Духи для прекрасной дамы

Я живу для нее

Автор: Vlada

Музыка была его жизнью. С той самой минуты, как все краски мира слились для него в одну пугающую темноту, она стала языком его чувств. Он страстно полюбил слушать звуки, которые раньше просто не замечал: шум дождя и морского прибоя, гул ветра, и научился из их множества выделять малейшие, слагать из их ритма и гармонии звуковую композицию. К счастью, у него оказались музыкальный слух и редкий по красоте голос, словно бы судьба возместила ему то, что безжалостно отняла – возможность видеть, а не только чувствовать мир. В редкие моменты отчаяния он вспоминал жестокие, странные слова Ницше: «Некоторых птиц ослепляют, чтобы они лучше пели...». Он покорил все музыкальные вершины мира, потому что музыка была его жизнью. Но однажды все изменилось.

В пустом зале мадридского отеля Октавио Морена наигрывал на рояле любимую мелодию, наслаждаясь одиночеством. Гастрольный тур окончен, завтра он и его музыканты покинут великолепный гостеприимный город, чтобы обязательно вернуться. Его чувствительные руки с легкостью находили нужные клавиши рояля, извлекая из них мелодию «Я живу для музыки, я живу для нее...» Музыка смолкла, и в оглушающей тишине пустого зала раздались аплодисменты. Октавио вскочил и резко произнес:

– Кто здесь и что вам нужно? Отвечайте!

Он слышал гулкие стремительные шаги навстречу и вдыхал волнующий легкий запах парфюма. «Женщина. Молодая». Она остановилась рядом с Октавио, осторожно накрыла его руку своей, чтобы он почувствовал ее присутствие.

– Простите, мне сказали, что я смогу найти вас здесь. – У нее был приятный тембр голоса. – Меня зовут Елена Вальехо. Сеньор, позвольте мне выразить искреннее восхищение вашим талантом!

– Благодарю. – Он вежливо улыбнулся, и его лицо преобразилось. – Вы были на моем концерте вчера?

– Как вы догадались? – Елена удивилась. Октавио не прятал глаза под черными очками, и оттого казался ей прекрасным заколдованным принцем из старой сказки.

– Слепые обостренно ощущают запахи, впрочем, как и звуки, – спокойно пояснил он. – Вы преподнесли мне вчера роскошный букет цветов, к тому же пользуетесь необычными духами.

– О! Я должна была бы догадаться. – Она мягко рассмеялась. – Создание запаха – моя профессия, эти духи мое первое самостоятельное творение, и у них пока нет названия. Тестирую на себе...

– Вот как? Вы парфюмер! И как же создаются духи? – Он был заинтригован.

– Точно так же, как рождается музыка. Если выражаться красиво, то музыка является гармонией звука, а парфюмерия – аромата. Композиция аромата начинается с белого листа, как мелодия у композитора, и никогда не знаешь, что получится в итоге. – Он внимательно слушал ее, и она продолжила: – А еще любой запах обладает определенной мелодией, которая состоит из нот, складывающихся в аккорды и целые музыкальные симфонии. Но, кажется, я могу часами говорить о своей работе, поэтому давайте лучше о вас...

– Значит, музыка и парфюмерия имеют много общего, сеньорита Вальехо!

Октавио пригласил Елену присесть и взял ее руки в свои. Какое-то время его пальцы слегка касались ее рук, но она испытывала странное возбуждение от происходящего и молчала.

– Иногда я забываю, что слеп, потому что руки заменяют мне глаза, – тихо произнес он. – Почему вы решили стать парфюмером? Мне всегда казалось, что это мужская профессия. Часами просиживать в лабораториях так утомительно, а вы – молоды и, как мне кажется, хороши собой.

– Это нетрудно объяснить. – Елена вздохнула. – В детстве я замучила всех родных, угадывая с завязанными глазами все запахи вокруг, так что можно сказать, я превратила свои способности в свою профессию. – Она не понимала, почему рассказывает ему о себе, просто ей хотелось быть рядом с ним и слышать его голос. – Я окончила французскую школу парфюмеров в Аржентее, изучила сотни каталогов различных запахов. Там мне казалось, я с легкостью смогу создавать простые и сложные ароматы. А сейчас я вижу, что, чем больше сочетаний я создаю, тем дальше я от заключительной симфонии композиции... – Елена на мгновение задумалась.

Октавио вновь пробежался по клавишам рояля. На душе у него было светло и чисто, хотелось петь.

– Признаюсь вам, сегодняшний вечер я собирался провести наедине с собой и музыкой. Но каким-то образом вы смогли проникнуть сюда, обойдя охрану! Вы опасная женщина, сеньорита Вальехо! – Он рассмеялся. – Признайтесь, как вам удалось обмануть охрану?

– У меня с собой нет ни сумочки, ни блокнота, ни диктофона. Так что на надоедливую журналистку я не похожа, а дальше пришлось применить чисто женские уловки. – Елена вовсе не чувствовала себя виноватой. Ей нужно было поговорить с ним! И все же она спросила: – Вы сердитесь на меня?

– Нет. Уже нет...У вас такие тонкие музыкальные пальцы! Вы любите петь?

– Да, как и многие.

– Хотите спеть со мной?

– А это возможно? – Об этом она не смела даже мечтать.

– Сегодня вечер чудес. Сегодня возможно все! Вы даже не представляете, что вы для меня сделали!

Октавио мог бы добавить, что давно не чувствовал себя таким счастливым, но вместо этого запел «Я живу для нее», приглашая Елену присоединиться к нему.

– Это было великолепно, браво! – Октавио галантно поцеловал ей руку. – Вы удивительная женщина, Елена. – Странное тревожное волнение не покидало его. – Послушайте, я не хочу вас отпускать! Может быть, это запах ваших духов околдовал меня? Что в них такого?

Она знала лишь один ответ:

– Возможно, это запах любви?..

Музыка была его жизнью, языком его чувств. Но однажды все изменилось, когда в его жизнь вошла Она и стала его любовью. «Я живу для нее, живу для нее... vivo por elle».