Два геймера сбегают из симулятора свиданий

Глава 4. Карты дурака

Пространство словно взорвалось. Только так Амира, наблюдавшая за игрой из реального мира, могла описать увиденное.

— А?..

Прэм и Амира с круглыми от удивления глазами смотрели, как разрушившие заклинание игроки просыпаются в реальном мире. Джибрил смогла разрушить одним усилием воли заклинание, которое пришлось творить нескольким десяткам дампиров, одновременно с этим пьющих кровь, чтобы подпитывать свои силы. Но Прэм с Амирой удивило даже не это. Больше всего их удивили слова, сказанные Сорой сразу же по пробуждении:

— Ну вот вам и мат. Мы победили.

— Мм... Что-то я это... Не очень понимаю, что происходит... ☆ Ась? — вымученно улыбнулась Амира.

Сиро невозмутимо пояснила:

— Нет правила... что нельзя сохраниться... и выйти...

— Вы не озвучили правило, что мы обязаны играть до конца, пока королева не отошьет нас всех. А значит, нет никаких препятствий к тому, чтобы просто взять и выйти из игры... Что же вы так — прошляпили простейшую лазейку? — лениво сказал Сора, поднимаясь на ноги. — Ладно, Джибрил. Верни нам воздух.

— Как скажете, — откликнулась Джибрил и нарисовала пальцем в воздухе какой-то узор.

В тронном зале разразилась небольшая буря. Толща воды расступилась — посреди помещения возник воздушный пузырь.

— А?.. — только и смогли выдавить пораженные Прэм и Амира.

— Прошу прощения. Я освободила воздух, который мы взяли с собой и который я растворила вокруг нас. — усмехнулась Джибрил.

И тут, оказавшись в пузыре воздуха, окруженном бурлящими потоками воды, Жрица впервые заговорила, если не считать время, проведенное во сне:

— Пфу-у... Ха-а, ха-а, ха-а... Ха-ха... — усмехнулась она и поморщилась, переводя дух, словно ей пришлось задержать дыхание очень надолго. С ее тела, которое стало красным, испарялась кровь, образуя дымку. — Зело тяжко терпеть так долго давление в двадцать атмосфер даже для кровеборца, — честно призналась она. Не в силах больше выдерживать нагрузку, Жрица едва не свалилась на пол, но в самый последний момент усилием воли удержалась на ногах и просто уселась на пол, скрестив ноги и подперев рукой подбородок.

— А?.. — Прэм, Амира, да и Стеф тоже ничего не понимали.

Не обращая на них внимания, Сора бесстрастно продолжал:

— Но зато с таким давлением кровь не выходит из тела. А значит, можно использовать способности кровеборца незаметно и слушать чужой пульс сколько угодно. Спасибо, Жрица. И каков же твой вердикт?

— Измучил же ты меня... Впрочем, ладно, — усмехнулась Жрица и в который раз мысленно порадовалась тому, что они с Сорой и Сиро на одной стороне. — Сирена энта ни капельки не хочет, чтобы вы разбудили королеву.

Лицо Амиры едва заметно дрогнуло. А вот после последующего заявления Жрицы на нем уже обозначилось совершенно очевидное удивление:

— И то, что она согласилась с твоими словами о ставках королевы, — тоже брехня. А еще... — Жрица усмехнулась, наблюдая за реакцией Амиры и Прэм на свои слова, а затем перевела взгляд на Сору и мягко добавила: — То, что ты красавчик и в ее вкусе, — и это брехня.

— Ну об этом я и сам догадался... Черт...

Сора отвел глаза, стараясь не показывать, насколько глубоко он уязвлен.

Жрица весело рассмеялась.

— Думали, сможете заблокировать мое чутье под водой? — вновь обратилась она к Амире и Прэм. Речь давалась ей с усилием, но на лице у нее продолжала играть довольная ухмылка. — Выкусите. Не задаром я ношу титул представительницы всех звервольфов.

Джибрил, поймав вопросительный взгляд Соры, поклонилась:

— Да, хозяин, с моей стороны тоже не было никаких проблем. И заклинание Прэм сработало так, чтобы влюбить королеву, это совершенно точно.

Вид у Прэм стал еще более удивленный.

— Оно подействовало, как было задумано, и королева попала под его влияние, — сияя, уверила Джибрил молчавшего Сору, имея в виду, что заклинание не подменили. — Не беспокойтесь. Ведь именно для этого вы и заставили Жрицу устроить это маленькое представление?

Сора лишь ухмыльнулся в ответ. И повернулся к Сиро.

— Да... все... запомнила... — коротко ответила она на немой вопрос брата, понимая все, как всегда, без слов.

Сора удовлетворенно кивнул, не переставая улыбаться. Но в этой улыбке было что-то хищное, как и в темном взгляде из-под челки.

— Ребятки, вы что... всерьез думали, что сможете нас слопать?

Прэм и Амира на мгновение отвели взгляды. И вряд ли стоило надеяться, что Сора не заметит этой мелочи, выдающей их с головой...

— А? Что? Что происходит?..

Стеф и Идзуна с недоумением переглядывались. Похоже, среди присутствующих ничего не понимали лишь они двое.

Но Сора не собирался ничего объяснять. Он с довольным видом хлопнул в ладоши и развернулся к своим спутникам:

— Возвращаемся, Джибрил. Верни нас на берег.

— Слушаюсь!

Джибрил расправила крылья и раскрутила нимб над головой. Сора с остальной компанией поспешно в нее вцепились.

