Давние чувства

Анжела нахмурилась.

— Лорен… это безумие. У тебя может быть почти любой парень, которого ты хочешь и когда захочешь. Ты не должна быть одна. Если, конечно, нет конкретного человека, на которого ты положила глаз, а он не заинтересован? Что, конечно, делает его в моих глазах полным идиотом.

Лорен покачала головой.

— Забудь, что я сказала, ладно? Иногда я просто впадаю в небольшую панику и начинаю слишком много думать вслух. Одна ночь в городе вылечит это. Сегодня суббота, в конце концов, думаю пройдусь по парочке клубов, выпью пару шотов.

— Одна? — спросила Анжела хмурясь.

— Хм. Я предполагаю, что твой мужчина не позволит тебе пойти со мной, тем более, что ты еще не поправилась окончательно. Джулия уехала из города, не говоря уже о медовом месяце с мальчиком-любовником Оле… кажется, мне придется пойти с планом C-C, с Кортни.

Анджела смотрела с ужасом на нее.

— Не с той же Кортни, которая работает в офисе Джулии? Та с зелеными волосами, единственный человек в мире, которая может тебя перепить?

— Эй, — возразила Лорен. — Она, возможно, выпила больше на один шот, чем я на девичнике Джулии, но она также потеряла сознание после него… это означает, что я могу, черт возьми, пить, не пьянея намного больше, чем она. И я думаю, что ее волосы сейчас платиновые. Какого бы цвета они не были, с ней всегда весело.

Анжела положила руку на предплечье своей лучшей подруги, ее темно-карие глаза смотрели с беспокойством.

— Ты уверена, что в порядке? Джулия тоже беспокоится о тебе, знаешь ли? Когда она навещала меня несколько дней назад, она думала также — ты тоскуешь по какому-то парню. Почему ты не хочешь поговорить с нами о нем, Лорен? Если ты не можешь довериться своей сестре-близняшке или лучшей подруге, кому тогда ты можешь довериться?

Лорен махнула рукой, как бы заканчивая этот разговор.

— Я не тоскую ни по кому, Энджи. Как ты знаешь, тосковать — это не мой стиль. И в этом нет ничего плохого, я обещаю. Просто я кое над чем работаю… в одиночку, вот и все.

Анжела все равно недоверчиво и с беспокойством смотрела на нее.

— Почему ты всегда готова помочь другим, требуя ответов и командуя нами, но когда мы пытаемся сделать то же самое для тебя, это все равно, что тянуть из тебя клещами?

Лорен ухмыльнулась.

— Потому что я такая, Энджи. Я командую людьми вокруг себя, советую им, хотя они и не просят, и хочу, чтобы они были счастливы.

— Но кто посоветует тебе, Лорен? — грустно спросила Анжела. — Когда настанет твоя очередь, наконец, быть счастливой? Ты заслуживаешь этого больше всего, больше, чем кто-либо другой.

Лорен изобразила яркую улыбку, при этом надеясь, что она не выглядела со стороны такой натянутой, как ей казалось.

— Эй, я всегда счастлива, ты же знаешь. У Лорен МакКиннон нет плохих дней. Что касается всего этого счастливого дерьма, мне достаточно того, что вы с Джулией нашли свою настоящую любовь. Не каждый может жить в сказочном мире, Энджи.

— Лорен, — начала возражать Анжела, но ее подруга подняла руку, заставив ее замолчать.

— Достаточно на сегодня, хорошо? — умоляюще произнесла Лорен. — Итак уже плохо, что мне придется лететь обратно в Нью-Йорк в ночь, и когда я смотрела на прогноз погоды, там около ста сорока градусов (60⁰С) с трехсотпроцентной влажностью. Так что вместо того, чтобы хандрить о том, почему я еще не нашла своего очаровательного принца, почему бы тебе не помочь мне выработать стратегию, как бросить вызов Кортни на матч-реванш конкурса по выпивке и надрать ее тощую задницу на этот раз?

Глава 19

Август Нью-Йорк

«Такой день, как этот, — думала Лорен, выходя из лифта в вестибюль своего офисного здания, — возможен один из десяти самых дерьмовых дней за всю мою жизнь, день, который начался еще поздно ночью». Она испытывала редкое, но неприятное похмелье после баров, по которым она прыгала вчера с Кортни и ее друзьями, и полет из Сент-Луиса в Нью-Йорк был необычайно бурным из-за рассеянных гроз. Рейс задержали более чем на час, и ей пришлось торопиться, чтобы вовремя добраться до офиса. И все это время — во время полета, как на американских горках, поездки на такси от двери аэропорта до квартиры, и безумной гонки из апартаментов Мэдди к офису — Лорен постоянно задавалась одним и тем же вопросом — почему она продолжает подвергать себя подобной пытке? Несмотря на то, насколько она любила свою работу — путешествия, волнение от чего-то нового и экстремальные задания, которые можно было преодолеть всего лишь раз в жизни — недостатки, которые тоже шли в придачу, начинали ее доставать. А именно, постоянные полеты в Нью-Йорк, встречи, которые, казалось, длились дольше и происходили чаще, ограничения в бюджете, которое становилось только жестче, и… Бен.

Становилось все труднее и труднее, все более болезненно так часто видеть его, когда он казался таким недосягаемым. Сегодня он тоже пребывал в плохом настроении, был замкнут и скуп на слова, поэтому почти не говорил. Карл оказался единственным из всей съемочной группы в хорошем настроении, но при этом казался слегка рассеянным, хотя не удивительно, если учесть, что на ближайшие две с половиной недели ему необходимо было оставить свою беременную, молодую жену. Через несколько дней группа должна вылететь в Канаду, в горный район, где прохладный горный воздух будет блаженным облегчением от жаркого, душного Манхэттена.

Она жестко опаздывала сегодня утром, поэтому не осмелилась переодеваться после полета, по-прежнему оставаясь в обрезанных штанах карго, майке и в шлепанцах, в которых и прилетела. Ей очень хотелось принять душ, переодеться в свою любимую домашнюю пижаму, выпить рюмку или две чего-нибудь крепкого, заказать жирную китайскую еду на вынос и рано лечь спать, все именно в таком порядке. Волосы выбились из косы, которая превратилась в один большой беспорядок за шесть часов полета, и она с ужасом осознавала, что чувствует запах своего собственного пота. И последнего, чего ей не хватало в таком состоянии, особенно после столь ужасного дня, который начался вчера ночью, это столкнуться с Элли Кимброу. Особенно, когда уравновешенная, отполированная подруга Бена выглядела такой свежей, не вспотевшей, словно маргаритка, заставив Лорен почувствовать себя, будто она провела день, ползая на животе по джунглям.

На Элли было платье без рукавов бледно-коричневого цвета, которое не только подходило ее тону кожи, но каким-то волшебным образом не имело ни мельчайшей морщинки. И ее туфли-лодочки имели разумную высоту каблука, а черные волосы, как обычно, были причесаны в идеальный французский узел. На запястье простые золотые часы, которые, Лорен поняла, были ужасно дорогими, и изысканные золотые сережки.

Лорен подумала сделать вид, что не заметила ее или просто издалека махнуть ей рукой, пройдя мимо, но видно удача явно была не на нее стороне сегодня (неудача, казалось, пока двигался день, решила набрать обороты), Элли совершенно намеренно направилась к ней сама.

После той злополучной вечеринки две женщины сталкивались друг с другом несколько раз. Каждый раз, едва кивнув, они расходились в разные стороны, не говоря ни слова. Поэтому Лорен была несколько удивлена и испытывала настоящее беспокойство, наблюдая за Элли, которая целенаправлено шла к ней в данный момент.

— Как поживаешь, Лорен? — спросила Элли со своим издевательским британским акцентом, который Лорен ненавидела. Хотя она точно не могла сказать, почему ее акцент так ее раздражал. В конце концов, акцент Яна Грегсона заставлял кучу взрослых женщин просто падать в обморок, и Лорен не была исключением. Но у Элли тон высшего света казался более напускным, преувеличенным, как будто она выставляла напоказ свое привилегированное воспитание, и Лорен почти внутренне сжималась каждый раз, когда слышала ее.

— У меня бывали дни и получше, — растягивая слова, произнесла Лорен. — Самолет запоздал, я проголодалась и готова съесть целую корову, и…, — она деликатно понюхала свои подмышки, — мне необходим душ.

Элли улыбнулась одной из своих маленьких улыбок, отчего Лорен захотелось ее треснуть по лицу.

— Да, это чувствуется, — ответила она со слабым презрением. — Ты только что прилетела сегодня утром?

— Рано утром. На самом деле совсем ранним утром, и совсем не свежа, — посетовала Лорен. — И слава Богу, что день наконец-то закончился. Пора возвращаться домой и ужинать с тетей.

Элли слегка вздохнула.

— Я до сих пор не могу поверить, что твоя тетя главный закупщик в «Бергдорфе».

Лорен пожала плечами, прекрасно понимая, что Элли не столь тонко, решила посмеяться над ней, над ее манерой одеваться.

— Моя сестра унаследовала чувство моды от Мэдди, а не я. И давай посмотрим правде в глаза, для работы, которую я выполняю, бегать в одежде от кутюр не совсем практично. Кроме того, если ты помнишь, я довольно хорошо прихорашиваюсь, когда это необходимо.

Элли тут же расправила плечи и выпрямила спину, которая напоминала, словно ей вставили шомпол, тоже при не столь тонком напоминании Лорен о платье, которое было на ней на праздничной вечеринке.

— Ну, не смею тебя задерживаться, Лорен. От ужина с тетей и от душа.

Лорен тоже расправила спину, выпрямившись при росте в пять футов и три дюйма, пожалев в данный момент, что на ней не было шпилек, способных прибавить ей роста.

— Я так понимаю, ты здесь, чтобы встретиться с Беном?

Элли кивнула.

— Да. Мы ужинаем с моими родителями и с друзьями. Своего рода веселая вечеринка для нас четверых. Полагаю, Бен всем вам сообщил, что мы едем в Испанию на две недели?

Лорен заставила себя не показывать, как ухнуло куда-то вниз ее сердце от этой новости.

— Он упомянул, что собирается в отпуск, но не сказал куда. И с кем. Итак, Испания, а? Там жарко в это время года. Как минимум сто градусов.

Элли пожала плечами, как будто на этом даже не стоило заострять внимание.

— Вилла, которую мы арендовали, имеет климат-контроль и бассейн. Жара для нас не проблема.

Воцарилось неудобное молчание в течение нескольких минут, пока Лорен не отважилась:

— Ну, отлично провести время.

В темных глазах Элли появился скупой блеск, когда она ответила:

— О, я определенно прекрасно проведу время. Тем более, что я точно знаю, что мы вернемся с хорошими новостями.

Сердце Лорен упало еще на десять футов от самодовольного тона Элли.

— Правда? И что же это?

Элли одарила ее снисходительной улыбкой.

— Можно просто сказать, что Карл и Тамсин не единственные в ближайшем будущем, кто связал себя узами брака.

Лорен вдруг почувствовала холод во всем теле, и пот на коже стал почему-то сейчас липким. Каким-то образом ей все же удалось сохранить некоторое подобие достоинства, пока она изысканно вежливо ответила Элли:

— Ну, я желаю вам всего наилучшего, если это будет так. Приятного путешествия.

Она силой заставила себя выйти из здания, сохраняя как обычно важный и самодовольный вид, ни на секунду никому не показывания насколько глубоко заявление Элли задело, даже скорее, подорвало ее. Пока она шла к квартире Мэдди через длинный квартал, все время задавалась вопросом, действительно ли то, что сказала Элли, было правдой, или это была очередная ложь, чтобы затрахать ей мозги. Бен ни разу не намекнул, что он и Элли перешли к серьезным отношениям, что он даже подумывал сделать ей предложение. Но поскольку Бен фактически с ней не разговаривал, а если говорил, то очень редко и никогда на личные темы.

Продолжая свой путь, она пришла к выводу, что такое могло быть. Ужасное, убийственное чувство. Бен и Элли были вместе около двух лет, жили вместе. Лорен знала, что несколько раз он ездил с ней в Англию, навестить ее семью и провести с ними праздники. Теперь они собирались на отдых с ее родителями.

Да, все так и складывалось, и следующий логический шаг в их отношениях... Элли скорее всего вернется из Испании с забавным обручальным кольцом, ее родители устроят напыщенную вечеринку для нее и Бена, на которой объявят хорошие новости, а через год она выйдет за него замуж и церемония будет огромной и пафосной.

И несколько кусочков сердца Лорен, которые все еще оставались нетронутыми, будут раздавлены на крошечные осколки, превратившись в пыль. Как, черт побери, она может вынести это — наблюдать, как мужчина, которого она все еще любила, единственный мужчина, которого она когда-либо любила, женится на другой?

С этой мыслью Лорен приняла окончательное решение, которое уже давило на нее. И довольное, радостное объявление Элли пару минут назад стало настоящим катализатором, в котором она скорее всего уже давно нуждалась, наконец, последовать своему решению.

***

Мэделин Бенуа не относилась к женщинам, которых можно было легко шокировать или застать врасплох. Занимая такую должность и влиятельное положение, она научилась быть готовой практически ко всему, держать себя в руках и всегда оставаться спокойной. Но она была полностью ошеломлена, войдя в пентхаус после работы и обнаружив свою любимую племянницу, свернувшуюся калачиком на диване, рыдающую навзрыд. Рюмка и наполовину пустая бутылка текилы стояли на кофейном столике в пределах досягаемости руки, и Мэдди догадалась, что Лорен выпила гораздо больше, чем обычно, учитывая состояние, в котором она пребывала.

На Лорен были оливково-зеленые брюки-карго, черная майка, вся измятые, как будто она спала в ней. Ее волосы растрепались во все стороны, коса почти расплелась.

Мэдди не знала, как ей отреагировать, последний раз она видела Лорен плачущей, когда та была совсем маленькой. К счастью, инстинкт взял верх, она опустилась рядом с Лорен на диван и притянула ее к себе. Тот факт, что Лорен даже не попыталась сопротивляться или скрыть свои слезы, сообщил ей, насколько она была расстроена.

— Тсс, дорогая. Все будет хорошо, — успокаивала Мэдди. Она стала приглаживать спутанные локоны своей племянницы, пока Лорен продолжала рыдать у нее на плече. — Что бы тебя не расстроило, все будет хорошо.

Лорен подняла голову, зеленые глаза тонули в слезах, лицо покраснело.

