Девять кругов Ады

Круг 8. Бремя

"Шевеление в матке плода,

До него не коснуться рукой"

В. Ткаченко "Ноябрь. Просто ноябрь"

Запись 53.

Самое славное в сложившейся ситуации, что метаний по поводу чьего ребенка я ношу в утробе не будет. По срокам выходит, что с Володей я еще даже и говорить боялась в то время, когда произошло зачатие.

Это прекрасно! По карайней мере в той части, что это наше с Саввой дитя. Хоть здесь не придется его обманывать.

Проблема теперь в другом, я не написала Володе ничего о том, как себя чувствую, не отвечаю на его смс, звонки. Как отрезало, ей-богу. Он мне не противен, проведенные вместе с ним минуты я вспоминаю с радостью, но в душе глухо, я не чувствую к нему ровно ничего из того, что было раньше. Жаль, он этого не достоин… Хотя… все это время я не задумывалась, но он никогда не говорил, что любит меня, я нужна ему для "внутренней пустоты"…

Забавно, одному я необходима, чтобы наполнять жизнь смыслом, второму для пустоты…

Запись 54.

Сегодня надо как-то идти на работу….

Как я хотела, как молилась, чтобы не встретить Володю первым, не хочется оставаться с ним наедине. Мои пожелания были услышаны наверху и исполнены. Первым я увидела Андрея. Как же я по всем соскучилась, кто бы знал!!! Вот Андрей теперь знает…

— Ты вроде, как поправилась, пиковая дама.

— Чего, Андрюш, какая еще пиквая дама?

— Мы с Вовой тебе прозвище придумали. Владимир номер раз тут сохнет без тебя, аки трава в степи, значит ты роковая дама — дама пик.

— Силлогизм, однако.

— Угу. Ты поправилась, тебе идет.

— А спасибо, Андрей.

Вот человечище и обхамит красиво, и пошутит философски.

Вторым был Максим. Я постаралась улизнуть в подсобку, но Максим не гордый, если ему надо — где хочешь достанет.

— Ну, как, Ада, как себя чувствуешь?

— Для психа не плохо, спасибо, что заботитесь, Максим.

— Просто интересно стало. Мне Володя столько про тебя нарасказал.

— Да, было, что рассказывать, — печально отвечаю я.

— Было-было. Он беспокоится очень сильно. Не звонишь ему, не пишешь последнее время.

— Тут такая ситуация…

— Все-таки беременна?

— Да, есть такое, немножко.

— Совсем чуть-чуть? — смеется.

— Капельку, — улыбаюсь, а у самой ком в горле.

— И чей?

— Мужнин… Слава Богу.

— Это хорошо, что не бастард, — улыбается.

— Меня всегда восхищала ваша манера интеллегентно выражаться, — восхищаюсь.

— Не знаешь, что такое бастард? — удивляется.

— Знаю. Но комментировать не буду….. Я понимаете, я не знаю, как Володе сказать. Он…. я боюсь… Ребенок же должен с папой расти, и будет с папой расти. Но я не могу больше Савву обманывать.

— Понимаю. Поговори с ним, с глазу на глаз, поговори. Он поймет, он у нас такой, ему на языке чувств проще объяснить, чем на обычном… Даже слова не выбирай, сядь рядом и он все поймет.

— Он будет страдать, я очень этого не хочу.

— Ну, милочка, заварила кашку, теперь кушай.

— Не я одна, между прочим…

— Ну, вот и кушайте. Больше ничего не остается. Так будут страдать все: ты, Савва, Володя, а самое страшное — малыш, он все-все чувствует. Ты с ума сходила, и он вместе с тобой. Он уже такой стресс пережил — врагу не пожелаешь — а ведь он еще даже не родился!!! На миг представь, что будет, когда он родиться, а все еще будут в этой ситуации… Если после родов свихнешься окончательно, скажи "спасибо", это будет наилучший выход.

Он твоя соломинка, маленький нерожденный комочек плоти, держись за него, потому что потеряешь его — потеряешь все!

— Хорошо. То есть я брошу Володю, и все прекратится?

— Я думал ты умнее, Ада…

— Нет, понятно, что я мучаться буду еще какое-то время, но потом-то?..

— А что будет потом, я не берусь обсуждать. Факт в том, что причина стресса исчезнет: нет Володи — нет обмана — нет стресса. И ясное дело, что встречаться вам больше не след. Знаю я вас таких, снова вспыхнете и по-новой.

— А сейчас-то мне что делать? Я не представляю, как ему в глаза смотреть…

— Не представляет она… Он извелся весь, хотя и небезрезультатно, творчески издодится черть, надо отдать должное.

— Я что-нибудь придумаю…

— Только не вздумай врать!

— Не собиралась.

— Да, я так и понял…. Про "не собиралась" можешь идти и рассказать моему бубну, он может и поверит.

— Хорошо.

— Хватит лясы точить, Ада, пошли… Точнее я пошел, — Максим, уже было развернулся чтобы пойти, и через плечо кинул, — Тяжести не таскай, лучше попроси.

— Попрошу.

— Ну, да, так я тебе и поверил…

Я осталась сидеть на баке от кулера, пустых полно и надо бы оттащить их подальше, а то скоро машина приедет забирать. Но как-то не хотелось. Страшная апатия меня одолела. Хуже того, чтобы отнести пустой бак к месту сбора, надо преодолеть общий коридор, в котором вечно кто-то шарится, да и у черного хода могут стоять ребята и курить… А уж чтобы, кто-то прошел мимо Андрея и Вовы без шутки…. Это невозможно… Володя узнает, что я тут…

Дождусь, пока начнут репетировать и уж тогда-то… Я и перетащу все баки!