Внезапно к ним рванулась и Прэм:

— По... Постойте, подождите!

— Хорошо соображаешь, дампир. Что, нет смысла больше жертву из себя строить, да? — Сора опять одарил ее усмешкой, от которой кровь стыла в жилах.

— Ой, а ведь господин Ино у нас! — подала голос Амира. — Неужели вы оставите его тут? ❤

Все взгляды были направлены на пожилого звервольфа, который лежал на полу возле Амиры и не подавал признаков жизни.

Идзуна встревоженно взглянула на дедушку, потом на Сору.

— Ага, оставим, — беспечно отозвался Сора. — Вы ведь и сами понимаете, что с вами будет, если что-нибудь с ним сделаете.

Амира удивленно распахнула глаза, а Сора лишь издевательски рассмеялся:

— Играть в дурочку со мной? Да у тебя еще нос не дорос, салага. — И он отвернулся. — Мы еще вернемся, сирены. Спросим должок за то, что вы нас так недооценили.

И пространственный перенос Джибрил унес всех, оставив в городе сирен лишь Амиру и Ино.

Они вернулись на берег. Солнце к этому времени уже давно село, и песок теперь освещала кроваво-красная луна, бесчисленные звезды и огонь костра.

Сора наслаждался шумом прибоя и потрескиванием дров.

— О! Смотри-ка, Сиро! Кажись, готово!

— Тропические рыбы... вообще... съедобны?

— Это рэритэ. Насколько мне известно, довольно-таки вкусная рыба.

Пространственный перенос Джибрил, переместивший их на берег из Океандии, захватил с собой часть воды с плававшей в ней рыбой, которую Сора теперь и поджаривал на костре.

— Ух! Выпить под конец тяжелого дня — самое то, — сказала Жрица, потягивая из бокала вино и закусывая жареной рыбкой. — Вот если бы...

— Вот если бы вместо рыбки абура-агэ[10] был, да? — продолжил за нее мысль Сора.

— Откуда ты знаешь мою любимую закусь? Я разве рассказывала?

Сора и Сиро лишь рассмеялись.

Но всего лишь в шаге от этой идиллии сидели те, у кого все было вовсе не так хорошо.

— Что... что такое? Что вообще происходит?! — причитала все еще ничего не понимавшая Стеф.

Рядом с ней, безмолвно уткнувшись взглядом в землю, сидела Идзуна. Чуть в стороне тихо стояла Прэм.

Бросив на Стеф быстрый взгляд, Сора откусил кусок рыбы и сказал:

— Да ничего не происходит. Помимо того, что кое-кто попытался нас подставить.

Стеф ошарашенно уставилась на дампиршу.

— «Когда вы все поняли?» — это ты хочешь спросить, Прэм? — озвучил Сора немой вопрос. Та с тревогой взглянула на него. А Сора продолжал: — Да мы с самого начала все знали. Твои сказки от начала и до конца звучали бредово.

Словно повторяя за Сорой, Сиро, Жрица и Джибрил тоже усмехнулись.

В принципе Сора был готов допустить, что дампиры и сирены жили в согласии до тех пор, пока королева не уснула, а обе расы не оказались в смертельной опасности. Когда Джибрил рассказывала про все это, Прэм не возражала. Но...

Сора кисло ухмыльнулся, словно процитировав глупую шутку:

— «Мы придумали безотказную магию, которая ее разбудит, — поэтому спаси нас», — ну кто в такое поверит?

— Да? А... А что не так?.. — продолжала недоумевать Стеф.

— Да просто тут очень выгодно соврать, что есть некий безотказный способ заманить дураков в ловушку и обобрать до нитки, — задумчиво ответил Сора и помахал перед носом у Стеф шампуром с рыбой: — Ты не хочешь?

Стеф ответила ему мрачным взглядом — ей не понравилось это циничное умозаключение.

— И все же у меня были кое-какие сомнения, — продолжил Сора с набитым ртом. — Например, мне ну никак не казалось, что Прэм нам врет. Да и Идзуна, которая была с нами, тоже никак не реагировала на возможную ложь. Кстати, Идзуна-а, не хочешь рыбки? — И Сора протянул шампур с рыбой Идзуне.

— Не хочу-с... — тихонько помотала головой Идзуна, сидевшая в сторонке. Сидящая напротив нее Жрица с бокалом в руке молча прикрыла глаза и тоже покачала головой.

— И поэтому, — продолжил Сора, — мы решили устроить дополнительную проверку у Жрицы, но и та не почувствовала обмана.

Джибрил, которая постоянно находилась рядом с ними, легко засекла бы магию, попытайся Прэм скрыть свою ложь с ее помощью. А значит, в присутствии лучшей среди звервольфов — Жрицы — они уж точно смогли бы вывести ее на чистую воду.

— Однако... — с энтузиазмом продолжал Сора, раскладывая новые порции рыбы над костром, — выяснилось нечто куда более интересное — что безотказная приворотная магия в самом деле существует. — На лице его, освещенном огнем костра, снова играла зловещая ухмылка. — Но если у них есть такой трюк, зачем вообще просить помощи у нас?

— Ну, может, она просто с самого начала говорила тебе правду! — воскликнула Стеф.

Получается, дампиры искренне хотели попросить у Соры помощи?..

— Именно, — подтвердил Сора, вертя шампур в руках. — Получается, она говорила правду. А это само по себе рождает другую проблему...

Сора взглянул на Сиро, сидевшую возле его колен.

