Дневник деловой женщины

6 МИСТЕР ПРЯМО СЕЙЧАС

В среду настроение у меня было просто превосходным. Когда я спускалась в магазин, расположенный в вестибюле, три разных молодых человека, если не ошибаюсь, да, именно три, спросили мой номер телефона, а один из них даже помог нести пакет и проводил меня до входа на этаж. И теперь, после долгого насыщенного дня, я печатала различные документы, тексты факсов, письма и одновременно обдумывала возможные темы для статей, отвечала на послания электронной почты, проверяла автоответчик домашнего телефона и разглядывала парней – чувствую вдохновение и решительно открываю «Дневник деловой женщины».

Я считаю, что любой одинокой девушке нужно как минимум один раз в неделю посещать какое-нибудь финансовое учреждение. Я решила, что это станет моим девизом взамен старого (грустного и поэтому до сих пор не разглашаемого): за всеми одинокими девушками в воскресенье должна наблюдать скрытая камера, фиксирующая их попытки скоротать время в одиночестве, а потом эти записи следует транслировать по всем американским телеканалам, чтобы каждая семья жалела их так же, как героинь кинофильмов.

Несмотря на то что я, похоже, влюбляюсь в Сета, внимание других мужчин по-прежнему доставляет мне удовольствие. Когда я разрешила тому парню помочь мне с пакетом, в котором был лишь маленький стаканчик кофе, мне пришлось приложить колоссальные усилия, чтобы перестать сравнивать его с Сетом (я успела прийти к выводу, что у последнего более романтический образ, задница получше, и ведет он себя более уверенно).

Когда мы сегодня были с Томом в кафетерии, я как девчонка постоянно улыбалась, и он спросил, что меня так развеселило. Мне очень хотелось признаться, что я влюблена, но я сдержалась и сказала:

– О, просто задумалась, как я здесь счастлива.

—Да уж, Эб Фэб, тебе действительно давно следовало выбраться из своей норы.

Поскольку любовь витает повсюду (или по крайней мере в непосредственной близости от меня), я не могу не думать о том, как классно было бы однажды встретиться всем вместе – мне с Сетом и Тому с его девушкой – на вечеринке или деловом обеде, – и завожу разговор о ней.

– Хотела спросить, если ты не против, как долго ты встречаешься со своей девушкой? – Задаю вопрос и представляю, как мы вчетвером, все в белой стильной одежде, смотрим игру в поло.

– Я против, но если ты настаиваешь – три года.

– А как вы познакомились?

– Не думал, что сижу за столом с дознавателем испанской инквизиции. Но если тебе это очень интересно – впрочем, иначе ты бы не спросила, – я расскажу. Тем более у меня есть ощущение, что ты изведешь меня вопросами, пока не узнаешь. Итак, нас познакомили родители. Они встретились где-то на отдыхе и, естественно, не нашли лучшей темы для разговора, чем их несчастные одинокие дети. Моя мать сильно давила на меня, пока я наконец не согласился встретиться с Уитни – так ее зовут. И мы познакомились, это было три года назад. Она из Вестчестера, агент по операциям с недвижимостью. Думаю, что этой информации тебе вполне достаточно. Довольна?

Мне показалось странным, что Том так неполно описал ее и ни разу не сказал что-нибудь вроде: «У нее потрясающее чувство юмора» или «Она тебе очень понравится». Надеюсь, что, когда меня не будет рядом, мой парень, говоря о наших отношениях, скажет именно так. Но я решила, что это просто особенность некоторых людей, предпочитающих не обсуждать личную жизнь, и снова погрузилась в мечты о том, как в ближайшем будущем сложится моя.

После работы, сидя у огромной дубовой барной стойки в пивной «Дью саут», расположенной напротив Трэвелерс-бил-динг, и потягивая ледяное пиво «Миллер лайт», я завожу разговор о Сете, с которым намерена встретиться следующим вечером. Мы сидим с Джоан именно в этом баре, потому что она вдруг заинтересовалась, что представляет собой то чисто мужское окружение, о котором я непрерывно твержу на протяжении последних нескольких дней. Тиффани рассказала мне, что многие заходят сюда после работы, и я надеялась, Джоан сможет получить некоторое представление. Но сейчас здесь совсем мало посетителей. Что же делают все остальные? Неужели все еще работают?

