно беззвучно кричать. Чертов Лонго. Как же я его ненавижу.

Пытаясь хоть как-то совладать с собой, я надела очки и оглянулась. Это мастерская Джиозу? Огромная. С двумя уровнями и множеством окон. Мебели тут не много. Виднелась небольшая открытая кухня и сейчас мы находились в чем-то похожем на зону отдыха. Остальное пространство занимали холсты и столы с краской.

— Прости, что вчера тебя потревожила, — пытаясь сесть, я поморщилась. Голова гудела так, что я мысли не могла собрать в кучу. — Мне очень стыдно.

— Вообще не переживай. Мне все равно нечего было делать, — он взял меня за руку и помог подняться. — Пошли, покажу тебе, где ванная. Я вчера попытался вытереть кровь, но получилось паршиво.

Пока мы шли, я еще немного осмотрела его мастерскую. В особенности, взглядом скользила по картинам. И как вообще можно рисовать так, чтобы это было до мурашек?

Оказавшись в ванной, я долго не могла заставить себя посмотреть в зеркало. Было какое-то отвращение к самой себе и, к тому же я боялась увидеть то, что стало с моим лицом после того, как Сандра вылила на меня кофе.

Я осторожно потрогала себя пальцами и, убедившись в том, что кожа не болела, все же подошла к зеркалу. Но лучше бы этого не делала.

От кофе, к счастью, ожогов не осталось. Лишь легкое покраснение, которое вскоре пройдет, но даже несмотря на это я выглядела так, что опять захотелось плакать. Хотя, чего я удивляюсь? Разве я не знала, что уродина?

Умывшись, я вышла из ванной. Джиозу ждал меня в коридоре и опять отвел в главную комнату мастерской.

— Еще раз извини, что потревожила и спасибо, что помог, — я оглянулась, пытаясь найти свою куртку. Сапоги я увидела около дивана.

— Уходить собралась?

— Да. Я тебе и так проблем доставила.

— Я уже говорил, чтобы ты забила на это. И я уже заказал завтрак на нас двоих. Подожди немного. Поедим вместе и поедешь домой.

«Домой» — меня опять передернуло от этого слова.

Есть мне совершенно не хотелось. Еще меньше было желания тратить время Джиозу на себя, но в этот момент я была слишком потерянной. Домой не хотелось и куда мне идти я тоже не знала.

Поэтому, поблагодарив парня, я осталась.

Мы сидели на полу. Ели салат и пили кофе. Все-таки, у него в мастерской было слишком хорошо. Играла классическая музыка. Помещение заполнял мягкий солнечный свет. И, если бы мне не было настолько паршиво, я хотела повнимательнее рассмотреть его картины. Но даже в очках перед глазами плыло и из-за трещин в стеклах, я реальность для меня отображалась не четко.

Увидев свой телефон на тумбочке, я потянулась за ним. Хотела посмотреть время, но, нажав на кнопку, поняла, что телефон отключен. Только сейчас я вспомнила, что выключила его после того, как позвонила Джиозу.

Отпивая кофе, я его включила, тут же ладонью чувствуя жужжание из-за множества пропущенных.

Изначально я даже посчитала, что у меня телефон сломался. Мне же никто и никогда не звонит. Так откуда столько оповещений?

Поправляя очки, я посмотрела на телефон, тут же чуть ли не до крови прикусывая кончик языка.

От Матео было сорок семь пропущенных звонков.

Несколько раз моргнув, я опять посмотрела на экран, думая, что что-то не так рассмотрела, но цифра в оповещениях осталась прежней.

Спустя мгновение до меня дошло, из-за чего такое могло быть — я же вчера Сандре лицо расцарапала. Наверное, он за это мне шею хочет свернуть. Она же обожаемая женщина Лонго, а мне своего места забывать не стоило.

Поморщившись от отторжения и ненависти, которая вспыхивала адским пламенем уже просто от одной мысли про Лонго, я хотела откинуть телефон на диван, вот только он опять начал жужжать. Но, к счастью, звонил не Матео. На дисплее высветилось «Гравано» — бывший адвокат моего отца.

Учитывая то, что звонки такого человека сами по себе были чем-то из ряда вон выходящим, я ответила даже несмотря на то, что пока что вообще ни с кем разговаривать не хотела.