— Двадцатое июня, 22:42 UTC... Братец, — и Сиро стала воспроизводить диалог по памяти, словно диктофон. Дату она указывала по земным меркам. — «И какую же мы получим награду, если победим в этой игре?»

На мгновение все застыли, удивленные тому, с какой точностью Сиро сымитировала голос и интонации брата.

— Точно. И каков был ответ Прэм на этот вопрос?

— Двадцатое июня, 22:43 UTC... Прэм, — безжизненным голосом откликнулась Сиро. — «Та-ак... Вам предлагается... Треть всех водных ресурсов Океандии и заверения в вечной дружбе сирен. И еще... Со мной можете делать что хотите...»

Сора усмехнулся.

— Вот-вот. Тут загвоздка. Лжи в этом нет. Но и правды тоже, — сказал он. Потом указал шампуром на Стеф: — Стеф, тебе, помнится, не понравилось то, что в игре нужно было поставить на кон «всё».

— Ну да... Это ведь они попросили нас спасти их!

— Да. Ты была абсолютно права.

— Э-э... Что?

— Я не дал тебе развить эту мысль, чтобы вытянуть из них нужную мне информацию, — невозмутимо продолжал Сора. — И в качестве извинений, если можно, я подробно объясню, почему ты чуяла неладное.

Что же заставило Стеф сказать, что условия игры неправильные?

— Эта игра — своего рода скачки.

— С... Скачки? В смысле как лошадиные, со ставками?

Сора мысленно поблагодарил судьбу за то, что в этом мире тоже есть скачки и можно не тратить время на объяснение аналогии.

— Скачки — азартная игра, в которой участники делают ставки на то, какая из лошадей придет первой... Но это еще и гонка: другая игра, в которой соревнуются сами лошади. Или можно сказать так: скачки — это игра, в которой игроки делают ставки на исход игры других игроков. Игра на двух уровнях. Мы были игроками в гонке — то есть соревновались, кто завоюет сердце королевы первым. В то же время все эти обещания дружбы и ресурсов, которыми нас кормили Амира и Прэм, были их ставкой, пропуском на скачки под названием «Пробуждение королевы». Нас пригласили играть в две отдельные игры как в качестве жокеев, так и в качестве зрителей. Вот что тебе не давало покоя.

Осознав услышанное, Стеф сглотнула ком в горле.

Если продолжать аналогию Соры, то они были жокеями, которых заставили поставить все свое имущество на свою собственную победу. Они участвовали в двух играх одновременно.

Сора, словно читая мысли Стеф, покачал головой:

— Но проблема была не в этом. А вот в чем: если мы еще и жокеи, то какой нам причитается приз за победу в гонке? — спросил он, насмешливо глядя на Прэм.

— Ну... Любовь королевы... и ее пробуждение, разве нет?

— «Влюби меня в себя, и я в тебя влюблюсь»? «Так уж и быть, очнусь ото сна ради своего прекрасного принца»? Это нелогично, ведь выигрывает от этого только сама королева. Где же вознаграждение, равноценное нашей ставке?

Стеф наконец поняла, в чем была суть ее подозрений. Ресурсы сирен, дружественные отношения, право владеть Прэм — все это явно не было ставкой, которую сделала бы сама королева.

То есть, получается, о ставке королевы... о вознаграждении, которое, согласно Десяти Заповедям, должно быть равным ставке претендента на ее сердце...

...Прэм не сказала ни слова?!

Жрица, доев рыбу, тоже стала вертеть в руках шампур.

— То бишь у игры нашей два фронта. Когда братец Сора спросил про свое вознаграждение, дампирчик нарочно ни слова не молвил про эту суть. Но и не соврал. Но то, что в сказанном не было лжи, еще не значит, что это все правда.

Услышав, как участился пульс Прэм, и поняв, что права, Жрица тихонько рассмеялась.

Сора продолжил рассуждать, театрально изобразив глубокие раздумья:

— И вот у нас появляется новая проблема: почему же они ничего не сказали про то, что игра двойная? — И он указал шампуром на Прэм. — До тех пор, пока мы не попали на морское дно и ты не решила, что чутье Жрицы и Идзуны притупилось, вы просто избегали этой темы. Можно было сказать что-нибудь вроде «Амира говорит, что вы ничем не рискуете», но нет. А почему?

Тем временем за спиной Соры Джибрил мастерски разделывала рыбу, насаживала ее на шампуры и осыпала приправами.

— Потому что, если бы она это сказала, это было бы неправдой, да? — улыбаясь, спросила она и вручила Соре новую порцию подсоленной рыбы.

Сора кивнул и снова повернулся к Сиро, ожидая ее комментарий.

— Двадцатое июня, 04:28 UTC... Прэм: «Пожалуйста, спасите нашу расу!» — очень похоже сымитировала та голосок Прэм, откусив изрядный кусок.

— Если это — не вранье, тогда «спасите нашу расу» означает «спасите дампиров»... То есть только дампиров. И как они предлагали это сделать?

Не обращая внимания на Стеф, чьи глаза расширились от удивления, Сора взял один из шампуров и швырнул его, воткнув в землю неподалеку от сидящей в сторонке от остальных Прэм.

— В принципе всю необходимую для ответа информацию я уже предоставил, — сказал он и принялся швырять туда же остальные шампуры один за другим. — Вопросов у нас три. А вывод должен быть один. Ну что, Прэм, готова?

И тут, словно по команде, в темноте, освещенной лишь огнем костра, алой луной и звездами, вспыхнули несколько пар глаз.

Первой пришла в движение Жрица.

— На кой нужно было молчать о том, что игра — двойная?