Остается одна проблема: как уйти домой так, чтобы меня не заметили??!

В конце концов, я решила, что просижу, как можно дольше, а потом уйду. Я же гений, да?! Вряд ли!

Я сидела долго, я слышала, как все уходят, но когда окончательно стало тихо, выходить почему-то все равно было страшно.

— Ада, — тихий Володин голос, я чуть не закричала, но хорошенько подпрыгнула, — Ада, я знаю, что ты тут, и что ты сидишь тут целый день. Выходи, пожалуйста.

Я выползла из укрытия прямо в его теплые руки.

— Почему ты пропала?! Я же просил тебя, написать, а ты… Ты меня бросила?! — смотрит серьезно, печально, как всегда, устало.

— Володя, я беременна… От мужа…

— Понятненько, — криво улыбается, — я рад за тебя. Провожу до метро, ты не против?

— Нет, конечно.

Мы молча шли до метро, даже не обнявшись. Володя держал меня за руку, в метро, как то грустно пожал мне ладошку:

— Я очень рад за тебя, Ада. Если будет дочка, назовешь ее Раей? — поцеловал меня в лоб, и мы разъехались.

Савва не против назвать дочку Раей, а сына он хочет назвать Владимиром… Я ничего против не имею, еще бы я что-то имела против…

Запись 55.

Савва переводится на объекты, куда не надо выезжать надолго. Набрал себе кучу работы, потому, как я увольняюсь и на работу пока ближайшие три года не устроюсь.

Не хочу, как большинство современных мамаш, пропустить все, что только можно: первый зуб, первый шаг, первое слово, первую шишку, наконец.

Такое неземное счастье я испытываю, ощущение, что вот-вот взлечу. Савва, и раньше-то сдувавший с меня пылинки, относится, как к божеству. Даже капризничать не хочется. Единственное, чего я боюсь, это поглупеть дома. Квартира и сидение в ней отупляет. Пока Саввы нет путешествую. Сажусь в метро, наугад выбираю станцию, оттуда на первом трамвае или автобусе, или на чем придется вперед, куда глаза глядят. Странная тенденция правда открывается, приезжаю я всегда в одно и тоже место… К кафе, где мы с Володей кушали мороженое и пили кофе, где по тенту били капли дождя.

Савва ворчит на меня, что, дескать холодно, простужусь еще не дай бог.

А я не простужусь, я это почему-то знаю.

Прав был Максим — чем крепче я держусь за "палочку-выручалочку" тем мне лучше, тем прекраснее я себя чувствую.

Запись 56.

Савва уговаривает меня узнать пол ребенка, я не хочу… Почему-то хочется сюрприза. В конце концов, были бы варианты, а то либо Рая, либо Володя и никаких изысков вам, Савелий Викторович!!! Неведомой зверушки не дождетесь!

Чувствую себя по-прежнему прекрасно, насколько вообще прекрасно может чувствовать себя обремененная ношением плода женщина.

В голове рояться разные приятные мысли, вспомнила, как надо вышивать и учусь вязать. Очень хочу, чтобы дите носило пенетки связанные мной.

Савва смеется:

— Какого цвета вязать будешь? Розового или голубого? А лучше одну розовую, одну голубую…

А я вяжу оранжевые, пусть не ерничает… Хотя пока воображаемые пенетки больше похожи… на… на что-то определенно они похожи, но точно не на пенетки… Параллельно учусь шить. Когда неохота влезать из дома, я включаю песни Максима и Володи и шью или вяжу, не важно, под мягким пледом самое то!

Скучаю по группе, по шуточкам Андрея, по улыбке Вовы номер три, по сверканию лысины Владимира номер два… В конце концов, по вибрациям голоса и по роскошному носу Максима, по его добрым голубым глазам…. И по Володе… по его рукам, по теплу, по пустоте…

Запись 57.

Дождливый промозглый день, в самый раз для прогулки с зонтом естественно.

Ноги мои, как всегда принесли меня к кафе. По тенту бил дождь, не смотря на осень их еще не убрали, и слава Богу. В вазочке плавилось фисташковое мороженое, чай стоял и ждал, пока я снизойду до его употребления.

От кофе я временно отказалась, но страдала без него и сигаретки с ментолом. Но травить маленького человечка этим свинство, вырастет сам научится, а пока рано еще!

— Ада!

Я обернулась. Ко мне подходил Максим. Я бросилась ему на шею, так соскучилась, что даже забыла, что боюсь его.

— Я тоже рад тебя видеть. Прекрасно выглядишь, как любая беременная, просто красавица.

— Посидите со мной? Я так соскучилась, постоянно вспоминаю всех. Передавайте приветы, Вовам, Андрею… Володе…

— Передам, передам, — смееятся и садится, тут же серьезнеет и мрачно говорит:

— Володя пропал, я как раз шел в последнее из мест, где он может быть.

— И давно он пропал? — внутри все заныло, стало очень страшно.

— Еще неделю назад я его видел, разговаривал. Он… запил немного… Это не страшно, не первый раз, благо повод существенный… А уже дней пять не могу добраться до него: дома нет, мобильнй естественно выключил. Женушка его говорит, ушел шельмец и не вернулся, божится, что не ссорились, я верю… пока что…