— Да? Доброе утро, сеньор Гравано, — произнесла, приложив телефон к уху.

— С вами все в порядке, сеньора Верди? — голос у мужчины был привычно тяжелым и пробирающим, но почему-то я в нем так же почувствовала напряжение. — Вы не пострадали?

Неужели я разговаривала настолько жалко, что это выдавало мое состояние? И что за «Пострадали»? Поморщившись от головной боли, которая чуть не раздирала мое сознание, я поняла, что мне пока что мысленно лучше не задавать себе вопросы. Иначе голова взорвется.

— Да, со мной все замечательно, — ответила, потирая лоб ладонью. — Что-то случилось?

— В первую очередь я хотел узнать все ли с вами хорошо, — он выдохнул. — Я рад, что вы в полном порядке. Но, может вам нужна помощь?

— Нет, но спасибо за беспокойство, — голова начала еще сильнее гудеть и я мало что понимала, но он как-то странно разговаривал. — Так, почему вы звоните?

Меня тревожил этот вопрос. Гравано не тот человек, с которым даже просто поговорить можно, а тут он сам мне позвонил. Я даже почувствовала от этого встревоженность.

— Со мной вчера связался один человек. Он хочет встретиться с вами. Я понимаю, что сейчас вам может быть не до этого, но вопрос важный.

— Что за человек?

— Вы, возможно, его не знаете, но его отец был связан с сеньором Карлосом Верди.

— И какое у него дело ко мне? — я опять отпила кофе, придерживая ложечку в чашке, но она все равно стукнула мне по носу.

— Он передаст вам кое-что, что касается вашего отца.

Гравано объяснил, что мне переживать не стоит и ради удобства мы можем встретиться в его офисе. Учитывая то, что у меня был разбит нос, из-за чего скорее всего скоро появятся синяки под глазами, я попросила назначить эту встречу через неделю. Не хотелось позориться. Хотя, разве мне еще есть куда?

Стоило мне договорить с Гравано, как мой телефон опять начал жужжать. На этот раз звонил Матео.

Смотря на его имя, высветившееся на дисплее, я почувствовала как в груди начало гореть. Как же я его ненавидела. Морщась от боли, я обернулась к Джиозу и спросила:

— Можешь, пожалуйста, ответить и парню, который мне звонит, сказать, что я умерла для него и он меня больше не увидит?

— Бывший? — спросил Джиозу, убирая чашку с кофе от губ.

— Что-то вроде того, — нехотя ответила.

Джиозу взял телефон и, нажимая на зеленый значок, сказал:

— Мирела Верди мертва. Можешь, больше никогда не звонить сюда. Ты ее все равно больше не увидишь.

От того, что он сказал, у меня будто прострелило в груди и на мгновение я ощутила легкую панику, которая в следующий момент изменилась на непривычную легкость. Да, так даже лучше.

Отключив звонок, Джиозу протянул телефон мне. Но, сведя брови на переносице, сказал:

— Подожди, нужно было сказать «Мертва для тебя»?

— Да и так отлично, — я пожала плечами. Разницы никакой не было.

Прожевывая салат, я в итоге вообще отключила телефон, ведь уже теперь Лонго начал звонить беспрерывно. Он так сильно хотел поскорее найти меня, чтобы шею свернуть за испорченное лицо его обожаемой Сандры? Так вот пусть идет к черту.

Водя ложкой по кофе, я подумала о том, что больше не хочу видеть Лонго. Когда вернусь домой, вышвырну все его вещи. И на этом все.

После того, как я поела, мне стало немного легче и я пошла смотреть картины Джиозу, постепенно проходя по помещению. Заходя за угол и там замирая на месте.

Видя там картину, на которой была изображена я. И, в тот же момент совершенно другая девушка. С одной стороны, я узнавала свои черты. С другой… я ведь далеко не такая. Скорее ущербная. Не девушка, а черти что.

— Нравится? — подойдя ближе, Джиозу ногой отодвинул небольшой столик с красками. — Может, ты все же согласишься стать моей натурщицей? Ты значительно облегчишь мне задачу.

— Ты настолько любишь приукрашать?

— Опять хочешь начать спорить и говорить, что я неправильно реальность воспринимаю? — он устало выдохнул.

