Девочка со свечкой

25

Сажусь в кровати. Фунтик тоже открывает глаза и громко зевает, распахнув огромную пасть.

— Это хозяин твой подложил? — Спрашиваю его, но Фунтик меня игнорирует. Поворачивается задом и снова гнездится на одеяле.

Тянусь за упакованным подарком, не имея ни малейшего понятия что это. Что-то достаточно объемное, но при этом легкое и плоское. Провожу руками по гладкой бумаге и глаз цепляется за маленькую наклейку с логотипом галереи в углу. Меня пронзает догадка, и я начинаю быстро рвать бумагу.

Так и есть. Внутри оказывается мой портрет, написанный угольной пудрой. Марк выкупил его из галереи до того, как Лидия Владимировна начала кидать в него дротики. Легко могу себе это представить.

Самая дорогая моему сердцу работа: она посвящена мне. Настя изобразила меня гораздо лучше, чем я есть на самом деле. Правду говорят — красота в глазах смотрящего. (прим. — О. Уайльд)

Марк увидел тогда, что эта картина дорога мне. Вот как можно быть таким… внимательным. Чувствую мурашки на предплечьях. Как же приятно ощущать себя важной и достойной внимания, не предпринимая судорожных попыток понравиться. Просто так, потому что ты — это ты. Наверное, тоже самое чувствовала Настя.

Смотрю на время. Капец, я спала до часа. Неудивительно, что у меня раскалывается голова. Выхожу из комнаты. В квартире тихо. Смотрю на закрытую дверь спальни. Марк, наверное, уехал еще утром. В коридоре остался бархатный шлейф его парфюма. Иду на кухню. Включаю кофемашину и наблюдаю, как черные струи с медленно скрывают белые стенки кружки. Добавляю молоко и иду в гостиную.

Пол с подогревом дарит тепло босым ногам. Подхожу к панорамному окну, смотрю на парк. Не высоко, но вид из окна все равно открывается отличный, как будто живешь за городом вдали от суеты.

— Доброе утро, Инга. Как спалось? — Раздается голос за спиной.

— Какого… — Подскакиваю на месте и едва не выливаю на себя кофе.

Марк сидит на диване, закинув ногу на ногу. На нем простые (неужто я дожила, чтобы увидеть это воочию) джинсы и серый свитер. Он чешет похрюкивающего от удовольствия Фунтику за ухом. На подлокотнике лежит рабочий планшет в черном чехле.

— Ты что, хочешь, чтобы я поседела? Я думала, ты давно на работе. — Вспоминаю, что я нечёсаная, неумытая, в огромной растянутой футболке.

— Я решил сегодня поработать из дома. — Он проходится по мне глазами, задержавшись на коленях. — Как ты себя чувствуешь? У тебя вчера полночи горел свет, но я не стал заходить, чтобы не тревожить тебя. Мне показалось, ты вчера была расстроена.

— Я хорошо спала, спасибо. — Вру я и игнорирую его заход обсудить мое состояние. — Спасибо за подарок. Я очень тронута. — Делаю глоток, чтобы скрыть за чашкой смущение.

— Я рад, что тебе понравилось. Эта картина должна быть у тебя. Я вообще не понимаю, зачем Настя выставила ее в галерее. — Он улыбается, демонстрируя свою чертову ямочку на щеке. — Надо поговорить. — Он пододвигает Фунтика поближе к себе и хлопает по дивану рядом с собой.

— Дай мне десять минут.

«Я не буду дышать на тебя нечищеными зубами. Сам-то даже дома при параде», — думаю про себя.

Как и обещала, спустя десять минут я сижу рядом с ним в более-менее человеческом виде. Федорцов откладывает планшет в сторону и кладет руку мне на колено.

— Моя мама открывает новую галерею на Комсомольской, и я хочу, чтобы ты пошла туда со мной. — Он выжидающе смотрит на меня.

Сказать, что я удивлена — ничего не сказать. Лидию Владимировну удар хватит, если мы появимся перед всеми ее многочисленными спонсорами, друзьями и партнерами. Одну сестру из грязи вытащил и за вторую взялся.

— Ты уверен, что это будет уместно?

— Я уже все обдумал. Теперь выбор за тобой. Если ты вдруг не захочешь, я не обижусь.

Мне хочется спросить, в качестве кого я туда пойду, но я не решаюсь. Боюсь, ответ мне не понравится.

— Что скажут твои родители?

Он снисходительно смотрит на меня.

— Мне почти тридцать семь. Как ты думаешь, мне стоит спрашивать их разрешения?

— Логично.

С одной стороны, мне страсть, как хочется пойти на открытие с Марком: я готова пойти с ним куда угодно. А с другой, как представлю на себе все эти колючие, презрительные взгляды.

