День святого Валентина

Глава 5

Майкл открыл заднюю дверь, прошел в дом и снял пальто. Прибежал Костнер и сунулся носом в его руку. Майкл наклонился и почесал пса за ухом.

— Эй, приятель, чем ты занимался целый день?

Майкл хотел позвать Мэри, но вдруг увидел ее на кухне и тут же забыл все невзгоды трудного дня. Внезапно он понял одно из главных преимуществ семейной жизни: женатому человеку приятно возвращаться домой.

— Милая, я пришел! — крикнул он. Мэри вздрогнула, повернулась и прижала ладонь к сердцу.

— Ты меня напугал!

Майкл бросил пальто на спинку дивана и шагнул к ней. О боже, какая же она хорошенькая! Брюки цвета хаки и белая блузка подчеркивали ее талию и высокую грудь. Он боролся с желанием обнять Мэри, поцеловать, стащить с нее этот дурацкий передник, а потом и все остальное.

— Ты приготовила обед? — Он принюхался. — Чем это пахнет?

— Печенкой и луком. Раз уж я должна заботиться о тебе, то начинать надо с правильного питания. Больше никакого пива и картофельных чипсов. Мороженое тоже исключается — в нем слишком много жиров и холестерина. А в замороженной пицце полно соли. Тебе уже за тридцать. Пора следить за давлением. — Она взяла две тарелки, столовые приборы и пошла в столовую.

— Ты заставляешь меня чувствовать себя стариком, — сказал Майкл, прислонившись к буфету.

— Ты действительно уже не мальчик. — Мэри вернулась на кухню. — Собираешься жениться. А ты знаешь, что случается с женатыми людьми?

Майкл обратил внимание на серьезное выражение ее лица и засомневался, что хочет это знать.

— И что же с ними случается?

— Наступает средний возраст. Лично я думаю, что в небольшом охлаждении сексуального пыла нет ничего особенного, но категорически возражаю против брюшка.

Майкл погладил свой живот сквозь крахмальную белую рубашку.

— Я занимаюсь фитнесом.

— Конечно, милый. Но теперь, когда мы вместе, у тебя не будет времени на посещение спортивного зала.

— Не будет?

Она покачала головой.

— Женатые люди все свободное время проводят вместе. Нам понадобится укрепить связь и как можно лучше узнать друг друга. Придется много разговаривать. Мы должны привыкнуть друг к другу. Говорят, муж и жена одна сатана.

А если нам предстоит стать единым целым, то мы должны научиться думать одинаково. Ты согласен?

Черт побери, еще вчера Мэри была готова удрать отсюда за тридевять земель, а сегодня говорит о браке как об абсолютной неизбежности! Причем у нее это выглядит страшновато.

Похоже, она затеяла игру «шаг вперед, два назад». И все же у него засосало под ложечкой.

А вдруг Мэри действительно так относится к семейной жизни?

— Да… наверно…

Она сняла с плиты сковородку, схватила кухонное полотенце и снова пошла в столовую.

— Обед готов.

Майкл неохотно пошел следом. Когда он сел во главе стола, перед ним уже стояла тарелка с изрядной порцией печенки.

— Ну, как обед? — Она передала ему кастрюлю, накрытую полотенцем. — У нас есть вареная свекла, салат с лимонным соком, а на десерт — сюрприз с проростками пшеницы.

Майкл покосился на ее тарелку и заметил, что себе Мэри положила только салат и несколько кусочков свеклы.

— А как же печенка?

— Нет, я буду есть только овощи. Теперь мне тоже нужно следить за фигурой. После рождения детей лишние килограммы сбрасывать трудно.

Майкл подавился куском печенки и сумел проглотить его только после глотка воды. Дети?

О боже, она знает, чем его достать! Но нет, так легко он не сдастся.

— Если уж на то пошло, у тебя замечательная фигура, — сказал Майкл и увидел, что она покраснела.

Когда Майкл наконец доел печенку, он понял, почему эту пищу называют здоровой. После нее ничего в рот не возьмешь. Похоже, Мэри сделала все, чтобы их первый совместный обед запомнился ему на всю жизнь.

Чтобы пропихнуть печенку в желудок, понадобилось заливать ее вином. Майкл усадил целую бутылку и, в конце концов, изрядно осовел. Он откинулся на спинку стула и погладил живот.

— Это было… великолепно, — солгал он. Очень питательно. Я сразу ощутил себя Суперменом. Теперь могу спрыгивать с небоскребов в… ну ты знаешь, что я имею в виду.

— Хочешь добавки? — спросила она.

Майкл замотал головой.

— Оставь на завтра. Я возьму печенку с собой и съем ее на работе.

— Если тебе понравилось, можно устроить печеночный вечер, — сказала Мэри.

— Печеночный вечер?

— Да. Некоторые супружеские пары едят в определенный вечер определенное блюдо. Например, в пятницу — пиццу, в четверг — салат, а в воскресенье — сандвичи. Печенку можно есть в понедельник.