— А разве это не правда? Ну, где тут я? Сравни, — я встала рядом с картиной. Рукой указала на нее, затем на себя.

— И что? Почти одно и тоже.

Я выдохнула. Переступив с ноги на ногу, опустила взгляд и произнесла:

— Я все еще не понимаю, почему ты хочешь нарисовать меня. Это выглядит, как пустая трата времени, но… я соглашусь, если ты покажешь мне, что я могу быть такой, — я опять пальцем указала на картину.

— Зачем, если я и так?.. — Джиозу не закончил вопрос. Немного опустив веки, он некоторое время стоял молча, затем рукой опершись о стену, сказал: — Хорошо. Давай спор. Если я выигрываю, ты моя натурщица в течение года.

— Согласна, — тут же ответила.

Мы пожали руки. Тогда это выглядело, как полнейшая глупость, но я все же на что-то рассчитывала. Надеялась. Жаждала в своей искалеченной душе.

Ближе к обеду мы поехали в салон красоты. Я сразу же пожалела о споре, так как у меня не имелось денег для похода в такие места, но Джиозу сказал, что расходы на нем. На мои споры он ответил:

— Если ты такая гордая и чужие деньги не принимаешь, тогда я просто позже вычту их из твоей зарплаты.

— Ты натурщикам платишь деньги?

— Конечно.

Я тут же заострила свое внимание. Учитывая то, что я осталась без работы и денег у меня имелся минимум, а теперь как-то требовалось вставать на ноги, речь про зарплату не могла не привлечь мое внимание.

— А если ты проиграешь спор? — этого вопроса я тоже сдержать я не смогла.

— Я что ли идиот, чтобы проиграть?

Как по мне Джиозу был слишком самоуверен, но почему-то мне самой сейчас хотелось верить в то, что он прав.

Перед тем, как ехать в салон красоты, мы заехали к окулисту. Ходить в разбитых очках было невыносимо и я хотела на свои сбережения купить другие, но в итоге, Джиозу в честь спора предложил попробовать линзы.

Я давно думала про них, но боялась, а теперь, наплевав на все, решила и правда попробовать.

Это было… жутко неуютно и непривычно. Окулист сказал, что со временем я привыкну, но пока что это казалось чем-то невозможным. Поэтому, стараясь не лезть пальцами к глазам, я попыталась сосредоточиться на том хорошем, что теперь у меня имелось — я нормально видела, вопреки тому, что на мне не было очков.

Пока я шла по улице, смотрела по сторонам. И чувствовала себя немного лучше. После того, что было, даже такие изменения были, как лекарство.

Но поход в салон красоты провалился. И это ожидаемо. А на что мы рассчитывали, если у меня нос был разбит и на губе имелась ранка?

Но, после того, как Джиозу показал фотографию своей картины, мастера в салоне, изменили мне форму бровей, подстригли и выровняли мои волосы. Поменяли пробор и убрали челку.

Учитывая то, что я всю жизнь ходила с челкой, без нее жутко непривычно. Еще и волосы, будучи ровными казались вовсе не моими, а другие брови вообще изменили лицо.

Долго смотря на себя в зеркало, я хмурилась. Мне всегда казалось, что внешность человека не изменить чем-то подобным. Как оказалось, я ошибалась. Хотя, в основном, мне просто открыли лицо.

И мне это нравилось.

Я даже улыбнулась, хоть и вчера мне казалось, что я на это больше не способна.

Правда, уже вскоре моя улыбка исчезла.

В салоне один из мастеров переключал каналы на телевизоре, пытаясь включить музыку, но ненадолго она задержалась на новостном канале, а там как раз рассказывали про сгоревший особняк во Фьезоле.

Я тут же обернулась и посмотрела на экран. Знала все дома во Фьезоле и с ужасом поняла, что сгорел дом у кого-то из моих соседей.

Вот только, смотря на обгоревшие руины, поняла, что это мой дом.

Дыхание застряло в горле, тело онемело и у меня перед глазами все поплыло. Мысленно закричав на себя, я попыталась внять мысли, что это явно не так. Просто какая-то ошибка. Но в этих черных руинах, я узнавала колонны рядом с главным входом и свой сад.

— Нет, пожалуйста, переключите обратно, — попросила не своим голосом, когда мастер начала клацать дальше.