— Нет, — грустно прошептала она. — Больше ничего не будет хорошо, тетя Мэдди. На этот раз он навсегда разбил мне сердце.

Мэдди испугалась этого слезного признания.

— Кто, дорогая? Кто разбил тебе сердце? Я даже не знала, что ты с кем-то встречаешься.

Лорен отрицательно покачала головой.

— Я не встречаюсь, — всхлипнула она. — Не сейчас. Это было очень давно. Но он вернулся, и это еще хуже, и я больше не могу, тетя Мэдди. Мне нужно уехать.

— Уехать?! — Мэдди не могла скрыть тревогу в своем голосе. — Уехать куда? О чем ты говоришь?

Слезы скатывались у Лорен по щекам.

— Покинуть Нью-Йорк, — прохрипела она. — Оставить журнал. Оставить его.

— Лорен. — Мэдди стала стирать пальцем слезы племянницы, но на их месте появлялись новые. — Господи, ты прилетела в этой одежде? Послушай, дорогая, почему бы тебе не пойти и не принять душ, надеть свою самую классную пижаму, а потом мы немного поговорим. Я закажу ужин тем временем, принесу нам что-нибудь холодное выпить… без алкоголя. Давай договоримся с тобой сейчас, а?

Лорен довольно громко всхлипнула, но послушно кивнула и поплелась в свою комнату. Мэдди вскочила и начала действовать, мрачно взглянув на текилу, убирая ее и рюмку, и положила большую сумку на стул, а шлепанцы под стул, которые Лорен разбросала по середине гостиной. Она быстро заказала в одном из своих любимых ресторанов довольно высококлассную версию домашней еды — макароны с лобстером и сыром, пиццу с грибами портобелло, салат из груши и горгонзолы, и ассортимент десертов — все, которые любила Лорен. Получив заверения, что заказ доставят в течение получаса, Мэдди отправилась в свою комнату, чтобы принять душ и переодеться.

Когда она вернулась в гостиную несколько минут спустя, она улыбнулась, заметив, что Лорен последовала ее совету. Ее племянница свернулась на диване, беспрерывно тыкая по пульту, просматривая несколько десятков кабельных станций, о которых Мэдди даже не подозревала. Недавно вымытые волосы Лорен превратились в длинные, влажные пряди, спускаясь до половины спины, на ней была, должно быть ее самая любимая пижама — маленькие шорты для сна с принтом трех персонажей из мультфильмов и бледно-голубая майка в полоску, которая явно видела дни получше. Она как всегда была босиком, вытянув свои длинные загорелые ноги вперед. Лорен выглядела намного моложе в этом наряде, как подросток, чем женщина двадцати шести лет, и уязвимость, отражающаяся у нее на лице, была для Мэдди чем-то непривычно новым, раньше она не замечала такого.

— Чувствуешь себя лучше? — спросила Мэдди, наливая им высокий стакан холодного чая. Во время жарких летних месяцев она всегда держала в холодильнике кувшин сладкого чая, привычка, которая у нее появилась уже несколько десятилетий назад и перешла к ней от ее давнего друга по колледжу Жерара Ландро, который вырос в Новом Орлеане.

Лорен пожала плечами, выпивая чай.

— Немного. Не такой грязной и потной, это уж точно. И мне жаль, что ты увидела меня в таком виде, когда пришла. День выдался тяжелым.

— Ты можешь все мне рассказать после ужина, заказ прибудет менее чем через десять минут.

Лорен мятежно покачала головой, как и ожидала Мэдди.

— Забудь, тетя Мэдди. Думаю, у меня просто гормональный сбой или что-то вроде того. Должно быть, перед началом месячных.

Мэдди усмехнулась.

— О, нет, моя дорогая девочка. Тебе это так просто с рук не сойдет. То, что ты сказала, когда я вошла… заслуживает очень подробного объяснения. Я вижу, что тебя что-то беспокоит уже несколько месяцев, и думаю, что ты наконец-то достигла критической точки. Так что, можешь все отрицать, как хочешь, дорогая, но так или иначе, ты все расскажешь свой тетушке еще до того, как закончится сегодняшний день.

Лорен мрачно нахмурилась.

— Ну, это мы еще посмотрим.

Мэдди сжала руку племянницы.

— Время пришло, дорогая. Время выпустить это и с кем-нибудь поговорить. Почти всю свою жизнь, с тех пор как ты была маленькой девочкой, ты обладала огромной силой воли, такой, что не каждый взрослый мужчина может похвастаться, создав вокруг себя своеобразную защитную оболочку тем самым. По какой-то причине ты вбила себе в голову, что всегда должна быть жесткой, никогда не позволять никому увидеть твоих слез или даже задуматься, что ты можешь дать слабину. Но теперь пришло время выйти из этой оболочки и позволить себе выплеснуть эти чувства. Ты для меня как дочь, Лорен, и мне хотелось бы верить, после столького времени, за все эти проведенные вместе годы, что ты доверяешь мне.

Лорен долго смотрела в телевизор, обхватив руками согнутые колен, тупо пялясь перед собой, особо не видя, что показывают на экране, Мэдди же взглянув на экран увидела нечто среднее между боксерским матчем и какими-то странными боевым искусством. Наконец, Лорен подняла голову и посмотрела Мэдди в глаза.

— Хорошо, — демонстративно заявила она. — Но при одном условии. Если я расскажу тебе все свои самые тайные темные секреты, тогда ты расскажешь мне свои. Потому что я знаю, что они у тебя есть, тетя Мэдди, знаю уже довольно давно. Итак, мы договорились?

Мэдди была ошеломлена, никогда за миллион лет она не ожидала, что ее племянница бросит ей вызов. Но по упрямому самодовольному взгляду Лорен Мэдди поняла, что единственный способ узнать, почему ее любимая племянница плакала так, как будто наступил конец света, ей придется поделиться своими секретами, которых у нее, действительно, было немало.

Мэдди пристально смотрела на нее.

— Ты, моя дорогая девочка, слишком умна для собственного же блага, и была такой, как только начала говорить. И шумная настолько, чем целый квартал городских сплетниц. Но, — неохотно добавила она, — полагаю, сделка есть сделка.

Но от того, как осветилось лицо Лорен от неохотного согласия Мэдди, было вполне достаточно, чтобы поделиться своими секретами с племянницей. Хотя свои секреты Мэдди очень тщательно охраняла на протяжении многих лет, и их знали только ее сестра Натали и шурин Роберт. Но теперь может и еще ее любопытная племянница.

Медди была предоставлена короткая отсрочка на время ужина, аппетит Лорен оказался таким же здоровым, как и прежде. Мэдди ела немного, ее метаболизм в пятьдесят два года был намного медленнее, чем у племянницы. Она привыкла наблюдать за другими, как они едят на протяжении уже многих лет, себе позволить столько же есть она не могла, при своем высоком положении в мире моды, она должна была выглядеть соответствующе, иначе бы она сама не была бы законодательницей моды во всех отношениях.

Но когда Лорен съела последний кусочек чизкейка «Красный бархат» и положила вилку, Мэдди поняла, что ее отсрочка почти закончилась. И, несмотря на ее раннее уверения Лорен, она достала два бокала и бутылку Шардоне из своего винного холодильника и наполнила бокалы.

Лорен сделала два длинных глотка, наслаждаясь прекрасным винтажным вином, потом поставила бокал на стол, и даже не моргнув глазом, начала говорить:

— Я познакомился с ним шесть лет назад, когда мне было двадцать, я тогда на лето вернулась домой из Калифорнийского университета. Мы были вместе десять дней, лучшие десять дней в моей жизни, и я влюбилась в первый и единственный раз. А потом как-то рано утром он ушел, не сказав ни слова, и разбил мне сердце. Я никогда не думала, что увижу его снова, все время говорила себе, что не хочу его видеть, пока он не стал моим новым боссом в журнале. И снова разбил мне сердце.

Мэдди слушала следующие полчаса, пока Лорен рассказывала свою историю, делясь подробностями о Бене и их жарком летнем увлечении, но периодически останавливаясь, стесняясь делиться слишком многим. Нежное сердце Мэдди полдюжины раз обливалось слезами за свою племянницу, видя, насколько уязвима Лорен, и стараясь не думать, насколько история Лорен похожа на ее собственную.

Мэдди покачала головой в конце рассказала.

— Дорогая, мне жаль, ужасно жаль. Но две вещи меня особенно беспокоят из твоего рассказа. Во-первых, почему ты не поделилась с нами этим раньше? Я понимаю, почему ты не рассказывала мне или маме, но своей сестре? Ты же не думала, что Джулия тебя не поймет и не поддержит?

Лорен вздохнула, подливая в бокал вино.

— Конечно, нет. Я знаю, что Джулс перевернет небо и землю ради меня, так же, и я для нее, независимо от обстоятельств. Я не рассказывала, когда все произошло, она была так занята работой, институт и своей собственной жизнью, и, ну, ты знаешь, как это всегда было со мной. Я ненавижу, когда меня считают слабой или нуждающейся в опеке, или девчушкой, и сама мысль, что я смогу разрыдаться на чьем-то плече… И, ну, мне было стыдно. В конце концов, меня выставили полной дурой, и, черт возьми, я не хотела, чтобы все вокруг думали, что я дура.

— Ты не дура, — мягко уверила ее Мэдди, поглаживая по щеке племянницу. — Ты была влюблена, дорогая. Молодые, счастливые и влюбленные. Никто бы не обвинил тебя в этом и не подумал бы так. Что подводит меня ко второму вопросу. Почему ты не позволила Бену объясниться после стольких лет? Из того, что ты мне рассказала, и из того, что я знаю, когда мы познакомились с ним в ресторане, он мне показался порядочным человеком. Даже добрым.

— Он такой и есть. — Лорен пожала плечами. — И я думаю, что причина, по которой я не хотела его выслушивать, я боюсь узнать правду. Боюсь, что он настолько порядочный и добрый, что его уход в то утро без слов был своеобразным способом легко от меня отстраниться. И, как ты знаешь, я тоже чертовски упрямая. Упрямая, гордая и неумолимая. Я так злилась на него, так переживала, что он оставил после всего, чем мы делились, что я подумала, черт с ним. Если он не оценил то, что у него было со мной, если он оказался слишком глуп, чтобы понять свое счастье, когда оно у него было, я не захотела иметь с ним ничего общего.

Мэдди покачала головой.

— Ты должна была выслушать его правду, Лорен, даже если бы для тебя она оказалась тяжелой. Ты должна это сделать ради себя. Знаешь, никогда не поздно спросить. Пойди к нему и скажи, что ты, наконец, готова его выслушать, даже если тебе не понравится то, что он скажет.

— Я не могу, тетя Мэдди. — Слезы снова появились у нее на глазах, она сердито стала смахивать их. — Сейчас уже слишком поздно. Мы с Беном почти не разговариваем друг с другом последние дни, и если Элли можно верить, он собирается попросить ее выйти за него замуж. И отправится к нему сейчас, будет выглядеть со стороны, как будто я завидую и стараюсь доставить ему проблемы. Или, что еще хуже, что я нахожусь в полном отчаянии.

— Во-первых, — заявила Мэдди, — у тебя нет никаких причин верить этой маленькой ведьме. Она ревнует тебя к нему, и я готова поспорить, что она только что придумала свои будущие новости. Или может она думает, что это случится, но, на самом деле, просто обманывает себя. Но даже если это правда, ты все равно заслуживаешь выслушать мнение Бена. Так же, как он заслуживает шанса объясниться с тобой.

— Я не знаю. — Лорен неуверенно прикусила нижнюю губу. — Возможно. Я подумаю об этом, пока буду в Канаде.

— Подумай, дорогая. Ради вашего же блага.

Мэдди взяла бутылку вина и немного встревожилась, заметив, что они выпили всю бутылку. Она вздохнула, поднимаясь со стула.

— Теперь моя очередь, я полагаю. Хотя я только что поняла, что мне нужно что-нибудь по крепче, чем вино, прежде чем я обнажу свою душу.

Глава 20

Лорен удивленно моргнула, когда ее обычно утонченная, изысканная тетя отправилась на кухню и через несколько минут вернулась с двумя рюмками и охлажденной бутылкой водки Skyy. Не сказав ни слова, Мэдди налила каждому по рюмки, эффекта ее выпила целиком, а затем снова наполнила.

— Вот, — заявила Мэдди, немного вздрогнув, когда алкоголь попал в желудок. — Наконец, сделаю это. По крайней мере сейчас.

Лорен ухмыльнулась.

— А мне всегда было интересно, почему ты хранишь эту бутылку в холодильнике. Ты знаешь, что я не люблю водку, и никогда не видела, чтобы ты ее пила. Отличная техника, кстати. Такая может прийти только с большим количеством практики.

Мэдди подмигнула ей.

— Знаешь, иногда я все же расслабляюсь при случае, хотя и не так часто за последние годы. Хотя, когда я училась в институте, ладно, это рассказ для другого раза. То, что я собираюсь рассказать тебе сегодня, на самом деле, началось, когда я была немного моложе, чем ты сейчас — двадцать пять, если точно. Я была весной в Париже, клише, я знаю, встретила мужчину по имени Джеймс Баттерфилд. И это была, безусловно, любовь с первого взгляда… для нас обоих.

Лорен тут же была заинтригована, как загорелись серые глаза ее тети при упоминании имени этого человека, так и тем, что в ее голосе слышалась тоска.

— Что ты делала в Париже? Была в отпуске? — спросила Лорен.

Мэдди покачала головой.

— По работе. Я училась в Lanvin, проходила длинные часы практики без денег. Квартира, в которой я жила, была настолько крошечной, что квартира твоей сестры здесь, в городе, выглядит по сравнению с ней, как квартира с двумя спальнями. Но я не возражала, потому что я делала работу, которую любила, как и сам город. Я была окружена прекрасными галереями искусств, одеждой, невероятной едой и вином, и везде витал дух романтики, которую я искала. Полагаю, сам Бог сделал так, чтобы единственный раз, когда я влюбилась, произошло в городе влюбленных.

— Этот Джеймс тоже работал в индустрии моды?

— Боже мой, нет. — Мэдди усмехнулась. — Он занимался финансами, дорогая, происходил из очень длинной и уважаемой банковской семьи в Англии. Мы познакомились в художественной галерее, во время показа нового художника. И это было похоже, как все происходит в романтических фильмах, наши глаза встретились через всю переполненную комнату, а остальное — история. По крайней мере, сейчас.