Стоит мне только заикнуться, как здорово будет вместе с Сетом встречаться с другими парами с работы, как Джоан тут же сует кулак мне под нос.

– Нет, только не это. Не начинай сначала. Во всяком случае, не сейчас, когда тебе нужно серьезно и много работать над материалом. – Ока качает головой, отпивает немного коктейля и тянется за пачкой «Парламента».

– Не понимаю, о чем ты! Я ничего не делаю, просто готовлюсь к свиданию. Работаю сверхурочно, если хочешь знать правду, потом понесу одежду в химчистку, запишусь на маникюр и педикюр. У меня очень много дел, Джоан. – Слушаю себя и не могу поверить, что говорю подобные вещи.

– Ты в своем уме? Ведь прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Все уже было, когда ты встречалась с Джеймсом, да и со всеми остальными. Ты слишком много воображаешь заранее, поэтому единственное, что ждет тебя после свидания, – это разочарование. Принимай все таким, как есть. Неужели ты думаешь, что, вернувшись с работы, мы с Питером весь вечер сидим, томно глядя друг другу в глаза?

Поздними вечерами, лежа в постели одна, я именно так и думала. Но сейчас, видимо, неподходящий момент говорить об этом Джоан. Тем более что она просто зеленеет на глазах.

– Нет, Лейн, все совсем не так. Я прихожу домой, и Питер спрашивает, почему я не покормила кошку перед уходом. А я раздражаюсь из-за того, что его мокрое полотенце со вчерашнего вечера валяется на полу, а потом мы спорим по поводу ужина. И при этом любим друг друга. Вот это жизнь, Лейн, а вовсе не тот мир, который ты себе придумала.

Почему именно в тот момент, когда ты полна оптимизма, появляется кто-то и разрушает все своими разговорами о «реальном мире», в котором мы все якобы живем? А когда я в отчаянии и слезах звоню Джоан, она практически каждый раз отвлекается от разговора, чтобы сказать: «Я тоже очень люблю тебя, милый!» или «Дорогой, почеши мне, пожалуйста, спинку». Вот, например, сейчас мне очень нужно, чтобы она поддержала мои оптимистические планы на будущее, а она разрушает их до основания, да еще и топчет ногами. Даже не знаю, что сказать по этому поводу.

– Но у вас все в порядке? – решаю на этот раз не ссориться.

– Да, все хорошо, – отвечает моя подруга и одним глотком допивает оставшийся коктейль.

Бурно восторгаюсь тем, как Джоан расправилась с напитком, пытаясь таким образом поддержать ее и поднять ей настроение. И вдруг боковым зрением замечаю мистера Тома Райнера. А рядом с ним, с выражением вселенской скорби на лице, идет девушка с фотографии на его столе. Прическа и весь ее внешний вид полностью скопированы из журнала «Гламур».

Я отворачиваюсь к бару, чтобы Том не заметил, насколько шокировала меня внешность этой женщины. Закрываю лицо руками, и Джоан спрашивает:

– В чем дело? Что случилось? Ты выглядишь так, словно весь твой гардероб изъяли в счет неоплаченного кредита.

Но уже слишком поздно, мне не удалось остаться незамеченной – Том увидел меня. Его проводят к столику, и сейчас они окажутся рядом с нами. Как бы мне хотелось выглядеть любезной и дружелюбной, но я никогда не умела скрывать свои чувства!

– Вы только посмотрите – Эб Фэб! Не ожидал тебя здесь увидеть, – говорит Том, уставившись на мои ноги и почти не поднимая глаз. А его спутница, наоборот, в крайне неприятной манере несколько раз осматривает меня с головы до пят.

Я тоже иногда подобным образом оцениваю шансы каждой встречной, что очень глупо, ведь я практически не сомневаюсь, что стану женой Сета.

– Познакомьтесь. Это Уитни, а это – Эб... то есть Лейн, моя ассистентка.

