Дерзкая соблазнительница

Глава 10

Лондон, 1813 год

Морин проснулась. Прогнав остатки сна, наполненного мечтами о Джулиане, она спустилась в гостиную. Маленькая комната была полна весенних роз и лилий и напоминала оранжерею.

Леди Мэри нисколько не преувеличивала, говоря об успехе Морин у Олмаков. Посыльные начали прибывать с раннего утра. И их поток не иссякал. «Крестная» Морин сияла от счастья. Вместе с записками и приглашениями приносили цветы и коробки конфет. Многие «обожатели» даже не были вчера у Олмаков. Прослышав у Уайта о том, что Джулиан Дартиз открыл очередную сенсацию, новую звезду сезона, романтически настроенные охотники за приданым бросились в атаку.

Леди Мэри сидела за письменным столом и сортировала груду корреспонденции. Глядя на нее, можно было заключить, что эта работа ей не в тягость.

— Наконец-то, моя дорогая. Полюбуйся. Я же говорила тебе, — выдохнула леди Мэри.

В эту минуту в комнату ввалилась Люси с охапкой букетов, прижатых к груди, и с подносом, заваленным конвертами и открытками.

— Я никогда не закончу вытирать пыль в этой суматохе, миледи. Эти бесконечные звонки сведут меня с ума. — Она сунула цветы Морин, а поднос своей хозяйке. — И не надейтесь, что ваше серебро заблестит раньше следующего четверга.

— Люси, приложи все усилия, прошу тебя. Это тяжелое время для всех нас, — ответила леди Мэри.

Морин огляделась в поисках места для цветов, но все уже было заставлено букетами и красочно оформленными коробками. Она села на подлокотник дивана рядом с письменным столом и вдохнула цветочный запах.

Свежее благоухание не смогло рассеять ее мрачного настроения. Над Морин тяготело обещание, данное себе самой, которое предстояло выполнить нынешним утром.

Даже после бессонной ночи она не могла свыкнуться с мыслью, что ей предстоит отправить человека на смерть.

Задремав перед самым рассветом, она видела во сне последнюю встречу с Джулианом, слышала голос человека, предавшего ее отца. Проснувшись, она поняла, что должна это сделать.

Леди Мэри протянула ей открытую коробку конфет:

— Они из магазина, который очень любил мой отец. Он всегда привозил домой такую коробку, когда бывал в Лондоне. Я не ела их много лет. Попробуй вот эти, украшенные миндалем.

Морин положила цветы на пол у своих ног и взяла предложенную конфету. Какие причудливые сладости. Но когда откусила кусочек, ей стали понятны восторги леди Мэри. Вкус был изумительный.

— Что ты теперь скажешь по поводу вчерашнего успеха? — спросила «крестная», устраивая коробку на коленях.

— Это все для меня? — Морин разглядывала цветы, книги, перчатки и прочие знаки внимания, разбросанные в беспорядке по комнате. Пожалуй, она позволит Джулиану дожить до вечера, чтобы успеть насладиться этой роскошью.

«А как же моя команда? — мелькнуло у нее в голове. — Что сейчас едят они?»

Морин устыдилась собственной слабости, но, вновь взглянув на подарки, подумала, что, может быть, лорд-адмирал позволит ей взять себе хоть что-нибудь.

— Да, это все твое. Кроме этих конфет, — ответила леди Мэри, поглаживая лежащую на коленях коробку. — Их прислал мне граф Хоксбери. — Она предложила Морин еще одну конфету, которую та с удовольствием взяла. — Он наследник маркиза Траерна, а следовательно, доводится племянником господину Дартизу. Наивный юноша направил подарок мне, чтобы завоевать мое расположение. Он надеется, что я предоставлю ему право первого танца с тобой на балу у его тетушки.

Морин слушала леди Мэри вполуха, пока та не упомянула Джулиана:

— Этот граф — родственник Дартиза?

— Ну да, — ответила леди Мэри таким тоном, словно этот факт был общеизвестен.

Поскольку Джулиан никогда не упоминал о своих родственниках, Морин было трудно представить его в семье, особенно состоявшей из титулованных особ.

— А у этого господина Дартиза есть семья в Лондоне?

Леди Мэри улыбнулась:

— Вот как, милочка? Он же абсолютно не интересовал тебя вчера. Ты, оказывается, только прикидываешься скромницей.

— Никем я не прикидываюсь, — возмутилась Морин, — просто меня очень удивило, что у такого распутника есть семья или даже родственники, которые признают его. Вы же сами вчера говорили мне о нем…

Леди Мэри смутилась:

— Хорошо, дорогая. Сейчас все объясню. Моя закадычная подруга, леди Дирсли, — тетка Дартиза. Его старшая сестра — маркиза Траерн, вторая — виконтесса Уэстон. — Леди Мэри откинулась на спинку дивана, все еще держа конфету в руке. — Если хочешь знать, твой господин Дартиз далеко не единственный проказник в этой семье. Потому что даже леди Дирсли, дай ей Бог здоровья, не безгрешна. До замужества она носила фамилию Рамзи. Представители этого рода всегда отличались озорством и вздорным нравом. Но тем не менее это респектабельное, всеми уважаемое семейство.