— Может быть, отложим решение? — спросил Майкл. — Мне бы хотелось ознакомиться со всеми твоими кулинарными изысками, прежде чем останавливаться на чем-то одном. Кстати, я и сам неплохой повар. Кажется, некоторые супруги договариваются готовить по очереди. — По крайней мере, в пятидесяти процентах случаев можно будет поесть по-человечески, подумал он.

— О нет. Я думаю, готовка — это моя обязанность, — с жаром ответила Мэри, и перестаралась.

Майкл плохо разбирался в семейной жизни, но знал, что работающая жена никогда не откажется разделить с мужем домашние обязанности.

Либо она нарочно дразнит его, либо он привел в дом чокнутую. Майкл был уверен, что у Мэри есть свои причины разыгрывать примерную жену.

Только еще не знал, в чем они заключаются.

Он взял ее за руку.

— Я буду рад помогать тебе.

Мэри быстро встала и выдернула руку.

— Я… Мне нужно помыть посуду.

— Я помогу.

— Нет! — Она схватила передник. — Я сама. А ты заканчивай десерт.

Мэри быстро собрала тарелки и ушла на кухню. Майкл посмотрел ей вслед. Обычно он ел на барной стойке, наскоро проглатывая замороженный обед, разогретый в микроволновке. Чувствовать ее присутствие в доме было приятно.

— Может быть, все-таки помочь?

— Нет, все в порядке.

— Я должен сказать тебе, что…

Но было уже поздно. От крика Мэри чуть не рухнули стены. Майкл устремился на кухню.

Мэри стояла у раковины; ее лицо и блузка были покрыты коричневыми пятнами.

— Оно… оно взорвалось! — Остатки печенки капали с ее рук и носа.

Майкл подавил смех и схватил кухонное полотенце.

— Я забыл предупредить… — Он развернул Мэри лицом к себе и осторожно вытер ей лицо. — Когда впервые включаешь воду, эта резиновая штука вылетает из стока. Ее нужно придерживать.

— Какая гадость! — с чувством сказала она, отряхивая руки.

— Ты что, ребенок? — поддразнил ее Майкл. — Эту гадость мы только что ели.

— Я испортила блузку.

— Я куплю тебе другую. — Он начал вытирать ей волосы, но не выдержал и расхохотался. — О господи, эта дрянь по запаху еще хуже, чем по вкусу!

Мэри широко раскрыла глаза и уставилась на него.

— Я думала, тебе понравилось.

Майкл смотрел на Мэри сверху вниз и любовался ее лицом. Она сильно изменилась, и все же временами в ней была видна прежняя девочка. Майкл провел полотенцем по ее рту. А потом наклонился и проделал то же самое губами. Это должно было стать небольшим проявлением симпатии, только и всего. Но поцелуй оказался таким опьяняющим, что в его кровь тут же хлынул жар и добрался до самого паха.

После той первой встречи на улице ему много раз хотелось поцеловать Мэри. Но столь сильной реакции он не ожидал. Майкл испустил негромкий стон, взял ее лицо в ладони и заглянул в глаза. Через секунду он снова прильнул к ее губам. Эти влажные, нежные губы, еще сохранявшие вкус вина, сводили его с ума.

Майкл ждал ответа Мэри, который позволил бы ему понять ее истинные чувства. Ее руки обвили его шею, Мэри прижалась к нему, и он убедился, что никакой ошибки не совершил. Он провел языком по ее губам, принуждая к сдаче. Когда рука Майкла обхватила ее затылок и заставила открыть рот, Мэри тихонько вздохнула.

Майкл целовал многих женщин, но никогда не чувствовал ничего подобного. Ему захотелось преодолеть все разделявшие их преграды, дав волю своему желанию, и овладеть ею. Он развернул Мэри, притиснул спиной к холодильнику и прижался к ней так крепко, что два тела слились в одно. Голова кружилась, тело ныло от неудовлетворенного желания, но Майкл знал, что через несколько секунд этому нежному теплу, этому проникновению в самые тайные мысли друг друга придет конец.

Когда Мэри потянулась к пуговицам его рубашки, он негромко застонал и схватил ее за запястья. Если бы она начала раздевать его, Майкл вряд ли сдержался бы. Поэтому он обвил руками ее талию и прижал руки Мэри к бокам.

Прежде он никогда не отказывал женщине, но теперь боялся того, что должно было случиться. Наверно, в этом и заключается проблема. Раньше Майкл стремился только к физическому наслаждению, но от Мэри он хотел большего.

Пока что было достаточно поцелуя. Как намека на волшебное будущее. Майкл отстранился и посмотрел на Мэри сверху вниз, завороженный ее красотой. Глаза Мэри были закрыты, темные ресницы лежали на щеках, губы были влажными и слегка припухшими.

