Душелов. Том 3

Глава 11

Сложно описать словами, что почувствовал черноволосый парень, когда он услышал от случайного прохожего на вокзале, что его род, якобы, был уничтожен.

Разумеется, изначально он моментально откинул эти слова в сторону, даже не попытавшись их хотя бы немного проанализировать. Всё же у него в тот момент была куда более важная задача: ему нужно было как можно быстрее уехать в другую Империю, где, возможно, его не нашёл бы собственный род.

И хоть шанс на это был крайне мал, однако он всё равно на него надеялся. Пускай сам в этот момент и не понимал, почему и зачем он вообще всё это делает. Ведь, как он сам считал, в тот момент его жизнь уже была окончена. С его точки зрения, он умер ещё на том самом заброшенном складе. А то, что он всё ещё был не мёртв чисто физически — не играло никакой роли, потому что, как ни крути, а в тот момент он лишился всего, что у него было. А может, это произошло даже за какое-то время до этого момента — об этом он уже мог только догадываться, испытывая поганое, душераздирающее чувство где-то внутри себя.

Тем не менее, несмотря на всё это, он всё равно зачем-то продолжал бороться.

Ладно ещё произошедшее после склада — там он был в шоке и поддался инстинкту самосохранения. А потому быстро сориентировался: сразу разбил и выкинув свой телефон; отобрал у первого попавшегося прохожего одежду, сразу переодевшись в неё и отдав ему свою школьную форму; после этого, обдумывая, что делать дальше, увидел какую-то группу бомжей-наркоманов, к которой сразу же и прибился, пытаясь косить под них — для этого ему даже пришлось пачкать всего себя грязью.

И вот если всё это, по его мнению, лишь последствия шока и инстинкта самосохранения, то как объяснить его дальнейшие действия, когда он уже успокоился и пришёл в себя, раздумывая обо всём произошедшем и грядущем — он не знает.

Словно что-то внутри него толкало его двигаться дальше, не давая сдаваться.

И осознал он это, лишь когда, стоя на перроне в ожидании своего поезда, услышал от мужчины, стоящего рядом с ним, эти странные слова, касающиеся его рода. И они будто бы моментально сняли пелену с его глаз, пробудив его ото сна и заставив вернуться в реальность. И если сначала он эти слова просто отринул, посчитав обычным бредом, разросшимся из какого-то глупого слуха, то уже вскоре после этого, наконец всё проанализировав, засомневался в этой своей непоколебимой уверенности. Всё же за эту первую, учебную неделю с ним произошло слишком многое невообразимого, чтобы он мог просто взять и отринуть вероятность, что вновь произошло нечто подобное. Тем более с этим делом был связан тот странный парень, из-за которого это всё и началось.

Некоторое время парень стоял в раздумьях, не зная, что ему делать, и наблюдая, как уже подъезжает его поезд, который, вполне вероятно, мог бы обеспечить ему спокойную жизнь обычного человека в другой Империи.

В один момент он всё же не выдержал наплыва бесконечных мыслей с различными теориями, и, резко развернувшись, подошёл к тому мужчине, спросив:

— Что ты только что сказал про род Картер?

И то ли из-за ужасного грязного вида парня, с соответствующим мерзким, убивающим запахом, то ли из-за его резкости и настойчивости, но этот мужчина от этого занервничал столь сильно, что рефлекторно даже сделал пару шагов назад, явно пытаясь отстранится от него.

В конечном счёте парню всё же удалось узнать от него нужную ему информацию, и вероятно — лучше бы он её не узнавал. Ведь, узнав её, он так и простоял на платформе ошарашенным, пока поезд наконец не уехал. И почему-то после этого он как будто бы забыл о том, что у него есть иной путь.

Уже вскоре после этого он оказался у себя дома — в загородном особняке рода Картер, где в этот момент было совершенно пусто. Он это понял, ещё только подойдя к воротам: приложив руку к сканеру, ворота открылись и он попал на территорию особняка. Было бы всё, как всегда, его бы ещё на подходе остановил кто-то из слуг рода, пытаясь разузнать, где он был и почему так выглядит. И это, не говоря уже о том, что ворота открылись бы, как всегда, стоило ему только к ним подойти — опять же благодаря слугам их рода, что отвечали за это.

Тем не менее, даже когда он открыл дверь особняка, так же приложив руку к сканеру, этого так и не произошло. Зато произошло кое-что иное.

— Быть не может… — не веря в увиденное, тихо произнёс он, обессилено упав на колени.

