Дочь дьявола

Карибское море

1718 год

«Учти, никто не бывает счастлив, пока не умрет».

Еврипид «Дочери Трои»

ГЛАВА 19

Рай… Раньше для Квинн это слово просто означало то место, куда даже не надеются попасть пираты. Однако за последние дни ей открылось его истинное значение. Ибо рай — это жизнь на острове вместе с Джередом, а находиться в раю — значит лежать рядом с ним на песке и любить друг друга. День за днем постигала Квинн эту простую премудрость.

С восходом солнца она с головой уходила в дела: следила за ремонтом кораблей, встречалась с командой, чтобы обсудить дальнейшие планы, разбиралась с драчунами и другими нарушителями пиратского кодекса чести. Зато ночью Квинн целиком принадлежала Джереду. Они купались обнаженными в океане, занимались любовью, бродили вдоль берега и опять занимались любовью, спали на песке и вновь любили друг друга до сладостного изнеможения…

Время, как и дела пиратов, потеряло для Квинн свое значение. Теперь она предпочитала смех — ссорам, занятия любовью — занятиям фехтованием, спокойную безмятежность острова — буйству океана. И причиной этого был мужчина, лежавший рядом с ней на песке. В его объятиях Квинн чувствовала себя надежно защищенной от всех тревог и волнений, он один знал, как приласкать ее и доставить ей величайшее удовольствие.

Квинн убеждала себя, что она ему, действительно, не безразлична. Иначе чем объяснить его внимание и заботу? Разумеется, не следовало забывать, что Джеред Камерон истинный джентльмен, но тем не менее…

— Джеред…

«Каким страстным был он сегодня ночью, — думала Квинн. — Не удивительно, что у него такой крепкий сон».

Она осторожно положила руку ему на грудь и прошептала:

— Я люблю тебя.

— И я тебя, — неожиданно ответил Джеред и улыбнулся, заметив ее удивление. — Да, Квинн, — подтвердил он, притягивая девушку к себе.

Она вдыхала неповторимый аромат его тела, чувствовала соль на его губах и желала, чтобы это блаженство продолжалось вечно. Квинн буквально растворялась в объятиях любимого, забывая обо всем на свете.

Однако действительность порой грубо вторгалась в их идилию, и это прекрасное утро, увы, не стало исключением. Неожиданно где-то вдалеке прозвучали два выстрела — сигнал Пиквита.

— Мне нужно идти, — вздохнула Квинн, неохотно высвобождаясь из рук Джереда.

— Пиквит! Что за жестокий надсмотрщик! А я-то думал, что у нас капитан — ты.

— Я — капитан, но Пиквит назначен квартирмейстером.

На пиратских судах квартирмейстер по праву считался вторым человеком после капитана, — который ничего не мог предпринять без его одобрения, — а также выполнял обязанности судьи.

— Значит, быть посему.

Лениво перекатившись на бок, Джеред наблюдал, как Квинн надевает свою любимую полосатую рубашку и влезает в темно-синие штаны. Затем она провела рукой по спутанным волосам и вдела в уши золотые серьги. Перехватив взгляд Джереда, Квинн ободряюще подмигнула ему.

— Надеюсь, на этот раз произошло нечто важное, — со вздохом сказала она, жалея о том, что не может игнорировать свои обязанности. — Вчера, например, он вызвал меня только для того, чтобы сообщить, что на оба судна заползли морские уточки. Словно для принятия решения — очистить от них корабль — необходимо мое присутствие.

Морские уточки… Джеред сам терпеть не мог этих ракообразных, которые так цепко прикреплялись к корпусу корабля, что их было очень трудно отодрать. Они также замедляли и затрудняли ход судна. А впрочем, какое ему до этого дело? Сейчас это уже не его корабль. Во всяком случае, пока.

Джеред улегся поудобнее, закинув руки за голову, явно не собираясь ни в чем принимать участие. Зачем, если можно просто валяться на песке и наслаждаться утренним солнцем! О да, у любовника капитана оказалось много привилегий, и он успел это хорошо усвоить. Завоевывая сердце Квинн, Джеред становился все более свободным. Теперь с ним обращались не как с пленником, а как с пиратом.

По существу, он вел сейчас довольно праздную жизнь, практически ничем не занимаясь. Солнце, море, Квинн… А почему бы и нет? Раньше Джеред постоянно на кого-то работал и что получил взамен? Корабль захвачен морскими разбойниками, дело всей его жизни пошло прахом. К чему тревоги и волнения? Джеред решил пока не думать о будущем.

Подобное отношение к жизни наблюдалось и у остальных. Его бывшие матросы чувствовали себя среди пиратов как рыбы в воде. Даже Эпплгейт и Люсьен перестали жаловаться на судьбу и с головой окунулись в развлечения и беззаботные кутежи. Азартные игры и проститутки целиком занимали их время. «Так почему же мне не быть довольным теперешней жизнью? — думал Джеред, глядя вслед Квинн.

Пройдя совсем немного, девушка неожиданно вернулась обратно, чтобы поцеловать его. Ей не хотелось расставаться с возлюбленным даже на минуту. Она потянула его за руку, заставляя подняться.

— Пойдем со мной, Джеред. Пожалуйста!

— Хорошо, — с готовностью согласился Джеред; в последнее время он ни в чем не мог отказать Квинн.

Вскочив на ноги, Джеред натянул на себя лишь одни белые полотняные матросские штаны, так как на острове не было необходимости надевать что-либо еще.

После этого они не спеша, рука об руку, направились к лагерю. Там вовсю кипела работа: стучали молотки, звякали гвозди, мастерились из обрывков канатов кисти для нанесения смолы, чинились паруса, проверялись пушки. Не занятые ремонтом мужчины наполняли бочки водой и отлавливали диких коз и морских черепах, обеспечивая запас свежего мяса. В общем делалось все для того, чтобы в любой момент оба корабля были готовы к отплытию.

Неожиданно горло Джереда болезненно сжалось: он заметил, чем заняты двое пиратов на его, пусть и бывшем, корабле. Джереда задело то, что носовое украшение с изображением старого моряка заменяли на ангела с расправленными крыльями.

— Это всего лишь для маскировки, на случай, если твой корабль начнут искать, — торопливо объяснила Квинн, видя его уныние; она ласково дотронулась до плеча Джереда. — Нам пришлось это сделать…

— Да, конечно, — кивнул Джеред, стараясь понять ее, и все же попросил отдать ему на память старое носовое украшение.

Вид корабля всколыхнул в Джереде прежние воспоминания. Впервые за столько дней у него вдруг испортилось настроение, и он погрузился в свои невеселые мысли. Внезапно в нем вспыхнул забытый интерес к кораблю. Взяв молоток, Джеред присоединился к своим новым товарищам и, казалось, полностью забыл о существовании Квинн, по крайней мере, на это время. Залитое потом тело Джереда блестело под горячими лучами утреннего солнца, делая его похожим на бронзовую статую.

— Он бросит тебя при первом же удобном случае. Таковы все мужчины, все без исключения, — неожиданно промурлыкал позади Квинн знакомый женский голос. — Он бросит тебя и уйдет в плавание.

Квинн резко повернулась к Рыжей Мэри, которая, подбоченясь, стояла перед ней в белых матросских штанах и синей куртке. В ее глазах был вызов.

— Не бросит, — твердо возразила Квинн.

Мэри сочувственно зацокала языком.

— Бедняжка! Поверь, мужчинам нужно от женщины только одно, но они очень быстро устают от этого. Таков же и твой Джеред Камерон. Он обязательно найдет способ вернуть себе корабль и уплывет отсюда, вот только тебя с собой не возьмет.

Слова Мэри разбередили душу Квинн. Что если она права? Если Джеред, действительно, однажды предаст ее и вернется к привычной жизни? Что тогда?

Терзаясь этими мыслями, Квинн решила отправиться на поиски своего помощника и тут же заметила его неподалеку от корабля. Пиквит был занят тем, что пытался перевернуть на спину огромную морскую черепаху. Восседавший на его плече попугай что-то громко орал и хлопал крыльями.

— Ты меня звал, Пиквит?

Оба, и попугай, и человек, разом повернулись к девушке.

— А, капитан! Ты уже здесь. Я боялся, что ты окажешься слишком далеко, чтобы услышать мой сигнал, — с этими словами Пиквит довольно бесцеремонно пощекотал Квинн под подбородком, как когда-то в детстве, когда она еще была маленькой девочкой. Заметив ее нахмуренные брови, он добавил; — Улыбнись!

— О-оккк! Улыбнись, — тут же повторил попугай.

Квинн нехотя повиновалась, стараясь отогнать прочь грустные мысли.

— Какие новости для меня сегодня? — спросила она. — Надеюсь, не морские уточки?

Пиквит понимающе рассмеялся.

— О, нет. Нечто гораздо более важное, — он кивнул на горизонт. — Смотри.

Квинн так сильно прищурилась, всматриваясь вдаль, что у нее даже заболели глаза. Наконец она увидела то, о чем говорил Пиквит.

— Корабль под испанским флагом.

Квинн равнодушно пожала плечами, не проявив к нему большого интереса.

— Это судно набито золотом! — воскликнул Пиквит, протягивая ей подзорную трубу.

— О-оккк! Золотом! — повторил попугай.

— Корабль уже два дня в пути.

— Слишком опасно! — возразила Квинн.

Ей не понравилась эта идея, совсем не понравилась. Одно дело — напасть на корабль в открытом море, и совсем другое — грабить его вблизи пиратского пристанища. Ее беспокоила судьба тех, кто находился на борту судна. Если они откажутся стать пиратами, то их придется убить, чтобы пострадавшие не смогли рассказать о том, что с ними произошло и где. К тому же после этого на пиратов неминуемо обрушится гнев испанских властей. Достаточно и того, что им приходится все время опасаться английских военных кораблей.

— Опасно? — переспросил Пиквит. — Совсем нет, — он подозрительно уставился на Квинн, чувствуя перемену в ее отношении к общему делу. — Неужели любовь к мужчине с золотыми волосами превратила тебя в трусиху?

— О-оккк! Трусиху, трусиху! — проклятый попугай с удовольствием принялся твердить это слово.

— Конечно же, нет! — искренне возмутилась Квинн.

— В таком случае ты не скажешь «нет», если мы поставим вопрос на голосование.

Таким образом Пиквит весьма деликатно напомнил Квинн, что последнее слово — не за ней. Напасть на испанский корабль или оставить его в покое — решать команде. А пиратам уже давно наскучила размеренная, спокойная жизнь острова, все жаждали новых приключений.

— Что ж, будем голосовать! — покачав головой, Квинн бросилась прочь.

Она знала, что команда проголосует за нападение, чувствовала сердцем, что столкновение с испанским кораблем неизбежно.

ГЛАВА 20

Пиратский «оркестр», состоящий из рожков, дудочек, волынок и гобоя, исполнял веселый матросский танец. Подпевая и хлопая в ладоши в такт музыке, пираты громко смеялись, наблюдая, как Пиквит учит Капитана Генри Моргана выделывать замысловатые па.

— Танцуй, Капитан, танцуй!

Что-то бормоча себе под нос, подпрыгивая вверх-вниз сначала на одной ноге, потом на другой, обезьянка, к огромному удовольствию зрителей, ритмично двигалась под зажигательную музыку.

— О, он такой грациозный! — крикнул Блэк Бэзил. — Капитан гораздо способнее тебя, Пик!

— Это лучший танцор среди нас, — воскликнул Билли Ганн, потом сделал несколько глотков рома и громко рыгнул.

— Выпьем за маленького чертенка, — проревел Черная Борода. — И пусть наши запасы никогда не кончаются, чтобы не пришлось делать из него жаркое.

Пираты один за другим опрокинули в себя кружки с ромом и элем и с грохотом поставили их на деревянные столы. Эпплгейт тут же налил новую порцию спиртного — теперь это входило в его обязанности.

— А теперь за музыкантов, братцы! — провозгласил тост Черная Борода и, высоко подняв кружку, быстро осушил ее до дна.

Музыканты пользовались особым уважением у морских разбойников. За столом их часто просили сыграть матросский танец или джигу. Во время сражения на них возлагалась другая задача: устрашающе греметь в барабаны, чтобы сбить с толку противника и подбодрить своих товарищей. Именно это им и предстояло сделать через несколько часов.

Как и предполагала Квинн, пираты единогласно высказались за то, чтобы напасть на испанское судно. Мало того, Черная Борода, решив показать, что он верит в свою дочь, настоял, чтобы Квинн возглавила этот поход. Так что теперь уже ничего нельзя было поделать, кроме как исполнить волю большинства.

Квинн медленно повернулась и внимательно посмотрела на каждого члена команды.

— На рассвете, братцы, — сказала она, поднимая свою кружку.

— На рассвете, — эхом отозвались пираты, поддерживая ее тост.

— Но прежде нужно будет кое-что сделать, — заметила Квинн, напомнив им, что не следует напиваться до бесчувствия.

— Что на рассвете? — спросил, не скрывая любопытства, Джеред, неслышно подходя сзади. Он сел рядом с ней и впился в девушку внимательным взглядом.

— Ни… ничего, — запинаясь, произнесла Квинн и поспешно опустила глаза.

Это можно считать обманом, можно — трусостью, но она не пригласила на собрание команды ни Джереда, ни Люсьена, ни Эпплгейта. Несмотря на то, что Джеред подписал пиратское соглашение, Квинн знала, что он не одобряет многие их дела и поступки. Джеред все еще не был одним из них. Возможно, потребуется немало времени, чтобы он стал настоящим пиратом.

«Существуют некоторые вещи, о которых ему лучше не знать», — подумала Квинн, и это был как раз тот случай. Да, Джереду не стоит сообщать об испанском галионе и о судьбе тех, кто находится на его борту. Это сразу напомнит ему о том, что произошло с «Ветром странствий». Он наверняка не одобрит их план и сделает поспешные выводы.

«Я не могу рисковать, — рассуждала Квинн. — Джеред не так давно находится среди пиратов, чтобы до конца понять этих людей. Зачем обременять его тем, к чему он еще не готов? Нет, только не сейчас».

— Ничего?..

Джеред не верил ей. Вокруг происходило что-то странное, и он хотел знать, что. Его также настораживало поведение Черной Бороды. Пират напоминал посаженного на цепь медведя. Он нервно вышагивал взад-вперед, не сводя с дочери пристального взгляда. Внутреннее чутье подсказывало Джереду, что затевается что-то нехорошее.

— Что все-таки происходит, Квинн? — озабоченно спросил он.

— Так, разные глупости и больше ничего, — торопливо прошептала девушка, стараясь покончить с этой темой. Правда, что-то в его голосе насторожило Квинн, но у нее просто не было выбора. Ей не хотелось обижать Джереда и все же… — Тебя это не касается.

Она придвинулась к нему поближе и легонько ущипнула его за ухо, приглашая посмотреть на шалости Капитана. «Как отвлечь внимание Джереда от того, что происходит? — мучительно размышляла Квинн. — Что сказать ему, когда придется идти на корабль?»

Разговор явно не клеился. Квинн и Джеред ели и пили в полном молчании. Только Капитан Генри Морган несколько разрядил напряженную обстановку. Закончив выступление, он прыгнул Джереду на колени и, обвив хвост вокруг его шеи, устроился поудобнее.

— Капитан устал, — наконец выдавила из себя Квинн, чтобы заполнить паузу.

Она дотронулась до руки Джереда, подумав о том, как сильно любит его. Ей приходилось буквально разрываться между преданностью отцу и общему делу и привязанностью к сидящему рядом с ней мужчине. Всю свою жизнь Квинн провела среди пиратов, а теперь ее манил мир, из которого пришел Джеред. Еще ребенком она часто мечтала о муже и детях и сейчас опять думала об этом. Ей казалось, что эта мечта стала вполне досягаема: ведь Джеред любит ее. «А что если нападение на испанский корабль все разрушит?» — со страхом думала Квинн.

— Не устал. Просто он избалован, — возразил Джеред, натягивая Капитану на глаза шляпу. — Он хочет, чтобы его угостили за исполнение матросского танца.

— О, смотри, как он ласкается к тебе! — удивилась Квинн.

Пираты безбожно баловали обезьянку, давая ей лакомство за каждую ерунду. Зверек давно привык к тому, что его обожает вся команда. Стоило ли удивляться, что он требует того же и от Джереда? «Может, Капитан понимает, насколько дорог мне этот мужчина?» — усмехнулась про себя Квинн.

— Ну как же я могу ему отказать? — Джеред предложил зверьку кусочки фруктов со своей тарелки.

«Если бы ты только умел говорить, то рассказал бы мне, что затевают эти ребята», — подумал он, а вслух заметил:

— Твой танец был очень забавным, Капитан, как и некоторые вещи, которые здесь происходят.

Джеред бросил взгляд в сторону Эпплгейта и Люсьена. Интересно, известно ли им что-либо? Он решил во что бы то ни стало удовлетворить свое любопытство.

Квинн внимательно наблюдала за Джередом. Что он имел в виду? О чем сейчас думает? Она видела, как Джеред подозвал к себе Эпплгейта и Люсьена. Что ж, пусть поговорят. Они знают не больше, чем он: Квинн позаботилась об этом.

В это время к ней подсел Пиквит.

— Ты ничего не сказала ему, а, капитан? — в голосе первого помощника слышался упрек.

— Нет! — с вызовом ответила Квинн.

Пиквит прищелкнул языком.

— Стыд, какой стыд! Ты не должна делать из этого секрета. Как тебе не совестно!

Терпение Квинн окончательно лопнуло.

— Ты говоришь, как твой чертов попугай!

— А ты ведешь себя, как твой отец, — не остался в долгу Пиквит. — Такая же упрямая и вспыльчивая.

Квинн высокомерно встряхнула головой и повернулась к своему первому помощнику спиной. Немного поостыв, она примирительно произнесла:

— Я не сказала Джереду потому, что боюсь его реакции, Пик, — Квинн посмотрела на океан, едва различив белые паруса далекого корабля. — Он не одобрит то, что мы собираемся делать.

— Это его право, капитан. Как член пиратского братства Джеред мог сам высказать свое мнение. Ты отняла у него это право, унизила его мужское достоинство.

— Нет.

Квинн как-то не задумывалась над этой стороной вопроса. Она просто защищала Джереда, точнее, защищала их любовь. Ведь они были так счастливы вместе, она не могла рисковать этим счастьем.

— Да, ты сделала это. Твой страх потерять Джереда дорого тебе обойдется. Будучи гордым человеком, он разгневается, увидев все с берега, — проговорил Пиквит, по-отечески похлопав ее по плечу.

— Он ничего не увидит, — твердо сказала Квинн, с такой силой сжав кулаки, что ногти едва не пронзили ладони. Джеред не должен ничего знать об испанском корабле.

— Ничего не увидит? — брови Пиквита поползли вверх. — Как же ты собираешься это сделать?

Квинн только загадочно улыбнулась в ответ: она уже все заранее продумала. Сегодня вечером к Джереду прибежит Капитан с запиской, в которой его пригласят на свидание в их тайном месте. Они будут любоваться океаном, любить друг друга, считать звезды и снова любить друг друга, а потом выпьют за свое счастье. В вине, которое Квинн собиралась принести, будет снотворное.

ГЛАВА 21

Квинн уныло бродила вдоль берега в ожидании сигнала. Теперь было некогда бояться, предъявлять друг другу взаимные обвинения, думать о мужчине с золотыми волосами, в объятиях которого она познала счастье, и о том, как сильно Квинн любит его.

Джеред…

Но глядя на розоватый горизонт, Квинн не могла не вспоминать, как они сидели на песке и любовались волнами. Листья пальм защищали их от мелкого дождя, теплая вода омывала босые ноги. Волосы Квинн свободно рассыпались по плечам, и Джеред сказал, что она очень красивая…

Внезапно ей вспомнилось совсем другое. В ушах зазвучал голос Пиквита.

— Он все узнает, — предостерегал ее первый помощник. — Ты не можешь постоянно обманывать его. В конце концов пираты сами проговорятся. Джеред никогда не простит тебе этого.

— Простит!

Квинн зажала ладонями уши, стараясь заставить замолчать голос совести, но теперь перед ее глазами возникло безмятежное лицо спящего Джереда…

Пронзительный свист вывел Квинн из задумчивости. Какое-то мгновение она стояла неподвижно, но когда сигнал повторился, бросилась к своему шатру. Там Квинн ловко повязала голову платком, влезла в высокие черные сапоги, заткнула за пояс пистолет и прикрепила с правой стороны бедер ножны. Сунув в них кортик, она поспешила к назначенному месту сбора.

Квинн молча обвела внимательным взглядом каждого члена своей команды. Вот кажущийся мягкотелым Пиквит, вот маленький, но очень сильный Блэк Бэзил, чья кричащая манера одеваться не мешала ему отлично владеть шпагой и пистолетом; Билли Ганн, беспощадный и неутомимый в сражении; Биг Бен, чья кожа блестела при свете луны как черное дерево. Когда-то он был рабом, а теперь — самый преданный член братства, потому что пиратство дало ему свободу. Как всегда спокойный, Тимотти невозмутимо взирал на капитана с высоты своего роста. И, наконец, еще один беглый раб, чье горло хозяин располосовал так, что тот не мог даже говорить, — Молчаливый Сэм. Эти шестеро были самыми преданными и самыми храбрыми. Квинн не могла позволить погибнуть ни им, ни остальным членам команды. Ничто не заставит ее пойти против воли отца. И все же…

«О Джеред…» — с тоской подумала Квинн.

В свете луны тускло поблескивали шпаги, кортики, пистолеты. Все взоры были обращены на нее в молчаливом ожидании.

— Ну, капитан?

Ее рука, лежащая на пистолете, стала влажной от пота. Внешне Квинн выглядела спокойной, но внутри ее раздирали противоречивые чувства. И все же она нашла в себе силы гаркнуть:

— К баркасам, братва!

В полном молчании пираты погрузились в лодки и направились к «Мести Черного Ангела». Весь этот короткий путь Квинн терзали сомнения. Где-то в глубине души она понимала, что не защищает Джереда, а сознательно предает его.

С другой стороны, если бы Джеред погиб во время сражения, она бы не вынесла этого и никогда бы не простила себе. А там, на берегу, он находится в безопасности, как и их любовь, по крайней мере, на какое-то время, пока Квинн не сможет ему все объяснить.

— О, наш красавец уже ждет нас, — прошептал Билли Ганн, когда баркас приблизился к «Мести Черного Ангела».

Рядом с ними поднималась на свое судно шайка Черной Бороды.

Наконец все было готово.

— По местам! — заорал Пиквит.

Подняв якоря, пираты направились к испанскому кораблю. Дул встречный ветер, поэтому приходилось быть вдвойне осторожными: если противник заметит их слишком рано, будет трудно развернуть корабли.

— Спокойно, только соблюдайте спокойствие, — предостерегала Квинн.

Пиратские суда шли под английским флагом, поэтому будущая жертва даже не подозревала о надвигающейся опасности.

— Когда мы окажемся в зоне видимости? — озабоченно спросил Билли Ганн.

— Через пять минут, может, чуть позже, — ответил Пиквит, поглядывая на Квинн.

— С какой скоростью мы идем? — отрывисто бросил Блэк Бэзил, не отрывая глаз от испанского галиона.

