Договор с ведьмой 2

Глава 25

Виталий лукаво прищурился.

— Переедешь ко мне, — сказал он утвердительно, как будто у меня не может быть выбора.

— Мы это уже обсуждали, — попыталась я встать с его колен, но он не пустил.

— Обсуждали, но тогда у тебя была причина — тётя. Теперь Тамара не нуждается в твоей поддержке, вполне справляется сама и живёт в неплохих условиях. Так какую ещё придумаешь причину, чтобы не жить со мной?

— Мы договорились, что месяц подождём, — я отвернула в сторону лицо, чтобы не смотреть в его глаза, так как в них опять плясало пламя.

Виталий аккуратно повернул моё лицо обратно.

— Я согласен провести с тобой эти дни, отметим вместе наш день рождения. Но при условии, если ты ко мне переедешь, сегодня же. Я хочу прожить с тобой не только дни, но и недели, месяцы… годы.

Задумавшись, снова вспомнила ту ночь, когда он чуть меня не убил. Он же будет продолжать следить за мной, а не вылетать ночами я не смогу. Не хочу к нему переезжать, совсем! Три дня и три ночи я ещё справлюсь, главное — удержать его подальше от отца. Ночами буду использовать сонный порошок, чтобы опять меня не хватился. А дальше что? Мне надо будет срочно искать кинжал, ведь полнолуние уже через четыре дня. Как поступить?

— Нет, меня это не устраивает, — продолжила я гнуть свою линию. — Давай для начала побудем вместе три дня, а там посмотрим.

Он усмехнулся:

— А потом что? Будешь продолжать от меня бегать?

Я, ехидно улыбнувшись, ответила:

— Буду. А ты, будешь продолжать меня искать.

Виталий тоже съехидничал:

— Значит тебе это нравится — мучить меня. Поняла, что можешь упустить, поэтому решила снова подманить. И сколько у тебя таких, как я?

— Опять?! — громко возмутилась. — Да у тебя настоящая психическая болезнь на почве ревности! Лечиться надо! — снова попыталась встать, но он снова не пустил.

— Больше никаких сроков. Либо переезжаешь ко мне, либо расстаёмся, — серьёзным тоном проговорил он.

Его радужки резко стали красными, но мне уже не было страшно, привыкла. Человек ко всему привыкает, а уж ведьма — тем более, не будет постоянно бояться одного и того же. Я смело смотрела в его глаза, а он в мои.

Далее я почувствовала, как рука Виталия начиная от колена, дальше по бедру, полезла ко мне под платье. Даже не думала сопротивляться, мне это нравится! Вот рука уже проникла под трусики, пальцами добирается до самой чувствительной точки, начала её массировать, медленно, легонько. Моё дыхание стало прерывистым, а по телу прошлись приятные мурашки. Но этого мало, хочется большего! Издав слабый стон, я дала понять, что хочу ещё. Он стал массировать сильнее, интенсивнее, удовольствие начинает нарастать. Дыхание мужа тоже стало сбивчивым, ему нравится видеть моё удовольствие, от этого возбуждается сам. Я прикрыла глаза, ожидая, что вот-вот наступит самый пик блаженства, но… он вдруг остановился, рука его словно замерла.

Открыв глаза, я недовольно взглянула на него, а он, напротив, был очень доволен. Вот значит как? Решил поиздеваться! Таким образом мстит за свои душевные страдания! Первым моим порывом было обидеться и убежать, но я осталась, решила принять вызов. Посмотрим, кто кого!

