Дай мне утешение

Глава 5

Несмотря на предупреждение об еще одном надвигающемся шторме, дождь прекратился, вновь открыв взгляду бледно-голубое небо и разросшуюся зелень. Келли сидела на пне рядом с вольером Пумы. Она провела утро в коттедже, за рисованием, и сейчас всей душой впитывала окружающее — омытую дождем землю, блестящие листья на деревьях, обдувающий ее бриз. А еще одноглазого кугуара. И мужчину, наполовину команча.

Да, они тоже стали частью ее. Пума был ее вдохновением, а Шейн — ее другом. Этим ветреным днем Келли не была обычной девушкой из Огайо. Что-то новое бурлило в ее венах, придавая ей сил взглянуть Джейсону прямо в лицо, почувствовать себя с ним равной.

Она уже позвонила своему адвокату по поводу проведения теста. Джейсон — отец ее ребенка, и если ему нужны доказательства, что ж, пусть он их получит.

Келли пригладила свои растрепанные ветром волосы. Любила ли она Джейсона Колиера? Ей и самой это было неизвестно. Время подскажет, особенно теперь, когда внутренне она стала гораздо спокойнее, вернется в Огайо и выяснит все о себе и своих чувствах.

Не волнуйся. У твоего ребенка будет отец.

Я уверен в этом.

Эти слова Шейна действовали на нее как бальзам. Вопрос был не в любви к Джейсону он должен принять активное участие в жизни своего ребенка. Отец Келли умер много лет назад, но благодаря дедушке она не была лишена мужской заботы. И она сделает все, чтобы ее ребенок тоже знал, что такое отцовская любовь.

Когда родится ребенок и тесты все подтвердят, разве сможет Джейсон игнорировать правду?

Услышав звук приближающихся шагов, Келли улыбнулась: зачем оборачиваться, она и так знает, кто это.

— Привет! — улыбнулся Шейн. — Отец сказал, что ты здесь.

— Я навестила Пуму. Надеюсь, ты не возражаешь?

— Конечно, нет. Я бы тоже предпочел побыть с ним, чем сидеть взаперти в своем офисе. Самая трудная часть работ в приюте — организация сбора средств. Я не очень общителен, поэтому решение этих вопросов — очень неприятная для меня обязанность.

Она взглянула на Пуму. Кошка внимательно наблюдала за ними сквозь обильную растительность своим единственным глазом.

— Неприятная, но необходимая, правильно?

В Джангл-Хилл много кошачьих ртов, их нужно кормить.

— Да. Трудно их прокормить. Одно животное в месяц требует около двухсот долларов, произнес он.

Шейн был одет в мягкую рубашку из хлопка, заправленную в потертые джинсы. Он часто носил шляпы и ботинки в стиле «вестерн», но это не делало его похожим на удалого техасского ковбоя. Его походка была плавной, какую и положено иметь человеку, который прожил всю жизнь среди больших кошек, постепенно становясь одной из них. Если бы это было иначе, разве мог бы он жить в коттедже вместе с Пумой? Кугуар наверняка думал, что Шейн такой же, как он, горный лев.

Келли улыбнулась и похлопала себя по животу. Ее Пума, скорее всего, считал ходячим арбузом.

— Мне нравится такая погода, — оказал Шейн. — На улице чувствуешь себя так хорошо.

— Да.

Келли подвинулась, освобождая для него немного места на пне. Он сел рядом, приняв ее молчаливое приглашение. Налетевший маленький ветерок расплескал волосы Келли вокруг щек.

— Они как дикорастущая пшеница, — сказал он.

Она поняла, что он имел в виду ее волосы.

Комплимент простой, но поэтичный. Странно, всего несколько мгновений назад она подбирала в уме сравнения для его волос.

Они очаровали друг друга, подумала она.

Мужчина и женщина — друзья.

Он склонился к ее плечу.

— Почему ты выглядишь так необычно сегодня? Так свободно?

— Потому что я знаю: все будет хорошо, ответила Келли. — Я звонила сегодня своему адвокату. Решение относительно теста на отцовство принято окончательно.

— Я рад.

Он поймал прядку ее волос. Их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга. Келли почти ощутила вкус мятной конфетки во рту у Шейна. Его губы постоянно притягивали к себе ее взгляд.