Шампур, брошенный ею, просвистел в воздухе и рассек шампур Соры на две половины.

— Потому что врать было нельзя, — ответил Сора.

— Почему они попросили о помощи, и так уже имея безотказное средство для победы? — спросила Джибрил и бросила свой шампур. Тот оставил после себя в воздухе сверхзвуковой след и раскроил второй шампур Соры в щепки.

— Потому что врать нельзя было только Прэм, — ответил Сора.

И вслед за ним заговорила сидящая у него на коленях Сиро:

— Но почему... Прэм вообще... нельзя было врать? — сказала она и бросила свой шампур. Тот, описав дугу, воткнулся в землю рядом с третьим шампуром Соры, и их кончики соприкоснулись.

— Потому что тогда их раскрыли бы. Не следует забывать, что если эта игра — скачки, то каждая из сторон ставит на разных лошадей.

Амира ставила на королеву.

А дампиры — на компанию Соры.

Две игры. Два плана.

И учитывая эти условия, вывод напрашивался только один...

— Сирены хотели с помощью своей игры заполучить иманити в качестве пищи.

— Что?!

Удивлена была, похоже, только Стеф.

Как Сора и сказал, сирены хотели заманить в свою игру представителей расы иманити и тем самым спасти свою расу, получив новый источник пищи. Но...

— Дампиры решили воспользоваться ситуацией, предали сирен и затеяли освобождение своего народа.

Прэм на самом деле хотела пробудить королеву и влюбить ее в себя.

Но Амире такой исход дела был не нужен.

— В присутствии звервольфов Прэм нельзя было врать. Но из-за наличия секретного плана нельзя было говорить и правду.

Стеф окончательно потеряла дар речи.

Сора взмахнул рукой, словно говоря: «Самое интересное начнется только сейчас».

— А теперь подумаем... Что в действительности причитается тому, кто выиграет в игру королевы? — весело спросил он Прэм, но смотрел при этом не на нее.

В ответ на это все те же несколько пар глаз сверкнули при свете луны:

— Что-то, по сравнению с чем Амира и сирены предпочли бы сохранение статуса кво? — сияя колдовскими золотыми глазами, предположила Жрица.

— Нечто такое, что, по мнению Прэм и дампиров, могло бы освободить их расу? — усмехнулась Джибрил, хотя в ее холодных янтарных глазах не было и намека на веселье.

— Что-то, от чего зависит... выживание сирен... и свобода дампиров... — устремив бесстрастные рубиновые глаза на Прэм, с ноткой сочувствия сказала Сиро.

И наконец, устремив взгляд обсидиановых глаз в сторону Прэм, Сора бесстрастно подвел итог:

— Королева тоже поставила на кон всё, не так ли?

Прэм опустила голову. Стеф сглотнула ком в горле.

Когда нынешняя королева погрузилась в сон, она была еще не королевой, а лишь принцессой.

Но теперь дела обстояли иначе.

Теперь тот, кто победит в ее игре, получал власть над всеми сиренами — в буквальном смысле всё, включая и фигуру их расы.

Стеф содрогнулась от страха.

А Сора в очередной раз усмехнулся и добавил ко всему сказанному нечто еще более невероятное:

— Но обо всем этом мы догадались еще до того, как отправились к морю.

— А?..

— Правда, никаких доказательств у нас не было. Поэтому мы решили смотаться в Океандию. Ну а раз уж мы попали на море, — лукаво улыбнулся Сора, — то почему бы и не развлечься? То есть... — Он улыбнулся еще шире и начал раскрывать Прэм все свои секреты один за другим: — Сначала мы вытащили тебя под палящее солнце и ослабили как могли. Жрицу под видом шуточной драки с Джибрил попросили проверить, сможет ли она незаметно воспользоваться способностью кровеборца под водой. Одновременно поручили Джибрил забраться подальше в открытый океан, чтобы та нашла, где находится Океандия. Затем Сиро до самой ночи бережно расчесывала Жрицу, помогая ей преодолеть усталость после использования способности кровеборца. Поскольку была высока вероятность, что «корабль», который должен был нас встретить, окажется ловушкой, мы отправились в Океандию прямиком с помощью переноса Джибрил. Там мы заставили тебя на время уйти для того, чтобы наложить на нас заклинание дыхания под водой, и, пока тебя не было, Джибрил растворила и спрятала в воде захваченный с нами воздух, а также наложила на Жрицу специальный блок, который не дал твоей магии дыхания подействовать на нее, чтобы та могла пользоваться способностями кровеборца на полную катушку даже под водой. Поэтому Жрица встретила Амиру во всеоружии. Ну как-то так. А вы ничего и не заметили, да?

И у Прэм, и у Стеф не нашлось что сказать.

Сора же, проверяя готовность следующих порций рыбы, невозмутимо продолжил:

— Заставить тебя солгать до начала игры было нереально. Ведь согласно правилам участники должны были поставить на кон всё. А для того чтобы уличить тебя во лжи, Жрице нельзя было стать жертвой твоей подозрительной магии.

Он имел в виду, что заклинание, позволяющее дышать и разговаривать в воде, наложенное той, кто, без сомнения, был их врагом, могло оказаться опасным. Велика вероятность, что оно нарушило бы восприятие Жрицы.