Одним рывком разомкнула кнопки его рубашки, мысленно поблагодарив того, кто придумал сие изобретение вместо пуговиц, теперь понимаю, чем он руководствовался. Мигом обнажила мужскую грудь, рукой начала её гладить, постепенно опускаясь ниже. Он старался сдерживаться, но участившееся дыхание и громкое биение сердца — выдавали его. К тому же, когда я расстегнула ремень брюк и добралась до его достоинства — оно уже было готово к соитию. Поглаживающими движениями я водила пальцами по его напрягшемуся органу вверх-вниз, сжимая и разжимая, при этом глядя в его демонические глаза, ждала, когда он сдастся. Держался он недолго: прикрыв веки, глубоко и прерывисто задышал, что свидетельствовало о том, что он тоже близок к вершине.

И тут я остановилась! Резко вскочила с его колен и кинулась бежать. Но не успела, мужчина оказался проворнее. Быстро поднявшись и схватив меня за талию, прижал к себе. Из меня вырвался ехидный, я бы даже сказала — злорадный смех.

Виталий, продолжая крепко держать меня одной рукой, другой смахнул всё со стола. На пол полетел и ноутбук, и его любимая статуэтка — даже её не пожалел! Далее, наклонил меня на стол, задрал платье, стянул трусики и звонко шлёпнул по заднице.

— Ай! — вскрикнула я не от боли, от неожиданности и снова вырвался смех.

Последовал другой шлепок, на этот раз больно и в тот же момент приятно. Я охнула, прислушиваясь к новым ощущениям. Затем ещё шлепок и ещё… Никогда не считала себя мазохисткой. Похоже, ведьминская сущность и здесь меня извратила. Прекратив хлопки, мужчина резко в меня вошёл и начал медленно двигаться, вызывая приятное томление. Потом стал постепенно ускоряться, всё ближе и ближе двигая меня к вершине удовольствия. Подведя к самому пику, он вновь остановился, опять сбив меня с пути.

Я разочарованно взвыла. Виталий поднял меня, развернул к себе и принялся страстно целовать, покусывая язык и губы, чем тоже нарочно причинял боль. Но и это мне понравилось! Точно — мазохистка! Оторвавшись от губ, он посадил меня на стол, снова вошёл и стал двигаться по тому же принципу. Оказывается, на столе очень даже удобно, когда по обоюдному согласию. Обняв его ногами, я легла на спину и молила его не останавливаться.

— Переедешь ко мне? — задал он вопрос, снова подведя к вершине.

— Нет, — с трудом ответила, боясь сбить собственный настрой.

Он замедлился, блаженство снова отступило. Опять стал ускоряться и снова задал тот же вопрос. Получив отрицательный ответ — повторил то же самое. И так несколько раз, пока я не взмолилась.

— Пожалуйста! Не мучай!

Муж склонился надо мной и обжигая дыханием, низким голосом произнёс:

— Не получишь оргазма, пока не скажешь — да.

Вот же садюга! Всё тело моё устало ныло, требовало разрядки, особенно внизу живота образовался такой тугой комок, что если его не отпустить, то он стянет все органы. Такой пытки я больше не выдержу. А этот полудемон, поцеловав меня в шею, опять продолжил активно двигаться…

— Так ты переедешь ко мне?

— Да, — еле слышно выдавила я из себя, не в силах больше терпеть это “издевательство”, к тому же в горле пересохло от частого, глубокого дыхания, а в глазах заплясали звёздочки.

— Не слышу, — проговорил он, но замедляться не стал.

Вот он пик! Вот она вершина! Я её почти достигла, ещё чуть-чуть…

— Не слышу! — не унимался Виталий и ещё ускорился, так сильно, что вместе с нами задвигался стол.

— Да-а-а-а-а-а-а-а! — крикнула я, находясь на вершине, при этом запрокинув голову и выгнув дугой спину.

Получила взрыв фейерверков в голове и сладостную волну по всему телу, из глаз брызнули слёзы, слёзы счастья.

Вслед за этим наступило расслабление. Я лежала на столе навроде тряпичной куклы, слушая удары своего сердца. Что со мной? Никогда не испытывала такого. Даже с ним!

Виталий осторожно поднял меня и крепко обнял.