— Ты говорила с мамой? Рассказала о том, что ты решила?

— Да. — Келли ужаснулась, поняв, что хочет поцеловать его. Беременная женщина не должна хотеть мужчину, который не имеет никакого отношения к ее беременности. — Но она хочет, чтобы я подала в суд, чтобы Джейсон заплатил за обиду, нанесенную мне недоверием.

Шейн моргнул. Его глаза потускнели, хотя искорки золота все равно то и дело вспыхивали в них, словно лучи солнца, внезапно появившиеся из-за туч.

Шейн отвернулся, и Келли показалось, что он хочет что-то скрыть от нее. Сквозь массу волос, развевавшихся вокруг его лица, она заметила горькую усмешку на его чувственных губах.

На следующий день Шейн пригласил Келли проехаться с ним.

Он был уверен, что должен сделать это.

Пришло время открыться, стать наконец тем другом, которым она его уже считает, другом, который не имеет секретов.

Келли пристегнула ремень безопасности.

Она становилась все красивее с каждым днем.

Он повернул ключ и запустил двигатель.

— Обещали дождь, поэтому надо ловить каждое мгновение сухой погоды, пока еще есть такой шанс.

— Я захватила сандвичи. — Она указала на пластиковую коробку, которую принесла с собой.

— Прекрасно. — Он не был голоден. Он был сыт по горло. Беспокойством. Обманщица жена лишала его аппетита даже спустя пять лет после случившегося.

Они ехали в тишине. Ради Келли Шейн выбирал самые живописные дороги. Она жадно смотрела в окно, охала и ахала над каждым стадом кобыл с жеребятами, чем сильно его позабавила.

— Красиво, — сказал он, наклоняясь, чтобы коснуться ее волос. Она распустила их, прихватив с одной стороны заколкой в виде бабочки. Как ей это идет, подумал он, изучая цветной орнамент. Изысканная, недостижимая Келли. Но скоро уедет…

Келли повернулась к нему.

— С трудом верится, что будет дождь, в природе все спокойно. Почти нет ветра.

— Про такое говорят — затишье перед бурей. Он свернул с дороги и припарковал машину у кривого старого дерева. В грузовичке было очень душно. — Не хочешь немного посидеть снаружи? — спросил он. — Я могу застелить задний откидной борт одеялом.

— Хорошо, с удовольствием.

Пока он разворачивал одеяло, она достала сумку с едой и подала ему бутылку питьевой воды. Шейн, измученный духотой, с жадностью приник к горлышку.

Они сидели рядом и молчали. Келли коснулась его плеча.

— Что случилось, Шейн? Я тебя не узнаю, у тебя такой встревоженный вид.

Он был поражен ее словами: как эта очаровательная женщина так точно определяет его настроение!

— Может быть, это просто та часть меня, которую ты пока еще не знаешь, — ответил он.

Она убрала руку с его плеча.

— Так это из-за меня? Я сделала что-то, что расстроило тебя?

— Нет, конечно, нет. — Он встретил ее испуганный взгляд и почувствовал себя негодяем. То, о чем я думаю, случилось много лет назад. Есть кое-что, что я должен был рассказать тебе раньше. Я был женат. И у меня был ребенок.

Потрясенная его словами, Келли посмотрела ему в глаза.

— Ты потерял их?

Он провел рукой по волосам.

— Да, но они не погибли. Все гораздо проще… и грубее. Реальнее.

Внезапно Келли поняла, что его отчаяние каким-то образом связано с ней. Эта мысль заставила ее смутиться, но она постаралась скрыть охватившее ее волнение.

— Мы встретились с Тами в школе. Как ты и Джейсон. Она тоже была богатая, образованная, с амбициями, из преуспевающей семьи. Я не особенно им нравился, — признал Шейн. Но все равно за ней ухаживал, и, мне кажется, она тоже была увлечена мной… сначала. Идея бросить вызов семье казалась ей увлекательной. Я был для нее экзотикой… Незаконнорожденный полукровка, выращенный матерью со свободными взглядами и чрезмерно консервативной бабушкой.

— А какова Тами? — спросила она. Это был женский вопрос, но она не смогла удержаться.

