Дважды отвергнутая Леди Тени

Я тоже на это надеялась.

— Где мыло?

Он порылся на дне сумки. Его ладонь замерла, а потом он вытащил свою аптечку алхимика. Я приподняла брови, когда он развернул сумку из плотной кожи, ведь мыла там точно не было.

Он проверил свои припасы.

— Если противоядие не делается предельно просто, мне не хватит инструментов. Придется вернуться на мою ферму.

Мы могли потратить полдня на путь, поиск Драконьего Дыхания и исследования существующего противоядия с его воссозданием? Мы с Заком уже были слабыми, с температурой. Мы протянем так долго?

Я прикусила щеку изнутри, используя боль, чтобы прогнать безнадежный страх в моем теле.

— Что… — Лаллакай слабо закашлялась. — Что насчет бывшей обители Аконита?

Зак повернулся к ней, хмурясь.

— А что насчет этого места?

— Ты оставил там предметы алхимии, да? Это место куда ближе твоей фермы.

— Я… — он умолк, взгляд стал далеким. — Я взял только его артефакты и ценные вещи, остальное еще может быть там.

Я неловко заерзала.

— Хочешь сказать…?

Он кивнул, лицо было бледным, а глаза — мрачными.

— Мой старый дом… где я жил с Аконитом.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

— Дорогая голубка, — медленно сказал Рикр, его мягкий тон почти скрывал раздражение. — Я начинаю задумываться, стараешься ли ты.

Я скрипнула зубами. Исключительно терпеливый охотник, Рикр не был терпеливым учителем. По крайней мере, не сегодня, когда так много зависело от того, как я выучу основной навык друида.

— Мне повторить указания, — продолжил он, — или ты просто игнорируешь их?

Может, он и не скрывал раздражения.

— Я пытаюсь, ясно? — рявкнула я. — Сферы ауры были проще, ведь я делала их раньше, даже если не понимала этого, но я ни разу не пыталась скрыть свою энергию. Ты все забирал, помнишь?

За нами Лаллакай фыркала с презрением. Я оглянулась. Тиллиаг шел по узкой тропе за мной и Рикром, древний лес закрывал почти весь вечерний свет солнца. Лаллакай сидела на коне, длинные волосы ниспадали на нашу сумку, висящую на крупе.

Зак подготовил еще зелья для нас, и недавняя доза дала Лаллакай силы сидеть, но она была не в состоянии ходить. Мы решили, что она поедет на Тиллиаге, но никто — особенно Тиллиаг — не был этому рад.

В дюжине шагов за Тиллиагом был Иллиар, его темный силуэт почти терялся в тенях. Он настоял, чтобы Лаллакай сопроводила нас до бывшей территории Аконита, а не ждала в скрытой пещере. Я не знала, была это паранойя или его неприязнь к Ночной Орлице, но он не позволил ей остаться наедине с Марзанной.

Нам нужен был Иллиар, чтобы найти костееда и пройти мимо него, так что пришлось брать Лаллакай с собой. Но ее наблюдение за моим уроком отражения ауры не помогало сосредоточиться.

— Ощути энергию вокруг себя, — бормотал Рикр, смягчая голос, пока шагал рядом со мной по старому лесу. — Погрузись в нее, больше ничего не ощущай.

Я прикрыла глаза, пыталась погрузиться в тихий гул древней жизни вокруг меня. Моя нога обо что-то запнулась, и я споткнулась.

— Твое нетерпение и раздражение исходят наружу, — длинный белый плащ Рикра трепетал, он изящно перешагнул упавшее деревце, об которое я запнулась. — Это явный маяк для фейри.

— Знаю, — прорычала я. — Сложно ничего не чувствовать.

— Ты еще можешь чувствовать, голубка. Но делай это в энергии вокруг тебя. В этом разница между осторожными шагами в неподвижном пруду и прыжке в воду.

Я почти зажмурилась, подавив жалобу на то, что он не мог дать точные указания. Я снова попыталась успокоить эмоции, погрузилась в энергию вокруг. Она ощущалась отдаленно почти как гармония музыкальных нот.

— Лучше, — тихо сказал он. — Но я все еще ощущаю настороженность. Не бойся костееда, голубка. Овладеешь этим, и ты будешь защищена.

Я прикусила губу. Все нервы в моем теле дрожали не из-за костееда. Это было из-за отсутствия Зака.

Когда мы покинули пещеру, Иллиар, Лаллакай, Тиллиаг, Рикр и я пошли на запад, пересекая северный край болота. Зак пошел на восток. Он не был один — с ними пошли два варга — но как много защиты они могли дать? Зак даже не мог быстро сбежать без Тиллиага. Если Теневой Двор уловит его след и пойдет за ним, ему конец.

Другие думали, что он справится, ведь он уходил от земли Теневого Двора, но даже если он не столкнется с прихвостнями Изверга, дикие горы были домом множества опасных фейри — и Зак был не в лучшей форме. Если он чувствовал себя так, как я, у него была лихорадка, он устал и дрожал. Его зелья только замедляли эффекты зелья, не останавливали его.

Отправлять его одного не было идеальным решением, но мне нужно было, чтобы Иллиар отвёл меня к логову костееда, а Рикр — научил меня отражению ауры. Тиллиаг нес Лаллакай, которая не могла ходить, а потом он унесет меня от логова костееда, если он погонится за нами. Оставлять Марзанну одну тоже не стоило, но она хотя бы была хорошо спрятана.

— Твой страх растет, голубка.

Я грубо выдохнула.

— Я пытаюсь. Управление эмоциями — не моя сильная сторона, — я выровняла дыхание, попыталась прогнать напряжение из спины. — А если я не смогу? Что тогда?

— Я попытаюсь заморозить то существо в кусок льда, — он приподнял бровь. — Я не собираюсь пускать тебя к его логову, если твоя аура не станет незаметной.

— Это не произойдет. Я не могу овладеть этим навыком так быстро.

— Конечно, если ты будешь тратить время на жалобы, а не тренировку.

Гневно щурясь, я подавила возражение. Я сосредоточилась на энергии леса. Тревога за Зака ничего не изменит. Мне нужно было все сделать правильно, или это будет повторением нашей битвы с Лутиром, где все зависели от меня, а я их подвела. Я по привычке сунула руку в карман, искала рукоять выкидного ножа.

Мои пальцы столкнулись с кожаным шнурком. Хмурясь, я вытащила его из кармана. Шнурок высвободился, на нем висел коричневый камень размером с виноградину.

Я замерла посреди тропы, глядела на кулон из речного камня. Но… я оставила его дома, да? Я стала вспоминать, как мы быстро собирали вещи ночью перед тем, как уехали. Я хотела убрать кулон в безопасное место, но посреди сборов добавила эти штаны, не проверив карманы. Я взяла кулон, даже не понимая этого.

— Что это? — спросил Иллиар.

Я подняла голову, три пары любопытных глаз фейри смотрели на меня. Вместо ответа я повесила кулон на шею, спрятала камень под майку, чтобы он лежал на моем сердце.

Взгляд Рикра стал рассеянным.

— Ах. Впечатляет.

— Я ощущаю лишь слабый трепет твоей энергии, — сказал Иллиар с приглушенным потрясением. — Что это за предмет?

— Артефакт, который сделала фейри моей мамы, чтобы скрыть меня от фейри, когда я была ребенком, — сказала я. — Он работает?

Иллиар опустил подбородок.

— Работает. Это укрытие сложнее отражения ауры. Ты сможешь пройти мимо костееда незаметно, я уверен.

— Это очень эффективно, — отметил Рикр. — Почему ты не раскрыла это раньше?

— Я не понимала, что он был при мне, — улыбка расплылась на моем лице. — Это идеально. Отражение ауры не требуется.

Иллиар отмахнулся.

— Тогда поспешим к костееду.

Я пошла по тропе, Рикр шагал рядом со мной. Одна проблема была решена, но теперь ничто не отвлекало меня от тревоги за Зака. Я взглянула на Рикра краем глаза.

— Рикр, — тихо сказала я. — Можно попросить тебя об услуге?

— Что угодно, голубка.

Я взяла себя в руки.

— Раз тебе не нужно больше учить меня отражению ауры, ты можешь найти Зака?

Он смотрел на меня без эмоций.

— Оставить тебя? Голубка, у тебя есть идеальные чары сокрытия, но это не гарантирует твою безопасность.

— Моя безопасность обеспечена лучше, чем у Зака, — настаивала я. — Он там один. Его варги не смогут его защитить, и если с ним что-то случится, я тоже умру, помнишь?

Если Зака будет ждать трагедия, и он не сможет создать противоядие, я убью Иллиара и Лаллакай, и ты выпьешь противоядие без проблем.

Голос Рикра тихо пролез в мой разум, и я поежилась от его беспощадного спокойствия.

Костеед теперь не будет проблемой, — ответила я, тоже перейдя на мысленный разговор. — Так ты можешь…

— Ты — мой приоритет, голубка, — заявил он.

— Но… — я прикусила губу, приводя мысли в порядок. — Дело не во мне. Если мы не спасем Марзанну, Изверг будет править Теневым Двором. Он продолжит расширять территорию и свою магию смерти, пока не доберется до нашего дома. Ты не можешь один биться с целым двором. Если мы не остановим его, будет как Рианнон и Летний Двор снова. Хочешь убежать от еще одного двора, Рикр?

Он обдумывал мои слова в тишине. Черный головной убор, похожий на корону, на его лбу сиял в тусклом свете, метки Неумирающего тянулись по его лицу.

Я устал отступать, — ответил он. — Я пойду к Заку, если хочешь.

Мое напряжение растаяло.

Спасибо, Рикр.

Но пойми, голубка. Костеед — не твой единственный враг. Иллиар защитит тебя, пока ты не добудешь противоядие, но его приоритет — Марзанна. Он может убить тебя и отнести лекарство своей страдающей королеве. Без меня тебе придется следить, чтобы он не предал тебя.

Я сжала правую ладонь, холод тянулся от руны на внутренней стороне запястья. Если бы я спросила у него, как мне отбиваться самой от Теневого Лорда, Рикр настоял бы, что останется со мной. Придется разбираться самой.

— Я с ним справлюсь, — пробормотала я.

Лазурные глаза посмотрели на мое лицо, он раскрыл мой блеф. Бывший Зимний Король слабо улыбнулся.

— Береги себя, голубка.

— И ты.

Мое сердце сжалось, голубой свет пробежал по нему. Он принял облик белого ястреба, его крылья хлопали, он устремился вверх, пропал среди ветвей леса.

* * *

Бывшая база Аконита не отличалась от леса вокруг. Следом человека среди деревьев был только домик с разросшимся садом за ним. Строение за десять лет неплохо выдержало заброшенность, но это были лишь четыре стены и крыша. Одно окно было с деревянными ставнями, но сломанными, стекла не было. Ржавый металлический дымоход торчал среди черепицы крыши.