Протягиваю руку, и Уитни, поколебавшись, пожимает ее. Ну и ногти, у драконов, наверное, были такие же! Я почти не чувствую рукопожатия – оно очень быстрое, какое-то птичье.

– Очень приятно, – говорит она, хотя на самом деле так не считает, и поворачивается к Тому: – Думаю, нам нужно сесть за столик. Если мы не пошли в нормальный ресторан, то давай хотя бы поедим не у барной стойки, а за столом, как цивилизованные люди.

Смотрю на тарелку, полную куриных крылышек. Наверное, я должна чувствовать себя варваром, но нет – насаживаю одно из них на вилку и (м-м-м, как вкусно!), урча от наслаждения, машу Тому и Уитни. Улыбнуться с набитым ртом у меня не получается – выходит некое подобие гримасы.

Кажется, Том собирался одобрительно хмыкнуть в ответ, но потом передумал, помахал мне рукой и последовал за своей девушкой, чем-то напоминающей Иванну Трамп, к столику в углу.

– Это твой босс? – с недоверием спрашивает Джоан.

– Да, а что?

– Ну, он такой... молодой. И симпатичный. Почему ты ничего о нем не сказала?

Смотрю на Тома и Уитни. Она облизывает палец и поправляет ему волосы, пытаясь пригладить непослушную прядь. Никогда бы не подумала, что ему нужна женщина-мать. Хорошо, что я не вижу его лица.

Предложите мне выбрать Тому подружку, и я буду искать замечательную, стильную, умную и веселую девушку. Мысленно перебираю всех подруг, вспоминая, у кого сейчас нет бой-френда. Да уж, пожалуй, одинока сейчас я одна – даже в приглашениях, приходящих на мое имя, давно не пишут фразу «действительно на два лица».

– А о чем говорить? Он приятный парень, вот и все. Во всяком случае, на роль Эм-энд-Эмс он не подходит. Ты заметила его жуткий галстук? А потом, у него же есть подружка.

– Ну и ладно, в любом случае я устала от этого делового района. Давай вернемся к нормальной жизни?

– Знаешь, что тебе нужно?

Мы едем в такси, и Джоан вдруг оживляется, будто только что изобрела лекарство от рака.

– Тебе нужен мужчина, с которым ты бы спала и не изводила себя глупейшими вопросами, может ли он стать твоим Кит-Кат или как его там...

– Эм-энд-Эмс.

Но моя подруга не успокаивается.

– Это ненормально – думать о таких вещах по двадцать четыре часа семь дней в неделю. Ты можешь просто свихнуться, и совсем не так, как Офелия в романтической версии «Гамлета» канала Эйч-би-оу. Поэтому бросай ты это дело. Нельзя нормально общаться с мужчиной, если, не успев приступить к десерту, волноваться, состоится ли второе свидание, а тем более размышлять, сможешь ли прожить с ним всю оставшуюся жизнь. Я боюсь, что ты снова все испортишь. Вот так-то. Поэтому сейчас мы направляемся в шикарное место, куда никто из этих парней не доберется.

Пока еще не вынесен окончательный вердикт, схожу я с ума или нет. Может, кто-то назовет меня полной дурой, потому что я в таком восторге от предстоящего свидания с Сетом. Но если вы хотите знать мое мнение, я просто радуюсь и живу полной жизнью. Конечно, есть некоторое напряжение, но оно связано с тем, что идет только первая неделя работы над моим материалом, а в целом все просто превосходно. Правда, я никогда не откажусь от знакомства с мистером Прямо Сейчас – от такой встречи может быть масса плюсов, которые никто не решится оспорить.

Мистер Прямо Сейчас – термин, придуманный Джоан. Она же устает повторять, что я должна наслаждаться свободой, потому что, стоит завязаться серьезным отношениям, «и зад любого другого мужчины станет для тебя недоступным».

Не понимаю, разве может так наскучить пятая точка своего парня, что зад другого окажется интереснее, но я больше никогда не буду судить личную жизнь Джоан. Однажды мы заговорили с ней о сексе, и она сказала, что в среднем они с Питером занимаются любовью один раз в неделю. Я чуть не свалилась со стула от смеха. Что это за отношения? Я представляла все совсем иначе и решила, что Джоан пошутила. Оказалось, что нет.