— Начало мне уже нравится, — сказала Лорен, потирая руки. — Как он выглядел? Я имею в виду, то, что он был британцем… и богатым… вероятно, уже достаточно, чтобы свалить двадцатипятилетнюю женщину с ног. Есть что-то в мужчинах с британским акцентом, не так ли?

Мэдди рассмеялась.

— Как верно подмечено, дорогая. И, да, он конечно же смел меня с ног. Он был старше на двенадцать лет, красивый, хорошо одет, утонченный и очень, очень обаятельный. Он был также, — серьезно добавила она, — женат и имел троих детей.

Лорен открыла рот от удивления.

— Тетя Мэдди… что…

Мэдди подняла руку, останавливая Лорен.

— Это не то, что ты думаешь, Лорен. По крайней мере, не совсем то. Когда я впервые встретила Джеймса, он официально жил отдельно почти уже год, и его дети были подростками. Его жена… ну, из того, что он мне рассказывал, жизнь с ней была крайне несчастна. Она была очень взвинченной, нервной женщиной, легко впадала в истерики, и Джеймсу постоянно приходилось сталкиваться с небольшими эмоциональными потрясениями с ее стороны. Когда младшей исполнилось тринадцать, ему надоело это, и он ушел из дома.

Лорен кивнула.

— Хорошо, я понимаю. Похоже, жена превратила его жизнь в ад, и он заслужил шанс на счастье.

— Да. — Мэдди казалась довольной, что Лорен ее поняла. — Мы безумно сразу же влюбились в друг друга. Джеймс жил в Лондоне, конечно, имел там квартиру и регулярно видел своих детей. Мы виделись с ним только тогда, когда он выбирался в Париж на выходные или если ему удавалось выкроить день или два. Но я не возражала, была готова мириться с чем угодно, пока он был со мной. Мы были без ума друг от друга, так влюблены, что у меня даже сейчас мурашки бегают по коже, когда я вспоминаю об этом.

— Так что же случилось, тетя Мэдди? — Нежно спросила Лорен. — Что случилось, что вы разошлись?

Мэдди ненадолго закрыла глаза, потом налила еще одну порцию водки и выпила, все также аккуратно поставив рюмку на стол.

— Мы встречались почти год, — вспоминала она. — Мой контракт с Lanvin почти закончился, и я подумывала перебраться в Лондон, чтобы мы могли больше времени проводить вместе. К тому времени Джеймс познакомил меня со своими детьми, все они очень по-доброму отнеслись ко мне. Мне кажется, живя с матерью, они уже немного подустали от эмоций, и для них было большим облегчением оказаться рядом со спокойным человеком. — Она сделала паузу и глубоко вздохнула, прежде чем продолжить: — Джеймс назначил встречу со своим адвокатом, был готов сделать следующий шаг и начать официальный бракоразводный процесс. И он бы оказался свободен, мог бы жениться на мне, мы могли бы завести детей. А потом произошел несчастный случай.

Мэдди выпила третью рюмку водки, и ее безупречный цвет лица немного побелел к концу истории.

— Его старшему ребенку — Кристине только исполнилось восемнадцать лет. Она была красивой девушкой — доброй, нежной, полной жизни. Очень похожа на своего отца. О, Боже, это было ужасно, Лорен, просто душераздирающе ужасно. Она ехала домой с вечеринки с несколькими друзьями, в них врезался пьяный водитель. Все четверо такие молодые, им бы жить и жить, умерли мгновенно.

Лорен, которая никогда не встречала и даже не слышала об этой девушке, тем не менее, почувствовала те же страдания, что и ее тетя, которая несомненно была знакома с ней, поэтому она обхватила ее за талию и прошептала:

— Мне очень жаль, тетя Мэдди. Это ужасно.

Мэдди поцеловала Лорен в лоб.

— Это было ужасно, дорогая. Для всех. Джеймс был опустошен, потому что Кристина была его любимицей. Но он не мог позволить себе скорбеть, горевать, кому-то нужно было оставаться сильным. Другие его дети — мальчик и еще одна девочка — были ужасно расстроены, его жена… ну, она была так расстроена, что ей пришлось давать успокоительные двадцать часов в сутки какое-то время. Между утешением семьи, заботой о детях и организацией похорон, я неделями не видела Джеймса и не разговаривала с ним. Но я понимала все проблемы, которые на него навалились, и мне хотелось быть вместе с ним, чтобы как-то помочь ему пройти через такие страдания. Я не смела поехать к нему, несмотря на то, что они уже давно жили врозь. Если бы она увидела меня, неизвестно было бы насколько глубоко она погрузилась бы в свое сумасшествие. Так что я оставалась в Париже, усердно работала, успокаивала себя, что Джеймс, на самом деле, не хочет находится вдали от меня, он обязательно позвонит или встретится со мной, как только сможет. А потом, почти через месяц после смерти Кристины, он приехал в Париж в последний раз.

Лорен крепко обняла любимую тетю.

— И что произошло?

Мэдди выдохнула.

— То, что я и ожидала, что так и произойдет, как только услышала о Кристине. Он был ужасно расстроен, сожалел, но его жена, ее звали Миранда, стала настолько недееспособной, что он не мог подать на развод сейчас. Его дети нуждались в нем, им нужен был хотя бы один нормальный родитель. И он не мог развестись с Мирандой, когда она была в таком плохом состоянии. Он сказал мне, что может когда-нибудь мы все же сможем быть вместе, когда Миранде станет лучше, а дети подрастут. А сейчас он должен поступить правильно для всех нас и больше не видеться со мной. И это был последний раз, когда я видела и слышала Джеймса.

У Лорен снова появились слезы на глазах, за последние часы она плакала больше, чем за всю свою жизнь. Но на этот раз слезы были не о ней самой.

— О, Боже, тетя Мэдди, мне очень, очень жаль. Ты должно быть была опустошена.

Мэдди кивнула.

— Это было душераздирающе. Я никогда раньше не испытывала такой боли, никогда не теряла ничего столь ценного. Я умоляла Джеймса не прекращать наши отношения, говорила ему, что мне все равно, но главное, чтобы я хоть раз могла его видеть или общаться с ним, главное, что мы вместе. Но он отказался, сказав, что это будет несправедливо по отношению ко мне, что я слишком молода, красива и талантлива, чтобы тратить свою жизнь на ожидание чего-то, что может никогда не произойди. Он даже не поцеловал меня, сказал, что если он начнет, то не сможет остановиться. Просто ушел из моей маленькой квартирки и из моей жизни.

— Как это ужасно для вас двоих, — пробормотала Лорен. — Потому что я знаю, несмотря на то, что он не сказал тебе, но должно быть он очень сильно тебя любил. Но я не понимаю, почему ты хранила этот секрет столько времени, почему мама никогда не рассказывала нам с Джулией об этом. Она…

— Да. Твоя мать все знала. Как и твой отец. И есть причина, по которой вы, девочки, никогда не знали об этом, потому что мне было даже не немного, а много стыдно за себя. Я имею в виду, Джеймс жил отдельно от Миранды, когда я познакомилась с ним, уже в течение нескольких месяцев и намеревался развестись. Но юридически он все еще был женатым мужчиной, и нравится это или нет, но с нашими отношениями на мне имеется клеймо позора. Но боюсь, что это еще не все.

Лорен нахмурилась.

— Это звучит как слишком много душевной боли за одну жизнь, как по мне.

Мэдди грустно улыбнулась.

— Ты так думаешь? Но не совсем, дорогая. Потому что через пару недель после того, как Джеймс ушел от меня, я поняла, что беременна.

Лорен тихо выругалась.

— Черт, тетя Мэдди. Не то… Что… что ты сделала?

Слезы снова появились в глазах Мэдди.

— Сначала я была вне себя, понятия не имела, что делать. Я была одна беременная в чужой стране, стажировка скоро заканчивалась, у меня не было много сбережений в то время. Я не могла рассказать родителям. Ты помнишь, какими строгими и старомодными были папа и мама. И к тому же католики. Сама мысль, что их дочь забеременела вне брака, отец женат, развестись не мог… ну, у меня не хватало мужества им сказать.

— И что же ты сделала?

Мэдди вздохнула.

— А что делают всегда близнецы, когда один из них попадает в беду, они звонят другому и плачут у него на плече. Твоя мать была для меня лучшей подушкой для слез, несмотря на то, что она была беременна в то время тобой и Джулией. Она тут же сказала приехать в Калифорнию, что я могу жить с ними, и что она и ваш отец позаботимся обо мне и ребенке, мы все пройдем через это вместе.

Лорен покачала головой.

— Но так не получилось, не так ли? Я не помню времени, чтобы ты жила с нами. Нам бы рассказывали о чем-то подобном.

— Нет, я не оказалась в Калифорнии, — тихо подтвердила Мэдди. — Потому что менее чем через две недели у меня случился выкидыш. Я потеряла ребенка Джеймса так же, как потеряла его.

Лорен не могла придумать ни одного слова, которые смогли бы выразить то чувство тоски и печали, которые она испытывала к своей любимой тете. Вместо этого две женщины просто обняли друг друга и заплакали, молча поглаживая по спине, разделяя свою взаимную боль.

Прошло много времени, прежде чем Лорен решилась спросить:

— И у тебя за столько времени ни разу не появилось соблазна отыскать Джеймса, посмотреть на него, узнать ли женат он до сих пор?

— Конечно, был, — призналась Мэдди. — Каждый раз, когда я была в Лондоне по делам, мне приходилось с силой тащить себя подальше от его дома или офиса, или одного из клубов или ресторанов, которые я знала, что он часто посещал. Но я никогда не пыталась связаться с ним. Я подумала, что если бы все изменилось, если бы он и Миранда не были вместе, он бы позвонил мне, пришел ко мне. Но за двадцать семь лет не было ни слова. И я смирилась с этим давным-давно, дорогая, я поняла, что Джеймс остался в моем прошлом и ему суждено там остаться навсегда.

Лорен нежно погладила тетю по щеке.

— Но ты так и не перестала любить его, не так ли? Он единственный для тебя, единственный и неповторимый.

Мэдди кивнула.

— Конечно, были и другие мужчины, но никто из них не был таким особенным, как он, никто, к кому бы я испытывала такие же чувства. Я твердо верю, что у каждого из нас есть кто-то особенный в нашей жизни, наша вторая половинка. И Джеймс был моей, как и Бен твоей. Разница лишь в том, что для тебя может быть не слишком поздно, Лорен. Вот почему тебе нужно поговорить с Беном, выслушать его и рассказать ему о своих чувствах. У тебя может быть счастливый конец, которого у меня так никогда и не было.

Слезы все еще блестели в глазах Лорен.

— Я не знаю. Я должна подумать об этом, подумать о многом. Но я не соглашусь, что у тебя тоже не может быть счастливого конца, тетя Мэдди. Значит Джеймс — причина, из-за которой ты не вышла замуж и у тебя не было детей?

— В основном, да. — Мэдди пожала плечами. — Я так долго горевала по нему и по потери ребенка. К тому времени моя карьера взлетела, я все время путешествовала, работала чуть ли не сутками. Большинство мужчин, с которыми я встречалась, вряд ли смирились бы с таким графиком, какой был у меня. Но для меня это не имело значения, потому что, если я не могла иметь Джеймса, я не хотела никого. Что касается детей… ну, у меня всегда были ты и Джулия. Ты была так же дорога мне, как и мои бы собственные дети.

— Хм. — Лорен задумчиво постучала пальцем по подбородку. — Знаешь, я всегда думала, что ты и Джулия очень похожи, в то время как я была больше похожа на маму. Я имею в виду, вы с Джулс обе любите Нью-Йорк, любите одежду, обувь и прочее, театр, бла-бла. В то время как я более приземленная, как мама, понимаешь?

Мэдди улыбнулась с любовью.

— Может похожи в одежде или в том, где живем. Но я всегда была уверена, что ты больше похожа на меня, дорогая. Мы с тобой независимые, обе карьеристки, и ни одна из нас не может долго усидеть на месте. Но давай на этом прекратим наше сходство, хорошо? Потому что последнее, чего я хочу, чтобы ты осталась одна, как я, тоскуя по мужчине, которого будешь любить всю жизнь.

Мэдди отказалась обсуждать этот вопрос, заявив, что «откровения» на этом уже закончились, и что они эмоционально выжаты за этот вечер. Поэтому они обе отправились спать через несколько минут, но Лорен была слишком расстроена и возбуждена, чтобы сразу заснуть. Взглянув на часы, в Калифорнии было достаточно рано, она нажала кнопку быстрого набора своей сестры на телефоне.

— Джулс, привет. Я не помешала? О, Боже, правда?! Черт возьми, всего девять часов, а вы, ребята, уже... неважно. Слушай, я позвонила, потому что мне срочно нужен номер телефона. Просто дай его мне, и я позволю вам вернуться к вашему… сексфесту.

***

— Мистер Грегсон, Лорен МакКиннон хотела бы поговорить с вами, сэр. Она говорит, что это займет всего минуту и это очень срочно.

Ян редко удивлялся, уточнение его ежедневного расписания было запланировано через пятнадцать минут, но это объявление его личного ассистента оказалось совершенно неожиданным.

— Вы уверены, что это Лорен МакКиннон, а не Джулия? — уточнил он.

Его личный ассистент — Эндрю Доэрти, едва скрывал раздражение в своем ответе.

— Да, конечно, я уверен, мистер Грегсон. Я никогда не ошибаюсь в именах. Кроме того, Джулия теперь известна как Джулия Этвуд. Должен ли я соединить вас с мисс МакКиннон?

Ян задушил смешок, понимая, что сильно раздражал своего личного ассистента, допрашивая подобным образом. Эндрю всегда был точен, всегда организован, и, черт возьми, всегда прав. Он также был лучшим ассистентом, которого Ян мог себе представить, и он не хотел его разозлить.

— Да, пожалуйста. Спасибо тебе, Эндрю. Я уверен, что это не займет много времени, и тогда мы сможем продолжить нашу утреннюю встречу.

Ян все еще улыбался, когда Эндрю его соединил. Конечно, он пребывал в хорошем настроении уже достаточно долгое время, больше улыбался, чем когда-либо на его памяти, а все потому, что его любимая Тесса жила с ним. Они были почти неразлучны, она даже ездила с ним командировки, как его личный ассистент. И хотя было едва восемь тридцать утра, и его день только начался, он уже считал часы, когда мог бы снова вернуться к ней.

— Лорен. — Тепло поприветствовал он свою неожиданную собеседницу. — Приятный сюрприз. Ты в Сан-Франциско?

