Дикие Сердца в Атлантиде

Глава 4

Бастиен был доволен, что джип Кэт открыт ночному воздуху. Если бы ему пришлось ехать в машине в ловушке ее запаха более пяти минут, он был бы близок к отчаянным мерам. Например, к тому, чтобы выпрыгнуть и попытать счастье, погрузив лицо в грязь на дороге.

Или попросить ее остановить машину, чтобы он смог сорвать одежду с ее сладкого тела.

Отчаянные меры.

Но влажная тяжесть болотного воздуха и буйная растительность, которая их окружала, отвлекали его достаточно, чтобы он мог держать свои руки при себе, включая ту, которую она полностью забинтовала, воспользовавшись аптечкой первой помощи из рюкзака. По крайней мере, на какое-то время.

Почему эта женщина так на него влияет? И как он выполнит свои обязанности перед Атлантидой, если не справится с этим? Его обязанностью было защищать людей, — всех людей. Но он бы с удовольствием сам послал запретное первоначало — огонь. Сжег бы и бар, и всех в нем, если это бы это понадобилось для защиты Кэт. Он желал отнести ее назад домой в Атлантиду, и никогда, никогда больше не подвергать ее опасности.

Оборотень в Атлантиде. Ха. Аларик бы сошел с ума. И Посейдон. Ой, его месть была бы невообразимой.

— Куда отправились ваши друзья? — ее голос прервал его реющие мысли. Дружелюбный, но бесстрастный. Вероятно, она просто старается побеседовать.

— Я послал их поговорить с несколькими контактами, которые у нас здесь есть среди людского населения этого района, — ответил он. Потом он осознал, что сказал и запнулся. Она была наполовину человеком. Может, она считала себя человеком? — Простите, я знаю, что вы… я имею в виду, так как вы работаете с пантерами, и ваш отец был вожаком, мы подумали…

Он махнул рукой и вздохнул. Снова.

Она рассмеялась. Как и сама женщина, ее смех был жарким и округлым. Насыщенным и теплым, с намеком на сексуальность.

Ой, черт. Посейдон, прошу, помоги своему простому воину. Потому что я падаю в черную дыру глупости, вызванную желанием.

Он напряг челюсть и устремил взгляд в пустоту перед собой, решив больше на нее не смотреть до тех пор, пока джип не остановится.

— Что это за шум?

— Какой шум? — переспросил он, и его чувства встрепенулись.

— Этот странный… ну, похоже на звук от пузырьков, — сказала она озадаченно. — Как тогда, когда вода кипит?

Он услышал этот звук, как только она о нем сказала, этот шум, на который прежде он не обращал внимания. Тот шум, причиной которому был он сам. Он непреднамеренно передавал перегруз бешеных эмоций в ближайший водный источник. Пробормотав несколько слов на языке атлантийцев, он глубоко вздохнул и отправил охлаждающую энергию на край болот, чтобы прекратить их кипение, надеясь, что изменение температуры не было столь уж долгим, чтобы серьезно навредить местной природной флоре и фауне.

Как только звук кипения прекратился, он заметил, что она смотрит на него, прищурив золотые глаза.

— Вы сделали это, не так ли? Я почувствовала, как из вас исходит какая-то энергия.

— Вы это почувствовали? Что вы имеете в виду? Только атлантиец, некоторые самые сильные вампиры и несколько ведьм, практикующие темные искусства, могут почувствовать, как житель Атлантиды проводит первоначальные элементы. Вы — ведьма? Точно не вампир. Я могу отсюда чувствовать жар вашего тела.

Ее щечки стали пунцовыми на минутку, а потом она опустила голову.

— Вы, ах, ну. Нет. Я точно не ведьма. Почему? И перестаньте меня отвлекать. Что вы сделали с водой?

— Это прием атлантийцев. Мы передаем первоначальные элементы, особенно воду. Иногда сильная, негативная эмоция переходит в ближайший водный источник. Я все исправил. — Он осознал, что его голос был грубым, но, черт побери, он вовсе не желал показывать слабость в первый день в роли посла. О чем Конлан думал? Вероятно, как посчитал Джастис, любовь затуманила мозги принцу.

Бастиен подождал, но она какое-то время молчала; фонари освещали ухабистую дорогу впереди. Он погрузился в свои размышления, ужасные ожидания дюжины способов того, как он мог бы подвести своего принца в этой миссии. Он был создан для битвы. Чтобы громить врагов Атлантиды и человечества. А не для деликатных политических переговоров.

— Что-то не так? — ее голос звучал нерешительно, но веселье все еще в нем присутствовало. — Кажется, вы много раз вздыхали. Я же не ранила вашу мужскую гордость, не так ли?

— Мою что?

— Эй, я живу и работаю с чертовски большим количеством всяких лидеров-вожаков на этой планете. Я узнаю раненую гордость, когда вижу ее.

Он посмотрел на нее с безупречным спокойствием на лице.

Он также заметил, что она слишком крепко сжимала руль.

