Девушка, которой он не знал

Глава 17

Егор стоял молча рядом. Даже не смотрел на Дмитрия, но его поддержка и так чувствовалась. Уже в который раз они разделяют одну беду на двоих. Хотя на этот раз ситуация хуже, без преувеличений.

Егор не просто присутствовал здесь и сейчас, он разделял волнение за Катю. Понимал Дмитрия, как никогда.

Оба вглядывались в темноту перед собой. Пока другие ждали назначенного времени в доме, Дмитрий с Егором вышли на улицу. Некоторые ребята задремали даже полусидя. Поэтому Дима решил не шататься по дому, всем и так было тяжело. Напряжение витало в воздухе. Казалось, скоро станет ощутимым на ощупь. Такое впечатление, что от Димы сейчас электрические разряды начнут расходиться.

— Дим, ты же всегда умел держать эмоции под контролем, действовать рационально... Вспомни, как меня всегда этому учил, — осторожно заговорил Егор.

— Сейчас не тот случай, — резко оборвал друга.

— Я прекрасно понимаю, какой сейчас случай, но именно в этот момент твой здравый рассудок нужен как никогда. Я знаю, что тебе совсем не нравится идея ждать до рассвета, но так лучше. Вадим прав, пусть правоохранители окружат дом, а потом и мы приедем. Согласись, на рассвете человек теряет бдительность... — уговаривал Егор.

Дмитрий только вздохнул. Нервный и уставший, но готов бежать, действовать... Ожидание было невыносимым, оно вымотало больше, чем то, что он целый день не ест и скоро уже сутки как не спит. Катя рядом, пешком за полчаса дойти можно. Она в опасности. А он здесь сидит и ждет!

Вдруг телефон Дмитрия выдал звук сообщения. В такое время, как правило, пишут только по срочным делам, поэтому он быстро взглянул на экран.

— Катя! — обрадовался.

Но, как только открыл сообщение, настроение мгновенно изменилось. Он будто удар под дых пропустил. Даже согнулся. Замотал головой. А потом со всей силы засадил кулаком в стену.

— Дима, что там? — подскочил Егор.

— Нельзя ждать! — рванул в дом. — Вадим! — заревел, как раненый зверь.

— Что случилось? — быстро поднялся на ноги тот.

Остальные ребята тоже вскочили.

— Едем немедленно! Я говорил, что нельзя терять время! — крикнул Дмитрий.

— Погоди! Мы же договорились! — пытался остановить Вадим.

— К черту все договоренности и планы! Ты сюда посмотри! — развернул телефон экраном к нему.

Вадим сразу изменился в лице. Егор подскочил и тоже посмотрел. Ужас! Теперь понятна и реакция Дмитрия, и изменения с Вадимом. Даже самому плохо стало.

— Катя! — заголосила ее мать, заглянув на экран из-за плеча Вадима.

Отец девушки, который стоял рядом не произнес и слова, но выражение его лица говорило само за себя.

Дима быстро опустил телефон, чтобы женщина не смотрела. Какие бы там ни были отношения между родителями и Катей, а все же дочь, волнуются.

— Едем немедленно! И даже не думай меня отговаривать! — скомандовал Дмитрий.

— Я позвоню полицейским, предупрежу, — кивнул Вадим.

— Я с вами! — решительно заявила мать Кати.

— Думаю, это излишне, — возразил Дима.

— Нет, мы поедем, — поддержал и отец девушки.

Дима спорить дальше не стал, развернулся и пошел на улицу.

— Только без самодеятельности, прошу вас! — предостерег Вадим. — Мне уже его хватает, — кивнул на Дмитрия.

* * *

Глубоко, жадно вдыхал свежий ночной воздух, вновь оказавшись на улице, но это не спасало. Внутри жгло, будто адским огнем из-за увиденного на фото, которые прислал этот негодяй с телефона Екатерины. Эти картины так и стояли у Дмитрия перед глазами!