— Хотелось бы, — ответила она с довольно драматичным вздохом. — Нет, я в Нью-Йорке, где обещают дождь на большую часть дня. Сейчас уже похоже на сауну снаружи. Я, действительно, ненавижу этот город летом. И зимой также. Осенью и весной тоже не очень.

— Мои соболезнования, — сказал он. — Я полагаю, что было бы бесчувственно с моей стороны упоминать, что сегодня утром у нас прохладно и туманно, ожидаем максимум шестьдесят пять градусов (около 19⁰С).

— Я ненавижу тебя, — прямо заявила она. — На самом деле, это неправда. Тем более, что я звоню попросить об одном одолжении.

— Да?! Теперь я заинтригован. Что я могу для тебя сделать, Лорен? — спросил он все еще посмеиваясь.

— Это не совсем для меня, для моей тети. Хотя она понятия не имеет, что я звоню тебе сейчас, вероятно, будет в ужасе от одной только мысли. И возможно со стороны покажется, что я слишком высоко мечу, но мне кажется, что жизнь слишком коротка, чтобы не совершать таких прыжков с верой на авось. Ну, ты понимаешь, о чем я?

— Да. И нет, — ответил он, качая головой в полной растерянности. — Я правильно понимаю, что ты думаешь, будто я могу в чем-то тебе помочь, чтобы совершить этот… ах, прыжок?

— Единственное, что мне действительно нужно от тебя, это номер телефона. Э-э… номер телефона и, возможно, попутно выяснить женат ли конкретный мужчина или нет, — поспешно добавила она.

Ян рассмеялся.

— Я никогда бы не подумал, что тебе нужна чья-то помощь, чтобы заполучить счастливчика, к которому ты решила подкатить.

Лорен издала нетерпеливое хмыканье.

— Это не для меня, глупенький. Это для Мэдди. Послушай, мне кажется я не с того начала, поэтому давай я начну с самого начала. Ты случайно не знаешь мужчину по имени Джеймс Баттерфилд? Он твой соотечественник, возможно, ему где-то шестьдесят пять, какой-то банкир.

Теперь Ян был искренне заинтригован.

— Конечно знаю Джеймса. Я хочу сказать, что он больше друг моего отца, чем мой, но я определенно знаком с ним. Почему ты спрашиваешь?

— Ну, я не хотела бы выдавать слишком много семейных секретов, но твой друг Джеймс двадцать с лишним лет назад был привязан к моей тете. И, оказалось, что это была трагическая любовная интрижка, хотя они собирались покончить с этим из-за сумасшедшей его жены и бла-бла-бла. Но из-за него моя тетя никогда не выходила замуж, потому что она все еще его любит, и я вдруг подумала попытаться его разыскать. При условии, конечно, что он разведен, овдовел или не женат в данный момент. Я вдруг подумала, что все вы, богатые британцы, должны быть знакомы друг с другом, поэтому я позвонила Джулии прошлой ночью, чтобы взять твой номер, и вот я говорю с тобой.

Ян ошалело смотрел на телефонную трубку, у него немного кружилась голова, переваривая услышанное пулеметной очереди Лорен.

— Я… ну. Боюсь я не знаю, каково нынешнее семейное положение Джеймса, и его номер телефона. Но я был бы рад совершить пару звонков, может я смогу что-нибудь узнать. Вот что я скажу. Дай мне свой номер, и я перезвоню тебе в течение часа.

— Правда? — Лорен была в восторге от этого предложения. — Ян, это так мило с твоей стороны! Я знаю насколько ты ужасно занят, и мне очень неудобно беспокоить тебя, и скорее всего я упрусь в тупик, но я хочу попробовать. Мне хочется, чтобы моя тетя была счастлива. Прямо как ты с Тессой.

— Это совсем не беспокойство, — заверил он ее. — Один телефонный звонок или два всего лишь, я все равно должен позвонить отцу. И я тоже хочу, чтобы Мэделин была счастлива. Тем более, что в данный момент я самый счастливый человек во Вселенной. Это меньшее, что я могу сделать, чтобы помочь кому-то найти свое счастье.

Лорен продиктовала свой номер телефона.

— Я ценю это, Ян. Независимо от результата.

— Всегда пожалуйста. Я буду держать пальцы скрещенными, чтобы пришли хорошие новости. Скажи-ка мне, — спросила он с любопытством. — Это замечательно то, что ты делаешь для своей тети, но когда настанет твоя очередь быть счастливой, как ты это называешь?

Лорен молчала несколько секунд, прежде чем нахально ответить:

— Я не тороплюсь, чтобы это случилось, Ян. Я хочу посмотреть столько других мест, столько попутешествовать. Когда-нибудь я обязательно успокоюсь. Но пока, пока мои самые близкие люди счастливы, я тоже счастлива.

Ян улыбнулся.

— Ты, на самом деле, сентиментальная девушка, не так ли? Крутая девушка, которую ты из себя строишь — фарс, да?

— Нет, — усмехнулась она. — Определенно не фарс. Не пытайся приписать мне то, кем я не являюсь, Ян. Я не романтик, как Джулия, и не милая девчонка, как твоя Тесса.

Ян прочистил горло, немного смущенный резкостью Лорен.

— Она не такая уж и молодая, — ответил он, явно вставая в оборону.

Лорен рассмеялась.

— Ты оказывается немного чувствителен к разнице в вашем возрасте, а, парень? Эй, если кто-нибудь посмеет назвать тебя грабителем малолеток, просто скажи им, чтобы они отваливали. Особенно, как ты заполучил такую горячую малышку. Тесса счастливица, и ты можешь ей спокойно передать мои слова.

Он был ошеломлен дерзостью Лорен, но с другой стороны был благодарен, что он так и не набрался смелости пригласить ее на свидание в прошлом году.

— Я благодарю тебя за вотум доверия, Лорен. Сейчас уже за полдень в Англии, так что позволь мне сделать пару звонков, а?

Менее чем через час у Лорен были все ответы — и номер телефона, который она желала получить, поэтому она радостно начала приводить в действие свой следующий этап плана.

***

Мэдди кинула на племянницу еще один взгляд и с удовольствием улыбнулась Лорен.

— Ты прекрасно выглядишь сегодня, дорогая. Замечательная идея принарядится и угостить себя изысканным ужином. Именно то, что нужно, поскольку нам обеим необходимо немного развеяться.

Лорен подмигнула своей тете.

— Я согласна. И ты выглядишь потрясающе, тетя Мэдди. Ты больше сегодня похожа на мою старшую сестру, чем на мою тетю.

Мэдди слегка покраснела, но было очевидно, что комплимент Лорен ее порадовал. Она, на самом деле, не выглядела на свой возраст пятьдесят два года, она выглядела лет на десять-пятнадцать моложе, просто обворожительно. Ее светлые волосы были подстрижены каскадом, в элегантном стиле, обрамляя ее прекрасное точеное лицо и со вкусом сделанный макияж. Фигура была такой же подтянутой, как и всегда, она все еще была шестого размера. Учитывая ее профессию, ее вкус в одежде был естественно изысканным, в виде стильного синего платья-футляр Donna Karan с вырезом и сборчатыми рукавами, которое было на ней сегодня вечером. А также темно-синие кожаные шпильки Маноло Бланики, украшения были из сапфиров.

Лорен не упустила заинтересованные мужские взгляды, направленные на ее тетю, отчего она довольно улыбалась. Конечно, чтобы окончательно убедить Мэдди в своих добрых намерениях, Лорен тоже была обязана быть рядом с ней леди. Она завила волосы, сделала макияж и надела летнее желтое с цветным принтом платье Dolce and Gabbana, а также желтые атласные с открытым носом туфли, застегивающиеся на лодыжке, от которых у нее уже начали болеть ноги. К счастью, самодовольно размышляла она, ей придется оставаться на этих каблуках всего лишь полчаса или около того, чтобы завершить ее план, а затем она возьмет такси и поедет обратно в квартиру и снимет эти ужасные туфли.

До сих пор все шло чудесно, намного лучше, чем она могла себе предположить, хотя и держала пальцы скрещенными, боясь, что ее план сорвется. Как только она и Мэдди подошли к забронированному столику, к которому их провела метрдотель, Лорен почувствовала, как у нее в животе начали порхать бабочки… очень незнакомое чувство для человека, который проходил различные экстремальные путешествия.

Как только метрдотель положила на столик два меню, и мужчина, уже сидевший за ним, медленно поднялся, Мэдди застыла на следующем шаге. Она распахнула глаза от шока, а также ее рот открылся от неверия. Лорен взяла ее за руку, подталкивая вперед, но Мэдди по-прежнему оставалась на месте.

— Что ты сделала? — дико прошептала она Лорен. — Лорен, как… как он…

— Все в порядке, тетя Мэдди, — в ответ прошептала Лорен. — Друг отыскал его в Лондоне для меня, я позвонила ему вчера. Он забронировал первый рейс, на который смог попасть, и прилетел в Нью-Йорк сегодня утром. И, самое важное, он вдовец уже около восемнадцати месяцев и все еще без ума от тебя. Давай, пойдем? Обними его, ради всего святого!

— Джеймс. — Голос Мэдди был не громче шепота.

Красивое лицо Джеймса Баттерфилда осветилось улыбкой, наполненной такой любовью и тоской, что вызвала слезы на глаза у Лорен. На нем был сшитый на заказ костюм в тонкую полоску, белая рубашка и искусно завязанный шелковый галстук. В его густых черных волосах обильно расцвела седина, свидетельство годов, но он все еще был бесспорно очень привлекательным мужчиной.

— Мэделин. Боже мой, это действительно ты. Моя Мэдди. Моя маленькая любовь.

Его последние слова были едва слышны, но Мэдди, очевидно, услышала их довольно-таки четко, потому что на глазах у Лорен ее тетя попала в объятия этого человека, которого она любила половину своей жизни.

Лорен достаточно долго оставалась с ними за столиком, вместе выпив тост шампанского за воссоединение любовников и кратко рассказав Мэдди, как она связалась с Джеймсом и совершила свое сватовство. Джеймс своим восхитительным британским акцентом нежно сообщил Мэдди, что Миранда, действительно, скончалась более года назад после долгой борьбы с раком.

Но как только пришел официант, чтобы принять их заказ на ужин, Лорен поднялась на ноги.

— На самом деле, это вечеринка исключительно для вас двоих сегодня. Я возвращаюсь домой, закажу суши, посмотрю бесплатно последний фильм «Форсаж» по кабельному каналу и, наконец, сниму эти ужасные туфли.

Джеймс покачал головой.

— Прошу тебя, останься и поужинай с нами, Лорен. В конце концов, я твой должник.

Лорен улыбнулась и похлопала его по плечу.

— У нас достаточно будет для этого времени, дядя Джеймс. Я бы сказала, что сегодня у вас есть дела поважнее.

Джеймс усмехнулся.

— Ты настолько невозмутима, как предупреждал меня Ян? И я с нетерпением жду возможности узнать тебя получше, моя дорогая. После того, как я с твоей тетей возобновим наше собственное знакомство, — добавил он подмигивая.

Лорен рассмеялась, наклонившись, чтобы поцеловать тетю в щеку.

— Я не ожидаю ничего меньшего. Что касается вас, мисс Бенуа, увидимся в следующий раз, когда я буду в городе. Утром я вылетаю в Калгари.

Мэдди озадаченно на нее посмотрела.

— Конечно же увидимся после ужина, дорогая. Или утром.

— Нет. — Лорен покачала головой. — Я все предусмотрела и упаковала для тебя сумку, доставила ее в номер Джеймса в Waldorf Astoria сегодня днем. Я также позвонила твоему личному ассистенту и сказала ей, что ты завтра задержишься и придешь ближе к полудню, поэтому она должна отменить все твои утренние встречи. Ведь что может быть важнее встречи с судьбой?

Мэдди тихо засмеялась, покачав головой.

— Что с вами делать, юная леди? Кроме как поблагодарить тебя от всего сердца. То, что ты сделала, Лорен, не передать словами, дорогая.

Лорен нахально усмехнулась, глядя на счастливую пару.

— Я думаю, что в такой момент слова и не нужны. Взгляды вас двоих говорят о многом. Теперь, дети, развлекайтесь, хорошо? Люблю тебя, тетя Мэдди. И тебя, дядя Джеймс... я жду, что вы будете в скором времени моим официальным дядей.

Джеймс засмеялся, Мэдди сжала руку Лорен, нежно глядя на нее.

— Теперь твоя очередь, ты знаешь о чем я. Твоя очередь получить счастливый конец. Тебе нужно только попросить об этом, дорогая.

— Возможно. — Лорен улыбнулась Мэдди и Джеймсу, прежде чем помахать рукой и выйти из ресторана, стараясь не думать о Бене и Элли, Испании… и уж точно не об обручальных кольцах.

Глава 21

Начало сентября Нью-Йорк

— Придержите лифт, пожалуйста? — крикнул Бен, несясь к лифту.

Он с благодарностью улыбнулся мужчине, который придержал для него лифт, а затем удивленно моргнул, увидев рядом сестру Лорен Джулию в лифте. С опозданием он понял, что темноволосый мужчина, стоящий рядом с ней, был ее новоиспеченным мужем Натаном Этвудом.

— Бен, — радостно поприветствовала его Джулию. — Я надеялась, что мы столкнемся с тобой во время нашего визита. Это мой муж, Натан. Детка, это босс Лорен, Бен Рафферти.

Бен пожал руку Натану.

— Приятно познакомиться. И запоздалые поздравления вам обоим. Мне удалось заглянуть в ваши свадебные фотографии. — Он улыбнулся, заметив удивление на лице Джулии. — Нет, Лорен не показывала мне их. Один из членов ее команды смотрел ее страницу в Фейсбуке, а я просто проходил мимо.

— Ах, это все объясняет, — сказал Натан, посмеиваясь. — После стольких хлопот, которые она устроила Джулии по поводу этого проклятого платья невесты, она выглядела довольно счастливой, все получилось отлично в тот знаменательный день.

Бен заметил, что темноволосый Натан был примерно одного с ним роста, хотя муж Джулии казался гораздо более непринужденным в отутюженных широких брюках цвета хаки и облегающем поло (Бен сегодня был одет почти также), но он не чувствовал себя таким непринужденным, даже в такой одежде.

— Итак, что привело вас двоих в Нью-Йорк? — вежливо спросил он, когда лифт начал скользить вверх на его этаж.