— Не более четырех узлов, но скоро поравняемся с ними, — отозвался Тимотти.

Квинн молчала, изучая испанский корабль, пытаясь заранее предугадать действия противника. Галион явно перегружен, отметила она. Кроме того, на борту слишком много пушек. Единственное, что они могли сделать для своего спасения — это первыми открыть огонь. Именно так поступил Джеред Камерон в тот злополучный день.

Джеред… Даже сейчас ее преследовал его образ.

— Приготовься, Пик, но не открывай левый борт и не выкатывай пушки. По крайней мере, до тех пор, пока я не дам команду.

Тем временем «Месть Черного Ангела» продолжал сближаться с противником.

— Сэм, Бек, Икабод, Джереми, Дик… — отрывисто скомандовала Квинн.

И вот уже наполненный людьми баркас начал торопливо покрывать расстояние между кораблями. Обычно этот хитрый маневр помогал обеспечивать быструю победу.

— Давай!

С бьющимся сердцем Квинн слушала, как с грохотом выкатываются пушки. Блэк Бэзил и Пиквит приготовили и зарядили пистолеты. Билли Ганн зажал в зубах кинжал.

Повисла напряженная тишина. Только раздавался плеск волн о корпус корабля. Наконец Квинн сделала два шага вперед, выхватила из-за пояса пистолет и выстрелила в воздух, подавая сигнал к бою.

Странно, но она как никогда чувствовала себя бесконечно одинокой, даже несмотря на то, что ее окружали верные товарищи, готовые выполнить любой приказ своего капитана.

Отбросив прочь неуместные сейчас сомнения, Квинн пронзительно закричала:

— В атаку!

На корабле поднялась суматоха. Загрохотали пушки, и испанский корабль сразу же получил повреждения. Застигнутая врасплох команда противника попыталась укрыться, но бесполезно.

Пираты быстро перезарядили орудия, и новый залп пушечных ядер и крупной картечи смел все на своем пути.

Вслед за этим абордажные крюки, словно когти, вцепились в галион. Не успели испанцы опомниться, как морские разбойники проворно полезли по канатам.

Забили барабаны, призывно запели трубы. Дым разъедал глаза. Трещали пистолеты, слышались стоны раненых. Бой был в самом разгаре.

Неожиданно «Месть Черного Ангела» содрогнулся от удара в корму.

— Проклятие! — вскричала Квинн, но тут же успокоилась, не обнаружив серьезных повреждений. — Огонь!

Из пушек вырвались клубы дыма, однако на этот раз оба выстрела оказались неудачными: первое ядро шлепнулось в воду позади испанского корабля, второе, наоборот, не долетело до него.

— Ганн! Мазила! Целься как следует!

— Есть, капитан!

На этот раз выстрелы попали точно в цель, и несколько окровавленных тел перелетело за борт.

— Мачты перебиты, паруса разорваны, — гордо доложил Ганн.

Задыхаясь от едкого дыма, Квинн принялась подсчитывать повреждения галиона: свалилась передняя стеньга, сломана грот-мачта. Корабль противника барахтался на воде словно раненый гусь.

— На абордаж! Быстрее! Вперед!

Засунув пистолет за пояс, а кортик — в ножны, Квинн ловко вскарабкалась на канат и в мгновение ока очутилась на палубе гигантского судна.

— Осторожно, капитан, порох!

Пиквит вовремя успел оттолкнуть ее от тлеющего бочонка. Раздался взрыв. Так испанцы встречали непрошеных гостей.

Быстро вскочив на ноги, Квинн осмотрелась и вытащила из ножен кортик. Неожиданно кровь отхлынула от ее лица, когда она увидела перед собой не просто безликую массу, как это происходило раньше, а людей, в глазах которых застыли страх, гнев, отчаяние…

Рука Квинн, сжимавшая кортик, неожиданно дрогнула: ведь это было орудие убийства.

Словно издалека она услышала голос отца.

— А, вот ты где, дочка!

Квинн видела, как бледный матрос, бросив на палубу пистолет, поднял руки и, пятясь от Черной Бороды, молил о пощаде.

— О, пожалуйста, — просил он.

Но Черная Борода не ведал жалости к врагам. Зарубив саблей испанца, ее отец совершенно спокойно переступил через окровавленное тело, что заставило Квинн содрогнуться от ужаса. У нее вдруг все поплыло перед глазами. Она даже не смогла убить атаковавшего ее противника.

— Капитан! — вовремя пришел на помощь Блэк Бэзил, словно лев прыгнув на моряка, и еще один человек упал, обагренный кровью. Пощады не было никому.

Оцепенев, Квинн изумленно наблюдала за происходящим, не принимая участия в сражении. Кругом валялись тела убитых, слышались стоны раненых. Понемногу придя в себя, она медленно, нехотя подняла свой кинжал, чтобы хотя бы защититься, и постепенно оказалась втянутой в схватку.

Битва оказалась быстрой и кровавой. Вскоре вся палуба галиона была завалена бездыханными телами. Застигнутые врасплох испанцы, принявшие «Месть Черного Ангела» за мирное торговое судно, почти не оказывали сопротивления. Оставшиеся в живых сдались на милость победителя. Побросав мушкеты и кортики, они понуро стояли с поднятыми руками, ожидая решения своей участи.

Команда Квинн ликовала. Черная Борода с удовольствием присоединился к их радостным воплям, перекрывая своим мощным басом все голоса. Однако Квинн чувствовала тоску и уныние. Почему-то ее совсем не радовала эта победа. Что-то жгло ей глаза. Пороховой дым? Или слезы? Она выглядела усталой и разбитой. Только Джеред занимал ее мысли. Что он подумает об устроенной ими этим утром кровавой бойне?

— Что случилось, дочка? — Черная Борода не сводил с Квинн подозрительного взгляда.

— Случилось?

Она с трудом выдавила улыбку. Только не сейчас. Ей не хотелось ни с кем разговаривать.

— Чтоб мне провалиться! Для капитана, только что одержавшего полную победу, ты выглядишь неважно, словно слабонервная леди, потерявшая свою собачку, — отец ободряюще потрепал Квинн по щеке.

— Что… что будет с теми, которые выжили? — едва слышно спросила она, впрочем, заранее зная ответ.

— Квинн! Дочь моя! Как ты можешь об этом спрашивать? — возмущенно покрутил головой Черная Борода. — Мы не можем позволить им вернуться и рассказать о том, что здесь произошло. Наше пристанище слишком близко отсюда. Подумай, весь мир после этого обрушится на нас, по крайней мере, испанцы. А уж к ним присоединятся англичане, голландцы…

— Тогда…

Черная Борода кивнул — безмолвный, но жестокий ответ.

— Нет! — неожиданно для себя самой Квинн бросилась на колени, умоляя пощадить невинных людей. — Пожалуйста, отец! Ты не можешь так поступить! Они ведь не сделали нам ничего плохого! Это была честная схватка. Эти люди храбро сражались. Забери золотые дублоны и все, что мы сможем найти, только отпусти их!

— Отпустить?! — недоверчиво взглянул на нее Черная Борода. — Очевидно, ты сошла с ума! — прорычал он и, хотя раньше никогда не поднимал на дочь руку, сейчас размахнулся и отвесил ей звонкую пощечину. — Будь проклят этот Джеред Камерон и ты вместе с ним. Он погубил тебя!

— Нет! — воскликнула Квинн, увидев пылающую в глазах отца ненависть, ненависть к Джереду.

— Мне следовало сразу убить его, — проговорил Черная Борода, морщась, словно от боли, и разражаясь ужасными ругательствами.

— Дело вовсе не в нем. Я… я сама устала, вот и все.

Квинн, действительно, чувствовала себя бесконечно усталой и беспомощной. Как помочь этим несчастным, со страхом наблюдавшим за вспышкой гнева ее отца?

Между тем Черная Борода, не обращая больше внимания на дочь, принялся громовым голосом отдавать распоряжения относительно испанского галиона.

— Мы подожжем его, а людей побросаем за борт. Вокруг полно голодных акул. Они отлично справятся со своей задачей.

Квинн, словно во сне, наблюдала за тем, как хладнокровно выполняются все приказы отца, как, несмотря на отчаянные мольбы о пощаде, один за другим гибнут испанцы. В конце концов, будучи не в силах смотреть на это ужасное зрелище, она медленно отвернулась. Да, Джеред был прав. Он имел полное право ненавидеть ее. В этот момент Квинн тоже ненавидела себя.

Вдруг она услышала чье-то испуганное всхлипывание и обнаружила за огромной бочкой юнгу-испанца. Тот смотрел на нее огромными темно-карими глазами, в которых застыл смертельный страх.

Пожалев мальчишку, Квинн решила во что бы то ни стало помочь ему. Сегодня слишком многим пришлось умереть.

— Пойдем со мной!

Она торопливо помогла ему подняться на ноги, и они бросились бежать по липкой от крови палубе. Им удалось незаметно перебраться на «Месть Черного Ангела», где Квинн спрятала юнгу в своей каюте.

Едва она закрыла за собой дверь, мальчишка забился в угол. Его била нервная дрожь. Квинн молча смотрела в иллюминатор. Накрапывал мелкий дождик. Она тяжело вздохнула, смахнув со щеки соленую влагу.

Корабль медленно развернулся и направился к берегу.

ГЛАВА 22

Огромное красное пламя было видно на горизонте даже сквозь сетку дождя. Черный дым, извиваясь и приплясывая, поднимался к небу.

— Кап! Капитан!

Голос Эпплгейта сумел-таки пробить туман в голове Джереда. Он тоже увидел огонь, но никак не мог понять, что происходит.

— Горит корабль, кап.

Джеред снова почувствовал, как его дернули за руку, но он даже не пошевелился. Господи, он так устал, ему хотелось спать. А что еще хуже, от боли у него буквально раскалывалась голова.

— Пираты…

Джеред застонал, затем перевернулся на другой бок и опять закрыл глаза. Кажется, он перебрал. Будь прокляты вино и ром, которые ему пришлось пить вчера вечером.

— «Ветра странствий» нет на месте.

Чьи-то руки схватили его за плечи, вытаскивая из гамака.

— «Ветер странствий»? — Джеред с трудом открыл глаза.

— Смотри же, кап, смотри! — настойчиво твердил Эпплгейт, указывая рукой в сторону океана, над которым все выше и выше взвивались языки пламени. Судя по всему, там был настоящий ад.

Джеред протер глаза и вскочил на ноги.

— Корабль, говоришь?

Он подался вперед и принялся напряженно всматриваться вдаль. Наконец он заметил что-то белое на горизонте, но в ту же секунду жадное пламя сделало все красным и черным.

— Призрак сатаны! — выругался Джеред, которому на мгновение показалось, что горит «Ветер странствий». Однако немного погодя на горизонте замаячил знакомый силуэт его корабля.

— Ну, кап, думаю, теперь-то нам известно, что за секреты были у капитана Квинн Тийч, — прошипел Эпплгейт, — и у Пиквита, и у Блэка Бэзила, и у остальных.

Джеред молчал, пытаясь собраться с мыслями. Господи, зачем он вчера так много выпил? Ведь слышал же, как Квинн говорила что-то про рассвет… Джеред помнил, как расспрашивал ее, но она была как-то необычайно спокойна и неразговорчива. Правда, ему сразу показалось, что Квинн вела себя так, словно чувствовала себя в чем-то виноватой, и избегала смотреть в глаза. Даже занимаясь любовью, она выглядела несколько отрешенной и постоянно что-то выискивала взглядом в океане. Что? Тот корабль?

Эпплгейт продолжал без умолку тараторить.

— … и тогда, перед самым рассветом, эти проклятые бандиты один за другим вылезли из своих гамаков. Они сделали это бесшумно, крадучись, стараясь не разбудить меня и Люсьена. Теперь я понимаю, почему: чтобы поджечь корабль тех бедняг.

— Ты не можешь знать наверняка! — вступился Джеред, но не за пиратов, а за Квинн. — Существует много причин, по которым на корабле может возникнуть пожар: какая-то искра или молния, или… — внезапно он вспомнил шум, который врывался иногда в его тяжелый сон. — Гром… — пробормотал Джеред.

— Это был не гром, а пушки, — убито возразил Эпплгейт и разочарованно продолжил: — Квинн всегда нравилась мне. Я верил ей. Я думал… но теперь мы точно знаем.

— Мы еще ничего не знаем! — воскликнул Джеред, все еще отказываясь верить, что Квинн обманула его. Но, судя по всему, это было именно так. Он вспомнил ее странное поведение во время обеда и потом, наедине с ним. Но обвинять Квинн в поджоге корабля… — Мы можем только подозревать.

— И наши подозрения не лишены основания, — продолжал Эпплгейт. — Я не только все слышал, но еще и отправился вслед за ними, — важничая, он по-петушиному выпятил грудь. — Они встретились на берегу, да, все… Я сразу подумал, что затевается что-то нехорошее и, укрывшись за пальмой, наблюдал, как они вооружались до зубов.

— Вооружались… — оружие могло понадобиться только для одного, и цель эта была отнюдь не мирная —… чтобы напасть на корабль.

— Да, да, — энергично закивал Эпплгейт.

Джеред посмотрел на горизонт: черный дым спиралью поднимался в небо. Пылающий корабль являлся неопровержимым доказательством состоявшегося сражения. Рассказ Эпплгейта лишний раз подтверждал это. Но Джеред не хотел столь поспешно обвинять в случившемся Квинн. Он собирался дать ей возможность, справедливости ради, самой все объяснить. — Я обязательно должен поговорить с ней.

— О чем?! — впервые за всю свою бытность матросом гневно повысил голос Эпплгейт. — Хочешь узнать у нее, сколько человек погибло на том корабле? — он поспешно перекрестился, — Господи, упокой их души…

— Господи, упокой их души, — повторил Джеред.

Наступило долгое молчание: и Эпплгейт, и Джеред молились за погибших.

— Господи, что за страшная участь, — наконец произнес Джеред, где-то в глубине души еще, надеясь, что Квинн сумеет как-то объяснить случившееся.

— Да, все это, действительно, ужасно и отвратительно, — проворчал Эпплгейт. — Впрочем, чему удивляться? Мы ведь находимся среди самых настоящих хладнокровных убийц и грабителей.

— Квинн не… — Джеред все еще пытался защитить ее. — Она…

— … дочь своего отца, — со злостью отрезал Эпплгейт, потом немного смягчился. — Любовь делает человека слепым, да, кап? — он вопросительно поднял брови.

— Любовь? — задумчиво произнес Джеред.

Он пытался трезво оценить сложившуюся ситуацию, но его мозг отказывался работать. Джеред мог думать лишь о том, как чудесно просыпаться рядом с Квинн, обнимать ее, смотреть, как она открывает глаза… Единственный раз в своей жизни он был по-настоящему счастлив. И вдруг оказалось, что его хрупкое счастье — это всего лишь шутка, жестокая шутка.

— Вот что я думаю. Честно говоря, Квинн, конечно, красивая, но… — тон Эпплгейта был красноречивее многих слов.

— … но не настолько, чтобы из-за нее продать свою душу дьяволу, — продолжил за него Джеред. — И ваши души…

— Каждый человек сам печется о своей душе. Мы с Люсьеном не осуждаем тебя. По правде сказать, мы и сами поддались здешнему настроению: солнце, пальмы, океан… Полагаю, мы уже начали верить, что действительно находимся в раю. Но пираты — далеко не ангелы, скорее это падшие ангелы.

— Приспешники дьявола, — усмехнулся Джеред.

Ему было ясно только одно: чем дольше они пробудут здесь, тем труднее будет выбраться отсюда. Джеред все сильнее привязывался к Квинн, а остальных затягивала бесшабашная жизнь, неограниченная свобода, сознание своей силы и безнаказанности. Джеред почувствовал, словно ледяная рука сжала его сердце.

Солнце уже сияло в небе огромным раскаленным шаром. В его лучах пиратские корабли медленно подходили к берегу. Джеред следил за их приближением в тревожном ожидании. Наконец «Ветер странствий» бросил якорь с подветренной стороны бухты.

— Вот и они, — объявил Эпплгейт, разглядывая корабли в подзорную трубу. — Что ты собираешься ей сказать, кап?

— Я просто потребую объяснений. В конце концов, в кодексе чести, который нас вынудили подписать, говорится о том, что мы являемся полноправными членами команды капитана Квинн Тийч, а…

— … а каждый член команды имеет право голоса, — закончил за него Эпплгейт и стиснул кулаки, словно готовясь к драке. — Мы им покажем, как поступают с теми, кто нарушает свои же законы.

— Да, мы им покажем, — с сарказмом согласился Джеред, заслоняя ладонью глаза от солнца, чтобы лучше рассмотреть приближающийся к берегу баркас.

Однако его интересовала вовсе не лодка, а девушка, которая первой выпрыгнула на берег и теперь бежала к лагерю пиратов. С бешено бьющимся от волнения сердцем Джеред бросился ей навстречу.

— Квинн! Квинн! — закричал он, когда они поравнялись.

Их глаза встретились. Квинн судорожно сглотнула, не в силах вымолвить ни слова, и молча побрела рядом с Джередом.

Сейчас все ее мысли занимал юнга с погибшего испанского корабля. Она вспомнила, как он дрожал от страха, стоя перед ней, и молча смотрел своими огромными глазами. Квинн не могла не пожалеть его.

Всю дорогу до острова мальчик неподвижно просидел в углу, пока Квинн не вспомнила, как будет по-испански «сколько тебе лет».

— Мне… мне тринадцать, — запинаясь, ответил он по-английски.

— Тринадцать?

«Почти ребенок, — подумала Квинн. — Впереди у него еще целая жизнь. Жизнь, которая уже могла оборваться».

— А как тебя зовут?

— Хуан. Хуан де Вильясандро. И… и… — мальчик опустил глаза. — Я… я хочу домой. Пожалуйста.

— Домой?

У Квинн защемило сердце. Еще ни один корабль с Нью-Провиденс не осмеливался плавать к испанским берегам. Скорее всего, мальчику придется навсегда остаться на острове, среди пиратов, и приспосабливаться к новым условиям. Конечно, со временем он смирится с этой мыслью, а пока им предстояло самое трудное.

— Слушай меня внимательно, — прошептала Квинн, приложив палец к губам. — Очень важно, чтобы никто не узнал, что ты находишься на борту, — она даже вздрогнула, представив, что произойдет, если мальчика обнаружат. — Ты понял меня?

Он кивнул.

— Тебе придется во всем положиться на меня.

— Да, — чуть слышно ответил юнга, его нижняя губа мелко дрожала.

— Я буду приносить еду и воду и постараюсь, чтобы тебе было удобно здесь.

Квинн задумалась, что же делать дальше с мальчишкой? Очевидно, его придется переправить на ту часть острова, где не знают о нападении на испанский галион. Да, именно так она и поступит…

Занятая мыслями о судьбе юнги, Квинн не слышала, что ей говорил Джеред, не видела его сердитого лица.

— Где ты пропадала, Квинн? Путешествовала? Квинн! Квинн!

Квинн не отвечала, словно находилась в каком-то трансе. Или просто не желала разговаривать с ним? Не веря собственным глазам, Джеред ошеломленно смотрел, как она уходит от него прочь. Он не знал, что и думать. Прежний гнев, смягченный на время тропическим солнцем, ласковым морем, пышной зеленью и розово-пурпурными закатами, вспыхнул в Джереде с новой силой.

Джеред вдруг отчетливо вспомнил, как Квинн соблазняла его своей красотой, как пираты захватили «Ветер странствий»; вспомнил все дни, проведенные в трюме, страдая от голода, а также то, как был вынужден пойти против своей совести, подписавшись под пиратским кодексом чести.

— А эта ночь. Вино… — пробормотал Джеред, удивившись, как быстро он уснул, словно провалился в какую-то бездну. — Точно мне что-то подмешали в вино…

Ну, конечно же, так и есть. Это сделала Квинн, чтобы не дать ему помешать ее планам.

— Маленькая кровожадная сучка!

Теперь все части головоломки сложились в единое целое. Джереду, наконец, все стало ясно. И как только это произошло, дверь в его сердце захлопнулась.

ГЛАВА 23

Стемнело. Низко плывущие облака закрывали собой луну, поэтому ночь казалась темнее обычного. «Самое подходящее время для тайных дел», — подумала Квинн, с тревогой глядя туда, где на фоне пурпурного края неба вырисовывался темный силуэт корабля.

— Пора, — негромко проговорила она.

Осмотрев спящий лагерь, Квинн не заметила никого поблизости и решила, что вряд ли кто-нибудь станет следить за ней. Одетая во все черное, чтобы слиться с мраком ночи, она крадучись вышла из-за пальмы и направилась к баркасу, держа в руке небольшой узелок.

Практически все пираты перепились в эту ночь, как это всегда бывает после удачного похода, и сейчас храпели во всю мощь своих легких. Однако вдалеке, у костра, еще горланили песни, поэтому Квинн постоянно оглядывалась, чтобы убедиться, что за ней никто не идет. Страшно представить, что будет, если мальчишку обнаружат…

«Они не пощадят его», — с горечью подумала Квинн.

Несмотря на одержанную победу, в лагере воцарилась напряженная атмосфера. Страсти накалились до предела. Свершилось ужасное злодеяние, и обломки испанского корабля вместе с его пеплом усеяли море. Не отыграются ли пираты на несчастном мальчишке за свое неудовлетворение и страх? Раньше бы Квинн уверенно отрицала подобное предположение. Теперь же, когда она стала свидетельницей леденящей душу жестокости отца и видела, с какой готовностью другие торопились исполнять его приказы, Квинн уже ни в чем не могла быть уверена. Ее мучила совесть.

Мир, в котором жил Черная Борода, оказался для его дочери ловушкой… Но это было единственное, что она знала: мир кораблей и разбойных нападений на другие суда…

Квинн с детства любила океан, но сейчас она смотрела на волны и чувствовала угрызения совести, вспоминая тонущий в них горящий галион. Эта картина навсегда останется у нее в памяти, а крики ужаса гибнущих людей будут преследовать ее всю жизнь. Квинн почувствовала, как болезненно сжалось сердце. Никогда еще она так не сожалела о том, что приняла участие в захвате судна. Кровавая бойня потрясла ее до глубины души. Квинн буквально сгорала от стыда, чувствуя себя в полной мере причастной к жестокости и насилию, которые имели место на атакованном ее пиратами корабле. Никакие оправдания не могли успокоить ее. Однако несмотря, ни на что, морские разбойники были для Квинн единственной семьей. Куда еще она могла податься? Кем стать?

Джеред… Общение с ним на многое открыло глаза Квинн, помогло понять, что существует другая жизнь, которую, возможно, ей еще не поздно начать. Что если они вместе уплывут отсюда? Или она сама навеки погубила надежду на счастье?

Интересно, знает ли Джеред о том, что произошло? Наверняка, хотя, может быть, и не все. Он видел, как возвращается корабль и, конечно, догадался, что пираты без него ускользнули на дело. Квинн помнила, как Джеред окликнул ее, видела обвинение и упрек в его глазах… Что ж, этот гнев вполне справедлив. Почему же тогда она ушла? Почему и сейчас избегает Джереда?

«Я должна была все рассказать ему, объяснить, доверить свои сомнения и переживания. Только у него я могла найти помощь и поддержку», — думала Квинн.