— Не сдерживайся, отпусти эмоции, — вымолвил он шёпотом возле моего уха, и гладя по спине.

И я отпустила: принялась плакать, всхлипывая и вздрагивая в его руках. В памяти вдруг начали всплывать самые неприятные и самые счастливые моменты в моей жизни. К сожалению, неприятных больше. Сильней всего я сожалела о своих глупых, необдуманных поступках, особенно о том, как подписала ведьмин договор.

— Вот видишь, чего ты себя лишала, — проговорил муж, целуя моё мокрое от слёз лицо. — Сейчас же едем за твоими вещами.

Я ничего не ответила, продолжая приходить в себя. Так и быть, перееду к нему. Главное, эти три дня не отпускать его к отцу, а там — будь, что будет.

Пока мы шли по коридору, я своим острым слухом уловила звуки воды из туалетной комнаты и женский плач. Кажется, знаю кому он принадлежит. Мне бы просто пройти мимо, но почему-то не смогла.

Остановившись, сказала Виталию:

— Извини, мне нужно в дамскую комнату.

— Ты ведь не собираешься снова от меня сбежать?

— Нет. Обещаю. И вообще, давай договоримся, если уж мы теперь будем жить вместе, то ты не будешь за мной следить. Должны же у меня быть свои дела! Например: встреча с друзьями или поход к косметологу.

Он задумался и тут же ответил:

— Хорошо, но при одном условии, если ты не будешь надолго пропадать.

Я коротко произнесла:

— О, кей.

— Жду тебя в машине, — проговорил муж и пошёл к лифту.

Войдя в санузел, я увидела новенькую Надю. Она стояла нагнувшись над раковиной, плакала и умывалась. Похоже, сегодня день женских слёз. Кто их сегодня ещё не проливал?! Увидев меня в отражении зеркала из новенькой снова полезла чёрная аура. Я, безусловно, могла бы этим воспользоваться, но уже напиталась. Да и мне вдруг стало жаль её, не знаю почему. Может, потому что увидела в ней — себя?

Со злостью в голосе Надя спросила:

— Чего смотришь?

— Хочу и смотрю, — ответила я, беззлобно улыбнувшись.

Подойдя ближе, я сорвала с держателя одноразовое полотенце и подала ей. Надя не стала его принимать, отодвинув меня в сторону, сорвала другое и принялась промакивать себе лицо, при этом морщилась от боли, когда прикасалась к синяку.

— Теперь Баба-Яга меня уволит, можешь радоваться, — ехидно проговорила она.

— Вовсе нет. Чему мне радоваться?

Надя перестав вытираться, с удивлением на меня посмотрела.

— Ну как же! Ты добилась всего! А я — неудачница.

— Почему ты так решила?

Новенькая на секунду потеряла дар речи, потом объяснила:

— Ты женила на себе богатого красавчика и ещё каким-то образом очаровала Бабайку. Она только о тебе и говорит в последние дни, восхищается, нам в пример ставит. Почему таким, как ты — достаётся всё?! А остальным — ничего! Почему ты достойна купаться в счастье, а я — нет?!

Вот смотрю на неё сейчас, слушаю и вспоминаю себя до того, как стала ведьмой. Злость, зависть к более красивым и удачливым… — к чему это всё приведёт? Даже ни одной мысли в голове этой девушки не может возникнуть, что всё это вовсе не так, как выглядит со стороны.

Я лишь спокойно ей возразила:

— Почему ты считаешь, что я купаюсь в счастье? Уверяю тебя, у меня столько проблем, которые до сих пор не могу решить, и о которых тебе лучше не знать.

Надя опять с ехидством ответила:

— Какие у тебя могут быть проблемы? Ах да! Наверное каждый день ломаешь голову: “Чего бы такого попросить у богатого мужа? Кольцо с огромным бриллиантом или колье? Роллс-Ройс или Феррари? Поездку на Мальдивы или на Гоа?”