Молодожены с таинственной улыбкой посмотрели друг на друга, и он мог поклясться, что Джулия хихикнула.

— Это своего рода наша годовщина, — объяснил Натан. — Мы с Джулией познакомились в Нью-Йорке два года назад. Прилетели сюда только на выходные, чтобы отпраздновать.

Бен улыбнулся, потому что эта пара так и продолжала с любовью смотреть друг на друга.

— Ну, я уверен, что Лорен счастлива, что вы здесь, как и ваша тетя.

Джулия закатила глаза.

— Хотелось бы так думать, да? Но между подготовкой к неделе моды в Нью-Йорке и с ее давнишней объявившейся любовью после стольких лет моя тетя смогла уделить нам едва ли минуту. Что касается Лорен… ну, она немного… эм, можно просто сказать…

— Раздражительная, — вставил Натан. — Настроение у нее херовое. Вернее, она прибывает в самом худшем своем настроении, я давно ее такой не видел, фактически никогда не видел, если уж быть честным, сколько ее знаю. Я понятия не имею, сколько времени должно пройти прежде, чем эта девушка…

— Натан, — предупредила его Джулия, закрыв его рот рукой. — Прекрати. Бен, — поспешно она обратилась к Бену, — моя сестра испытывает особую радость в противостоянии с Натаном, потому что он для нее слишком легкая мишень. Тем не менее, мы оба беспокоимся о Лорен в данный момент.

Бен нахмурился.

— Почему?

Натан ухмыльнулся.

— У тебя имеется свободное время, вернее часы?

— Тише, — цыкнула его жена, слегка его толкнув. — Если Лорен узнает, что ты говорил о ней, она пнет тебя под задницу. Опять.

Бен подавил смешок, вместо этого спросив:

— Вы пришли, чтобы забрать ее на ланч?

Джулия кивнула, лифт остановился, и все они вышли.

— На ланч она тащит нас в какую-то забегаловку, которой постоянно бредит. К сожалению, я не фанатка пастрами, копченой говядины с хлебной водкой, но хотя бы она позволила мне выбрать ресторан для ужина сегодня вечером.

— Эй, тебе следует присоединиться к нам, Бен, — предложил Натан. — Я хочу сказать, конечно, если у тебя нет планов на вечер.

Джулия опять подтолкнула своего мужа.

— Натан, я почти уверена, что у Бена есть девушка. Может они оба хотели бы присоединиться к нам.

Бен был удивлен, но похоже Лорен ничего не рассказала своей сестре об Элли.

— У меня есть девушка, да. Но Элли уехала из города на пару дней, чтобы взять интервью для своей статьи. Спасибо за приглашение, Натан, но скорее всего я буду работать допоздна сегодня вечером.

Натан пожал плечами.

— Конечно, без проблем, Бен. Но если ты передумаешь, мы будем в «Пуэрто-56» в семь вечера.

— Ммм. — Джулия практически стукнула пальцем по его полным, блестящим губам. — Там лучшее писко, которое я когда-либо пробовал. И отличный тапас, кстати.

— Ты все еще говоришь о том перуанском ресторане, куда тащишь меня сегодня? — пожаловалась Лорен, заходя в вестибюль, где располагался лифт. — Вы, ребята, опоздали на десять минут. Что… о-о.

Она резко остановила свою тираду, увидев Бена, отчего бросила на него хмурый раздраженный взгляд.

— Прости, — застенчиво извинилась Джулия. — Мы… хм… немного с запозданием покинули наш отель, а потом… Бен.

Лорен поглядела на свою сестру с понимающей ухмылкой.

— Думаю, мы все поняли, почему вы опоздали. Но… неважно, давай просто пойдем. Я так проголодалась, что у меня уже желудок начал разговаривать сам с собой.

Бен не мог широко не улыбнуться, он редко мог сопротивляться своему желанию улыбнуться на остроумие Лорен.

— Мне с трудом вериться, что ты хочешь есть, — произнес он добродушно. — После всего, что ты съела у меня перед глазами во время утреннего совещания, честно говоря, я поражен, что ты способна даже думать о еде. После… двух пончиков, пакетика мюсли и шести конфет «Ред Вайнз». И я был в комнате, и сколько же ты съела, когда я ушел?

Лорен прищурившись посмотрела на него.

— Я не думала, что ты так внимательно следишь за тем, что я ем.

Его улыбка смягчилась.

— Я обращаю внимание на многое, — тихо произнес он. — Ты не всегда замечаешь, что происходит вокруг тебя.

Он видел краем глаза насколько Джулия и Натан с любопытством наблюдали за их обменом любезностями, и снова задал себе один и тот же вопрос — а что, если ее семья была в курсе их давних отношений?

Лорен нетерпеливо перебросила свою толстую косу вперед, и нажала кнопку лифта вниз, демонстративно игнорируя Бена, ожидая, когда же прибудет кабина. Как только двери лифта открылись, Джулия одарила Бена извиняющейся улыбкой, одновременно взмахнув рукой, последовав за своей сестрой, Натан же одними губами произнес ему: «Теперь ты понимаешь, что я имею ввиду?» и вошел в лифт.

Бен, вышагивая к своему кабинету, пребывал в задумчивости, задаваясь очередным вопросом, стоило ли Джулии и ее мужу беспокоиться о состоянии Лорен. И Натан определенно был прав, Бен был готов поспорить даже на деньги, что за последние пару месяцев Лорен частенько пребывала в плохом настроении. Ее вспыльчивость и почти вечная раздражительность превратились в замкнутость, сделав ее неестественно тихой, на грани депрессии. И подобное поведение было настолько не характерно для Лорен, что вызывало и у него беспокойство.

Честно говоря, в последнее время он мало сосредотачивался на работе, поэтому не много уделял внимания своим сотрудникам. Скорее, он был занят своими собственными проблемами, как в профессиональном плане, так и в личном.

Как только ему позвонил Карл и сообщил о его быстром внезапном браке и предстоящем уходе из журнала, в голове Бена стали вращаться колесики по поводу его собственного будущего в этой компании. Он знал наверняка, что не будет продлевать свой контракт на этой должности, но чем ему заняться в январе, он пока не понял. Он точно знал, что его уход с этой редакторской должности разозлит и расстроит Элли, но он, на самом деле, хотел вернуться к своим командировкам.

И Элли была еще одной проблемой. Бен ощущал уже некоторое время, что они отдалялись все дальше и дальше друг от друга, но, на самом деле, от этого их отношения становились лучше, чем дальше они находились друг от друга, живя, словно обычные соседи по квартире. В последнее время все осложнялось присутствием ее родителей, которые теперь пребывали с ними гораздо чаще, вероятно потому что Гордон вышел на пенсию несколько месяцев назад. Родители Элли больше месяца прожили вместе с ними в особняке до их совместной поездки в Испанию, а затем также вместе с ними вернулись в Нью-Йорк еще на пару недель. Два дня назад они уехали, улетели в Англию, в тот же день Элли отбыла в Атланту, чтобы взять интервью у отставного посла для своей статьи, над которой трудилась.

Уже более двух месяцев он и Элли не были предоставлены сами себе. Не то, чтобы он скучал по сексу с ней как таковому, тем более, что она была все такой же сдержанной и холодной в постели. Но он был определенно возбужден, такое всегда происходило и его состояние усугублялось, как только Лорен оказывалась в городе.

Например, как сегодня. На протяжении всей утренней встречи съемочной группы он силой воли заставлял себя не смотреть в ее сторону слишком уж часто. И он не мог отрицать тот факт, что желал ее почти постоянно. И хотя она больше не приходила в офис, как в тот раз прошлым летом, почти голой, комфорта для Бена не прибавилось, поскольку все, что она носила, привлекало внимание к ее миниатюрному телу с пышной грудью.

Сегодняшний наряд был достаточно прост — узкие белые джинсы, длиной 3/4, полупрозрачная бледно-голубая футболка и ярко-синие кеды Converse. Но джинсы обтягивали ее задницу, как вторая кожа, и кружевные чашки ее бюстгальтера хорошо просматривались через тонкий материал ее футболки. Все три часа или даже больше Бен испытывал стояк, и ему становилось только хуже, когда он наблюдал, как она ест одну за другой эту чертовую соломку. Медленно беря в рот и прожевывая каждую палочку, ее действие вызывало у него воспоминание о ее бархатных губах, обхватывающих его член, поэтому он неуклюже ерзал в своем кресле каждые несколько минут.

И для него стало настоящим облегчением, когда ему пришлось покинуть конференц-зал для другого совещания, хотя он понимал, что его отсрочка будет недолгой, так как у него была назначена еще одна встреча с Лорен и ее командой после ланча. К счастью, они скоро должны были вылететь в двухнедельную командировку на Андаманские и Никобарские острова в Бенгальском заливе. Всякий раз, когда Лорен была в Нью-Йорке, она постоянно искушала, а Бену определенно не нужны были никакие дополнительные осложнения в его жизни в данный момент. Бог знал, что между принятием решения о новой работе и своем будущем с Элли, ему приходилось на двух фронтах трудиться не покладая рук.

Становилось все более очевидным (по крайней мере, для него), что уже давно пора поставить точку в отношениях с Элли. Было несправедливо (собственно, всегда было не справедливо оставаться с ней), потому что он не любил ее так, как она хотела. Но вместо того, чтобы осознать, что их отношения практически зашли в тупик, Элли начала все больше и больше намекать о помолвке и замужестве. Он не упустил ни одного из ее совсем не завуалированных намеков по этому вопросу.

— Я знаю, что мои родители были здесь дольше, чем обычно, на этот раз. Но они настолько старомодные, и было бы очень неудобно, если бы мы спали в одной спальне, если еще не женаты.

Ранее этим же летом она устроила специальный ужин, чтобы отпраздновать их вторую годовщину в качестве пары и попыталась пролить свет на ситуацию шуткой:

— Бен, только представь. Мы вместе уже дольше, чем некоторые супружеские пары, которых я знаю.

И всего несколько недель назад во время поездки в Испанию, которая оказалась для него настоящим праздником подъема по будильнику, его таскали в музеи, художественные галереи, на дегустацию вин вместо того, чтобы он мог выйти из коттеджа и заняться тем, чем ему хотелось больше всего, Элли же, как только они туда прибыли сразу же выдала несколько комментариев, насколько идеальной была бы Испания для свадьбы или медового месяца.

Нет, у него даже не было ни единого сомнения, что пришло время порвать с ней. Он не был счастлив с Элли, он не был счастлив уже в течение долгого времени, и постоянно спрашивал себя, понятия не имея, почему Элли хотела продолжать настолько тупиковые их отношения. Но он также знал, что ему придется подвести ее мягко к этому концу, может за какой-то период времени, хотя ему, конечно, не хотелось, чтобы все затягивалось еще на несколько недель.

Ему следовало подыскать себе квартиру, и он уже начал рассматривать аренду на короткий срок. Поскольку он не знал, как все сложится с работой, будет ли он в январе в Нью-Йорке, поэтому пока не рассматривал долгосрочную аренду.

Проходя мимо конференц-зала, Бен удивился, заметив там Карла.

— Эй, разве ты не получил мою записку? — пошутил Бен. — Сейчас официальное обеденное время.

Карл оторвался от своего ноутбука, где деловито печатал.

— Да, я, должно быть, пропустил именно эту конкретную твою записку, — произнес он. — На самом деле, мне в голову пришла идея для книги, которую я пытаюсь написать уже столько времени, и мне хотелось не забыть ее. Я выйду возьму что-нибудь пожрать через секунду.

Бен почувствовал себя заинтригованным.

— Книга, да? Роман?

— Да. — Карл кивнул, сохраняя документ и закрывая ноутбук.

— Я мусолю ее уже несколько лет. Думаю, скоро у меня появится время, когда я смогу серьезно поработать над ней.

— Есть мысли, что ты собираешься делать с собой, когда уволишься?

Карл пожал плечами.

— Ты имеешь в виду, помимо написания великого американского романа? Конкретно, нет. Я потратил много денег, и дизайнерский бизнес Тэмсин взлетел за последние несколько лет. Если писательство не сработает, я смогу помогать ей с козами.

Бен кивнул.

— Ну, если тебя это каким-то образом утешит, возможно, ты не единственный, кто пытается выяснить свой следующий шаг в карьере на следующие несколько месяцев.

Карл был явно поражен.

— Она сказала тебе? Она взяла с меня клятву хранить тайну, угрожала мне разными смертельными телесными повреждениями, если я скажу хоть слово?

— Кто?! — спросил Бен, недоумевая и тревожась. — Ты же не имеешь в виду Лорен, не так ли? Господи, она правда думает уволиться? Вот почему она в последнее время сама не своя?

Выражение лица Карла стало нечитаемым.

— Я не могу тебе ничего сказать, Бен. Извини, — добавил он извиняясь. — Она может так разозлиться, если я скажу еще хоть слово.

— Хорошо, я понимаю, — неохотно согласился Бен. — Я ценю, что она поделилась с тобой, и что ты не хочешь ее подставлять. Полагаю, мне придется подождать и посмотреть, как все будет развиваться.

Карл нахмурился.

— Если ты не имел ввиду Лорен, тогда кого… Господи, себя?

— Я пока не уверен, — ответил Бен спокойно. — Я все еще работаю над некоторыми вещами. Но с какой стороны не посмотрю, я не подхожу для этой работы, Карл. Я скучаю по своим статьям и путешествиям.

— Эй, я знаю, — посмеиваясь произнес Карл. — Ты должен просто перейти на мое место, когда я уйду.

Бен был поражен, застигнутый врасплох предложением Карла.

— Вау, — выдохнул он. — Ты можешь поверить, что эта идея никогда не приходила мне в голову до сих пор? И хотя я не уверен, насколько серьезно ты говоришь, думаю, что, а почему бы и нет. Определенно, есть над чем подумать.

Карл ухмыльнулся.

— Это было бы идеально для тебя. Плавный переход. За исключением, Элли не была бы очень рада твоим командировкам. И особенно, если она узнает, что ты будешь путешествовать с Лорен.

Бен был застигнут врасплох уже во второй раз менее чем за минуту.

— А? Почему ты думаешь, что у нее проблемы с Лорен?

Карл хохотнул.

— О, отличная шутка! Да ладно, нам всем было очевидно, когда они впервые встретились, что Элли не понравилась наша Лорен. И можешь отрицать сколько хочешь, но последние полтора года я наблюдал, как вы с Лорен танцуете вокруг друг друга каждый раз, как оказываетесь в одной комнате. Ну, меня тебя обмануть не удалось, чувак.

