Девять кругов Ады

Круг 6. Ящик Пандоры

"Слепота — это, когда по реке гробы,

А ты видишь и думаешь, что плывут катера".

В. Ткаченко "Царь Эдип".

Запись 32.

Жизнь — коробка конфет, типа "Ассорти", никогда не знаешь, что попадется. Жизнь моя, напоминает мне конфету грильяж — ломаешь зубы, но догрызть дело принципа.

Володя снял для нас квартиру. Эту гастрольную неделю он назвал самой лучшей.

Я чувствую себя последней сукой, но прихожу. Он сильнее, его магнетизм тянет меня вперед, к нему.

В постели он не так нежен и податлив, как Савва, наоборот, жесток. Я часто бываю бита и серьезно, до синяков, но я не могу сказать, что это мне не нравится. Боль дает особый привкус к основному действу. В обычной жизни же я не терплю даже замаха. Володя как-то в шутку замахнулся, а я резко ударила кулаком поддых, он чуть не задохся. Рефлекс… Вот уж действительно сильнее меня.

Я никогда не бью мужчин без особой надобности. В детстве я часто бывала бита другими детьми. Папа научил меня куда и как надо бить, один удар и твой враг повержен, главное нанести его пока не начали бить. Этот момент я научилась ловить. Даже помню, маме как-то попало, когда она пыталась меня отстегать ремнем. Спасибо, папочка…

С Саввой я отдыхаю, купаюсь в его нежности и никогда не вспоминаю о Володе, исключение две минуты до того, как засну. Вова часто обижается, что я не пишу, а я просто не хочу ему писать пока нахожусь с Саввой, мне слишком хорошо в такие моменты. С мужем в этом отношении проще, одна смс: "У меня много работы. Позвоню сама. Люблю безумно!" и все. Не важно на кого и чем я работаю… на себя…. для своего же счастья.

Мне приятно думать, что я приношу им обоим радость. Я их обоих чувствую — им со мной хорошо…

Запись 33.

Обеспечение творчества становится обыденной работой, я радуюсь, очень приятно ощущать себя значимой невидимкой.

Плохо себя чувствую: слабость какая-то. Постоянно хочется спать и очень трудно двигаться. Сегодня просто долго сидела, глядя в одну точку, не могла пошевелиться. Вова меня нашел забеспокоился, расспрашивал, что и как.

— Ты часом не заболеваешь?

— Нет, вроде, на простуду не похоже. Упадок сил, не беспокойся.

— Не беспокойся, ишь чего захотела! Поспать тебе надо. Чего-то ты бледновато выглядишь.

Помог добраться до дома. Савва уже вернулся с работы, как раз разогревал ужин:

— Вот, забирайте свое "сокровище", — с порога заявил Вова.

— Спасибо, что с доставкой, — Савва мрачен, точнее зол, — Солнышко, что с тобой?

— Просто устала. Переутомление наверное.

— Сейчас будет ужин. После ужина сразу спать.

— Но Савва…

— На работу не пущу завтра!

— Хорошо.

— Владимир, поужинаете с нами?

Я чуть не упала в коридоре в обморок от Саввиных слов. ВОЛОДЯ У НАС ДОМА УЖИНАЕТ???

— Конечно, с радостью.

И у этого не хватило ума отказаться!!! Что же они все непутевые такие!?

— А вы неплохо готовите, Савва, — отметил Вова, — Ада, тебе повезло с мужем.

— Я знаю.

Я чувствовала себя стесненной.

— Может, Ада немного побудет дома? — спросил Савва за чаем, — Она уже неделю ходит, как приведение, бледная. Просто я не хочу, чтобы она совсем слегла.

— Пусть вылежится. Нам будет без нее тяжеловато, но мы справимся…

Савва криво улыбнулся, ирония Володи ему не понравилась.

Вова быстро ушел, даже руку не пожал на прощание, хоть на это хватило ума. Я все боялась, что Савва начнет расспрашивать что да как, а он просто обнял и прошептал:

— Ложись спать.

— Что будешь делать?

Савва пожал плечами.

Я легла в постель, Савва лег рядом, мы пригрелись и уснули почти сразу.

Запись 34.

Писать нечего абсолютно. Кроме того, что я не хочу оставаться одна. Утром я не хочу, чтобы Савва уходил, после его ухода рыдаю в подушку час или полтора, пока не приходит смс от Володи или от Саввы. От того, кто пришлет смс зависит, как я проведу день.

Володя почти каждый день заезжает, чтобы поддержать и узнать, как я себя чувствую. Я не жду его, но так же не хочу, чтобы он уходил, цепляюсь за его куртку, а потом слоняюсь по дому, курю одну за одной и думаю, как было бы хорошо, чтобы Савва сегодня не вернулся… Стоит ему задержаться дольше обычного, как я звоню и беспокоюсь, не случилось ли с ним чего. Утром все начинается снова, я не отпускаю Савву, не жду Володю, не отпускаю Володю, не жду Савву… И так уже неделю… Голова пухнет.

Я честно пытаюсь хоть как-то себя регулировать, начала вышивать, много читаю, сидя на балконе, греюсь на солнышке, смотрю на падающие листья. Но из прочитанного я ничего не выношу, только прохладный воздух и листья кое-как успокаивают меня…

Запись 35.