— Хорошо, — смотрю в его глаза. — Да, я хочу пойти с тобой на открытие. — Он снова улыбается и сжимает мое колено.

Его взгляд меняется, становится обволакивающим, нежным. Он медленно тянется ко мне на встречу, а я в ответ — к нему. По затылку бегут мурашки, когда его теплые губы накрывают мои. Я упираюсь рукой о спинку дивана и полностью отдаюсь ощущениям. Этот поцелуй другой. Он мягкий, местами даже трепетный, как будто Марк так же, как и я, хочет любви и ласки. Я отстраняюсь первой, чтобы не утонуть.

А через час, поступившись своими принципами, я выбираю одежду для мероприятия. Вернее, я честно хотела оплатить все сама, но, когда мы зашли в магазин, я поняла, что не смогу ничего здесь купить, даже если возьму кредит. Убегать из магазина с воплем «Господи, как дорого!» — просто глупо. Марк пригласил меня и ему важно, чтобы я нормально выглядела, я понимаю.

О том, что будет потом, я стараюсь не думать. Просто наслаждаюсь моментом. Девушка с бейджиком «Мария» оказывает мне профессиональную помощь. Делает это ненавязчиво и дружелюбно.

— Вот, посмотрите, — протягивает мне бежевое платье с открытой спиной. — Мне кажется, вам будет хорошо.

— Извините, это для меня слишком откровенно.

— Поняла вас.

Марк пьет кофе на белом диване и что-то читает в телефоне. Трогаю ткань синего платья и наблюдаю через витрину за немногочисленными покупателями торгового центра. Мария цокает каблуками, приближаясь ко мне. Несет в руках две вешалки с одеждой. Интересно, если бы я зашла сюда одна, мне бы оказали такой же радушный прием?

— Могу вам еще вот такое платье или брючный костюм предложить.

— Костюм.

Красное платье больше подошло бы эскортнице. Прошу еще принести мне шелковый топ под пиджак и иду в раздевалку.

Вижу в зеркало, как Марк отрывается от телефона и провожает меня взглядом. Задергиваю тяжелую штору и улыбаюсь. Надеваю вещи и смотрюсь в зеркало — мне нравится. Удачный цвет. Лицо стало свежее, а глаза — ярче. Распускаю волосы и собираю их в высокий пучок на макушке.

— Вам нужна помощь? — Спрашивает другая девушка-консультант из-за шторы.

Выхожу, стараясь держать спину ровно. Я не привыкла к такой сконцентрированности на моей персоне. Глаза Марка и двух девушек устремлены на меня.

— Очень красиво.

— Марк, можно я так пойду. Это уместно? Или обязательно нужно платье?

— Иди, как нравится. — Мягко кивает, подтверждая свои слова, и обращается к Марии. — Принесите еще сумку и туфли, пожалуйста.

Быть одаренной, безусловно, приятно. Такое чувство, как будто у меня сегодня день рождения. Но когда Марк достает карту, я не знаю куда деть руки: то прячу их в карманы, то перекладываю лямку рюкзака из руки в руку.

— Благодарим за покупку и ждем вас снова. — Улыбаются девушки и передают пакеты Марку.

Он берет меня за руку.

— Большое тебе спасибо, Марк. — Не знаю, что можно добавить. Я раньше о таком и мечтать не могла.

— До свидания. — Прощаюсь с консультантами.

Мы так увлечены переглядыванием и сплетением пальцев, выходя из магазина, что не замечаем Аню и Роберта.

— Какие люди! — Восклицает Аня.

Мы с Марком останавливаемся.

Они шокированы, но очень стараются этого не показывать. Взгляд Ани цепляется за наши руки. Роберт скользит взглядом по нашим лицам и смотрит на пакеты в руках Марка. Все понятно, бутик-то женский.

Аня, словно опомнившись, тянется к Марку и целует его в щеку. Затем Марк пожимает руку Дельфину.

— Это для открытия? — Аня старательно делает вид, что ничего необычного не происходит.

— Меня Марк пригласил. Надеюсь, ты не против? — Вопрос звучит двусмысленно, словно я спрашиваю ее, не против ли она, что я претендую на ее брата.

— Что ты, заюш, я только рада. — Аня откидывает блестящий хвост за спину. — У Берта сегодня выходной в кои-то веки, вот мы и выбрались. Хотите с нами в кино? В пять классная комедия будет.

— Присоединяйтесь. — Поддерживает ее Роберт.

— В другой раз, Ань. — Отвечает Марк.

Когда мы идем на парковку, я испытываю странное послевкусие от их взглядов. Я ведь не сделала ничего предосудительного. Да, мы с Марком слишком разные, так бывает, но почему бы хотя бы не попробовать дать себе шанс на счастье?