Подойдя к женщине, я, не понимая, что делаю, выхватила пульт и вернула новостной канал. А там вновь видео моего обрушенного, полностью сгоревшего дома.

Я думала, что вчера мне было максимально плохо, но нет, сейчас вообще сердце рухнуло вних и к чертям разбилось.

— Что случилось? — Джиозу, до этого сидящий на диване и делающий зарисовки в блокноте, подошел ко мне.

— Это… Это мой дом, — произнесла, еле шевеля губами. — Пожалуйста, дай свой телефон.

Я свой телефон оставила в мастерской и, как только Джиозу дал мне смартфон, я вошла в сеть и ввела в поисковике «Сгоревший дом во Фьезоле».

Оказалось, что гореть он начал этой ночью и потушили его только ближе к утру. Причиной этому была плохая проводка, но пока что я паршиво усваивала информацию. Мысли замирали, когда я смотрела на снимки особняка. Там сгорело абсолютно все. И крыша обрушилась.

Я не поняла того, как начала реветь. Все в салоне забегали. Дали мне воды, начали успокаивать и усадили на диван, а я все равно не могла взять себя под контроль. Это ведь фамильный особняк моей семьи. Все, что осталось после отца. И я годами пыталась хоть как-то привести его в порядок, но в итоге даже уберечь не смогла.

И мне казалось, что сгорел не дом, а моя душа. Еще и жизнь поломалась на части. Вот теперь у меня вообще ничего нет. Нищая и бездомная.

Джиозу отвез меня обратно в свою мастерскую и я там легла на пол рядом с диваном. Больше не плакала, но на душе было невыносимо гадко.

— Что насчет твоей семьи? — спросил Джиозу, садясь на пол рядом со мной. — Может, тебе стоит им позвонить? Возможно, кто-то из них мог быть дома.

— У меня нет семьи, — произнесла, еле шевеля губами.

В голове вспыхнули неприятные мысли про Лонго, но он прошлой ночью был с Сандрой. Плюс, он мне звонил утром. Значит, с ним все в порядке. Да и мне плевать на него.

— Значит, ты сирота? — Джиозу дал мне бутылку с водой.

— Да.

Я очень долго обездвижено лежала на полу. Джиозу сидел рядом со мной. Мы молчали, а я все думала о будущем. Пока что для меня все казалось потерянным. И следующих дней будто не существовало.

Но, чем больше я думала про отца, тем больше понимала, что сейчас бы он не был мной горд. Мне пришлось пережрать собственных ошибок, но не простительным являлось не учиться на них.

За окном уже потемнело, когда я, собравшись с силами села на полу, затем поползла к картинам Джиозу. Рассматривала их. Немного успокаивалась. Каждая картина была, как вход в другую реальность и, переходя от одной, к другой, я будто бы разные жизни переживала. В некоторых было больно, в других я исцелялась.

— Ты в краске вымазалась, — это первое, что Джизо произнес за последние часы. Все это время он сидел на диване и смотрел на меня.

Опустив взгляд, я посмотрела на пол. Он и правда был в краске, которая теперь так же виднелась на моих джинсах, около колен.

— Ничего, как видишь, я постепенно становлюсь частью твоих картин, — иронично произнесла, грустно улыбаясь.

Классическая музыка, тихо играющая из динамиков уже теперь казалась тоскливой. Рвущей душу, но уже вскоре ее прервал стук в дверь, после чего в мастерскую без приглашения пошли две шумные девушки. Держа пакеты в руках и о чем-то споря.

— Опять вы? — увидев их, Джиозу, устало подпер голову кулаком, смотря на незваных гостей, как на пытку.

Как оказалось, он со своими девушками расставался спокойно. С многими из них сохранились хорошие отношения, что Джиозу считал своей главной ошибкой, ведь многие из них постоянно приходили к нему в мастерскую. А Джиозу, как я поняла, любил уединение.

Но эти девушки заставляли его есть, так как он сам постоянно забывал это делать. Убирали у него в мастерской, ведь Джиозу, даже имея огромное состояние, не нанимал уборщиц из-за нелюбви к посторонним. И вообще они за ним присматривали, ведь, как оказалось, великий художник не приспособлен к жизни.

