Должница

Глава 9

Елена

Спала я плохо. Больше дремала, постоянно просыпаясь. Эмоции не давали расслабиться. В редкие минуты сна мне снился Белов. И нет, он меня не целовал. Он убивал меня, перетягивая горло кожаной удавкой.

Просыпаюсь, хватаясь за горло и пытаясь отдышаться, но когда засыпаю, сон повторяется снова и снова. В шесть утра мне надоело умирать от нехватки кислорода, и я ухожу в душ. Резко меняю горячую воду на холодную и обратно. Несколько таких контрастных перепадов немного помогают прийти в себя. Сушу волосы, надеваю шорты, футболку с широким воротником, который открывает плечо. Наношу крем для лица и спускаюсь вниз. Хочется кофе и надышаться свежим утренним воздухом, пока он прохладный.

Прохожу на кухню, долго вожусь с навороченной кофемашиной, все-таки справляюсь, настраивая ее на латте. Открываю холодильник, беру простой натуральный йогурт без сахара и ем его, глядя в окно, пока наливается кофе. Вкуса не чувствую, ничего не чувствую. Все можно списать на алкоголь, адреналин. С кем не бывает? Но алкоголь здесь ни при чём, я контролировала себя. Даже думать об этом не хочу… Не укладывается в голове. Слишком много Белова в моей реальности. И ведь не насилует меня, я сама подпускаю.

Отставляю йогурт. Аппетита нет от слова совсем. Беру чашку кофе и выхожу на двор. Сажусь в плетёное кресло, обхватываю чашку руками и смотрю на рассвет. Красиво. Воздух здесь чище, чем в городе. Хорошее место, люди только не очень… все сплошь и рядом фальшивые. Накрывает тоской, хочется домой к маме, к своей прежней жизни. Я всего пару дней в качестве «жены» Белова, а мне уже тошно. Надо быстрее «дружить» с этой Юлией и бежать отсюда.

Слышу шаги. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, что это Родион. В отличие от меня он свеж и бодр. Идеальная рубашка, брюки, начищенные туфли, на запястье дорогие часы, на шее цепочка, и сумасшедший парфюм. Такой терпкий, тяжёлый. Мне кажется, он впитался мне под кожу.

Продолжаю смотреть на рассвет и пить кофе, делая вид, что Белова нет. Чувствую на себе его взгляд. Он осязаем.

Ну что ты там рассматриваешь?

Нет во мне ничего нового.

Дыхание само собой сбивается, потому что Родион продолжает трогать меня глазами. Очень тяжёлый взгляд, такой же, как парфюм, забирается под кожу.

– Я надеюсь, ты усвоила, что надо следить за языком? – спокойно и даже холодно спрашивает он. – Давай ты больше не будешь меня провоцировать? И все у нас будет хорошо. Поверь, я не хочу еще больше подавлять тебя, мне не доставляет это удовольствия.

А мне казалось, что он питается моей ненавистью.

– То, что вчера произошло между нами… Не прикасайся больше ко мне! – стараюсь быть убедительной.

– А что вчера произошло? – в голосе насмешка.

– Ты не помнишь? – резко разворачиваюсь к Белову.

Все он помнит.

Издевается.

– Вчера не произошло ничего такого, что следовало бы запомнить.

– Даже так?! – возмущаюсь. Меня неожиданно это задевает. – Хочу напомнить, что это ты на меня набросился! – сжимаю чашку так, что, кажется, фарфор сейчас треснет.

– Это всего лишь алкоголь, не принимай на свой счет, Лиса, – язвительно усмехается, унижая меня этими словами. Пока я открываю и закрываю рот, как рыба, не находя слов, Белов спокойно встает с места и уходит к гаражу.

– Ты тоже не принимай! – кричу ему в спину. – Я тоже была изрядно пьяна!

Но Родион уже не обращает внимания, не слушая меня.

Мерзавец.

Да кем он себя возомнил?!

Ненавижу!

Завожусь моментально. Я не сплю ночами, пытаясь отделаться от навязчивых мыслей, а ему нечего запомнить! Если бы взглядом можно было убить, то Белов уже умер бы несколько раз. Только ему все равно. Родион спокойно садится в машину и уезжает.

***

За десять дней «брака» удается сдружиться с Юлией очень близко. Меня безумно раздражает и утомляет эта женщина. Она делится со мной всем, даже тем, чем делиться не стоит. Как оказалось, у Юлии нет подруг. Неудивительно, она очень навязчивая. Как прилипала, мне кажется, она начинает и заканчивает день мной. Ей скучно в браке. У них с Евгением нет ничего общего. Ну а что может связывать гламурную телку и выходца из девяностых с разницей в двадцать пять лет? Только секс. Но и этого в их жизни практически нет. Но никто не спешит разводиться. Их брак выгоден для двоих. Так и живут. Я бы повесилась от таких перспектив. По мне лучше гореть с мужчиной в пепел, чем прожить в пластмассовых отношениях. В наше время настоящие отношения обесценились, точнее, стали стоить очень дорого. Все измеряется деньгами и выгодой, а не эмоциями и чувствами. Несчастные люди разучились жить. Они просто существуют ради красивой картинки. Мне никогда не понять.

По вечерам я отдыхаю от «дружбы» с Юлией, проводя время с Никой. Несмотря на то, что девочке всего девятнадцать лет, у нас много общего. Вероника умна, сообразительна, с чувством юмора и хорошим вкусом. В общем, драйвовая девчонка. Мы болтаем, смотрим фильмы, что-нибудь обсуждаем, секретничаем. А вот со своим «супругом» я почти не вижусь. Он поздно возвращается и рано уезжает. Часто вообще не ночует дома. Мне так легче. Стараюсь вообще с ним не сталкиваться: чем меньше мы контактируем, тем меньше этого паука в моей голове.

После недоразумения в бассейне мы избегаем друг друга.

– Собирайся! – эмоционально кричит мне в трубку Юля. Боюсь представить, куда она меня тащит. – Мы с утра поругались с Женей, и мне срочно нужно в город.

– Зачем? – интересуюсь я, кривя губами.

– Как зачем? Развеяться, потратить назло ему кучу денег, посидим где-нибудь в ресторанчике, выпьем. Не хочу больше никого видеть и слышать. Только ты меня понимаешь, – заявляет мне Юлия. А я совсем ее не понимаю. В моей голове не укладывается ее образ жизни.

– Может, медитация? Есть хорошая успокаивающая, умиротворяющая мантра.

– Нет. Не сегодня. Мне надо вырваться из этой клетки, – нервничает Юля. Так ты сама загнала себя в эту клетку, закатываю глаза. Похоже, без дружеского загула не обойтись.

– Хорошо, дай мне полчаса, и я вся твоя.

– Спасибо.

Как только Юлия скидывает звонок, тут же набираю Родиона. Мне нужно согласовать смену локации с режиссёром.

– Внимательно, – отвечает Белов. Голос холодный, официальный.

– И тебе добрый день, – закатываю глаза.