Вместо этого, опасаясь вопросов, она старательно избегала Джереда, хорошо осознавая ужас происшедшего. А сейчас, возможно, уже слишком поздно…

Взрыв пьяного хохота заставил Квинн отступить в тень. Около одного из баркасов маячили три фигуры. Пьяные пираты, развлекаясь, грубо подшучивали друг над другом. Но постепенно их шутки переросли во взаимные оскорбления, а затем — в потасовку. Вскоре в ход пошли ножи и кинжалы.

Квинн наблюдала за ними из своего укрытия, не имея ни малейшего желания вмешиваться и наводить порядок. Она все еще переживала кошмар сегодняшнего утра, и ничто не могло облегчить ее душевных мук. Настало время для переосмысления всей жизни. Квинн корила себя за то, что не остановила свою команду, не переубедила ее. Она — капитан, они бы прислушались к ней. Ну почему она не отговорила их, почему очертя голову бросилась в этот ад?

«Чтобы угодить отцу», — ответила сама себе Квинн.

Одобрения этого человека она искала все эти годы. Квинн всегда хотела, чтобы отец гордился ею, и только теперь поняла, насколько он опасен и безжалостен.

Может, ей было необходимо доказать свою смелость? Едва ли. Гораздо больше смелости потребовалось бы для того, чтобы противостоять Черной Бороде, команде и убедить их в том, что она считала правильным.

А может, Квинн пыталась доказать всем, что достойна называться капитаном? Честно говоря, она уже не была уверена в этом и даже сомневалась, хочется ли ей оставаться в братстве пиратов.

Размышляя над всем этим, Квинн терпеливо ждала, пока удалится пьяная троица, и продолжила свой путь.

Между прочим, нападение на испанский галион оказалось огромной ошибкой. И вскоре все воочию убедились в этом.

Полагая, что корабль битком набит золотом и серебром, пираты вели себя слишком самоуверенно, были слишком торопливы и алчны. Они забрали с захваченного судна запасы еды, оружия и пороха и сгорали от нетерпения заглянуть в сундуки испанцев. Однако их ожидало горькое разочарование. Галион перевозил не золотые дублоны и разменную монету из Испании, а колонистов в Бразилию. Останки этих несчастных сейчас покоились на дне океана.

Слезы градом катились из глаз Квинн, когда она залезала в лодку. Каждый всплеск воды под веслом напоминал ей о недавней трагедии. Господи, сколько невинных людей погибло на борту испанского галиона!

Самым ужасным было то, что уже ничего не изменить. Поздно, слишком поздно… Прошлое остается прошлым. Единственное, что еще можно сделать, чтобы хоть как-то спасти свою грешную душу, — это проявить милосердие к Хуану.

Квинн поклялась себе приложить все силы, чтобы помочь несчастному юнге.

Наконец баркас ударился о борт «Мести Черного Ангела». При помощи веревки и деревянной лестницы Квинн поднялась на палубу, затем осторожно спустилась по ступенькам к своей каюте и открыла дверь.

Она зажгла фонарь и впервые за этот день улыбнулась, увидев свернувшегося калачиком посреди кровати мальчишку. На нем были ее синие штаны и полосатая рубашка.

— Хуан… — прошептала Квинн, на цыпочках подходя к кровати, раздумывая: будить его или нет?

Но скрип половиц заставил юнгу проснуться.

— Синьорита! — в его сонных глазах застыло тревожное ожидание.

— Я пришла одна, — поспешила успокоить мальчика Квинн и протянула узелок. — Здесь свежие фрукты, вареное мясо морской черепахи и немного разбавленного вина.

— Еда! — воскликнул он, усаживаясь на кровати и обхватывая руками колени. — Спасибо.

Не заботясь о манерах, Хуан принялся жадно заталкивать в рот куски. Наконец, немного утолив голод, он улыбнулся и громко рыгнул.

Квинн рассмеялась.

— О, ты сильно проголодался!

— Да, синьорита. На «Санта-Каталине» нас не баловали едой.

— «Санта-Каталина», — прошептала Квинн, впервые услышав название корабля.

— Да, — Хуан взглянул на перепачканные пищей руки. — Самые большие порции давали женщинам и детям младше меня. А я уже большой.

«Да, уже не ребенок, но еще и не взрослый», — подумала Квинн и еще раз уточнила его возраст.

— Тринадцать, — с гордостью ответил мальчик.

— Ты умеешь читать?

— Да, синьорита, и писать тоже.

— У тебя красивый почерк?

Хуан задумчиво почесал подбородок, затем утвердительно кивнул.

— Да.

Заинтересовавшись, Квинн задала ему еще несколько вопросов. Она выяснила, что Хуан де Вильясандро — сын капитана, погибшего в море, когда мальчику исполнилось всего пять лет. На «Санта-Каталине» он совершал свое первое плавание в качестве юнги. Хуан поведал ей, что у него никогда не бывает морской болезни, что он очень любит свою мать и скучает по ней и что собирается, как и отец, стать капитаном.

— Я разбираюсь в картах и морских чертежах лучше, чем капитан Ортега, — похвалился Хуан.

— В таком случае я, возможно, смогу подыскать для тебя какую-нибудь работу, — голос Квинн дрожал от избытка чувств, она горела желанием действительно исполнить свое обещание.

— Работу для меня? — с надеждой спросил Хуан и в порыве благодарности поцеловал ей руку; по всему было видно, что Квинн ему очень нравится. — Если вы это сделаете, я буду предан вам до конца жизни.

Квинн была тронута.

— Я не сомневаюсь в этом…

На какое-то время она задумалась. Согласится ли Калико Джек взять мальчика к себе и сохранить его тайну? Однажды он так поступил с Энн Бонни, долгое время скрывая от всех, что это женщина. Но Джек был влюблен в Энн. А станет ли он помогать Хуану? Тем не менее Джек — ее единственная надежда.

— Вы чем-то встревожены, синьорита? — озабоченно спросил Хуан.

— Нет, нет, — постаралась, как могла, успокоить его Квинн. — Все будет хорошо. Сегодня ночью тебе не грозит опасность, — она взъерошила волосы мальчика. — Но мы обо всем поговорим завтра.

Было уже довольно поздно, и Квинн не хотела, чтобы ее хватились в лагере и стали искать. Поэтому она быстро попрощалась с Хуаном, заперла за собой дверь, ловко спустилась в баркас и принялась грести к берегу.

Все это время Квинн была настолько поглощена своими мыслями, что не заметила ничего подозрительного.

Едва она ступила на песок, как на ее голову обрушилось весло. В глазах Квинн все потемнело; она пошатнулась и упала.

ГЛАВА 24

Затаив дыхание, Джеред смотрел на неподвижное тело. Его раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, ему было жаль, что он ударил Квинн, причинил боль, а с другой — казалось это справедливым; она лгала, навязывала свою волю, постоянно дурачила его. И все же, несмотря на ярость, Джеред наклонился и отбросил с прекрасного лица девушки волосы.

— Я поверил в мечту, Квинн Тийч. Но никогда впредь… — он снял с ее шеи цепочку с ключом и положил к себе в карман. — Никогда…

— Кап? — встревоженно спросил Эпплгейт.

Джеред быстро вскочил на ноги.

— Свяжи ее, а я заберу оружие, — твердо проговорил он.

— Связать?! — застыл в изумлении Эпплгейт: очевидно, капитан имел в виду совсем другое… — Ммм…

— Делай, что я сказал! — резко бросил Джеред, забирая у Квинн пистолет и кинжал, затем голос его немного смягчился: — Мы отплываем.

— Отплываем? — Эпплгейт все еще не мог прийти в себя. — И куда?

— Домой, на «Ветре странствий», — утвердившись в своем решении, хладнокровно ответил Джеред.

Сегодня наступил такой момент в его жизни, когда ему потребуется собрать всю свою волю, напрячь все силы и ум.

— В Каролину?

У Эпплгейта даже отвисла челюсть. Весь его вид говорил о том, что он считает своего капитана безумцем.

— Именно это я и имею в виду, — кивнул Джеред, потом добавил: — И к черту все!

— Уплыть? — нерешительно переспросил Эпплгейт. — На «Ветре странствий»?

— Может, ты предпочитаешь остаться здесь?

Джеред мрачно усмехнулся, вспомнив, как бродил этой ночью вдоль берега, поглядывая на «Ветер странствий», который нетерпеливо покачивался на волнах, словно желая поскорее убраться отсюда. Неожиданно он заметил Квинн: она крадучись пробралась на корабль и так же тайком вернулась обратно. И тогда Джеред принял решение…

— Ради Бога, я не принуждаю тебя бежать со мной. Если придется, я и один поведу корабль. Но я твердо намерен сегодня ночью покинуть этот проклятый остров.

Эпплгейт улыбнулся.

— Тогда считай меня и Люсьена и готовься к отплытию.

— Собери тех из прежней команды, кому, по твоему мнению, можно доверять. Встретимся на борту, — Джеред показал заветный ключ. — В случае чего, мы хорошо вооружены, но вполне вероятно, что нам удастся незаметно ускользнуть отсюда.

— Улизнем под покровом ночи, — коротко хохотнув, поддакнул Эпплгейт.

Однако Джереду было не до смеха. Несмотря на свой гнев, он знал, что будет страдать, что любовь и нежность навсегда исчезнут из его жизни. Квинн Тийч была ему далеко не безразлична. И все же действовать нужно немедленно, пока чувства вновь не захватили его в сладкий плен и не лишили рассудка.

— Прощай, любовь моя… — прошептал Джеред.

Он взял Квинн на руки и, словно драгоценную ношу, отнес в их тайное место, где осторожно положил на песок. Более удобного пристанища трудно было себе представить. После этого Джеред бегом вернулся на берег, прыгнул в лодку и стал грести изо всех СИД.

Весла были еще теплыми от рук Квинн. Джеред постарался выбросить из головы мысли об этой злодейке, но боль не отпускала его.

На борту «Ветра странствий» Джеред сразу направился к каюте капитана, достал из кармана ключ и отпер дверь.

— Синьорита? — встрепенулся Хуан, ожидая увидеть Квинн.

— Кто здесь?..

Джеред не ожидал встретить кого-либо на своем корабле, особенно этого черноволосого паренька. Они уставились друг на друга, и трудно сказать, кто из них изумился больше. По крайней мере, Хуан выглядел явно встревоженным и до смерти напуганным.

— Нет, пожалуйста, нет, — пролепетал он, забившись в угол каюты и затравленно поглядывая на дверь, словно собираясь удрать отсюда.

Разгадав его намерения, Джеред в два прыжка очутился перед ним.

— На твоем месте я бы даже не пытался бежать, — прохрипел он, но заметив, что мальчик весь трясется от страха, быстро добавил: — Я не сделаю тебе ничего плохого.

— Нет, сделаешь!

С пронзительным криком паренек увернулся от рук Джереда и метнулся к открытой двери. Начался сущий ад. Джеред гонялся за ним по всему кораблю, пока, наконец, не загнал в угол. Крепко схватив мальчишку за руку и тяжело дыша, он укоризненно произнес:

— Глупыш! Я же сказал, что не трону тебя.

— И я должен этому верить?! — несмотря на свой безумный страх, Хуан разглядел на Джереде черные кожаные сапоги. — Ты… ты… пират! Это ты… ты перерезал всех на борту!

— Перерезал?

Потеряв самообладание, мальчик истерично разрыдался и, размазывая по щекам слезы, поведал об ужасах, невольным свидетелем которых ему пришлось стать. В конце он снова обвинил Джереда в бесчинствах и в бессердечном поджоге «Санта-Каталины» и без сил рухнул на колени.

Джеред долгое время молчал, не отрывая от него взгляда, потом положил руку на голову мальчика и печально сказал:

— Очень жаль, что все так случилось. Но ты должен поверить мне: меня не было среди тех дьяволов. Я не пират.

Хуан медленно поднял голову и пристально посмотрел на Джереда.

— И ты не станешь…

— Слово джентльмена: ни один волос не упадет с твоей головы, — он помог мальчику подняться. — Кстати, я собираюсь уплыть подальше от этого дьявольского гнезда.

— Ты возьмешь меня с собой? — умоляюще спросил Хуан.

— Разумеется.

Джеред намеревался не только спасти мальчика, но и использовать его в качестве живого свидетеля бесчинств морских разбойников. Он знал, что в колониях не все настолько нетерпимо относились к пиратам. Были и такие, что заключали с ними сделки и возражали против решительных мер борьбы против этих подонков. Они были готовы на все ряди наживы. Но теперь люди узнают правду об этих чудовищах, какой бы горькой она ни оказалась.

«Как я мог быть таким слепым?! Как я мог так глупо вести себя?» — с отчаянием думал Джеред. Ему давно уже следовало сбежать отсюда, чтобы сохранить свою честь, пусть даже ценой собственной жизни. Если бы не Квинн… Но, возможно, еще не поздно?.. Может, им удастся с божьей помощью покинуть этот остров?

— Кап! — Эпплгейт похлопал его сзади по плечу. — Нас четверо.

— Четверо?! Как мало…

— Люсьен, Мейнард, Кэмпбелл и я, — он выжидательно помолчал. — Ты все еще хочешь уплыть отсюда?

— Да, — твердо ответил Джеред. Им будет очень трудно, но они должны выбраться отсюда. Когда все собрались на палубе, он рявкнул: — Поднять паруса!

— Есть!

В ту же минуту ветер туго натянул белую парусину.

— Поднять якорь!

— Кап, у нас мало людей!

— Тогда рубите канат!

Джеред нетерпеливо схватил топор и сам сделал это.

— Помолимся, кап. Помолимся, чтобы наш побег остался незамеченным, — явно нервничая, сказал Эпплгейт.

Однако Люсьен был совершенно спокоен и всем своим видом ясно давал понять, что очень доволен тем, что к Джереду, наконец, вернулся здравый смысл.

— К штурвалу!

Корабль медленно развернулся и взял курс в открытое море, миля за милей удаляясь от проклятого острова.

ГЛАВА 25

Они почувствовали запах земли задолго до того, как она показалась на горизонте. Ветер донес тонкий аромат густо покрытой лесами и болотами местности. Еще немного, и можно будет рассмотреть густой ковер из мха и вечнозеленых деревьев.

— Северная Каролина, кап. Мы дома.

— Дома…

Джеред жадно вглядывался в обманчиво спокойный берег. Несмотря на то, что эта земля казалась довольно мирной, ее бескрайние густые леса буквально кишели враждебно настроенными по отношению к белым индейцами; на юге здесь орудовали пираты, а севернее океан бороздили англичане. Тем не менее на свете не было другого места, где бы Джереду сейчас хотелось очутиться. Наконец-то они дома, несмотря на все препятствия и трудности.

Путешествие, действительно, оказалось рискованным и опасным. Джереда постоянно терзала мысль о том, что Черная Борода вот-вот обнаружит их отсутствие и ринется в погоню. Помимо этого на корабле остро ощущалась нехватка провианта и пресной воды, а малочисленность команды и постоянно штормящее море добавили напряжение уже и так измотанным нервам капитана. Временами Джеред полагал, что гибель неминуема, но им все-таки удалось выжить и добраться до места.

Однако здесь их подстерегала другая опасность в виде обширных песчаных отмелей, которые тянулись вдоль всего побережья Северной Каролины и выступали далеко в океан: Это место получило печальную известность как «кладбище Атлантического океана». Около мыса Хаттераса, к которому они сейчас приближались, отмели были особенно опасны, поэтому Джеред сам встал за штурвал, осторожно направляя корабль к устью реки Памлико.

Наконец «Ветер странствий» благополучно вошел в бухту с одноименным названием. Только после этого Джеред облегченно вздохнул.

— Скажи нашей многострадальной команде, что мы скоро причалим.

— Есть, капитан, — отсалютовал Эпплгейт, но не спешил уходить, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. — Кап, кап, я разговаривал с Хуаном… — он дернул Джереда за рукав, — ну… о подробностях того пиратского нападения. Мальчишка говорит…

Джеред нетерпеливым жестом стряхнул руку Эпплгейта и, глядя ему прямо в глаза, жестко сказал:

— Я уже услышал от него все, что нужно.

Джеред старательно избегал разговоров на эту тему не только с испанским юнгой, не желая и от Эпплгейта выслушивать слова в защиту Квинн Тийч. Даже несмотря на то, что она спасла мальчишку, она — пиратка, и довольно об этом…

— Но, кап, — недоуменно покачал головой Эпплгейт, удивленный странным поведением своего капитана. — Когда ты будешь говорить с губернатором Иденом о… о необходимости преследования пиратов и справедливом возмездии за их злодеяния, тебе необходимо обязательно рассказать о помощи Квинн мальчику и… и ее не повесят.

— Ты считаешь, что она заслуживает отмены смертного приговора?

«Да, Эпплгейт явно неравнодушен к этой ведьмочке», — подумал Джеред. Когда-то и он пленился ее красотой, и к чему все это привело? Квинн заманила его в свои сети, сожгла на костре желания, лишила разума и, в конце концов, подло предала. Нет, больше это никогда не повторится.

В глазах Эпплгейта загорелся огонек надежды.

— Почему же… да… Отмена приговора будет…

Джеред так резко крутанул штурвал, что корабль даже свернул с намеченного курса.

— Квинн должна получить по заслугам. И будь она проклята! — прорычал он, давая понять, что разговор на эту тему окончен. — Кстати, присмотри за мальчиком. Я оставляю его на твое попечение.

Как только «Ветер странствий» занял место среди других трехмачтовых кораблей, спустили паруса, бросили якорь и начали готовиться к высадке на берег. Люсьен и Эпплгейт, словно нетерпеливые школьники, готовые в любую минуту перейти от скучных уроков к шалостям, проворно перепрыгнули через поручни и первыми оказались в баркасе. За ними последовали Хуан и еще двое матросов. Подняв весла, Люсьен постучал ими о борт лодки.

— Капитан! Капитан!

Однако Джеред не спешил. Он хотел как следует заполнить судовой журнал, чтобы не было недоразумений по возвращении в порт. Дрожащей от напряжения рукой Джеред сделал последнюю запись:

«Поставил корабль в Памлико-Саунд 12 августа сего года. Главная задача — встретиться с губернатором Иденом. Цель — организовать преследование и поимку пирата по кличке Черная Борода и его дочери».

Сунув судовой журнал под мышку, Джеред присоединился к ожидавшей его в баркасе команде.

В порту стоял невообразимый шум. Разгружались корабли, прибывшие из южных стран с сахаром, пряностями и ромом и с предметами роскоши — из Европы. Одновременно загружались суда, которые должны были везти рис и индиго через Атлантический океан. Матросы проворно сновали туда-сюда, перетаскивая тюки, бочки, ящики.

Джеред наблюдал за бурлящей жизнью порта со все возрастающим раздражением, живо вспомнив собственное неудачное плавание. Он пожал плечами, надеясь, что получит удовлетворение, когда сведет с пиратами счеты.

— Вот и причал, капитан.

Люсьен надежно привязал баркас и улыбнулся Джереду. В это время его внимание привлек громкий смех, доносившийся из многочисленных трактиров, расположенных на прилегающей к пристани улице. Здесь вовсю веселились моряки, солдаты, купцы и пираты, забыв о существующих между ними различиях.

Вдоль реки тянулись пакгаузы, магазины и конторы. Над многими зданиями развевались британские флаги. Со всех сторон слышалась разноязычная речь: английская, французская, испанская, немецкая. Встречались также жители Индии и африканцы.

Рыночные ряды, ломившиеся от зрелых апельсинов, манго и лимонов, напомнили Джереду Нью-Провиденс. Здесь же продавалась ветчина, говядина, живые куры со связанными крыльями и лапками. Дальше тянулись прилавки с устрицами, крабами и омарами. По уверению продавца целебных трав, его снадобья могли вылечить все: от бессонницы до бородавки. Заметив прилавок с винами, ромом и бренди, Джеред остановился, чтобы пропустить рюмочку.

— Эпплгейт, Люсьен, отдыхайте в свое удовольствие, а я тем временем займусь делами, — дружелюбно разрешил он своей команде, — но до заката солнца вы должны обязательно вернуться на корабль. Я буду там.

— Есть, капитан.

Все разбрелись кто куда. Эпплгейт, помня приказ Джереда присматривать за Хуаном, послушно заковылял вслед за мальчишкой.

Оказавшись в одиночестве, Джеред стал пробираться по многолюдной узкой улочке, заполненной со всех сторон работягами, рабами и слугами, делающими покупки для своих хозяев. Довольно однообразную общую картину несколько оживляли ярко одетые женщины в пышных юбках и мужчины в мундирах с золотыми пуговицами и в париках.

Джеред с удовольствием вдыхал давно забытый аромат лошадиного пота и кожи. Несмотря на то, что у него было не так уж много денег, он не удержался и нанял блестящий черный экипаж, который быстро доставил его к резиденции губернатора. Великолепие этого здания противоречило заявлениям губернатора о бедности Северной Каролины. Судя по всему, ему самому удавалось жить в роскоши.

Говорили, что губернатор Иден довольно снисходительно относился к пиратам. Скоро Джереду предстояло самому убедиться в справедливости этих утверждений.

Правда, порядки в колонии были довольно жестокими. За многие преступления полагалась смертная казнь, а ворам выжигали на лице букву «В». Здесь частенько устраивались суды над ведьмами и забивались насмерть камнями провинившиеся. В городе почти на каждом шагу встречались преступившие закон и поплатившиеся за это. Прямо на площади, перед резиденцией губернатора, Джеред увидел пригвожденного к столбу человека. На долю секунды ему показалось, что это Черная Борода. Но даже убедившись, что это не так, он не смог избавиться от охватившей его тревоги.

У входа Джереда встретил толстяк в ярко-красной ливрее со множеством пуговиц и в белом парике. Окинув презрительным взглядом заросшее щетиной лицо капитана и его выцветшую поношенную одежду, он сразу отказал ему во встрече с губернатором.

— Губернатора здесь нет.

— Нет?

Что-то в поведении толстяка показалось Джереду подозрительным. Он понял, что ему лгут, поэтому, не раздумывая, оттолкнул его в сторону.

— Мне придется самому убедиться в этом.

Джеред смело двинулся вперед, с любопытством разглядывая дубовый паркет, хрустальные люстры, стулья, обтянутые кожей и бархатом, роскошные ковры, серебряные и медные подсвечники. Во второй комнате, которая, очевидно, служила кабинетом, за дубовым столом восседал губернатор Иден, собственной персоной. Перед ним лежала кипа документов, которые он старательно просматривал, перекладывая с места на место.

Услышав тактичное покашливание Джереда, губернатор, наконец, оторвался от бумаг и удивленно поднял брови.

— Кто вы, черт побери?

— Джеред Эйвери Камерон, сэр. Я — капитан недавно пострадавшего от нападения пиратов «Ветра странствий». Мое судно направлялось в Голландию с грузом риса и индиго на борту.

— «Ветер странствий», — довольно равнодушно повторил губернатор. — Пираты…

— Да, пираты, — Джеред протянул судовой журнал. — В частности, Черная Борода.

— Черная Борода?

«Можно подумать, что он никогда не слышал этого имени», — с раздражением подумал Джеред, но вслух сказал:

— Да, Черная Борода, — он положил перед губернатором судовой журнал и открыл первую страницу. — Здесь все подробности.