Он поцеловал Мэри в последний раз и пробормотал:

— Домывай посуду, а я тем временем приберусь на кухне.

Она открыла глаза, несколько раз моргнула, а потом пригладила волосы.

— Извини за беспорядок…

Майкл погладил ее по щеке и улыбнулся.

— Нет проблем. Печенка в волосах тебе очень к лицу.

Мэри смущенно улыбнулась, затем повернулась и вышла из кухни. Майкл испустил протяжный вздох и прижался спиной к буфету. Мэри весь вечер играла странную роль идеальной жены.

И вдруг превратилась в распутницу. О боже, что она с ним делает? Иметь дело с Мэри все равно, что осваивать незнакомую территорию. Да, она женщина, но такой женщины у него до сих пор не было.

Майкл покачал головой и начал вытирать со стойки и пола бурые пятна. Жить с Мэри в одном доме оказалось интересно. Он начал стирать кухонное полотенце и вдруг остановился, услышав шум душа. Ему представилось, как Мэри раздевается, встает под струю воды и…

Он откашлялся и заставил себя подумать о более земных вещах. Конечно, наверху находится обнаженная женщина, но с таким же успехом она могла быть на луне. Соблазнить Мэри на этом этапе их отношений было бы серьезной ошибкой.

Но в один прекрасный вечер это случится.

Он поцелует Мэри, посмотрит ей в глаза и поймет, что никто из них не хочет останавливаться.

Он доставит Мэри то наслаждение, которого она заслуживает, и испытает его сам. Но до тех пор следует соблюдать осторожность, ибо Мэри Аттенборо может заставить его забыть, что они были друзьями, а не любовниками.

— До завтра, — сказала Мэри, вылезая из пикапа. — Приезжай пораньше, потому что по дороге мне нужно заехать к автомеханику. Моя машина все еще у него. Чем дольше она там простоит, тем больше неисправностей он обнаружит.

— Почему ты сама не возьмешь пикап? — спросила Барбара.

— Потому что, если ты заедешь за мной, мне придется выйти из дома в шесть утра. Таким образом, я смогу избежать завтрака с Майклом.

— Ты уже и так избегаешь его. Значит, твой план провалился?

— Ему нравится все, что я делаю! — с досадой воскликнула Мэри. — Позавчера я приготовила кастрюлю рыбных палочек. Это было ужасно. Вчера сделала гамбургеры с соевым творогом. Это было еще ужаснее. Но Майкл только улыбался и хвалил. Либо у него стальной желудок, либо он морочит мне голову.

— Либо он славный парень и не хочет тебя обижать. А какое меню будет сегодня?

Мэри улыбнулась.

— Сегодня предстоит праздник чревоугодия.

Переваренное ризотто, вкусом напоминающее клейстер. Думаю, пора переходить ко второму пункту. Полная смена декораций. Огненно-красный цвет, кружева и оборки. Помесь викторианского дома с французским борделем.

Когда я закончу оформлять дом, он выгонит меня в три шеи.

— Именно этого ты и добиваешься, верно? — спросила Барбара.

— Верно, — пробормотала Мэри, вспоминая поцелуй, которым они обменялись несколько вечеров назад. Она захлопнула дверь пикапа, поднялась на крыльцо, обернулась и помахала Барбаре рукой. Когда машина исчезла за углом, Мэри села на ступеньку и уставилась на улицу.

Четыре ночи, проведенные в доме Майкла, довели ее до изнеможения. Она выбивалась из сил, стараясь держаться от Майкла как можно дальше и сопротивляться его чарам. Мэри тревожило, что каждую ночь ей снился один и тот же сон, в котором Майкл целовал ее.

Она негромко вздохнула. Сама Мэри не возражала бы против нового поцелуя, но казалось, что Майкл не торопится повторить опыт. Хотя возможностей у него хватало. Наверно, ему не понравилось. Конечно, где ей тягаться с его красотками! Мэри закрыла глаза и попыталась восстановить в памяти этот миг.

Поцелуй был сладким и нежным, теплым и мучительным, возбуждающим и сводящим с ума одновременно. А страсти в нем было столько, что ей хотелось целовать Майкла до утра. Сначала она удивилась, потому что этот поцелуй ничем не напоминал тот, которым они обменялись шесть лет назад. Тот давний поцелуй был важнейшим событием, состоявшимся в ее фантастическом мире. Но нынешний был таким реальным, что при воспоминании о нем у Мэри начинало колотиться сердце.

Она задрожала и начала растирать предплечья. Насколько ее хватит? Каждый вечер следить за тем, как он обедает и смотрит футбол, а потом лежать в постели и представлять себе, как он спит. Не прошло и недели, а она уже на пределе.

Наверно, пора обратиться к адвокату, подумала Мэри. Если оспорить контракт, то не придется мучиться еще одиннадцать недель. Она сможет уйти до того, как их «помолвка» станет невыносимой. А это рано или поздно случится.

