Дуэль сердец

15

Солнце ласково скользило по щеке и нежно щекотало за ухом. Кимберли приоткрыла один глаз и тут же его закрыла. Выплывать из сонной нирваны совсем не хотелось. Сладкая дрема огромным мягким плюшевым мишкой снова навалилась на нее и крепко смежила веки.

— Не спи на закате, — словно наяву, прошептала мама, и Кимберли мгновенно превратилась в маленькую девочку, которая, вдоволь набегавшись, сладко заснула в неурочное время. — Просыпайся, моя лапонька.

Кимберли медленно открыла глаза. Комната была залита солнечным светом. Уже утро. Пора вставать, лениво подумала она, но перевернулась и снова закрыла глаза. Сладостная дремота опять начала затягивать ее в свои объятия, но мысль, тревожная и переворачивающая душу, проникла в сознание. Она рвала на части сердце и заполняла мозг едкой нестерпимой болью. Волшебство солнечного дня оказалось обманом, миражом, которым нельзя было защититься от реальности. Вместо успешной карьеры, о которой она так мечтала, в ее жизни образовалась черная бесконечная дыра и из нее нет выхода.

— Что же мне делать? — прошептала Кимберли вслух.

Нет ответа. Оставаться в замке нельзя. Реджиналд не потерпит здесь моего присутствия. Вчера гнев его был страшен. А если он сегодня при всех накричит на нее? Обзовет ее тем постыдным словом? Нет! Отсюда надо сматываться. Но куда? Совсем покинуть замок? Тогда прощай карьера! Мистер Саймонс не потерпит такого своеволия с ее стороны. Если бы она заключила контракт с Реджиналдом, то явилась бы к мистеру Саймонсу со щитом. А победителей не судят. Во всяком случае, она твердо на это рассчитывала.

Конечно, можно просидеть весь день в этих комнатах. Но Реджиналд может явиться и сюда! Он хозяин замка, и апартаменты, отведенные ей, принадлежат ему. Может быть, забаррикадироваться? Нет, это глупо! Кимберли на мгновение представила себя на осадном положении. Идет штурм крепости. Реджиналд врывается, и она сдается на милость победителя.

У Кимберли отчаянно защемило сердце. Откуда у нее появилось это состояние утраты? Нет, это не страх угрозы так и не сделать карьеру в жизни. Это другое! Она жаждала видеть только одного человека, причем на любых условиях.

Странно, подумала Кимберли. Она страдала, когда влюбилась в Дэниела, однако легко поставила точку на своем чувстве. Она ни разу не вспомнила о нем, с тех пор как переступила порог замка. Скорее всего, она просто сделала из Дэниела объект любви без всяких на то оснований. А сейчас? Может быть, я влюбилась? И тут же ее глупое сердечко подало голос. Вполне может быть, прошептало оно ей.

Открытие возмутило Кимберли. Она стала уверять себя, что не влюбилась в Реджиналда. Она не может не понимать всей бесперспективности подобного чувства. Вероятно, она надоела бы ему уже к завтрашнему утру. А ей не хочется быть игрушкой в чьих-то руках. Она современная деловая женщина, делающая карьеру. Мужчины ради карьеры жертвуют всем. Они идут напролом и побеждают. Если она хочет достигнуть в жизни успеха, ей надо усвоить мужское отношение к жизни. Ты уже воспользовалась одним средством. Пошла напролом и что? — ехидно спросил разум. Проиграла! Сейчас сидишь здесь, поджав хвост, и ждешь. Ждешь Реджиналда! Чем же ты тогда отличаешься от Фанни?

Вспоминание о подруге сестры Реджиналда направило мысли Кимберли в другую сторону. В памяти всплыло, что Фанни что-то толковала о драгоценностях, которые должны храниться в замке. Вот если бы их найти! Нет, Кимберли не собиралась их присваивать. Ей хотелось преподнести их Реджиналду и сказать:

— Вот ваши драгоценности. Я нашла их. Надеюсь, мы квиты?

А Реджиналду станет стыдно, и он поймет, какую умную и находчивую женщину оттолкнул от себя. И предложит продавать свой замок? — ехидно подсказал мозг. Да, хотела сказать Кимберли, но вдруг сердце запротестовало. К черту эту сделку, мне нужен этот мужчина!

Кимберли вскочила с постели. Быстро натянула на себя джинсы и футболку, плеснула водой в лицо. Надо действовать. Она пойдет искать драгоценности! Где? — тут же скептически спросил разум. Не знаю, хотела ответить она, но мозг был на страже и внес дельное предложение: в подземелье!

