Дерзкая леди

Глава 8

Прошел час... Другой... А Онести, закрывшись в спальне, все ходила из угла в угол. В окно заглядывала луна, бросая свои бледные лучи на натертый до блеска пол.

Стрелки показывали половину седьмого утра. В столь ранний час вряд ли можно было встретить кого-нибудь в коридоре или холле. Но все же перед тем, как выйти из комнаты, она осторожно открыла дверь и осмотрелась. Больше всего она боялась наткнуться на тех двоих, ворвавшихся поздно ночью в дом... Или же – на Джесса...

Джесс...

Это имя вызывало в душе Онести волну негодования и презрения. А ведь именно к нему она обратилась за помощью! Как можно было решиться на такое?! Боже, какая глупость! Довериться незнакомому человеку! Да и вообще, можно ли кому-нибудь доверять в этом подлом, грязном мире?

Ведь Онести сама не раз и не два убеждалась в том, что все мужчины – подлые, гадкие твари, стремящиеся любым способом получить от женщины все! Разве можно им верить?! А Джессу? Он уже доказал, что ничем не лучше остальных!

Этот человек совершил особенно гнусное предательство. А ведь она чуть ли не боготворила его! Слепо следовала за ним... Верила. И вот... Сама осталась в дураках!

«Нет, так больше продолжаться не может!» – думала Онести, осторожно закрывая дверь комнаты и на цыпочках пробираясь к лестнице. Она умная женщина! Она сама сумеет разгадать тайну «плывущих камней»! Что из того, если ей никогда раньше не приходилось путешествовать в одиночку? Разве все эти месяцы она не находила в себе сил оставаться самой собой вопреки всем опасностям? Теперь сам Бог велит ей рискнуть снова!

Онести выпрямилась и, стараясь не шуметь, спустилась по лестнице в игорный зал. Из-под двери хозяйки пробивался свет. Девушка остановилась, помедлила несколько мгновений и решительно постучала три раза.

– Войдите! – донеслось из комнаты.

Онести приоткрыла дверь и переступила через порог.

Роуз сидела за столом и пересчитывала деньги. Подняв голову и увидев служанку, она приветливо улыбнулась:

– Онести, ты просто не поверишь! За один вчерашний вечер мы заработали больше, чем за три предыдущие месяца! А благодарить мне надо тебя и Джесса! Песню «Зеленые рукава» он сыграл просто гениально! Мужчины в зале были убиты наповал. Ведь каждый из них тосковал по дому или же безумно любил кого-то. За полученное удовольствие эти люди продали бы родную мать! Онести, ваше выступление потрясло всех! В следующий раз...

– Следующего раза не будет, Роуз! – потупив взгляд, оборвала хозяйку Онести. – Я уезжаю...

Роуз долго смотрела на нее непонимающим взглядом. Потом растерянно спросила:

– Уезжаешь?

Онести молча кивнула.

– Когда?

– Сейчас.

Она ожидала, что Скарлет набросится на нее с тысячей вопросов и упреков. Но Роуз лишь помолчала несколько секунд и произнесла очень спокойным тоном:

– Это должно было когда-нибудь случиться. Но я не думала, что так скоро. Скажи, а сама-то ты знаешь, куда едешь?

Онести вновь кивнула и со вздохом сказала:

– У меня есть одна мысль. Но я хотела бы кое о чем вас попросить.

– Проси. Я сделаю все, что смогу.

– Мне нужно какое-нибудь средство передвижения. Онести разжала кулак и бросила на стол заветный рубин с золотой цепочкой.

– Вот все, что у меня есть, Роуз. Этого, наверное, не хватит даже на то, чтобы купить вашего мула.

– Господи! Да мой вонючий кретин не стоит и одной десятой твоего камня! За такую цену ты можешь купить дюжину ему подобных! Так что убери подальше свои драгоценности!