И вот эти две девушки — Дита и Ванеса, как раз принесли ему еду.

Увидев меня, чуть ли не валяющуюся на полу около его картин, еще и с явными признаками избиения на лице, они пришли в ужас. Пришлось объяснить, что я просто идиотка, пользующаяся добротой Джиозу.

Учитывая, что к нему пришли гости, я хотела уйти, но Дита и Ванеса меня остановили. Я даже помогла им накрыть на стол и, пока мы это делали, разговорились.

Наверное, я еще никогда в жизни не встречала настолько легких, приятных людей. И, в итоге, усадив Джиозу за стол, мы сами пошли на диванчики. Разговаривали там. Сходили за вином. Пили его, опять общались. На этот раз алкоголь давался намного проще, но, наверное, что-то внутри меня не выдержало и я им рассказала про Матео. Без особых подробностей, но, вырвав это из своего сознания, ощутила облегчение.

После этого пошло обсуждение всего мужского пола. Девушки тоже рассказали про тех, с кем встречались. В том числе и про Джиозу. Он все это слышал, но делал вид, что оглох и просто занимался очередной картиной. Хоть, наверное, и не был рад тому, что у него в мастерской внезапно организовался девичник.

А потом, мы, пьяные, пошли рассматривать его картины. Дошли и до той, на которой изображена я. Дита и Ванеса сразу меня узнали, а я, упершись, спорить начала. Говорила, что не похоже и все.

— Да ты голову подними. И вон туда посмотри. Да не горбься. Вот так, — указывая как встать, Дита, меня сфотографировала и показала снимок. — И в чем не похожа?

Готовая опять спорить, я в итоге не произнесла ни слова. С такого ракурса, уже без челки и с немного другими бровями, я уже увидела сходство с картиной.

Я что ли могу быть красивой?

И дело было не в том, что я зависела от чужого мнения, а в том, как я себя чувствовала. Хотлось быть сильной. Жестоко разбить пренебрежение во взгляде окружающих. И наконец-то почувствовать, что я ни от кого не завишу.

На следующий день Дита опять пришла в мастерскую. Джиозу сказал ей, что у меня сгорел не только дом, но и все мои вещи, из-за чего девушка принесла мне кое-что из своей одежды. Мы были примерно одного телосложения, но стиль у нее совершенно не такой, как у меня. Юбки, платья, блузки.

Переодеваясь и все примеряя, я почувствовала себя, как в прошлые времена, когда еще жила с отцом. Я тогда тоже носила более строгую одежду, несмотря на то, что являлась ребенком. Но мне нравилось. В первую очередь из-за того, что рядом со строгим папой, я так выглядела более внушительно.

Может, мне опять вернуться к такому стилю?

Главное, денег на него раздобыть. Пока что у меня имелась зарплата. Я все же стала натурщицей Джиозу.

И, получая ту помощь, на которую и не рассчитывала, ведь, по большей степени вообще перестала верить в людей, не понимала, как могла сейчас опустить руки.

Из-за этого у меня шло переосмысление всей своей жизни. Матео ублюдок и я его больше видеть не желала, но благодаря нему я начала себя ценить. Черта с два я теперь поведусь на такую чушь.

И то, что сгорел мой дом… Это ужасно. Я до сих пор не могла внять этой мысли, но раньше все мои деньги уходили на то, чтобы попытаться починить особняк. Теперь я могла снять квартиру, или заехать в общежитие. Так у меня получится откладывать деньги и больше тратить на себя. А особняк я позже обязательно отстрою.

Но пока что я жила в мастерской Джиозу. Убирала у него. Готовила. И мы тут каждый день собирались с Дитой и Ванесой. Джиозу от этого не был в восторге, но, чтобы не слушать наши женские разговоры, уходил на второй этаж и там рисовал.

А мы пили кофе, разговаривали, девчонки учили меня делать маски для лица и вообще уходу за собой. И, оказывается, это приятно. Красивая — это не то, как ты выглядишь, а то, как себя чувствуешь. Но, конечно, когда ты красиво одета и ухожена, ощущения куда лучше, чем когда ты с изуродованным лицом, пытаешься спрятаться от посторонних взглядов.

И именно сейчас я понимала, какой хочу быть.