Грубо вырезанная дверь была закрыта, и я встала перед ней, меня немного мутило. Тут вырос Зак. Тут Аконит тренировал его… и мучил его.

Место было тесным и грубым, вряд ли тут было электричество. Тут точно не было ванной. Наверное, туалет был снаружи. Древний лес окружал строение, и, в отличие от разрушенной фермы Зака, сюда не вели скрытые дороги. Это место было диким, не тронутым людьми, кроме одинокого домика и его бывших обитателей-друидов.

Моя жизнь с Рут была жалкой, но я не была лишена сухой теплой кровати, доступа к воде в кране и возможности принять душ, когда я хотела. Я ходила в школу. У меня был шкаф дорогой одежды. В свете постоянных издевательств Рут я не ценила такую роскошь, но при виде этого простого деревянного дома я теперь ценила те плюсы.

— Гламурно, да?

Я повернулась. Лаллакай сидела у ствола дерева, глядя на домик. С веток над ней свисали странные талисманы из выцветших белых и красных нитей. С круглыми верхушками и телами-кисточками они напоминали призраков из салфеток, которых дети делали на Хэллоуин. Они висели на нижних ветках вокруг домика.

— Мне неприятно знакомо это место, — сказала она, голос был лишен обычного урчания. Ее щеки впали, кожа была бледной. — Полгода я шпионила за Аконитом тут, пытаясь понять, что он и его зверь затевали против Теневого Двора.

Я отошла от двери домика, не хотела открывать ее и видеть больше кошмаров из детства Зака. Не было смысла входить. Иллиар, Тиллиаг и я уйдем в логово костееда, как только Иллиар проверит это место. Лаллакай будет ждать тут, пока мы не завершим свои миссии и не вернемся. А потом Зак использует припасы из домка, чтобы создать больше противоядия.

Я прошла по хвое и опустилась в паре футов от Лаллакай.

— Ты пыталась выведать информацию у Зака. Так вы познакомились, да?

— Верно. Он упрямо сопротивлялся моим усилиям, — она поджала губы. — Он остается возмутительно упрямым даже сейчас. Я не могу сломать эту его привычку.

Мне не понравилось, как она сказала «сломать».

— Если бы я поняла тогда, что он никогда не пойдет против Изверга, — тихо добавила она, — я бы изменила свою стратегию.

— Не пойдет против Изверга? — повторила я. — О чем ты?

— Ты не заметила?

— Что?

— Как Изверг пугает его.

Я поняла, что Зака мучил страх перед Извергом с детства, но я не описала бы его реакцию как ужас.

— Не думаю…

— Лучше не опишешь, — перебила она. — Он годами растил силу, чтобы больше не подчиняться таким, как Аконит и Изверг, но страх перед ними все еще парализует его.

Я села на корточки рядом с ней.

— И из-за этого ты разочарована в нем?

Удивление мелькнуло на ее бледном лице, словно она не понимала, что чувствовала такое.

— Когда ты ребенок, твои мучители кажутся непобедимыми. Такое чувство не забыть так просто, и часть Зака еще видит Изверга так же даже сейчас, — я сжала кулаки. — Потому ты должна быть благодарна ему, а не разочаровываться. Он все еще боится, но он напал на Изверга, чтобы забрать тебя у него.

Она нахмурилась, удивительно долго обдумывала мои слова.

— Изверг — непростой противник, — признала она. — Я билась с ним дважды, и оба раза сбежала, но не победила.

— Из-за твоего поражения Марзанёк умер? И потому Иллиар ненавидит тебя?

— Иллиар ненавидел меня задолго до гибели Марзанёка. Я была верной подданной короля и королевы, он жаждал моего статуса, — она скривила губы. — Мы все, включая Марзанну, недооценили монстра и его друида, но она обвинила меня в смерти ее брата. Она прогнала меня, сделала ниже всех при дворе, и все презирали меня.

Горечь исходила от нее волнами.

— Я год пыталась вернуть хоть тень моего прошлого статуса, но меня беспощадно прогоняли. Только месть за Марзанёка могла спасти мое положение при дворе, так что я стала искать монстра и друида.

— Искать? — я махнула на домик. — Они были не тут?

— Аконит держался на расстоянии, чтобы избежать кровожадной мести Теневого Двора. Но я быстро их нашла, — ее изумрудные глаза вспыхнули искрой. — Зак оставался послушным учеником Аконита. Но он был другим.

— В каком плане?

— Он был хитрее, беспощаднее и… — ее губы изогнулись, — больше интриговал. В этот раз, когда я появилась перед ним, он не играл. Он предложил себя в обмен на мою помощь в убийстве Аконита и Изверга.

Как Зак отчаянно хотел сбежать, что продал себя Лаллакай?

— Так вы вдвоем убили Аконита, но не Изверга?

— Убийство Изверга было моим заданием, и я его провалила, — она помахала ладонью, словно детали ее поражения были не важны. — Я занимала Изверга достаточно долго, чтобы Зак убил своего наставника, и я надеялась, что этого хватит. Вместе со своим новым супругом я вернулась к Теневому Двору с вестью о смерти Аконита, но презрение Марзанны не угасло. Она обращалась с Заком вежливее, чем со мной.

Мой разум застрял на словах «мой новый супруг».

— Меня презирал, и я покинула двор и сосредоточилась на Заке, поддерживала то, что он развивал силу, как он считал нужным, — она провела языком по верхней губе. — С моей помощью он превзошел бывшего наставника, став главным друидом на сотни миль и самым известным плутом в Ванкувере.

Пока Зак завоевывал мест среди плутов и растил силы друида, я пыталась склеить жизнь, будучи условно-досрочно освобожденной. Я снова поразилась разнице между нами.

— Так ты сдалась в плане Теневого Двора? — спросила я. — Ты уже не хочешь вернуть свое положение?

Она отклонилась к дереву.

— Ненависть Марзанны ко мне вечна, как ее горе по Марзанёку. Пока она — королева, я буду лишь пешкой под ее ногой. Я сохранила связь со двором только ради Зака.

Мысли кипели, я выпрямилась во весь рост.

— Что ты чувствуешь к Заку?

Тихий прерывистый смех задрожал в ее горле.

— Завидуешь, маленькая друидка?

Я сжала губы.

— Ты не понимаешь нашу связь. Я — не просто спутниц, стражница или любовница, — она улыбнулась, когда я скрипнула зубами. — Я куда больше. Я взяла мальчика и превратила его в одного из самых сильных друидов его времени. Я создала Кристального Друида. Он принадлежит мне, и так будет до конца его жизни.

Я сильнее стиснула зубы. Повернувшись, я пошла прочь от нее. Не так давно Лаллакай обещала изменить отношение к Заку и обращение с ним, и почти все время после обещания пробыла без сознания от яда. Я не могла ожидать, что долго живущая фейри изменит поведение за ночь. Фейри были не как люди. Их разум работал иначе, и они видели мир так, как мы не могли представить.

Голос Рикра шептал в моей памяти, спокойно обещал убить Иллиара и Лаллакай, чтобы спасти меня. Он и Лаллакай были верны своим друидам. Они оба защищали своих друидов так, как они видели нужным, даже если их друиды не были согласны с их методами. Лаллакай была властной и назойливой, но манипуляции и обман Рикра задели и меня.

Я сжала майку и кулон сквозь нее. Я хотела бы спросить совета у моих родителей. Я хотела бы поговорить с ними еще раз, ведь я знала теперь, какой я была — и какими они были.

Последний разговор не был возможен, но у меня хотя бы был кулон от них. Я боролась с этим вызовом не одна. С кулоном я ощущала себя так, словно их ладони сквозь время защищали меня.

И я собиралась рискнуть жизнью, доверившись этой защите.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

— ЗАК -

Десять лет назад

Медленно выдохнув, я опустил цепочку на шею. Холодный камень скользнул по моей груди под воротником футболки, опустился над моим сердцем, и я снова ощутил слабое чувство, словно я погружался в холодную воду.

«Ну?» — спросил я у Килар, сердце колотилось об ребра.

Темная фейри-волчица стояла у моей левой ноги, ее красные глаза разглядывали меня пару секунд, которые ощущались как вечность.

«Я не ощущаю твою силу друида, только слабый намек на духовную энергию, как у той слабой ведьмы».

Облегчение и немного ужаса пронеслись по мне. Это работало. Это работало, как и обещала девушка, и это означало, что я продвинусь в плане. Я убью Аконита. Этой ночью.

Я повернулся, смотрел сквозь деревья, но был слишком далеко в глуши, чтобы что-то видеть. В нескольких милях на юг отсюда было второе логово Аконита, где он вел дела с людьми, а не фейри. Оно было на северном краю Северного Ванкувера, в получасе езды от Истсайда, где я встречался с девушкой.

Мои ладони дрожали, я сжал кулаки. Я делал это? Я убью Аконита этой ночью?

«Зак, — шепнула Килар. — Я ощущаю Ночную Орлицу».

Лаллакай была тут? Но мы были в трех сотнях километров от изначальной территории Аконита, и я не видел Лаллакай где-то еще. Она могла быть тут только из-за того, что следовала за нами.

Я постучал по кулону под футболкой.

«Куда?».

Килар тихо пошла среди деревьев, и я пошел за ней почти так же тихо. Тени вечера и тучи превратили свет солнца в холодную неприятную серость. Я вытянул чувства, но Лаллакай хорошо умела подкрадываться незаметно. Она уже много раз так подбиралась ко мне.

Может, с кулоном я хоть раз смогу подкрасться к ней.

Килар и я шли среди деревьев, направляясь к дому Аконита. Я не хотел подбираться слишком близко. Если его варги заметили меня, они могли понять, что мое присутствие скрылось. Потому я ушел так далеко в лес, чтобы проверить чары.

Когда я собирался уйти, я ощутил дрожь холодной темной силы. Я скрылся за кустами и посмотрел вперед. Килар была рядом со мной. Мои глаза через миг различили силуэт Лаллакай среди теней.

Как только я заметил ее, вуаль будто пропала, и я видел ясно. Она стояла в тени высокой ели, скрестив руки. Перед ней парило пятно тьмы, видимо, фейри или какая-то магия.

Я замедлил дыхание, сосредоточился на слабом ощущении ее присутствия и «слушал» разумом, а не ушами. Через миг я уловил тихий женский голос:

«…искала везде эту гадкую тварь с головой собаки, — Лаллакай направляла слова темному силуэту перед ней. — Наверное, грызет кости падали в пещере».

Я не слышал, что ответил темный силуэт.

Лаллакай вскинула голову, ее длинные волосы мерцали.

«Что еще они от меня ждут? Я не могу быть в двух местах сразу. Или я слежу за друидом, или я слежу за тварью, но оба задания сразу мне не по силам».

Темный силуэт мерцал в тревоге.

«Глупость, — возмутилась она. — Я следила за ними два времени года. Они не достигли ничего интересного, даже не создали грозные планы. Я устаю от бесконечной паранойи королевы».