Я хорошо ощутила, что неё не достучаться, но всё же решила попытаться. Повернув Надю к зеркалу, произнесла:

— Посмотри на себя! Молодая, симпатичная, здоровая. У тебя всё впереди! В жизни у всех бывают и взлёты, и падения. Главное — не отчаиваться, а подняться и идти дальше, — тут я снова увидела, как сверкнули мои глаза, к счастью, новенькая этого не заметила. Стараясь не обращать на себя внимания, я продолжила: — Деньги не смогут сделать человека счастливым, вернуть умершего родственника или утраченного здоровья…

— Да хватит меня уже лечить! — отвернулась она от зеркала. — Если деньги для тебя не важны, тогда почему за Вяземского вышла? И не надо мне тут про любовь заливать, в эту чушь только наивные дуры верят!

— Значит ты никогда не любила?

— Любила. В ответ получила только разбитое сердце и неоплаченные кредиты. С тех пор не верю в эту самую “любовь”, которую воспевают в сопливых романах и в тупых сериалах.

— Мне тоже разбивали сердце, но я в неё верю, — горько улыбнулась я, представив образ Александра.

— Тебе? Да ладно! Ни за что не поверю, — аура Нади начала светлеть, значит, всё же верит. Но нет! Аура снова потемнела. — Хм, уверена, ты долго не переживала, в запасе наверняка всегда имелся запасной вариант.

Чувствую, что пора заканчивать этот бессмысленный разговор. Почему я наивно решила, что смогу перевернуть её мировоззрение? Я услышала, что звонит Виталий, на его номер у меня поставлена отдельная мелодия — Мэрилин Мэнсон. Сегодня сменила в телефоне, после его откровений в кафе. Значит, тем более мне пора идти, не стоит заставлять его нервничать лишний раз.

— Уже иду, — ответила на его недовольное: ”Ты где?”

Перед выходом я не удержалась и всё же сказала последнее напутствие Наде:

— Я замолвлю за тебя словечко Эльвире Степановне. Но ты, извинишься перед девочками, если ещё хочешь здесь работать. И будь осторожнее в своих желаниях.

В своей квартире я собрала практически всё, что у меня было из одежды, включая зимние и осенние куртки, чтобы Виталий поверил, что я действительно к нему навсегда переезжаю. Всё это вошло в одну большую сумку, а в другую — моя любимая обувь, её оказалось чуть больше, чем одежды. Странно. Свою книгу я, естественно, тоже взяла, незаметно положив её на самое дно сумки с одеждой.

— Это всё? — спросил муж, глядя на обе мои поклажи стоящие в коридоре.

— Да. Что-то не так?

— Видела бы ты гардероб моей мамы! Поняла бы, что не так, — ответил он смеясь. — Завтра устроим тебе шопинг.

— Не нужно. Мне одежды вполне хватает. — Заметив его удивление, добавила: — Не люблю я утомительные походы по магазинам. Давай в другой раз.

— Скажи, ты реальна? Любая женщина на твоём месте от одного только слова “шопинг” — пришла бы в неописуемый восторг. Неужели мне и правда досталась бессребреница*?

— Вот как оттяпаю у тебя при разводе внушительную сумму — сразу перестанешь так про меня думать, — ответила я, улыбнувшись.

Зря я это сказала, его лицо вмиг стало грустным.

— Всё ещё надеешься со мной развестись?

— Ты же сам недавно этого хотел.

— Я блефовал, хотел проверить твою реакцию, — проговорил он вполне серьёзно.

Вот как значит! А ведь я, дурочка, поверила!

— Ну и как? Понравилась моя реакция?

Виталий подошёл ко мне очень близко и обняв за талию, вымолвил:

— Понравилась. — Пристально глядя мне в глаза, добавил: — Я никогда тебя не отпущу, ни при каких обстоятельствах, помни это.

— Даже если у меня появится другой? — вот зачем я это спросила? Кто меня за язык тянул?