— Я не видел ее несколько лет, но, полагаю, она не изменилась. Гибкая. Длинные черные волосы, длинные ноги, черные глаза.

— Она из команчей? — Келли интересовало все.

— Да. О том, чтобы встречаться с кем-то не своей расы, не было и речи. Я еще ненавидел своего отца, а вместе с ним и всех белых. — Он посмотрел вниз на свои руки, затем снова вверх, его глаза все еще были темны. — Тами была любовью всей моей жизни.

— И все-таки как она относилась к тебе, Шейн?

Он пожал плечами.

— Я думаю, не безразлично, но после того, как мы поженились, видимо, новизна потеряла свою прелесть. Она пошла в колледж, затем устроилась на работу в юридическую контору, а я только кончил среднюю школу и занимался строительством. Несоответствие скоро и разделило нас. Но все по порядку. После трех лет нашего брака Тами забеременела. Мне казалось, что ребенок сделает нас настоящей семьей. Мы стали готовиться к появлению ребенка, обсуждая имена, украшая детскую. И вдруг, когда ребенок должен был вот-вот родиться, Тами призналась мне, что ребенок, возможно, не мой. У нее была связь с адвокатом, белым. Кто из нас отец, она точно не знала.

Келли была потрясена. Как могла Тами нанести такой удар Шейну?

— Не могу даже описать, что я чувствовал, продолжал Шейн. — Я мысленно рисовал себе Тами в постели с любовником, испытывая страшные приступы ревности и отчаяния, и в то же время был уверен, что ребенок мой! Я был частью утренней тошноты, сопровождал ее к врачу, делал с ней ультразвук, был рядом, когда ребенок шевельнулся в первый раз, покупал мягкие пушистые игрушки, я собирал кроватку. Отцом был я, а не он.

— Ты простил Тами?

— Я не мог иначе, — ответил он. — Ее увлечение прошло, и мы ждали ребенка.

Какой он благородный, подумала она. Отличный муж, преданный отец.

Шейн взглянул на нее, как будто прочел ее мысли.

— Это было не легко, совсем не легко. Следующие несколько месяцев мы пытались восстановить прежние отношения. Я просил Тами никогда больше не поднимать этот вопрос.

Отец — я! И еще — никогда больше не встречаться с бывшим любовником.

Келли сидела тихо, давая ему время овладеть своими эмоциями. Она видела смятение в его притягательных глазах.

— У нас родился мальчик, — сказал он наконец. — Эван Тайлер. Прекрасный маленький она.

Она подняла голову.

— Ребенок, — объяснил он. — Прекрасный маленький команч. Боже, как я любил его! Я смотрел на него часами, как он ест, как спит, слушал, как он дышит. У него были глаза Тами, темные, миндалевидной формы. Но… Шейн замолчал, его голос стал далеким и печальным. — Когда Эвану исполнилось шесть месяцев, Тами получила известие от своего старого любовника. Он открыл практику в нашем городе и хотел снова ее видеть.

— Она ушла к нему?

— Да.

— С Эваном?

— Ребенок оказался его.

— Ты прошел тест на отцовство? — тихо спросила она.

— Да, — снова ответил он.

— Они теперь вместе?

Он кивнул.

— Тами развелась со мной и вышла за него. Он посмотрел вверх на ветви дерева. — Я потерял все. Даже право на посещение. Я не видел Эвана уже пять лет. Они отказали мне в посещении.

Келли закрыла глаза. Бороться с преуспевающим адвокатом за опеку над ребенком, который даже биологически был не его, — это, без сомнения, тяжелое испытание. Не в силах остановить себя, она коснулась его лица сильная гладкая челюсть, высокие скулы, ресницы, обрамляющие его экзотические глаза. Затем ее пальцы проскользнули в его волосы. Он придвинулся ближе… Ее губы коснулись его губ, слегка, совсем слегка, словно Келли хотела попробовать его, дать ему и получить от него утешение, укрыться его теплом. Она провела руками по его волосам, чувствуя, как его пряди протекают сквозь ее пальцы.

— Материнство — это прекрасно, — сказал он хриплым шепотом. — Ты прекрасна.