Это кошмарно… Ужасно… Стыдно, а более того отвратительно… Дни идут по тому же порочному кругу, как и всегда, я почти даже привыкла… Вторая неделя заточения гораздо легче пердыдущей.

Я чувствую себя лучше, хотя сил все еще не так много.

Все началось просто. Я ждала Володю, и когда в дверь наконец-то позвонили, я распахнула ее и, неглядя, кинулась на шею человеку за порогом… Я думала это Володя… оказалось Макс. Очень неловко.

— Я смотрю, у вас тут все горячо и страстно, — холодно сказал он.

— Простите, Максим.

— Как чувствуешь себя, Ада?

— Еще не очень. Но со следующей недели я выйду.

— Это славно. Я зашел передать тебе привет от Володи, он приболел.

— Почему он не написал ничего мне…

— Не знаю, правда. Я рад что тебе лучше, Ада… Только подумай, ты не беременна случайно?

— Что?!

— Сходи к врачу… Мой тебе совет.

— Спасибо…

Максим ушел сразу же. Я не позвонила ни Володе, ни Савве, никому. Я сидела на кухне, готовила мясо. В дверь снова позвонили, пришел Володя.

— Ты? Макс, сказал, что ты заболел.

— Как интересно, а почему я не знаю…. Послушай, что с твоими руками?

Он потащил меня в ванную комнату. Все мои руки в порезах… не вены нет… просто ровные параллельные полосы… Я сама себя порезала? Я не помню этого… Я просто шинковала лук, и потом, я должна была почувствовать боль, но я до сих пор не чувствую боли. И я не знаю, что врать Савве. Сове понятно что просто так ножевые раны на обеих руках не появляются. Спасибо Вове, помог перебинтоваться. Я не знаю, что врать, я не знаю, откуда порезы, я ничего не понимаю… Еще и кровь повсюду, я не могу помыть полы, очень больно управлять руками…

Хочется не врать Савве… прекратить это все… хочется убить его…

Идиотизму моему нет предела. Савва естественно обо всем догадался, что я сама себя порезала (хотя я в упор не помню, как это делала). Завтра пойду к хирургу, хотя порезы не глубокие, чего там, судя по всему я не собиралась себя убивать… Однако, это могло бы решить многие проблемы… Боже мой, о чем я только думаю… Надо скорее выходить на работу…

А кому я нужна на работе… без сил… с изрезанными руками?!

Запись 36.

Сидя в очереди, пыталась вспомнить, что делала вчера, до того, как ушла на кухню. Ничего припомнить толком не смогла. Помогли вчерашние записки, слова Максима…А действительно, когда последний раз я нуждалась в средствах личной женской гигиены? Трудно припомнить. На помощь пришел телефон, я в календарике всегда отмечаю, так врач научила. За две недели до гастролей, ого! Почти полтора месяца назад, шесть недель, не такая уж и задержка, но Максим прав, надо пойти провериться.

Хотя о чем я беспокоюсь?! Со мной такие вещи происходят регулярно, у организма на такие глупости сейчас просто нет сил: стресс и нервное истощение, а тут еще кровь попусту переводить. Солидарна с организмом — не надо нам такой радости, крови и так пять литров всего, она нам не лишняя.

Хирург посоветовал мазь и сходить к невропатологу, а лучше к психиатру. К невропатологу я схожу, а у психиатра мне делать нечего. Не думаю, что я повторю эту дурость еще раз.

Вечером гуляли с Саввой в парке… Так хорошо в начале сентября — листопад… Кажется, впервые за несколько дней я отдохнула. Мне очень хорошо с мужем, жаль, что приходится его обманывать, это неправильно, это надо исправлять.

Запись 37.

Невропатолог направил делать санаторную карту и посоветовал обратиться к психиатру. Дался им этот психиатр!

По дороге из поликлиники позвонила Володе, заехала к нему на квартиру, не смогла больше ждать. Так не хотелось уезжать потом!

Дома пусто, Савва вернется только вечером. Его, кстати, пытались уже отправить в командировку, он отказывается, не хочет меня оставлять, и правильно делает… мне нельзя оставаться одной…

Одной, кстати, тоже не плохо. Дома можно заняться чем угодно — никто тебя не контролирует, ни Савва, ни Володя, ты предоставлена сама себе.

Мне нравиться рисовать, хотя я и не умею, но рисовать по коже ножом очень увлекательно, немного больно, но боли я почти не чувствую. Хирург сказал, что хоть раны и не глубокие, есть вероятность, что останутся шрамы. При загаре будет красиво смотреться узор на коже — шрамы же не загорают.

На правой моей ноге красуется дракон, на левой орхидея. Если поставить ноги вместе получится, что дракон нюхает орхидею. Это забавно и красиво. Только в следующий раз необходимо сразу доставать перекись водорода и бинт, опять вся квартира в крови.

Запись 38.

Савва рвет и мечет. Ругается на меня, впервые в жизни по-настоящему кричит. НО Я НЕ ПОМНЮ, как расцарапала себе ножом ноги, и как хвасталась тоже не помню.

Запись выше сделана мной, и значит ноги я себе изрезала сама, хотя никакого дракона, ни орхедеи я не вижу, сплошные каракули.

Действительно надо к психиатору, но еще первее к гастроэнтерологу, уже третий день меня мутит утром…

Досталось и от Володи, обещал все рассказать Максу. Макс психотерапевт… а мне нужен психиатр!!!