Дай мне шанс

18

Нед медленно пробуждался от глубокого сна, чувствуя себя совершенно разбитым. Он припомнил, что накануне был грандиозный вечер, роскошный обед, море шампанского. Они высоко поднимали бокалы в честь огромного разворота в свадебном журнале, где были помещены фотографии лучших моделей Дороти Шеннон. И лишь затем он сообразил, что именно разбудило его. Плакал ребенок.

Нед заставил себя встать, стараясь не задеть жену, которой необходимо было поспать. Великая ночь! Сполна заслуженная великая ночь. Он не хотел, чтобы ребенок разбудил ее и спугнул сладкие сны об успехе и признании ее таланта. Ей пришлось немало потрудиться ради этого! Эта ночь для нее особая.

Когда они вернулись домой, все было тихо и спокойно. Стив, вызвавшийся побыть нянькой, заверил их, что вечер прошел мирно. Ребенку уже шесть месяцев, он не должен бы плакать в такое время. Нед напряг зрение, чтобы разглядеть цифры на часах. Четверть пятого.

Слабый огонек ночника в холле освещал Неду дорогу из спальни. Он нахмурился, увидев под дверью детской полоску более яркого света. Должно быть, кто-то оставил включенной настольную лампу. Плач прекратился, но Нед пошел дальше, решив посмотреть, не случилось ли чего. А заодно выключить лампу.

Приоткрыв дверь, он замер на пороге. Его трехлетняя дочь вместе со своим навеки преданным другом и спутником Джеком стояли у детской кроватки, уставившись на малыша. Джоанна, уперев руки в бока, разглагольствовала перед младшим братом.

– Послушай-ка, лебенок! Мы с тобой должны доварица. Я не люблю просыпаться, когда еще темно. Джок тоже не любит.

Пес послушно заскулил, выражая свое неудовольствие.

– Сейчас я тебя научу, что есть что. – Она шагнула к лампе и нажала на кнопку. – Это – темно. Ты понял, лебенок? Темно, – повторила она, чтобы тот усвоил. – Ты лежи и спи, когда темно.

Фырчанье из детской кроватки. Лампа снова зажглась.

– Это светло. Ты можешь начинать плакать, когда светло… – она авторитетно ткнула пальцем в сторону малыша, – но не ланьше! И не плюй в меня пузылями. Показывай уважение. Это тебе сталшая сестла говолит.

В детской кроватке воцарилась тишина.

– Так-то лучше, – с удовлетворением заявила Джоанна. – Ты станешь вунекиндом в этой семье, лебенок. Лизни его, Джок, он холоший мальчик.

Язык пса просунулся сквозь прутья кроватки и обслюнявил руку Брайана.

– Холошо! Сейчас я сделаю темно, и Джок и я пойдем в кловать. Ты тоже засыпай. Плоснешься, когда будет светло.

Лампа погасла. Нед на цыпочках прокрался в свою спальню, прежде чем образовательная бригада прошествовала в холл, а затем – в свою комнату.

Некоторое время он прислушивался, чтобы убедиться, что все в порядке. Не было слышно ни звука. Нед скользнул в кровать и, растянувшись, ухмыльнулся во все лицо. Джоанна – определенно удивительный ребенок!

Дороти подкатилась и прижалась к нему, пробормотав сквозь сон:

– Люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, – прошептал он, целуя ее в лоб.

У него есть чудесная жена, умная дочь, сообразительный сын, преданная собака. Чего еще может желать мужчина? Разве что еще одного ребенка. Когда и если Дороти захочет. В конце концов, нужны же Брайану младшие брат и сестра, чтобы он мог продолжить семейные образовательные традиции! Отцовство, решил Нед, сродни наркомании. Особенно с такой семье, как у него.

Весьма удовлетворенный этим заключением, он закрыл глаза и счастливо заснул. Все хорошо в лучшем из миров!