— Понимаю, — Иден откинулся на спинку стула. Если ему и не терпелось прочитать записи, то он никак не показывал это. — Весьма печально.

Кровь бросилась в голову Джереда.

— О, да! — с сарказмом воскликнул он. — Особенно для тех, кто лишился жизни.

Джеред одного за другим перечислил погибших, затем, стараясь сохранить самообладание, поведал губернатору всю историю, опустив лишь подробности своих любовных отношений с дочерью вожака пиратов.

Иден сочувственно кивал, размышляя о чем-то своем. Казалось, он целиком был на стороне пострадавших. Поэтому Джеред оторопел от неожиданности, когда губернатор сказал:

— Вам, разумеется, хорошо известно, капитан Камерон, что купля-продажа товара с перевозкой через океан — очень рискованное предприятие.

— Я знаю, но…

— Таким образом, именно вы, как владелец корабля и капитан, несете ответственность за нанесенный ущерб и потери.

С этими словами губернатор закрыл лежащий перед ним журнал, так и не прочитав ни единой строчки.

— Да, но пираты, — продолжал настаивать Джеред. — У меня есть один из потерпевших, который расскажет…

— Пираты — это совершенно другая проблема, — оборвал его Иден. — Согласно акту 1699 года пиратство карается смертью. Если, конечно, удастся схватить морских разбойников, — добавил губернатор, стряхивая пылинку с рукава своего мундира.

— В таком случае помогите мне собрать экспедицию на Нью-Провиденс, чтобы переловить всех негодяев и в конце концов вздернуть на виселицу Черную Бороду, — быстро проговорил Джеред.

— Нет, нет, нет, — замотал головой Иден. — Это просто невозможно. У нас не наберется достаточного количества кораблей, — однако, заметив раздраженный взгляд капитана, он добавил: — Разумеется, если Черная Борода появится в одном из наших портов, мы проследим, чтобы он получил по заслугам. Но что касается того, чтобы гоняться за ним по всему земному шару, то об этом не может быть и речи.

«Не может быть и речи», — горько усмехнулся про себя Джеред. Конечно, если учесть, что губернатор, несомненно, имеет огромную выгоду, позволяя пиратам безнаказанно рыскать по морям и грабить корабли.

— В таком случае, сэр, я соберу собственную экспедицию. Всего хорошего!

Джеред резко повернулся и вышел из кабинета, с силой захлопнув за собой дверь.

— Хорек! — в сердцах вырвалось у него.

Вскоре Джеред убедился, что губернатору Идену как нельзя лучше подходит это прозвище. Он еще долго бродил по городу, расспрашивая купцов и шкиперов, беседуя с матросами, и выяснил немало интересного. Оказывается, несмотря на то, что большинство колоний решительно выступали против пиратов, защищая законный бизнес, Чарльз Иден гостеприимно встречал этих подонков, оправдываясь тем, что Северная Каролина очень бедна и нуждается во всех видах торговли.

Судя по всему, пираты привозили в Южную и Северную Каролину деньги: дублоны из Испании, шиллинги, гинеи и кроны из Англии, луидоры из Франции и дукаты — из Дании. Кроме того, свои товары они продавали намного дешевле, чем те, кто торговал законным путем. Ром, сахар, хлопок, патока, табак, полотно, кружева, вино, пряности — вот всего лишь небольшой список того, что перекочевывало с пиратских кораблей на прилавки колонистов.

— Некоторых из морских разбойников даже принимают в лучших домах как настоящих джентльменов, — пожаловался Джереду дородный британский купец. — Но самое омерзительное — это то, что в королевском флоте ее Величества нашлись такие, которые научились с большой выгодой для себя ладить с этими головорезами.

— Пираты совершенно разорили нас, — сетовал другой купец.

Он поведал Джереду обо всем, что здесь произошло в его отсутствие. Оказывается, даже военные моряки научились извлекать выгоду из страха купцов перед пиратами, конвоируя купеческие суда за двенадцать с половиной процентов от общей стоимости груза.

— Когда мы стали жаловаться на этот грабеж, они предложили перевозить товары на своих судах. Однако подобные услуги обошлись бы нам еще дороже. Разумеется, пираты не посмели бы напасть на военный корабль, но все же…

— Военные корабли тоже не атакуют пиратов, — сухо заметил Джеред.

— Разумеется! Пираты нападают только на незащищенные суда, — воскликнул один из купцов.

Джеред выяснил из этих разговоров, что ситуация все ухудшается. За последние несколько месяцев практически не осталось ни одного корабля, на который бы не напали пираты. Этому в полной мере способствовали продажность властей, непомерные аппетиты губернатора. Алчность Идена и его окружения была сравнима разве что с жадностью самих пиратов. Что ж, он, Джеред Камерон, полон решимости начать беспощадную борьбу с этими подонками.

Возвращаясь назад, к докам, Джеред мысленно обдумывал дальнейший план действий: он отремонтирует корабль, поставит дополнительные пушки, соберет надежную боеспособную команду и сыграет с Черной Бородой по его же правилам, он…

— Пожар! Пожар!

Казалось, что одновременно кричат сотни людей. Все, кто находился на пристани, с тревогой смотрели в сторону моря.

Прервав свои размышления, Джеред взглянул в том же направлении: на воде полыхал огромный, факел. Воздух наполнился запахом дыма; объятые пламенем, трещали и падали мачты и паруса. Это был настоящий ад, который живо напомнил ему другой пожар, другой корабль…

Неожиданно в душе Джереда шевельнулись смутные подозрения. Прочитав про себя молитву, он со всех ног бросился к берегу и, прыгнув в баркас, стал грести что есть мочи. О Боже! Объятый ужасным пламенем корабль оказался его собственным!

ГЛАВА 26

Прислонившись к стволу пальмы, Квинн до боли в глазах всматривалась в бескрайнюю гладь синего сверкающего океана, словно он мог вернуть Джереда обратно.

«Я больше никогда не увижу его», — с горечью думала Квинн, тоскуя о прошедших счастливых днях. Джеред забрал свой корабль и вернулся к прежней жизни, забыв о ней и о любви, которая, как искра, пробежала между ними.

«Джеред не вернется, — говорила себе Квинн. — Какой смысл надеяться на это?..» И все же она продолжала жадно вглядываться вдаль.

Со времени побега Джереда прошло сначала два дня, потом — три, четыре, неделя, две… И внутри Квинн поселилась глухая ярость: на себя, на отца, на пиратов, на Джереда Камерона, да, и на него тоже. Квинн не плакала. Ее отчаяние было сильнее слез. Она только чувствовала внутри пустоту и одиночество.

Квинн больше не ощущала себя частицей пиратского братства, несмотря на то, что постоянно находилась среди этих людей. Она словно отстранилась от них, с недоумением взирая на нескончаемые попойки и потасовки, в которых эти негодяи большей частью получали свои шрамы и увечья. Самым ужасным было то, что и Квинн погрязла в этой жизни, больше походившей на прозябание.

Даже остров утратил для нее былое очарование. Запах цветов, радовавший Квинн тонким ароматом, теперь казался слишком приторным; солнце, которое раньше ласкало своими лучами, теперь нещадно палило ее кожу. Квинн возненавидела даже песок, за то, что он попадал ей в нос, рот, забивался между пальцами босых ног. Морской ветер стал слишком соленым, а воздух казался невыносимо влажным.

— О! — Квинн даже вскрикнула от боли, когда морская раковина неожиданно ударилась о ее руку.

Оглянувшись, девушка увидела своего любимца. Капитан Генри Морган, бормоча что-то себе под нос, принялся отплясывать матросский танец, которому научили его пираты.

— Хочешь развеселить меня? — печально улыбнулась Квинн. — Если ты действительно хочешь, чтобы я была счастлива, найди способ вернуть Джереда.

Услышав это имя, обезьянка склонила голову набок и, словно понимая, о чем идет речь, схватила девушку за руку и потянула за собой. Когда они пришли к лагерю пиратов, Капитан Генри Морган остановился на берегу как раз напротив того места, где раньше покачивался на волнах «Месть Черного Ангела».

— Да, я знаю. Он уплыл на моем корабле.

«Нет, на своем», — мысленно поправила себя Квинн, ясно представив Джереда, гордо стоящего у штурвала «Ветра странствий». Что ж, где бы он сейчас ни находился, она желает ему удачи…

— У меня просто сердце разрывается на части, когда я вижу, как ты страдаешь по этому желтоволосому морскому псу. Слоняешься с унылым видом по острову, точно похоронила кого-то, каждой ночью исчезаешь бог знает куда!

Квинн даже не повернулась, чтобы взглянуть на отца. Она еще слишком злилась на него и частично обвиняла в исчезновении Джереда.

— Я всего лишь хочу побыть одна и подумать.

— О чем?

— О многом, — неохотно ответила Квинн.

— Ба! Только не лги мне, дочка! Ведь я не дурак. Ты думаешь о нем.

Не слишком деликатничая, Черная Борода обхватил дочь за плечи и резко повернул к себе лицом. Он долго сверлил Квинн взглядом серых глаз из-под густых кустистых бровей, но не стал укорять, а наоборот, смягчился, заметив ее бледность, впалые щеки, припухшие от слез веки и темные круги под глазами. Казалось, Черная Борода прекрасно понимал состояние дочери и хотел как-то помочь ей.

— Этот капитан — не единственная рыба в океане, — усмехнулся он, осторожно вытирая ее перепачканную чем-то щеку.

— Джеред создан для меня, — упрямо сказала Квинн.

Она подняла голову и, с удивлением прочитав заботу в глазах отца, торопливо отвела взгляд.

— Я найду тебе другого, — пират прижал дочь к своей широкой груди, до глубины души тронутый ее страданиями. — У меня было четырнадцать жен. Поверь, все женщины одинаковы, впрочем, как и все мужчины, — Черная Борода на секунду задумался, потом добавил: — Я постараюсь найти другого, кто заставит тебя забыть об этом блондине.

— Джеред — джентльмен! — напомнила Квинн, со вздохом отбросив с лица волосы.

— Ба! Он не единственный, кого так называют! — распалясь от гнева, Черная Борода принялся вышагивать взад-вперед. — Между прочим, я — англичанин по рождению и происхождению, из Бристоля, да будет тебе известно.

Квинн оглянулась вокруг. Все показалось ей безрадостным и унылым; убогие постройки навевали тоску. А она так мечтала о настоящем доме, об иной судьбе…

— Тогда почему мы ведем подобный образ жизни? — выпалила Квинн, ничуть не заботясь о том, что может разгневать отца.

— Какой? — недоуменно переспросил Черная Борода, вполне довольный условиями своего существования.

В разговор включился Блэк Бэзил.

— Да это же настоящий рай!

Если Квинн и считала себя здесь несчастной, то этого никак нельзя было сказать об остальных пиратах. За последнее время они совершили довольно много удачных набегов на корабли из Европы, которые Черная Борода называл «утками, сидящими на золотых яйцах». Было захвачено столько всякого добра, что даже такой алчный человек, как отец Квинн, казался вполне довольным.

— Да ты что, дочь?! — рассмеялся Черная Борода, кивнув в сторону примеряющих на себя женские платья пиратов. — Мы живем как процветающие короли и королевы.

— Это не относится ко мне. Мне здесь больше не нравится.

Квинн опять охватило острое чувство одиночества.

— Значит, нужно что-то сделать, чтобы поднять тебе настроение, — заявил Пиквит и, быстро созвав музыкантов, попросил их что-нибудь сыграть.

Однако музыка не только не развеселила Квинн, а только окончательно все испортила: зазвучала любимая мелодия Джереда. Даже ужимки Генри Моргана не развеяли ее мрачного настроения. Она раздраженно оттолкнула обезьянку, когда та попыталась взобраться ей на плечо.

— Увы, даже Капитан не радует тебя, — покачал головой Черная Борода, с редким для него терпением разрешая зверьку вскарабкаться себе на руку и позволяя ему отпить рому из серебряной кружки.

— Нет, радует! — усмехнулась Квинн и пощекотала обезьянку под подбородком. — Даже очень.

Она встретилась взглядом с отцом и неожиданно почувствовала, как постепенно тает лед в ее душе и уходит горечь. Возможно, ее отец и не мог стать другим человеком. «Мир жесток», — часто говаривал он и пытался выжить своим путем.

— Когда-нибудь и я порадую тебя, — с полной серьезностью прошептал Черная Борода; настроение его заметно улучшилось. — Однажды я брошу к твоим ногам красивого благородного рыцаря. Возможно, герцога.

— Или графа, — заметил Джон Боунз.

— Только знатный человек достоин оказаться в постели моей прелестной дочери, — самоуверенно заявил Черная Борода.

На щеках Квинн вспыхнул румянец. Она надменно подняла голову и сказала:

— Если хочешь, чтобы я действительно была счастлива, привези мне Джереда.

— Джереда? — какое-то мгновение Черная Борода, казалось, размышлял, как это лучше сделать, затем неопределенно пожал плечами: — О, он уже очень далеко отсюда, там, где я его не смогу достать.

— Конечно, — с готовностью поддакнул Нед Слай.

На этом серьезные разговоры прекратились, и пираты начали отмечать очередное удачное дело. Радуясь возможности как следует выпить и закусить, они гуськом потянулись к накрытым столам.

Однако веселье продолжалось недолго. На своей деревянной ноге приковылял Рингроуз и принес весьма тревожную весть.

— Ходят слухи, что на острове оставаться опасно, — сообщил он.

Оказалось, что несколько английских купцов, разгневанных бесчинствами пиратов, объединились в синдикат и арендовали у Англии Багамские острова. Они также подали прошение о назначении губернатором морского капитана и героя многих сражений Вудза Роджерса, который собирается в скором времени снарядить экспедицию в Нассау.

— Что ж, солдаты уничтожат нас, — хмыкнул Черная Борода, — и навсегда отвадят от отвратительного дурного образа жизни.

— Пусть попробуют это сделать, — подмигнул Нед Слай, бросив взгляд на строящуюся таверну, единственное здание во всем лагере.

— Они собираются создать здесь колонию, — прошептал Рингроуз, прикрывая ладонью рот, — и хотят заставить всех отказаться от пиратского промысла взамен на помилование короля.

— Помилование? — расхохотался Нед Слай. — А мне не нужно их помилование. Я не желаю никакого помилования! — он даже всхлипнул от смеха. — А вы, братцы?

Все завопили дружное «нет». Откровенно говоря, никто всерьез и не поверил вышесказанному. Уже давным-давно все, казалось, словно забыли о существовании острова. Было трудно поверить, что кому-то есть до них дело.

Однако вскоре слухи подтвердились. Однажды к докам подплыл сторожевой корабль и, выгрузив кипы королевских прокламаций, тут же торопливо отчалил. Квинн из любопытства распотрошила одну из стопок и извлекла исписанную четким красивым почерком бумагу.

— «Декларация по подавлению пиратов», — прочитала она достаточно громко, чтобы ее могли слышать оказавшиеся поблизости пираты. — «Поскольку мы получили достоверную информацию о том, что некоторые подданные Великобритании с июня месяца 1715 года правления Нашего Величества совершают карманные кражи и грабежи в открытом море…»

— Карманные кражи? — тоненько заржал Билли Ганн.

— «Что наносит огромный ущерб купцам из Великобритании и других стран. Поэтому решено принять меры по подавлению деятельности вышеназванных пиратов…»

Слова Квинн потонули в общем хохоте и свисте.

— Подавлению, Квинн?

Девушка продолжила чтение.

— «Чтобы положить конец этому безобразию, мы, все взвесив и обсудив, выпустили нашу королевскую декларацию. Мы заявляем и обещаем: если кто-то из вышеупомянутых пиратов до пятого сентября 1718 года нашего правления сдастся одному из представителей Великобритании или Ирландии, или любому губернатору, или…»

Но пираты уже достаточно наслушались этих бредней. Несмотря на то, что в документе утверждалось, что они будут помилованы, а в противном случае их станут преследовать до тех пор, пока не схватят и не повесят, никто и не собирался сдаваться.

— Я слишком долго пиратствовал и никогда не приспособлюсь к чему-нибудь другому, — пожал плечами Пиквит.

— Из меня получится ужасный работник, — категорично заявил Блэк Бэзил.

— А я никогда не вернусь в рабство! — воскликнул Биг Бен.

— Не люблю работать, — проворчал Рингроуз.

— Лучше повешусь, чем оденусь, как эти лондонские франты, — вставил Билли Ганн.

— О, я, конечно, мог бы сдать властям парочку из вас за соответствующее вознаграждение, — проказливо улыбнулся Пиквит и, взяв из рук Квинн воззвание, прочел следующее: — «Сто фунтов за каждого пиратского вожака или за пиратский корабль; сорок фунтов за каждого боцмана, плотника, канонира и помощника капитана; тридцать фунтов за младших офицеров и двадцать — за всех остальных матросов».

— Так много? — хихикнул Рингроуз. — Да я бы ни за кого из вас не дал бы и фартинга.

— И я.

— Я тоже, — раздался нестройный хор голосов.

Пиквит вернул Квинн бумагу и стал читать уже вместе с ней, заглядывая через плечо.

— «Тот, кто по истечении указанного срока поймает и сдаст властям капитана пиратского корабля или его помощника, — дабы над ним свершилось правосудие, — или поможет в этом, получит за каждого по двести фунтов…»

— Двести фунтов, — хищно улыбаясь, повторил Черная Борода. — Да за такие деньги можно и родного брата продать, — он принялся медленно переходить от одного к другому, — или капитана. Что скажешь, Слай? Сдашь ты меня властям?

Сказано было в шутку, но Нед Слай поспешил заверить Черную Бороду в своей преданности.

— Нет, нет, капитан! Даже за тысячу фунтов я не сделаю этого.

— А ты, Рингроуз? — Черная Борода поддал ногой по деревяшке пирата, так что тот чуть не упал.

— Нет… нет… сэр!

— А как насчет тебя, Боунз?

— Н-ннет!

Хотя по выражению лица главаря шайки было ясно, что он не слишком доверяет этим словам, Черная Борода примирительно сказал:

— Хорошо, хорошо, хорошо. Значит, мне не придется кормить акул печенью одного из вас. Ну, а ты, дочка? — обратился он к Квинн. — Сдашь ли ты своего отца в обмен на объятия золотоволосого любовника?

Квинн прочитала в его глазах гнев и мольбу. В этот миг, несмотря на всю свою силу и жестокость, отец показался ей странно беззащитным и уязвимым.

— Нет! — твердо сказала она, чувствуя подступивший к горлу комок.

«Да» означало смерть отца, а Квинн не собиралась торговать его жизнью даже в обмен на любовь Джереда.

Черная Борода облегченно вздохнул.

— Хорошо. Вот это, действительно, хорошо! Ты, и в правду, моя дочь.

— Я навсегда останусь ею, — прошептала Квинн, бросаясь в его объятия, и под ликующие возгласы пиратов положила голову на плечо отца.

— Квинн опять среди нас! — торжественно объявил Черная Борода.

— Все, больше никаких слез, никакой хандры, — улыбнулась девушка.

Пиквит дочитал до конца воззвание:

— «Издано при дворе в Хамптоне пятого дня сентября месяца 1717 года в четвертый год нашего правления. Боже, храни короля!»

— И наставь ублюдку рога! — добавил Нед Слай под восторженные крики остальных пиратов. — Потому что он для нас и пальцем не пошевелил.

После этого из прокламаций устроили огромный костер, затем притащили еще одну бочку рома, чтобы отпраздновать замечательное предложение короля. Однако, несмотря на всеобщее веселье, в воздухе витало какое-то беспокойство. Эти сообщения о предстоящем помиловании, о создании здесь колонии… Каждый знал, что теперь его жизнь в любой момент может круто измениться.

ГЛАВА 27

Небо пронзали зигзагообразные вспышки молний. Грохотал гром. Завывал ветер. Однако Черная Борода оставался непреклонен в своем намерении атаковать английский корабль, который Боунз заметил с вершины холма. Судя по всему, их ожидала большая добыча.

— Чтоб мне провалиться на этом месте! — орал Черная Борода, поднимаясь на борт «Мести Королевы Анны». — Сейчас мы покажем им, что думаем о помиловании.

Пираты с ликующими криками отправились сражаться с «этими жирными английскими купцами».

Квинн сослалась на нездоровье и теперь с берега наблюдала за происходящим. Снова смерть, снова разрушение… Господи, наступит ли когда-нибудь этому конец?

Ответом на ее безмолвный вопрос стал оглушительный рев пушек. Да, пока на свете существуют корабли, отец будет нападать на них и грабить, а они, в свою очередь, постараются непременно разделаться с пиратами.

— Убить или быть убитым самому, дочка, — таков закон природы, — частенько повторял Черная Борода.

Когда-то Квинн безоглядно верила ему, но теперь ее охватили сомнения.

Неожиданно ей стало плохо от одного вида растерзанного английского корабля. Она даже отвернулась, не желая смотреть, как рушатся мачты и рвутся паруса, и заткнула пальцами уши, чтобы не слышать грохота пушек. Квинн показалось, что ей чудятся крики и стоны раненых. Или это всего лишь игра воображения?

Битва оказалась короткой и кровавой. Многие были убиты или ранены, но, к облегчению Квинн, пираты не подожгли, как обычно, корабль. То ли у ее отца взыграли человеческие чувства, то ли он захотел, чтобы судно вернулось в порт, но Черная Борода отпустил «Серебряного Лебедя» восвояси. Что, однако, не распространилось на его капитана. Черная Борода остался верен своему обещанию раздобыть для дочери нового красавца, чтобы тот заменил в постели Джереда, и вернулся на берег с пленником.

— Подарок для тебя, Квинн, — отец бесцеремонно толкнул англичанина к ногам дочери.

— Еще один гордец, — пробормотала Квинн.

Сверкающие, как сапфиры, глаза капитана с вызовом встретили ее изучающий взгляд. Это был красивый высокий мужчина, с правильными гордыми чертами лица и благородной осанкой. Правда, он казался несколько тоньше крепкого мускулистого Джереда. Ветер шевелил его густые длинные, до плеч, черные волосы. Разорванная полотняная рубашка, испачканная кровью и грязью, обнажала сильную грудь, густо поросшую темными волосами. Капитанский китель скорее напоминал лохмотья, на нем не хватало нескольких золотых пуговиц. Квинн снова невольно сравнила англичанина с Джередом, отчего ее сердце сильнее забилось в груди.

— Кто ты? — спросила она, справившись с волнением.

— Капитан Сетон, — процедил пленник и то после того, как Нед Слай приставил нож к его горлу.

— Твое имя? — не унималась Квинн, подумав про себя, что такому высокомерному человеку вполне подошло бы что-то типа: Джейсон, Тристан или, возможно, Клейтон. Но она ошиблась.

— Уэсли, — с вызовом произнес англичанин.

— Уэсли Сетон с «Серебряного Лебедя»… А как звучит твое полное имя?

— Эдвард, — бросил капитан, с неприязнью глядя ей в лицо.

«Словно у меня на носу бородавка», — подумала Квинн и сразу вспомнила, что именно так и Джеред смотрел на пиратов…

О, если бы на его месте вдруг оказался Джеред Эйвери Камерон! Но он далеко, и ей нужно привыкнуть к этому. Уэсли Эдвард Сетон, к тому же капитан. Хоть в этом они похожи с Джередом…

— Этих сведений обо мне, полагаю, вполне достаточно? — с открытой враждебностью спросил Сетон. Однако его глаза с интересом скользнули по высокой груди девушки.