Она слушала, потом возмущенно фыркнула.

«Если она так переживает из-за местоположения брата, я вернусь и помогу ей отыскать его».

Силуэт с рябью растаял. Лаллакай взглянула на дом Аконита, потом взмахнула руками. Тени окружили ее тело, и она стала черной орлицей. Я пригнулся за кустом, и она вылетела из-за деревьев и устремилась на север.

Когда звук ее крыльев пропал, я встал. Так она шпионила для Теневого Двора. Я не был удивлен. Я знал все время, что она чего-то хотела от меня. Если она просто хотела сделать меня своим супругом, она бы уже это сделала.

Жаль. Она казалась сильной, и она была приятнее Изверга. Мне бы не помешала ее сила.

Я прижал ладонь к кулону, а потом вытащил его из-под футболки и убрал в карман. Артефакт работал. Мне уже не нужно было ничего готовить. Если я хотел убить Аконита, это нужно было сделать этой ночью, потому что, как сказала Лаллакай, Изверга тут не было. Он почему-то остался позади, когда мы ушли в город.

Это был мой лучший шанс, и я не собирался его упускать.

* * *

Я был готов.

Густой жар лип к моим голым рукам. Я разделся до футболки и джинсов, убрав одежду, которая могла зацепиться за что-нибудь. Нож в десять дюймов был пристегнут к моему бедру, три зелья — к поясу, а три кристалла свисали на кожаных шнурках с моей шеи.

Я медленно и размеренно дышал, вытащил из кармана камешек-кулон девушки. В лесу было слишком темно, чтобы видеть руну спереди. Я сжал цепочку, опустил взгляд. Килар снова стояла рядом со мной, ее алые глаза сияли.

«Другие отвлекают стаю Аконита», — сказала она мне.

«И Лаллакай не видно?» — спросила я. Она улетела часы назад, но я не хотел, чтобы она вдруг вернулась и все испортила.

«Нет, — подтвердила Килар. — Мы готовы».

Дом Аконита был в сотне ярдов от нас в лесу. Токсичная энергия города тут была сильнее, и вместе с моим отражением ауры мое присутствие было едва заметным. Когда оно полностью пропадало, стая Аконита не сразу замечала, но мне нужно было двигаться быстро, пока стая не поняла, что я «пропал» и не начала искать.

Я схватил зелье с пояса, вырвал пробку и выпил его. Усиление.

Второе зелье потекло по моему языку, как масло. Ускорение.

Я бросил флакон и схватил кристалл, висящий на моей шее. Латынь поднялась к моим губам, магия Арканы ответила покалыванием. Подавление звука.

Я сжал второй кристалл, произнес еще заклинание. Скрывающее заклинание.

А потом я опустил цепочку на шею, убрал кулон под футболку, опустил к своему сердцу. Сокрытие ауры.

Пристальный взгляд Килар скользнул по мне, а потом она убежала, лапы тихо стучали. Она и другие отвлекут стаю Аконита, и остальное зависело от меня. Только я был скрыт от чувств фейри. Только я мог сделать это.

Я бежал по лесу. Увеличенные сила и скорость могли вызвать растерянность, но я практиковался. Я двигался плавно. Зелье, скрывающее запах, означало, что варги не могли меня учуять, и подавляющее звук заклинание помешает им услышать меня. Скрывающее заклинание было не таким хорошим, я выглядел как размытая тень, но потому мои варги и отвлекали.

Мы издевались так над фамильярами Аконита месяцами. Это не должно показаться им необычным. Это не должно было вызвать у них подозрения сразу же.

Дом стало видно. Маленький, но куда лучше хижины, где мы обычно жили. Окна тепло сияли, но Аконита там не были. Я повернул к отдельному двойному гаражу, подошел к нему сзади.

Я быстро моргал, сосредоточил зрение на измерении фейри. Туман окутал пейзаж, и гараж потерял плотность, стал тенью.

Я добрался до здания, стал двигаться вдоль стены. За углом свет сиял из открытой двери. Аконит был внутри, работал над чем-то большим, что он задумал для этой ночи. Лаллакай должна была обращать больше внимания на то, что делал Аконит. Я тоже не знал его планы, но она сильно недооценивала его.

Три варга лежали на траве у дорожки. Они не заметили меня, но я не мог пройти мимо них.

Грениор и Ярдир появились с другой стороны гаража. Я не пытался подслушивать, что они сказали варгам, не хотел, чтобы они заметили меня, но издевки моих варгов заставили других встать и зарычать мгновенно.

Два варга Аконита побежали за Грениором и Ярдиром, которые ушли в лес. Но один остался, слишком ленивый для игр за власть.

Я тихо выругался. Я не мог пройти мимо него. Вариант был лишь один.

Я подкрался к краю здания. Варг лежал в тени. Свет не падал прямо. Я коснулся двумя пальцами темной руны на моем запястье и прошептал имя Лаллакай как можно тише.

Прохладная магия поднялась по моей руке, и тени вокруг меня сгустились. Я погрузился во тьму, и никто не смог бы увидеть меня, так обещала Лаллакай.

Я выскользнул из укрытия гаража. Тихий, лишенный запаха, невидимый. Мой нож вырвался из ножен, и я прыгнул. Ладонь придавила голову варга к земле, другая рука вонзила нож в основание его черепа, рассекая позвоночник. Мгновенная смерть. Варг не успел поднять тревогу перед смертью.

Я высвободил нож, устремился к открытой двери гаража. С кровавым ножом в руке я сел на корточки на пороге и сжал последний кристалл. Один удар этим заклинанием оглушит Аконита на пять секунд, и я перережу ему горло.

Я заглянул внутрь. Свет изнутри коснулся моего лица, и заклинание Лаллакай пропало.

Аконит стоял у стола в центре гаража, спиной ко мне. На жуткий миг я мог лишь смотреть.

Красно-белые талисманы, украшавшие деревья вокруг нашего домика, висели на краях стола. И на нем лежал худой фейри в темной одежде. Изящная худая, но мужская рука свисала с края. У него не было пальцев, кровь капала с обрубков. Черные волосы прилипли к голове, грубо обрубленные почти под скальп. Его лицо было повернуто ко мне, юное, бесполое, темные глаза глядели в пустоту.

Лаллакай точно недооценила Аконита.

Я прошептал заклинание. Тусклое фиолетовое сияние вспыхнуло в моем последнем заклинании, и сфера энергии появилась в моей ладони. Я прицелился в точку между широкими плечами Аконита. Я отвел руку для броска.

Холод, как дыхание смерти, задел меня.

Я поднял взгляд.

Кроваво-красные глаза Изверга смотрели на меня с насмешкой. Он был за мной, склонился надо мной. Я застыл на жуткий миг в потрясении.

«Нашел», — насмехался он.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Тиллиаг тряхнул головой.

Запах смерти всюду.

Мне не нужны были его слова. Даже я могла ощутить запах гниющей плоти в лесу. Он висел в ночном воздухе, портил каждый мой вдох. Мухи летали в ужасном количестве, гул их крыльев был громче шелеста листьев на ветру.

Иллиар шел впереди нас, шаги были медленными. Он двигался быстро прошедший час, используя теневую магию, чтобы прыгать между участками тьмы, пока Тиллиаг то шел, то бежал, чтобы не отставать, но теперь он подкрадывался осторожно, его мучительно медленный прогресс озарял лунный свет.

Сжимая гриву Тиллиага, я глядела на спину лорда фейри. Предупреждение Рикра крутилось в моей голове. Теневой Лорд нападет на меня, когда я добуду противоядие?

Я сжала овальный речной камень сквозь майку, кулон был скрыт под одеждой.

Тиллиаг, мое заклинание еще работает?

Я ощущаю лишь слабейшую энергию.

Я попыталась расслабиться, но это было непросто. Помимо опасности миссии, я нервничала странно из-за использования кулона из речного камня. Прошло десять лет с тех пор, как я носила такой.

Иллиар поднял руку, и Тиллиаг остановился, недовольно фыркнув.

Логово костееда впереди, — сообщил в наших головах Теневой Лорд. — Мы с друидом пойдем дальше.

Я спрыгнула со спины Тиллиага. Боль пронзила мышцы, когда я приземлилась. Последняя доза зелий Зака заканчивала действие. Еще час, и я буду слабой, голова будет кружиться от лихорадки.

За деревьями я видела отвесную скалу, где часть склона горы стерлась от времени. Грубый полукруг был вырезан в камне, формируя открытый грот, и вдали ручей воды стекал в крохотную чашу. Упавшие деревья и листья покрывали землю вокруг водопада, ручей утекал оттуда.

Костеед — охотник из засады, — сказал мне Иллиар, когда я подошла к нему у края леса. — Видишь скопление упавших деревьев? Существо ждет под ним.

Это напоминало паука, нападающего из норы. Я разглядывала грот. У чаши рухнувшие деревья с увядшими листьями формировали невысокую пирамиду и скрывали то, что было под ними. Сюда стащили обломки, значит, костеед был сильным, как тягловой конь.

Я медленно выдохнула.

Начинай отвлечение.

Теневая магия расходилась от него, как волны жара, и он вышел из укрытия деревьев, двигаясь осторожно к ручью. Я последовала через миг, повернулась к куче деревьев, которые костеед вырвал из земли, чтобы создать себе укрытие.

Вонь гнили стала сильнее, и я отмахивалась от мух, летающих вокруг моей головы. Вода плескалась, Иллиар прошел в ручей. Он смотрел на кучу деревьев, напряженный и готовый. Он собирался прыгнуть при первом признаке движения.

Я подняла воротник майки к носу, дышала сквозь ткань, пока шла к павшим деревьям. Брешь под ними была слишком темной, чтобы что-то различить. Я подбиралась ближе, опуская ноги осторожно. Свет луны едва озарял землю, и каждый шаг рисковал вызвать шум, который выдаст мое присутствие. Костеед мог быть слепым, но никто ничего не говорил о том, что он был глухим.

В дюжине ярдов оттуда Иллиар расхаживал у края ручья, магия исходила от него. Костеед должен был сосредоточиться на нем, но если нет, я могла теперь быть в радиусе его удара.

Сердце билось об мои ребра, и я шагала вдоль бревна, перебиралась через ветки. Тьма под обломками была зловеще неподвижной. Я была почти близко. Еще пара футов, и я смогу забраться в логово существа.

Я взглянула на Иллиара, и он выпустил вспышку теневой силы, которая зудела на моей коже. Выдохнув, я встала на четвереньки и потянулась к бедру. Фонарик из нашей сумки был прицеплен к моему поясу, и я включила его, направила луч во тьму под бревнами.

Луч сверкнул на пустом участке земли. Там не было ямы и чудовищной фейри. Это было не логово костееда.

Я отпрянула, встала на ноги и повернулась. Иллиар напрягся, удивление и смятение сделали его глаза шире.