Она его боялась. Осознав это, он ощутил боль в груди.

— Простите, Кэтрин. Мисс Фиеро. Рейнджер Фиеро, — он запутался в словах, торопясь выговорить их. — Как вы хотели бы, чтобы вас называли?

Она улыбнулась и расслабила свою руку на руле.

— Кэт вполне сойдет. А вы — Бастиен. Я правильно произношу?

Что-то внутри него подпрыгнуло, когда она назвала его по имени. Он не обратил на это внимание. Вероятно, несварение.

— Да, так и есть. Мама обожала Францию 1500-х. Она нам всем дала имена того времени и местности. Филипп, Мари, Антуан, и я. Я самый младший.

Она присвистнула.

— Вот тебе и младшенький. Вы что, семья гигантов? — потом поморщилась. — Эй, извините. Если кто-то не должен шутить насчет размера, так это я. Я практически урод от природы.

Он почти чувствовал ее боль, которой были проникнуты эти горькие слова. Пожелал убить того, кто ее вызвал. Разжав кулаки, он подумал, не сходит ли с ума.

Повернувшись на сиденье, он смотрел, как она въезжает на подъездную дорожку к маленькому дому, и медленно оглядел его сверху донизу.

— Если враг приблизится с коварными намерениями, вы получите преимущество при любой стратегии битвы.

Она выключила зажигание и установила нейтральную передачу, потом подняла голову и посмотрела на него этими необыкновенными янтарными глазами.

— О чем вы говорите?

— Проще говоря, кто бы ни выдал вам эту кучу дерьма, — идиот, и вы легко надерете его зад, — он поднял руку и коснулся пряди ее рыжеватых, золотых волос, которая выбилась из косы. — Вы настолько привлекательны, что сделали бы честь даже королевскому дому, и любой мужчина достоин вас.

Подумав про Вэна, брата Высокого Принца, и о том, как он приблизится к Кэт, Бастиен крепко сжал зубы от мучительной ревности.

Да, он теряет рассудок.

Глаза Кэт расширились, а зрачки стали настолько большими, что она больше напоминала пантеру, чем человека.

— Что? Никто так не говорит. То есть, вы наверно какой-то поэт? Они прислали ко мне посла-поэта? Но вы походите на воина…

Она запнулась. Хлопнула себя по лбу.

— Ладно. Вы смеетесь надо мной. Я поняла. Ну, к этому я привыкла, поэтому не возгордитесь. Всё это уже было, и у меня даже остался след от воротничка в качестве доказательства.

Прежде, чем Бастиен смог ее остановить, она вышла. Он вывалился из машины и сфокусировал свою энергию, чтобы оказаться перед джипом. Он поймал ее руку, когда она проходила мимо, и притянул к себе с едва скрытой яростью.

— Никогда не обвиняйте меня в том, что я насмехаюсь над вами, умоляю вас.

Он посмотрел в глубину ее золотых глаз и утонул в ней. Утонул в ее душе.

Внезапно он отчаянно устыдился. Освободил ее и отступил на шаг. Поклонился.

— Я искренне извиняюсь, леди Кэтрин. Я даже не начал еще пояснять, что я бы никогда не мог бы оскорбить или причинить вред женщине. Сама мысль о том, что вы считаете, что я мог бы оскорбить вас словами, была сильнее того, что я смог вытерпеть.

Она смотрела на него, потирая место на руке, где он ее схватил.

— Что… я не знаю, что с вами делать. Я планировала предложить вам свободную комнату в моем доме на ночь, но теперь я не так уж уверена в правильности этой идеи.

Его тело напряглось при мысли о том, чтобы отдохнуть рядом с ней. Увидеть ее без этой униформы, богатство ее волос, раскинувшееся на подушке. Он медленно выдохнул, снова стараясь обрести контроль. Решив попросить совета у Аларика как можно скорее.

— Я посплю под звездами, чтобы снова не причинить вам беспокойства. Прошу, не позволяйте моей дерзости влиять на ваше видение моей миссии и моего народа.

Она целую минуту смотрела на него, а потом неохотно улыбнулась.

— Это по-честному. Если бы по моему несдержанному темпераменту судили бы обо всех рейнджерах, нас бы вообще лишили работы.

Она повернулась к дому и направилась к двери. Он неподвижно стоял, глядя на грешную грацию ее походки. Ее округлые бедра точно наполнили бы его ладони.

Внезапно, она обернулась к нему.

— Ну, вперед. Вы можете устроиться в комнате для гостей, если обещаете мне хорошо себя вести. Вы же постарались защитить меня от тех отморозков. Тут присутствует некий вопрос о старом долге, — она опустила голову, не глядя на него.

За четыреста лет это приглашение не было ни самым теплым, ни самым ободряющим. Но ни одно из приглашений он не принимал так охотно. Он вынул свой вещевой мешок из багажника джипа, потом последовал за ней до двери, качая головой.

Посол-поэт. Вот Джастис об этом узнает. Но, подумав немного, решил, что, вероятно, лучше держать эту информацию при себе.