— Я бы хотела узнать гораздо больше, — негромко произнесла Квинн, вдруг вспомнив волнение, которое охватывало ее каждый раз, когда она целовала Джереда.

Окажется ли прав отец? Может, в самом деле все мужчины одинаковы, и поцелуй этого капитана будет так же сладок? Подстрекаемая жгучим любопытством, Квинн приблизилась к пленнику и прильнула к его губам. Нед Слай в это время держал руки Сетона за спиной, не давая тому увернуться.

Губы англичанина оказались удивительно мягкими и нежными. Квинн раздвинула их языком и закрыла глаза, ожидая, когда возникнет то чудесное ощущение, которое разжигало в ее крови огонь страсти.

Однако ничего подобного не произошло.

Квинн разочарованно отпрянула назад, чувствуя, как болезненно защемило сердце. Этот поцелуй лишний раз напомнил ей о том, что она потеряла.

— Ну?! — широко улыбнулся Черная Борода, окинув пиратов торжествующим взглядом. — Не говорил ли я тебе, дочка?! Этот красавец так же хорош, как и твой Джеред.

— Да, говорил, — вздохнула Квинн.

Нед Слай, Пэг Лег Льюис и Джон Боунз тут же столпились вокруг нее, предлагая немного поразвлечься.

— Давай используем его как живую мишень, а? Чтобы попрактиковаться? Можно, Квинн? Можно?

— Нет, — отрезала она, вздрогнув при воспоминании о том, через что пришлось пройти в свое время Джереду.

Стоит ли удивляться, что он возненавидел ее? Сейчас Квинн проклинала себя за то, что подвергла Джереда стольким унижениям. Но она изменилась. Квинн непременно сказала бы ему об этом, если бы им было суждено встретиться. И это он повлиял на нее.

— Нет? — Нед Слай разочарованно сплюнул на песок. — Ну, с тобой теперь не повеселишься.

— Да, пожалуй, — прошептала Квинн. И слава Богу.

— Если уж мы не можем поразвлечься с ним, то… — дерзко подмигнул ей Пэг Лег Льюис.

— Отведите его… — Квинн собиралась предоставить Пиквиту распорядиться судьбой пленника, но потом передумала, решив защитить англичанина от жестокости пиратов. — Отведите капитана в мой… мой шатер.

Пиквит, теперь уже квартирмейстер Черной Бороды, отдал приказ:

— Ведите его в шатер Квинн.

— Счастливчик, — ухмыльнулся Джон Боунз.

— И обращайтесь с ним почтительно, не то я… я вырву ваши кишки и брошу их чайкам, — добавил Пиквит, наблюдая, как пираты грубо потащили прочь капитана Сетона.

— Да, почтительно, — подтвердила Квинн, глядя им вслед.

Постепенно все разошлись, и она осталась наедине с отцом.

— Он не понравился тебе, да, дочка? — в голосе Черной Бороды слышалось разочарование.

Квинн пришлось признаться.

— Сетон красивый, сильный и, несомненно, храбрый. Но я не чувствую к нему того, что с самого начала испытывала к Джереду Камерону. Чего-то не хватает, — она прикоснулась рукой к груди. — Вот здесь.

— Ба! Тогда я подышу тебе кого-нибудь другого!

— А потом третьего, четвертого, — устало проговорила Квинн. — О отец, как объяснить тебе, никогда не любившему, что я сейчас чувствую?!

Какое-то время Черная Борода о чем-то размышлял и вдруг неожиданно, так что даже напугал Квинн, схватил бочку и с силой грохнул ее о землю.

— Я все прекрасно понимаю! Черт побери! Он отравил твой разум! Украл твое сердце! Он погубил тебя!

Черная Борода гневно оскалился и бросился прочь, словно собираясь пешком преследовать Джереда Камерона, мчаться за ним по морям и океанам, пока не настигнет его.

— Нет, отец! — воскликнула Квинн, хватаясь за полы куртки. — Твой гнев здесь бессилен. Он не вернет мне Джереда и не успокоит мою боль.

— Что же тогда? Что я смогу для тебя сделать?

Привыкнув все решать с помощью силы, Черная Борода находился в полной растерянности и смятении.

Квинн на секунду задумалась, затем, вспомнив о помиловании короля, предложила:

— Ты уже не вернешь Джереда, но ты можешь покончить с пиратством. Мы бы начали нормальную жизнь, и мне бы не пришлось опасаться того, что когда-нибудь я увижу тебя болтающимся в петле.

Однако Квинн тут же поняла, что потребовала от отца слишком многого.

— Сдаться? — выпучив глаза и задыхаясь от гнева, прохрипел он.

— Но, отец, мы вполне могли бы обосноваться в колониях или вернуться в Англию и вести довольно обеспеченную жизнь на те деньги, что у нас есть.

— Никогда!

Странно, почему Квинн никогда раньше не замечала, как постарел ее отец: в черных волосах уже поблескивала седина, лицо сплошь избороздили глубокие морщины, делая его еще более жестким.

— Ну, тогда… — вздохнула она, глядя перед собой полными слез глазами.

— Тогда, ничего, — неожиданно улыбнулся Черная Борода. — Я не откажусь от пиратства даже ради тебя, дочка, но кое-что все-таки смогу сделать.

Взяв руку Квинн в свою ладонь, он усадил девушку рядом с собой на бревно и начал говорить о том, что поскольку новый губернатор собирается обосновать на Нью-Провиденс колонию, им придется подыскать другое прибежище.

— Другое?.. — разочарованно протянула Квинн, ожидая совершенно иного великодушного предложения.

— Нассау и Нью-Провиденс в скором времени окажутся слишком перенаселены, — рассмеялся Черная Борода. — Однако у меня есть один очень влиятельный друг. Вот он-то как раз нам и нужен.

— Друг? — подозрительно спросила Квинн. — Кто он?

— Губернатор Иден, — ответил отец. — Губернатор колонии в Северной Каролине.

— Колонии…

Черная Борода ласково потрепал дочь по щеке.

— Да, и по блеску в твоих глазах я вижу, что ты понимаешь, о чем идет речь. Пусть те, кто хочет, остаются здесь. Я же отправлюсь к неизведанным богатствам Нового Света.

— Колонии, — снова повторила Квинн.

Перед глазами встало улыбающееся лицо Джереда. Что ж, раз он не спешит к ней, значит, это сделает отец.

— Ради твоего счастья обещаю, что верну Джереда Камерона в твои объятия, — словно клятва прозвучали слова Черной Бороды.

ГЛАВА 28

Стремительно скользя по волнам со скоростью десять узлов в час, «Месть Королевы Анны» держал курс на север, к острову Окракок в заливе Памлико, Северная Каролина.

Пираты суетились на палубе, ретиво исполняя все приказы Черной Бороды, который громогласно подбадривал их, обещая выигрышное дело. Совсем недавно губернатор Чарльз Иден пожаловал ему и его шайке помилование в соответствии со всеобщей амнистией в обмен на часть накопленных ими богатств.

Тугие белоснежные паруса пели под напором ветра. Квинн стояла на палубе, держа на привязи Капитана Генри Моргана, и с упоением слушала эту восхитительную музыку. Перед ее глазами постоянно маячил образ Джереда. Сердце Квинн радостно билось в груди, ей хотелось петь вместе с ветром и парусами. О, очень скоро она снова увидит Джереда и сумеет все объяснить ему! Она непременно вернет его любовь!

— Прямо по курсу Окракок!

От волнения по спине Квинн даже пробежали мурашки. Она торопливо поднялась на капитанский мостик и, прикрыв ладонью глаза от солнца, пыталась рассмотреть остров.

— Ты когда-нибудь плавал в этих местах, Пиквит? — спросила она проходившего мимо помощника капитана.

— Я — нет, — он полез в карман и достал сушеный банан, а когда Капитан станцевал джигу, торжественно протянул обезьянке вознаграждение. — Но твой отец в юности, во время войны за испанский престол, находился на борту британского корабля.

Квинн знала эту историю. Отец еще носил имя Эдварда Драммондома. Он довольно быстро разочаровался в войне и после ее окончания был взят под свою опеку неким Бенджамином Хорниголдом. Еще в те годы в нем ярко проявились все задатки будущего пиратского вожака. Высокий, сильный, смелый и необузданный, Эдвард мечтал о собственном корабле. Когда в Вест-Индии, недалеко от острова Сент-Винсента, было захвачено французское судно, он, не раздумывая, присвоил его, сам себя назначил капитаном, а корабль переименовал в «Месть Королевы Анны». Вскоре о новоиспеченном пирате стали ходить легенды.

— В таком случае придется подождать, пока отец не покажет мне эти края, — как можно спокойнее сказала Квинн, на самом деле просто сгорая от нетерпения отправиться на поиски любимого.

Пиквит, казалось, угадал ее мысли.

— Если тебе нужен провожатый, то им буду я. Кроме того, у твоего отца здесь много дел. Стратегических дел, — хохотнул он. — Да, перед ним скоро откроется целый мир, и никто не посмеет сказать ему «нет». На его стороне — такая важная персона, как сам губернатор! Оторвать сейчас Черную Бороду от дел — все равно что отобрать у ребенка конфету.

— Надеюсь, что это так, — озабоченно нахмурилась Квинн.

На месте отца она бы не была столь доверчива. Что он знает о губернаторе кроме того, что тот любит деньги? Такой человек запросто предаст, если это принесет ему выгоду. Нужно обязательно предостеречь отца не злоупотреблять гостеприимством губернатора.

— Мы направляемся к мысу Страха. Вполне подходящее название для этого места, — Пиквит понизил голос. — Только ты одна сможешь узнать дальнейшие планы Черной Бороды.

Однако Квинн ничего не выяснила. Конечно, глупо, но ее так поглотили мысли о Джереде, что она забыла обо всем на свете. Теперь же, когда корабль проходил по узкому извилистому фарватеру, ей оставалось лишь гадать о том, проявит ли отец достаточно благоразумия в делах. Квинн изо всех сил пыталась побороть внезапно охватившее ее дурное предчувствие.

ГЛАВА 29

Дул холодный пронизывающий ветер. В небе призрачно светилась луна. Джеред с трудом очнулся от тревожных мыслей о сгоревшем корабле и, поежившись, поднял воротник потрепанного кителя. В доках бок о бок стояли десятки судов, целясь мачтами в небо, но ни одно из них не принадлежало ему. Губернатор Иден отлично позаботился об этом.

— Это губернатор приказал поджечь «Ветер странствий», Люсьен. Я знаю, я чувствую это сердцем.

— Я тоже в этом убежден, капитан, — кивнул Люсьен, стараясь не отставать от Джереда. — В порту только и говорят о пожаре.

— Негодяй, — выдохнул Джеред, стиснув в руках судовой журнал. Перед его глазами возникло лицо Черной Бороды, на котором играла зловещая улыбка. — Подумать только, даже Черная Борода сохранил мой корабль, а здесь…

— Черная Борода! Ха! — воскликнул Люсьен. — Дьявол во плоти.

Некоторое время они молчали, думая каждый о своем.

— Зная о делишках губернатора Идена, создается впечатление, что он и Черная Борода — два сапога пара.

— Ты словно читаешь мои мысли. Они оба по натуре — пираты, только один из них выглядит как джентльмен, волк в овечьей шкуре.

Джеред остановился, рассматривая шхуну водоизмещением двести восемьдесят тонн, на борту которой были установлены шестнадцать пушек по всей ее восьмидесятифутовой длине. Трехмачтовая, с прямыми парусами, она считалась прекрасным торговым судном и с легкостью могла доплыть из Англии до Америки всего за четыре недели. Именно о таком корабле всегда мечтал Джеред.

«Чайка Каролина» — превосходный корабль, капитан, — сказал Люсьен, заметив, куда смотрит Джеред.

— Капитан?! — Джеред шумно втянул в себя воздух и тяжело выдохнул. — Капитан без корабля.

— Это не надолго. У нас еще появится другой.

— Нет, Люсьен. С морем все кончено, — поскольку Люсьен был не только его первым помощником, но и другом, Джеред признался: — «Ветер странствий» — это все, чем я владел. Пираты разорили меня.

Да, после стольких лет напряженного труда он снова остался ни с чем, его уничтожили даже морально.

— Все? — переспросил Люсьен.

— Ну, кроме моего городского дома да одной-двух крон, — усмехнулся Джеред. — Однако этого совершенно недостаточно для покупки корабля. Пройдут долгие годы, прежде чем я смогу опять накопить денег. Черная Борода и губернатор Иден окончательно погубили меня.

— Мне искренне жаль, капитан.

По иронии судьбы, совсем недавно королевским указом была объявлена амнистия пиратам, если они сдадутся властям и прекратят заниматься морским разбоем. Теперь Черная Борода избежит виселицы и будет процветать, несмотря на то, что загубил столько невинных душ.

— Я тоже сожалею, — Джереда бил озноб. — Давай прибавим шагу…

Ветер заметно усилился, стало намного холоднее. Люсьен и Джеред быстро шли вдоль пристани, направляясь в уютную таверну и сгорая от нетерпения погреться у огня. Заведение называлось «Золотой гусь» и пользовалось большой популярностью среди самых различных слоев населения. Сюда заглядывали простые матросы и капитаны, путешественники и состоятельные купцы.

— Вот наконец и она, — обрадовался Джеред, еще издали услышав сквозь завывание ветра доносившиеся до них веселые хмельные голоса.

— Как раз вовремя. Бог мой, начинается дождь!

Джеред и Люсьен потянули на себя тяжелую дверь и оказались внутри помещения. В таверне ярко пылал камин; красные и оранжевые языки пламени весело лизали поленья, отбрасывая отблески на обшитые дубовыми досками стены. Друзья отыскали столик поближе к огню и уселись, собираясь здесь переждать непогоду.

— А, капитан Камерон! Уже вернулись из Голландии? — спешил приветствовать их хозяин заведения, плотный мужчина в завитом тугими колечками черном парике, одетый в короткую кожаную куртку и белый фартук. — Что закажете?

— Эль для меня и моего первого помощника.

Джеред не стал рассказывать о своем злосчастном путешествии. Это не та история, которую можно повторять вновь и вновь.

— Эль! — хозяин таверны на мгновение исчез, но тут же вернулся с двумя кружками. — За мой счет!

— Нет, я… — начал было Джеред, потом пожал плечами и принял угощение, решив пока спрятать свою гордость. Честно говоря, он даже обрадовался этому предложению; из-за отсутствия денег ему приходилась экономить буквально на всем. — Спасибо.

Люсьен поднял кружку.

— За тебя, капитан Камерон! Что было, то уже прошло. Но я ни о чем не жалею.

— И ты бы снова отправился со мной в плавание?

— Непременно!

Люсьен по-прежнему верил в Джереда и предложил ему найти какого-нибудь состоятельного купца, у которого есть корабль и груз, но не хватает знающих и опытных в морском деле людей. Учитывая подобную возможность, друзья тут же принялись бродить по залу, присматриваясь к посетителям.

— Вон тот, на вид довольно богатый. Как раз ДЛЯ тебя, — прикрывая ладонью рот, прошептал Люсьен, указывая на хорошо одетого джентльмена в белом парике, который сидел в центре зала и о чем-то увлеченно беседовал.

Джеред покачал головой.

— Этот человек заодно с Иденом. Я уже постарался вычислить сторонников губернатора.

Люсьен изумленно округлил рот.

Публика в таверне отличалась разнообразием. Наряду с представительными купцами встречались и такие, по которым явно плакала веревка. Пробираясь между столиками, Джеред крепко сжимал в руках кошелек, чтобы не расстаться с последними монетами.

— Капитан!

Люсьен сразу узнал человека в ярко-красном камзоле. Джеред тоже увидел его.

— Блэк Бэзил!

На мгновение ему показалось, что это просто игра воображения, ведь последние дни Джеред только и думал о пиратах. Но нет. Это действительно был Блэк Бэзил, собственной персоной. Мало того, он оказался не один. Джеред узнал Снида, Джона Боунза, Билли Ганна, Рингроуза и негромко выругался.

— Только взгляни на них! Какая наглость!

— Ведут себя так, словно находятся у себя дома. Черт бы их всех побрал!

Джеред бросил взгляд поверх голов посетителей, выискивая Черную Бороду. Здесь ли этот дьявол? А его дочь? Мысль о Квинн взволновала Джереда. Однако он не обнаружил их среди остальных пиратов. Это одновременно успокоило и взбудоражило его. Джеред и сам не знал, хочет ли он встретиться с этой маленькой злодейкой.

— Как ты думаешь, что они здесь делают? — спросил Люсьен.

— Что? — у Джереда кругом шла голова, мысли путались.

Он отнес это за счет выпитого эля.

— Я спросил, что они здесь делают?

Джеред с трудом заставил себя не думать о Квинн Тийч и ее отце.

— Наверно, у них какие-то дела с губернатором Иденом.

— Вполне вероятно.

Это предположение оказалось верным. Джеред и Люсьен подслушали разговор пиратов, узнав таким образом, что они не далеки от истины. Оказывается Черная Борода открыто и нагло бросил якорь в устье реки Памлико. С благословения губернатора Идена он намеревался организовать продажу «своих товаров» по сниженным ценам. Торговля будет проходить в городе Бат, прямо на берегу Памлико.

ГЛАВА 30

В Бате стояла прохладная погода, гораздо холоднее той, к которой привыкла Квинн. Но сегодня было необычайно тепло. Безоблачное небо казалось таким пронзительно синим, что океан, по сравнению с ним, выглядел совсем бледным. Над торговыми рядами, протянувшимися вдоль узкой улицы, развевались разноцветные флажки и флаги, включая и пиратские.

— Превосходный день для торговли награбленным товаром, — улыбаясь, заявил Пиквит.

К городку примыкала обширная открытая местность. Когда-то здесь рос лес, но его вырубили и отправили в Англию. Именно здесь и решили устроить огромный рынок. К тому же пираты могли прямо с берега присматривать за своими кораблями, число которых теперь увеличилось до трех. Да, лучшего места нельзя было и придумать.

— Увидишь, народ повалит сюда толпами, — убеждал Пиквит своего бывшего капитана и оказался прав.

Колонисты буквально заполонили пиратский рынок. Квинн давно привыкла к тому, что жители городов обычно побаиваются морских разбойников, и приятно удивилась столь радушному приему. Люди спешили увидеть и купить новейшие товары из Европы и южных стран. Мощеные улицы давно не были свидетелями подобного оживления.

— Господи, кого здесь только нет! — воскликнула Квинн.

Нарядные женщины и элегантные мужчины прогуливались бок о бок с грудастыми местными проститутками, которые так и увивались вокруг пиратов.

Шум стоял невообразимый. Разговоры мужчин и женщин, болтовня детей сливались с кудахтаньем, кряканьем и гоготанием кур, уток, гусей. Лаяли собаки, гоняясь за кошками, блеяли овцы и козы, гремели барабаны, пищали дудочки. На всеобщую потеху Капитан Генри Морган танцевал зажигательную джигу.

Все это перекрывали громкие голоса пиратов, расхваливающих свой товар. Честно говоря, сами они считали все эти вещи совершенно бесполезными. Их интересовало только золото и серебро.

Под навесами продавались бархат, атлас, полотно, ленты и кружева, античные вазы, табак, свечи, складные веера, различные безделушки и даже специи. На прилавках также лежали пистолеты, шпаги, кортики, табакерки и трости. А неподалеку от торговых рядов, под сенью дубов, пираты устроили конюшню.

— Кого мучает жажда? — орал Джон Боунз, предлагая всем разбавленный водой ром и эль.

— Апельсины! Апельсины! — Рингроуз ловко жонглировал яркими фруктами, привлекая внимание покупателей. — Лимоны! Лимоны!

— Игральные кости! Карты! Не проходите мимо своей удачи, — гнусавил Снид, стараясь соблазнить азартными играми нескольких джентльменов.

— Редкие попугаи! О-оккк! Попугаи! Попугаи! — без конца твердил попугай Пиквита, привлекая к себе внимание детей.

— Мама, смотри! Эта птичка разговаривает! — восклицала маленькая девочка с золотистыми кудряшками, дергая за материнскую юбку.

— Ты права. Он, действительно, умеет говорить, — улыбнулся Пиквит, подходя к клетке с попугаями. — И каждая из этих шести прелестных птичек тоже может этому научиться.

— Неужели? Говорящие попугаи?

Мама девочки явно склонялась к мысли купить птичку: то-то будет чем похвастаться перед соседками!

— Веера! Складные веера! — огромный Тимотти демонстрировал забавные вещицы с яркой росписью по шелку.

— Специи с Востока! Пряности! — сипел Молчаливый Сэм, тыча пальцем в жестянку с мускатным орехом.

— Корсеты! Женские и мужские корсеты! — надрывался Том Везерли, прикладывая их к своей худощавой фигуре. — Если хотите стать стройными, покупайте корсет! Чулки! Подвязки! — размахивал он переброшенными через руку чулками.

— Редкие шелка с Востока! Радуга цветов! Подходите ближе, прекрасные леди и джентльмены! — выкрикивала тут же разодетая в пух и прах Квинн.

В вырезе черного бархатного платья девушки соблазнительно виднелись упругие округлые груди, но ровно настолько, чтобы раздразнить воображение. Пышные красные нижние юбки и великолепные серьги с черным агатом как нельзя лучше дополняли ее наряд.

— Посмотри, какое на ней платье! — восхитилась какая-то рыжеволосая леди, проталкиваясь сквозь толпу, чтобы подойти поближе к Квинн. Пощупав ткань, она поинтересовалась ценой.

Несмотря на то, что платье попало к Квинн с того злополучного испанского галиона и с ним были связаны неприятные воспоминания, она наотрез отказалась продать его, зато уступила несколько ярдов черного бархата. После этого девушка потеряла всякий интерес к торговле, привлеченная устроенным пиратами «показом мод», на котором демонстрировалась не только мужская, но и женская одежда. Глядя на забавных разнаряженных «леди», с трудом верилось, что эти же самые люди могут быть весьма жестоки и опасны.

Нед Слай появился перед публикой в штанах до колен, в жилете и камзоле из зеленого бархата, расшитого по краям желтой и красно-коричневой нитью. Из-под широких обшлагов камзола выглядывала отороченная кружевом рубашка. В руках Слай держал деревянную табакерку с инкрустацией из черепашьего панциря. На голове пирата красовался напудренный белый парик.

Черная Борода также представлял собой довольно эффектное зрелище. На нем были черные штаны, жилет и камзол из красного бархата, золотые пуговицы на котором сверкали на солнце, невольно притягивая взгляд. Голову украшала черная шляпа. Бороду он заплел в косички, каждую из которых завязал красной ленточкой. «Гроза морей» выглядел сегодня на редкость элегантно, однако висящая у него на боку сабля напоминала о том, что он готов в любой момент пустить ее в ход. «Возможно, — подумала Квинн, — именно поэтому никто не заинтересовался нарядом отца».

Блэк Бэзил во время жеребьевки вытащил короткую соломинку, поэтому ему волей-неволей пришлось нарядиться в синее муслиновое платье с богато украшенными кружевом рукавами. Туго накрахмаленная нижняя юбка, которую он время от времени демонстрировал зрителям, приподнимая подол, делала платье еще пышнее. Мысленно проклиная женскую моду, Блэк прохаживался взад-вперед в туфлях на высоких каблуках. Несмотря на неестественную походку и довольно нелепый вид, он относился к происходящему с юмором, что очень понравилось Квинн.