Ужас ударил по мне.

— Сзади!

Мой крик заглушил грохот ломающихся веток, роща невинного вида за Иллиаром взлетела в воздух. Длинные белые, как кость, руки потянулись из обломков. Огромные ладони хотели схватить Теневого Лорда. Вылез и остальной костеед: большое худое тело с массой острых костяных шипов, торчащих из горбатой спины, сильные задние ноги и костяной хвост, который метался за ним.

Он бросился на Иллиара, прерывая его хриплый крик.

Я призвала ледяное копье и бросила его изо всех сил. Оно пролетело расстояние и попало в бок костееда, взорвалось льдом. Существо вскинуло голову.

Его лицо напоминало человеческий череп с гротескно высоким лбом с костяными шипами. Пасть была раскрыта, клыки были красными от крови, а пустые глазницы костеед повернул в мою сторону.

Клинки черной силы взлетели, ударяя костееда по подбородку. Он встал на дыбы, и появилось существо, похожее на призрака — темное, как обсидиан, тени капали с него, как чернила, и корона из рогов была на его темной голове.

Истинный облик Иллиара.

Теневой Лорд взмахнул рукой, и залп силы ударил по лицу костееда. Но чудовище было в четыре раза больше Иллиара, и с беззвучно раскрытой пастью оно схватило теневого фейри, терзало когтями. Тени вихрились на Иллиаре. Черное копье порвало плечо костееда.

Я побежала к двум фейри. Обогнув костееда, я нырнула под его извивающимся хвостом и прыгнула в яму, откуда он вылез.

Вонь гнили ударила по мне так сильно, что у меня сдавило живот, тело пыталось вытолкнуть токсичный воздух из себя. Я съезжала в темную вонючую дыру. Фонарик дико подпрыгивал на моем бедре, яркий луч падал на желтые обломки костей — останки скелетов фейри.

Кашляя от запаха, я направила свет на кладбище разбитых костей. Луч попал на что-то темное и блестящее. В дальней части ямы в трещине между корнями дерева был черный маленький футляр.

Я пошла по костям с хрустом, не переживая из-за шума, магия пульсировала и вспыхивала за мной. Я упала на обломки, оттолкнулась и бросилась к ящику. Схватив его, я сорвала крышку. Внутри сосуд из черного камня с серебряной крышкой лежал на вышитой ткани.

Я убрала сосуд в карман, повернулась и бросилась к краю ямы. Я выбралась и откатилась в кусты. Вырвавшись оттуда, я побежала прочь.

— Иллиар! — закричала я поверх плеча. — Я его добыла!

За мной Теневой Лорд в облике призрака обрушил вихрь черных клинков. Костеед отпрянул, и Иллиар обрушился на землю — и тень под моими ногами поднялась. Иллиар все еще в облике призрака вырвался из моей тени, и мы повернулись к врагу.

Костеед замер перед своей вонючей ямой, длинные задние ноги были согнуты, как у лягушки, готовой прыгнуть на добычу. Раны, нанесенные Иллиаром, уже заживали. Жуткое лицо без глаз было повернуто к нам, и хвост медленно двигался туда-сюда. Зубы в крови Иллиара голодно сверкнули, монстр открыл широко рот, звал нас, но не отходил от логова.

Противоядие у тебя? — спросил Иллиар.

Я оторвала взгляд от костееда и посмотрела на Теневого лорда. Рога были плотнее всего в его облике. Остальной он был в текущих тенях. Даже его лицо было тенью, а не плотью, глаза слабо блестели.

— Да, — хрипло сказала я. — Вернемся к Заку.

Эфемерная голова Иллиара наклонилась в кивке. Я сжала кулак, готовая призвать ледяное копье — но Теневой Лорд утомленно повернулся к деревьям, где ждал Тиллиаг. Он или был слишком сильно ранен, чтобы биться со мной, или не собирался нарушать слово. Выдохнув с облегчением, я сделала шаг вперед.

Холод смерти хлынул на меня.

Что у нас тут?

Скрипучий голос проник в мою голову, и я повернулась. Иллиар копировал меня.

Тень двигалась во тьме под деревом, и с тихим шорохом чудище прошло в свет луны. Глаза Изверга блестели, как точки люминесцентной крови в ночи, и его серебряные перчатки звякнули, когда он опустил кулаки на землю.

По бокам от него темные силуэты сдвинулись ближе — больше теневых фейри.

Это неуловимая друидка, — отметил Изверг, скалясь в хищной волчьей улыбке. — И грязный предатель, молящий о наказании.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Паника пронзила меня, лишив голову всего, кроме страха. Я на миг застыла, а потом отогнала чувство и сосредоточилась на жаре адреналина в венах.

Рядом со мной тени извивались на Иллиаре.

Отнеси противоядие Марзанне, — шепнул он. — Любой ценой, друидка.

Он вытянул руки. Спираль черной магии полетела к Извергу. Она попала шакалу в грудь, и он отшатнулся, брызнула кровь.

Изверг безумно засмеялся, кровь пропитала его короткую растрёпанную шерсть. Ледяной затхлый ветер вырвался из него, и растения от него становились темной жижей. Деревья чернели и гнили у меня на глазах. Волна смерти растекалась, вытягивала жизнь из всего живого на пути.

Капающие тени Иллиара сгустились, и он беззвучно прыгнул в облако смерти вокруг Изверга.

Он бросился, два фейри вырвались из умирающего леса — бледная женщина с кожей, под которой проступали вены, и существо размером с тигра, бегущее на задних лапах, угольно-серая шерсть была в неровных красных полосах.

Я отшатнулась, метнула ледяное копье, но они оба уклонились. Я не могла победить в этом бою. Они были слишком быстрыми, их магия — слишком сильной, и у меня была лишь одна атака.

Сердце билось в горле, я повернулась к гроту. Костеед отчасти забрался в яму, лицо-череп было повернуто к нам, задние ноги остались согнуты, он был готов прыгнуть к первой жертве, которая будет в зоне досягаемости.

Я побежала к нему.

Двое теневых фейри неслись за мной, но я смотрела на костееда — на согнутые задние ноги. Его когти впились в землю. Бледная женщина за мной бросила волну серебряной магии мне в спину — и костеед бросился вперед.

Я прыгнула на землю.

Костеед пролетел над моей головой, и женщина завизжала. Я рухнула на живот, скатилась в яму обломков костей. Встав на четвереньки, я выглянула.

Согнув несуразно длинные конечности, костеед придавил женщину большой ладонью, под другой рукой был зверь, похожий на тигра. Оба фейри дико боролись. В двух десятках ярдов за ними лес превращался в гниль, пока бились Изверг и Иллиар.

Костеед отступал, тащил жертв в свое логово. Я отпрянула, повернулась к дальней части ямы. Хватаясь за корни деревьев, я забралась по стене из земли, но тут подъем был тяжелее. Корни рвались, и я съехала и упала на кости с хрустом.

Я застыла на месте, костеед согнулся в яме со мной, утащил жертв с собой, пока они извивались без толку. Бледная женщина послала волну серебряной магии в костееда, но ее чары не помогли. С отвратительным хлопком он открыл пасть и сунул тигра в зияющий рот. Клыки хрустнули костями, кровь пролилась на землю.

Я скривилась, пытаясь дышать тише. Мои пальцы сжали кулон сквозь майку.

Он не ощущался правильно.

Костеед шумно сглотнул, а я вытащила кулон из-под майки. Сияние моего фонаря озарило его поверхность, глубокую жуткую трещину, рассекшую руну надвое.

Онемение сковало мой мозг. Он был разбит. Руна треснула. Когда? Как?

— Нет! — визжала женщина фейри. — Нет… прошу… не…

Ее вопли оборвал влажный хруст, и мой мозг вернулся к ужасающей реальности того, где я была — в паре футов от костееда без заклинания, скрывающего меня. Он не заметил меня пока что, потому что во рту была добыча вкуснее.

Я взглянула на отвесную стену ямы, потом прижалась к ней спиной и выключила фонарик. Тьма наполнила яму, я сосредоточилась на энергии, исходящей от земли. Присутствие костееда тут долгое время загрязнило землю. Чистая сила ручья и каменистая земля были пронизаны жестокостью и гнилью, и мою кожу покалывало, я погрузила все чувства в это ощущение.

Влажный хруст жующего костееда утих. Кусочки костей скрипели и щелкали под его весом, он повернулся в тесной яме. В тусклом свете луны череп с зияющей пастью нависал передо мной.

Паника пронзила грудь, и я зажмурилась, ощущая энергию земли. Погружаясь в нее. Я тонула в ней. Я даже не дышала. Гадкое кровавое дыхание хлынуло на меня. Я зажмурилась сильнее, сосредоточилась изо всех сил.

Выходи, выходи, милая друидочка.

Дразнящий зов Изверга бил по моему разуму, отвлекая. Мои глаза открылись. Я глядела в безглазое лицо костееда — а потом он развернулся, сжал тело для еще одного прыжка. Он повернулся к выходу из ямы, конец хвоста подрагивал в паре футов от меня.

Маленькая друидка, — позвал Изверг. — Где ты?

Тихо охнув, я поднялась на дрожащих ногах, выглянула между шипами на спине костееда. В дюжине шагов от меня, вне зоны удара монстра, стоял Изверг. Свет луны сиял на крови на его шерсти, но он не страдал от боли или слабости.

Ладонью в перчатке он держал Иллиара за горло. Теневой Лорд не двигался.

Друид, друид, — кровавые глаза Изверга разглядывали грот. — Куда ты убежала, хитрая друидка?

Все во мне сжалось, и я опустилась ниже, сосредоточившись на энергии грота. Отражение ауры могло скрыть меня и от Изверга, и от костееда, если я буду сосредоточена.

Изверг ждал еще минуту, а потом поднял Иллиара на уровень глаз.

Как жаль, Теневой Лорд. Я думал, что она поторгуется за твою жизнь, но ты для нее так же бесполезен, как для Марзанны.

«Нет», — отчаянно подумала я.

Шакал оскалился, ненасытный голод пылал на его морде.

Не отчаивайся. Твоя сила будет жить во мне, и я использую ее, чтобы убить Марзанну… о, — резкий смех. — Это тебя не утешит, да?

Если Иллиар ответил, я его не слышала, но услышала, как Изверг обрушил Теневого Лорда на землю и стал рвать его клыками. Я слышала каждый укус, каждый раз, когда он влажно глотал. Иллиар умер, пока я сжималась в тени костееда, стараясь удержать отражение ауры, ужас и вина пробивали мою концентрацию снова и снова.

Звуки жуткого пожирания утихли, и когда костеед расслабил напряженную позу, я поняла, что Изверг ушел.

Костеед вытянул длинные руки и потянул к яме вырванные кусты. Пока он отстраивал укрытие для новой засады, я медленно поползла к другой стороне ямы, шагая в такт его движениям. Пока он сооружал гору на своей спине, я выбралась из ямы и тихо добралась до ручья. Бульканье воды скрывало звуки моих шагов, я медленно и размеренно уходила.