– Роуз, пожалуйста! Поймите же, что это для меня очень важно... Я так или иначе продам камень. Пусть уж лучше он попадет к вам, чем к какому-нибудь проходимцу.

– А почему бы тебе не продать свои серьги и не купить билет на дилижанс? Он отправляется через два часа. Честное слово, это было бы гораздо удобнее, да и надежнее!

Наверное, Роуз была права. Но дилижанс направлялся на север, а Онести надо было на юг. Кроме того, если ее начнут искать, то в первую очередь проверят именно дилижанс. Поэтому девушка отрицательно завертела головой:

– Нет, я лучше куплю мула. Конечно, если вы согласитесь с ним расстаться.

– Боже мой, я давно хотела отделаться от этой наглой и омерзительной скотины! Но, дорогая, я не могу взять за него твои драгоценности. Это же просто грабеж!

Онести глотнула воздуха, не зная, как все-таки развязаться с этим Ласт-Хоупом.

– Скажи честно, милая, – настоятельным тоном спросила Роуз, – могу ли я как-то уговорить тебя переменить решение?

– Нет.

Роуз горестно вздохнула:

– Ну что ж. В таком случае бери мула. И вот деньги за твое выступление. Ты их заработала. Тем более что они понадобятся везде, куда бы ты ни поехала.

Онести взяла деньги и тут же отвернулась, чтобы скрыть смущение. Она вдруг почувствовала себя в чем-то виноватой перед этой женщиной. Конечно, деньги за концерт были честно заработаны, но Онести подумала, что Скарлет Роуз сделала для нее за эти месяцы гораздо больше. Благородно ли будет покидать Роуз сейчас, в далеко не лучший для нее момент?

Она посмотрела на хозяйку и неожиданно предложила:

– Роуз, поедемте вместе...

– Вместе? Ты предлагаешь мне бросить хозяйство, гостиницу, бизнес, одним словом – все, к чему я так привыкла? Нет, милая, это невозможно! Поезжай одна. От всей души желаю тебе осуществить свою мечту...

– А как же вы?

– Обо мне не беспокойся. В конце концов, Ласт-Хоуп пока еще дышит.

Зная упрямство Скарлет, Онести вздохнула, молча свернула банкноты и опустила их вместе с рубином в ложбинку между полушариями груди. Она вдруг почувствовала себя очень усталой, разбитой и, повернувшись, медленно пошла к двери.

Уже у самого порога Роуз ее остановила:

– Онести!

Она обернулась.

– Я от всей души надеюсь, что ты сумеешь найти то, что ищешь. Но если сделать этого не удастся, то... То ты знаешь, где меня найти!

Глядя на женщину, которая совсем недавно пришла ей на помощь, Онести почувствовала, что вот-вот разрыдается.

– Спасибо, Роуз, за все, что вы для меня сделали, – проговорила она сквозь слезы и, закрыв лицо руками, выбежала из комнаты.

Онести миновала игорный зал, где в последние дни провела столько чудесных минут, репетируя с Джессом, и очутилась на кухне. Почувствовав, что ее охватывает безнадежное отчаяние, она опустилась на стул. Конечно, теперь оставаться в Ласт-Хоупе было опасно. Если ее разыскивают, то очень легко обнаружат в доме Скарлет Роуз. Ну а вдруг задуманный ею план обернется глупой затеей? Откуда она знает, что «плывущие камни» действительно существуют? Ей казалось, что никто в этой жизни не знал Дьюса Магуайра лучше ее. И что же? Оказалось, что ее отец – известный мошенник и вор, которого разыскивала полиция...

В то же время Онести помнила добрые руки отца, утешавшие и ласкавшие ее в горестные минуты. Его мягкий, нежный голос, успокаивавший ее во время свирепого шторма... Дьюс был для Онести самым верным и преданным другом...

Нет, она не позволит себе смалодушничать и остановиться на полпути! Она будет упорно искать эти самые «плывущие камни»! Никто – ни те двое головорезов, ворвавшихся в дом Скарлет, ни Джесс, ни даже Роуз – не заставит ее отказаться от задуманного!