Ответ был не нужен — не теперь, когда он склонил голову, чтобы прижаться к ее шее. Он тоже был прекрасен. Этот мужчина, потерявший ребенка, которого любил, сам большой ребенок.

Келли положила его руку себе на живот и почувствовала, как ребенок одобрительно шевельнулся. В какой-то момент ей даже захотелось поделиться с ним своим ребенком.

Шейн поднял голову.

— Мне будет не хватать тебя.

— Знаю. Мне тоже.

Она положила руки ему на плечи и возобновила их поцелуй. Был этот поцелуй дружеским или сексуальным? Эмоции не позволяли им анализировать это сейчас. Все равно она скоро уедет, а там уже все будет неважно.

Три дня спустя Келли угощала Шейна чаем.

— Ты уверена, что не хочешь пожить у нас с отцом? — спросил он. — Мне не нравится, что ты будешь здесь одна в такую погоду. Дороги развезло. Вдруг тебе…

— Спасибо, но со мной все будет в порядке, перебила она. — Я не собираюсь никуда ехать. У меня много книг, холодильник заполнен, и остальное под рукой.

Шейн покачал головой. Разумеется, с ней не поспоришь, он убедился, и все же…

— Обогреватель работает нормально?

Она сидела на краю дивана, одетая в одно из своих широких цветастых платьев, отделанное шнуровкой.

— Все работает, друг мой. Не беспокойся.

За все время они еще ни разу не встретились глазами. Это из-за того поцелуя, решил он, они чувствуют себя неловко. Шейн повернулся к окну. Дождинки били по стеклу, словно град.

— На улице опять потоп.

Она проследила за его взглядом.

— Уже несколько дней.

Шейн задавал себе вопрос: что бы она сделала, если бы он попробовал повторить поцелуй?

Он попытался поймать взгляд Келли, но она, казалось, была поглощена дождем. Нет, надо отбросить мысли о поцелуе. Их дружба явно пострадала от этого. Они доверились друг другу, открыв самое сокровенное, а теперь не могли найти темы для разговора, кроме погоды.

— Что ты читаешь? — спросил он, надеясь хоть как-то поддержать беседу. Ему не хотелось уходить. Хотелось побыть рядом с ней подольше. В пятницу она собирается ехать домой, покинув тот крошечный уголок вселенной, который принадлежит ему.

Келли поставила свой чай на край стола и взяла книгу в мягкой обложке.

— Приключения. Кроме того, у меня есть книги по уходу за детьми.

Слышно было, как тикали часы — один из тех высоких, антикварных шедевров часового искусства, которые обычно напоминают людям о том, как тихо в их доме.

— Честно говоря, я немного устала.

Он понял, что сидит слишком долго. Келли надо отдохнуть. Беременность берет свое, не говоря уж о ее личных заботах. Джейсон все еще не вернулся в Огайо, ответа на ее запрос о проведении теста на отцовство нет. Разумеется, судебные решения не принимаются за один день, да и тест не может быть проведен, пока не родится ребенок.

Он поднялся на ноги.

— Я, пожалуй, поеду. Обещай, что ты отдохнешь, хорошо?

— Отдохну. — Она забрала у него чашку с остывшим чаем. — Я провожу тебя.

Она открыла дверь, они вместе вышли на крыльцо. Ветер задувал струи дождя в их сторону, было сыро и холодно, на дороге грязно.

— Еще один такой день, и дороги совсем затопит, — сказал он, надеясь убедить ее поехать с ним.

— Нет, и еще раз нет, — ответила она. — Я привыкла к любой погоде. Все будет в порядке. — Она погладила его по плечу:

— Ты слишком беспокоишься.

— Я позвоню тебе завтра. — Он поднес руку к ее щеке.

Ее веки затрепетали. Реакция, подумал он, на его прикосновение. Напоминание об их поцелуе, о том, как им тогда было хорошо. Они почувствовали себя неловко. Шейн хотел обнять ее, но вместо этого отступил назад.

— Иди домой, а то простудишься, — сказал он ей, — Хорошо. — Келли кивнула и повернулась. Пока, Шейн.

— Пока.

Он стоял и смотрел ей вслед. Несмотря на храбрый вид, Келли выглядела потерянной.

Нежная молодая женщина, нуждавшаяся в защите.