Когда я добралась до места, где кровь Иллиара пропитала землю и камни на берегу, я замерла. Я долгую минуту смотрела на его останки, в груди скрежетало так, что я не могла дышать от боли.

А потом я побежала тревожно, почти в истерике. Мои ботинки хлюпали в лужах гнили, которые были здоровыми деревьями меньше часа назад. Я убежала из круга смерти Изверга в лес, следовала за ручьем, пока он не встретился с ручьем шире.

Я бросилась в воду. Холодная жидкость накрыла меня с головой. Я снова всплыла, ладони терли лицо. Я плескала водой на себя, стала зачерпывать горсти песка со дна ручья и тереть кожу.

Я еще ощущала запах. Запах гнили из логова костееда. Влажную вонь магии смерти Изверга. Медный запах крови Иллиара.

С безумными движениями я оттиралась, пока кожа не стала гореть, а потом, ослабев, села на дне ручья. Вода била мне в грудь. Мои пальцы прижались к обсидиановому флакону противоядия в кармане.

Тяжело дыша, я подняла кулон, вытащив его из-под майки, и повернула к свету луны. Трещина на руне появилась после того, как я прибыла в логово костееда. Но ничто не било меня по груди. Ничто не касалось кулона.

Трещина была в том же месте, что и на кулоне, который Зак вернул мне десять лет назад.

Смятение присоединилось к буре раскаяния и усталости, кружащейся в моем черепе. Конечности болели в холодной воде, и я встала на ноги, шатаясь. Моя лихорадка вернулась, я ощущала это.

Через несколько секунд ритмичный плеск шагов в воде донесся до моего разума.

Я повернулась к звуку, и колени не выдержали. Я села тяжело в воду, Тиллиаг быстро прошел по течению ко мне, его уши были направлены вперед. А за ним во тьме сияли оранжевые глаза Артеара, его черная шерстка мерцала.

— Тиллиаг, — слабо казала я. — Артеар. Вы оба в порядке.

Тиллиаг хмыкнул и остановился рядом со мной.

Я ощутил присутствие этого, — он тряхнул ухом в сторону Артеара, — и отошел проверить. Если бы я не… — он шумно выдохнул. — Если бы я не отвлекся, я мог бы предупредить вас о приближении Изверга.

— Или Изверг убил бы тебя, — я с трудом поднялась на ноги, схватилась за гриву Тиллиага для равновесия. — Я рада, что ты не пострадал. И ты, Артеар.

Черный конь что-то неразборчивое прогудел в моей голове, но там была нота облегчения, словно и он был рад, что я выжила.

Я сжала крепче гриву Тиллиага, пытаясь убедить дрожащие ноги, что у меня были силы запрыгнуть на высокую спину коня. Я не успела попробовать, Артеар прошел мимо крупа Тиллиага. Он согнул колени, опускаясь в лошадином поклоне, его спина оказалась на моем уровне.

Отпустив Тиллиага, я закинула ногу через Артеара и обвила руками его шею. Он поднялся на ноги. Лежа на его спине, я не сразу смогла выпрямиться.

Я тоже мог так сделать, — буркнул Тиллиаг.

— Просто приведи нас к хижине, — прошептала я.

Артеар осторожно повернулся и пошел вперед, его шаги были плавными, чтобы я не съехала с него. Моя кожа была холодной, но торс ощущался слишком горячим. Конечности онемели. Я не знала, смогу ли держаться за Артеара.

Но я должна была. Противоядие было в моем кармане, и мне нужно было добраться до домика, где Зак ждал с Драконьим Дыханием. Этот кошмар почти закончился.

Я надеялась на это.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Сидя на деревянной скамье, прислонившись спиной к стене, я разглядывала интерьер хижины, где Зак жил с Аконитом. Деревянный стол тянулся вдоль стены. Грубый стол стоял у книжного стеллажа со старыми учебниками. Одна дверца была открыта, внутри было видно темное дерево, а другая дверца была закрыта. На столе лежали предметы Арканы, озаренные лампой на батарейках из наших припасов.

У стола стоял Зак, сосредоточенно работал. Я не понимала, что он делал, но решила, что это приведет к большему количеству противоядия. Обсидиановый флакон содержал лишь две столовые ложки золотистой жидкости, и половину он использовал в алхимических процессах, чтобы понять состав противоядия.

У его локтя был букетик свежесорванных растений. Цветы напоминали огоньки свеч, с бледно-желтыми серединками и махровыми ярко-оранжевыми лепестками. Драконье Дыхание, редкий ингредиент, который спасет нас от яда Изверга — если Зак сможет приготовить противоядие. Я не знала, какие навыки требовались, чтобы разобрать зелье и воссоздать его без рецепта и знаний о том, как его изначально делали.

Шипящий пар поднялся спиралью от его алхимического круга. Он поднял из центра белую миску и внимательно разглядывал ее. Он покрутил содержимое, а потом поднес ко рту и сделал большой глоток.

Я выпрямилась на скамье, тревожно наблюдая. Он сделал еще глоток.

— Что ж, — сказал он через минуту. — Хуже мне не стало. Не знаю, работает это или нет.

Я встала со скамьи, и он передал мне миску. Золотистая жидкость напоминала кленовый сироп, наполняла миску наполовину.

— Два глотка хватит, — сказал он.

Я влила жидкость за губы. Она была странно склизкой на языке, оставила привкус куркумы. Горло немного жгло после глотка. Я сделала еще большой глоток, отдала миску. Он понес ее к открытой двери. Я дошла до порога, замерла и прислонилась утомленно к косяку.

Ночь тяжело лежала на деревьях, серебряный свет луны пятнами падал на землю. Под деревом, украшенным красно-белыми талисманами, сидела Лаллакай. Она подняла голову от приближения Зака. Он прошел к ней, сел на корточки и протянул миску. Она сделала два глотка без колебаний.

Я медленно скользила по ним взглядом, пока они говорили, их слова были слишком тихими для меня. Я прижала ладонь к груди, где под тканью был скрыт кулон из речного камня.

Я ушла внутрь и села на спальный мешок, оставленный на полу. Тело болело и ныло.

С тихим шорохом Зак сел рядом со мной.

— Если к рассвету не станет заметно лучше, тогда это не сработало.

— Что тогда делать?

Он отклонил голову к стене.

— Мы будем уже слишком слабы, чтобы ехать, но Рикр сможет отнести тебя в «Ворону и Молот».

Даже если сможет, их целители уже не справятся с моим спасением. Если противоядие не сработает, это был конец. Нам будет конец. Изверг победит. Что будет делать Рикр? Жить дальше или мстить?

Звук зубов шакала, рвущих плоть Иллиара, сотрясал меня. Я была уверена, что Рикр был куда сильнее, чем Иллиар, но хватило бы ему сил одолеть Изверга и целый двор? Вряд ли, особенно теперь, когда Изверг стал намного сильнее, поглотив Теневого Лорда.

— Марзанне тоже нужно противоядие, — пробормотала я. — Я обещала Иллиару, что она его получит.

— Она — королева фейри. Она может немного еще продержаться.

Я не спорила. Мы были не в состоянии идти к скрытой пещере. Мог это сделать только Рикр, а он не оставит меня. Он был снаружи, летал вокруг хижины в облике ястреба, искал признаки опасности.

Зак закрыл глаза, усталость старила его лицо. Его щеки были впавшими, щетина сделала челюсть темнее. Его грудь вздымалась и опадала, дыхание было затрудненным. Если противоядие не поможет, мы скоро потеряем сознание, страдая от лихорадки.

Медленное дыхание выскользнуло из моих легких. Я вытащила кулон из речного камня из-под майки. Руна была рассечена пополам, и я смотрела на нее со смесью ошеломления и горя. Я нашла кусочек своего детства, но испортила его неделю спустя. Но как? В этом не было смысла.

Я взглянула на Зака, его глаза все еще были закрытыми. Мой старый кулон и этот треснули одинаково. Это не могло быть совпадением. То, что сломало этот камень, сломало и тот, значит, это сделал не Зак — по крайней мере, не намеренно.

Если он не предал меня в деле с Рут, не дал мне фальшивый яд и не ломал намеренно мой ценный кулон, то единственным его преступлением в списке против него, который я хранила все это время в голове, было то, что он жестоко бросил меня.

Я закрыла глаза, зажмурилась. Я винила его во всем, включая то, что он не смог принять бремя моего будущего. Но это было мое бремя, не его. Подростком я видела его силу, а не уязвимость. Я знала, что и его мучили, что он тоже был напуган, что он отчаянно пытался выжить, как я, но я все еще надеялась на него.

Это было глупо и несправедливо, и я видела это теперь.

Но одно я не могла объяснить, не могла игнорировать. Почему. Почему он отказался от меня самым жестоким образом и вернулся к Акониту?

Эту загадку нужно было решить. Этот ответ нужно было получить. Не для того, чтобы укрепить обиду или ненависть, а для понимания.

— Я не должен был втягивать тебя в это.

Я вздрогнула от тихого хрипа Зака. Его глаза были открытыми, и он пусто смотрел на закрытую дверь напротив нас.

— Это с самого начала было самоубийством, — продолжил вяло он. — Если бы я подозревал, что Изверг был вовлечен, я бы никогда…

В его глазах мелькнула тьма. Я видела это раньше.

— Зак… — паника задрожала во мне и растаяла. — Что произошло на самом деле ночью десять лет назад?

— Ты хочешь поговорить об этом сейчас?

— Другого шанса может не быть.

— Не самая приятная нота для конца, Сейбер.

— Это в любом случае будет неприятно, — я выдохнула. — До этого я не могла даже думать, что буду все это обсуждать. Но теперь я не могу терпеть, не зная. Мне нужна правда.

Он прикусил губу в непривычном выражении неуверенности. Я была готова, но, может, он не был.

Треснувший кулон был скрыт в моей левой руке, но я вытянула правую руку к нему. Я сжала его пальцы.

— Ты сказал, что хотел правду.

— Правды нет. Я хотел узнать, как Аконит выяснил, что я планировал сделать. Я думал, ты как-то связана с тем, что он узнал это, но теперь ясно, что ты этого не делала.

— Если мы сравним то, что случилось с нами в ту ночь, может, мы разберемся, — я сжала его ладонь. — Ты хотел подкрасться к Акониту с моим кулоном, да? Что случилось?

— Я… — его руки дрожали. — Аконит был в гараже. Он и Изверг поймали Марзанёка, но я этого не знал.

Он притих, смотрел вперед пустыми глазами. Я сжала его руку снова. Я думала, когда мы будем это обсуждать, он будет навязывать мне объяснение, а я буду бороться, чтобы не слышать этого. Я не ожидала, что придется вытаскивать из него слова.