— О, это платье великолепно подойдет для предстоящего бала. Тебе не кажется, Девайна? — высокая женщина средних лет, приподнявшись на цыпочки, оценивающе рассматривала наряд.

— Да, Марта. Я непременно возьму его.

— Но я первая увидела платье!

— Нет, я!

Покупательницы препирались до тех пор, пока Блэк Бэзил не положил этому конец, достав точно такое же, но медового цвета. Обе леди остались очень довольны и теперь вовсю кокетничали с пиратом.

Билли Ганну не повезло так же, как и Бэзилу. Однако в отличие от последнего, он даже не пытался скрыть свое недовольство тем, что ему пришлось облачиться в женский наряд. Нахмурив брови и громко ругаясь, Ганн прохаживался взад-вперед, демонстрируя прелестный костюм из фиолетового бархата для верховой езды, который хорошо дополняли высокие коричневые кожаные сапоги.

— О-о-о! — завопил Ганн, когда Биг Бен игриво ущипнул его за мягкое место.

— Ах, ты такая красивая! — с издевкой протянул Бен, успев увернуться от кулака.

Однако второй удар Ганна точно достиг цели. И вот уже негр и одетый в женское платье пират покатились по земле, нещадно молотя друг друга. Черная Борода поспешил разнять драчунов, не желая портить «благородный» образ морского разбойника.

Вскоре Квинн наскучило и это зрелище, и она перевела взгляд на переходящих от прилавка к прилавку колонистов.

— Какой интересный мужчина, — пробормотала Квинн себе под нос, заметив в толпе джентльмена в коричневом камзоле с широкими обшлагами, в кожаных бриджах и черной шляпе, из-под которой выглядывали завязанные в хвостик длинные светлые волосы.

Мужчина стоял к ней спиной, рассматривая кремневый пистолет, и чем-то напоминал Джереда. Квинн замерла, будучи не в силах оторвать от незнакомца взгляд. Вот он медленно повернулся, и девушка в изумлении открыла рот: это, действительно, оказался Джеред!

Квинн попыталась успокоиться, но сердце так бешено колотилось у нее в груди, что, казалось, вот-вот выскочит наружу. Знакомые ощущения волной прокатились по ее телу. Теперь она точно знала: только Джеред мог вызвать в ней такие чувства…

Господи, он здесь, в Бате! Джеред нашел ее раньше, чем это успела сделать она. Но какой будет их встреча: дружелюбной или враждебной? Когда его тень упала на прилавок, Квинн едва не потеряла самообладание.

— Здравствуй, Квинн, — бесцветным тоном произнес Джеред.

— Здравствуй, Джеред, — ответила девушка, с трудом выдержав его пристальный взгляд.

Несмотря на внешнее спокойствие, Джеред едва сдерживался, чтобы не потерять голову. Он стоял так близко к Квинн, вдыхал ее неповторимый запах, смотрел в ее огромные серые глаза… и чувствовал, что его непреодолимо влечет к этой злодейке. Джеред вспомнил жаркие любовные ночи, их тела, сплетенные на песке. Разве можно когда-нибудь забыть об этом?

— Да, судя по всему, дела у вас процветают, — с сарказмом заметил он.

— Как видишь, — в тон ему ответила Квинн, чувствуя некоторую неловкость, но твердо решив держаться до конца, независимо от того, к чему приведет разговор.

— А эти товары, очевидно, с корабля, который ты так безжалостно сожгла? — напрямик спросил Джеред.

Квинн облизнула внезапно пересохшие губы. Ей стало не по себе от этого вопроса.

— Джеред… пожалуйста… Ты сам даже не дал мне возможности все объяснить…

— Нет, не дал, — мрачно подтвердил он. — Но что может сказать женщина, которая накачивает сонным зельем возлюбленного и исчезает среди ночи, чтобы вместе с шайкой пиратов совершить разбойное нападение, которое унесло столько невинных жизней?

— Я очень сожалею об этом… — прошептала Квинн.

— Сожалеешь?! — Джеред недобро сузил глаза. — Может, твое сожаление следует выразить тем, кто сейчас покоится на морском дне?

Квинн покачала головой, стараясь справиться с навернувшимися на глаза слезами.

— Конечно, у тебя много причин сердиться на меня, но знай, я скрыла от тебя наши планы только потому, что хотела защитить твою жизнь, — негромко сказала она.

— Защитить меня?! — насмешливо воскликнул Джеред. — Прекрасно! Значит, у злодейки-пиратки, оказывается, есть сердце, пусть и сделанное из камня, он издевательски хохотнул. — Или оно из золота? Испанского золота?

Квинн гордо вздернула подбородок.

— Да, у меня есть сердце.

«Хотя и разбитое», — грустно подумала она.

— Сердце пиратки, — бросил Джеред и, не выдержав, отвернулся.

Квинн сначала хотела возразить, но потом передумала.

— Я такая, какая есть, — твердо сказала она, решив ни о чем не просить и не умолять Джереда.

— Дьявольское отродье, — по-прежнему стоя к ней спиной, проговорил он. — Злодейка.

— Злодейка? Нет. Во мне многое изменилось, Джеред. Если ты откроешь свое сердце и глаза, то, возможно, поймешь это.

Джеред резко повернулся к Квинн. Его карие глаза полыхали ненавистью.

— Однажды я уже сделал это. Однако получил взамен лишь ложь и предательство. Никогда больше я не открою свое сердце, Квинн Тийч, никогда!

С этими словами он бросился прочь от нее, едва не сбив с ног Пиквита с его попугаем.

— Тогда прощай, — прошептала Квинн, но в ее сердце теплилась надежда, что еще не все потеряно.

ГЛАВА 31

Огонь в камине почти погас. В комнате становилось прохладно. Подняв голову от письменного стола, Джеред хотел было позвать Хорварда, однако вовремя вспомнил, что ему пришлось рассчитать старого преданного слугу. Поэтому он поднялся и с недовольным ворчанием сам подбросил в камин поленья.

Сначала — конюх, потом — горничная, теперь — Хорвард, на очереди — миссис Майнивер. Если придется уволить и кухарку, то он сам будет вынужден заняться стряпней. Что ж, чего только не сделаешь, чтобы выжить и остаться «на плаву», особенно, когда донимают кредиторы.

— Сэр!

На пороге в ночной рубашке, чепце и халате появилась миссис Майнивер. Немного помедлив, она шагнула в комнату.

— В чем дело, Ребекка? — несколько резко спросил Джеред: столкновение с Квинн Тийч совершенно вывело его из равновесия. — Пожалуйста, не тяните.

— Наша кладовая совсем опустела, сэр. Кухарке нужна мука, дрожжи и…

— Хорошо, хорошо. Составьте список. Я позабочусь об этом, — нетерпеливо перебил ее Джеред, думая о том, где ему взять столько денег.

— Да, сэр, — почтительно кивнула миссис Майнивер и удалилась; звук ее шагов постепенно затих в глубине дома.

— Проклятие! — выругался Джеред, доставая из шкатулки, в которой хранилась Библия, листок бумаги.

Обмакнув перо в чернила, он задумался над списком. Серебряная сахарница, серебряный чайник, серебряный кофейник, сундук, столик на изогнутых ножках, кресло, кушетка — все эти вещи Джеред продал за последние несколько недель, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Он окинул внимательным взглядом гостиную, прикидывая, с чем еще можно расстаться.

Вот шкатулка, в которой хранится Библия, мягкий стул или письменный стол… Джеред больше склонялся к шкатулке, несмотря на то, что с ней были связаны сентиментальные воспоминания о детстве. Шкатулка — единственная вещь, сохранившаяся у него из того, что он привез из Шотландии, единственная ниточка, связывающая Джереда с прошлым. Но иного выхода он, увы, не видел: нужно продержаться какое-то время, пока не поправятся финансовые дела.

За последнее время Джереду, пусть с огромным трудом, удалось собрать новую партию товара, однако он не мог доставить его в Голландию. Не было ни корабля, ни денег, чтобы нанять какое-нибудь судно.

— Я все преодолею. Однажды у меня все получится, и я все-таки отправлюсь в плавание! — не уставал повторять себе Джеред, упорно не желая сдаваться.

Преданность Люсьена и Эпплгейта облегчала ему эту задачу. Друзья устроились на работу, чтобы помочь Джереду собрать деньги на новый корабль. Эпплгейт трудился у серебряных дел мастера, а Люсьен стал извозчиком. Оба с нетерпением ожидали того момента, когда они смогут опять выйти в море.

Море… Джеред обхватил руками голову, стараясь не думать об этом, чтобы не поддаваться унынию.

— Возможно, единственный способ вернуть утраченное состояние — это присоединиться к проклятым пиратам?! — с горечью прошептал он и нехорошо засмеялся.

Честно говоря, у него складывалось впечатление, что в Северной Каролине честному человеку делать нечего, ибо невозможно противостоять интригам губернатора Идена и наглости Черной Бороды.

Люсьен, работая извозчиком, держал Джереда в курсе всех новостей. Он рассказал ему и о последних подвигах «дьявола». Судя по всему, Черной Бороде явно не сиделось на месте. Не довольствуясь тем, что в его руках находился сам губернатор Иден, он продолжал захватывать корабли, рыская вдоль побережья.

Кроме того, его команда пополнилась еще одним капитаном — майором Стидом Боннетом, бывшим плантатором с Барбадоса, человеком с безупречной репутацией.

— Без сомнения, этого Боннета тоже преследовали кредиторы, — сказал сам себе Джеред.

Впрочем, какая ему разница?! Он знал, что никогда не станет на этот путь. Джеред уже имел опыт общения с пиратами. «И с женщинами, которые…»

Джеред положил перо и задумался. Однако его размышления прервал стук в дверь.

— Иду! — крикнул он, зная, что миссис Майнивер уже в постели.

«Как все нормальные люди», — пронеслось у него в голове. — Интересно, кто же это мог быть в такой поздний час?»

На пороге стоял Люсьен.

— Что случилось? — встревоженно спросил Джеред, испугавшись, что произошло нечто непоправимое.

— Мне только что пришлось везти одного из помощников губернатора, — прямо с порога начал Люсьен. — Большого любителя поболтать, — с усмешкой добавил он.

Джеред отступил в сторону, приглашая друга пройти в комнату. Они уселись поближе к огню.

— Хочешь чаю?

— Чаю?! — во все горло загоготал Люсьен. — Чай — это напиток старых леди и напыщенных джентльменов. Мне бы чего-нибудь покрепче, если у тебя найдется, разумеется.

— Найдется, — впервые за этот день улыбнулся Джеред. Он прошел к шкафчику, достал бутылку вина и два стакана. — Вино с пиратского рынка. Дешевое, правда, но вполне приличное.

— Неужели ты что-то покупаешь у этих негодяев? — изумился Люсьен.

— Да, и каждый раз проклинаю себя за это, — кивнул Джеред, медленно наполняя стаканы. — К сожалению, у них невероятно низкие цены, а у меня совсем не осталось денег.

— Ладно, — примирительно сказал Люсьен. — Меня так мучает жажда, что мне все равно, откуда взялось это вино, — он до дна осушил свой стакан, затем удобно расположился в одном из кресел. — Между прочим, пираты опять напали на корабль.

— Напали? Где?

— Недалеко от Чарлстона.

— Южная Каролина! — Джеред стиснул в руке стакан.

— Черная Борода блокировал подходы к соседней с нами колонии.

— Заблокировал, говоришь? — Джеред чувствовал, что это еще не все новости, и приготовился к худшему. — И что думает об этом помощник Идена? — спросил он, подливая Люсьену вина.

— Он рассказывал все это своему попутчику с таким удивлением, словно думал, что такой человек, как Черная Борода, станет играть по правилам. Тем не менее, как я понял, губернатор в любом случае не собирается вмешиваться.

— Разумеется, — злобно пробормотал Джеред, вспомнив свою давнюю встречу с алчным представителем власти.

Люсьену не терпелось продолжить рассказ.

— Но это еще далеко не самое плохое. За прошедшую неделю Черная Борода захватил восемь кораблей, которые входили либо выходили из гавани и… и…

— Продолжай!

— Он удерживает в заложниках Самьюэла Рэгга, члена Совета губернаторов от Южной Каролины, и его четырехлетнего сына.

— О, нет!

Джеред так поразился наглостью и безмозглостью Черной Бороды, что в сердцах выронил стакан, разлив на ковер вино. Чертыхаясь, он принялся вытирать его носовым платком.

— Черная Борода грозится убить пленников и прислать их головы губернатору Роберту Джонсону, а также собирается поджечь стоящие у причала суда, если ему срочно не доставят необходимые медикаменты.

— Медикаменты? — внезапно побледнел Джеред. — Кто-то болен? Кто? Скажи, Люсьен, — дрожащим голосом спросил он, забыв о том, что решил навсегда покончить с Квинн.

Тот покачал головой.

— Я не знаю.

— Значит, это она.

Джеред в волнении зашагал по комнате. Он знал, как быстро распространяются некоторые болезни, какая высокая смертность бывает во время эпидемий. Мысль о том, что Квинн, возможно, умирает, острой болью отдалась в его сердце.

— Может быть, — пожал плечами Люсьен, потом, спохватившись, добавил: — А может быть, и нет.

— Я должен выяснить это.

— Что? — догадавшись, что задумал Джеред, Люсьен испуганно замотал головой. — Нет, ты не должен этого делать. Если болезнь охватила корабли Черной Бороды, ты тоже можешь заразиться.

— Мне все равно, — воскликнул Джеред. Он знал, что никогда не простит себе, если не сделает все возможное, чтобы спасти Квинн. — Я отправляюсь в Южную Каролину.

ГЛАВА 32

Из каюты отца Квинн с восхищением наблюдала за восходом солнца. Светлеющее небо красиво окрасилось в золотистые, розовые, нежно-абрикосовые тона. Все казалось таким прекрасным, и настолько же ужасной была действительность.

Отец… Он вполне бы мог удовлетвориться строительством гавани в Бате или нажить себе состояние, торгуя на пиратском рынке. Но, увы, этого не произошло. Жадность толкнула его на новые и слишком рискованные подвиги.

— Я хочу командовать целым флотом, — заявил однажды Черная Борода и начал активно претворять в жизнь свой план, захватывая один корабль за другим. — Следующее судно будет твоим, дочка, — сказал он Квинн и сдержал свое обещание.

Черная Борода присмотрел для этой цели небольшой торговый корабль, впоследствии переименованный в «Ошибку Черного Ангела».

— Надеюсь, ты не позволишь ему уплыть без тебя, — многозначительно заметил отец.

Эти слова острой болью напомнили ей о Джереде. После той встречи на рынке Квинн безуспешно пыталась выбросить его из головы. Ее даже не обрадовало заманчивое предложение отца. Она не хотела опять становиться капитаном, во всяком случае, сейчас. Однако Квинн не успела даже сказать «нет», как дело было сделано, и у нее снова появился корабль и команда.

— Дочка, познакомься с майором Стидом Боннетом.

Квинн медленно подняла глаза и приятно удивилась увиденному. Человек, которого представил ей отец, так же, как и Джеред, мало походил на пирата. Перед Квинн стоял гладко выбритый плотного сложения отставной военный в белом парике и весьма экстравагантном наряде, явно не с чужого плеча, а сшитом у лучшего портного.

— Каков франт? — загоготал Черная Борода.

Боннет охотно поведал свою историю: он из хорошей семьи, получил прекрасное образование, честно воевал, недавно ушел в отставку и обосновался в Барбадосе, вполне довольный своей жизнью.

— Тогда почему? — удивилась Квинн. — Почему вы здесь?

Черная Борода прищелкнул языком.

— У Боннета была не жена, а настоящая мегера. Она пилила его день и ночь. Единственное спасение — или убить, или бежать он нее, — пират громко захохотал. — Вот так-то. Теперь Боннет готов к новым подвигам под моим командованием. К тому же у него есть собственный корабль. Отличная шхуна. Но боюсь, что в открытом море он новичок, а? — Черная Борода шутливо ткнул майора локтем в бок. — Боннет болтался поблизости. И я взял его под свою опеку.

Боннет смущенно улыбнулся.

— Очевидно, я плохой моряк, но я учусь.

— Как и все мы, майор, — проговорила Квинн. — Как и все мы.

В полдень Черная Борода пришел навестить дочь на борту «Ошибки Черного Ангела». Он выглядел весьма озабоченным.

— На твоем корабле вспыхнула какая-то эпидемия, — сообщил он, взяв Квинн за руку и торопливо проводя ее мимо двух матросов, покрытых отвратительной на вид сыпью.

— Очень похоже на корь, — предположил Пиквит. — Если это так, то дело плохо. Это смертельно опасно.

Сгущая краски, он принялся описывать симптомы болезни.

Черная Борода немедленно переправил Квинн на свой корабль, приказав не выходить из его каюты, пока все не прояснится.

Это произошло три дня назад. За это время один за другим заболели несколько пиратов.

— Ба! Весь проклятый корабль чем-то заражен! — выругался Черная Борода, в сердцах хлопнув дверью. — Уже лежат Нед Слай, Том Везерли, Рингроуз и Снид.

— Все, кого я взяла с собой на борт «Ошибки Черного Ангела», — Квинн чувствовала себя виноватой. — А как Пиквит?

— Здоров, как бык. Однако все бывшие матросы судна, ставшие пиратами, тоже больны.

Черная Борода пристально посмотрел на дочь.

— А как ты?

Квинн находилась на том корабле, и это все больше и больше тревожило его.

— Я в порядке. Просто немного грустно, вот и все.

— Призрак сатаны! — Черная Борода со злостью ударил кулаком по изголовью кровати. — Опять этот капитан?! Ты все еще не можешь выбросить его из головы?

— Нет, он не… — Квинн торопливо отвела взгляд, не смея лгать отцу. Впрочем, все и так было ясно по ее лицу.

Черная Борода сорвал с головы шляпу и швырнул на кровать.

— Позволь мне подыскать для тебя другого красавца.

— Нет, — запротестовала Квинн; на мгновение у нее закружилась голова, но потом все прошло. — С меня достаточно любви. Все удовольствия заканчиваются болью, — она приложила руку к груди. — Вот здесь.

— Со мной такого не бывало, — хмыкнул Черная Борода. — Черт побери, как бы мне хотелось понять тебя, — он подозрительно уставился на дочь. — Мне только кажется или ты на самом деле такая бледная?

— Бледная? — переспросила Квинн.

На лбу у нее выступили капельки пота. Она собиралась смахнуть их и почувствовала новый приступ головокружения. Какой горячий лоб… О, нет, только не это! Ей нельзя болеть, это не входит в ее планы.

— Квинн?

Она подняла глаза, твердо встретив встревоженный отцовский взгляд.

— Все в порядке. Не волнуйся.

Для убедительности Квинн улыбнулась и поднялась со стула. Она шагнула вперед и едва удержалась на ногах.

— Ты, действительно, хорошо себя чувствуешь? — продолжал допытываться Черная Борода.

— Да.

Квинн попыталась сделать еще несколько шагов, но снова ощутила себя ужасно разбитой. Боль билась у нее в голове, все тело охватила странная дрожь.

— О…

С каждой минутой Квинн становилось все хуже и хуже. Кожа зудела так, что хотелось ее содрать. Квинн чувствовала страшную усталость и слабость. О, если бы только можно было хоть немного отдохнуть…

— Дочка! — заподозрив неладное. Черная Борода в два прыжка очутился возле нее.

— Оте…

Перед глазами Квинн вдруг замелькали разноцветные круги, и она без чувств рухнула на руки отца.

ГЛАВА 33

Джеред едва не вывалился из гамака, когда корабль подбросило на встречной волне. Он сразу же проснулся и поспешил на верхнюю палубу, чтобы узнать, не показалась ли земля. Однако, к его огромному разочарованию, вокруг все оставалось по-прежнему; бескрайний океан и темно-синее вечернее небо.

— Что ты здесь делаешь? — неожиданно раздался за его спиной грубый голос.

Джеред медленно повернулся. Он знал этого рослого надменного парня, который когда-то служил матросом в его команде, но был изгнан за лень и непорядочность. Теперь этот тип по нескольку раз в день приставал к Джереду, бесцеремонно напоминая ему, что на этом корабле он всего лишь пассажир, причем купивший дешевое место, а не капитан.

— Пытаюсь сориентироваться по звездам, — как можно дружелюбнее ответил Джеред. — Я надеялся, что скоро покажется Чарлстон.

— Как только ветер принесет нас туда, — усмехнулся матрос. — А почему ты так торопишься? У тебя там дела?

Джеред подставил лицо навстречу ветру.

— Да, — не вдаваясь в подробности, ответил он.

Подтвердились его самые худшие опасения. Причина необузданного поведения Черной Бороды заключалась в том, что Квинн тоже стала жертвой эпидемии.

— Дела или нет, а у меня есть приказ, согласно которому ты должен находиться внизу, с самыми бедными пассажирами, — тоном, не допускающим возражений, произнес матрос и для большей убедительности дотронулся до торчащего у него из-за пояса пистолета.

— Конечно! — шутливо поднял руки Джеред.

Дул холодный северо-восточный ветер, и он уже порядком замерз. Пусть внизу не так удобно, зато тепло. Джеред спустился с верхней палубы и снова свернулся калачиком в гамаке. Вскоре легкое покачивание корабля усыпило его.

Он проснулся от того, что кто-то громко объявил о приближении Чарлстона. Затем тот же самый голос довел до сведения пассажиров, что вход в гавань блокирован.

— Судя по флагу, это корабль Черной Бороды, — пробормотал Джеред.

В другое время это, наверно, испугало бы его, но сейчас он почувствовал облегчение: именно для того, чтобы увидеться с «грозой морей», Джеред проделал столь долгий путь.

— О Боже! Кажется, они собираются стрелять в нас!

Забыв о предупреждении оставаться внизу, Джеред, перепрыгивая через две ступеньки, торопливо поднялся на верхнюю палубу и сразу заметил пушки «Мести Королевы Анны». Их медные дула грозно поблескивали в первых лучах восходящего солнца.

— Поднимите белый флаг! — закричал Джеред.

— Ты еще и приказываешь? — насмешливо спросил дюжий матрос.

— Или делай то, что я говорю, или ты скоро окажешься на морском дне.

Матрос еще колебался, однако когда к ним вплотную подошел корабль Черной Бороды в сопровождении двух шхун, нехотя повиновался. Белый флаг затрепетал на ветру. Но этого оказалось недостаточно, и вслед за этим в воду плюхнулись два пушечных ядра.

— Чего хочет этот ублюдок? — подходя к Джереду, сердито спросил капитан.

— Больна его дочь. Ему нужны лекарства для нее и для членов команды.

— Больна? — испуганно отпрянул капитан. — Немедленно разворачивайте судно. Мы возвращаемся обратно.

— Он все равно обстреляет вас, — усмехнулся Джеред, дерзко глядя на капитана. — Я знаю Черную Бороду, сэр. Он беспощаден. Для него не имеет никакого значения поднятый нами белый флаг. Если мы не подчинимся. Черная Борода разгромит это судно в мгновение ока. Даже от членов своей шайки он требует полного повиновения.