Сначала моя подруга страшно разозлилась – ее глаза приняли форму двух идеальных кругов, брови поднялись так высоко, что затерялись в волосах, – она столь свирепо смотрела на меня, словно собиралась наброситься. Но через двадцать секунд, самых страшных в моей жизни, она произнесла: «Лейн, ты, видимо, так никогда и не изменишься».

Поэтому сейчас меня волнует только моя личная жизнь – каждому свое. А поскольку я еще не имела возможности на практике оценить задницу Сета, то вольна делать что пожелаю. В качестве награды у меня есть скорое свидание, которое спасет меня от отчаяния, если я не добьюсь своей цели.

Двадцать минут спустя, заплатив за такси восемь долларов, мы сидим в баре «Черри» отеля «Дабл-Ю» и заказываем далеко не первые за сегодняшний вечер напитки. Последние десять летя много раз приходила сюда, надеясь познакомиться с мужчиной, и ни разу ничего не получилось. Но слабая надежда, запрятанная где-то очень глубоко в сердце, вновь напоминает о себе, и я думаю, что именно сегодня все и случится.

– Какая же ты счастливая, что у тебя нет постоянного парня, – говорит Джоан. Не могу поверить, что она снова возвращается к этому разговору.

И хотя моя подруга считает, что многое знает о жизни, она не имеет ни малейшего представления о том, как ужасно быть одной. И я уже собираюсь рассказать ей, каким мучением были для меня выходные до встречи с Сетом – бесконечные часы в попытке найти хотя бы какое-то занятие, чтобы отвлечься. А в итоге все сводилось к жалобам на отсутствие нормальной еды, поглощению чего-нибудь крайне жирного в полном отчаянии, а затем мучениям от того, что объелась, и мыслям, что бы еще съесть; и все это чередовалось с приступами сверхсонливости. И вдруг я чувствую, что кто-то толкнул меня в плечо, и слышу: «Простите».

Вскакиваю с места и опрокидываю розовый коктейль прямо на незадачливого субъекта. Первое, что я вижу, – это мокрый пиджак, затем замечаю, что пятно распространяется по шву элегантных темно-синих брюк, которые, как я понимаю, поднимая глаза, являются частью шикарного костюма, а под ним находится идеально выглаженная рубашка. Хорошая фигура, насколько можно судить, и наконец мой взгляд останавливается на потрясающе красивом лице. Такого я не видела еще ни у одного мужчины: прозрачные голубые глаза, небольшие, с сексуальным прищуром, густые брови (мне очень нравятся такие), красиво очерченная линия подбородка и тонкие губы. Многие предпочитают, чтобы они были большие и полные, я же без ума от маленького рта и тонких губ. Наверное, это мое пристрастие как-то связано с куклой Кеном – у меня было их несколько в детстве, и все с тонкими губами. Единственное, что я могу добавить к описанию незнакомца, – он умеет выбирать галстуки. На нем сейчас стильный галстук в клетку в спокойных голубых тонах, который прекрасно гармонирует с рубашкой и цветом глаз, и... ура!

– Не подскажете, который час? – с английским акцентом спрашивает он как ни в чем не бывало. (Английский акцент! Я пролила коктейль на самого красивого мужчину, когда-либо входившего в отель «Дабл-Ю», обладающего всеми немыслимыми достоинствами, да еще и говорящего с английским акцентом!)

Хочу извиниться и, если необходимо, возместить ущерб, но вместо этого просто бросаю взгляд на часы и отвечаю:

– Шесть тридцать.

Какое счастье, что я тогда выбрала именно эти часы в «Сен-чури-21». Поистине чудеса случаются!

– Прекрасно. У меня еще есть время до назначенной встречи, так что можете пролить на меня еще один бокал.