Понимание того, что Вадим с местными полицейскими все очень рационально спланировали, как-то отходило на второй план, или даже и дальше, потому что страшно даже представить, что переживает Катя каждое мгновение.

Связанная, истощенная, с изуродованным лицом... И, кто знает, какие травмы этот изверг еще ей нанес!

Мерзавец! Кем надо быть, чтобы так поступать? У Дмитрия руки сжимались в кулаки сами по себе от злости. Сумасшедший подонок! Он за все заплатит!

Дмитрий сожалел, что не настоял на своем, надо было действовать немедленно, как только поняли, что Грушин все-таки в том доме. А еще начал корить себя за то, что не додумался никто отследить телефон Катерины. Вадим сосредоточился на машине, а у него злость затуманила разум. Прав Егор, надо голову оставлять все же холодной. Полиция... Да, к ним вопросов тоже немало.

— Дим, можем ехать! — вышел во двор и Вадим с немного виноватым видом.

Остальные ребята уже сидели по машинам. Егор топтался в нескольких шагах, следуя везде за ним тенью, будто страхуя, чтобы Дмитрий не сорвался и сам не побежал к тому проклятому дому, чтобы голыми руками задушить гада!

— Майор в курсе, сейчас всех оповестит, что все переносится на несколько часов раньше, — рассказывал садясь в авто.

Дмитрий молчал, ограничился кивком. От дикого гнева, который клокотал в душе аж челюсть сводило. Зубы стиснул до скрежета.

К счастью, родной город Кати не такой уж и большой, поэтому через пятнадцать минут были на подъезде к дому, в котором содержалась девушка.

— Почему мы остановились? — спросил у Вадима.

— Сейчас здесь майор с группой будут. Надо подождать.

— Мы уже дождались! — взорвался Дмитрий. — К черту и майора, и группу! Я этому подонку шею сверну за все, что он сделал!

— Дима, я все понимаю, но, поверь, мы хотим, как лучше...

— Все! Я дальше сам! — хотел уже выйти из машины, как из-за поворота выехало полицейское авто, а за ним еще несколько.

Дмитрий снова откинулся на спинку сиденья, растирая лицо ладонями.

Из полицейского авто вышел тот самый майор, местный, с которым Вадим связался через своих знакомых в правоохранительных органах.

— Наши на позициях. Они точно в доме. Предполагаем, что на чердаке. Машину он спрятал в гараж. Я говорил с новыми владельцами, они еще не меняли замки, по их словам, дом старый, требует капитального ремонта, брать там нечего. Вот этим Грушин и воспользовался. Если он действительно там, где мы думаем, то наше появление не останется незамеченным.

— И что вы предлагаете? — спросил Дмитрий немного раздраженно.

— Просто предупреждаю. Насколько я понимаю, у него может быть оружие? — глянул с намеком.

Вадим кивнул.

— Поэтому сильно не высовывайтесь, — предостерег полицейский.

— С родителями на связь он так и не выходил? — уточнил Вадим.

— Нет. Это точно. Там все под контролем. Наши ребята находятся у них дома, чтобы сына никак не смогли предупредить о нашем визите. А то уже и не знаю, чего можно ожидать от этой семейки, — качнул головой.

— Что ж, поехали? — выдохнул Вадим.

Майор кивнул и пошел обратно в полицейское авто.

* * *

— Не знаю, красотка, чем ты так недовольна? — наигранно вздохнул Грушин, надкусив бутерброд. — Мне кажется, идея с фото замечательная! Вот я люблю фото! Ну, ты же знаешь... — взглянул на нее сверху вниз.

Катя снова лежала на полу. Теперь вместе со стулом, к которому была привязана. Когда этот ублюдок ударил ее наотмашь по лицу, так с ним и упала. Грушину мало было просто сделать больно Диме, показав ее с веревками. Надо же еще и синяков на лице наставить, губу разбить... Изверг! Он с таким удовольствием наносил удары, с блеском в одержимых глазах, со смехом... А увидев, что сообщение доставлено, как ни в чем не бывало, пошел нарезать хлеб, колбасу, сыр, напевая какую-то мелодию.

