Для тебя

Глава 11

Вода продолжала барабанить по корпусу самолета. Тайга жила собственной жизнью. В конце концов, попив воды и догрызя последний хлеб, они легли спать пораньше, надеясь, что к утру дождь прекратится, и они смогут двинуться в путь, к реке, а по ней вниз, пока не дойдут до первого поселения. Это лишь вопросом времени и пройденных километров.

Через пару часов после наступления темноты они проснулись от знакомого медвежьего ора, прорывающегося сквозь пелену дождя и шум ветра.

Кейт подскочила на месте, сонная, готовая бежать, но Владимир, проснувшийся раньше, удержал в руках, прошептав на ухо:

— Тихо. Не шуми.

Они сидели на полу в кромешной темноте пилотской кабины и слушали, как зверь бродит вокруг самолета, издает рычащие звуки, периодически царапая острыми когтями обшивку самолета, роется, шуршит. Кейт села, прислонившись спиной к Владимиру, с тихим ужасом прислушиваясь к звукам.

Тот, обхватив ее ногами и руками, прижал, успокаивающе гладя по голове и плечам. Она чувствовала спиной, как бьется его сердце, горячее дыхание согревало затылок. От жути Кейт дрожала, ей чудилось, еще секунда и медведь найдет вход в самолет, доберется до тонкой двери, отделяющей от салона и, ворвавшись, убьет их.

— Ш-ш-ш, Кейт. Все хорошо, — горячо шептал Владимир.

— Обещай мне, что если он начнет нас убивать, ты убьешь меня первым, — порывисто обернувшись, запаниковав, пролепетала она, содрогаясь от жуткого рева в ночи, сжимая мужские запястья.

— Обещаю, что, когда вернемся, я исполню любое твое желание, — Владимир прижал голову Кейт к груди и слегка покачивал девушку.

— Любое-любое?

Кейт, словно перепуганный зверек, каждый раз дико дергаясь в руках Владимира от любого звука на улице. — Даже женишься на мне?

Хорошо, что Кейт не могла видеть, как держащий ее мужчина улыбнулся на долю секунды, а затем баюкивающе прижался плотнее.

— Я уже был женат, — тихо прошептал он, отвлекая ее от шума на улице.

— Да?

Вот уж как женщины могут возиться и извиваться, когда им что-то нужно. Этой срочно потребовалось посмотреть в лицо. Вот по зарез. Аж про медведя забыла.

— Угу, ничего хорошего мне это не принесло, — он немного помолчал. — Мы были студентами. Она забеременела, я думал стану отцом. А в результате узнал, что я рогатый муж. Не нужный, к тому же.

Кейт подумала «Мне нужен», но промолчала.

Через пару часов звуки присутствия медведя стихли. Теперь за бортом шумел ливень и ночной ветер. Кейт, так и не отстранившись от Владимира, уснула на груди, да и он, послушав еще некоторое время, устало закрыл глаза, погрузившись в тревожный сон.

Проснулись они на рассвете, когда стихло и окрестности накрыла оглушающая тишина. Ему стало жарко. В душной кабине нечем дышать, но кроме этого он почувствовал жар, исходящий от Кейт, спавшей на его животе. Он потрогал лоб, опасения подтвердились — она горела.

Сдвинул рубашку с ее плеча, неглубокая царапина воспалена и загноилась. Не уже ли плохо обработал рану?

— Кейт, — он легонько потряс за плечо. — Кейт, проснись.

Девушка, нервно вздрогнув, резко распахнула глаза, встретившись с озабоченным взглядом.

— Медведь ушел?

— Уже утро. Как ты себя чувствуешь?

Она отползла, привставая и окончательно просыпаясь.

— Нормально. Пить хочется.

— Царапина загноилась, — сообщил он, пока Кейт, сдернув рубашку, осматривала плечо.

— И?

— Нужно промыть еще раз, убрать гной и наложить повязку.

Они встали. Владимир осторожно вышел и осмотрел вокруг самолета.

Медведь разодрал кресла второго салона и оставил царапины на фюзеляже самолета в поисках пищи, но, ничего не найдя, удалился восвояси.

Костер удалось развести не сразу. Дерево оказалось слишком сырым. Кейт, завернувшись в одеяло, вышла на утренний свежий воздух, разминая ноги и оглядывая следы, оставшиеся от ночного гостя.

— Он не особо церемонился, — заметила она, глядя на кресла.

— Он не особо был настроен пожрать, и нам повезло, что шел дождь, — ответил Владимир, наконец, добившись того, чтобы поленья, которые он прятал во втором салоне, занялись пламенем.