Вопросительно смотрю на Джоан, и только нам понятным способом, без слов или жестов, спрашиваю, как мне себя вести. Она молча отвечает, и по легкому изгибу брови и движению щеки я понимаю, что должна заказать еще один коктейль, представиться и постараться держать себя в руках, чтобы сразу не наброситься на него, как одержимая фанатка «Н-Синк» на Джои Фатоне.

Подумать только, и молчащая подруга может быть полезной!

– Может, мне стоит оплатить ваш напиток? – пытаюсь предложить я.

– Нет, ни в коем случае. Тогда я почувствую себя обязанным, а мне нравится нынешний расклад. Вам неловко, потому что по вашей милости я выгляжу, словно надул в штаны. И у вас нет выбора, кроме как сидеть здесь со мной, пока я не допью бокал. Это единственный способ остаться вежливой.

Вежливой? Да я готова сидеть рядом с ним до тех пор, пока он не будет умолять меня уйти, и вцепиться в него так сильно, что ему придется позвать вышибал.

Он неуловимым жестом, я не видела раньше ничего подобного, подзывает официантку, передает ей свою кредитную карточку и заказывает целую гору салфеток, коктейль для меня и Джоан (хотя она еще не допила свой) и виски себе.

Виски! (Этот мужчина так привлекателен, что у меня начинает кружиться голова и я уже не смогу обойтись в своем рассказе без многочисленных восклицательных знаков.) Никогда не разговаривала ни с одним любителем скотча.

– Скажите, девушки, вы получаете удовольствие, обливая невинных мужчин, или это ваша профессия?

– Я журналистка, – стараюсь контролировать себя, чтобы не ляпнуть, что работаю помощником генерального менеджера. Или еще хуже, что я тайно ищу любовь всей моей жизни. Интересно, сколько мгновений ему потребуется после такого заявления, чтобы «вспомнить» о начавшемся пять секунд назад деловом ужине и смыться?

– А что же ты так грустно об этом говоришь, Хемингуэй? Тяжелый день за компьютером?

– Я сейчас работаю над очень сложным материалом, – говорю я и замечаю, как легко прозвучала сформулированная таким образом фраза, будто кто-то подсказал мне слова. – Постоянно приходится самосовершенствоваться. Меня, между прочим, зовут Лейн, – стараюсь сменить тему, пока мой болтливый, незакрывающийся рот не натворил беды. – А это Джоан. – Легкий удар локтем под ребра напомнил мне, что я еще не представила свою подругу.

Боже мой, как же он хорош! Его красота особенная и сразу заставляет вспомнить, что ты женщина и тобой и твоим телом управляют половые гормоны эстрогены.

Сексуальный англичанин здоровается с Джоан за руку, а я от этого испытываю страшную ревность, граничащую с паранойей и неврозом. Словно закомплексованная шестиклассница, которая боится, что предпочтение будет отдано подруге, и заранее ее ненавидит. Пытаюсь намекнуть Джоан, чтобы она и думать не могла об этом красавце, и почти бессознательно откидываю назад волосы. Мне кажется, это должно выглядеть очень сексуально.

– У Джоан есть парень, – наношу сокрушающий удар в манере все той же шестиклассницы и не сразу соображаю, что натворила. Надо же оказаться такой идиоткой! Стоило так тщательно маскироваться и скрывать свою мелочность, чтобы потом не задумываясь объявить о ней всему миру; в голове не укладывается, как я могла так опростоволоситься.

А сексуальный англичанин улыбается, словно я сказала что-то ужасно смешное. Его реакция еще больше распаляет мои маленькие деятельные гормоны, уже готовые к сексуальному сражению (у них есть собственные биологические заменители распрямляющей жидкости для волос, стойкой туши для ресниц и цветного консилера), и они устремляются в каждый уголок организма, который и есть Лейн Силверман. В результате я начинаю накручивать на палец волосы, надувать губки и поглаживать грудь, пытаясь продемонстрировать хотя бы небольшую часть того желания, которое кипит у меня внутри. Но вот я чуть не опрокидываю очередной бокал, и моя уверенность в том, что мечты наконец воплощаются в жизнь, сразу ослабевает.