Как только он решит поцеловать ее… Или нет?

Есть еще один выход. Их договор рассчитан на три месяца. Можно плюнуть на осторожность и пуститься во все тяжкие. Она представляла себе, насколько сексуален Майкл Терри. Можно узнать то, чего она никогда не узнает с другим мужчиной. А потом уйти. Без последствий, без сожалений, но с целой кучей хороших воспоминаний.

— Мэри? Почему ты здесь сидишь? — Майкл сбежал по ступенькам и сел рядом, при этом их плечи соприкоснулись — И давно ты здесь?

— Нет. Барбара только что меня привезла.

— Я ждал тебя, — сказал Майкл. Он перебрался на верхнюю ступеньку, сел позади и начал растирать ей плечи.

Мэри закрыла глаза и сдержала стон. От прикосновения его рук по телу бежали мурашки.

Понимает ли он, как действует на нее этот импровизированный массаж?

— Мэри…

— Да?

— Знаешь, кажется, я допустил маленькую ошибку.

— Нет, все правильно, — пробормотала она. — Чуть левее. А теперь правее.

— Звонила твоя мать.

Мэри напряглась, а потом повернулась к Майклу.

— Моя мать? — Она с трудом поднялась на ноги. — Как она… почему она… она не знает, что я…

— Это я виноват, — признался Майкл. Он провел ладонями по ее предплечьям; как ни странно, этот жест заставил Мэри слегка успокоиться. — Мне следовало догадаться, что ты переключила свой домашний телефон на мой номер. Я взял трубку, и она сразу же спросила, кто я такой. Я назвался.

У нее похолодело под ложечкой.

— И что ты ей сказал?

— Сказал, что я твой жених. — Он поморщился. — По-моему, твои родители этого не знали.

Мэри застонала, снова села на ступеньку и прижала ладони к вискам. Этого только недоставало! Она выбивается из сил, пытаясь справиться с этой дурацкой ситуацией и не поддаться чувствам. А мать только подольет масла в огонь.

Когда речь заходила о романтических чувствах дочери, Клара Аттенборо становилась беспощадной. Она мечтала, чтобы дочь встречалась со своими одноклассниками, и даже давала мальчикам деньги, чтобы они могли куда-нибудь сводить Мэри.

— Она в доме, — добавил Майкл.

— Ты сказал ей, где живешь?!

— Милая, ведь это твоя мать. Разве она не имеет права?

Мэри погрозила ему пальцем.

— Не называй меня милой! И не смей откровенничать с моей матерью. Ты ее не знаешь. Она хотела выдать меня замуж, едва мне исполнилось восемнадцать. И мечтала о пышной свадьбе. У нее целая коллекция книг, посвященных подвенечным платьям, тортам и цветам. Когда я училась в старших классах, она выписывала целых три журнала для новобрачных. А сейчас ежегодно заказывает танцевальный зал их загородного клуба на вторую неделю июня. Это ее мания!

— Ты говоришь так, словно я выпустил на волю все силы ада, — сказал Майкл.

Мэри вскочила и пошла к двери.

— Ты еще не знаешь, на что способна Клара Аттенборо! — Она взялась за ручку, но дверь распахнулась сама собой.

— Дорогая! — Мать в своем любимом розовом костюме от Диора и жемчужном ожерелье бросилась ей навстречу и крепко обняла. — Ох, Мэри, почему ты не позвонила и не сообщила мне такую грандиозную новость? Можешь представить себе, как я удивилась, когда услышала голос твоего жениха!

— Мама, на самом деле он мне вовсе не жених.

— Не говори глупостей, — сказала Клара и пригладила Мэри волосы, как маленькой. — Конечно, жених. — Одной рукой она обняла талию Майкла, другой — талию Мэри, как на групповом портрете. — Давайте войдем и поговорим о свадьбе. — Клара посмотрела на молодых людей, и вдруг ее лицо сморщилось. — Прошу прощения, — сказала она, махнув рукой. — Такой момент… Я так долго его ждала… Наконец-то моя девочка нашла мужчину своей мечты. Похоже, волшебная сказка стала былью. — Клара схватила их за руки и потащила в дом.

Мэри смерила «жениха» испепеляющим взглядом, и тот улыбнулся ей. Улыбка была извиняющаяся и слегка испуганная.

— До прихода Констанс Гилберт осталось несколько минут, так что мы можем поговорить. — Клара привела их в гостиную и села на краешек дивана. — Расскажите мне подробности. Майкл, где вы работаете? Откуда родом? Как вы познакомились? И почему у моей дочери еще нет обручального кольца?

Тут Майкл негромко фыркнул.

— Наверно, потому что у нас еще не было времени его купить.

Мэри села в кресло с высокой спинкой, стоявшее рядом с диваном. Майкл встал рядом и положил руку ей на плечо.

— Мама, кто такая Констанс Гилберт?