Раскрыв наконец все свои карты, Сора подытожил:

— Сирены и дампиры поставили на разных лошадок... но вы кое о чем забыли. Вы заставили нас не только принять участие в этой гонке, но и купить свои собственные билетики. Так что они есть и у нас. Билетики, в которых написано, что мы обойдем вас всех и выиграем. Нет, Прэм, это был замечательный план. План, достойный слабаков. Сразу видно, что, потеряв свои силы из-за Десяти Заповедей, вы научились пользоваться мозгами. Ведь даже если бы сработал план Амиры, сирены бы просто продолжили существовать дальше, а если бы мы и вправду смогли твоим способом пробудить королеву сирен... — И Сора без тени иронии уважительно зааплодировал: — Влюбили бы ее не мы, а твоя магия, и победу засчитали бы тебе.

Как оказалось, Сора разгадал даже причину, по которой Прэм отправилась вместе с ними в игру.

— К слову, я из принципа никого не хвалю незаслуженно, — продолжал Сора. — Я говорю искренне: это был отличный план.

Дампиры создали ситуацию, любой исход которой был им на пользу. Причем самой Прэм практически ничего не нужно было делать: всю работу выполняли за нее остальные. Это был в самом деле идеальный план победы.

— Но ты кое-что упустила.

— А? — удивленно подняла голову Прэм.

— Неужели до сих пор непонятно? Главная проблема не в том, что мы разгадали твой план. И не в том, что твоя попытка скрыть от нас настоящее вознаграждение провалилась, и даже не в том, что твоя якобы безотказная магия не сработала. — Губы Соры скривились в презрительной усмешке. — А в том, что Амира сочла, что у вас нет никаких шансов разбудить королеву.

— А?..

У Прэм перехватило в груди.

Она вдруг все поняла.

Стало ясно, почему Ино не смог победить в игре.

Ведь Прэм использовала свою приворотную магию. И даже Джибрил заявила, что трюк сработал как следует.

И тем не менее ничего не случилось.

А значит...

Сора озвучил ее собственные мысли:

— Условие пробуждения королевы — не влюбить ее в себя.

Прэм заскрипела зубами от досады. Но Сора продолжал:

— И Амира это знала. Иначе она бы не согласилась пойти на риск и дать тебе шанс на самом деле разбудить королеву, сколько ты ее ни упрашивай. Ясно теперь? — улыбка исчезла с его лица. — Ты презираешь Амиру, считая ее дурочкой, а она учла даже твое возможное предательство.

У Прэм не нашлось слов. Ее обвели вокруг пальца даже сирены... Она без сил осела на песок.

А Сора и не думал останавливаться:

— План, достойный слабых. Отличный план, но все равно... лишь имитация.

Он говорил вот о чем: когда сильные пытаются использовать хитроумие подобно слабым, им это удается не так хорошо. А почему? Потому что движущая сила хитрости — трусость, которой обладают лишь подлинно слабые.

На миг ухмылка исчезла с лица Соры. Он серьезно сказал:

— Слабые — враги сильных. Но самые злейшие враги слабых — не сильные. А еще более слабые.

«Слабые». Сора, который сам был олицетворением этого понятия, с угрожающим видом приблизился к Прэм, присел рядом с ней на корточки и тихо шепнул:

— Дурак, осознающий, что он дурак, куда опаснее дурака, возомнившего себя умником.

Кто придумал это выражение, пожалуй, можно было и не говорить.

— Итак... Вам мат!

Прэм побледнела от страха.

С самого начала в этой игре могли принять участие только Сора и Сиро. И теперь, когда они разгадали ее план и вышли из игры, других путей не осталось.

Сиренам, чтобы выжить, придется сожрать последнего мужчину дампиров. А уж теперь, когда предательство Прэм стало явным, сирены не будут с этим медлить.

А значит, как минимум дампиры оказались на краю гибели.

Но если погибнут дампиры — то и сирены тоже вскоре последуют за ними. Сиренам ведь нужно найти кого-нибудь, кто даст им разрешение размножаться с их помощью. Но, поскольку это требует от партнера расстаться с жизнью, вряд ли кто-нибудь согласится на такое.

А значит, и сирены тоже теперь были на краю гибели. Единственным шансом на спасение оставалась безоговорочная капитуляция — и превращение в скот.

— Прэм, ты знаешь, какая победа — идеальная? — спросил Сора с дьявольской ухмылкой на лице. — Это победа, в которой не нужно ничего делать. И нам не нужно ничего делать. Мы уже победили.

И напоследок он произнес то, что окончательно ее подкосило:

— Бороться со слабейшими их же способами у вас нос не дорос, нубы чертовы.

Один ход!..

Одним ходом он нанес поражение сразу двум расам, сцепившимся в смертельной схватке...

— Ну что ж, суть, я надеюсь, теперь понятна, — произнес Сора и вдруг озабоченно нахмурился, вспомнив кое о чем другом.

— Кстати... — неуверенно сказал он.

Тут он заметил, что сидящая у него на коленях Сиро тоже нервно ерзает.

— Хозяин, что-то не так? — поинтересовалась Джибрил.

И Сора жалобно спросил, полностью разрушив эффект от столь долго и старательно нагнетаемого им напряжения:

— Г... Где тут у вас туалет?

— Туалет?.. То есть помещение, где иманити справляют физиологические потребности?

— А ты что, знаешь еще какие-нибудь туалеты?! И вообще, ребятки, что у вас с мочевыми пузырями?! — И Сора возмущенно ткнул пальцем в сторону собеседников. — Мы весь день тусовались на дне морском, потом вернулись на пляж, да еще и обожрались рыбой! Для обычных людей это уже давно был бы предел!

— Братец... Я больше... не могу... — со слезами на глазах пискнула Сиро.

