Драконьи страсти

Глава 4: Белое Утро

Мысль «Почему он уходит?» жужжала в висках Лейлы весь день, как назойливая муха. Она пыталась заниматься делами — слушать доклады управителей, подписывать указы, — но буквы расплывались перед глазами, а в ушах стоял эхо ее собственных ночных стонов. Тело, уставшее от его яростных ласк, одновременно тосковало по ним. Эта тоска была тихой, настойчивой и сводящей с ума.

К полудню она не выдержала и приказала приготовить ванну. В огромной мраморной купели, наполненной пенящейся водой, ароматной маслами жасмина и сандала, она надеялась смыть с себя это странное смятение.

Теплая вода обняла ее усталое тело, но не принесло успокоения. Напротив, расслабление развязало руки ее фантазиям. Она закрыла глаза, откинув голову на край ванны, и пальцы сами собой скользнули вниз, по влажной коже живота, к тому месту, что пульсировало предательским воспоминанием.

Она вспомнила его язык. Длинный, шершавый, невероятно живой и послушный. Она представила, как он снова здесь, как он обвивает ее клитор, сжимает его, а кончиком проникает внутрь, глубже, чем могут достичь ее собственные пальцы. Она мысленно слышала его низкое рычание у самого уха, чувствовала обжигающий жар его кожи. Ее пальцы двигались быстрее, в такт этому воображаемому ритму, пытаясь воспроизвести те дикие, сверхъестественные ощущения. Она закусила губу, чтобы не застонать, ее бедра приподнялись над водой, а по спине пробежала знакомая, огненная дрожь. Она была так близка…

— Уже скучаешь, принцессочка?

Голос прозвучал прямо у нее над ухом, реальный и осязаемый. Воздух в комнате завихрился, и прямо из ничего, из разорвавшейся пустоты, шагнул Аррион. Он стоял, скрестив руки на груди, прислонившись к мраморной колонне, и его золотые глаза с насмешливым блеском наблюдали за ней.

Лейла ахнула, инстинктивно прикрывшись руками, вся обливаясь румянцем стыда и ярости.

— Как ты посмел?! Выйди!

— И оставить тебя одну с такими… скудными заменами? — он презрительно скривился, кивнув на ее сжатые в кулаки пальцы. — Нет уж. Я начал это — я и закончу.

Он не сделал ни шага, но тени в углах комнаты ожили. Из них вытянулись темные, дымчатые щупальца, невесомые и прохладные на ощупь. Они обвили ее запястья и лодыжки, мягко, но неотвратимо разводя ее руки в стороны и приковывая к краям ванны. Лейла попыталась вырваться, но щупальца лишь плотнее обхватили ее, не причиняя боли, но полностью лишая подвижности. Она была открыта перед ним, совершенно беззащитная.

— Прекрати это! — выдохнула она, но в ее голосе было больше возбуждения, чем гнева.

— Ни за что, — прошептал он, и его длинный язык выскользнул изо рта, поводя по воздуху, словно змей, улавливающий запах добычи.

Он подошел к ванне, его глаза не отрывались от ее обнаженного тела, пригвожденного тенями. Он опустился на колени, и его язык скользнул по ее мокрой коже. Он ласкал ее грудь, закручивался вокруг сосков, заставляя их затвердеть, а затем пополз ниже, к животу. Лейла зажмурилась, пытаясь бороться с наслаждением, но это было бесполезно. Его настоящий язык присоединился к иллюзорным щупальцам, и скоро она уже не могла отличить, где заканчивается магия и начинается его плоть. Он нашел ее клитор, и та же дьявольская игра, которую она тщетно пыталась повторить сама, началась снова, но теперь вдесятеро сильнее. Щупальца из теней ласкали ее внутреннюю поверхность бедер, ее ягодицы, ее грудь, в то время как его язык доводил ее до исступления. Она кричала, ее тело выгибалось, насколько позволяли магические путы, и ее оргазм накатил с такой силой, что у нее потемнело в глазах, а вода в ванне забурлила от ее конвульсий.

Когда она пришла в себя, щупальца исчезли. Аррион сидел на краю ванны, смакуя ее смущение и блаженство на ее лице. Стыд от того, что он застал ее за этим, от полной беспомощности, от осознания, что именно его прикосновений она так желала, вдруг уступил место чему-то другому. Чему-то более простому и ясному.

Она не стала прикрываться. Не стала кричать. Она посмотрела ему прямо в глаза, ее голос был тихим, но твердым, когда она выговорила:

— Я не хочу, чтобы ты приходил только ночью. Я хочу тебя днем. И завтра. И… — она запнулась, собираясь с духом, — и послезавтра.

Он замер. Его насмешливый взгляд погас, сменившись настороженным, почти суровым. Он долго смотрел на нее, изучая, ища ложь или мимолетный каприз.

— Ты понимаешь, что это значит, принцесса? — наконец произнес он, и в его голосе не осталось и тени иронии. — Это не просто тайные утехи. Значит, ты готова к драконьей невесте?

Слово повисло в воздухе, тяжелое и огненное, как расплавленный металл. «Невеста». Это было не то, чего она ожидала. Это было нечто большее. Бесконечно большее.