Прошла неделя и мое лицо полностью зажило. Благодаря тому уходу, который мне показали Дита и Ванеса, кожа стала мягкой и у меня полностью прошли покраснения от ожогов. Или я просто начала нормально высыпаться, чего раньше уже несколько лет не могла сделать.

Пока что я не ходила в университет, но декану я все же позвонила и он сказал, что попытается войти в мое положение. Он имел ввиду мой сгоревший дом. Все равно уже оставалось несколько дней до каникул. А после них, конечно, меня по учебе будет ждать ад. Но ничего, я и к этому была готова.

А пока что я пыталась собраться с мыслями и правильно выстроить планы на жизнь.

О встрече с Гравано я помнила каждый день. Понимала, что ее ни в коем случае нельзя пропустить и, в назначенное время приехала к его офису. Молодая женщина отвела меня к нужному кабинету и, постучала в огромную деревянную дверь. Офис Гравано вообще вызывал мурашки. Но такому человеку он подходил. Гравано ведь теперь личный адвокат Коза Ностры.

Секретарь открыла дверь и я вошла в помещение. Кабинет был большим. С минимум мебели, но я особо не осматривалась. Увидела Гравано, сидящего на диване. В кресле напротив него сидел парень лет двадцати пяти. Он высокий, темноволосый. Одетый в брюки и рубашку. Атмосфера от него исходила тяжелая. Давящая.

— Доброе утро, сеньора Верди, — Гравано жестом указал, что я могу сесть на диван. — Вижу, вы выглядите превосходно.

— Спасибо, — пройдя по кабинету, я села на диван. Когда Гравано видел меня в последний раз, я прятала лицо из-за ожогов, поэтому меня не удивило то, что он взглядом скользнул по моему лицу. Он его видел впервые с тех пор, как я была ребенком.

— Оказывается, вы похожи на свою мать, — произнес он немного более задумчиво, костяшками мощной ладони, проводя по подбородку.

Про мою мать говорили, что она была первой красавицей Флоренции, но это впервые я слышала, что похожа на нее.

Но я думала не об этом, а о том, почему вообще пришла сюда. Гравано изначально заверил, что меня не ждет ничего плохого, но нервозность все же вспыхивала в теле.

— Сеньора Верди, я хочу вас познакомить с одним человеком. Это Анжело Джулиани. Его отец, Калвино Джулиано, был предан вашему отцу.

Я перевела взгляд на парня, только сейчас немного лучше рассматривая его. У Анджело грубые черты лица. Он обладал жесткой, именно мужской привлекательностью. Глаза черные и взгляд такой, словно состоял из стали.

— Приятно познакомиться. Я помню вашего отца, — я пальцами пригладила ткань юбки. Калвино был хорошим человеком. Часто появлялся в нашем доме. Играл со мной. И его сын, оказывается на него очень похож. — Как поживает сеньор Джулиано?

— Недавно его не стало, но я рад знать, что вы помните моего отца. Ему было бы приятно, — голос у Анжело низкий и утяжеленный хрипотцой. Приятный, но произнесенные слова неприятно ударили по сознанию.

— Мне очень жаль, — мои слова были искренними. Я давно не видела Калвино, но всегда грустно знать, что не стало хорошего человека.

— Не стоит. Последние десять лет у отца были проблемы со здоровьем и такой исход стал для него успокоением, — Анджело немного опустил веки. И все же мне казалось, что ему больно из-за смерти отца. Хоть и эмоции на лице парня никаким образом не проявлялись. — Но, к сожалению, по этой причине, я пришел к вам настолько поздно.

Перед ним лежала папка и сейчас он пододвинул ее ко мне.

— Что это? — спросила, убирая прядь волос за ухо.

— Завещание вашего отца.

— Я его уже видела, — я короткими ногтями еле заметно провела по подлокотнику. Когда я подросла до такой степени, чтобы задаться вопросом, куда делось все, что принадлежало папе, я неоднократно перечитывала завещание. Даже рассматривала его с юристами, но уже все было тщетно. Мачеха сумела все забрать себе. Естественно, не одна. Ей помогали враги отца, которые тоже откусили себе долю.