Жрица заливисто рассмеялась:

— Девочки таких вещей не делают. Не очень вас понимаю. Но сходите где-нибудь вона там.

Сора хотел было начать спорить — Джибрил-то еще ладно, но Жрица-то была живым существом! — но сейчас ему было не до этого.

— Так! Мы... вернее, я отойду в туалет, а Сиро — припудрить носик! — сказал он.

И сгребя сестру в охапку, скрылся.

Какое-то время до сидящих у костра доносились удаляющиеся голоса:

— Б... братец... не тряси-и....

— Ну что ж такое, мы же на пляже! Неужели тут нигде нет никакого сарая?!

Потом на пляже воцарилась тишина.

Слышен был лишь шум прибоя да потрескивание в костре угольков.

— Ну, значится, осталось сидеть-поживать да капитуляции поджидать. Усталая я, покину вас, — сказала Жрица и тяжело поднялась на ноги, собравшись уходить.

— По... Подождите-ка! А что делать с господином Ино?! — вдруг спохватилась Стеф, в голове у которой все наконец упорядочилось.

Она поняла, что сирены задумали захватить иманити в качестве пищи. И что Прэм попыталась использовать их план себе на пользу и освободить дампиров. И что Сора обо всем догадался и обманул оба народа, тоже было ясно. Но...

В руках сирен все еще оставался один козырь — Ино Хацусэ. И Стеф не представляла, как разрешить эту проблему.

Жрица обернулась к ней. При лунном свете она выглядела более зловеще, чем обычно.

— А ничего. Получить в обмен на одного Ино сразу две расы — разве не отличная сделка? Разве можно мечтать о большем?

Тут Стеф решила, что окончательно все поняла. А именно: ни Сора, ни Жрица — никто с самого начала не собирался спасать Ино. Они пришли к выводу, что завоевать две расы куда важнее. И ради этой цели без колебаний принесли Ино в жертву!

— Я с таким... не согласна! — выпалила она.

— А?..

Жрица бросила на Стеф дикий, звериный взгляд, от которого у той задрожали коленки. Стеф оглянулась по сторонам, будто в поисках помощи. Но от своего мнения отступаться не хотела.

Ведь именно Ино Хацусэ помогал ей управлять Элькией в отсутствие Соры и Сиро и был ее единственным союзником там. Пусть это длилось всего лишь пару недель, но они вместе играли в игры и трудились на благо Элькии. Он, как и Стеф, потратил много сил на создание Элькийской Федерации. Без него Стеф не смогла бы и шагу сделать!

Как Восточный Союз или даже Элькия смогли счесть такого полезного человека за расходный материал? Такая потеря неизбежно должна была повредить отношениям между народами.

Жрица не могла не понимать таких простых вещей!

И она, действительно, согласилась со Стеф:

— Хацусэ Ино — ценный кадр, спору нет. Он поддерживал меня с первых дней образования Восточного Союза. Таких, как он — готовых добровольно пожертвовать своей жизнью ради страны, — днем с огнем не сыщешь. — Она подняла лицо к луне и с грустью добавила: — Это был настоящий мужчина... И жертва его была далеко не напрасной.

Жрица понимала ценность Ино — и все равно говорила так, словно он был уже потерян.

Если все так легко от него отступились...

«...то однажды они точно так же пожертвуют и мной! Как им после этого доверять?!» — кипела яростью Стеф.

Тут она обратила внимание на Идзуну, сидящую поодаль ото всех.

Точно. Уж Идзуна-то наверняка не готова с таким смириться!

Может, Жрица передумает, если вспомнит об Идзуне, которая потеряла собственного деда?

— Идзуна, неужели ты...

«...согласна с этим решением?» — хотела было спросить Стеф. Но почему-то не договорила — от вида этой маленькой девочки, сжавшейся в комочек в стороне, все слова куда-то делись.

Идзуна, плохо видимая в темноте, откликнулась:

— Деда был... готов к этому-с... У него до самого конца приятно стучало сердце, и от него хорошо пахло-с.

Выражение ее лица было не разглядеть в тени. Но дрожащий, как у человека, который долго плакал, голос выдавал ее с головой.

Она добавила:

— Я не хочу, чтобы деда умирал-с... Но ведь проще одной мне потерпеть-с... Ведь так... спасется... куда больше народу... с...

Стеф вдруг вспомнила вчерашнюю сцену на пляже. Тот момент, когда после всех их забав Идзуна выбирала, кому позволить причесать себя — Соре или Ино.

Казалось бы, Идзуна ненавидела, когда ее причесывает дед, и все же она тогда не раздумывая выбрала Ино. Словно знала, что это будет последний раз.

Словно сразу смирилась с таким исходом.

Трое звервольфов заранее все обсудили и пришли к согласию, общаясь при помощи своих свехчеловеческих способностей. Это одна лишь Стеф ничего не понимала.

— Но ведь тебе все равно грустно?..

— Ничего мне... не грустно-с... — стиснув зубы, выдавила из себя Идзуна дрожащим голосом. — Я просто... не понимаю одного-с... Сора ведь говорил... что никто не умрет и никому не будет плохо-с... Но тогда почему... почему мне плохо-с?! Со мной что-то не так-с?!

Темнота все еще скрывала ее, но было слышно, что Идзуна горько плачет. И ее слезы отрезвили кипящую от негодования Стеф.

Идзуна Хацусэ была еще совсем мала. Она была добрым, послушным, наивным, очень сообразительным ребенком.