— Я был подготовлен, заклинания и зелья не давали меня засечь, — его горло сжалось, он сглотнул. — Аконит стоял спиной ко мне. У меня было заклинание, чтобы обездвижить его, чтобы я успел перерезать ему горло. Я собирался броситься на него, когда…

Его дыхание участилось. Лицо побелело.

— Зак, — прошептала я.

— Он не должен был там находиться.

— Кто?

— Он не пришел с нами, — его зрачки расширились от адреналина. — Он не должен был находиться там.

— Кто был там?

Он посмотрел на меня пустыми глазами, на жуткий миг ненависть исказила его черты. Неприкрытая неприязнь и отвращение.

И все было направлено на меня.

А потом его лицо стало холодным и пустым, и когда он ответил, его голос тоже был безжизненным:

— Изверг.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

— ЗАК -

Десять лет назад

Краткий миг, пока я смотрел на Изверга, нависшего надо мной, скалясь в насмешливой улыбке, растянулся в вечность ужаса, а потом я бросился подальше от него.

Его пасть впилась в мое правое плечо. Клыки пронзили мою кожу. Моя ключица хрустнула. Он схватил меня за предплечья, когти рвали, и заклинание с ножом выпали из моих содрогающихся ладоней. Я должен был двигаться быстрее него. Я усилил и ускорил себя зельями, но этого было мало. Этого не хватало против Изверга.

Он поднял меня с земли, клыки рвали мое плечо. Агония пронзила меня, и я не мог остановить хриплый вопль, вырвавшийся из моего горла.

«Грениор! Килар!».

Они не ответили, и тогда я услышал вопли волков вдали. Стая Аконита обхитрила их. Как был обхитрен я. Аконит не повернулся, когда я завизжал. Он знал, что происходило. Он ждал меня… как и Изверг.

Но как?

Как, как, как…

Изверг бросил меня на землю, воздух вылетел из меня. Его когти царапали мою спину, рвали мою футболку. Его большая ладонь вдавила меня в твердую дорогу, выдавливая воздух из моих легких, вызывая агонию в сломанной ключице.

«Противный друид, — рассмеялся он. — Ты плохо себя вел, да?».

Он перевернул меня и прижал снова. Я тяжело дышал, голова кружилась от боли, я не мог бороться с его невозможной силой и размером. Он склонился надо мной, огромный черный монстр заполнил поле зрения.

Слюна капала с его черных губ, он уперся когтем в мою грудь и провел им, открывая новую рану, которая заставила меня завизжать снова. Его темный язык голодно облизнул его морду, он открыл еще одну рану. Потом третью. Горячие струйки стекали по моему торсу, а он опустил голову и провел языком по моей крови.

Я зажмурился, стиснул зубы, быстрое дыхание шипело сквозь мои зубы.

Закрыться от этого. Нужно было закрыться. Не думать. Не чувствовать. Закрыться. Игнорировать когти, режущие меня, боль, кровь, голодный взгляд и шершавый язык, высокий смех. Закрыться.

Но я не мог сделать это полностью, потому что одно слово крутилось снова и снова, визжало в моей голове сиреной. КАК?

— Хватит.

Голос Аконита донесся издалека. Изверг, пронзительно хохоча, схватил меня за лодыжку, потащил меня в открытый гараж. Бетон царапал мою голую спину, но я едва ощущал это сквозь жжение других ран. Свет падал на мое лицо, отчасти ослепляя меня, а потом его закрыла тень.

Аконит склонился надо мной, оскалился. Он опустился на колени, раскрыл мой рот и влил зелье. Кислый вкус эликсира, пополняющего кровь, окружил мой язык, и я хотел сплюнуть это ему в лицо.

Я проглотил зелье. Аконит отпустил меня, потянулся к моему горло. Боль пронзила мою шею, раздался треск.

Он держал что-то надо мной. Камешек-кулон девушки, цепочка была порвана.

— Я вижу это по твоему лицу, — его голос был низким и жутким. — Ты пытаешься понять, почему ты провалился. Я скажу: потому что ты слабый.

Кулон раскачивался.

— Ты слабый, потому что положился на других, — он не звучал гневно. Он звучал с отвращением из-за моих недостатков. — Ты по силам равен слабой дурочке, которой доверился. Я предупреждал тебя вчера.

Он знал даже тогда? Но… как?

— Другие слабые. Они эгоистичны, доверчивы, импульсивны и глупы и они всегда действуют для своей выгоды. Если хочешь быть сильным, Захария, полагайся на свою силу. Никому не доверяй. Ни на кого не полагайся, — он бросил кулон. Тот отскочил от моего кровавого плеча и со стуком упал на пол. — Ты не должен был пытаться убить меня, пока не был готов сделать это один. Верить в кого-то еще… тебе еще многому учиться.

Он поднялся во весь рост. Дыхание врывалось и вырывалось, я почти задыхался. Это не закончилось. Мое наказание закончилось, и Изверг тоже это знал. Он оскалился в усмешке, и он протянул ко мне голодно руку.

Аконит оттолкнул руку Изверга.

— Еще нет. Дай зелью время сработать, или он умрет от потери крови.

Изверг зарычал.

— Тебя ждет угощение лучше, — ухмыльнувшись, Аконит отвернулся. — Я закончил с Королем Смерти. Он теперь твой.

Изверг повернулся к темноволосому фейри, лежащему на столе. Я лежал на холодной земле, мог лишь смотреть, как Изверг сжал изящную голову фейри большой ладонью и жадно вдохнул. Темные глаза короля смотрели в мои между пальцев Изверга, глаза были тусклыми, но в сознании.

И он все еще был в сознании, когда Изверг начал его есть.

* * *

Король Теневого Двора был мертв.

Он долго умирал, но, хоть Изверг растягивал намеренно, король не издал ни звука. Он сохранил гордость до последнего вдоха.

Я лежал на бетоне уже час, хотел бы быть таким сильным, но, хоть я много раз обещал себе, что не буду кричать из-за Изверга, я все равно визжал в конце.

Ты слабый.

Едкий голос Аконита крутился в моей памяти.

Ты слабый.

Ты полагался на других.

Слова сливались с пульсом агонии в теле, пока не стали звучать в такт пульсу боли. Я был слабым. Я полагался на других. Я доверился девушке.

Девушка… но разве она была виновата в этом? В этом не было смысла. Что-то пошло не так, но это не была ее вина… да? Аконит хотел, чтобы я винил ее. Он пытался управлять мною, но я знал лучше. Я не справился, потому что облажался, и я не мог винить кого-то еще.

Изверг откинул голову, проглотив остатки, и облизнулся. Кровь капала со стола. Аконит стоял у стойки в дальней части гаража, любовался своей новой коллекцией: сосудами с кровью, заплетенными прядями черных волос, пальцами, образцами крови и органами в склянках с консервирующим зельем.

Части тела короля-фейри. Он продаст их на черном рынке за миллионы.

Аконит взглянул на Изверга.

— Ну, как?

Изверг усмехнулся.

«Я уже чувствую, как его магия пропитывает меня. Он был сильным, как и утверждала его репутация».

— Хорошо, — Аконит закрыл чемодан с частями тела. — Тащи мальчишку.

Когти Изверга царапнули бетон, он прошел ко мне. Его морда была еще мокрой от крови короля, и когда он оскалился, клыки были красными. Он потянулся к моему горлу.

Тьма окутала гараж.

Раздался оглушительный визг. Тьма кружилась, и два черных клинка ударил по Извергу, рвали его растрепанную шерсть. Он отпрянул.

Его нападающий появился в вихре тьмы, в руках были эбонитовые клинки, полупрозрачные орлиные крылья изгибались за ее спиной. Лаллакай. Ее лицо искажал гнев, грудь сильно вздымалась.

— Ты убил его, — она прошипела слова, а потом провизжала их. — Ты убил его!

И она бросилась на Изверга.

Я откатился, теневая магия вырвалась из нее, как ленты черного электричества. Изверг взревел от смеха, выпустил волну силы, вытягивающей силы и жизнь.

Тяжело дыша, я встал на четвереньки. Кулон девушки блестел на земле. Я схватил его и отполз от бьющихся фейри. Аконит что-то кричал, Изверг хохотал, и Лаллакай кричала. Никто не смотрел на меня.

Я встал на ноги. Мои колени чуть не подогнулись, и я пошатнулся, но потом побежал к грузовику Аконита.

«Грениор! — я бросил его имя в лес, надеясь, что он был близко и слышал меня. — Бери других и убегай! Я найду вас позже!».

Я вытащил из кармана запасной ключ грузовика. Я планировал использовать машину для побега, убив Аконита, чтобы не разбираться с его стаей варгов, но я не убил его. И теперь я убегал.

Но что еще я мог сделать?

Я сел за руль, вонзил ключ в зажигание. Двигатель загудел, и я нажал на газ. Шины закрутились, машина поехала вперед. Я взглянул в зеркало заднего вида. Изверг и Аконит нападали на Лаллакай. Она проиграет. Наверное, умрет. Мне было плевать.

Мне нужно было забрать девушку и убежать. Бежать как можно дальше, как можно быстрее. Убегать вечно.

Как все пошло не так? Как Аконит понял мой план?

Огни города проносились мимо, я несся по шоссе. Все болело. Раны пульсировали. Синяки пульсировали. Голова гудела. Зрение расплывалось и возвращалось, и я отпустил газ, моргнул, пытаясь сосредоточиться.

Ты слабый. Ты полагался на других.

Девушка знала, что я попробую убить Аконита, и что я использую ее кулон. Но она не могла сказать Акониту. В этом не было смысла. Она обыграла меня с самого начала? Я не мог в это поверить. Я не повелся бы на игру.

Я свернул с шоссе. Я ехал по центру Ванкувера. Было поздно, дороги были пустыми. Дождь стучал по лобовому стеклу, сначала пара капель, потом все сильнее. Я включил дворники. Зрение все еще расплывалось.

Как Аконит понял это? Как!

Ты слабый. Ты полагался на других.

Я прижал ладонь ко лбу, чтобы прогнать голос Аконита. Кулон девушки стукнул меня по подбородку, цепочка запуталась в моих пальцах. Я держал его все время. Я опустил ладонь, свет упал на поверхность камня.

Жуткая трещина расколола руну пополам.

Мои глаза расширились в потрясении. Он был сломан? Но как? Когда? Аконит снял его с меня, но ничего с ним не делал, да? Или Изверг…

Мой взгляд прыгнул с кулона на дорогу, и я нажал на тормоза. Шины застыли, и грузовик врезался в припаркованную машину сзади. Подушка безопасности взорвалась перед моим лицом. Грузовик резко остановился, и я обмяк на сидении, тяжело дыша.

Лобовое стекло было в паутине трещин, двигатель еще гудел. Машина, в которую я врезался, была в худшем состоянии, ее хрупкий багажник смяла стальная защита от оленей впереди грузовика. Я нащупал ключи, выключил двигатель, открыл дверцу и выпрыгнул из грузовика. Мои ноги подкосились, я впился в дверцу и устоял. Дождь стучал по моей голове.