— Хороший дом, — промолвила Клара. — Просторный. Мне почему-то казалось, что ты будешь жить в крохотной квартирке. Но я вижу, что здесь моим внукам места хватит. — Она умолкла и прикрыла рукой рот, боясь расплакаться.

Мэри села рядом с матерью и похлопала ее по руке.

— Кто такая Констанс Гилберт? — снова спросила она, пытаясь привлечь внимание Клары.

— Милая, она организатор свадеб. Я позвонила Констанс, как только услышала хорошую новость, и она согласилась приехать и поговорить с нами. Через несколько минут она будет здесь.

— Ты пригласила ее сюда?!

— Милая, дело того стоит. Она поможет нам уточнить маленькие детали. Я хочу, чтобы в такой памятный день все было идеально. — Она взяла лицо Мэри в ладони. — Ты будешь очень красивой невестой. Майкл, разве она не красавица? Ох, у меня опять глаза на мокром месте.

Майкл, вы не принесете мне бумажные салфетки? Когда нужен носовой платок, его никогда не оказывается под рукой.

Мэри смотрела то на мать, то на Майкла. Мать сияла от радости, Майкл задумчиво улыбался, а она сама испытывала панический страх. Все шло не так, как было задумано. Приезд матери все испортил. Мэри кивком указала на кухню.

— Мама, извини, мне нужно сказать пару слов жениху. — Она схватила Майкла за руку и вытащила из гостиной.

— Что? — спросил он.

— Почему ты ничего ей не говоришь?

— А что я должен сказать? И когда? Стоит ей посмотреть на меня, как она начинает плакать. И почему я вообще должен что-то говорить? Похоже, ей не терпится спланировать свадьбу.

— Скажи, чтобы она уходила и забирала все свои планы с собой.

Он пожал плечами.

— Может быть, тебе следует ее выслушать. Насколько я понимаю, планирование свадьбы может сильно сэкономить время. А ты работаешь с утра до ночи.

Мэри ахнула, а потом шлепнула его по плечу.

— Я не собираюсь планировать свадьбу! Мы не прожили друг с другом и недели, не говоря о трех месяцах. И я не давала согласия выйти за тебя. Это всего лишь пробная помолвка. Точнее, вообще не помолвка.

Терри посмотрел ей в глаза.

— Значит, ты думаешь, что у нас ничего не получится?

Она открыла рот, чтобы ответить, но тут же закрыла его.

— А… а ты?

— По-моему, у нас есть шанс.

— Ты так думаешь?

— Конечно. Мне казалось, что ты думаешь так же. Какой от этого вред? Поговори с ней. И постарайся сделать так, чтобы она не плакала.

Тут раздался звонок в дверь, и Мэри вздрогнула. Майкл взял ее руку и прижал к своей груди. Ощутив стук его сердца, Мэри закрыла глаза и собрала остатки сил. Майкл методично разрушал ее оборону и заставлял думать, что они могут быть вместе.

Терри взял ее за подбородок и посмотрел в глаза. Потом медленно наклонился и поцеловал так нежно, что Мэри тихонько вздохнула. Восприняв это как знак согласия, он обвил руками ее талию.

Язык Майкла коснулся уголка ее рта и заставил раскрыть губы. Она ощутила тот же водоворот чувств, что и во время прошлого поцелуя. От желания кружилась голова и подгибались колени. У Майкла вырвался негромкий стон.

Их языки сталкивались, пальцы вплетались в волосы…

— Нет, вы только посмотрите на них!

Мэри быстро выскользнула из объятий Майкла и потрогала распухшие губы. В дверях стояли Клара и организатор свадеб. Обе широко улыбались.

— Извините, — пробормотала Мэри.

— Ну разве они не самая красивая пара? — спросила Клара. — Внуки будут на загляденье.

Ладно, пойдемте. Давайте сядем и обсудим свадьбу.

Мать всегда с жаром бралась за осуществление своих идей. Чем бы Клара Аттенборо ни занималась — благотворительностью, садоводством, освоением игры в гольф, — она не успокаивалась, пока не добивалась совершенства.

А сейчас была готова сбыться ее хрустальная мечта. Она постарается достать самые лучшие цветы, самое лучшее свадебное платье, самые красивые приглашения, самое лучшее угощение и приложит все силы для того, чтобы свадьба прошла без сучка и задоринки.

Что скажет мать, когда узнает, что никакой свадьбы не будет? Мэри открыла рот, но ее прервал голос Майкла:

— Миссис Аттенборо…

— Клара, — поправила его мать. — Или мама, если вам так больше нравится. — Она сжала губы, пытаясь справиться с эмоциями. — Мама… Вы можете называть меня мамой.

— Э-э… Клара, если вы не против, давайте займемся этим позже. Мэри только что пришла с работы, а я знаю, что день у нее был трудный.

