Дракон для прилежной ученицы

Глава 2

В дверь осторожно постучали. Астор устало поднял глаза. Только-только сел за работу, и вот опять – кому-то что-то надо.

– Ну кто там еще?

Украшенная резьбой деревянная дверь со скрипом приоткрылась, и в кабинет ректора вошла молодая женщина, смущенно поправляя длинные волосы, собранные в роскошную серебристую косу. Астор вспомнил ее – новый ассистент фарна Элегиаса, декана факультета артефактологии. Он просил уделить этой малышке особое внимание… и предупреждал, что в скором времени она заглянет. Маори, стало быть. Та самая смышленая полукровка.

– Фарн Астор, у нас небольшая проблема с материалом. Фарн Элегиас хочет лично с вами поговорить.

Девушка была явно взволнована и с любопытством глазела по сторонам – она была здесь впервые, в кабинет ректора не заходят просто так.

Тут было на что взглянуть – принимая во внимание излишнюю любознательность некоторых студентов, Астор хранил самые ценные артефакты и свитки здесь. О некоторых из этих вещей жители Альсторна лишь читали в книгах. Стойки с потрясающими старинными жезлами и оружием, витрина со сверкающими самоцветами, огромные, до потолка, стеллажи с древними фолиантами…

В центре кабинета находилась статуя из сгустков воздушных потоков – Маори знала, что такие бывают, но увидеть собственными глазами! Древняя магия джиннов… Мастеров, способных сотворить такое, давно нет в живых. Статуя все время была в движении, невесомые, белые с голубыми потоки перетекали один в другой, смешивались и снова разделялись. Красота!

Астор проследил за взглядом девушки и тепло улыбнулся.

– Благодарю за сообщение, эсса. Прошу вас, подождите здесь, – он указал на одно из кресел, стоящих напротив камина. – В мое отсутствие ведите себя сдержанно, однако смотреть на мои коллекции не возбраняется.

– Да, фарн.

Маори склонила голову и послушно присела на кресло.

Как только за ректором закрылась дверь, она вскочила и направилась прямо к статуе. Можно смотреть, говорит? Ну как упустить такую возможность! Маори семь лет провела в академии, обучаясь на артефактолога, и окружающие ее сейчас предметы воспринимала не иначе, как сокровища.

Стенд, над которым парила статуя, сверкал гравировкой: «Аллия Лейтис. Эра спасительницы». Чуть ниже находилась приписка более мелкими буквами: «Солнце, сокрытое метелью – отражение вечной жизни». Маори подняла брови.

– Очень интересно… – пробормотала она.

Аллию знали и почитали, именно она спасла Альсторн от раскола пять веков назад, тогда же ударили первые морозы. Однако слова неизвестного скульптора о девушке-героине были довольно странными, ведь для спасения мира ей пришлось отдать свою жизнь. Ни о какой вечности в ее печальной истории не было и речи… Хотя, возможно, изречение имело сакральный смысл?

Из размышлений Маори вырвал невнятный шепот откуда-то сбоку. Девушка развернулась на каблуках – звук исходил от витрины с драгоценными камнями. Они сверкали и манили к себе, дюжина штук лежали каждый в своем углублении, идеально повторяющем форму камня. Крест-накрест каждый из них пересекала тонкая черная цепь. Маори подошла поближе – в центре красовалась выпуклая золотистая капля размером с ладонь. По обе стороны от нее находились камни других цветов и форм, чуть поменьше. Шепот стал громче, Маори разобрала слова: «Ты… слышишь меня?»

Глаза девушки полезли на лоб. Это тоже джиннская магия?! Или что похлеще… Что ж, надо разобраться, все ради науки! Жаль, открыть хрустальную крышку не представлялось возможным – ректор, разумеется, запечатывает такие вещи охранными заклинаниями, можно даже не пытаться. Но попробовать завязать разговор показалось хорошей идеей – нечасто попадаются ищущие собеседника волшебные камни.

Маори уже открыла рот, подыскивая слова, как дверь в кабинет открылась – фарн Астор вернулся. С порога он улыбнулся:

– Ну вот и все.

Хоть и сказано это было дружелюбно, с улыбкой, но от ректора всегда веяло какой-то опасностью, что заставляло чувствовать дискомфорт всех, кто находился поблизости.

Пересилив себя, девушка улыбнулась в ответ.

– Фарну Элегиасу пока не пригодится моя помощь? Материал был в крайне нестабильном состоянии, и я думала…

– Нет, останьтесь, мне нужно обсудить с вами кое-что. Ваш наставник справится в одиночку.