Бен почувствовал, как у него зарделись щеки от смущения, он запинался и заикался в течение нескольких секунд, прежде чем отрицательно покачать головой.

— Другие подозревают тоже самое, что и ты? — мрачно спросил он.

Карл отрицательно махнул рукой.

— Нет. Крис находится в другом мире половину времени. Или под кайфом. Что касается Джорджа, он слишком беспокоится о том, чтобы на все его ролики обратили внимание. Кроме того, он до сих пор побаивается Лорен, старается даже на нее не смотреть, если нет необходимости. Я сохраню твой секрет, Бен.

— На самом деле, нет никакого секрета, который стоит хранить, — возразил Бен. — Конечно, Лорен очень сексуальная. И между нами возможно есть какая-то химия. Но, на самом деле, ничего нет.

— Я знаю, — парировал Карл. — Ты хороший парень, Бен, не из тех, кто ведет двойную игру со своей девушкой. И нет ни единого шанса, чтобы у Лорен даже возникла мысль переспать с мужчиной, который занят. Это одно из ее железных правил, разве ты не знал?

Бен понял, что улыбается, несмотря на шок, который все еще испытывал от умозаключений Карла.

— Наверное, нет. И каковы другие ее так называемые правила?

— О, боже, слушай. Не женат, не помолвлен и близко не стоит к этому. Сюда же не подразумеваются никакие коллеги по работе. Никаких ботаников, придурков или гиков. Никого, кто ниже ее или весит больше десяти фунтов. От парней, которые носят костюмы, как правило, разворот на сто восемьдесят градусов. Да, и совсем лысые. Думаю, есть и другие правила, но уже подзабыл.

Бен засмеялся.

— Похоже, с Лорен все хорошо. Удивительно, что со всеми этими правилами она имеет еще свидания.

Карл странно на него посмотрел.

— Она не так часто ходит на свидания. Не могу вспомнить, когда она в последний раз упоминала, что с кем-то отправилась на свидание. Карло не считается, так как он для нее как брат. Знаешь, Лорен больше говорит, хвастается, но мне кажется, что на этом все и кончается.

Фактически до конца рабочего дня его волновали слова Карла, особенно то, что Карл увидел его влечение к Лорен. Но Бен утешал себя тем, что Карл, слава Богу, не знал об их давних отношениях с Лорен. И похоже, что он и Лорен были единственными, кто знал об этом.

Он был на нервах, тратя слишком много времени, чтобы размышлять обо всем, что он обсудил с Карлом — стоило ли Бену претендовать на должность Карла, когда он уволится; что ревность Элли к Лорен была настолько видна, также то, что Бена тянуло к ней; что Лорен встречалась не часто. Он отвлекался исключительно только на три собрания, которые запланировал на этот день, перекладывал бумаги на своем столе и реально мало что сделал за сегодняшний день. К четырем часам дня он понял, что у него осталось всего два или три часа, чтобы наверстать упущенное, прежде чем он сможет даже подумать отправиться домой. Он вздохнул и пришел к выводу, что занять место Карла, безусловно, самая лучшая идея, которая у него появилась в течение длительного времени. Но такая возможность могла предоставиться только через несколько месяцев, Бен начал рыться в нескончаемой куче бумаг на своем столе.

Через час раздался стук в дверь его офиса, заставивший, наконец, оторвать голову от бумаг, отчего он нахмурился от раздражения, но Лорен просунула голову внутрь. Прошли те времена, когда она заглядывала к нему в кабинет по какой-то причине, и ему оставалось только догадываться, что могло ее так разозлить, что она решила непосредственно заглянуть к нему.

— Привет, у тебя есть несколько минут? — спросила она, ее голос звучал слишком нервно, и он готов был поклясться, что она нервничала.

Бен опустил глаза на бумаги, которые ему предстояло просмотреть, прежде чем для него начнутся выходные, и почувствовал начинающуюся головную боль, формирующеюся в висках.

— Не совсем, — пробормотал он. — Это может подождать до понедельника?

— Меня не будет в понедельник, — напомнила она ему. — Мы вылетаем завтра рано утром, помнишь? На первом из четырех рейсов. Господи, Надин, на самом деле, превзошла саму себя в этот раз, ты не находишь? Я точно знаю, что мы могли бы полететь туда на трех других рейсах, я сама все проверила.

Бен провел руками по лицу, нетерпеливо глядя на Лорен.

— Ты об этом хочешь поговорить, как Надин организовала вашу поездку? У меня вал работы, Лорен, которую мне нужно сделать. У меня сейчас нет времени разбираться с твоими истериками.

— Нет, не об этом. Я пришла по-другому... вопросу. Это очень важно, Бен.

Она внимательно посмотрела на него, но на удивление только покачала головой, не стала отстреливаться резкой репликой.

Он вдруг подумал о том, на что ему намекнул Карл — Лорен тоже подумывает уйти из журнала. И он понял, что в данную минуту у него нет настроения разбираться с причинами ее ухода.

— Прости, — коротко произнес он. — Но я, действительно, не могу сейчас тратить время. Может, тебе стоит назначить встречу у Ким, когда вернешься из поездки. Или отправь мне письмо о твоей проблеме.

— Письмо? По электронной почте. — Она странно посмотрела на него, потом качнула головой. — Да, хорошо, я так и сделаю. Прости, что отвлекаю тебя от важной работы.

Лорен испарилась, прежде чем он успел ее окликнуть. И в ее манерах и голосе было что-то такое, как она смотрела на него, он вдруг понял, что ее вопрос никак не был связан с работой.

Бен ударил кулаком по столу, разозлившись сам на себя, что вел себя как полная задница, и уже пожалел о своей резкости с ней. Он наполовину поднялся со своего кресла, намереваясь ринуться за ней, но вдруг решил принять приглашение Натана Этвуда на ужин вместо этой бумажной работы.

Глава 22

Лорен запрокинула последний шот с текилой, прикрыла глаза на секунду или две, а затем сразу же подняла руку, пытаясь подать сигнал официанту. Бен подумал, что несчастный молодой человек, скорее всего прятался в страхе на кухне от сумасшедшей женщины за столиком, который он обслуживал.

Она пребывала в плохом настроении еще до того, как он только приблизился к их столу, и совершенно не удосуживалась скрыть свое удивление и раздражение, узнав, что его пригласил Натан. И с его приходом ее настроение только ухудшалось, пока продолжался ужин, она спорила с сестрой, что следует заказать, доставала официанта, когда что–то ей не нравилось из приготовленного и много пила. Бен осознавал, что он впервые видел Лорен, на самом деле, пьяной, и он, мать твою, очень надеялся, что не он был причиной ее пьянства, после того, как так хладнокровно выставил ее из кабинета.

Она поднялась со своего стула, нетерпеливо оглядываясь вокруг, ища официанта, обслуживающего их столик.

— Где, черт возьми, этот идиот? Если он думает, что получит больше, чем пять долларов, он явно сошел с ума. Натан, ты не посмеешь дать его больше, чем пять долларов, слышишь меня?

Натан выглядел так, как будто очень хотел задушить свою невестку в этот момент.

— За все то дерьмо, которое ты вылила на этого бедного парня сегодня вечером, я должен оставить ему пятьсот долларов, а не пять, — произнес он.

Лорен прищурившись посмотрела на него.

— Ну похоже на земле каждую минуту рождается простак, а? Джулс, ты видишь этого парня где-нибудь? Мне нужно заправиться. Причем быстро.

Она снова подняла руку, чтобы призвать официанта (любого официанта), Бен взял ее за запястье и опустил ее руку.

— Тебе не нужно больше пить сегодня, — произнес он тихим, но твердым голосом. — Думаю, все согласятся со мной, что ты выпила уже достаточно. Перестань смущать свою сестру и Натана, веди себя хорошо.

Бен даже не понял, кто был шокирован больше его словами — трое за столом или он сам. Но даже увидев раздраженное выражение Лорен, он не стал отступить, все еще удерживая ее запястье, прижатым к столу.

Раньше он никогда не видел ее такой злой, ее зеленые глаза блестели яростью, и он по-настоящему побаивался, что она либо плюнет ему в лицо, либо укусит его за руку. Вместо этого она использовала свою другую грязную тактику, сильно ударив его по щиколотке своим острым носком ботильонов.

— Ой. Черт возьми, — выругался он, отпуская ее руку, чтобы потереть ушибленную голень.

Лорен не стала терять времени, вскочила на ноги, схватив свой клатч.

— Пошел ты, Бен Рафферти, — прошипела она. — Ты можешь быть моим боссом на работе, но за пределами офиса я руковожу сама собой. И к черту этого некомпетентного официанта. Я сама закажу себе выпить. А еще лучше, найду кого-нибудь, кто купит мне выпить.

Она сердито отмахнулась, хотя это было и нелегко, учитывая сколько она выпила за сегодняшний вечер. Если бы Бен в данный момент не был бы так зол на нее, возможно, он засмеялся бы, поскольку она немного покачивалась в своих сексуальных черных кружевных ботильонах на шпильках.

Джулия вздохнула.

— Я лучше пойду за ней. Когда она в таком настроении, неизвестно, в какие неприятности может попасть. Прости, Бен. Она никогда не теряла над собой контроль. Я понятия не имею, отчего она такая сегодня.

— Думаю, я знаю, — ответил он Джулии. — Сегодня я разозлил ее, и приехать сегодня вечером сюда было для меня не лучшим шагом при сложившихся обстоятельствах. Я подумал… может я попытаюсь извиниться, но вижу, что она явно не в настроении воспринять мои извинения.

— Я рада, что ты пришел, — искренне сказала Джулия. — Натан и я рады поближе познакомиться с тобой. Что касается Лорен… ну, она была вне игры в течение нескольких месяцев, и я пытаюсь выяснить, почему. О, Боже! Я лучше пойду спасу того парня, к которому она пристала в баре. Извини.

Он с беспокойством видел, как Джулия поспешила к барной стойке, у которой оказалась пьяная Лорен, начав обжиматься с симпатичным парнем, который слишком ею заинтересовался. Он сделал глоток красного вина, которое Натан заказал за ужином, с такой силой ухватив бокал, что он готов был треснуть.

Натан ухмылялся, глядя на него, даже когда Бен с недоверием покачал головой.

— Чувак, ты похоже самый храбрый человек, которого я имею честь знать, — произнес он с благоговением. — Никто, на самом деле никто никогда не произносил этой девушке нечто подобное, что она слишком много выпила. Даже ее отец, поверь мне, мой тесть может быть в какой-то момент довольно строгим и пугающим, когда захочет, но даже он не говорил.

Уголок губ с одной стороны у Бена поднялся в подобие улыбки.

— Да, я заметил. Знаешь, я познакомился с ним в прошлом ноябре. Он пришел в офис, чтобы поблагодарить, что я не отправил Лорен в Бразилию. Мне он показался отличным парнем.

Натан восторженно кивнул.

— Лучший. Как и Натали. Я не мог желать лучшей тещи и тестя. Они самые приятные, самые приземленные люди, которых вообще реально встретить по нашей жизни. — Он немного содрогнулся, потянувшись за своим бокалом вина. — Я ранее был помолвлен, но разорвал отношения, когда понял, какую ошибку совершил. Ее родителям так и не удалось стать моим кошмарными родственниками — мать была заносчивой ведьмой, а отец самым большим напыщенным ослом, которого только можно встретить.

— Хм, звучит ужасно, похоже на родителей Элли, — посетовал Бен. — Я имею в виду, что они всегда вежливы, мне кажется, что это идет от ген, они англичане или что-то в этом роде. Но я ни разу не почувствовал, что они меня одобряют или думают, что я хорош для их Элли.

— Это отстойно, — согласился Натан. — Думаю, мне несказанно повезло, что родители и вся семья Джулии такая замечательная. Даже моя невестка — настоящая боль в заднице не так плоха, как кажется. Джулия права, последние месяцы с Лорен творится что-то неладное. И ее родители, также, как и Джулия, беспокоятся о ее состоянии.

Бен нахмурился, второй раз за сегодня Натан вернулся к этой теме.

— Может есть какая-то особая причина?

Натан пожал плечами.

— Не думаю, у Джулии скорее всего срабатывает чувство интуиции. «Близнецы», так она это называет. Я просто хочу сказать, что несмотря на то, что они такие разные, словно ночь и день, они — две половинки одного и того же. Джулия чувствует все флюиды, исходящие от Лорен и наоборот. Но из того, что я слышал, Лорен большую часть времени проводит в уединении. Находясь в Калифорнии, большую часть времени она скрывается в своем коттедже, даже отказывается навещать своих родителей, как обычно, довольно-таки часто. И постоянно сводит мою свекровь с ума, когда начинает «летать» один раз или два в день на своей «ракете». Лорен никому не сообщает куда она отправляется на своем байке, явно не по побережью, она просто садится и едет. Я понимаю, почему Роберт действительно зажег с Лорен пару недель назад, потому что Натали очень беспокоилась.

Бен молча аплодировал отцу Лорен за его действия и попытался сделать все возможное, чтобы удержать свой гнев под контролем. Как бы жестко не вела себя Лорен, она ездила на этом проклятом «Дукати» всего лишь несколько лет, ему оставалось только представлять, насколько бесшабашно она могла водить столь мощный мотоцикл.

— Ты думаешь, что ее что-то беспокоит на работе? — осторожно спросил Бен, пытаясь выяснить, не делала Лорен каких-нибудь намеков своим близким о возможном увольнении.

— Скорее всего, нет, — произнес Натан. — Я имею в виду, она любит свою работу, всегда рассказывает о своей последней командировке, показывает нам фотографии. Джулия почему-то убеждена, что у Лорен проблемы с мужчинами, чем и вызвана ее такая реакция.

— Она с кем-то встречается? — спросил Бен, как бы между прочим, решив не показывать своей заинтересованности к этому вопросу.

— Нет. По крайней мере, никто не знает. Джулия клянется, что Лорен ни разу не приводила домой парня, чтобы познакомить его с родителями. И что она никогда никого не приводила в свой коттедж. Это ее священное место, понимаешь? Я был удостоен приглашения туда всего лишь дважды, и оба раза можно сказать просто забежал. Кто знает, права Джулия или нет. Единственное, что я могу сказать, если даже у Лорен есть мужчина, чувак должен быть либо немного сумасшедшим, либо каким-то супергероем. Он явно должен быть либо одним, либо другим, а может двумя одновременно, чтобы вступить с ней в серьезные отношения.