— Садись, сейчас вскипячу чай. Витамины. Кейт, — он серьезно посмотрел на нее, — пей сейчас, как можно больше воды. Через не хочу.

Кейт кивнула. После хвойных иголок в кипятке он подошел к ней с бутылкой водки и какой-то травой, которую вымыл и положил на чистую ткань.

— Нужно осмотреть ее.

Владимир обработал руки и достал нож. Глаза у девчонки стали большими, круглыми.

— Что ты собираешься делать? — спросила она, со страхом глядя на нож.

— Хочу нагреть на огне и обработать спиртом, — сообщил он, искренне надеясь, что она не будет сопротивляться или плакать.

— Зачем?

— Нужно вскрыть нарыв. Возможен сепсис.

— Сепсис?

Кейт не сводила взгляда с ножа. Он что, собрался оперировать ее прямо тут?

— Заражение крови.

Владимир лишь вздохнул, видя, как Кейт смотрит на нож, на плечо и вся сжалась в одеяле от страха, почти с головой уйдя в одеяло. — На, хлебни немного.

Она послушно высунула руку из одеяла и отпила из бутылки, жмурясь от горечи напитка. Владимир обработал лезвие и, полив водкой, подошел.

— Кейт, — тихо произнес он. Кейт обреченно, со слезами на глазах, посмотрела на него и на нож.

— Будет совсем немного больно, — пообещал он, понимая, что все равно не поверит ему. — Надо.

Он полил немного на царапину, и аккуратно ввел лезвие под кожу. Кейт громко вскрикнула, дернулась, закусив одеяло, и отвернулась от него. Гной пошел наружу. Обработал нутро раны водкой и, прополоскав рот, разжевал траву, закладывая в разрез, а затем перевязал руку, пока Кейт, давясь слезами и болью, терпела. Затем сел и, посадив горемычную себе на колени, прижал.

— Ну вот и все, малышка. Теперь можно и замуж выходить.

Она обессиленно ткнулась ему в грудь, приходя в себя.

***

Через полчаса они выдвинулись, взяв с собой пледы, воду, водку и полезную мелочь. Владимир сложил три сигнальных костра в форме треугольника и запалил их, расчертив лопатой стрелку в том направлении, куда они ушли, оставил запись на обрывке журнала в кабине пилотов.

Они обернулись, еще раз посмотрев на разодранный пополам самолет, который они чудом смогли посадить, на разрытую и разоренную могилу Макса, на костер, и пошли в сторону реки.

Шли молча, экономили силы, спускаясь и обходя мшистые валуны и высокие желтые холмы, ориентируясь по деревьям, чтобы не сбиться. Температура Кейт не снижалась. И та периодически ловила на себе тревожные взгляды. Она все время пила воду, мерзла и обливалась потом, чувствуя острое изнеможение и слабость.

Владимир временами подходил, обхватывал за талию, перекидывал руку себе на плечо и шел с ней рядом, помогая не тратить силы хоть немного меньше.

Они не замечали красоты тайги. Видели только возможные проходы в колючих ельниках, незаметные тропки в плотных кустах, через которые приходилось продираться, оцарапываясь и рвя одежду. Рассчитывали уклон острых камней и высоту валунов, через которые, приходилось прыгать, чтобы спуститься вниз, не сломав шеи.

К ночи они вышли к реке.

У Кейт не осталось сил даже порадоваться этому факту. Она опустилась на землю, за которой начинался резкий спуск к спасительным водам, и обессиленно закрыла глаза. Когда она их открыла, то увидела над головой низкое звездное небо и пылающий костер. Она лежала укутанная в одеяло, с влажной тряпкой на лбу. Владимир сидел рядом, отмахивая комаров от себя и нее.

— Как дела? — спросил он, помогая подняться и поднося бутылку с водой к губам Кейт и проверяя температуру. — Выглядишь не очень.

Кейт за последние сутки сильно осунулась. От высокой температуры губы спеклись, под глазами пролегли черные круги, волосы местами слиплись и скатались. Она явно сбросила несколько килограмм.

— Сколько я спала?

— Сейчас три ночи, — сообщил он, отмечая, что температура еще есть, и довольно высокая. — Хочешь есть?

— А разве что-то есть? — вяло удивилась Кейт, с трудом садясь.

— Рыба.

— Ты поймал?! Руками что ли?

Он улыбнулся.

— Это громко сказано. Мальки. Не руками, конечно.

— А чем?

— Пластиковой бутылкой.

Кейт с удивлением уставилась на него, не представляя, как можно поймать полуторалитровой бутылкой мальков. Он протянул ей несколько жареных мальков размером пять-шесть сантиметров, насаженных на толстую ветку.