Фарн Астор неторопливо прошел к столу и уселся в резное кресло. Голова раскалывалась. Очередной приступ мигрени, будь он неладен! Девчонка до сих пор не появилась в замке, а ведь с момента телепортации прошло уже почти два часа. Как раз тогда, когда академии больше всего нужна террийка, что-то пошло не так. Фарн мысленно поставил себе галочку – наподдать как следует мальчишке Рагону за несоблюдение контракта…

Не в силах сфокусировать взгляд, пальцами правой руки он сдавил виски и, глубоко вздохнув, оценивающе посмотрел на Маори. Пугается, пугается малышка… Впрочем, можно закинуть удочку, а там посмотреть, что будет дальше. Фарн задумчиво прошелся по кабинету. Лучше всего, конечно, было бы предоставить девушке обсудить все с непосредственным начальником… Тот к любому найдет подход, а уж в этом деле нельзя совершить ошибку. Астор снова взглянул на Маори.

– Дорогая моя, – миролюбиво произнес он. – Не надо так нервничать, мы с вами должны только дружить, и никак иначе. Хотите травяного чая?

Маори смотрела, как ректор засуетился над небольшим неприметным столиком возле окна, щелчком пальцев призвал из серванта пару чашек и налил в них горячую ароматную жидкость из кувшина. Сейчас он выглядел вполне обычным и добродушным человеком, если не брать в расчет исходившую от него силу. Длинная мантия цвета ночного неба, тиара ректора с россыпью самоцветов на совершенно седой голове, благородное лицо… Интересно, сколько ему сейчас?

Присев в предложенное кресло, Маори взяла чашку из рук ректора. Запах был потрясающий – явственно угадывалась зимняя вишня, какие-то пряные травы и что-то еще, неуловимо-сладкое.

Фарн удовлетворенно кивнул и уселся в кресло напротив.

– Итак, полагаю, обучение в самом разгаре. Фарн Элегиас очень хвалит вас, говорит, что вы – девушка незаурядного ума и широких взглядов. Это – именно то, что требуется в вашей профессии. Расскажите, над чем вы сейчас работаете?

Маори озадаченно уставилась на собственные колени. Он ведь только что вернулся из лаборатории и в курсе исследований! Ладно, пойдем на поводу странностей ректора…

– В данный момент мы с фарном Элегиасом исследуем материальную составляющую коллекции жезлов, найденных в пещере под горой Мадмор. Пока что работаем со стихийной ветвью. Расщепление прошло успешно, но воздушный жезл нестабилен – мы засекли защитное поле, что невозможно для материала его структуры. Когда он стабилизируется, я еще раз проведу расчеты… Нужно выяснить, что за примеси были использованы в его создании, чтобы сделать дальнейший прогноз…

Ректор понимающе покивал.

– Стало быть, работы вам прибавилось? – Он поставил чашку на стол и качнул головой. – Что ни говори, а Верховные джинны, да упокоятся их бессмертные души, знали, как создавать по-настоящему гениальные вещи. Все, что остается нам, – пытаться перенять хоть часть их мудрости и приумножить ее.

Фарн Астор поднялся и прошел по кабинету. Остановился у панорамного окна, подставив испещренное морщинами лицо холодному зимнему солнцу.

– Знаете, что говорил мой наставник, фарн Оливес, когда я только поступил к нему в ученики? – Он обернулся на Маори; та молча покачала головой. – Он говорил: «Память – самый дорогостоящий из всех материалов». Наши бесплотные отцы, создавшие мир, где нам посчастливилось жить, обладали силой, которую сложно себе вообразить. Спустя столько веков мы можем лишь гадать, что послужило причиной их внезапного исчезновения.

Фарн оторвал взгляд от окна и взглянул на девушку в упор.

– Однако крупицы джиннской магии дошли до нас в их изобретениях. Нам нужно только научиться правильно распоряжаться этой силой. И чем дольше я живу, тем больше понимаю, что одной жизни для этого катастрофически мало.

Он сделал ударение на слове «правильно». Маори нервно сглотнула. Что-то сейчас будет… К чему, интересно, он ведет? Вряд ли это простой, ни к чему не обязывающий ностальгический монолог.

– Вижу, вам пришелся по душе мой чай, – вдруг заметил фарн. Девушка опустила взгляд на почти пустую чашку и кивнула. Да, ничего себе чаек… Только печенек не хватает для поддержания задушевной беседы! – А вы знаете, как готовят этот сорт? В приготовлении чая нет ничего сложного, однако по моему личному заказу сюда добавляют особый ингредиент. – Он весело подмигнул.

Маори напряглась.

– Что же это за ингредиент?