Бен молчал, обдумывая все, что услышал. Факт о том, что Лорен никогда никого не представляла своим родителям (хотя он встречался с каждым ее родителем по отдельности, но не как ее бойфренд), и что она никогда никого не приглашала в свое святилище — коттедж (где он провел самые счастливые десять дней своей жизни) были очень и очень любопытными. Но все это не помогло пролить свет на то, что, на самом деле, так беспокоило Лорен в данный момент. Карл был уверен, что Лорен сейчас ни с кем не встречается, ее же сестра–близнец, самый близкий к ней человек, предполагала совершенно обратное. Что касается лично его, он не знал во что верить, ему казалось во многое.

Натан потянулся за бутылкой вина, низко выругавшись.

— О, черт. Теперь она тащит Джулию на танцпол. Как правило, хорошим это не заканчивается.

Конечно же в модном перуанском ресторане в Гринвич-Виллидж была живая музыка и танцы по вечерам, которые и начались сегодня вечером. Маленький танцпол был заполнен телами, извивающимися перед группой, которая выступала сегодня и исполняла сальсу. Но все глаза, так показалось Бену и Натану, были прикованы к великолепным, сексуальным близняшкам, которые устроили настоящее шоу в середине танцпола.

Джулия была менее возбужденной, по крайней мере, ее танцевальные движения были более сдержанными, не говоря уже о ее одежде, которая сегодня тоже была сдержанной, нежели у ее сестры. Лорен рядом с ней крутила бедрами и тряслась всем телом в тропическом диком ритме, полностью отрываясь, как будто намеренно привлекая к себе внимание.

Бен сердито сжал губы, видя ее кокетливую улыбку в ответ на многочисленные свистки. Она с таким же успехом, раздраженно подумал он, могла высечь у себя на лбу «трахни меня», учитывая ее танец и одежду.

Она «красиво привела себя в порядок», как однажды выразилась, отказавшись от своих обычных джинсов и футболок, вооружившись гораздо более провокационными нарядами. И сегодня на ней было черное платье, которое фактически делало ее голой, чем прикрытой в результате больших разрезов по бокам топа и короткой расклешенной юбки. И глядя на этими проклятые кружевные ботильоны, Бен задавался вопросом, как, черт побери, она могла так танцевать, не упав лицом в пол, если учесть, то количество алкоголя, которое она потребила за сегодняшний вечер.

У Натана на лице появилось тревожное выражение.

— Лорен не очень хорошо влияет на Джулию, — наконец произнес он. — Несколько раз, когда они гуляли вместе, Джулия обычно на следующее утро мучалась адским похмельем. И, конечно, я никогда не забуду, как Лорен пыталась меня соблазнить на секс с двумя близнецами.

Бен закашлялся, разбрызгав вино, которое только что глотнул, поспешно схватив стакан воды. У него слезились глаза, когда он прохрипел:

— Что?! Ты это не серьезно, а?

— Именно серьезно, — пробормотал Натан. — Хотя Джулия клянется всеми правдами и неправдами, что она не собиралась делать ничего подобного, будь то со мной или с другим парнем. Лорен пыталась меня проверить, так она сказала. Но, черт возьми, иногда мне кажется, что Джулия с удовольствием забывается со своей сестрой, что находится замужем в данный момент, и не должна там трясти своим «товаром» перед кучей гребаных парней. Я лучше пойду и спасу свою жену.

— Это сделаю я. — Бен встал и положил руку на плечо Натана. — В конце концов, ты здесь находишься с Джулией, чтобы праздновать свою годовщину, а не играть роль няньки перед танцующей Королевой. И если учесть тот факт, что утром у нее будет рейс из аэропорта Кеннеди, она скорее всего даже поблагодарит меня за то, что я вытащил ее отсюда. Я отвезу ее домой на такси и прослежу, чтобы с ней все было в порядке.

Натан ухмыльнулся.

— Эй, ты, на самом деле, самый храбрый парень, которого я когда-либо знал. Было приятно познакомиться, Бен. Я рад, что ты решил присоединиться к нам на ужин. Прости, что Лорен как всегда все испортила.

— Забудь. Может именно мое присутствие и сделало все в десять раз хуже. Она злится на меня по многим причинам, а когда Лорен злится, обычно ведет себя как непослушный ребенок. Ничего с этим я могу справиться. Сейчас. — Он достал бумажник, извлек несколько купюр и положил их на стол. — Я знаю, что ты настаивал оплатить ужин, но это чаевые. Бог знает, что бедный официант не заслужил этого дерьма сегодня.

Натан усмехнулся, вставая, чтобы пожать Бену руку.

— Спасибо, чувак. Надеюсь когда-нибудь увидеться с тобой. Я не могу точно сказать, когда мы снова будем в Нью-Йорке. Ты когда-нибудь был на западном побережье?

И у Бена фактически крутилось на языке, что с того рокового лета шесть лет назад он всячески старался избегать поездок в Калифорнию.

— Был, но проездом, — ответил он. — Но это одно из моих любимых мест во всем мире, так что может когда-нибудь…

Бен чертыхался себе под нос, пока осторожно маневрировал через толпу людей на танцполе, двигаясь к своей цели. Лорен танцевала к нему спиной, тело двигалось в ритме музыки, и она фактически не обращала внимания на происходящее кругом. Бен встретился с Джулией взглядом и кивнул ей в сторону их столика. Удивившись она просто кивнула в ответ и двинулась с танцпола.

Он положил обе руки на голые плечи Лорен, наклонился и прошептал ей на ухо:

— Время снять свои танцевальные туфли, Золушка. У тебя завтра очень ранний подъем, в конце концов. И я сомневаюсь, что ты хочешь попасть на первый из четырех рейсов с похмельем.

Упругие плечи Лорен замерли под его ладонями, она развернулась к нему лицом, ее глаза полыхали сердитым огнем.

— Проваливай, — прошипела она. — Кем, черт возьми, ты себя возомнил, Бен Рафферти? Никто не смеет мне говорить, что я слишком много выпила или что мне пора закругляться. Особенно ты!

— Правда? — Он выгнул бровь на ее раздражение, взяв за руку.

— Поскольку я вижу в каком ты состоянии пребываешь сейчас, поэтому и сказал. Пошли, дорогая, пора найти нам твою карету и отвезти тебя домой.

Она тщетно попыталась вырвать свою руку, отчаянно чертыхаясь, пока он уклонялся от ее бессвязных попыток его ударить.

— Оставь меня в покое, — зло бормотала она. — Почему ты был чертовски занят, что даже не смог поговорить со мной сегодня, а теперь у тебя полно времени?

— Ах. Так вот с чем связан твой гнев сегодня вечером, — заметил он. — Вот что я тебе скажу. Если ты хочешь поговорить со мной сейчас, я готов внимательно выслушать. Только не здесь. В менее шумном месте и намного более уединенном.

— Забудь об этом, — выплюнула она. — Я изменила свое мнение. Я больше не хочу с тобой разговаривать. И возможно никогда больше не захочу. Итак, продолжим… оставь меня в покое. И вообще, почему ты здесь? Разве ты не должен быть дома со своей драгоценной Элли?

— Элли сейчас нет в городе. И чтобы ответить на твой первый вопрос, я понятия не имею, почему я здесь, — устало произнес он. — На самом деле, я задавал себе этот вопрос весь этот вечер. Ну, давай. Тебе пора уходить, Лорен. Ты можешь либо уйти отсюда сама, либо я клянусь, что опять переброшу тебя на плечо.

Она задохнулась от его открытой наглости, немного толкнув.

— У тебя нет ни единого шанса, даже не пытайся проделать это снова, — заявила она. — Ты получишь за это, так и знай.

Бен доблестно всеми силами пытался сдерживаться, но он чувствовал, как медленно начинает закипать. В его жизни никогда не встречался ни мужчина, ни тем более женщина, способная до такой степени вывести его из себя, может потому что, он не встречал раньше Лорен, и он, на самом деле, жалел, что у него нет с собой веревки в данный момент, чтобы показать ей, насколько он готов осмелиться вывести ее отсюда любыми способами.

— Я готов рискнуть, — прошептал он ей на ухо. — И если я не ошибаюсь, то под этой очень короткой юбкой, есть очень маленькие стринги. Настолько маленькие, что если ты не послушаешься меня, то мы устроим для всех в этом месте очень интересное пип-шоу, если мне придется нести тебя на плече. И хотя у тебя много пристрастий, Лорен, я не поверю, что эксгибиционизм — одна из них. Так что, пойдем, да?

Она показала ему язык, как шестилетний ребенок, как собственно и вела себя весь вечер, но не стала с ним ругаться и сопротивляться, когда он взял ее за руку и повел на выход. Он посадил ее в такси, она угрюмо продиктовала водителю адрес своей тети, а затем скользнул рядом с ней на сиденье.

Она пялилась в окно почти пять минут, очевидно, окончательно разозлившись на него, потом наконец пробормотала:

— Ради Бога, тебе не нужно доставлять меня домой. Знаешь, я могу сама о себе позаботиться.

Но ее возмущение было полностью испорчено икотой (довольно громкой), Бен не мог не засмеяться, несмотря на ее злобный взгляд, который она бросила на него.

— Ну, по-видимому твоя сестра и шурин не разделяют твоего мнения, что ты способна позаботиться о себе сама сегодня вечером, — сообщил он. — Они беспокоятся о тебе так же, как и твои родители.

Лорен фыркнула.

— Ну, им давно уже пора не давать своих советов и позволить мне жить своей жизнью, — заявила она. — И ты — босс.

— Если ты не хочешь, чтобы никто вмешивался в твою жизнь, — мягко ответил он, — тогда почему ты пришла ко мне сегодня днем и хотела поговорить?

Она пожала плечами.

— Глупая идея. Назовем это импульсом, причем плохим импульсом. Я уже забыла об этом, ясно?

Бен покачал головой.

— Но это касается твоей жизни. Так или иначе, ты скажешь мне, что хотела сказать. Твоя тетя будет дома, когда мы приедем?

— Нет. Она занята наверстыванием упущенного времени с Джеймсом в эти выходные, поэтому проводит их в его номере. Думаю, она не захочет, чтобы я слышала,.. эм… их действия, Боже, это просто чудо, что я со своими родными не искорежила свою жизнь. Они просто думают, что даже молчат тихо.

Бен прикусил нижнюю губу, задушив довольно жалкий маленький стон, заявление Лорен вернуло воспоминания насколько шумной она могла быть во время секса. «И хорошо было то, — подумал он, — что ее ближайшая соседка к коттеджу в Биг-Суре находилась слишком далеко, поэтому ничего не могла услышать».

К тому времени, когда они подъехали к квартире ее тети, Лорен дремала, и ему пришлось обхватить ее за талию, чтобы помочь пройти через холл. Охранник дружески манул Лорен и кивнул Бену, когда он буквально волок ее к лифтам.

И в лифте Лорен вдруг начала хихикать, на что Бен задался вопросом, насколько она пьяна. Он удерживал ее за плечи, чтобы она сохраняла вертикальное положение, и в какой-то момент почувствовал, как она обхватила его за талию и опустила голову ему на плечо. Он тщетно пытался игнорировать, успокаивая себя благими намерениями, что помогает ей таким образом сохранить равновесие.

Но его благие намерения готовы были разлететься в пух и прах, придерживаться их ему становилось все труднее, поскольку Лорен пьяно прижалась своей полной грудью к его руке. Он моментально стал твердым, особенно когда она носом дотронулась до его шеи, ее губы — до его кожи, отчего температура его тела поднялась на несколько градусов. И ему показалось, что прошла целая вечность, с тихим стоном решил он, поскольку был таким возбужденным и ужасно хотел женщину. И секс ни с кем не был так хорош, как с Лорен, скорее всего потому, что то, что они разделяли между собой было намного больше, чем всего лишь секс. Это было…

— Вот мы и пришли! — пьяно ухмыляясь, объявила она нараспев, когда двери лифта открылись. — Милый дом на Восточном побережье. Следуй за мной, Голубые Глаза.

Она схватила его за руку и потянула по короткому толстому ковровому покрытию к двойным дверям. Потом в течение нескольких секунд она копалась в своей маленькой сумочке, Бен не вытерпел и забрал ее у нее, едва скрывая нетерпение, пытаясь самому найти ключ. Он с раздражением покачал головой, обнаружив ключ рядом с еще одним автоматическим ножом. По крайней мере, этот был намного меньше в размерах и выглядел гораздо менее смертоносным, чем военный клинок, который она по-прежнему брала с собой в поездки.

— Неужели так необходимо брать с собой нож на ужин со своей сестрой и шурином? — спросил он, ловко открывая дверь в квартиру ее тети. — Или ты переживала, что в этом ресторане тупые ножи и ты не сможешь ими разрезать мясо, и ты решила взять свой?

— Ха, ха. — Она выхватила у него сумочку, войдя внутрь. Бен быстро оглядел гостиную, и не смотря на наличие богатого декора, комната была довольно уютной и гостеприимной. Первоначальное впечатление от пентхауса — здесь не выставляли богатство, все было по-домашнему и изящно.

Лорен покачиваясь направилась к встроенному бару, открывая шкафчики.

— Хочешь выпить?

— Нет. — Он подошел к бару и закрыл дверцу.

— И ты тоже не будешь. Ты выпьешь только кофе или чай, или может что-нибудь еще, чтобы протрезветь.

— Чай?! — насмешливо воскликнула она. — Это для старушек и британцев. Мне всего лишь нужно поспать, как ты и сказал. И за это я должна сказать спасибо дешевым билетам, которые нам поставляет Надин по сниженной цене. Так что никакого кофеина. Но мне бы не помешал стаканчик на ночь, чтобы уснуть.

Бен покачал головой и отвел ее в сторону от бара.

— Дорогая, ты выглядишь так, как будто рухнешь в любую секунду. Еще один бокал, и ты вырубишься. Как насчет газировки?

Лорен поморщилась и покачала головой, ухватившись за живот.

— Я пасс. Думаю, что севиче, которое мы съели, не согласится с газировкой. Может, морские гребешки были несвежими? (Севи́че (исп. ceviche, seviche или sebiche) — блюдо из рыбы или морепродуктов, чьей родиной считается Перу. – прим. пер.)

— Почему бы тебе не присесть? — предложил он. — И, Бога ради, сними эти туфли, пока ты не рухнула в них.