Мысль пришла неожиданно, и показалась Кимберли стоящей. О подземелье она слышала от женщин, которые убирали в замке. Они толковали о полуразрушенной башне с подземной тюрьмой, где некогда содержались неугодные владельцу замка люди. Где же еще могут быть спрятаны драгоценности, как не там? Это идеальное место для тайника, пришла к выводу Кимберли. Она потихоньку проберется в подземелье и тщательно его обыщет. Надо только найти какой-нибудь фонарик.

На глаза Кимберли попалась зажигалка. Не Бог весть какой источник света, но за неимением лучшего сойдет и этот, подумала она и сунула зажигалку в карман.

Решительно подойдя к двери, она открыла задвижку и выскользнула в коридор, но чья-то тяжелая рука легла на ее плечо. Около нее стоял Реджиналд.

Он был так близко от Кимберли, что чувствовал исходящий от нее запах нежных духов и видел бисеринку пота, выступившую у нее на лбу. Ему захотелось прикоснуться к ней, слизнуть эту крошечную капельку, но ожесточение взяло верх. Он разозлился на себя за чувство, которое невольно внушала ему Кимберли. Когда она успела взять над ним власть? Хитрая расчетливая тварь, ничем не лучше Фанни, так называемой подружки его Кристин. Неужели сестра не видит, что Фанни всегда старается продемонстрировать всем свое превосходство над ней? Но это его не касается. Кристин сама с ней справится. Она, как и все Фенеллы, прочно стоит на земле обеими ногами. А вот он подкачал... Растаял от лживых уловок одной корыстолюбивой особы, которая сейчас рядом с ним и дрожит как мышонок.

— Испугалась? — насмешливо спросил Реджиналд. — Нашкодила и боишься расплаты?

Кимберли молчала. Мысли ее растекались. Она старалась изо всех сил не покраснеть от смущения, но против ее воли жаркая волна стыда поднималась в ней. Кимберли отвела глаза в сторону. Надо успокоиться, внушала она себе, но ей только удалось судорожно сцепить перед собой руки.

— Нет, — пролепетала она. — Я собиралась идти.

— Позвольте поинтересоваться куда?

— В столовую, — вырвалось у нее. — Завтракать...

— Придется немного поголодать, — зло сказал Реджиналд. — Я еду в Лондон. Если меня не подводит память, вы хотели показаться врачу?

— Да, хорошо. Поехали...

— А вещи? Или вы решили подарить их мне?

— Вещи? — растерянно пробормотала Кимберли. — Вы меня выгоняете?

— А вы на что рассчитывали? На звонок вашему хлыщу с просьбой поручить вам продажу замка?

— Хлыщу? — снова как попугай повторила Кимберли.

— Для вас он, вероятно, Прекрасный Принц, но у меня свое мнение!

— Прекрасный Принц, — машинально повторила вслед за Реджиналдом Кимберли.

— Давайте побыстрее! У нас мало времени...

Кимберли, как во сне, снова вошла к себе. Реджиналд последовал за ней. Она стояла, раздумывая над его словами о Прекрасном Принце, а он быстро прошелся по комнатам, заглянул в шкафы и ванную и уже через несколько минуту бросил к ее ногам собранный чемодан.

— Пошли! — рявкнул он.

Кимберли поплелась следом. Чемодан так же, как и в день приезда, когда Бартон принял ее за ведьму и пытался прогнать, оттягивал ей руку. Правильно советовала Мардж — надо будет купить чемодан на колесиках, тупо заскрежетало в мозгу Кимберли. А Реджиналд быстро шел вперед, даже не оглядываясь на Кимберли и не интересуясь, успевает ли она за ним.

Надутый индюк! — подумала Кимберли. Считает себя оскорбленным. И чем? Тем, что она откровенно призналась ему в желании стать хорошим риелтором. Кимберли уже не казнила себя, в ней поднималась злость на Реджиналда.

— Лорд Уайтвентхендж! У вас есть совесть? — зло крикнула Кимберли, когда чемодан показался ей абсолютно неподъемным.

Реджиналд остановился и замер. Эта продажная тварь еще твердит о совести...

— Неужели вам знакомо это понятие? — презрительно усмехнулся он.

— Мне-то знакомо, а вот вы никогда о нем не слышали. Я просто надорвалась!