Онести решительно распахнула входную дверь и выскочила на крыльцо...

...Прежде чем она успела повернуть голову, чьи-то железные руки схватили ее за плечи. Онести тут же поняла, что нападавший был вдвое выше ее ростом и, конечно, несоизмеримо сильнее. Стоя к нему спиной, она почувствовала дурманящий запах виски и дешевого одеколона.

– Помоги-ка мне, Берт, – услышала Онести пьяный голос. – Нам уже не надо искать певчих птичек. Самая сладостная из них сама попалась в сеть!

Девушка вывернулась и повернулась к бандитам лицом. В течение нескольких секунд она смотрела то на одного, то над другого, решая, кто более опасен – высокий, грузный, явно обладавший звериной силой, или же его довольно приличного вида напарник. И вдруг с ужасом узнала в последнем Роберта.

Тот же внимательно посмотрел на нее и зацокал языком:

– Тц-тц-тц! Да ведь это же моя давнишняя любовь! И все такая же очаровательная! Не правда ли, Роско?

Роберт протянул к Онести руку, которую та с омерзением отбросила.

– Да, очень даже мила! – похотливо расхохотался Роско. – Я ведь знал, что парень, игравший на пианино, очень хотел от нас что-то скрыть!

Роберт утвердительно кивнул и тоже сально улыбнулся:

– Согласись, что такая красотка не может долго скрываться. Ну а теперь, Онести, когда мой брат вас отпустит, обещайте не кричать и не пытайтесь убежать. Понятно?

Онести чуть заметно кивнула. Противоречить им было бессмысленно. Роберт же подмигнул брату, и тот отпустил девушку. Она глубоко вздохнула, облизала кончиком языка высохшие губы и прошептала:

– Я была уверена, что вас уже нет в живых, Роберт!

– Понимаю ваше разочарование. Но, как видите, я жив и здоров, вопреки всем стараниям вашего папеньки!

Онести не стала отвечать на этот выпад, а только спросила:

– Как вам удалось меня найти?

– Очень просто. Мы заметили на горе, что за этим домом рекламный щит, призывавший послушать «самую сладенькую певчую птичку Запада». А таковой могли быть только вы!

Господи, разве она не предчувствовала, что это выступление принесет беду?!

– А теперь нам нужно узнать от вас, певунья, куда подевался ваш папенька? Глядишь, мы вас и отпустим!

– Где мой отец? – воскликнула Онести.

По словам Роберта она поняла, что бандиты не знают о том, что Дьюс умер от ранения, полученного во время перестрелки. Чего они хотели от него, Онести понять не могла. Но решила молчать даже о том немногом, о чем догадывалась по отдельным намекам Дьюса. А потому отрицательно завертела головой:

– Я понятия не имею, где он сейчас! Мы расстались сразу же после отъезда из Дуранго. С тех пор прошло уже много месяцев, и я его ни разу не видела.

Роберт неожиданно размахнулся и ударил Онести кулаком в челюсть. От боли по ее щекам покатились крупные слезы, а глаза расширились от ужаса.

– Не надо лгать, Онести! – зарычал Роберт. – У меня нет настроения развлекаться с вами подобными играми! Либо сию минуту вы скажете нам, где Магуайр и его богатство, либо мне придется прибегнуть к мерам, которых мы оба могли бы избежать.

Онести нисколько не сомневалась в том, что имел в виду Роберт. В ее памяти отчетливо отпечатался взгляд, которым он буравил ее на той темной аллее.

– Я же сказала вам, что он уехал! – пересилив боль, крикнула Онести. Она твердо решила держаться. – И неизвестно, когда вернется. А может быть – никогда!

– Ну и что мы теперь будем делать, Берт? – спросил у брата Роско.

– Седлать коней. А ее возьмем с собой.