– Щепотка живой пыльцы на одну унцию, – полушепотом заговорщицки ответил он.

Ничего себе! Маори с ужасом уставилась на ректора.

– Но… Разве общепринятые законы не распространяются на ректорат? То есть… это ведь против правил!

Маори знала, что живая пыльца – результат принудительного полного разложения какого-либо артефакта. Во всех академических учебниках по праву было четко сказано: такого рода деятельность запрещена. Артефакты в известной степени тоже живые существа, и лишать их жизни ради пыльцы (пусть и ценного ингредиента) неэтично и в корне неправильно, а уж добавлять ее в еду… Ради увеличения срока жизни? К горлу подступила тошнота.

Фарн кивнул.

– Увы, ради всеобщего благополучия и поддержания нашего мира приходится чем-то жертвовать. – Он развел руками. – Чего мог бы достичь фарн, живя всего, скажем, один век? Уж вы, как исследователь, должны это понимать.

Маори поняла: если сейчас не ответить утвердительно – неизвестно, что с ней будет дальше. Увольнение? Ссылка? Или что похуже… Академия заведует всеми делами мира, ничто не укроется от вездесущих глаз. Чего теперь ждать от ректора, она не знала и боялась даже предположить, учитывая его положение и связанные с этим возможности.

– Я… Да, я вас понимаю. – Маори взяла себя в руки, хотя внутри все полыхало от негодования. Да еще и треклятый чай вот-вот польется назад.

Фарн Астор с улыбкой подошел к девушке и положил руки ей на плечи. Маори слегка обмякла под неестественной тяжестью ладоней.

– Я рад, что мы нашли общий язык. Верю, мы сработаемся. – Он пристально посмотрел ей прямо в глаза. – Жду вас через два дня у себя в это же время для обсуждения некоторых корректировок в вашей работе. Фарн Элегиас, как вы понимаете, в курсе.

Она выдержала тяжелый взгляд ректора. Силы тринадцати, что здесь у них творится? За время ее учебы ректорат ни разу не давал повода усомниться в порядочности правления. Одно Маори знала точно – смириться с таким произволом ей не под силу. Уходя из ректорского кабинета, она изо всех сил сдерживала дрожь в коленях. И дала себе обещание – сделать все, что только возможно, чтобы прекратить это беззаконие.

– Ну зачем так размахивать руками? Э-э-э-э! Поосторожнее! – Книга в моих руках то и дело возмущалась, стоило ускорить шаг или поскользнуться.

– Будешь много болтать, оставлю тебя тут. – Я остановилась, чтобы перевести дыхание, и взглянула на обложку, где, вцепившись в одну из сосен, стоял позеленевший от тряски Рагон. – Ни дорог, ни даже тропинок, ничего… Одни сугробы да лед! Неужели мы в такой глуши?

– Да, мы в глуши.

Рагон сплюнул под ноги, глубоко вздохнул и продолжил:

– Я, как уже говорил, без понятия, почему мы оказались в лесу. Но умоляю тебя, давай немного передохнем. – Он картинно сложил руки в молитве. – О прекрасная госпожа, снизойдите до черни в лице вашего покорного слуги и хоть на мгновение прекратите эту жуткую пытку!..

Я рассмеялась.

– Уже отдохнули! Вот-вот отморожу пальцы на ногах, тебе-то хорошо говорить…

Вдруг высоко в небе вспыхнул огонь. От неожиданности я выронила книгу. Снизу послышалось сдавленное «О-о-о-ох».

– Что это было? – Я присела на корточки и схватила путеводитель, во все глаза глядя на Рагона. – Ты видел?

– Ничего я не видел.

Рагон раздраженно отряхивал дубленку. Видимо, от падения не удержал равновесие. Он бросил на меня недовольный взгляд, но, оценив перепуганные глаза, мигом посерьезнел:

– Ты чего?

– Там был огонь! Только что, в небе… – прошептала я. Это было уже слишком. – Прошу, скажи, что это у вас в порядке вещей!

Рагон побледнел.

– Так, спокойно.

Он наклонил голову, задумавшись. Через мгновение хмыкнул и продолжил:

– Это, конечно, не в порядке вещей, но и не из ряда вон событие… Раньше такое случалось. Но это было очень давно… – Он резко замолчал и посмотрел на меня, поджав губы. – Главное, продолжать потихоньку двигаться, доберемся до замка – ректор мигом разберется…

Вот радость… Дожить бы до этого ректора! Он тут, похоже, вроде панацеи от всех проблем. Без шуток – что-то подобное сейчас пришлось бы очень кстати. Задним числом вдруг вспомнился огромный темный силуэт, мелькнувший рядом с пламенем и быстро скрывшийся в облаках. Ничего себе тут птички…

Я вздохнула и вновь подняла глаза. Небо было все таким же серым, падали снежинки, вдалеке маячили облака – ничего необычного.