Мое лицо в крови смотрело на меня, отражалось в окне водителя. Моя футболка была изорвана, раны и царапины покрывали мою грудь. Кровь была всюду, и я все еще ощущал шершавый горячий язык Изверга.

Я склонился, меня стошнило на асфальт. Как только желудок успокоился, я забрался на заднюю шину. В грузовике была сумка с припасами, и я вытащил свой кожаный плащ и надел его. Застегнув его под подбородок, я скрыл капюшоном голову. Перчатки были в карманах, и я надел и их.

Сжимая кулон в кулаке, я ушел от грузовика, хлюпая ботинками по лужам. Голова кружилась, идти прямо было тяжело, но переулок был недалеко, и она была там. Может, теперь я пойму, как я провалился.

Я сжал ее кулон. Она обвинит меня в том, что я его сломал? Как она отреагирует, узнав, что я не смог убить Аконита?

Ты слабый. Ты полагался на других.

Слова пульсировали вместе с ранами.

Переулок был впереди, и я видел, что она сидела на земле, сжавшись в комок, спрятав лицо, светлые волосы промокли. Мои шаги замедлились. В десяти шагах от нее я остановился. Что-то во мне напряглось в отвращении при виде нее.

Она подняла голову. Синяки. Отеки. Кровь размазал дождь. Слезы на щеках. Боль и отчаяние на лице. И… облегчение. Радость, что я пришел.

Слабость.

Но я не был слабым.

Она была.

Я видел в ней слабость. Ее побили — ее тетя, алхимик. Человек. Не огромный зверь с когтями, клыками и невозможными силой и скоростью, которого я не смог одолеть даже с зельями.

Она была слабой, и я полагался на нее и тоже стал слабым. Если бы не она, это не произошло бы. Я бы не попытался убить Аконита раньше, чем был готов. Я бы не рассчитывал на ее артефакт — заклинание, которое сломалось.

Она была слабой.

И, пока она смотрела на меня с отчаянным облегчением и слезами, ненависть поднималась в моей груди как кислота. Я ненавидел ее облегчение. Я ненавидел ее безмолвные ожидания, что я, сильный, защищу ее. Я ненавидел ее синяки и то, как она сжалась, как беспомощный ребенок. Я ненавидел ее слабость.

Я шагнул вперед. Она смотрела, как я приблизился, надежда на ее лице дрогнула. Я видел теперь ясно: она была мертвым грузом. Я не выживу, если она будет висеть на мне.

Встав перед ней, я вытащил ее кулон из кармана и бросил на землю. Кулон был слабым, как она. Он подвел меня, как она.

Она смотрела на свой любимый артефакт, потом подняла взгляд на меня. Ее взгляд был как нож в моей груди, но я уже страдал. Мне не нужно было, чтобы она добавляла боль. Она вообще не была мне нужна.

Я отвернулся и ушел.

Я не оглянулся.

Рассвет стал превращать небо в желтое, когда я припарковал грузовик. Я выбрался, Аконит вышел из гаража. Он ждал, пока я шел к нему. В двух шагах от него я остановился и смотрел в лицо мужчины, который вырастил меня, обучил меня и мучил меня. Я ненавидел его. Я представлял, как убью его. Я хотел его смерти.

Но я еще не был достаточно силен, и если я убегу, я и не буду. Так что я останусь. Я был его учеником, и он сделает меня сильнее. Таким был уговор. Он сделает меня сильным, как он, а потом я убью его.

Он впился в меня взглядом.

— Теперь я понимаю, — мой голос был хрипом. — Я сделал выводы.

— Хорошо, — он опустил тяжелую ладонь на мое плечо и сжал сломанную ключицу, пальцы впились. — Союзников нет, Захария. Только орудия.

Глаза девушки, когда я смотрел на нее в последний раз, были выжжены во мне, и боль в плече усилилась. Я был рад, что не узнал ее имя.

— Да, — сказал я наставнику. — Я понимаю.

Союзников не было. Не было спасителей, героев, друзей, семьи.

Был только я и моя сила.

И я буду оттачивать эту силу до дня, когда убью Аконита.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Зак притих, и я не просила его продолжить. Что еще он мог раскрыть? Я узнала его сторону истории, и осколки в моей груди рвали мои легкие, как никогда раньше.

— Вот так, — сказал он после долгой минуты, звуча ровнее, чем пока он описывал свое состояние, когда он уходил от меня в ту ночь. — Я не знаю, как Аконит понял, что я планировал, или как у тебя оказался фальшивый яд, или как кулон сломался. У меня нет всех ответов.

Закрыв глаза, я сосредоточилась на дыхании, надеясь, что агония в груди ослабнет. Когда я открыла глаза, он смотрел на меня с утомленным смирением, ждал, что моя ненависть обрушится на него.

Я разжала пальцы, стало видно треснувший кулон, который я держала. Он хмуро посмотрел туда, а потом лицо лишилось краски, которую успело вернуть.

— Это… ты хранила его все это время?

— Нет, — прошептала я. — Я оставила его на улице, где ты его бросил, вернулась в дом тети и рассекла ее горло.

Его глаза расширились.

— Я должна была сразу же убежать, но я сидела рядом с телом, пока полиция не приехала. Я была не в себе тогда, — я потерла трещину большим пальцем. — Этот кулон я нашла, когда мы пришли в дом моего детства.

— Я не помню там трещины.

— Ее не было. С ним я проникла в логово костееда, и тогда он треснул. Я не знаю, почему, но трещина выглядит так же, как та, что была десять лет назад, да?

Он медленно кивнул и протянул руку. Я передала ему камешек, и он тщательно осмотрел его.

— Чары пропали, — пробормотал он. — Заклинание сломалось, и руна треснула.

— Я носила кулон годами без проблем. Почему он вдруг сломался?

Он отдал мне кулон.

— У тебя был контакт с магией фейри в логове костееда? Разная магия не всегда хорошо сочетается.

— Я не заметила. А у тебя?

— Вряд ли Изверг использовал магию на мне. Ему это не требовалось, и… — его взгляд стал рассеянным. — Он не использовал магию на мне, но я… Сейбер, ты делала ледяные копья, пока была с кулоном?

Я сжала речной камень, тошнота подступила к горлу, когда я поняла направление его мыслей.

— Да.

— Я использовал заклинание скрытности, которое мне дала Лаллакай, — тихо сказал он. — Я сломал кулон ее магией. А ты сломала этот магией Рикра.

Целью чар было скрыть мою энергию друида. Они не могли скрыть и магию фейри. Я прижала большой палец к руне. Я сломала ее случайно, как и Зак. Кулон хорошо скрывал ребенка-друида, но был неэффективен для практикующего друида.

— Заклинание Лаллакай…

Шепот Зака отвлек меня от мыслей. Он смотрел на закрытую дверь напротив нас, морщина появилась на лбу.

— Магия Лаллакай…

Я хмуро посмотрела на него.

— Зак?

Он встал на ноги. Медленно, будто в трансе, он прошел к двери и замер в дюймах от нее. Меня встревожило его странное поведение, я поспешила к нему, а он задел кончиками пальцев дверную раму. Там были вырезаны метки, линии и руны в верхней половине рамы, пыльный красно-белый талисман свисал с гвоздя в двери.

— Эти чары от магии фейри, — его голос был тихим напряженным хрипом. — Я знал это. Я знал это.

— Зак?

Его ладонь дрожала, он согнул пальцы, прижал кулак к раме.

— Проклятье!

Я сжала его руку.

— Зак, что такое?

Он опустил голову, горький смех сотрясал его плечи.

— Это была моя вина. Это все время было моей виной.

— О чем ты говоришь?

— Чары, — он отвел кулак, а потом ударил им по дверной раме, сотрясая дерево. — Гадкие чары. Аконит зачаровал эту комнату от фейри. Но я попросил у Лаллакай заклинание. Я позволил ей поместить магию фейри в мое тело, а потом я прошел в эту дверь, чтобы посмотреть на яд, который сбирался украсть для тебя.

Мой взгляд скользнул по вырезанным меткам заклинания.

— Как только я пересек чары, тот гад знал, что кто-то пролез. Он точно поменял все яды на фальшивки, чтобы я не украл ничего опасного. И я не заметил. Я слишком переживал, что моя замена не будет убедительной.

Он молчал секунду, а потом рассмеялся снова, звук был грохочущим, ужасным.

— Я активировал чары снова, когда пришел во второй раз и украл яд. Он следил за каждым моим ходом после этого. Сколько поставишь на то, что один из его фамильяров следил за нами, когда мы обменялись зельем и кулоном?

Тошнота бурлила в моем животе.

— Он намекнул Рут.

— А потом они ждали, пока мы сделаем ход, зная, что мы задумали, — его голова была склонена, лицо — отвернуто. — Если бы я не стал жадным и не попросил у Лаллакай заклинание, я бы не активировал чары. Если бы я бы умнее, я понял бы, что магию фейри нельзя нести через чары.

Я тихо стояла рядом с ним, впитывая все. Вот как. Мы провалились, потому что Зак пропустил мелкую деталь. Это было не злобное предательство, а просто ошибка. И мы прошли ад из-за этого. Я не могла винить его за это, я участвовала в планах в равной степени. Должна была участвовать. Но я дала ему готовиться и рисковать одному, решив, что у нас все было под контролем, даже не понимая, с чем он имел дело.

Я коснулась его руки. Он вздрогнул, словно ожидал, что я его ударю.

— Теперь мы знаем, — тихо сказала я. — Мы были отчаявшимися детьми, и мы ошибались. То, что ты пережил в ту ночь и после… я не могу представить. Но, как ты сказал, что сделано, то сделано. Мы не можем теперь это изменить.

Он поднял голову, его потемневшие от боли глаза посмотрели в мои.

— Ты должна злиться сильнее.

Как я могла злиться, услышав, что он пережил в ту ночь? Он сделал все, что мог, чтобы преуспеть. Да, он отвернулся от меня в переулке. Да, было больно слышать, что он увидел во мне обузу. Но я не могла винить Зака-подростка за то, что он не смог одолеть Аконита и Изверга, бьющих физически и морально.

Я уже достаточно винила его.

— У нас есть нужные ответы, — пробормотала я. — Теперь мы можем все оставить позади. Прошло десять лет. Пора это оставить и жить дальше.

— Жить дальше, — тихо повторил он, отвернулся от двери. Боль угасла в его глазах, но что-то темное задержалось в его взгляде. — Да, тебе нужно это сделать.

Я прищурилась.

— А ты?

Грубо выдохнув, он прислонился к стене.

— Изверг снова заприметил меня. Он любит медленную охоту. Даже если я сбегу в этот раз, он будет дальше охотиться на меня. Завтра или через десять лет, но он проглотит меня. Чем больше у меня сейчас паранойи, тем веселее для него.