— Что же, по-вашему, мы должны делать? — скептически спросил капитан.

— Позвольте мне перейти на борт его корабля.

— Перейти на борт пиратского корабля?!

— Да, сэр, — твердо сказал Джеред; это была единственная возможность увидеться с Квинн и дать ей знать, что она ему далеко не безразлична. — Я выброшу свой белый флаг.

С этими словами Джеред привязал к шпаге носовой платок и стал размахивать им. Заметив это, Черная Борода развернул «Месть Королевы Анны». Теперь корабли бок о бок покачивались на волнах.

— Эй, на судне! Кто ты?

— Джеред Камерон. Я хочу подняться на борт корабля, — заявил Джеред, подходя к поручням.

— Камерон… Твоя просьба принята, — наконец раздалось после небольшой паузы.

Биг Бен и Молчаливый Сэм помогли Джереду взобраться на палубу «Мести Королевы Анны». Он с любопытством осмотрелся. Корабль уже не казался ему столь грозным, как раньше, и выглядел как обычное судно. Правда, пушек было в два раза больше, чем обычно, да и команда представляла собой огромную разношерстную толпу. «Судя по всему, Черная Борода собирает собственный флот, чтобы соперничать с королевской военной флотилией», — подумал Джеред.

— Думаю, мне не нужно говорить тебе, что ты мне не нравишься, — раздался за его спиной густой бас пирата.

— Ты мне тоже, — твердо ответил Джеред.

Они стояли друг против друга, сверкая глазами.

Наконец Черная Борода нарушил молчание.

— Зачем ты явился?

— Чтобы увидеть Квинн, — честно признался Джеред. — Я должен знать, что происходит.

— А-а-а! — взревел пират. — Она чертовски больна!

— Тогда почему не вызвали врача?

— Врача?! — Черная Борода оттолкнул Джереда. — Потому что врачи — шарлатаны, все до одного! Поверь, я знаю это. Джон Боунз был одним из них, и я не доверил бы ему даже жизнь рыбы.

Джеред не стал спорить. Он тоже не особенно доверял докторам. Они умели лишь облегчить боль, успокоить биение сердца и ампутировать конечности. Лишь немногие из них понимали причины болезни и смерти людей и действительно помогали им. Большинство же просто стояли и ждали, когда пациент отдаст Богу душу.

Палуба буквально сотрясалась от шагов Черной Бороды. Внезапно он прекратил хождение взад-вперед и воскликнул:

— Нет, нет и нет! Все, что мне нужно, — это немного опиума, сироп из белых роз и касторовое масло для приготовления чудодейственного эликсира, секрет которого известен только мне.

— Опиум? Касторовое масло? — с сомнением переспросил Джеред.

Вряд ли это могло помочь. Несколько лет назад он жил в Чарлстоне и видел, как во время эпидемии женщины ухаживали за больными. Что если попробовать сделать то же самое? Джеред предложил эту идею Черной Бороде.

— Пожалуйста, не отказывай мне. Пока ты будешь дожидаться снадобий от губернатора, позволь хотя бы взглянуть на Квинн.

Возможно, тон его голоса и умоляющий взгляд заставили смягчиться Черную Бороду.

— Ба! Кому же это повредит, — пожал он плечами и повел Джереда вниз. — Она здесь.

Каюта Черной Бороды весьма удивила Джереда своей роскошью. Сквозь венецианское стекло внутрь пробивался розоватый свет утренней зари, освещая прикрепленный к полу письменный стол, книги, карты и морские чертежи на стенах, турецкие ковры на полу, лампы в восточном стиле и огромную кровать, на которой неподвижно лежала Квинн. Ее темные волосы разметались по подушке, обрамляя бледное и такое дорогое ему лицо.

— Квинн!

Джеред осторожно отбросил со лба девушки влажную прядь. Квинн медленно открыла, потом сразу же закрыла глаза. Джеред тотчас забыл все, что собирался ей сказать, думая лишь о том, как спасти любимую.

— Что ты даешь ей, чтобы снять жар?

— Разбавленное вино. Квинн мучает ужасная жажда.

— Вино? — Джеред положил руку на пылающий лоб девушки. Пульс больной был учащенным, дыхание — поверхностным. — Дай ей воды, но добавь туда всего лишь каплю вина. Принеси мокрую тряпку и таз самой холодной воды, которую только сможешь найти.

— Ты мне приказываешь? — загремел Черная Борода.

— Да, — твердо ответил Джеред, выдержав его взгляд. — И если ты любишь ее, а я думаю, что это так, то будешь слушаться меня.

Джеред вспомнил, как женщины в Чарлстоне спасли несколько человек, обтирая холодной водой лицо и тело больного, чтобы снять жар, а также давая обильное питье.

— Квинн.

Взяв любимую за руку, Джеред пообещал, что ни на шаг не отойдет от нее, и сдержал свое слово.

Так началось бессменное бодрствование Джереда и Черной Бороды у постели Квинн. Они ждали, надеялись, переживали. Двух заклятых врагов на время объединила любовь к той, которая неподвижно лежала на кровати.

«Он любит ее, — думал Джеред, читая на лице Черной Бороды заботу и тревогу. — Удивительно, но несмотря на жестокое сердце, это чудовище, действительно, любит свою дочь».

Наблюдая, как тяжело вздымается грудь Квинн, как она борется за каждый вдох, Джеред снова и снова шептал:

— Не умирай, Квинн! Держись! Пожалуйста… Пожалуйста…

Словно вняв его отчаянной мольбе, Квинн задышала ровнее, спокойнее. Состояние ее явно улучшилось. Слезы радости застилали Джереду глаза. Его сердце переполняли любовь и нежность к Квинн. Не будучи глубоко религиозным человеком, Джеред упал на колени и, склонив голову, начал неистово молиться.

ГЛАВА 34

Квинн проснулась словно от какого-то внутреннего толчка и заставила себя открыть глаза. Все вокруг заливал яркий солнечный свет. Какое-то время она никак не могла понять, что произошло.

— Джеред?

Квинн казалось, что она слышала его голос, который что-то шептал ей в темноте, чувствовала его нежные руки…

— Джеред, — опять позвала девушка.

Ее глаза даже заболели от напряжения и яркого света, пока она осматривала комнату: карты, чертежи, книги… Сердце Квинн радостно забилось: неужели она в каюте «Мести Черного Ангела»?

Приподнявшись на локте, Квинн снова окинула взглядом комнату: ковры, лампы, две сабли, крест-накрест висевшие на стене…

Постепенно надежда на чудо улетучилась. Это оказался вовсе не корабль Джереда, это корабль ее отца.

— Итак, ты вновь среди живых, — как гром среди ясного неба раздался голос Черной Бороды.

— Отец?..

Квинн изумленно уставилась на огромную фигуру, потом разочарованно откинулась на подушки и закрыла глаза. Господи, это не Джеред! Ей все приснилось… Воспаленное воображение сыграло с ней злую шутку…

— Ты хочешь есть?

— Есть? — в животе у Квинн урчало, но мысль о еде вызывала неприятные ощущения, по крайней мере, в данный момент. — Нет.

Она казалась себе удивительно слабой. «Наверно, именно так чувствуют себя новорожденные обезьянки», — подумала Квинн, вспомнив, каким беспомощным был Капитан Генри Морган, когда Пиквит подарил его ей. Пиквит, дорогой Пиквит… Неожиданно она все вспомнила.

— Как Пиквит? Остальные?

— Пиквит даже ни разу не чихнул, но… — Черная Борода снял шляпу и понурил голову. — Мы похоронили в море несколько новых матросов, а также Везерли, Рингроуза и Снида.

— О, нет!

Квинн помнила, какими они были полными жизни, как пили ром, резались в карты, заигрывали с проститутками Бата…

— А Нед? — с беспокойством спросила она, хотя никогда не испытывала к нему особой симпатии.

— Нед поправился, как и ты. Я положил ему на голову мокрую тряпку и дал… — тут Черная Борода брезгливо поморщился, — воды.

— Воды? — не поверила Квинн.

— Да-а, — протянул Черная Борода. — Он впервые в жизни пил простую воду, — отец принялся бесцельно крутить золотую пуговицу на рукаве пиджака. — Другие тоже поправились.

— Сколько?

— Квинн, дочка, умерло больше половины команды «Ошибки Черного Ангела». Это ужасная болезнь… — внезапно гнев исказил лицо Черной Бороды. — Проклятие! Если бы эта свинья, губернатор, вовремя дал бы лекарства, потерь было бы намного меньше.

— Губернатор согласился на твои требования?

— Да, он передал медикаментов на целых триста крон, — проворчал отец. — Теперь, когда опасность позади, просто не знаю, что с ними делать?

— Значит… значит, ты не…

— Не убил Рэгга и его сына, не сжег корабли? — усмехнулся Черная Борода и, выхватив из-под подушки пистолет, стал размахивать им, целясь в невидимых врагов. — Мне следовало бы это сделать!

— Нет, отец!

Мысль об этом пугала Квинн, хотя она понимала, что это просто бравада с его стороны.

Черная Борода засмеялся.

— Полно ворчать, Квинн! С меня довольно и моих женщин, — он заткнул пистолет за пояс. — Не удивительно, что Боннет сбежал от своей жены, пожелав плавать с нами. Жаль, правда, что он никудышный капитан, совершенно ничего не понимает в навигации. Несмотря на то, что Боннет хозяин корабля, мне пришлось поставить другого капитана.

— Другого капитана?

Квинн в душе пожалела этого щеголеватого джентльмена с печальными глазами. Боннет за свои корабль десятью пушками и нанял семьдесят человек. А теперь он больше не капитан. Да, такое унижение трудно пережить.

— Капитаном будет Блэк Бэзил, — заявил отец. — Тебе хорошо известно, что он — пират из пиратов.

— Я думала…

Квинн зарылась головой в подушки. Волна разочарования снова захлестнула ее, вытеснив все мысли и чувства. Она так надеялась, что Джеред все-таки был здесь, так мечтала, что он любит ее. Но это оказалось не так. И все же Квинн явственно слышала именно его, такой знакомый голос…

— Не волнуйся за Стида Боннета, дочка. Что бы он там ни говорил, он — не пират. Вряд ли его гордость уязвлена так, как ты думаешь.

Не замечая, что Квинн совершенно не слушает его, Черная Борода продолжал разглагольствовать:

— Я уже все спланировал, чтоб мне подавиться печенью сатаны! Теперь, когда эта проклятая болезнь позади, мы займемся делами. Будем трудиться, как пчелки, совершая вылазки на север до Вирджинии, а на юг — до Гондураса, — отец грубо расхохотался. — И не волнуйся насчет губернатора Роберта Джонсона. Я легко приручил его, как собаку. А губернатор Иден только и знает, что улыбается нам… Я с тобой разговариваю, дочка! — Черная Борода сердито ударил ногой по кровати, рассердившись на ее невнимание. — Правда, губернатор Вирджинии настроен не очень дружелюбно к пиратам, но мы сумеем запугать и его. Все это…

— Мне все равно! — оборвала отца Квинн, поднимая голову. — О отец, мне показалось, что Джеред был здесь. Я думала… но это уже не имеет значения.

Густые брови Черной Бороды удивленно поползли вверх.

— Да нет, похоже, что имеет.

— Мне снилось, что Джеред был здесь. Я так мечтала об этом. Как глупо! Судя по всему, Джеред Камерон, действительно, ненавидит меня.

— Ба! — Черная Борода плюхнулся на обтянутый красным бархатом мягкий стул и принялся задумчиво теребить бороду. — Ненавидит тебя? Нет… — пробормотал он, то заплетая, то вновь расплетая косичку на бороде.

— В чем дело?

Квинн хорошо знала своего отца и сразу поняла, что он что-то скрывает от нее.

— Эта плаксивая желтоволосая треска была здесь, — наконец выпалил Черная Борода. — Да, да, твой капитан, действительно, находился на корабле по моей милости. Он услышал об эпидемии и явился посмотреть, жива ты еще или нет.

Несмотря на ужасную слабость, Квинн попыталась подняться.

— Где же он? Я должна увидеть его.

— Когда я понял, что ты поправляешься, то прогнал его прочь.

— Прогнал? Но почему?

Радость Квинн тут же сменилась отчаянием.

— Потому что вы принадлежите к разным мирам. Ты очень изменилась с тех пор, как этот человек вошел в твою жизнь, и изменилась в худшую сторону. Я не устану проклинать его за это, — Черная Борода в сердцах сплюнул на пол. — Несмотря на то, что ты явно неравнодушна к нему, да и он к тебе, я принял свое решение.

— Тогда будь же ты проклят! Будь проклята твоя душа! — Квинн никогда еще не была в такой ярости. — Ты — жестокий и бессердечный негодяй!

Она сжалась в комок и поклялась никогда больше не разговаривать со своим отцом.

ГЛАВА 35

Волны шумно бились о борт лодки, но Джеред не замечал этого, пристально наблюдая за тем, как «Месть Королевы Анны» выходит из гавани, увозя с собой Квинн.

Стиснув зубы, он вцепился в весла, вспоминая последнюю стычку с отцом девушки. Этот эгоистичный злобный ублюдок вышвырнул его из каюты и сбросил в море. И все из-за того, что Джеред предложил забрать Квинн с собой.

— Я отвезу ее в безопасное место.

«Подальше от тебя и твоего пагубного влияния», — мысленно добавил он.

— Только через мой труп! — загремел пират; он повел себя как помешанный, размахивая кинжалом и изрыгая проклятия. — Она — моя дочь, и никто, особенно ты, не разлучит меня с Квинн!

Для большей убедительности своих слов Черная Борода метнул нож прямо между ног Джереда. Однако этого ему показалось мало. Схватив Джереда в охапку, он потащил его наверх и выбросил за борт.

Джеред вздрогнул, вспомнив об этом, и громко чихнул. Он ужасно замерз, с его одежды еще стекала вода. От неминуемой гибели Джереда спас оказавшийся поблизости рыбак, который любезно согласился одолжить ему на время лодку.

— Как видишь, проклятый дьявол, я не утонул, — орал Джеред вслед кораблю, потрясая кулаком в воздухе.

Однако стоило ему подумать о Квинн, как его настроение сразу улучшилось. Она жива, выздоровела. Все это время он находился с ней рядом, касался ее! Джереду было хорошо и в то же время чертовски больно. Ему так хотелось обнять Квинн, поцеловать ее… Но больше всего на свете Джеред мечтал о том, чтобы отобрать Квинн у отца, прежде чем жадность и жестокость Черной Бороды окончательно не погубят любимую.

Джеред с ненавистью думал об этом полусумасшедшем пирате и что есть силы греб к берегу. Он решил не возвращаться сразу в Бат, а проследить путь «Мести Королевы Анны», чтобы выждать удобный момент для похищения Квинн. Только так можно еще спасти ее.

Неожиданно за спиной Джереда раздался громкий звук пушечного выстрела. Он оглянулся и не поверил своим глазам: корабль Черной Бороды нагло атаковал только что вышедшее из гавани торговое судно.

— Идиот! — в сердцах воскликнул Джеред.

Спустя несколько минут все было кончено. Окутанный клубами дыма, подбитый корабль беспомощно покачивался на волнах, как сломанная игрушка, представляя собой печальное зрелище.

Джеред налег на весла. Недалеко от причала он выпрыгнул из лодки и побрел к берегу по колено в холодной воде. Немного отдышавшись, Джеред бросился искать кого-нибудь, кто сумел бы помочь пострадавшим. Увы, таких не оказалось. Все упрямо твердили о том, что еще не совсем сошли с ума, чтобы выступать против Черной Бороды.

— Он так и останется безнаказанным? — в ярости вопил Джеред, мысленно проклиная губернатора Джонсона и считая его, подобно Идену, трусом и предателем.

Однако события последующих дней показали, что он ошибался. Для защиты гавани от нового нападения пиратов Джонсон снарядил две шхуны с командой в восемьдесят человек.

Первым попался Стид Боннет, который отделился от Черной Бороды и плавал на собственном судне. Боннета взяли вместе с командой в тридцать человек и в ожидании суда доставили в Чарлстон. Джереда не оставляло предчувствие, что теперь очередь за Черной Бородой.

ГЛАВА 36

Квинн взад-вперед беспокойно ходила по палубе «Ошибки Черного Ангела». Она была очень встревожена. Ее отец наглел с каждым днем, чувствуя себя совершенно безнаказанным из-за покровительства губернатора Идена. Он считал, что на него не найдется управы, и вовсю хозяйничал в прибрежных водах Атлантического океана. Хуже всего, Черная Борода совершенно не желал никого слушать.

— Дам шиллинг, лишь бы только узнать твои мысли, капитан, — попытался как всегда развеселить Квинн Пиквит.

— Я очень волнуюсь. В последнее время это, кажется, мое обычное состояние.

— Видно, на то есть причины, — улыбнулся помощник. — Давай, рассказывай, что произошло.

— Да все отец. Он позволяет новым членам команды проявлять невиданную жестокость. На мой взгляд, это настоящие подонки.

— Неотесанные пираты! — притворно закатил к небу глаза Пиквит.

Несмотря на всю серьезность разговора, Квинн не выдержала и рассмеялась.

— О Пиквит, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Мне кажется, эти восемь новичков напрочь лишены здравого смысла. Разбойники мы или нет, но нужно помнить, что здесь — не Нью-Провиденс.

— Да, — согласился Пиквит. — Если мы и дальше будем злить население своим поведением, то уважаемые горожане совсем отвернутся от нас.

Квинн кивнула.

— Гуляя по улицам Бата, я вчера слышала разговоры о том, что жители города собираются избавиться от такого соседства.

Подражая интонациям одной из женщин, она вздернула нос и пропищала:

— О дорогая Кэтрин, ты поняла меня совершенно правильно. Да, мы хотим покупать привозимые пиратами товары, но мы не желаем видеть самих разбойников.

Пиквит решил подыграть Квинн.

— Представляешь, у них полно вшей!

— Не говоря уже об ужасных манерах, — паясничала Квинн. — Они хлопают нас по мягкому месту и даже щипают!

— Распутный народ, — не унимался помощник. — Ах, ведь они ковыряют в зубах!

— И рыгают, и ломают столы и стулья в таверне, — Квинн вдруг снова стала серьезной. — И обижают на улицах женщин, мужчин, детей. Этому нужно положить конец.

— Конечно. Мы не должны забывать, что произошло с бедным Боннетом, — Пиквит выразительно приложил руки к горлу.

Да, Стида Боннета схватили и доставили в Чарлстон. Он сумел сбежать оттуда, но был снова взят под стражу. Несмотря на то, что Черная Борода хотел прийти Боннету на выручку, у пиратов не нашлось для этого времени. Боннета судили и вынесли смертный приговор. Не помогло даже прошение о помиловании.

— Если честно, я совсем не желаю плясать в воздухе на веревке.

— Я тоже, — Квинн мало знала Боннета, но он был ей симпатичен. Его страшная участь огорчила ее. — Но отец…

— Он думает, что непобедим. Огромная ошибка, — взволнованно заметил Пиквит. — Нам не следовало нападать на тот корабль в Чарлстоне.

— И на тот, в Вирджинии.

Поговаривали, что губернатор Вирджинии, Спотсвуд, просто ненавидит пиратов, в особенности Черную Бороду. Возможно, причина крылась в том, что у него прямо из-под носа была украдена новая шхуна «Риск».

— Теперь отец собирается вернуться в Северную Каролину и построить крепость на побережье, — печально закончила Квинн.

— Подумать только, — притворно вздохнул Пиквит. — Некоторые люди считают, что у тех, кто занимается пиратством, не все в порядке с головой, — он хотел, чтобы это прозвучало как шутка, но, заметив нахмуренное лицо Квинн, поспешил переменить тему. — Кстати, ты видела новый наряд Генри Моргана? Я заказал ему у портного матросский костюм и фуражку с кокардой.

— Еще нет, но не отказалась бы посмотреть. Капитан всегда поднимает мне настроение.

— Есть, — отсалютовал Пиквит и бросился вниз.

Он вскоре вернулся с обезьянкой, одетой в сине-белый с красным костюм, и тремя музыкантами. Следом за ними потянулись остальные пираты, желая посмотреть представление.

— Сейчас мы устроим вечеринку, — Пиквит сделал паузу. — С позволения капитана.

— Позволяю, — улыбнулась Квинн, действительно почувствовав себя гораздо лучше.

Она давно не слышала музыки, а сейчас, когда силы вновь вернулись к ней, хотела и потанцевать. Поэтому, как только зазвучали рожок, виола и барабан, Квинн принялась вместе с Капитаном Генри Морганом отплясывать зажигательную джигу.

Пусть хотя бы на время все будет хорошо. Но это было лишь затишье перед бурей.

ГЛАВА 37

Над таверной красовалась деревянная вывеска с изображением улыбающегося джентльмена в белом парике, с серебряным кубком в руке. Надпись на ней гласила: «Хорошо воспитанные мужчины! Добро пожаловать к нам! Платите за то, что едите, и пейте, что хотите». Чуть ниже стояло имя владельца — М. Б. Блэчли.

Джеред постучал, надеясь, что хозяин заведения сумеет предложить ему не слишком дорогую комнату. Дверь распахнулась, и Джеред увидел перед собой отнюдь не мужчину, а рябую рыжеволосую женщину, на лице которой играла приветливая улыбка.

— Если вы ищете комнату, то все уже занято.

Она собиралась уже закрыть дверь, но Джеред успел подставить ногу.

— Пожалуйста, уже поздно, — взмолился он.

Несмотря на то, что таверна была очень маленькой, Джеред знал, что запоздалым путникам частенько разрешают спать в общем зале прямо на полу после того, как разойдутся посетители, если все комнаты заняты.

— Поздно… — задумчиво проговорила хозяйка, окинув гостя внимательным взглядом. — Да, есть одна маленькая комнатка. Я оставила ее для моряка, но он сегодня в гавани. Правда, в ней нет ни окна, ни камина и довольно спертый воздух…

Джеред торопливо закивал головой.

— Я согласен.

Женщина впустила его внутрь и зажгла фонарь.

— Это наверху.

Джеред отправился следом за ней и вскоре оказался в крошечной комнатушке с низким потолком, в которой не было ничего, кроме кровати и двух стульев.

— Подойдет, — сказал он, сунув в руку хозяйки шиллинг и мечтая поскорее уснуть.

— В таком случае, приятных сновидений, — подмигнула ему хозяйка и закрыла за собой дверь.

Джеред без сил опустился на кровать и, зевая, начал стаскивать сапоги. Да, каблуки уже совсем стоптались. Завтра нужно обязательно найти сапожника.

Он улегся на довольно жесткий матрас, даже не потрудившись раздеться, и, закрыв глаза, стал думать об одной очень красивой пиратке…

Джереда разбудил громкий стук в дверь. Решив, что это хозяйка таверны, он вскочил с кровати: на пороге стоял высокий худощавый мужчина в белом парике, одетый во все черное.

— Кто вы? — недовольно спросил Джеред.

— Адам Брант, — ответил незваный гость. — Я хочу поговорить с вами.

— О чем? — Джеред не испытывал особого желания общаться с кем-либо.

— О пиратах.

— Что ж, входите, — отступив в сторону, пригласил он, окинув мужчину изучающим взглядом. — Откуда вы меня знаете?