Может быть, созвонимся завтра и назначим день встречи? — Майкл подошел к Кларе, обнял ее за плечи и повернул к дверям. — Теперь я понимаю, насколько трудное это дело. Мэри нужно набраться сил и как следует подумать.

— Конечно, — начала оправдываться миссис Аттенборо. — Может быть, для начала обсудим самое простое? Радость моя, какие ты любишь цветы?

— Розы. Желательно красные и кремовые, — ответил Майкл.

— А как быть с подвенечным платьем? — спросила организатор свадеб. — Нужно определить фасон. Хотя бы в самых общих чертах. И торт. Какой торт заказывать?

— Мэри любит платья простые, но элегантные. Без всяких оборок. А ее любимый торт — шоколадный. Или банановый. — Майкл повернулся к ней. — Верно?

Мэри внутренне ахнула. Откуда он знает?

Может быть, просто догадался? Или вовремя вспомнил то, что знал много лет назад?

— Верно, — машинально кивнула она. — Я люблю банановый. — Мэри сразу же спохватилась, но слово не воробей… О боже! Она любит банановый торт? Не нужно ей свадебного торта, ни бананового, ни шоколадного. Ни венчания, ни самой свадьбы. Во всяком случае, свадьбы с Майклом Терри. Просто она увлеклась и дала волю фантазии…

— А платье будет, какого цвета? — спросила организатор свадеб.

Мэри посмотрела на Майкла. Неужели он знает и ее любимый цвет?

— Думаю, в голубом Мэри будет настоящей красавицей. Цвет лаванды, — сказал он. — Однажды я видел ее в таком свитере. Этот цвет подходит к ее глазам и коже и прекрасно сочетается с темными волосами.

Этот свитер был на мне, когда мы встретились на улице, с улыбкой подумала Мэри. Мой любимый свитер. Мой любимый цвет. У нее потеплело на душе. Может быть, Майкл расточал свои чары не бескорыстно, но он знает ее любимый цвет, и назвал ее красавицей. Похоже, пора переходить ко второму пункту плана.

— Объясни еще раз, зачем мы сюда пришли.

Мэри держала Майкла за руку и тащила к эскалатору, который вел на второй этаж универмага. Этот поход был для нее настоящей пыткой, но игра стоила свеч.

— Чтобы подготовиться к свадьбе. — Рано или поздно Майкл не выдержит, считала Мэри. Известно, что приготовления к свадьбе — тяжелое испытание даже для самых любящих пар.

После визита матери свадьбой пришлось заняться всерьез. Клара звонила каждый день и пыталась что-то уточнить. К счастью, она решила, что на подготовку такого важного события понадобится не меньше года. Это позволяло Мэри выиграть время и подготовить мать к известию о разрыве помолвки еще до того, как на церемонию будут потрачены большие деньги.

— Я думал, ты не хочешь выходить за меня, — резко остановившись, сказал Майкл.

Мэри повернулась к нему и подбоченилась.

— Должна же я как-то успокоить мать! Она увидит перечень и скажет, что мы упустили. Выскажет свое мнение насчет фарфора, хрусталя, вилок для креветок и щипцов для сахара.

Майкл пожал плечами, и они встали на эскалатор.

— Значит, мы скажем им, что собираемся пожениться, а они в ответ скажут, что нам нужно?

— Нет, мы должны сказать, какие подарки нам хотелось бы получить на свадьбу, — объяснила Мэри. — Оставим в универмаге список, а когда человек станет покупать нам подарок, он придет сюда и поймет, что нам нужно.

— Здорово, — сказал Майкл. — Мне нравится. Во всяком случае, нам не подарят десять тостеров или торшеров.

— Нам не подарят ничего, — напомнила ему Мэри. — Это всего лишь репетиция. Я не давала согласия выйти за тебя.

— Пока не давала, — поправил ее Майкл, обнял ее за плечи и привлек к себе. — Но я тебе очень нравлюсь, верно? Брось, признайся, что я отличный парень и что ты не можешь мне сопротивляться.

Ты сам не знаешь, до какой степени прав, подумала Мэри. Да, он ей очень нравится. Она была готова поверить, что Майкл лучший человек на свете. Но потом напоминала себе, что так думали все его подружки, пока он не бросил их.

— Да, ты отличный парень, — призналась она. На меня действуют твои чары.

— А я еще не пустил в ход свое самое сильное оружие.

Интересно, что он имеет в виду? Тем временем они поднялись на самый верх универмага и начали не торопясь, обходить отделы фарфора и хрусталя. Выбор был так велик, что у Мэри зарябило в глазах. Ничего удивительного, что многие новобрачные заказывают все нужное по почте.

— Давай начнем с чего-нибудь попроще, — сказала Мэри. — С полотенец и простыней.

Майкл пошел за ней в отдел товаров для дома.

Мэри обернулась и увидела, что он мрачно смотрит на штабеля полотенец из египетского хлопка всех цветов радуги. Она схватила ярко-розовое полотенце и сунула ему.