Лицо его вмиг стало суровым, а в глазах заплясало всё то же пламя.

— Если у тебя появится другой — я его убью. Я не шучу.

С трудом проглотив образовавшийся в горле комок, я опять представила образ Саши. Стало страшно за него. Что будет, если Виталий о нём узнает? Вдруг он и правда не шутит?

— Давай не будем об этом, — убрала его руки со своей талии. — Мы едем к тебе или нет?

Теперь я точно влипла. Судьба притягивает нас с Виталием всё ближе и ближе, как сетью окутывая обстоятельствами. И никуда не деться! К тому же, я беременна от него. Как любая мать я должна больше думать о ребёнке, а не о себе. Родной отец — это родной отец, каким бы ни был хорошим отчим. Да и примет ли Саша моего ребёнка? Что бы там ни говорила Вероника, но душой меня всё же тянет именно к Александру, а не к Виталию. Так. Довольно! Не буду думать об этом сейчас. Четыре дня, всего четыре дня до полнолуния! Надо продержаться.

Муж привёз меня в свой шикарный загородный дом. Предоставил на выбор любые апартаменты, но только лишь для того, чтобы разместить там мои вещи, а жить я, естественно, буду в его спальне. Выбрала я ту самую комнату, которую он терпеть не может, а мне в самый раз — светлая, просторная.

Войдя в кухню, я наткнулась на повара с азиатской внешностью. Он поклонился мне и продолжил работу — разделывать на доске красную рыбу. Это ещё не всё! Войдя в ванную, чтобы разместить там свою шампунь и зубную щётку, я наткнулась на уборщицу — пожилую женщину в переднике, с брызгалкой дезсредства и тряпкой в руках. Я тут же вышла, забыв оставить щётку…

И это ещё не всё! Зайдя в туалет, увидела там другую уборщицу, чистящую унитаз… Да сколько их тут? Пришла в свою комнату, решила выглянуть в окно, в итоге нос к носу встретилась с садовником поливающим клумбы. Мужчина в преклонных годах в рабочем комбинезоне, сапогах и в широкой шляпе. Он улыбнувшись низко поклонился мне, как госпоже. Я в ответ тоже склонила голову и закрыла штору.

— Скажи, у тебя нарочно вся прислуга в одно и то же время работает? — задала я вопрос мужу за ужином.

— Они тебе мешают?

— Да как сказать… непривычно, когда по дому рядом с тобой ходят чужие люди.

— Завтра у всех выходной, можешь расслабиться, — улыбнулся Виталий своей лучезарной улыбкой. — А вообще привыкай. Без прислуги такой большой дом обходиться не может.

—Хм, — задумчиво хмыкнула я, и обвела взглядом довольно просторную столовую. — Я вполне могла бы справиться.

— Ещё чего! Не хочу тебя видеть со шваброй или с метлой в руках, если это, конечно, не ролевые игры, — в его глазах мелькнул бесёнок.

От ночного секса я естественно не смогла отвертеться, то, что это было у нас днём — для него не аргумент. Он долго “терзал” меня на кровати, потом у стены возле кровати, у подоконника, на подоконнике, опять на кровати… хотел довести до такого же огразма, как сегодня. Но такого больше не случилось. Произошло, но по-другому. Виталию оказалось этого мало, стал доводить меня ещё… Именно этого я и боялась… поэтому отказывалась жить с ним!

Изрядно устав, я незаметно достала сонный порошок и насыпала ему на голову, когда он был сверху. Часть порошка попала и на меня. Борясь со своим сонным состоянием, я с трудом выбралась из-под обмякшего тела мужа. Похлопала себя по щекам, чтобы взбодриться. Этого оказалось мало, веки так и слипаются. Пришлось порыться в своём маленьком сундучке, чтобы найти там зелье бодрости. Один глоток и мои глаза раскрылись, как у совы. Позвала свою верную Глорию и отправилась к окну. Проходя мимо зеркала, показала своему отражению дулю, чтобы сущность не вздумала опять мной управлять. Я найду на тебя управу, злобная дрянь!