– Никуда я с вами не поеду! – запротестовала Онести.

– Еще как поедешь! – взорвался Роберт. – Твой отец сбежал, не уплатив мне проигрыша. Но как только он узнает, что мы схватили тебя, явится сам, чтобы указать, где спрятал деньги. В противном случае мы тебя убьем!

«Деньги? Какие деньги? – пронеслось в голове Онести. – О, папа! Что ты еще натворил?!»

– Не понимаю, о каких деньгах вы говорите?! – выкрикнула она.

– О каких деньгах? – взревел Роберт. – О том миллионе долларов, которые он спрятал!

Несмотря на весь трагизм происходившего, Онести чуть было не расхохоталась в лицо бандиту:

– Миллион долларов? Неужели вы в это поверили?

Она посмотрела на Роберта, и ее глаза сразу превратились в две узкие злые щелки.

– Ах вот почему вы были так обходительны со мной! Думали, будто бы мой отец... Боже, какой же вы дурак, Роберт! Мой отец всегда был беднее церковной крысы! Когда же у него появлялись какие-то деньги, он их тут же растранжиривал. Дьюс просто водил вас за нос, Роберт! Точно так же, как и многих других фигляров, которые встречались на его пути. А таковых было великое множество!

Онести слишком поздно сообразила, что задела Роберта за живое. Его лицо сделалось красным, дыхание прерывистым, кулаки сжались. Она не на шутку испугалась, что он сейчас изобьет ее до полусмерти.

– Я не фигляр! – прошипел Роберт. – И никому не позволю собой играть! А потому ты сейчас же скажешь, где Магуайр или где спрятаны его деньги. В противном случае... – Светло-голубые глаза Роберта, когда-то казавшиеся Онести очень красивыми, сделались стальными, безжалостными, а лицо – холодным как лед. – В противном случае, – договорил он, – я хотел бы сказать тебе, что у Роско уже давно не было женщины...

Онести похолодела. Одним из значительных недостатков ее отца была склонность к фантазиям и преувеличениям. Если верить Роберту – а у нее не было оснований сомневаться в его словах, – отец заключил с ним своего рода договор, включавший, помимо всего прочего, и сказку о припрятанных деньгах. Теперь же эти двое требуют от нее признания, где конкретно спрятаны несуществующие богатства Магуайра...

«Правда заключена в плывущих камнях...»

В ее голове молнией блеснула страшная мысль: а что, если и «плывущие камни» были всего-навсего плодом разгоряченной фантазии отца?! Что это и есть то самое несуществующее наследство Магуайра, которое сейчас разыскивают Роберт с братом?

Подобная догадка показалась Онести не столь вероятной, чтобы можно было до конца в нее поверить. Но ведь в последние месяцы за ней действительно стали охотиться. А сейчас Роберт прямо требует указать, где Дьюс спрятал свой миллион...

Независимо от того, существовали на самом деле эти деньги или нет, Роберт и его братец в них, несомненно, верили. А потому Онести оказалась в очень опасной ситуации. Конечно, она могла снова и снова отрицать, что знает, где спрятаны отцовские деньги. Могла и попытаться обмануть бандитов, сказав, что знает, где спрятаны отцовские капиталы. Но откроет эту тайну только при условии, если они ее тотчас же отпустят. Однако Роберт и Роско могли пообещать, что сделают это, когда узнают секрет. Обман в конце концов раскроется, и тогда бандиты, поняв, что она их морочила, разъярятся и... Трудно даже представить, что они с ней сделают!

«Думай, Онести, думай...»

Если бы она могла купить у них хоть немного времени!..

– Хорошо! – кивнула девушка. – Я приведу вас к своему отцу.

– Нет, ты просто укажешь нам, где его найти.

– Я сама вас туда отведу. И если вы, Роберт, или ваш брат попытаетесь хотя бы тронуть меня пальцем до того, как мы окажемся на месте, то я сумею сделать так, чтобы вы никогда не нашли этих денег.