— Вот это.

Майкл смерил ее подозрительным взглядом.

— Может быть, тебе это и подходит, но мне — нет. Я не собираюсь выходить из-под душа и заворачиваться в такую гадость. — Он взял темно-синее полотенце. — Я хочу это. По крайней мере, смогу смотреть на себя в зеркало.

Мэри отогнала от себя образ обнаженного Майкла, завернутого в полотенце, а потом сбрасывающего его. Жаль, что в универмаге нет прозрачных полотенец…

— Мы должны выбирать одно и то же. В этом смысл семейной жизни. Нам нужно думать одинаково. И находить компромисс.

— Понял. Значит, я должен согласиться на ярко-розовые полотенца?

— Они не ярко-розовые, а цвета арбуза. Если бы ты был уверен в своей мужественности, то не стал бы переживать из-за цвета полотенца.

Майкл открыл рот и тут же закрыл его, схватил Мэри за руку, затащил за высокий стеллаж с занавесками для душа, взял ее лицо в ладони и целовал до тех пор, пока она не ответила ему с той же страстью. Мэри думала, что после этого он остановится, но Майкл развел полы ее жакета, провел руками по бедрам и проник под свитер. Когда прохладные ладони коснулись ее теплой кожи, Мэри чуть не ахнула и прижалась к нему, требуя большего. Она знала, что рядом покупатели, знала, что их могут увидеть, но не могла остановиться. Страх быть застигнутыми только усиливал возбуждение.

Наконец пальцы Майкла добрались до ее грудей и начали ласкать соски сквозь кружевную ткань лифчика. У Мэри заныло внизу живота. Она тихонько застонала и вытащила рубашку из его джинсов. Ее руки коснулись плоского мускулистого живота, поросшего тонкими волосками, спустились ниже и легли на напрягшийся член, обтянутый джинсовой тканью.

Майкл уткнулся ей в шею и проделал дорожку из поцелуев до самого уха.

— Что, все еще сомневаешься в моей мужественности? — шепнул он.

Мэри широко раскрыла глаза и увидела, что он насмешливо улыбается. Она с досадой отошла в сторону и привела в порядок одежду.

— Сомневаюсь! — буркнула она, выйдя в зал. — А полотенца у нас все равно будут ярко-розовые!

— Цвета арбуза, — поправил он.

Мэри бросила в него полотенце.

— Я иду выбирать простыни.

— Отличная мысль, — одобрил он. — Кровать — дело святое.

— Если ты сумел превратить выбор подарков в сексуальную игру, это еще не значит, — что я от тебя без ума!

Майкл схватил ее за руку и заставил остановиться.

— По-твоему, я ничего не понимаю? Брось, Мэри, я не дурак. Надеешься, что отвратительная кормежка и ярко-розовые полотенца заставят меня разорвать контракт?

— Отвратительная кормежка? — Мэри смущенно переступила с ноги на ногу. Неужели Майкл так быстро обо всем догадался? Нужно было как-то оправдаться, но ничто не приходило в голову.

— Ты забыла, что во время учебы мы часто обедали вместе, — вполголоса сказал Майкл. И ты прекрасно готовила. Кроме того, я помню, что ты терпеть не могла розовый цвет. — Он погладил ее по щеке и заглянул в глаза. На мгновение Мэри показалось, что сейчас он поцелует ее, но Майкл лукаво улыбнулся.

— Брось ты эти простыни. У меня есть идея. — Он повел ее к лифту. — Нам нужно выбрать кое-что поважнее.

— Что может быть важнее простынь?

— Сейчас увидишь.

Майкл нажал на кнопку первого этажа, и они спустились. Выйдя из кабины, Майкл взял Мэри за руку и провел в торговый зал. Вскоре они остановились перед стеклянной витриной, наполненной кольцами.

— Ты хотела большой бриллиант. Выбирай.

Мэри ахнула.

— Что?

— Выбирай кольцо. Любое, какое захочешь.

— Не буду.

— Почему? — приподняв бровь, спросил Майкл. — Ты выбираешь полотенца и простыни без всякой причины. А кольцо было частью сделки. — Он кивнул продавщице и показал на бархатный лоток с кольцами. — Мы хотели бы посмотреть.

— Нет, не хотели бы, — сказала Мэри, пытаясь отстраниться от Майкла. Выбирать полотенца — это одно, а кольцо — совсем другое. Это слишком близко к действительности. Настаивая на дорогом кольце, она претворяла в жизнь первый пункт своего тщательно разработанного плана, но не собиралась заставлять Майкла делать покупку. — Давай уйдем.

— Нет, я хочу, чтобы ты выбрала кольцо, — стоял на своем Майкл. — Брось. Это нетрудно. Все женщины любят бриллианты.

Мэри посмотрела ему в глаза, отказываясь уступать.

— А я не такая, как все.

Выражение лица Майкла смягчилось, и он улыбнулся.