– Ладно, тогда пойдем.

Поднявшись, я торопливо засобиралась – так, книгу взяла, себя в руки тоже взяла, тапки на месте… Отлично.

Боковым зрением я вдруг уловила какое-то движение справа и обернулась. Передо мной стоял высокий блондин с яркими глазами золотистого цвета. И как только подкрался? Его левую щеку рассекал внушительный шрам, однако лицо это не портило, скорее придавало еще больше обаяния острым, хищным чертам. Изящное, но в то же время крепкое тело было окутано серебристой тканью, под которой угадывались очертания легкой рубахи. На плече красовалась массивная брошь с витиеватым знаком посередине. Взгляд спустился ниже. Кожаные штаны в обтяжку?.. Я покраснела.

Незнакомец усмехнулся.

– Добрый день. – Он склонил голову в поклоне. Белоснежные волосы упали на лицо. – Я был неподалеку и случайно заметил вас. Вам нужна помощь?

От его голоса у меня предательски задрожали колени. Давненько такого не случалось! Конечно, всякое в жизни бывало… Около года назад я дала себе слово на время забыть об амурных делах и сосредоточиться на учебе. Пока что получалось.

Я опустила взгляд на книгу. Рагон, сощурившись, смотрел на меня, многозначительно качая головой. Предлагает не принимать помощь незнакомца? С одной стороны, парень действительно наводил какую-то жуть, один его шрам чего стоит. С другой – я откуда-то знала, что он не причинит мне вреда. Просто уверена в этом, хоть ты тресни. Так почему бы нет?..

– Собственно, вы кто? – Я уперла свободную руку в бок и повела плечом. – Вы – первый человек, которого мы с моим другом, – я кивнула на Рагона, – видим в этом лесу. И, насколько нам известно, никого тут быть и не должно.

Незнакомец улыбнулся. На книгу он едва обратил внимание.

– Зовите меня Аравелем, моя госпожа. – Он протянул руку. Я подала свою для рукопожатия, но он ловко перехватил ее и поцеловал заледеневшие пальцы. – Бог мой, да вы замерзли!

Удивительная наблюдательность… А то по мне не видно, что держусь на одном честном слове. У мужиков-то сапоги да шубки с плащами, а я?.. Однако внимание Аравеля было приятно. Он улыбнулся в ответ на адскую смесь моих эмоций, наверняка отразившихся на лице, и отстегнул свою брошь. Явно тяжелая ткань медленно опустилась в его руки. Аравель расправил плащ и набросил мне на плечи, застегнул брошь изнутри и прикрыл ее, нежно задрапировав мое промерзшее тело. Как же стало тепло! Ткань – действительно тяжелая, но вместе с тем тонкая – будто вообще не пропускала холода.

Аравель остался стоять в одной рубахе, но, кажется, совершенно не страдал от этого.

– А как называть вас? – Аравель убрал выбившуюся прядь с моего лба и заглянул в глаза.

– Рита… – Я запнулась. – Маргарита. – У меня земля из-под ног уходит от его взгляда, но именем пусть зовет полным! Куда Рите с Аравелем-то тягаться?

Рагон не выдержал:

– Соцпомощь замерзшим и голодающим подъехала? А мне, пожалуйста, бокальчик нефильтрованного и бифштекс. Не прожаривать.

Его голос так и сочился ядом. Сам он стоял, сложив руки на груди, и недовольно глядел на путника.

– Помощь предлагается лишь прекрасным дамам, – Аравель сделал жест рукой в мою сторону. – А ты, как я понимаю, обыкновенный контрактник.

Он впервые удостоил Рагона внимательным взглядом. Вдруг лицо его вытянулось. Он подошел ко мне и, будто не веря глазам, стал вглядываться в Рагона. Вопросительно посмотрел на меня – можно взять книгу? Я протянула ему путеводитель. Аравель под протестующие возгласы Рагона приблизил его к самым глазам.

– Это ты? Как ты оказался здесь?.. – едва слышно спросил он.

Рагон перестал сыпать язвительными комментариями и кинул на Аравеля оценивающий взгляд. Что-то промелькнуло в этом взгляде… Узнавание? Однако через секунду его глаза будто затуманились, и он снова встал в позу:

– Я первый раз тебя вижу. Нечего зубы заговаривать! Нечисти никакой здесь отродясь не водилось, но ты мне просто не нравишься. – Даже в своем положении Рагон ухитрился посмотреть на Аравеля свысока. – Мы идем в академию, и ты знаешь, что это значит. Попробуй нам помешать – мигом отправишься в ссылку по воле ректора.