Вместо того, чтобы последовать его совету, она плюхнулась на диван и вытянула вперед ногу, поддерживая ее рукой, и задорно улыбнулась ему, короткая, кокетливая юбка платья задралась достаточно высоко, обнажая загорелые упругие, накаченные бедра.

— Тебе не нравятся мои туфли, Бен? — промурлыкала она хриплым голосом. — Разве не ты посоветовал мне чаще носить платье или юбку? Я не могла надеть кроссовки с таким платьем.

Он сглотнул, как только она сексуально провела руками по груди, останавливая палец на своем открытым декольте.

— Лорен, — произнес он, моля, чтобы его массивная эрекция утихла, но он был не готов на такой подвиг. — Хватит. Это всего лишь пьяные разговоры. И кстати говоря о разговорах, сейчас самое подходящее время, дорогая. Что ты хотела обсудить со мной сегодня?

Лорен улыбнулась, и Бену ее улыбка показалась немного грустной.

— Ты знаешь, ты единственный, кто называет меня дорогой? Большинство парней говорят, детка или сладкая, или малышка.

Он вернул ей улыбку.

— Ты и есть единственная женщина, которую я когда-либо называл дорогой. Но ты меняешь тему, Лорен. О чем ты хотела поговорить со мной?

Она опустила ногу и поднялась с дивана, медленно двинувшись к нему и на ее лице застыло очень серьезное выражение, которое он не часто наблюдал.

— Я пришла тебе сказать, — нерешительно прошептала она, — что я наконец-то готова.

— Готова к чему? — озадаченно спросил он.

Она стояла перед ним, наполовину прикрыв глаза, прошептав:

— Твоему объяснению. О Биг Суре. Я решила, что мне нужно узнать правду, понравится она мне или нет.

Бен был поражен, из всех вопросов, над которыми он ломал голову, которые она хотела бы обсудить с ним, этот явно не стоял на повестке дня.

— И что именно побудило тебя принять такое решение?

Лорен покачала головой.

— Это уже не важно. Потому что я уже передумала, не хочу сейчас ничего слышать.

Он вздохнул, понимая, что в ее теперешнем нетрезвом состоянии разговор, скорее всего не такая уж хорошая идея.

— Хорошо. Но я все же спрошу. Почему ты больше не хочешь объяснений?

Она коварно усмехнулась, обхватив руками его за шею, прижавшись к нему своим соблазнительным маленьким телом.

— Потому что я хочу сделать вот это вместо разговоров, — прошептала она, задрав голову, чтобы встретиться с его губами.

Первое еле уловимое дотрагивание их губ друг о друга было похоже на удар молнии или пламя, обжигающим. Поцелуй стал диким, голодным и определенно похотливым, языки переплелись в клубок, каждый хотел поглотить и захватить рот другого. Он целовал ее так, словно полностью изголодавшийся по ее вкусу, ощущению и запаху, но он таким и был. Он зарылся пальцами в ее густые, взъерошенные волосы, неподвижно удерживая ее голову, пока поцелуй превращался во второй и третий, продолжаясь и продолжаясь. В какой-то момент она притянула его руку к своей груди. Он тут же грубо сжал ее, а затем только завороженно наблюдал, как она ловко расстегнула верхнюю часть своего платья, которое упало на бедра, выставив перед его обозрением ее потрясающую голую грудь.

— Господи, — выдохнул он, с благоговением сжав ее, проведя пальцами по ее эрегированным соскам, он тут же взял бледно-розовый сосок в рот.

Лорен прижала его голову к своей груди, ее дыхание стало прерывистым, и ее короткие вздохи отражались в его болезненном члене.

— Боже, так хорошо, — выдохнула она. — Столько времени прошло, детка. Я так по этому скучала. Так по тебе скучала.

— Лорен. — Со стоном, то ли с молитвой выдохнул он ее имя. Он опустил руки на ее задницу, притянув к себе, потираясь членом о ее сладкий, разгоряченный лобок между бедер. Он с трудом сдерживался, ноющий член был таким жестким, таким изголодавшимся по ней. Единственная мысль, крутившаяся у него в голове — сорвать трусики, как можно быстрее войти в нее и начать жестко, быстро трахать, пока они оба не получат освобождение. А потом только уже медленно будут наслаждаться друг другом, после того, как утолят адское желание.

Он скользнул рукой под ее юбку, и находился всего в дюйме, чтобы запустить пальцы внутрь ее мокрой киски, сдвинув ее несущественные стринги, когда почувствовал, как она толкнула его в грудь.

— Нет. Стой, — неистово запричитала она. — О, Боже, Бен. Ты должен остановиться сию минуту.

Ее отчаянные мольбы, наконец, проникли в его затуманенный мозг похотью, и он неохотно отпустил ее.

— Что, черт возьми, с тобой происходит? — прорычал он, его тело требовало освобождения, и его член совсем не был счастлив от того, что он вдруг остановился.

Лорен стукнула его по руку, отрицательно покачав головой.

— Постарайся не принимать это на свой счет, но... черт!

Она бросилась на кухню, быстро застучав каблуками по деревянному полу. Она даже не потрудилась включить свет, рванув к раковине, в которую ее вырвало.

— Ты, должно быть, шутишь, — мрачно пробормотал он. — И это кстати, если говорить о не подходящем времени, а?

Спросил он сам себя (хотя на самом деле не имел это в виду), в сложившихся обстоятельствах это было даже к лучшему (обстоятельствах, в основном связанных с его сложными отношениями с Элли), поэтому Бену оставалось только вздохнуть и последовать за Лорен в просторную, хорошо оборудованную кухню. Ее продолжало выворачивать на изнанку, он держал ее длинные волосы, пока она содрогалась над раковиной. Потом он передал ей стакан воды, смочил кухонное полотенце, чтобы вытереть ее лицо.

Лорен была бледной, пошатывалась, пока мыла раковину, она выглядела так, словно готова была рухнуть к его ногам, как тряпичная кукла.

— Извини, — просипела она. — Видно виной всему это ужасное севиче. Определенно рыба была несвежей.

Бен понимающе улыбнулся.

— Да, это был севиче, все в порядке. Но может еще слишком много писко. Так же, как и несколько шотов текилы. И не забудь красное вино. (Писко (исп. Pisco) — крепкий алкогольный напиток, разновидность виноградной водки. Производится в Перу и Чили из винограда сорта мускат. Основной ингредиент коктейля Писко Сауэр. – прим. пер.)

Лорен испустила стон и снова зажала рукой рот.

— Хорошо, я все поняла. Возможно, я слишком много выпила сегодня. Но все равно это был проклятое несвежее севиче.

— Согласен, — согласился он. — Послушай, ты явно не в состоянии ни о чем говорить сегодня. Не говоря уже о том, что все вышло из-под контроля.

Он пытался изо всех сил игнорировать, насколько сильно болели его яйца, натягивая на нее верх платья, прикрывая ее голые, соблазнительные груди. Но он точно знал, что не сможет их забыть и они будут еще долго стоять у него перед глазами, как он ласкал их и лизал ее соски.

— Пора тебе немного поспать, Лорен, — произнес он как можно более спокойным голосом. — В конце концов, у тебя впереди несколько напряженных дней пребывания на островах. Но можешь не сомневаться, черт побери, как только ты вернешься, я наконец-то все тебе объясню. И хоть раз в жизни ты заткнешься и выслушаешь меня.

Он не смог удержаться, чтобы не оставить быстрый поцелуй у нее на лбу, поцелуй, которым обычно целуют маленького непослушного испуганного ребенка. А затем он ушел, пытаясь сохранить крупицы своей силы воли.

Глава 23

Десять дней спустя, Андаманские и Никобарские острова (Индия)

Лорен задавалась вопросом, сможет ли она когда-нибудь столько выпить, чтобы забыть самый унизительный вечер в своей жизни, когда слишком большое количество алкоголя стало причиной упомянутого унижения. Она снова застонала, вспоминая о том ужасном вечере в Нью–Йорке две недели назад, том вечере, когда она всеми известными и неизвестными способами делала из себя полную дуру.

То, что она на самом деле напилась было уже достаточно плохо, по крайней мере, она не позволяла себе так напиваться в течение очень долгого времени. Сначала она оправдывала себя в опьянение из-за смешивания алкоголя, что редко делала, и те проклятые писко все испортили, реально ее лягнули.

Но ее унижение не закончилось публичном шоу пьянства. Оно продолжалось (большую часть ужина и потом), когда она фактически готова была соблазнить Бена в гостиной своей тети, практически обнажившись.

И похоже этого тоже было мало для ее унижения в тот вечер. О, ей пришлось нестись со всех ног на кухню, испытывая настоящий адский стыд, пока Бен держал ее волосы, а затем промокал ее лицо полотенцем. И это была последняя часть, которая заставляла ее содрогнуться от воспоминаний.

Теперь она задавалась вопросом, потягивая вино из бокала и наблюдая, как всходят звезды, как далеко бы они продвинулись тем вечером, если бы она не проиграла битву с ее желанием наброситься на него. Остановил бы Бен их горячий, хампфест? И сожалел ли он об этом в данный момент, ощущая свою вину перед Элли? За две недели, которые съемочная группа провела в командировки, от не послал ни единого сообщения, ни звонка. Как обычно во время командировок, Джордж был единственным связующим звеном со штаб квартирой через спутниковую связь.

Но Лорен не могла не желать-ожидая-надеясь, что Бен отправит ей личное письмо по электронной почте или позвонит на ее мобильный? Чтобы извиниться? Типа поинтересоваться, как она себя чувствовала после того, когда была настоящей стервой похмелья? Или назначил бы время, когда он собирается ей все объяснить, в конце концов?

Но она нетерпеливо покачала головой, взбешенная чувством разочарования от того, что позволила себе на что-то надеяться. Для нее было вполне очевидно, что Бен глубоко сожалел об их горячем сеансе поцелуев, поэтому специально не связывался с ней, не желая даже восстанавливать границы между ними. В конце концов, он все еще был с Элли, и несмотря на то, что не было объявления о помолвке, это не значило, что помолвка могла не состояться. И Лорен определенно выставила себя полной дурой таким бессмысленным поведением тем вечером, тем более, что теперь Бен знал, что она все еще запала на него. Она понятия не имела, как через пару дней сможет встретиться с ним и тем более, как сможет с ним продолжать работать.

Она написала несколько дней ранее письма. Она напечатала два письма во вторую ночь, находясь здесь на островах, и каждый самое длинное перечитывала. Ей не хватило мужества нажать кнопку отправки, понимая, что могут возникнуть последствия, когда она отправит это письмо.

Эта поездка на Андаманские и Никобарские острова для Лорен была горькой и печальной. Команда большую часть времени занималась подводным плаванием, дайвингом, изучением достопримечательностей, ей нравилось сама дикость места, нетронутые пляжи, пряные, экзотические продукты, но…

Но всегда в глубине была мысль, что, по всей вероятности, это ее последняя поездка с Карлом, Крисом и Джорджем – ее последняя командировка от журнала. И здесь все зависело от того, хватит ли у нее смелости нажать эту проклятую кнопку отправки своего письма по электронной почте.

Раздвижная дверь из комнаты, находящаяся рядом с ней, открылась и Карл вышел на ее балкон с бутылкой местного пива.

— Я почему-то был уверен, что найду тебя здесь, — нараспев произнес он, положив руки на перила своего балкона, как и она.

Она пожала плечами.

— У нас последняя ночь здесь. Наслаждайся, пока не поздно, когда мы вернемся в Нью-Йорк через пару дней… благодаря нашим фантастическим перелетам… уже будет осень. Лето закончится.

— Ненадолго, — напомнил Карл. — Когда в Нью-Йорке осень, в других частях света весна. И ты не сможешь остановить смену времен года, детка. Знаешь, ничто не остается неизменным вечно.

Лорен протянула руку через низкий выступ парапета, который разделял их балконы, и сцепила с ним пальцы, прислонив голову к его плечу.

— Не напоминай мне лучше, дурачок. Мы провели отличное время последние несколько лет вместе – ты, я и Крис – а теперь ты хочешь все испортить.

Карл усмехнулся, оставив братский поцелуй на ее макушке.

— Это твоя точно зрения, Ваше Величество. Могу лишь сказать, что у моей новоиспеченной жены совсем другая точка зрения.

Она покачала головой.

— Не забывай, что я стояла посередине слишком многих ваших эпических сражений на протяжении многих лет. Как, черт возьми, вы собираетесь жить вместе?

— Признаюсь, эта мысль меня немного беспокоит, — ответил Карл. — Но с тех пор, как Там узнала, что беременна, наши отношения изменились. Словно мы одновременно оба решили отложить в сторону наши отдельные вопросы и сосредоточиться на воспитании нашего ребенка правильно. Мы решили, — мрачно добавил он, — что, наконец, пришло время нам обоим повзрослеть.

Лорен надула губы.

— Ну, черт возьми, разве это весело? – пошутила она. – Может кое-кто из нас не хочет взрослеть?

— Знаю, — мягко произнес Карл, сжимая ее плечо. — Но нравится тебе это или нет, детка, пришло время. По крайней мере, для меня и Там. Иметь ребенка — это серьезно, и я не могу продолжать рисковать, отправляясь в эти поездки.

— Рисковать? Ха! Какие здесь риски? — воскликнула она. – Мы же не военные корреспонденты или что-то типа этого.

— Согласен. Но мы каждый раз рискуем, когда уезжаем в командировку. Особенно, когда спускаемся по каньонам, совершаем перелет на небольших самолетах и вертолетах, одни барные бои в Хорватии чего стоят, — поддразнил он ее. — Не говоря уже о том, что командировки добавляют определенных сложностей в отношении. Бену предстоит принять очень трудное решение, если он вообще решится... неважно.

Но Лорен, как собака, которую поманили сахарной костью, навострила уши на «сахарные» сплетни.

— А что насчет Бена? И что за сложное решение он должен принять? О! Ты имеешь в виду помолвку?

Карл как-то странно посмотрел на нее.

— Какую помолвку? С Элли? Кто тебе это сказал?

Лорен залпом осушила свой бокал.

— Она сама и сказала. Как раз перед поездкой в Испанию в прошлом месяце. Она была на сто процентов уверена, что он сделает ей предложение во время их отпуска.

Карл покачал головой.

— Впервые об этом слышу. И учитывая тот факт, что Бен раздумывает над решением взяться за мою работу, когда я уволюсь к концу года, сомневаюсь, что он подумывает о женитьбе. И… ах, черт побери, я только что спалил его, не так ли?