— У меня есть много фоток. Вот здесь, — достал из угла ту самую коробку, которую Катя нашла перед своей дверью, а потом выбросила на помойку. — Знакомая вещь? Я так старался, а ты...

— А я отправила прошлое туда, где ему и место, — прохрипела.

— Ошибаешься... — протянул, присев возле нее. — Ничего не в прошлом. То, что между нами, — это вне прошлого, будущего, — взмахнул рукой с бутербродом. — Это навеки! — проговорил, вглядываясь в Катю бегающими из стороны в сторону, безумными глазами. — Хочешь есть? — вдруг весело спросил.

Катя отвернулась, не в силах даже смотреть на него.

— А! Да! Тебе же условия получения пищи не подходят... Забыл, — захохотал.

Демонстративно, сидя перед Катей, доел бутерброд, а потом взялся за коробку с фото.

— Я так старался... А ты даже не посмотрела! Ничего, сейчас вместе посмотрим, все вспомним... — начал раскладывать снимки на полу перед ней.

Екатерина отвернула голову, насколько смогла. Хочет — пусть радуется фотографиям, а ей они ни к чему, хватает и присутствия самого Грушина.

— Красотка, тебе не интересно? Как жаль, — причмокнул, — потому что выбора нет, придется смотреть и слушать.

— Чего ты добиваешься? — посмотрела на него. — Хочешь причинить мне боль? Впрочем, неважно. Насколько я понимаю, осталось мне не очень долго жить. Меня просто не будет. Объект твоей одержимости исчезнет. Ты будешь жить, а я нет. Но, тем не менее, я в более выигрышном положении, чем ты. Мне есть, что вспомнить. У меня было несколько счастливых лет без тебя. А с чем останешься ты? Один на один со своей одержимостью? Больше ничего у тебя нет, потому что, если бы было что-то дорогое сердцу, что-то, что радовало бы, что-то, что ценил бы, ты бы не рисковал всем. Ты бы не вспомнил обо мне. А у тебя нет ничего. И не будет. Только безграничный нездоровый эгоизм и одержимость. С этим и останешься. Думаешь, ты меня сейчас унижаешь, ломаешь? Нет, меня тебе не сломать! Я сбежала, устроила жизнь и успела немного ею насладиться. Меня любят и уважают. Обо мне останется светлая память. А ты — ничтожество, способное только манипуляциями и силой достигать своих пришибленных целей! Завистливый, закомплексованный мальчик. Тебе никогда не хватало ума и настойчивости, чтобы чего-то в жизни достичь, поэтому и завидовал более успешным людям, называя их кошельками на ножках. Ты и дружить не умеешь, поэтому настоящей дружбе завидуешь. И любить не умеешь, потому что и сам недолюбленный, не так ли? — даже слегка улыбнулась, несмотря на боль в лице. — Повторяю: у тебя в жизни никогда ничего настоящего не было и не будет! — отчеканила каждое слово, вложив в сказанное все свои силы и эмоции. — Не нравится это слышать? Конечно, не нравится. Ты же сам прекрасно понимаешь, что это правда.

— У меня могло быть! — хлопнул кулаком об пол. — Могло быть все, что я хотел! Могло! Если бы не ты... Должно было быть все идеально! У меня были прекрасные планы! Но тебе хотелось в большой город, заниматься долбаной журналистикой! — выходил из себя, с криком стуча по полу кулаками прямо перед лицом Кати.

Глаза выпученные, ноздри раздуваются. Кто знает, возможно, снова набросился бы на нее, если бы не шум на улице. Оглянулся к окну, насторожился. Поднялся на ноги и пошел посмотреть, что происходит.

— О! Так веселье только начинается! Здесь, кажется, тебя приехали вызволять... Посмотрим, что из этого выйдет, — посмотрел на Катерину.