В этот раз я летала высоко над городом, стараясь не спускаться низко, чтобы опять не нарваться на перспективных к моему внушению подвыпивших людей.

Луна светила на небе своим холодным, притягивающим светом. Вот-вот она станет полной. Значит, совсем скоро я должна буду предстать перед другими ведьмами и, вознести нож над своей жертвой. Интересно, кто это будет? Вспомнив историю Венеры, поняла, что это должен быть тот, кто меня сильно обидел, чтобы я могла без сожаления лишить его жизни. В голове возникли только три имени: Илья, Дмитрий и Анатолий. Все трое меня когда-то бросили, оставив рану на сердце. Но вот загвоздка — никому из них я не желаю смерти. Как бы сильно не выросла моя злая сущность, добро во мне ещё есть. И это радует.

Среди движущихся огней по тонкой линии дороги моё внимание привлекли необычные, особенные, чем-то притягательные огоньки. Спустившись ниже я увидела, что многих ведьм они тоже заинтересовали. Девушки на своих мётлах неспешно плыли над кортежем из нескольких машин и мотоциклов. Некоторые ведьмы стояли на крышах, провожая любопытным взглядом эту вереницу машин.

Спустившись ещё ниже, я подлетела к самому большому выделяющемуся автомобилю и заглянула в окно. Ну конечно! Кто же ещё с таким пафосом может передвигаться по нашему городу? Александр Дмитриевич вальяжно сидел на заднем сидении, в шикарном дорогом костюме и тростью, которую он держал в правой руке.

Демон повернул ко мне лицо, загадочно улыбнулся и подмигнул. А я! Я улыбнулась ему в ответ! И с трудом сдержала себя, чтобы не открыть дверцу, не забраться в машину, не прижаться к его могучему телу… Что со мной? Нет! Это всё моя сущность! Продолжает рваться к нему. Не позволю!

Заставила себя отлететь дальше, вознесясь высоко в небо. Уф, кажется, отлегло. Куда интересно он направляется ночью? Мысленно проследив путь, по которому движется кортеж, с ужасом догадалась — отец едет к сыну! Посмотрев на горизонт, поняла, что до рассвета ещё далеко. Договаривались же на утро! Почему сейчас?

Подстегнув Глорию, я стремительно бросилась к дому Виталия.

Забравшись в открытое окно спальни, машинально сняла с себя знак невидимости — это действие у меня отработано до автоматизма.

Только я закрыла за собой окно, отгородив комнату от шума улицы, поняла, что не слышу сопения мужа. Значит опять опоздала до его пробуждения! А казалось, что я точно дозу порошка рассчитала. Повернувшись, в свете садовых фонарей проникающих через окно, я увидела силуэт Виталия. Он стоял у самой дальней стены, держа руку на выключателе. Только не это! Сейчас опять будут разборки. Что я ему скажу? Эх, была не была! Скажу всё как есть, пора ему узнать.

Щёлк, — включилось искусственное освещение. От яркого света которого я невольно зажмурилась, но быстро привыкла.

Вид у мужа был не просто грозный — он был свирепый. Похоже ждёт меня давно. Стоит в своём длинном дорогом халате, а я — голая и с метлой. Получается, я и с Глории по ошибке невидимый знак сняла. Так иногда происходит, когда мы с ней вместе. Потом я отдельно придаю ей невидимость и ставлю в коридоре.

Посмотрев на свою метлу, я нервно хихикнула и обратилась к мужу:

— Так что ты там говорил про ролевые игры?

Бессребреник* — Так называют человека, равнодушного к деньгам, богатству и славе, бескорыстного, способного раздать другим всё, что имеет сам, трудиться даром, без оплаты труда.