В глазах Реджиналда промелькнуло смятение. Он взял из ее рук чемодан, демонстративно прикинул его на вес и заметил:

— Набрали с собой туалетов? Хотели свести меня с ума? Или ваши стрелы были направлены на лорда Росса?

Он меня ревнует! — охнула Кимберли. Ревнует! Почему? Я ему понравилась? О Господи! О чем я думаю?! Не хватает только, чтобы меня преследовал его образ. Повторения отношений с Дэниелом я просто не выдержу. Надо взять себя в руки! — в который уже раз со вчерашнего вечера приказала себе Кимберли.

Машину подал Бартон. Видимо, дворецкий исполняет и обязанности шофера, мелькнуло в голове Кимберли, но в то же мгновение она услышала слова Реджиналда:

— Спасибо, Бартон. Вы свободны.

Кимберли показалось, что в глазах невозмутимого дворецкого мелькнул злорадный огонек. Радуется, что она уезжает? Почему?

— Садитесь, — последовал приказ Реджиналда.

Кимберли устроилась на сиденье шикарного автомобиля, Реджиналд занял место за рулем, и они поехали.

Через какое-то время Кимберли бросила взгляд на Реджиналда. Его лицо выражало непреклонность, и он совсем не походил на того Реджиналда, который шептал ей ночью ласковые слова. Взгляд Кимберли остановился на его губах: они были сурово сжаты. А всего лишь несколько часов назад эти губы целовали меня! — вспомнила она.

Неожиданно воздух вокруг Кимберли стал раскаленным. Ей стало невыносимо жарко, и дыхание сбилось. Ее охватило странное желание, какого она никогда еще не испытывала. Ей захотелось дотронуться до Реджиналда, провести рукой по его лицу, стереть с него все заботы и печали. Когда она была влюблена в Дэниела, ничего подобного даже не приходило ей в голову.

Реджиналд почувствовал на себе ее взгляд и повернулся к ней. Кимберли мгновенно отвела глаза. Не хватает еще, чтобы он сделал неправильные выводы, подумала она, и плотно сжала губы.

— Зайдем перекусим? — неожиданно предложил он.

— Нет!

— Нет? — удивился Реджиналд. — Но ты же не завтракала!

— Я не хочу есть.

— А я хочу!

Машина затормозила у придорожного кафе. Кимберли почувствовала призывный аромат кофе и невольно сглотнула слюну. Реджиналд вышел из машины. Вот он на мгновение задержался, словно колеблясь приглашать ее еще раз с собой или нет, и направился в кафе.

— Стойте, — закричала Кимберли. — Я с вами!

Реджиналд остановился.

— Что ж, поступок благоразумный, — ухмыльнулся он.

Длинная деревянная стойка, низкий потолок, бочки вместо барных стульев, небольшие деревянные столики, диванчики вдоль стен — придорожное кафе было на редкость уютным. Реджиналд заказал сандвичи с копченым лососем и две чашки кофе, даже не поинтересовавшись мнением Кимберли. Она хотела возмутиться, но потом передумала. Не стоит изображать из себя вздорную особу.

— Может быть, надо было заказать чай? Вы, англичане, любите его хлебать с утра до вечера.

Кимберли неожиданно для себя улыбнулась.

— Чай было принято пить в определенное время. А сейчас даже традиционный пятичасовой английский чай сдает свои позиции. Большинство людей пьют кофе. А вот ваши гамбургеры действительно у нас не привились.

— Сандвич с копченым лососем нисколько не хуже, — дружелюбно заметил Реджиналд. — Кстати, в нашей семье принято пить пятичасовой чай до сих пор!

— Ваши предки давно перебрались в Штаты? — поинтересовалась Кимберли.

— Не очень. Но столетие уже прошло. Мой прадед был родным братом отцу умершего лорда Уайтвентхенджа. Он был вторым сыном в семье и не получал никакого наследства. Вот он и уехал в поисках богатства в Штаты и не просчитался.

— Вы богатый человек? — спросила Кимберли и смутилась. Как она могла задать столь бестактный вопрос?!

Губы Реджиналда скривились в пренебрежительной усмешке.

— Простите, — промямлила Кимберли.

— Ничего. Правильно делаешь. Доверие надо отрабатывать!

— Не п-поняла... — От удивления Кимберли стала заикаться.

— Ладно, не придуривайся. Хлыщ приказал, вот ты и стараешься.

— Никто мне не приказывал! Я не знаю никакого хлыща! Я сама по себе!