Аравель сощурился. Он уже готов был ответить что-то явно столь же дерзкое, но я его опередила. В конце концов, есть сейчас дела более насущные, чем выяснение отношений.

– Аравель? – Я прокашлялась. Непривычное имя произносить было как-то странно. – Вы, случаем, не заметили огня в небе по пути… куда вы там шли?

Он перевел на меня взгляд. От прошлых эмоций не осталось и следа, теперь он был сама любезность.

– Предлагаю перейти на «ты». – Аравель обезоруживающе улыбнулся и протянул мне книгу. – Я, в общем-то, простой парень… Не видел я ничего. Какой огонь? Никогда не слышал об огне, самовольно вспыхивающем в небе… Разве такое возможно?

– Видимо, возможно. По крайней мере, только что я видела его прямо вон там.

Я махнула рукой, указывая направление.

«Простой парень» собрал лентой белоснежные волосы в хвост, поиграл массивным «простецким» перстнем, украшающим левую руку, и так же просто пожал плечами.

– Может, тебе показалось? – Он подмигнул. – Судя по всему, ты – новоприбывшая? Мало ли что может привидеться от стресса, тем более после перемещения…

Я закатила глаза. Понятно. От этого типа сейчас ничего не добиться. Перевела взгляд на Рагона – тот развел руками.

– Нам пора, – сказал он. – Прямо за холмом начинаются земли академии. Оттуда до замка – рукой подать. Надо поторапливаться.

Я с сожалением провела рукой по плащу. Мягкий. Придется отдавать… Аравель уловил мое движение и взял за руку. Сердце пропустило удар и рухнуло куда-то в направлении пяток.

– Пока оставь себе… Маргарита. – Он сжал мою ладонь. – Я пойду с вами.

– Так нам по пути? – Рагон сложил руки на груди. – Зачем же тебе в академию, позволь спросить?

Аравель будто не заметил снисходительного тона, он смотрел только на меня. И от его взгляда я готова была растечься в маленькую мурлыкающую лужицу…

– Я вообще-то собираюсь поступать, – сказал он. Рагон удивленно моргнул. – Способности, видишь ли, обнаружились. Собственно, туда я и направлялся, когда встретил вас двоих.

А я? Я собираюсь поступать? И если да – то куда, собственно? Мало-помалу до меня начинало доходить, что это за замок и почему всем заведует ректор. Новоприбывшая? Приятно познакомиться… Интересно только, как убедить этого ректора вернуть меня домой. Наверное, скоро меня хватятся… Когда не приду на учебу – уж точно. За последний семестр я не отлынивала от занятий ни разу. Начнут искать. Только дописанная картина и недопитый чай – вот все, что осталось от меня в родном мире…

– Пойдемте, раз пора, – услышала я собственный голос. – Не будем заставлять ректора ждать.

Шли мы бодро. Я держалась как могла, чтобы не дать вдруг нахлынувшей ностальгии по дому вырваться наружу. Рагон то и дело подшучивал над Аравелем, тот добродушно отвечал. Я была в своих мыслях, где-то далеко… Но когда мы ступили на вершину холма, тоску как ветром сдуло – от открывшейся красоты перехватило дыхание.

Величественный замок с картины я узнала сразу. Он располагался внизу, в долине, в окружении множества небольших домиков с остроконечными крышами. С двух сторон долину окружали холмы и горы, мягкий спуск был только в том месте, где стояли мы. Городок вокруг замка плавно перетекал дальше, прячась между скал и уходя куда-то за них. С такой высоты небо вдалеке казалось бирюзовым. Изобразить бы такой цвет на холсте…

– Красиво, правда? – Рагон увидел мое восхищенное лицо. – Мы почти пришли. Эй, как там тебя, парень, чего истуканом встал?

Аравель сосредоточенно смотрел на замок. Оглядывал долину, едва видные вдалеке очертания парков, улиц, будто мысленно сравнивая с чем-то… В его взгляде читалось облегчение.

– Аравель?

Я подошла сзади и дотронулась до его плеча. От моего прикосновения он вздрогнул, однако тут же взял себя в руки и улыбнулся.

– Я… Задумался. Ни разу не видел академию с такого ракурса.

– Да-да, очень живописно, – нетерпеливо протянул Рагон. – Пошли. Вниз пробираться будет полегче, чем в гору. Мигом дойдем.