Адам Брант пожал плечами.

— Я не знаком с вами.

— Почему в таком случае вы явились сюда? — подозрительно спросил Джеред; после того, что ему сделал губернатор Иден, он уже никому не доверял.

— Перейду сразу к делу. Сегодня на пристани я узнал, что вы были капитаном корабля, который впоследствии сгорел.

— Это сделали не пираты, — перебил его Джеред, — а губернатор Иден.

— Не удивительно, — Брант поспешил продолжить: — Я также слышал и о том, что вы плавали с Черной Бородой.

«Так вот в чем дело», — подумал Джеред.

— Против своей воли, — заверил он и коротко поведал эту невеселую историю, опасаясь, что гость принимает его за одного из пиратов.

— Значит, мы не ошиблись. И вы действительно тот, кто нам нужен.

Адам Брант признался Джереду, что тайно послан в Каролину, чтобы выведать как можно больше о Черной Бороде, его привычках и тактике.

— Я должен также найти человека, хорошо знающего прибрежные воды. Мы собираемся загнать наглого головореза в ловушку.

Итак, Черная Борода, наконец, доигрался! И Квинн вместе с ним. Возможно, ей еще можно помочь…

— Кто вас послал? — поинтересовался Джеред, не собираясь верить Бранту на слово.

— Губернатор Спотсвуд, из Вирджинии, — ответил тот. — О, мне известно, Каролина — не его территория. Однако наш губернатор осведомлен о том, что Иден даже не пытается пресечь разбойные действия Черной Бороды.

— Думаете, вы сможете это сделать?

— Мы будем судить его, а затем повесим, — убежденно заявил Брант.

«И Квинн вместе с ним», — с тревогой подумал Джеред, решив вытянуть из Адама Бранта побольше информации.

— Вы хотите, чтобы я помог вам.

— Да, в этом состоит наш план.

Брант поведал о том, что губернатор договорился с капитанами военных кораблей о совместных действиях против Черной Бороды. Из-за того, что эти суда не могут входить в мелкие воды побережья, губернатор обещал предоставить в их распоряжение более подходящие шхуны. Задача капитанов — держать свои команды в постоянной боевой готовности.

— А что должен делать я?

— Ваша задача — сыграть роль приманки и подойти как можно ближе к Черной Бороде, не дав ему обстрелять себя. Поскольку он знает вас, его будет легче заманить в ловушку.

— Значит, я буду наживкой?..

Впрочем, почему бы и нет? Только так он сможет выручить из беды Квинн.

— Да, вы будете сопровождать лейтенанта Мейнарда, на которого возложена ответственность за операцию.

В качестве вознаграждения за поимку Черной Бороды полагалось сто фунтов, сорок — за каждого пиратского капитана, двадцать — за пиратов, занимающих определенные должности, и десять — за простых матросов.

Внутри Джереда что-то оборвалось при мысли о Квинн. Так как она была капитаном, то за ее голову полагалось сорок фунтов. За такую сумму многие пойдут даже на убийство. У Квинн почти не осталось шансов на спасение. Если только не вмешается он сам.

— И еще. Если Черная Борода будет пойман, я попрошу губернатора подарить вам новый корабль. Как вознаграждение. Идет?

У Джереда совсем не осталось времени на раздумья. Квинн грозила виселица, и он решил сделать все, что в его силах, чтобы спасти ее.

— Я пойду с вами, — согласился Джеред. — Но с одним условием.

Адам Брант на секунду задумался.

— С каким?

— Дочь Черной Бороды достанется мне.

ГЛАВА 38

Было еще совсем темно, когда две плоскодонные шхуны подняли паруса. Одна, под командованием лейтенанта королевского флота Роберта Мейнарда, называлась «Жемчужина», другую возглавлял корабельный гардемарин Бейкер. Постепенно светало, а к тому времени, когда суда приблизились к заливу, солнце уже сияло вовсю.

Джеред, находившийся на палубе «Жемчужины», напряженно всматривался вдаль.

— Вижу два корабля. Они стоят на якоре, — он оторвался от подзорной трубы и повернулся к капитану. — Это Черная Борода.

Действительно, на палубе одного из судов маячила огромная фигура пирата.

Мейнард, молодой темноволосый офицер, был человеком очень высокомерным и задиристым.

— Дай мне взглянуть, — приказал он, бесцеремонно вырвав у Джереда подзорную трубу. — Один корабль, очевидно, «Риск», а другой?

Джеред рассудил, что второе судно должно принадлежать Квинн. Зная Черную Бороду, трудно было представить, что тот хоть ненадолго оставит свою дочь. Однако Джеред предпочел скрыть правду.

— Возможно, это какой-нибудь захваченный купеческий корабль. Нужно проявить осторожность, чтобы не вовлечь его в сражение.

— Осторожность? — насмешливо переспросил Мейнард. — Я готов сделать все возможное и невозможное, чтобы поймать, наконец, этого монстра. Его кончина послужит уроком для остальных пиратов.

Джеред несколько остудил его пыл.

— Сначала нужно все-таки поймать Черную Бороду.

Задача, действительно, казалась не из легких. Вести сражение на мелководье — равносильно тому, что принимать ванну в чашке чая. Джеред понимал, что им придется соблюдать предельную осторожность, чтобы не сесть на мель.

— Не будь таким малодушным, Камерон. Мы обязательно схватим его.

Мейнард обращался с Джередом очень небрежно, постоянно напоминая о том, что у него нет ни звания, ни должности на этом корабле. Он словно забыл, почему Джереда привлекли к участию в операции, и совершенно не советовался с ним.

— А ты не будь таким самоуверенным, — проворчал себе под нос Джеред.

Он сомневался в способностях Мейнарда и оказался недалек от истины, когда «Жемчужина» стала неуклюже лавировать среди отмелей.

— Сэр, похоже, Черная Борода заметил нас, — крикнул с полубака матрос.

Напряжение нарастало. Нервы у всех взвинтились до предела. К тому же команда «Жемчужины» еще не имела опыта сражений с пиратами.

— Да, это так, — воскликнул Джеред, наблюдая, как Черная Борода вышагивает взад-вперед по палубе.

«Странно, но он, кажется, и не собирается атаковать, — промелькнуло в голове Джереда. — Да и удирать тоже, несмотря на то, что у него в два раза меньше людей».

Сверхсамоуверенность? Очевидно, Черная Борода полагает, раз ему покровительствует сам губернатор Иден, то никто не посмеет тронуть его здесь.

— Может, он пьян? Или глуп? — настороженно поинтересовался Мейнард, но тем не менее приказал готовиться к атаке.

Матросы деловито забегали по палубе. Топот ног перекрывал громкий голос Мейнарда:

— Приготовить пушки! Сейчас мы поприветствуем нашего друга-пирата!

Раздался оглушительный грохот, в небо взметнулись клубы дыма. Битва началась. Под четкие команды Мейнарда орудия «Жемчужины» наносили удар за ударом по кораблю Черной Бороды.

— Будьте вы прокляты! Кто вы? Откуда взялись? — даже с такого расстояния донесся до них громовой бас пирата.

К облегчению Джереда, Квинн не было рядом с ним. Это лишь подтвердило его предположение о том, что она находится на втором корабле.

Мейнард крикнул в ответ:

— По нашим флагам можно вполне догадаться, что мы — не пираты, сэр.

— Пришлите сюда лодку, чтобы я мог получше рассмотреть вас! — гаркнул Черная Борода.

Похоже, его несколько озадачила столь внезапная атака. Он не привык к подобным действиям.

— Может, мне стоит показаться ему? — спросил Джеред.

Он так хотел доказать Черной Бороде, что здесь уже не поможет протекция губернатора. Как не стоит удивляться тому, что они напали без предупреждения, воспользовавшись тактикой самих пиратов.

— Нет, — усмехнулся лейтенант, не собираясь делиться с кем-либо даже толикой славы. Набрав в легкие побольше воздуха, он прокричал: — Зачем посылать лодку? Скоро я сам окажусь у тебя на борту!

В его голосе слышался сарказм.

Вне себя от гнева, Черная Борода залпом осушил кружку рома, постоянно находившуюся у него в руке, и проревел:

— Будь я проклят, если попрошу пощады или сам пощажу кого-нибудь!

— Я тоже не жду пощады и не пощажу тебя! — ответил Мейнард, уверенный в своей победе.

Тем временем на корабле Черной Бороды к небу взметнулся черный флаг с головой дьявола, после чего пираты отрубили якорь и судно заскользило прочь по фарватеру.

— Он уходит! — воскликнул Джеред.

Мейнард запоздало выстрелил вслед, но тут же увидел, что дорогу Черной Бороде перекрыла шхуна Бейкера. Пираты дали бортовой залп, после которого Бейкер и несколько членов его команды упали замертво. Оснастка корабля оказалась полностью разбита, и сам он вышел из строя.

— Негодяй! — пронзительно заорал Мейнард, взбешенный неудачей.

Пираты удалялись от них все дальше и дальше. Кроме того, ветер внезапно утих, сыграв с ними злую шутку. «Жемчужина» была тяжелее «Риска», поэтому Мейнард приказал матросам сесть на весла. Команда старалась изо всех сил, пытаясь догнать пиратский корабль.

— Быстрее! Быстрее! Черт побери! — торопил Мейнард.

Но как только «Жемчужина» приблизилась на расстояние пушечного выстрела, на нее обрушился огонь пушек противника. Двадцать один матрос судна сразу был ранен. Началась паника.

— Вы, трусливые псы! — ревел Черная Борода. — Вы так хотите сражения? Что ж, сейчас вы это получите!

С этими словами он развернул свой корабль: атакуемый превратился в атакующего.

Только теперь Мейнард решил обратиться к Джереду за советом. Глядя на приближающийся корабль, он в отчаянии простонал:

— Что же делать?..

— Прикажи команде спуститься вниз.

Это был известный трюк, часто применяемый в морских сражениях: чтобы ввести в заблуждение противника относительно численности экипажа, часть людей убирали с верхней палубы.

— Вниз! — скомандовал Мейнард, оставив на верху лишь своего помощника и лоцмана.

Черная Борода предпринял еще одну атаку. Подойдя совсем близко к «Жемчужине», пираты начали забрасывать шхуну бутылками с порохом и острыми кусками железа. Матросы, прятавшиеся внизу, закашлялись от едкого дыма.

— Тихо! — прикрикнул на них Джеред. — Нужно, чтобы Черная Борода поверил, что от нашей команды почти никого не осталось. Тогда он решится на абордаж, вот тут-то мы и покажем им.

— Нет, — возразил Мейнард, судя по всему снова воспрянув духом. — Мы все равно превосходим их почти в два раза по численности. Мы будем драться.

Он уже начал отдавать приказы, но его остановил голос Черной Бороды.

— Да они тут все перебиты. Осталось трое или четверо. Давайте же, черт бы вас побрал! Берите шхуну на абордаж и порежьте всех на куски!

Джеред почувствовал, как вздрогнуло судно, когда за его борт зацепились абордажные крюки.

— Они уже идут. Но не спешите…

Однако Мейнард не желал больше слушать советов.

— Нет, сейчас!

Пираты с криками и стрельбой еще перебирались на «Жемчужину», а матросы Мейнарда уже выскочили на палубу. Их действительно оказалось вдвое больше.

— Сюрприз! — Мейнард отвесил шутовской поклон.

Пираты явно поразились численностью противника, но Черная Борода не позволил им отступить. Поэтому, изрыгая проклятия и размахивая кинжалами, они продолжали лезть на шхуну.

Две команды сошлись в жестокой рукопашной схватке, превратив палубу корабля в поле сражения. Джеред видел, как орудуя кинжалом, Черная Борода прочищал себе путь к Мейнарду.

— Я вырежу твою печенку! — гремел он, а заметив Джереда, пообещал: — Как только я покончу с ним, то перережу и тебе глотку!

Сначала в ход пошли пистолеты. Черная Борода, отличный стрелок, на этот раз неожиданно промахнулся. Выстрел же Мейнарда достиг цели, ранив пирата. После этого зазвенели сабли.

— Осторожно! — предупреждение Джереда немного запоздало, и Черная Борода своей кривой саблей выбил из рук Мейнарда шпагу. — Теперь с ним все кончено, — прошептал Джеред.

Неожиданно он понял, что пират пьян. Вот почему у него такие странные движения, вот почему Черная Борода промахнулся. В это время один из матросов Мейнарда, изловчившись, полоснул Черную Бороду ножом по горлу.

Джеред поморщился при виде крови, помня о том, что это все-таки отец Квинн. Но сейчас было не самое подходящее время для раздумий: воинственный вопль призвал его к действию. Но даже сражаясь на шпагах с длинноволосым пиратом со шрамом на лице, Джеред продолжал краем глаза наблюдать за Черной Бородой и Мейнардом.

Истекая кровью, «гроза морей» все еще продолжал размахивать саблей. Но вот прозвучал выстрел, потом еще и еще. Черная Борода выхватил торчавший у него за поясом пистолет и тоже взвел курок, затем медленно осел и рухнул на палубу, как раненый бык.

Тем временем Джеред заколол своего противника и поинтересовался:

— Черная Борода… он мертв?

Несмотря на ненависть к этому человеку, Джеред совсем не так представлял себе его кончину.

— У него пять пулевых ран и около двадцати — от шпаги, — самодовольно сообщил Мейнард.

Джеред со страхом подумал о судьбе Квинн, моля Бога о том, чтобы второй корабль не оказался втянут в сражение, чтобы она осталась невредима. Возможно, ему удастся разделить с ней горе и утешить ее.

— Черная Борода мертв, но чтобы до конца убедиться в этом…

Словно опасаясь того, что его противник вдруг оживет, Мейнард приказал отрубить ему голову и повесить ее на бушприт, а тело выбросить за борт.

— Нет! — воскликнул Джеред, пытаясь помешать этому, но два дюжих матроса удержали его.

Зрелище было отвратительным. Военные моряки оказались ничем не лучше пиратов.

— Взяли!

Послышался тяжелый всплеск воды, который напомнил Джереду о том, как Черная Борода его самого когда-то выбросил за борт. Но видит Бог, он не желал этого… Мейнард — настоящий зверь.

Джеред слышал, как лейтенант приказал вывесить на всеобщее обозрение вызывающий ужас трофей и потом воскликнул:

— А теперь к другому кораблю!

ГЛАВА 39

— Будь прокляты мои глаза! — простонал Пиквит, опуская подзорную трубу. Ему не хотелось, чтобы Квинн увидела раскачивающуюся на ветру отрубленную голову отца.

— Что случилось? — встревоженно спросила Квинн.

Она никак не могла понять, что происходит: отец куда-то уплыл, приказав ей оставаться здесь.

Пиквит пожал плечами, держа подзорную трубу за спиной.

— Небольшое сражение, вот и все. Но боюсь, что мы проигрываем.

Квинн приказала подать подзорную трубу. Пиквит неохотно подчинился.

— Есть, капитан.

На горизонте Квинн увидела корабль под английским флагом, по бокам которого, словно паучьи лапки, торчали весла, а борт устрашающе ощетинился более пятьюдесятью пушками. Судно направлялось к ним, расправив снежно-белые паруса.

— А что это болтается на бушприте? Пиквит?.. — Квинн перебежала на ют. Должно быть, ей показалось… — Нет! Нет! — в ужасе воскликнула она, чувствуя, как внутри все оборвалось.

— Капитан… капитан, не нужно туда смотреть. Не стоит мучить себя. Твой отец не хотел бы…

— Нет, он как раз очень бы хотел, чтобы я это увидела! — взорвалась Квинн и, несмотря на то, что ее била крупная дрожь, выхватила саблю. — Мы атакуем их!

— Нет, капитан, — пытался возразить Пиквит. — Нужно попытаться вырваться отсюда, чтобы нас не повесили, как беднягу Боннета.

Однако Квинн не обращала на него никакого внимания. Ей хотелось мстить.

— Будь проклят тот, кто сделал это! Пусть он сдохнет самой ужасной смертью и черви сожрут его тело!

— Они собираются стрелять, капитан! Но что бы ни случилось, знай, я на твоей стороне, — раздался голос Биг Бена; его обнаженное до пояса тело блестело под лучами солнца, а весь вид говорил о том, что он готов драться до конца, чтобы защитить ее.

— И я. — выступил вперед Билли Ганн, сжимая в руках кинжал и сверкая глазами.

— А ты, Пиквит? — с вызовом спросила Квинн.

Он неуклюже шагнул к ней.

— Я? — его взор затуманился. — Я умру за тебя, Квинн.

Она несколько смягчилась при виде такой преданности.

— Да, я знаю это, — и, несмотря на то, что все складывалось против них, воскликнула: — Мы будем сражаться, чтобы отомстить за Черную Бороду!

Квинн полагала, что у нее еще будет время оплакать отца.

В этот момент раздался орудийный залп. Палуба «Ошибки Черного Ангела» содрогнулась от удара, так что Пиквит и Квинн не сумели удержаться на ногах. Во все стороны полетели щепки, рухнула грот-мачта.

— Корабль поврежден!

Началась паника, однако Квинн вскочила на ноги и быстро навела порядок.

Раздался новый выстрел, и передние паруса пиратского корабля оказались разорваны в клочья.

— Дайте ответный залп. Немедленно! — скомандовала Квинн.

Мысли путались у нее в голове. Ей не хотелось сейчас думать об отце. Если она хоть на секунду расслабится…

Потом произошло самое страшное. Английский корабль вплотную приблизился к «Ошибке Черного Ангела» и взял его на абордаж. Один из английских матросов почти в упор выстрелил в Квинн, но Пиквит успел заслонить ее собой.

Все поплыло у нее перед глазами. Она словно в тумане видела, как упал первый помощник, и без сил опустилась возле него на колени.

— Нет! — простонала Квинн.

Из раны на груди Пиквита ручьем лилась кровь, несмотря на безуспешные попытки остановить ее. Квинн знала, что он умирает.

— Кап… капи… тан, — еле слышно произнес Пиквит. — Береги…

— Тс-с… Мы победим и обязательно вылечим тебя и…

Слезы душили Квинн. Она вспомнила, как он всегда был добр к ней, словно отец, мать и брат вместе взятые. Было выше ее сил видеть теперь его смерть.

— Нет. Я… я… — Пиквит поморщился от боли. — Проводи меня…

— Ты не умрешь. Мы… мы…

— По… помолись за меня, капитан. Чтобы… чтобы… я не попал в ад.

— Ты не попадешь в ад! Мы… — Квинн порывисто наклонилась и поцеловала его в щеку. — Мой дорогой друг.

Она на минуту отвлеклась, глядя, как пираты отчаянно защищают свой корабль, а когда опять посмотрела на Пиквита, то по его остекленевшим глазам поняла, что он мертв.

— Нет! — взвыла Квинн, уставившись невидящим взором на кровавую бойню вокруг нее; потом она с нежностью закрыла глаза Пиквита, Чтобы он мог отдохнуть с миром.

Квинн с трудом поднялась с колен и оцепенела от ужаса: окровавленная голова отца, открыв рот, смотрела на нее с другого корабля.

Это было выше ее сил. Окружающий мир погрузился во тьму. Ноги девушки подкосились, и Квинн без чувств рухнула на палубу.

ГЛАВА 40

Команда «Жемчужины» с победными криками взяла на абордаж «Ошибку Черного Ангела». Джеред немедленно занялся поисками Квинн, с беспокойством оглядываясь по сторонам. Ну почему она так глупо повела себя? Почему решила вступить в бой, вместо того чтобы поскорее удрать отсюда?

— О Господи, пожалуйста, услышь меня! Не дай ей умереть! Пожалуйста, не дай ей умереть! — шептал Джеред как молитву, пробираясь среди матросов «Жемчужины», которые вовсю занимались мародерством. Он должен найти Квинн и защитить ее.

Не на шутку встревоженный, бледный от волнения, Джеред искал хотя бы намек на присутствие Квинн. Он заглядывал во все углы, поднимал валявшиеся повсюду разорванные паруса. Но тщетно. Квинн нигде не было.

— Проклятие, где же она?!

Бродя по кораблю, Джеред наткнулся на связанных пиратов, заметив среди них не одно, а сразу несколько знакомых лиц: Джон Боунз, Нед Слай, Билли Ганн…

— Ты, чертов ублюдок! Пусть дьявол заберет твою душу! — злобно выкрикнул Ганн.

— Где Квинн? — взмолился Джеред.

— Почему мы должны говорить тебе это? Предатель! — рычал Ганн, пока один из матросов ударом в живот не заставил его замолчать.

— Нет, пусть продолжает.

Джереду вдруг вспомнилось время, проведенное им у пиратов. Тогда с ним рядом была Квинн. И Пиквит. А где же он? Возможно, там же находится и Квинн?

— Пиквит! Квинн! — Джеред бросился вниз, но и там их не оказалось.

Он решил посмотреть на юте [4]и, перескакивая через две ступеньки, поспешил наверх и тут же увидел Пиквита.

— О Боже!

Джеред снял шляпу и помолился за упокой его души. Ему не пришлось далеко идти, чтобы найти Квинн. Длинные темные волосы словно плащом покрывали ее окровавленную фигурку.

— Квинн! — пронзительно закричал Джеред, опускаясь перед девушкой на колени.

Боже, она мертва! О, нет! Задыхаясь, он бессильно хватал ртом воздух. Квинн! Джеред чувствовал себя виноватым в случившемся. Он хотел защитить ее, а в итоге погубил.

Джеред нежно гладил Квинн по голове. Слезы застилали ему глаза. Неожиданно она слегка пошевелилась.

— Квинн!

Джеред пощупал пульс. Боже, жива! Он подхватил девушку на руки.

— Ну, я вижу, вы нашли еще одного пирата. Поздравляю, мистер Камерон, — криво ухмыльнулся невесть откуда Взявшийся Мейнард, затем грубо приказал: — Дай мне ее. Нам необходимо набрать для виселицы побольше этих негодяев. То, что это женщина, немного развлечет толпу.

— Иди к черту, — прорычал Джеред, крепче прижимая к себе Квинн. — Я убью тебя, если ты вздумаешь мешать мне. Девушка моя. Брант обещал выполнить это условие.

Сейчас Джеред больше походил на сумасшедшего, готового разорвать любого, кто приблизится к его драгоценной ноше.

— Господи помилуй! Неужели мистеру Камерону мало обещанного ему корабля?

— Я не хочу корабля. Мне нужна только она.

Джеред посмотрел на Квинн. Ее лицо было таким печальным, что его сердце просто разрывалось на части. Что она скажет ему, когда очнется? Как он все ей объяснит?

— Только эта девушка, — твердо повторил Джеред.

Мейнард еще немного поломался, потом все-таки уступил.

— Ладно, пусть забирает девчонку! У нас и так достаточно пиратов. Кроме того, он все же помог нам, — казалось, лейтенант и сам удивляется своему великодушию. — Но скажи, куда ты повезешь ее?

— К себе домой.

— Понимаю, — скривил губы Мейнард. — Если честно, то я очень удивлен. Никогда бы не подумал, что такой мужчина, как ты, заинтересуется пираткой, пусть даже столь красивой. Но каждому свое.

— Да, каждому свое.

Прижав к себе Квинн, Джеред подошел к поручням и стал смотреть на приближающийся берег. Он найдет способ вновь завоевать ее любовь и прощение.