— Защищаешь? А он того стоит?

— Кто-о? — взвилась Кимберли.

— Мистер Дэниел Гренвилл! Ты так следила за ним глазами на речном трамвайчике, когда он развлекался с той девицей.

Кимберли вспыхнула.

— Ни капельки я за ним не следила! Ваш Дэниел совсем мне не нужен...

— Мой? — протянул Реджиналд, и глаза его сузились. — Пытаешься обвести меня вокруг пальца?

— Ничего я не пытаюсь, — сварливым тоном возразила Кимберли. — Сами связались с агентством, где работает мистер Гренвилл. Кто собирается продавать замок, — перешла она в наступление, — я или вы, лорд Уайтвентхендж?

— А мистер Гренвилл шепнул вам ночью на ушко, что неплохо прозондировать почву, не так ли?

— Что вы себе позволяете! — В голосе Кимберли появились гневные нотки, и она стала говорить тона на два громче, чем позволяли приличия. — Он меня почти уволил!

Сидящая за соседним столиком пожилая пара обернулась и с удивлением посмотрела на Кимберли. Проходящая рядом официантка улыбнулась и мягко пожурила Реджиналда:

— Нельзя с утра пораньше так расстраивать свою подружку.

Реджиналд хотел что-то возразить официантке, но промолчал.

Кимберли широко раскрыла глаза. Ситуация становилась комичной. Со стороны их все принимали за ссорившихся любовников, в то время как они... А мы и есть любовники на самом деле, подумала Кимберли. И вдруг, поддавшись порыву, стала рассказывать про Дэниела, про свое желание сделать карьеру, про мистера Торби и мисс Кларк. Наконец, оборвав себя на полуслове, она умолкла. Внезапно ей стало стыдно за свой душевный стриптиз.

— Зачем вы продаете такой чудесный замок? Из-за денег? Но почему вы не возьмете кредит. Моя мама пользуется кредитом в банке. Она говорит, что это выгодно. Тогда можно было бы открыть в замке музей и он стал бы приносить доход, — резко сменила тему Кимберли.

Реджиналд внимательно наблюдал за ней. Его лицо по-прежнему выражало холодность, но в глазах вспыхивали веселые искры. На какой-то момент Кимберли показалось, что он вот-вот расхохочется и обнимет ее здесь, при всех, но в его глазах вновь появился стальной блеск, и она, окончательно растерявшись, замолчала.

— Пошли! — Его голос прозвучал грубо.

Кимберли сникла. Остаток пути прошел в молчании. Она чувствовала себя потерянной и одинокой. Неожиданная исповедь совсем отняла у нее силы. Даже предположения и планы, которые Кимберли всегда любила строить, не шли ей на ум. Предстоящая разлука с Реджиналдом черным облаком окутывала ее. Он не верит мне, вяло шевельнулось в ее мозгу. Но как доказать, что она не вынашивала никаких планов, Кимберли не знала. К горлу подступали рыдания. Она с трудом сдерживала рвущиеся наружу слезы.

Реджиналд вел машину с мрачным выражением лица. Один раз он искоса взглянул на нее, но тут же отвернулся. Лицо его приобрело еще более угрюмое выражение.

— Я хочу здесь выйти, — через силу проговорила Кимберли, когда машина проезжала мимо вокзала Виктория.

Кимберли надеялась, что Реджиналд поинтересуется, где она живет, но вопроса не последовало.

— Вечером поужинаем вместе? — услышала вдруг Кимберли и встрепенулась. Она посмотрела на Реджиналда. В его глазах застыла пустота, а в голосе сквозило безразличие.

— Нет, — твердо ответила она.

— Нет? — В глазах Реджиналда промелькнуло удивление. — Нет? Я не ослышался?

— Нет! — Кимберли нашла в себе силы спокойно выйти из машины. Однако она чувствовала себя умирающей. Двигаясь как сомнамбула, она старалась переломить свое настроение, собрать воедино беспомощно барахтающиеся мысли, но ей это не удавалось. Внезапно Реджиналд, этот проклятый лорд Уайтвентхендж, в котором нет ни капельки теплоты и сострадания, стал сутью ее жизни, и Кимберли не знала способа выйти из этого почти гипнотического транса. Откуда в нем такая переменчивость? То она чувствует себя с ним так, будто сто лет его знает, легко и непринужденно, то на нее словно дует арктический холод. Что же ей теперь делать?