Джулиан из респектабельной семьи? Невероятно! Морин пришлось срочно менять сценарий его казни и составлять похоронную процессию из богатеньких родственников. Хотя, имея такую родню, Джулиан скорее всего избежит петли. Неудивительно, что он вел себя у Олмаков столь самоуверенно.

— Ты сможешь увидеть всех родственников господина Дартиза на балу у его сестры. Виконтесса прислала нам приглашения сегодня утром. Это очень мило с ее стороны. — Леди Мэри взяла со стола тисненную золотом веленевую бумагу. — Не исключено, что она отправила эти приглашения по совету своего племянника, лорда Хоксбери. Наверное, этот юный хитрец попытается перещеголять дядю в ухаживаниях за тобой. Когда такие кавалеры начнут добиваться твоей благосклонности, это будет восхитительное зрелище. Бал состоится завтра вечером.

— Завтра вечером? — переспросила Морин.

Она планировала в это время держать курс на Вест-Индию.

— Ну конечно. Вчера у Олмаков все только и говорили что про этот бал, — ответила леди Мэри. — А теперь у нас есть приглашение.

Морин посмотрела на заваленный посланиями стол.

— Выходит, виконтесса не единственная, кто устраивает бал?

— Дорогая, мы приглашены на все светские мероприятия — балы, вечеринки и даже домашние праздники. Я все утро сортирую эти письма. Думаю, что лучше всего нам участвовать лишь в самых знаменательных событиях. — Леди Мэри повернулась к столу и похлопала ладонью по отдельно сложенной стопке приглашений на веленевой бумаге. — Будь любезна, займись последней пачкой. Ее только что принесла Люси. — С этими словами она протянула Морин стопку писем.

— Мадам, — сказала Морин, глядя на леди Мэри, — моя миссия близка к завершению.

— Чепуха! — отмахнулась леди Мэри. — Может пройти большая часть сезона, пока вы обнаружите этого дьявола. Ты так не думаешь?

Морин не смогла сказать этой смотревшей на нее с надеждой женщине, что работа уже выполнена. Хотя леди Мэри и была очень требовательна, Морин видела от нее только добро. Леди Мэри обращалась с ней так, словно она и впрямь была ее крестницей, а не опасной преступницей, о чем при каждом удобном случае напоминал лорд-адмирал.

Весь последний месяц леди Мэри поднималась ни свет ни заря и занималась образованием Морин. Они бесконечно штудировали модные журналы, одолженные у Дирсли. Понадобились многие часы кропотливого труда, чтобы выход Морин в свет был действительно блестящим.

Чудесное превращение произошло не только с Морин. Достаточно было мимолетного взгляда на леди Мэри, чтобы заметить блеск в глазах и молодой румянец на щеках. Видимо, возвращение в свет оказалось для нее гораздо полезнее поездки на брайтонское побережье или на воды в Бат.

«Не стоит разрушать мечты леди Мэри еще несколько часов, до появления лорд-адмирала», — решила Морин и занялась письмами. Степень важности каждого из них она обсуждала со своей наставницей.

Стопка отобранных писем росла, но она не выдерживала никакого сравнения с ворохом отвергнутых приглашений.

Пока леди Мэри сочиняла полное сожалений послание к леди Озборн, Морин занялась следующим письмом. В отличие от всех предыдущих оно было адресовано не леди Мэри, а мадам Де Райз.

«Наглый дьявол», — подумала Морин, прекрасно понимая, от кого это письмо.

В конверте была коротенькая записка:

У меня есть доказательства.

«Хачардз». Сегодня в три часа дня.

И все. Не было даже подписи.

А в знак подтверждения личности писавшего в конверте лежало несколько все еще источавших экзотический аромат лепестков давно увядшего темно-красного цветка. Такие цветы росли только в Вест-Индии.

Морин смяла лепестки в кулачке, не желая думать о том, как они попали в конверт.

Букет таких цветов Джулиан Де Райз преподнес ей в день их свадьбы. Цветы остались в его каюте, в изголовье постели, когда на следующее утро она бежала с его корабля и из его жизни.

«Как он смеет надеяться, что я клюну на такую фальшивку?! — думала Морин, кипя от негодования. — Ни за что не поверю, что он хранил цветы все эти годы».

«А вдруг это так, — возразил тихий внутренний голос, — что, если он все еще любит тебя?»

— Леди Мэри, — произнесла Морин вслух, — я сама отвечу на это письмо.

Взяв перо и бумагу, она написала следующее:

Наш друг будет в «Хачардзе» сегодня днем. Встретимся там в половине четвертою.

Мисс Феник.