Я уже готова полностью отдаться на волю сексуального торнадо, которое бушует во мне благодаря женской репродуктивной системе, но медлю еще мгновение, снова превращаясь в ту самую шестиклассницу, и, взглянув на Джоан, удивляюсь, насколько она длинная и тощая. Совсем недавно, в другой реальности, моя подруга выглядела просто потрясающе, несмотря на то что «совсем не понимает», как можно что-то мазать на лицо (имеются в виду основа для макияжа, румяна и помада). «Это так неприятно и вульгарно – разрисовывать лицо». Джоан считает, что каждая девушка выглядит отлично, даже если на ней футболка с картинкой «Хелло, Китти» и болтающиеся заляпанные джинсы размеров на двадцать больше, чем нужно.

Я пытаюсь побороть внутри себя шестиклассницу, но, увы, безуспешно: незаметно придвигаюсь к барной стойке и отворачиваюсь от Джоан, чтобы исключить ее из разговора. Биологический инстинкт заставляет меня забыть об ответственности (похоже, мои гормоны готовят тяжелую артиллерию, аналог нашим антицеллюлитным обертываниям с водорослями, сывороткам, обеспечивающим мгновенный лифтинг, и инъекциям коллагена). Не хочу даже думать, что веду себя слишком грубо. И нахожу этому логическое объяснение – ситуация на работе, при которой у меня просто нет соперниц.

– А я Лайам. И у меня тоже нет парня.

Какая отличная шутка! Впрочем, мы готовы признать забавным все, что он скажет.

Выясняется, что Лайам приехал в Нью-Йорк, чтобы открыть здесь представительство журнала «Бьютифул» (клянусь всем святым, это абсолютная правда!). Он владелец издательской компании. Ну или его отец, это не принципиально. «Бьютифул» – популярное издание в Великобритании. И я даже его читала!

Лайам интересуется, для каких журналов я пишу.

– Их так долго перечислять, – отвечаю я и чувствую сильную боль в ноге – это Джоан только что толкнула меня. А я и не представляла, что она такая сильная. Почему-то вспоминаю рекламный ролик из моей юности: люди, одетые в черное для создания зловещей атмосферы, танцуют и поют песню «Стоит соврать однажды, и не заметишь, как будет и дважды, и трижды...». Но я не имела в виду ничего плохого, мои слова были белой ложью, или, точнее сказать, бежевой, и никому не причинят зла. У меня есть одно-единственное желание – познакомиться с мужчиной, отношения с которым ни к чему не обязывают, и я опять возвращаюсь к разговору о работе.

– И надолго вы приехали? – интересуюсь, заправляя волосы за уши.

– Задержусь еще на месяц, чтобы найти помещение для офиса и утрясти некоторые юридические вопросы. Потом уеду недели на четыре и вернусь запускать проект.

– Вы остановились в этом отеле?

– Нет, мы живем в апартаментах неподалеку.

Могу себе представить! Наверное, там все облицовано мрамором и по стенам развешаны картины в тяжелых позолоченных рамах. Держу пари, в этой квартире огромная ванна на медных лапах, а рядом телефон с громкой связью, чтобы Лайам мог работать круглосуточно, даже лежа в ванне с пеной от Л'Оситан. Мне ужасно нравятся увлеченные работой мужчины.

– А ты где живешь? – Он так приятно повышает голос на слове «ты»!

На самом деле этот вопрос следовало адресовать не мне, а девушке в моих мечтах, которая только что мгновенно переселилась в огромные апартаменты в стиле Людовика XV.

– Я – в районе Виллидж, а Джоан – в Нижнем Ист-Сайде. – Мне нравится произносить название моего района, в нем есть нечто богемное, вдохновляющее.

– В Виллидж находится один из моих любимых ресторанов – «Юнион-сквер-кафе». Ты была там когда-нибудь? Это недалеко от Юнион-сквер.

Была ли я в этом кафе? Да, мне приходится посещать массу шикарных ресторанов, ведь я пишу обзоры и хожу на вечеринки (еще один плюс моей работы), но именно в этом я еще не была. Я опять вру, хотя совсем непонятно для чего.