Джесс проснулся за час до рассвета от нестерпимой головной боли. Казалось, что по черепной коробке нещадно били тяжелым молотом.

Он спустил ноги и, сидя на краю кровати, схватился за виски. Джесс не мог вспомнить абсолютно ничего, поэтому оставил всякие попытки вычислить, как он оказался в собственной постели. В единственном он был уверен – этой ночью он не пытался проникнуть в комнату Онести. Но запомнил главное: наконец-то ему удалось напасть на след Магуайра! Правда, перспектива поездки в Техас, где, по словам одного из бандитов, скрывался этот авантюрист, не очень-то прельщала. Но выбора просто не было. В этот южный штат тянулась единственная реальная нить.

Каждый звук, движение, даже дыхание вызывали у Джесса приступы нестерпимой головной боли. Все же ему удалось самостоятельно одеться, собрать дорожные сумки, привязать их к седлу и найти шляпу. Оставалось только расплатиться с Роуз, после чего можно было сесть на Джемини и навсегда покинуть эти места.

Проходя мимо комнаты Онести, Джесс хотел было зайти к ней и проститься. Но тут же передумал, решив, что чем дальше будет держаться от этой опасной фурии, тем скорее сможет ее забить и обрести столь необходимое спокойствие. Он сдержал слово, данное Роуз, и тем самым исполнил свой долг. Осталось лишь стряхнуть с сапог пыль этого заброшенного городка и уже никогда о нем не вспоминать.

Приняв столь мрачное решение, Джесс стал спускаться по лестнице. Никто из ночных посетителей еще не проснулся, а потому игорный зал и коридоры были безлюдны. С трудом верилось, что еще накануне вечером здесь творилось что-то невообразимое. Все столики были заняты. Публика сидела даже на ступеньках лестницы. А в центре сцены стояла Онести и божественно пела под его, Джесса, аккомпанемент...

Впрочем, Роуз получила немалые деньги за этот вечер. А потому уже с ночи наняла служанку, которая быстро привела дом в полный порядок.

Джесс обнаружил хозяйку на кухне. Она стояла у плиты и следила за закипающим чайником. Через открытое окно на лицо Джесса упал луч раннего солнца, вызвав очередной приступ головной боли.

– Доброе утро, Скарлет! – поздоровался он, невольно скривившись от боли.

– Доброе утро, Джесс. Вы очень рано поднялись. И это заметно. Глаза слипаются, землистый цвет лица, да и настроение, видимо, не лучшее.

Скарлет налила чашку кофе, опрокинула в нее рюмку коньяка и поставила на стол.

– Садитесь и выпейте это. Вам сразу станет легче.

Джесс подумал, что если он выпьет еще хотя бы каплю коньяка, то это тут же сожжет все его внутренности. А потому поспешил отказаться:

– Нет, спасибо! Мне уже пора ехать.

– Я так и подумала.

Роуз снова поставила чайник на плиту и вынула из буфета белую чашку для себя.

– Откровенно говоря, я даже удивилась, что вы не уехали сразу же вслед за Онести. Ведь даже дураку ясно – вы не можете жить друг без друга!

Какие-то доли секунды Джесс оставался нем. Потом схватил Скарлет за руку:

– Подождите, вы сказали, что Онести уехала?!

– Минут пятнадцать назад. Часы тогда только пробили десять. А разве вы не знали?

Джесс отрицательно замотал головой и тут же пожалел об этом, ибо перед его глазами все закружилось от острой боли.

– Но я думала, что она... – начала Роуз, но тут же замолчала и досадливо махнула рукой. – Впрочем, сейчас уже не имеет никакого значения, что я думала. Гораздо важнее, что была не права. И должна вам признаться, что с самого начала не одобряла намерение Онести путешествовать в одиночку.

Джесс также относился к этому отрицательно. В первую очередь потому, что Онести, несмотря на всю свою решительность, очень плохо представляла себе опасность этого предприятия.

