Джакс (ЛП)

Глава 20.

Джакс.

Зелёная комната пахла старыми сигаретами. Призраки всех групп, остававшихся здесь, нервно убивающих время перед концертом. Курение отвратительно влияло на мой голос, но, когда Жаб протянул мне пачку, я с благодарностью взял сигаретку.

Я нервничал не из-за концерта, проговаривал я про себя. Я нервничал из-за того, кто собирался прийти сегодня.

Лилиана сказала, что придёт, и я знал, что она сдержит слово. Она никогда не подводила меня, и я не могу представить, что она поступит так сейчас. Не после того ошарашенного взгляда после моего приглашения.

Я глубоко вдохнул, остро ощущая обжигающий дым, наполняющий лёгкие и надеясь, что это поможет оттолкнуть воспоминания о том, как она кончает вокруг моих пальцев. Я начал заталкивать эти мысли куда подальше, иначе никак не смогу сфокусироваться на сцене.

Когда она оставила меня, все покатилось к чертям очень быстро, и Энни связалась со своим высокооплачиваемым терапевтом, прежде чем я закачу скандал. Как и ожидалось, это была напрасная трата времени для всех нас. Бла, бла, моя мать была не адекватной матерью, и еще больше херни - но я определенно точно запомнил одну вещь: мне необходимо все исправить перед людьми, которых я обидел, если я когда-нибудь захочу почувствовать себя снова хорошо.

Тем вечером я пришёл домой и написал извинение в форме стиха. Тогда я наложил на него музыку. Я заперся в своем номере в отеле на целых три дня, записывая демо. И потом пошёл в коридор.

Грэг Фингерс и Бэш были в люксе, что было абсолютно нормально. Боже, это были они, а не моя мать, потому что если бы она ответила на мой стук, мне бы никогда не осмелился сделать того, что произошло потом.

– Эй, я могу сыграть кое-что для вас?

– Положись на меня, – протянул Грэг своей несвязной речью. Он не был пьян, он просто постоянно так говорил после того как, с его слов: «Курил нечто очень странное».

– Приобщаешься к семейному бизнесу? – Бэш подёргивался от обычно сдерживаемой энергии и от этого я настолько разнервничался, что не ответил ему. Вместо слов я нажал на плэй.

И тогда песня, которая стала «Наглецом» увидела свет.

Она была для Лили, но я до сих пор не знаю, что она думает о ней.

И сегодня я намереваюсь это выяснить.

Шаги эхом отдавались в коридоре под сценой. Жаб и Каспер оторвали свой взгляд от настраиваемых инструментов. Бэнкс облизнул свои пальцы и вытер их о потрепанную тряпку, лежащую на его коленях, а потом размял их. Тэлон нервно топал ногой, отбивая стаккато.

Управляющая сценой просунула свое измученное лицо в дверной проем.

– Ещё пять минут, парни, – она умчалась быстрее, чем мы успели отблагодарить её.

– Отлично, парни, – сказал я, вставая и потягиваясь. Это было наше первое выступление в клубе, первое из многих грядущих. Я чувствовал, что мне следует сказать что-то грандиозное, но всё что вырвалось, – Давайте взорвём крыши этих ублюдков.

– Отлично сказано, – усмехнулся Бэнкс.

Я хлопнул его по плечу.

– Давай, Джульярд. Сегодня ты продемонстрируешь свою задницу, как никогда, и представить себе не мог.

– Черт, да! – Жаб пару раз подпрыгнул на месте, прежде чем побежать по коридору впереди нас.

– Успокойся! – позвал его Каспер. – Никто не хочет видеть твою уродливую басистскую задницу! – он сильно хлопнул меня по спине. – Ты готов? – спросил он с неожиданной серьезностью.

Я сжал кулаки. Все пришли сюда, чтобы увидеть меня. Да, конечно, может им было интересно узнать о моей маме, но они заплатили, чтобы услышать, как я пою, и именно это я собираюсь сделать.

И Лилиана была здесь, чтобы увидеть меня.

Я кивнул.

– Чертовски готов. Вперёд.

Музыка в стиле хаус стихла и свет погас. Я выглянул из-за кулис и увидел, что весь клуб освещён синим цветом, моим фирменным. Тэлон кивнул и прошёл к барабанной установке под дикие аплодисменты. Я ухмыльнулся и слегка подтолкнул Каспера вперёд и он, Жаб и Бэнкс вышли друг за другом и взяли свои инструменты.

Я отпрянул в ожидании и прислушался к толпе.

– Джакс! Джакс! Джакс!

Блядь, они кричали моё имя. Я видел всё это прежде, ожидая за кулисами во время маминых концертов, слушая лесть толпы, пока они кричали для неё, но сегодня все аплодисменты принадлежали мне.

Тэлон отсчитал бит и тяжелые басы «Наглеца» донеслись из динамиков. Толпа замешкалась, словно один огромный зверь вдыхающий воздух.

Тогда я вышел на сцену, и толпа взорвалась.

Я чувствовал, как ритм пронёсся через меня и слова вырвались быстро и реалистично. Будто я был рождён для этого. И, черт возьми, я был рожден для этого.

– Все правильно… детка… – я держал ноту чуть дольше, пока парни набирали темп, стробоскопы мигали вокруг нас прежде, чем мы синхронно соединились в песню, которая прославила меня. Песня, которую я написал тайно – для единственной девушки, которую я когда-либо любил – теперь же принадлежит всем.

Я поднял голову, чтобы разглядеть её в толпе, но свет ослепил меня, и я понятия не имел, где она должна быть. Я только надеялся, что она была где-то там, наблюдала за мной и слушала, как я пою специально для неё.