— Этого завещания вы еще не видели. Ваш отец был умным человеком и всегда просчитывал несколько вариантов. К сожалению, в итоге, все получилось хуже, чем он предполагал, но все-таки, о вас он позаботился, — наклоняясь, Анджело открыл папку. — Это завещание было распространено среди пяти самых преданных людей сеньора Верди. Так, чтобы в нужный момент они могли передать его вам. Но, четырех из них убили еще десять лет назад. У некоторых из них в том числе вырезали семьи.

Слыша эти слова, я почувствовала, как по спине пробежал жуткий холодок. Я знала, что после смерти моего отца была резня. Убирали самых близких ему людей. Но слышать такое до сих пор было невыносимо.

— Среди них, в живых остался только мой отец, но и он получил огнестрельные ранения. Долго был в коме, а когда очнулся, сознанием он уже был не в себе, — продолжил Анджело. — Все прошлые годы мы жили заграницей, но отец постоянно что-то говорил о каких-то бумагах. Слова были бессвязными и мы считали, что это просто помешательство. Но, буквально перед смертью, он сказал несколько фраз. Про завещание и про вас. Я не был уверен правда это, но, учитывая то, с каким трудом и усилиями он заставлял себя это выговорить, я все же решил вернуться во Флоренцию и в обозначенном месте действительно нашел эти бумаги.

У меня по коже пробежало покалывание. Я сразу даже не смогла осознать суть слов Анджело. И я понимала, что отец, судя по всему, составил еще одно завещание, но пока что мне просто было не по себе слышать про смерти и потери людей.

— Прочитайте завещание, — Анджело еле заметно кивнул на папку. — И вы поймете, что практически все, что было у вашего отца, он оставил вам. То, что он скрывал от остальных. В основном это недвижимость и земли. Все эти годы они пустовали, но, если вы правильно ими распорядитесь, этих денег хватит на роскошную жизнь для вас, ваших детей и внуков. Все следующие поколения смогут жить ни в чем не нуждаясь.

Закрывая глаза, я судорожно выдохнула. Пальцами прикоснулась к папке, но пока что ее не открывала. Не могла совладать со своими эмоциями. От счастья, что не все, что создал мой отец растащили ублюдки, до невыносимой тоски за своим родителем.

— Но есть одно условие, которое, если вы не выполните, получить наследство не сможете, — из-за этих слов Анджело, я медленно открыла глаза.

— Какое условие? — спросила, ощущая, что эти слова меня насторожили.

— Вы должны выйти замуж.

— Что? — у меня уголки губ нервно дернулись. Я даже подумала, что неправильно расслышала.

— Сеньора Верди, вы должны кое-что понимать. Вот это, — произнес Гравано. До этого он молчал. Просто слушал. — Может сделать вас одной из богатейших людей в Италии, но так же оно может вас убить. И ваш отец это прекрасно понимал.

— В каком это смысле завещание может меня убить? — я опустила взгляд на папку, прикусывая нижнюю губу.

— Если вы сейчас получите эти недвижимость и земли, к вам придут. И скажут все отдать, — Гравано откинулся на спинку. Его голос был спокойным, но пробирал еще сильнее, чем обычно. — Поверьте, вы отдадите. А потом вас изнасилуют и убьют.

— Кто придет? — сжимая ладонь в кулак, я поняла, что не могу так просто воспринять эти слова. Может, по той причине, что их произносил Гравано — человек, который преувеличивать не будет. И он знает то, чего я знать не хотела.

— Много кто. Или вы считаете, что будет мало желающих поживиться на внезапно разбогатевшей беззащитной девушке?

— Я могу нанять охрану. Обратиться в полицию. Да и вообще есть много способов, чтобы защитить себя, — в моем голосе прозвучало упрямство, ведь и правда, несмотря на то, что мысли пока что не складывались в кучу, я не понимала, зачем черт раздери мне муж.

Гравано, слушая меня, наклонил голову набок. Он не выказывал свои эмоции явно, но этого жеста было достаточно, чтобы понять — эти слова он считает выражениями невинного ребенка.

— От таких людей не помогут охрана или полиция, — мужчина, пододвинул свою чашку с кофе. — Вы были ребенком, когда не стало вашего отца, но, может мне стоит рассказать, что тогда происходило? Это будет жестоко с моей стороны. Возможно, после этого вы больше не сможете жить так же, как раньше, но, может, хотя бы это поможет вам не совершать ошибок.