Может быть, ему не следовало так категорично отказывать ей?

Но – нет, нет и еще раз нет! Сам Бог тому свидетель, Джесс слишком часто позволял себе оттягивать важные решения, чтобы позволить себе подобную вольность! Тем более что Онести – вполне взрослая и неглупая женщина. А потому все должна понимать. Ведь он уже сказал ей, что связан срочным контрактом и никому не может позволить задерживать себя хотя бы на день!..

Не успел Джесс отвести взгляда от Роуз, как внезапный шум на улице заставил обоих броситься к окнам. В первый момент из-за густого облака пыли, поднявшегося перед конюшней, ни он, ни Скарлет не могли понять, что происходит. Джесс распахнул дверь и вместе с Роуз выбежал во двор. Сквозь оседавшую пыль они увидели удалявшиеся фигуры трех всадников – двух мужчин и одну женщину.

Так это же Онести! – пронеслось в мозгу Джесса. И на его лошади!

– Смотрите! – не своим голосом закричал он. – Онести украла мою лошадь!

Роуз схватила его за руку:

– Нет, она не могла этого сделать!

– Но это так, черт побери!

Джесс уже не сомневался, что Онести все это задумала сразу же после его отказа помогать ей в поисках брата. И заодно сговорилась с какими-то подонками, чтобы те сопровождали и охраняли ее. Но если она воображает, будто он так легко отдаст ей Джемини, то глубоко ошибается!

Джесс засунул два пальца в рот и пронзительно свистнул. Джемини резко замедлил бег, затем на мгновение остановился и, круто повернувшись, поскакал назад. Онести не удержалась в седле и упала на землю. Но тут же вскочила и бросилась в сторону дома Роуз. Один из бандитов успел схватить Джемини за уздечку. Другой же перехватил Онести. Они вновь водрузили девушку на спину животного и, привязав Джемини за уздечку к седлу одной из своих лошадей, заставили следовать за ними в сторону гор.

– Дерьмо! – выругался Джесс, вытирая с лица пот. Он узнал в похитителях Роберта и его брата. Но никак не мог понять, почему они вернулись сюда после того, как он, угрожая пистолетом, заставил обоих убраться из города. Решили разделаться с ним самим? Потому что...

Но могли ли эти говнюки догадаться, что шесть лет назад именно благодаря Джессу они угодили в тюрьму? Ведь тогда он был очень коротко подстрижен, а черные как деготь брови, выцветшие с тех пор, делали его похожим на железнодорожного инспектора, роль которого он и играл в охоте за этими мошенниками. К тому же Джесс был одет в соответствующую форму...

Было совершенно очевидно: Онести последовала за этими мерзавцами отнюдь не по доброй воле. Но с другой стороны, зачем она им понадобилась?

Поток громких проклятий, раздавшийся за спиной Джесса, заставил его обернуться. Роуз с бордовым от ярости лицом исторгала из себя одно ругательство за другим. Причем трудно было определить, адресовались ли они похитителям или же Джессу, беспомощно смотревшему вслед бандитам.

– Что вы смотрите?! Сделайте хоть что-нибудь!

– Черт побери, что я могу сделать?

– Скачите за ними!

– На чем?

– Возьмите моего мула!

– Эту жалкую клячу? Будет хорошо, если его удастся вытащить из конюшни!

– Попытайтесь хотя бы!.Он медлительный, но сильный и надежный. Очень выносливый. Это будет лучше, чем стоять и разводить руками!

Роуз была права. Джесс не мог позволить увезти Онести прямо у него из-под носа! А мул, как бы он ни раздражал, оставался единственным средством передвижения, с помощью которого можно было хотя бы попытаться настигнуть похитителей. К тому же их лошади не столь выносливы и устанут гораздо раньше, нежели эта, на первый взгляд ленивая и неповоротливая, скотина...