— Не знала, что ты рыбак, — пошутила она, слабо улыбнувшись и откусывая крохотную рыбку. Жуя ее без особого аппетита. — Расскажи.

— Да все просто. Разрезал бутылку пополам, засунул горлышком внутрь, спаял на костре и поставил на мелководье с приманкой. Проблемно было их оттуда изъять. Жаль, что бутылка всего одна. Зато место такое — ловятся только в путь, — ответил Владимир, протягивая ей банку с сосновым настоем.

Перекусив, она начала засыпать.

— Подожди, мне нужно сменить траву и осмотреть рану, — попросил он, не давая провалиться в сон. Кейт понуро кивнула, усаживаясь. Тот открыл повязку, недовольно покачал головой и поднял взгляд.

— Придется еще раз повторить утреннюю процедуру.

Кейт так устала, что лишь закивала, заскулив. Похоже, она тут умрет. Подохнет недалеко от Макса.

— Давай, расскажи мне что-нибудь, — попросил он, пока обрабатывал нож. — Что-нибудь по-настоящему важное. Есть у тебя секрет?

Она посмотрела на водную гладь, серебрящуюся в ночи. Только одна по-настоящему важная вещь. Настолько важная, что она никогда никому не рассказывала. Теперь, стоя на краю, она тяжело вдохнула и начала.

— Когда мне исполнилось десять, я решила, что во что бы то ни стало хочу поговорить со своей матерью, — от волнения у нее свело голосовые связки, слова застревали в них, вязко оседая в горле. — Я не понимала, почему меня отдали отцу. Почему нельзя с ней видеться. Почему у сводной сестры есть мама, а у меня нет. Мне казалось это несправедливым. Я воображала, что ее обманули, или она думает, что я умерла.

Кейт замолчала на секунду, переводя дух, не обращая внимания на капающие слезы, и продолжила дальше.

— Я пробралась в дом Родлеров. Думала, никто не заметит. Когда я зашла в ее спальню, она сидела с Лейлой у туалетного столика. Они мерили украшения. Браслеты. Я так тогда позавидовала ей. Так хотела сидеть на ее месте.

Кейт не заметила, как при этом рука Владимира дернулась и замерла. Кейт жалобно заплакала.

— У меня никогда не было мамы, понимаешь. Той с кем можно краситься, надевать туфли, играть, ходить по магазинам.

Свободной рукой она смахнула катящиеся по пыльным щекам слезы. Тяжко вздохнула.

— Мне так сильно хотелось, чтобы она обняла, хоть раз. Приняла, сказала, что я самая красивая на свете! И нет никого лучше!

Кейт задохнулась и перестала говорить.

— Что было дальше? — донесся до нее сухой голос.

Кейт всхлипнула. Ее трясло с неимоверной силой, слова сочились, словно ядовитый гной из раны, заставляя подрагивать.

— Она подняла голову, посмотрела на меня и снова повернулась к Лейле. Так и не сказав мне ни одного слова. Вообще ни одного. Я вышла из спальни и никогда больше не видела ее.

Кейт замолчала, вспоминая, в какой ярости был отец. После этого он отправил ее в Ванкувер. Она сглотнула и сипло продолжила.

— А спустя несколько лет я узнала, что она вскрыла… вскрыла себе вены именно после той встречи… В тот же вечер. Если бы я тогда не струсила, она была бы жива?

Кейт замолчала.

— Я тоже потерял мать, — он обнял ее, прижимая к себе, поглаживая по голове, пока Кейт выплакивала боль, заставляя его вспоминать про свою.

— А теперь Макс, — она зарыдала в голос, не чувствуя боли от движений Владимира на руке, облизывая потрескавшиеся губы. Затем подняла на него глаза.

— Ты ведь тоже всех потерял?

— Не всех, братья живы, — неожиданно для себя признался он.

— Вот и найди их, — неожиданно пошептала Кейт. — Ты желание обещал.

Опешив ему хотелось отказать ей, но захлопнув рот, он лишь кивнул ей. Кейт провалилась в болезненный, горячечный сон.

А Владимир продолжал отмахивать роящихся кровососов. Учитывая, в каком диком напряжении проходили последние сутки, он не переставал изумляться силе духа. Девчонка вроде. Отличная способность противостоять сложностям и смертельным опасностям. Он и представить не мог, что в женщине бывает скрыта такая сила. Упорно шагала весь день, не обращая внимания ни на что.

Неожиданно признался себе, он бы позавидовал мужчине, которому достанется она. Он сам мог дать Кейт все. Почти все, кроме самого главного.