Стоило дверям открыться, как ему открылся вид на холл особняка, по котором словно прошёлся ураган: всё залито огромным количеством уже впитавшейся во всё подряд крови; в стенах огромные дырки; потолок в некоторых местах обвалился; одна из лестниц полностью разрушена; света нет; а абсолютно вся мебель порвана, перевёрнута и буквально уничтожена.

После увиденного последующие дни для него прошли словно в тумане: он, вроде бы, был в сознании, всё понимал и на всё реагировал, однако — сколько бы он не старался, вспомнить их он так и не мог. Лишь помнил некоторые самые запомнившиеся моменты: он помнит, как его нашли в этом особняке выжившие слуги рода, которые сначала удивились, но уже вскоре смотрели на него с отвращением и явным презрением; помнит, как к ним приехали какие-то важные персоны, которые, как ему кажется, как-то связны с Императором, — они задавали ему много вопросов о произошедшем, судя по всему пытаясь разобраться, что произошло и кто виновен, однако он на это ничего ответить не мог, как бы не хотел, ведь он сам ничего не знал; и помнит, как эти люди, покончив со всеми расспросами, сообщили ему, что он отныне является единственным живым членом родом Картер, а, соответственно, теперь именно он глава этого рода.

Больше он из этих дней ничего толком не помнит. Но, как ему кажется, он просто неподвижно лежал всё это оставшееся время в одной из уцелевших комнат, пытаясь осознать произошедшее, и понять, что же ему делать дальше. Всё это время он, не переставая рефлексировать, не ел и лишь иногда спал, когда глаза уже закрывались сами собой.

Но, несмотря на это, он так ни до чего и не додумался.

А пришёл в себя, только когда по привычке надел школьную форму, собравшись в неё поехать, и не смог этого сделать, потому что на привычном месте не было того самого слуги их рода, что всегда отвозил его в школу и после уроков привозил обратно. Либо же, если парню не хотелось по какой-то причине домой, возил его по городу, пока тому не надоест.

Несколько промедлив, парень решил вызвать такси, однако понял, что телефона у него нет — свой прошлый разбил, а за новым за эти дни так и не сходил. И только после этого у него возник вполне логичный вопрос: «А почему я иду в школу? Я ведь могу какое-то время не ходить — руководство школы точно войдёт в моё положение…».

Но несмотря на эти мысли, парень всё-таки пошёл в школу. К тому же, он сам не знал, почему и зачем. Ему просто так хотелось в тот момент.

Он даже, чтобы не опоздать, зашёл в ближайший магазин электроники и купил там себе телефон. Точно такой же, что был у него до этого. Быстро восстановив на нём всё файлы с помощью облачного хранилища, он следом за этим вызвал такси. И уже на нём он доехал до школы, причём не опоздав.

Вот только из-за его потерянного состояния и информационного пузыря, в котором он был эти несколько дней, он не понимал, как на это отреагируют другие учащиеся школы. Ему достаточно было просто прийти в школу, чтобы в миг стать самой обсуждаемый и интересной персоной всей школы. А может, даже Империи.

И ранее он бы такому был бесспорно только рад. Он этого желал с самого детства. Он к этому всё это время стремился. И получив… ничего не почувствовал. Вероятно, дело в том, как он к этому пришёл, а вероятно в совсем другом — в том, что он этого на самом деле не хотел — в том, что ему это желание навязали, и оно вовсе никогда не было его.

Вскоре, не успел он заметить, уже летели урок за уроком, перемена за переменой. А он вся никак, даже близко, не мог прийти в себя, всё ещё пребывая в некой прострации.

Лишь под самый конец учебного дня к нему пришла одна мысль: ему надо поговорить с тем парнем.

Именно из-за него всё это произошло. Именно он изменил весь его мир с ног до головы. И именно он может понять ему, что делать дальше. По крайней мере, так он раздумывал, направляясь к нему. А когда же он оказался перед ним… он, сам того не заметив, резко вывалил всё, что у него на душе. А в конце ещё… почему-то извинился перед ним.

Нет, головой он понимал, зачем ему это. Ради безопасности, ведь несомненно содеянное с его родом — дело рук рода Агнэс, что пошёл мстить за содеянное с этим парнем. Однако — его извинения были не только способ защититься. За ними крылось ещё что-то иное. И как казалось парню, это чувство сожаление, что ранее он никогда не испытывал. Может, очень и очень давно в детстве. Но в его роде подобные чувства выковыривают из человека с самого рождения. Особенно — с мужчины. А потому, он не был уверен, что это оно.

Тем не менее, смотря на этого парня в тот момент, он ощущал, словно он тоже жертва ситуации. Причём жертва, которую втянул в произошедшее именно он…