— Нет, не такая. Я начинаю понимать это.

— Но если бы я была как все, — сказала она, — то выбрала бы это. — Она показала на кольцо с большим бриллиантом, оправленным в платину. — Брось валять дурака. Я поднимусь наверх и выберу постельное белье.

Мэри повернулась и снова пошла к эскалаторам, а Майкл задержался и что-то сказал продавщице. Через минуту он оказался рядом и обнял Мэри за талию.

— Ярко-розовых простынь у нас не будет, — сказал он. — Ни за что на свете.

Мэри торжествующе улыбнулась.

— А как же быть с достижением компромисса?

— Компромиссами займемся после свадьбы, — пробормотал он. — А до тех пор у меня в доме не будет ни розовых полотенец, ни гамбургеров с соевым творогом.

Майкл открыл маленькую бархатную коробочку и посмотрел на кольцо с бриллиантом.

Он носил его с собой уже два дня и пытался решить, когда отдать кольцо Мэри. Возможно, он сделал не самую удачную покупку в жизни.

Тем более теперь, когда истинные мотивы Мэри наконец выяснились. Их игра подошла к концу, и притворяться не имеет смысла.

Теперь после каждого поцелуя Майкл ощущал странную неуверенность. Началось с дружбы, а закончилось чем-то сложным. К желанию примешивались чувства, и он сам не знал, чего он хочет. А про желания Мэри и говорить нечего. Женщины, которые хотят порвать с мужчиной, так не целуются. Мэри желает его так же, как и он ее.

Он откинулся на спинку кресла, держа кольцо на свету. Их отношения становилась все интимнее, поцелуи, которыми они обменивались, становились все более страстными. Накануне простой поцелуй закончился тем, что они весь вечер обнимались на диване.

Хотя Майкл решил не торопить ее, он сомневался, что сможет сдержаться. В конце концов, они взрослые люди с нормальными потребностями. Он дал волю фантазии и представил себе обстановку, которая могла бы помочь обольщению. Может, быть, прийти в ее спальню и предложить свои услуги? Нет, Мэри нужно что-то более романтичное.

Раз так, придется долго целовать ее, усыпить бдительность, успокоить страхи, заставить ее потерять голову и захотеть большего. Затем поведать ей о своих чувствах в выражениях, которые запомнятся на всю жизнь. И только потом поднять ее на руки и отнести в спальню. Остальное — дело техники…

Громкий стук в дверь заставил его очнуться.

На пороге стоял отец.

— Угадай, кто звонил мне вчера вечером. Твоя будущая теща. Приглашает на День Благодарения. Сначала я решил, что она сумасшедшая, но, когда она сказала, что мой сын Майкл Терри помолвлен с ее дочерью, я понял, что это возможно. Ты действительно обручился?

Майкл не знал, как ответить на этот вопрос.

С точки зрения закона можно было ответить утвердительно. Но до тех пор, пока Мэри не признается ему в вечной любви, Майклу хотелось считать их отношения временной связью.

— Ты ведь этого хотел, правда?

— Я хотел, чтобы ты серьезно относился к собственной жизни, — ответил Норман Терри. — Твоя помолвка — это серьезно?

— Да, серьезно, — ответил Майкл. Едва эти слова сорвались с его языка, как он понял, что сказал правду. Если не о помолвке, то о своем отношении к Мэри. Это не было ложью с целью успокоить отца. Майкл начинал думать, что встретил женщину своей мечты много лет назад, но понял это только сейчас.

— Значит, ты не собираешься бросить ее, как других?

— Не могу обещать, что все пройдет без сучка и задоринки, — ответил Майкл. — Но ты был прав. Я начал более серьезно относиться к собственной жизни.

— Кто эта девушка?

— Мы вместе учились в университете. Я был на последнем курсе, а она на втором и жила в квартире надо мной.

— И что она собой представляет?

— Какого черта?! — внезапно разозлился Майкл. — Ты хотел, чтобы я женился, вот я и женюсь. Какая тебе разница?

Отец негромко выругался.

— Майкл, я хочу, чтобы ты женился на женщине, которую любишь. Хочу, чтобы ты был счастлив.

— А твои желания всегда были важнее моих, нет?

— Перестань, — сердито сказал Норман. — Ты хочешь, чтобы я принял это приглашение?

— Не знаю! — Майкл оттолкнулся от письменного стола, подошел к дивану и схватил пальто, которое бросил туда пару часов назад. — Я не знаю, что мы собираемся делать на праздники. Поговорю с невестой и сообщу. — Он прошел мимо Нормана, борясь с желанием выместить на нем досаду. Разве не из-за отца он попал в эту дурацкую ситуацию? По дороге к машине Майкл попытался понять причину своего гнева.

Да, отец давил на него, шантажировал и требовал невозможного. Но, скорее всего, Майклу просто не хотелось вспоминать, почему он решил снова найти Мэри.