Эту бедную девочку, которой едва исполнилось восемь лет, втянули в игру, в которой Идзуне нельзя было даже получать удовольствие — ведь от результатов зависели важные вопросы вроде государственных границ.

Только сейчас Стеф осознала, что в Восточном Союзе подобное происходило постоянно. Жертвовать малым ради большего было для них привычным делом.

— Значит, вот на чем построен Восточный Союз? На детских слезах? Какой позор, — холодно бросила Стеф Жрице.

Сравнительно недавно звервольфы были лишь сборищем племен, воюющих между собой... И Стеф начала понимать, какими способами Жрице удалось объединить эти племена в великую державу всего за полстолетия.

Жрица, не отводя глаз, просто ответила:

— Жертвовать малым ради большего — это даже не то, что называют необходимым злом. Это просто порядок вещей. С помощью одних только разговоров о том, что нужно жить дружно, ничего не построишь, девочка.

Стеф не нашлась что возразить. Ведь в Элькии дела обстояли примерно так же. Как ни старайся никого не обидеть, идеальной справедливости добиться невозможно.

Она молчала, и ее кулаки сжимались от бессильного гнева.

А Джибрил подлила масла в огонь:

— Что тебе не нравится, Долочка? — спросила она, словно действительно не понимая причину гнева Стеф. — Ценой всего одной жизни мы спасли от уничтожения целых две расы, усилили Элькию на политической арене и приблизили объединение с Восточным Союзом. Чего еще можно желать?

На это Стеф тоже не смогла ничего ответить.

— Неужто ты думала, — вкрадчиво продолжала Джибрил, — что возможно захватить весь мир... нет, даже просто вернуть Элькии территории без жертв и недовольных?

Стеф молчала.

— Или же, — недобро усмехнулась крылатая, — ты просто эгоистка, не желающая видеть страдания близких, хотя на остальных тебе плевать? ❤

Стеф стиснула зубы. Она все это понимала.

Ценой всего лишь одной жертвы они одержали победу сразу над двумя расами. Что означало спасение множества жизней.

Было глупо считать, что жизнь одного только Ино — слишком высокая цена...

И все же она не сдавалась:

— Ну и что с того?.. — Вид дрожащей Идзуны придал Стеф уверенности, и она громко заявила: — Называйте это хоть эгоизмом, хоть еще как! Но я вам вот что скажу. Таким способом объединить все расы Высших лучше и не мечтать!

Аргументов в поддержку своих слов у нее не было. Скорее всего, правы в этом споре были как раз Жрица с Джибрил. Их точка зрения была практичной и здравой.

И все-таки что-то внутри Стеф говорило, что они ошибаются.

Почему? Наверное, как раз потому, что они мыслили здраво.

Они рассуждали логично. Правильно. Рационально.

Но проблема была в том, что рациональными методами объединить все шестнадцать рас невозможно.

Когда Сора и Сиро вернулись из своего похода, довольно потирая руки, их встретила мрачная атмосфера. Жрица явно собиралась уходить, а Стеф уставилась на брата и сестру обвиняющим взглядом.

— Э-э-э... Что это вы тут уныние развели?

— Получается, вы просто сбежали... — начала Стеф.

— А?..

— Теперь-то я все поняла. Ваш способ захватить два народа, пожертвовав Ино, — это отвратительно!.. Я в вас разочаровалась! А еще заявляли что-то о том, что объедините все расы! — воскликнула Стеф в сердцах.

Сора недоумевающе почесал в затылке:

— Э-э... Сиро, — обратился он к сестре. — Почему меня ругают?..

— Слишком... долго? — предположила та.

— А вот и нет! Я по-маленькому ходил! Ну ладно, неважно. Нужду мы с тобой справили, можно вернуться к прежнему разговору. — Сора кашлянул: — Итак... Нам нужно разбудить королеву.

Чего?..

Все присутствующие потрясенно уставились на брата с сестрой.

А Сора, не знавший, о чем шел разговор в его отсутствие, невозмутимо продолжал:

— Если мы и правда разбудим королеву, не используя магию Прэм, то сирены с дампирами не вымрут и вернут нам Ино, и все будет путем. Мы ведь просто поставили игру на паузу, а не бросили. Бросать игры — не в наших принципах. Так вот, что касается матча-реванша...

Все удивленно смотрели, как Сора задумчиво почесывает подбородок.

— Главная проблема — конечно же, в том, что неизвестно, что нужно сделать на самом деле, чтобы пробудить королеву сирен, — он бросил пытливый взгляд в сторону Прэм. — Идейки кое-какие у нас есть... Но, полагаю, настоящих условий не знает вообще никто, да?

— Д... Да-а.

— Никто не знает? В каком это смысле? — спросила Стеф. Краем глаза она наблюдала за Идзуной. Та до сих пор сидела, глядя себе под ноги, но, услышав слова Соры, подняла голову и с надеждой уставилась на него.

А Сора удовлетворенно кивнул, словно услышал от Прэм именно тот ответ, которого и ожидал:

— Сирены неспособны к магии, в отличие от дампиров. Если бы кто-нибудь из сирен что-нибудь знал, дампиры бы уже давно это разнюхали. Даже Амира, очевидно, знает лишь то, что цель игры — не влюбить королеву в себя.

— Откуда такая уверенность?

— Королева погрузилась в сон, когда еще не была королевой... Но уже тогда было известно, что она станет ею в будущем. Если ты такая важная персона и вдруг заявишь, что готова поставить на кон всё, это небезопасно, — сказала Прэм. И горестно вздохнула — неприятно чувствовать себя крепкой задним умом. Она-то долгое время полагала, что все понимает.