– Естественно. Там просто божественно! – По-моему, я произнесла это слово впервые в жизни. И кого я только не изображала в последнее время, а вот сейчас впервые попробовала себя в роли За Габор.

– Иногда я провожу там бизнес-ленчи и очень доволен качеством обслуживания и превосходной едой.

Киваю, соглашаясь с ним, и демонстрирую, какое удовольствие от тамошней еды я получаю, – мычу «м-м-м-м», протяжно, как полная дура. Потом все же беру себя в руки и интересуюсь:

– Вы, должно быть, формируете команду и проводите много встреч с журналистами и редакторами?

Лайам называет пару очень известных имен, которые постоянно мелькают в светской хронике, и я понимаю, что спрашивать дальше нет никакого смысла. Я не выдержу сравнения с этими людьми.

– Может, порекомендуешь кого-нибудь? А ты сама? Для каких изданий, говоришь, пишешь?

Он снова просит перечислить издания, для которых пишу? Что-что я назвала? Ах да, вы об этих журналах и слыхом не слыхивали.

Нет, этого я сказать не могу, просто не могу, и все. «Стоит соврать однажды...»

– Ну, сейчас я серьезно работаю над большим материалом для «Космополитен». – На этот раз говорю правду, мой проект действительно отнимает много сил, и именно им я сейчас занята. И тут вспоминаю, что недавно у меня была еще одна хорошая новость, и добавляю: – И для «Пост».

– Для «Космополитен»? Правда? Нам нужны люди с таким опытом работы – собираемся предложить журналистам, пишущим для «Космо», сотрудничать с нами. Может, ты тоже не откажешься?

Так, стоп. Этот человек впервые обо мне слышит, не видел ни единой моей статьи и при этом предлагает работу? Похоже на бред, но, с другой стороны, может, одно название журнала «Космополитен» открывает все двери? Так вот почему Лиза получает заказы на статьи, а я нет. Когда есть такой опыт, разве нужны какие-то дополнительные знания? Но мне не хочется соглашаться слишком быстро, и прежде чем, визжа от радости, прыгнуть Лайаму на колени, я решаю задать несколько вопросов. Интересуюсь тиражом журнала, процентной долей материалов для местной аудитории читателей и изменениями в его оформлении – думаю, достаточно, чтобы выглядеть настоящим профессионалом. И вот мы ударяем по рукам!

А перед тем как Лайам уходит на запланированную встречу, мы заключаем еще один, крайне приятный договор.

– Надеюсь, у тебя нет строгих принципов относительно свиданий с мужчинами-коллегами? Сейчас я вынужден уйти, но не сдвинусь с места без твоего согласия поужинать со мной завтра, – говорит Лайам.

Послушайте только – я и мои принципы по поводу мужчин с работы! С трудом сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться, иначе рискую свалиться на пол от смеха. Глядя на щеки Джоан – надутые, цвета спелой вишни, понимаю, что она тоже едва контролирует себя.

И не важно, что Сет занимает в моем сердце огромное место. Лайам так привлекателен, что дух захватывает, и мне не нужно ничего о нем домысливать. Я имею в виду, что он полностью отвечает пункту контрольного списка о британском происхождении (нет необходимости притягивать в качестве доказательства упоминание рыцарей в разговоре). Снова чувствую, как внутри все сжимается от предвосхищения встречи с Лайамом, так что на этот раз совет Джоан оказался очень кстати: мне действительно необходим мистер Прямо Сейчас.

А моя подруга снова выручает меня:

– Лейн! Ты, кажется, говорила, что мероприятие на завтрашний вечер отменили? Помнишь?

– Да, именно так. Все отменили. Я обожаю тебя, вернее, не возражаю провести этот вечер с тобой.

Итак, пусть Сет подождет. У меня впереди еще целых два месяца! А Лайам улыбается, и даже здесь, в неярком свете, его глаза мерцают – эффект просто потрясающий! Затем он берет мою руку, неторопливо и нежно целует ее и говорит:

– Давай встретимся в «Суши самба» в восемь вечера? Боюсь, что не справлюсь с дыханием и не смогу вымолвить ответ. Но происходит чудо, и я отвечаю:

– Согласна. Жду с нетерпением. Замечательно.