Ненависть к монстру пылала во мне.

Зак закрыл глаза.

— Когда я вижу его… мне словно снова шестнадцать.

Я встала перед ним.

— Если Изверг будет охотиться на тебя, тогда ты знаешь, что нам нужно сделать.

Он открыл глаза.

— Это невозможно.

— Ты говорил, что и Аконита не убить.

— Аконит был смертным. Изверг…

— Мы творили невозможное, и мы все еще тут, — я постучала по центру его груди. — Мы убили Дюллахана. Мы убили Лутира. И мы убьем Изверга.

— Тебе не нужно ничего делать. Изверг — не твоя проблема.

— Он стал моей проблемой, отравив меня, — я помедлила, потом бросила следующие слова. — И я не буду отсиживаться и оставлять тебя с этим одного. Мы справимся вместе.

Он долго смотрел на меня, словно сомневался, что услышал меня правильно, а потом притянул меня ближе и опустил голову. Наши губы встретились. Это был нежный поцелуй со слоями боли, неуверенности и сожалений, но в нем было что-то еще — от этого скрежет в моей груди замер, тепло озарило меня внутри.

Он отодвинулся, потер большим пальцем мою щеку.

— Давай подождем и узнаем, выживем ли мы после яда. Тогда можно переживать из-за Изверга.

Я сжала губы.

— Можно хотя бы начать планировать.

— Как?

Я взглянула на открытую дверь и темный лес за ней.

— Спросив у Лаллакай, как освободить Теневой Двор от контроля Изверга.

* * *

Лаллакай убрала темные волосы за плечи.

— Освободить двор? Зачем?

— Потому что убить Изверга будет куда больше без поддержки его маленькой армии фейри, — нетерпеливо ответила я.

— О? — отозвался Рикр. — Теперь мы его убиваем?

— Возможно, — буркнул Зак. — Сейбер забегает вперед.

Мы вчетвером собрались внутри затхлого домика. Маленький огонь в печи отгонял ночной холод. Рассвет был в паре часов, но нам не нужно было ждать дольше, чтобы понять, работало ли противоядие. Боль в теле угасла, и Зак выглядел здоровым впервые с тех пор, как его отравили.

Восстановление Лаллакай было важнее. После того, как она выпила противоядие, ее лицо уже не было бледным. Она уже не была слабой и уязвимой, и кроме впавших щек и царапин на бледной коже, она выглядела как прежняя.

— Изверг — опасный враг, если оставить его без присмотра, — сказал Рикр с деревянной скамьи, скрестив ноги в лодыжках. — Я хочу убедиться, что он быстро погибнет, а потом возвращаться домой.

Я кивнула.

— Я не хочу, чтобы он шел за нами. Или стал сильнее, — я взглянула на Рикра и Лаллакай. — Насчет разделения Изверга с двором. Как насчет Марзанны? Иллиар собирался вернуть ее на трон. Значит, еще есть придворные, верные ей.

Взяв гребень, который она забрала из наших припасов, Лаллакай собрала длинные пряди ладонью и стала расчесывать концы.

— Марзанна была при смерти две недели. Даже с противоядием она будет бесполезна какое-то время. Как долго вы собираетесь тут сидеть, ожидая ее восстановления?

— Ей не нужна полная сила, — отметил Рикр. — Она может отвлечь двор, а мы ударим по Извергу.

— Как ты предлагаешь его убить, хм? — Лаллакай распутывала волосы. — Твой холод и лед не укроет тебя от магии смерти Изверга так, как защищал тебя от летней магии Лутира. Если бы твоя сила была того же уровня, как когда ты был Зимним Королем, ты мог бы подавить его мощью, но, — она насмешливо приподняла бровь, — Рикр — бледное подражание Арауну.

— Как нам повезло, что в нашем обществе есть Леди Тени с опытом боя с ним, и которая может вести атаку.

Лаллакай фыркнула.

— Дурой меня считаешь? Зачем рисковать почти верным поражением и смертью за королеву, которая презирает меня?

— Может, она будет презирать тебя меньше, — предложил Рикр, — если ты одолеешь ее врагов и спасешь ее двор?

— А Зак? — холодно спросила я. — Изверг продолжит охотиться на него.

Ее изумрудные глаза взглянули на ее супруга, морщинка появилась между бровями.

— Изверг будет занят игрой в короля, так что не тронет нас. И ты никогда не хотел мстить твари.

Зак, прислоняясь к столу, крутил в руках обсидиановый флакон с противоядием.

— Не то, что я не хотел, но было просто найти оправдания. А теперь их не осталось. Оставлять его в живых опаснее, чем бросать ему вызов.

Он поднял взгляд, перевел его с Лаллакай на меня.

— Я хочу убить его. Я хочу, чтобы его тень пропала из моей жизни навеки.

Я слабо улыбнулась.

— Ясно, — Лаллакай опустила гребень на стол и приподняла брови, глядя на Рикра. — И ты этого хочешь?

Хмурясь, я гадала, почему она спрашивала его.

— Я бы это предпочел, — подтвердил Рикр.

— Тогда, если должна рисковать жизнью и телом против Изверга, я не буду ждать дольше обещанной награды, — она властно подняла подбородок. — Лорд Зимы, я требую, чтобы ты исполнил нашу сделку без отлагательств и дал мне дар Неумирающего.

Я подавила ругательство.

— С силой Неумирающей я могу уверенно бросить вызов Извергу. Эта сила моя по праву, и я не приму больше отговорок.

Рикр встал со скамьи. Он выпрямился во весь рост, повернулся к Лаллакай, глаза мерцали как кусочки льда.

— Наша сделка не скована временем, Ночная Орлица, и у тебя нет возможности заставить меня слушаться.

Я почти расслабилась, радуясь, что Рикр не поделится своей опасной силой.

— Но, — продолжил он, — данное обещание нужно сдержать. Я дам тебе сейчас магию Неумирающего при условии, что, кто бы ни нанес решающий удар Извергу, я поглощу его силу.

— Нельзя добавлять условия в сделку после того, как она заключена, — рявкнула она.

Рикр изогнул губы в улыбке.

— Согласен, плохо так делать.

Она яростно зашипела.

— Ладно.

Холодный страх сдавил меня, но я ничего не могла поделать. Рикр уже пообещал дать часть своей силы, и если он этого не сделал бы, мы бы умерли во Вратах Ада. Я просто надеялась, что Рикр знал, что он делал.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

— Это все, — сказала я, убирая свернутый спальный мешок в нашу большую сумку.

Стоя у стола и разглядывая открытый гримуар, Зак рассеянно кивнул. Я оглядела домик. Признаки его недавней алхимической работы были убраны, противоядие было убрано на его пояс с зельями. Наши припасы были собраны, и оставалось только уйти.

Но Зак все еще разглядывал гримуар, сильно хмурясь.

Я подошла к нему, взглянула на страницу, где были символы, какие я раньше не видела.

— Что такое?

— А? О, просто… — он вяло пролистал страницы. — Искал то, что даст нам преимущество над Извергом.

Первым делом нам нужно было дать Марзанне противоядие, чтобы она вернула силы. А потом мы продумаем план, как одолеть Изверга.

— У Марзанны могут быть идеи, — предположила я. — У них же схожие силы?

— Схожие, да, но Изверг не на том уровне, что Марзанна. Хотя он добавил пару трюков за годы с тех пор, как он поглотил Марзанёка, — он снова нахмурился, но в этот раз он глядел на дверь комнаты Аконита. — Хм.

— Что?

Пройдя в двери, он сорвал с нее красно-белый талисман.

— Интересно…

— Что?

Он разглядывал красно-белые нити еще миг, а потом убрал талисман в карман.

— Можешь проверить, закончили ли Лаллакай и Рикр?

Я закатила глаза, не получив его объяснения, и вышла в прохладный воздух перед рассветом. Рикр и Лаллакай отошли в тихое место, где он мог разделить с ней дар Неумирающего, и хоть часть меня хотела увидеть, как это делалось, я не решилась пойти и посмотреть. Зак не переживал, что его напарница-фейри станет сильнее, но мне это не нравилось.

Листья и хвоя хрустели под моими ботинками, пока я шла по лесу на тусклое сияние. Я приблизилась, различила их силуэты, они стояли напротив друг друга, левые ладони были соединены. Мягкое лазурное сияние исходило от Рикра, и схожее свечение было на Лаллакай, но изумрудного оттенка.

Я замедлила шаги, переживая, что помешаю им, но сияние угасало. Кусая губу, я продолжила путь. Остатки мягкого сияния исчезли, и Рикр отпустил руку Лаллакай. Я прошла в брешь в зарослях туда, где они стояли. Она вытянула левую руку. Лента меток, какие были у Рикра, тянулась от левой ладони по руке, плечу и шее, по левой стороне ее лица. Узор мерцал не ярко-синим светом, а зеленовато-черным. Лаллакай теперь была неумирающей.

Я недовольно повернулась к Рикру и охнула. Ледяное потрясение пронзило меня, я уставилась на его лицо. На его кожу без меток. Синий узор на левой стороне его лица и шеи пропал.

В паре футов от нас Лаллакай усмехалась, восхищаясь новыми украшениями на руке.

Паника кипела во мне, и я сжала запястье Рикра, впилась пальцами.

— Рикр… где… твои метки… Я думала, ты делился силой Неумирающего, а не отдавал ее!

Его брови приподнялись от моего очевидного отчаяния.

— Я не могу копировать или разделить дар Хафгана. Я могу только передать его.

— Н-но ты… — лепетала невнятно я. Было уже плохо, когда я думала, что Лаллакай будет непобедима, как он. Но теперь она была непобедима, а он без защиты? — Я не могу поверить, что ты согласился на это! Ты…

— …жив, — перебил он. — Чего не было бы, если бы Лаллакай не помогла убить Лутира. И ты была бы мертва.

— Но…

— Это ощущается прекрасно, — проурчала Лаллакай, глядя тонкими пальцами руку. — Я тут же оправлюсь от любой раны?

— Почти мгновенно и почти от любой раны.

Я хотела сбить с его лица снисходительную улыбку. Почему он был таким спокойным? Он отдал свою величайшую силу, дар, который сохранял его живым веками! Он уже не был всесильным Зимним Королем. Он был уязвимым для атак других фейри.

Лаллакай сделала паузу, отвлеклась от новых меток.

— От чего я не оправлюсь?

— Ах, — блеск льда вернулся в глаза Рикра. — В этом и вопрос, да?

Она опустила руки.

— Эта сила не без изъяна. Есть способы убить Неумирающего, как Пулл убил Хафгана, и как Лутир чуть не убил тебя.

— Именно.

Ее глаза прищурились до щёлок.

— Как Пулл одолел магию Неумирающего?

Рикр улыбнулся и промолчал.

— Скажи! — прорычала она, шагая к нему. — