Девушка моего друга

28

Денис

Мы с Юлей не договаривались о встрече, поэтому я решил устроить сюрприз и явиться без предупреждения. Покупаю тюльпаны в ближайшем ларьке, взлетаю на четвёртый этаж, уже не замечая едких запахов, грязи и выбитых лампочек.

Звоню в дверь. Стою, улыбаюсь, как придурок. Соскучился по Юле, надоело видеться только по вечерам, да и то не каждый день.

Мне открывает Яна. Улыбается кривовато, приглашающе машет рукой. Сразу замечаю, что она пьянющая, на ногах еле держится. Ясно, невовремя припёрся, подруги девичник устроили, а тут я со своей романтикой.

— Проходи. Юлька на кухне, с отцом переписывается, — хихикает Яна.

— Просто так пьёте или повод какой нашёлся? — интересуюсь из вежливости, пока скидываю ботинки.

— Да так, по душам поговорили. Я за вас очень рада, — Яна делает шаг назад, спотыкается, но не падает. Снова смеётся. — Наконец-то у Юльки появился парень, а то всё одна да одна. Для здоровья вредно так долго жить без мужика!

— Почему одна? Она с Русланом встречалась, — слова Яны не находят во мне отклика — ну напилась девушка, теперь чушь городит. Собираюсь пойти на кухню, но вдруг замираю.

Яна ойкает, бледнеет. Выдавливает из себя наигранный резкий смешок, часто моргает.

— Да, я говорила о том периоде, когда у них с Русланом ещё ничего не было. Я же с ней давно живу, Юля всегда в квартире запиралась по вечерам, на свидания не ходила. Что ж, бывает, не всем нужны парни, — тараторит какую-то нелепицу. — Ой, Денис, я креплёного вина случайно бахнула, что-то не то говорю.

Яна пытается исправить ситуацию, нагло врёт, боится. Я бы в жизни не зациклился на её словах, если бы не увидел испуг на лице, если бы не принялась рьяно доказывать, что обмолвилась.

В голове вспышками проносятся несостыковки, о которых я благополучно забыл, потому что влюбился. Юля не носит платья, не красится, не выходит на улицу без лифчика, но почему-то припёрлась в шлюшеском наряде в ресторан, где мы отмечали повышение Руслана.

Юля стеснительная, замкнутая, избегает мужчин. Считала себя бревном и боялась заняться со мной сексом. У них с Русланом были свободные отношения, хотя мой друг тот ещё ревнивец и приверженец традиционных семейных ценностей. Вряд ли за год его взгляды так сильно изменились.

Руслан подозрительно легко смирился с нашими отношениями.

Всё изначально казалось неправдоподобным. Я был слеп и глух, перестал логически мыслить, поверил, что лучший друг и любимая девушка никогда меня не обманут.

Идиот.

— Спасибо, Яна. Хотя бы кто-то сказал мне правду.

Захожу на кухню, с трудом контролирую эмоции. Злость, боль, обида. Горький привкус разочарования. Могла же сказать! Я бы постарался понять, если бы призналась. Смотрю на Юлю: она красивая, счастливая, немного хмельная от вина, пытается улыбнуться, тянет ко мне руки. Чувствую, что сорвусь. Мне хреново, в висках пульсирует ярость.

— Ты действительно встречалась с Русланом? — сжимаю её подбородок, знаю, что делаю больно.

Она дрожит, но глаза не отводит. Смотрит надломленно, с отчаянной решимостью, а по щекам катятся слёзы.

Противно от самого себя. Что ж я за мужик, если пытаюсь силой узнать правду. Убираю руку, отхожу на безопасное расстояние.

— Это личный разговор, — говорю перепуганной Яне и захлопываю дверь перед её носом.

Глубоко дышу, сжимаю и разжимаю кулаки, надеясь, что гнев утихнет.

— Прости, пожалуйста, — всхлипывает Юля. — Я каждый день хотела признаться, но так и не решилась. Боялась тебя потерять.

— Мне не интересны твои страхи, перестань оправдываться, — смотрю на звёздное небо за окном, пока ещё контролирую себя. — Чья была идея притвориться парой?

— Моя, — шепчет Юля.

— Откровенное платье и макияж — всё это тоже было обманом? Руслан знал, что я посчитаю тебя корыстной стервой. Решили надавить на больную мозоль?

— Да.

— А эта чушь про свободные отношения?

— Руслан ляпнул, не подумав, потом позвонил мне и попросил поддержать его легенду. А я тогда отчаянно боролась с чувствами: хотела быть с тобой, но боялась обжечься.

— Оставь лирику для Яны или Руслана, — обрываю её на полуслове. — Я говорил, что ненавижу ложь и никогда не прощу того, кто мне врёт. Помнишь?

— Помню, — её голос срывается, снова раздаются тихие всхлипы. Продолжаю глазеть в окно.

— Тогда ты сознательно сделала свой выбор. Больше нам не о чем говорить.

Разворачиваюсь, иду к двери. Юля хватает меня за руку, тянет со всей дури к себе, обхватывает ладонями лицо.

— Да ты хотя бы в глаза мне посмотри! — с надрывом кричит. — Неужели я вдруг стала тебе настолько противна? Да, я солгала, но я заслуживаю нормального расставания: со взглядами, с объяснениями, с эмоциями на разрыв. А ты стоишь как истукан, не даёшь мне выговориться, словно между нами не было ничего серьёзного!

— Нахрен мне сдались твои объяснения? Ты не сказала правду, когда мы начали встречаться — это всё, что мне стоит знать.

— Окей, если бы я призналась тогда, на крыше, было бы лучше? Или я должна была вывалить всё в тот вечер, когда ты перенервничал из-за сестры? Или после первого секса? Ты бы действительно простил меня, если бы я сказала правду до того, как наши отношения стали серьёзными?

— Не уверен, — говорю сквозь зубы. Она чертовски права: тогда я ещё не любил её и ушёл бы навсегда, узнав правду. А сейчас сомневаюсь.

— Ты слишком резок, категоричен, видишь мир только чёрно-белым! Никто из нас не идеален, нет однозначно плохих или хороших поступков, но ты этого не понимаешь! Я молчала и оттягивала неизбежное, чтобы провести ещё как можно больше времени с тобой! Хотела надышаться перед смертью, — она хмыкает, убирает ладони с моих щёк. — Мне не под силу изменить прошлое, Денис. Дай хотя бы рассказать, как всё было на самом деле.

Любую другую девушку я бы уже давно бросил. Ушёл без лишних слов и сожалений. Есть факт — Юля мне врала. Причины, оправдания, мотивы — всё это не должно иметь значения, потому что предательство не прощают. Я всегда рубил с плеча, не сомневаясь в правильности своего решения.

Но сейчас не могу. Смотрю в покрасневшие зелёные глаза, а в них плещется столько боли и нелепой надежды, что вздохнуть тяжело. Словно воздух стал колючим, лёгкие горят, а сердце разрывается в груди. Я же люблю её. Как я смогу жить без неё?

— Хорошо. Я тебя внимательно слушаю.

Юля двумя руками вытирает слёзы, смотрит на меня недоверчиво, трясётся вся, словно в ознобе. Начинает говорить, быстро и нервно, захлёбываясь словами, боясь не успеть. Так я узнаю, что у лучшего друга умерла бабушка, а я тогда был занят на работе и проигнорировал его звонки. Даже не удивительно, что Руслан захотел меня разыграть. Манипулятор хренов. Вершитель судеб. С ним я ещё разберусь.

Юля замолкает, падает на стул. Её плечи опускаются, ресницы дрожат, всё ещё влажные после недавней истерики. Поникшая, обессиленная, она тихонько шмыгает носом и ждёт моего вердикта. На душе скребут кошки, в горле першит от несказанных слов. Я не могу измениться. Злость куда-то ушла, оставив после себя зияющую пустоту, которую уже ничем не заполнить.

— Я понимаю, почему ты так поступила, — сажусь напротив неё, всматриваюсь в любимое лицо, запоминаю изумрудный блеск шальных глаз и припухлость губ. Осторожным движением убираю взбалмошную прядь волос, случайно касаюсь её щеки. Отдёргиваю руку так быстро, словно получил ожог третьей степени.

— Правда? — сжигает сердце своей наивностью, слепой верой в мою адекватность.

— Да. Я всё понимаю, Юль. Но принять и простить не могу, — слова режут горло, оставляют нарывы, но я должен их произнести. — Люди не меняются. Я со многим могу смириться, но только не с ложью. Даже если ей есть оправдание. Хотел бы сломать себя, но не получается.

— Денис, не делай этого… — в её голосе мольба и панический страх.

Юля резко подаётся вперёд, накрывает мои губы своими, целует исступлённо, безумно, с надрывом и горечью. Отвечаю ей, в последний раз наслаждаясь её вкусом, запахом, теплом. И ненавижу себя за дурацкие принципы, и не могу от них отказаться. С пятнадцати лет никому не прощаю враньё. А мне уже почти тридцатник.

— Ты мне нужен, — покрывает поцелуями моё лицо, до боли сжимает плечи. — Прости, пожалуйста.

— Юль… — отрываю её руки от себя, поднимаюсь и на автомате иду к двери. Тело совсем не слушается, мозги превратились в кашу, но я делаю то, что считаю нужным. — Мы больше не увидимся. Ты, главное, продолжай рисовать. Ты очень талантлива, это правда. У тебя всё получится.

Не оглядываюсь. Слышу сдавленные рыдания, но иду дальше. Коридор, ботинки, шокированная Яна, бегущая на кухню, чтобы успокоить Юлю.

В глазах резь, голова раскалывается. Надо бы купить пачку сигарет. И вискарь закончился.

Ничего, выживу. Я всё сделал правильно. Боль скоро утихнет, ну а с дырой в сердце можно как-то существовать.