Я – детская песенка на ножках: «Брикли, бракли, брок – Лейн, замолчи, засунь себе в рот носок».

Лайам прощается с Джоан и тоже подносит ее руку к губам, но делает это гораздо быстрее, чем в моем случае. Поверьте мне, я за ним пристально наблюдаю.

– Приятно было познакомиться, – откланивается он и собирается уходить. – Счастливо.

Со спины этот мужчина выглядит так же идеально – его плечи так широки, что, кажется, на них можно устроиться на неспешный пикник. И еще под пиджаком я вижу часть его потрясающей круглой задницы. От этого вида я распаляюсь настолько, что на мне можно поджаривать яйца. Сет? А кто это?

– Вот черт, – слышу я комментарий Джоан. Наверняка она тоже увидела Лайама со спины.

– Хватит глазеть на задницу моего мужчины, – резко одергиваю ее и всем своим видом демонстрирую, что мое – все самое лучшее. – Помнишь, ты говорила, что, имея своего парня, нельзя претендовать на еще одного.

– Но я ведь просто смотрю, – оправдывается Джоан и поднимает руку, словно защищаясь. Она выглядит несчастной.

– Ну как? Разве он не самый сексуальный мужчина во всей Вселенной? – спрашиваю я. Этот вопрос не требует положительного ответа – он скорее повод поговорить, и начинать обсуждение нужно именно с этой мысли. Теперь, когда появилась реальная тема для разговора, ничто не сможет остановить меня.

– Эти глаза, – говорит Джоан с отсутствующим выражением.

А я продолжаю ее мысль:

– Эти губы, этот зад, этот акцент...

– Хорошо, хорошо. Я получила полное представление, – перебивает меня Джоан. – Но... – продолжает она, и мне совсем не нравится звучание этого слова.

– Но ты и понаставила себе капканов! Ты бы лучше подумала, как будешь заканчивать материал теперь, когда он считает, что ты постоянно пишешь для «Космополитен».

Ну все, с меня достаточно этих постоянных напоминаний о реальности. Похоже, канал Си-эн-эн – только плохие новости, без перерыва.

– Ты что же, считаешь, меня это ни капельки не волнует? Не нужно усугублять ситуацию.

Извиняющимся тоном (с ужасом) Джоан говорит:

– Ладно, ладно, успокойся. Только смотри не втрескайся до умопомрачения – ты ведь его совсем не знаешь.

– Да перестань, я знаю то, что нужно: он мистер Прямо Сейчас! Разве не ты предлагала найти мужчину, который не имеет отношения к моей работе, и спать с ним время от времени? Ты знаешь, как это бывает. Я и думать про него уже забыла.

* * *

Несмотря на то что я сказала Джоан, в такси по пути домой мои мысли крутятся вокруг Лайама. Я думаю о нашей встрече следующим вечером (что надеть, как похудеть фунтов на двадцать, в каком журнале была статья о суточной водной диете). Еще меня поразило, что магнат-издатель из Великобритании предложил мне писать для американской версии его журнала только потому, что я сотрудничаю с одним из самых известных изданий. Хотя там, гм, еще не было опубликовано ни одной моей статьи!

Не стоит больше думать об этом человеке. Во-первых, потому что он не работает в моей компании и соответственно никак не подходит на роль Эм-энд-Эмс. Но ведь если мы в итоге безумно полюбим друг друга и начнем вместе работать для «Бьютифул», это будет просто потрясающе. Мы станем вдвоем ходить на разные мероприятия для прессы, наши фотографии сделает сам Патрик Макмаллен. Корреспонденты модных журналов будут спрашивать, одежду от какого дизайнера я ношу, а когда мы с Лайамом одновременно ответим «от Гуччи», все весело засмеются. Мы свергнем Анну Винтур с престола, и, получая премию за лучший женский журнал от Ассоциации издателей, Лайам наверняка скажет «Я не смог бы достичь таких успехов, если бы не Лейн – любовь всей моей жизни». Вот оно какое – мое будущее!