Сора и Сиро кивнули:

— Любой хотя бы с половиной мозгов Амиры постарался бы скрыть условия игры. А самый лучший способ что-нибудь скрыть...

— Если никто не знает правду... то никто ее и не выдаст.

То есть, чтобы победить в игре, которую задумала королева, нужно было узнать условие победы. По сути, именно в этом и заключалась игра. И это была игра, близкая по сложности к невозможной. Но...

— ЕСЛИ ИГРА — НЕ СИМУЛЯТОР СВИДАНИЙ В РЕАЛЬНОМ ВРЕМЕНИ, ТО 「 」В НЕЙ НЕ ПРОИГРАЕТ!

— УГУ...

Трудно было сказать, заслуживает это заявление уважения или жалости.

— И... Извините, — осторожно сказала Стеф, осмыслив слова Соры. — Так вы... не собираетесь бросать господина Ино?

— Чего?.. Стеф, ты такая Стеф... — удивленно откликнулся Сора.

Стеф пропустила мимо ушей факт, что ее имя он произнес так, словно это было какое-то ругательство, потому что суть ответа была куда важнее. И Сора добавил:

— Разве мы можем так опечалить наше живое культурное достояние Идзуночку?! Да и сам Ино слишком классный мужик, чтобы бросать его на произвол судьбы. Стеф, понимаю, что ты устала, но заканчивай уже бредить наяву, ладно?

Похоже, за это короткое время мнение Соры об Ино в самом деле улучшилось.

— И вообще, — продолжал Сора, — мы же сказали, что еще вернемся. Не тронет Амира Ино! Он ведь единственный их рычаг давления на нас, чтобы заставить вернуться в игру. Стоит им причинить вред Ино — и они действительно превратятся в скот.

— Но Жрица сказала, что ничего не будет делать, чтобы ему помочь! — все еще не веря Соре до конца, сказала Стеф.

— Все верно. Жрица отправила его на разведку. Дальше действовать будем уже мы, — беспечно ответил Сора.

Стеф изумленно распахнула глаза.

Вот, значит, в чем суть? Жрице делать ничего не нужно, потому что дальше разберутся уже сами Сора и Сиро...

— Жрица и так рисковала жизнью, долго используя способности кровеборца, да еще и поставила на кон одного из самых верных своих людей. Теперь пришел наш черед рисковать шеями. Ведь ставка как-никак в буквальном смысле жизнь, — спокойно закончил Сора, и Сиро так же спокойно кивнула в знак согласия.

Последние их слова заставили Стеф вздрогнуть:

— Это ведь наш общий бой.

Она растерянно молчала. И вдруг мимо нее проскользнула маленькая шустрая тень.

Идзуна с опухшими от слез глазами смотрела на Сору и Сиро снизу вверх, и в ее взгляде все еще читалось недоверие.

— Вы все-таки хотите... спасти... деду-с?

Причины, по которой Идзуна плакала, брат с сестрой не знали, но Сора ласково потрепал ее по голове, как обычно.

— Конечно, — весело сказал он. — Мы вернем тебе деда. Обещаю.

Недоверчивый взгляд Идзуны переметнулся от Соры к Сиро.

— Идзуночка... доверься... братцу, — заверила ее та. Сиро точно знала, что обещания ее брата были клятвой тверже даже Десяти Заповедей. — Братец никогда... не нарушает обещаний.

Идзуна снова перевела взгляд на Сору. Понюхала его ладонь, так уверенно гладившую ее по голове.

Затем вытерла слезы и сказала:

— Хорошо. Доверюсь-с.

— Отлично. Доверься-с! — шутливо передразнил ее Сора.

К Стеф, со стороны наблюдавшей за этой сценой, подошла Джибрил.

— Прости меня, Долочка. Я пошутила, но шутка зашла слишком далеко.

— Прошу прощения?..

— Очень уж было интересно, как ты отреагируешь... — в глазах крылатой блеснуло любопытство. В этот момент она была похожа на сумасшедшего ученого. Впрочем, спустя секунду она посерьезнела: — На самом деле ты абсолютно права. Мои новые хозяева обязательно преобразят этот мир. Как раз потому, что это невозможно сделать известными мне методами.

Стеф удивленно молчала.

Позади них Сора начал объяснять, как они собираются выяснить истинные условия королевы, но Стеф практически не слушала разговор. Она задумалась, почему была так уверена, что с позицией Жрицы и Джибрил что-то не так, несмотря на то что их слова были правильными. Ей показалось, что она наконец все поняла.

Дело в том, что Сора и Сиро никогда не пользовались привычными методами.

Эти двое смеялись над самим понятием «правильный». Добровольно отвергали так называемый здравый смысл.

Они заявили, что завоюют все шестнадцать рас, не пожертвовав ни одной жизнью. А такую невероятную затею невозможно претворить в жизнь правильными способами.

Стеф поняла, что она ощутила в день коронации Соры и Сиро. Наверное, то же самое чувствовала и Джибрил?..

Они предвкушали новое будущее этого мира.

— Да, кстати, Стеф... Ты тут сказала кое-что, на что я хочу возразить, — вдруг услышала она.

— А? — Стеф, ушедшая было глубоко в раздумья, вернулась обратно на землю.

Сора произнес:

— Ты сказала, что мы принесем в жертву Ино, чтобы заполучить две расы. Во-первых, Ино мы приносить в жертву не будем. А во-вторых... — И следующие слова Соры всех в очередной раз огорошили: — Не две расы, а три. ♪

Чего?..