Я ничего не ответила. Гравано напрасно считал, что я ничего не знала. Не все, но все же многое я слышала и упоминание об этом, обвило шею жгутом.

— И чем муж будет лучше охраны? — я опустила голову и кончиками пальцев потерла лоб.

— Ваш отец хотел для вас хорошей жизни и так же он не желал, чтобы вас касалась всякая грязь. Вам нужен муж, который сможет обеспечить вам защиту и в последующем разбираться со всеми, кто посмеет не так посмотреть в вашу сторону.

— Отлично. Осталось только найти такого человека, — я не смогла сдержаться и исказила губы. Я уже решила, что вообще пошли все парни к черту. И мнения своего менять не собиралась. А тут видите ли мне нужно выйти замуж.

— Не спешите, — Анджело, локтем оперся о подлокотник. — На данный момент про завещание знаем только мы втроем. Значит, вы в безопасности. И у вас есть сколько угодно времени для того, чтобы найти для себя такого человека.

Я еле заметно кивнула, пытаясь хоть как-то внять этой информации. Но разве это просто?

— Ко всему прочему, ваш отец оставил счет на ваше имя. Там около двухсот тысяч евро. Эти деньги не зависят от завещания. Ими вы можете пользоваться в любое время.

Мне требовалось время для того, чтобы осознать все, что я услышала. Но мысли все равно путались. Хаотично разлетались.

И сейчас все выглядело так, словно я никогда не получу это завещание.

Мы с Анджело поехали в банк и я взяла карту от счета. Двести тысяч евро это те деньги, которые для меня были немыслимыми и уже за них я была до невозможности благодарна отцу.

— Простите за то, что еще не поблагодарила вас, — я покрутила в ладони чашку с горячим чаем. Мы с Анджело сидели в ресторане, но пока что я не прикасалась к своей еде. — Я словами не могу передать, как благодарна за то, что вы потратили свое время и передали мне завещание.

— Вам не стоит меня благодарить. Это обязанность моей семьи и, до тех пор, пока вы не найдете себе мужа, я буду рядом, чтобы помогать вам.

В голове неприятно скользнула мысль, что мужа я себе никогда не найду.

— Не нужно, — я отрицательно качнула головой. — Я благодарна за желание помочь, но я на это не имею права. Вы и так многое сделали для меня.

— Я уже сказал, что это долг моей семьи.

— О каком долге может быть речь, если ваш отец пострадал из-за нас?

— Скажите, сеньора Верди, что для вас преданность? — Анджело, перевел взгляд и посмотрел на окно. — Ваш отец некогда спас многие жизни. В том числе и нашу семью. Если бы не он, меня бы сейчас не было. И, меньшее, что я могу сделать для него, это оказать хоть какую-то помощь его дочери.

Я не мой отец и об этом я сказала Анджело. После этого мы не разговаривали о преданности, но он все равно находился рядом. Дал свой номер и сказал, что я в любой момент могу ему позвонить.

Выходя из ресторана, я достала банковскую карту и посмотрела на нее. Пока что я не знала, как быть с завещанием. Понимала лишь то, что пока что буду держать его в секрете. И даже эти деньги на карте не буду тратить необдуманно.

Пока что буду жить так, же, как и жила.

Разве что я купила себе новой, красивой одежды и хороших подарков для Джиозу, Диты и Ванесы. Они являлись началом моего становления и я хотела хотя бы так их отблагодарить.

Еще я купила себе новый телефон. Прошлый я разбила. Это произошло в тот момент, когда я, вернувшись в мастерскую Джиозу, впервые за несколько последних дней включила его. Увидела еще больше пропущенных, но взглядом скользнула лишь по сообщении от Велии:

«Я в новостях видела, что твой дом сгорел. Даже и не думай приползать жить к нам. Теперь наверное, жалеешь, что не слушала меня? А вот поздно. Мы тебе помогать не будем»

И мою сводную сестру только это волновало?

Но телефон я разбила не из-за нее. Он вообще отягощал. Словно бы был сгустком грязи, тянущим меня к прошлому.

Поэтому я швырнула его на пол, чувствуя облегчение.

Затем, купив новый телефон и сим карту, поняла, что это требовалось. Я ведь теперь вхожу в новую жизнь и следует оборвать связь с прошлым.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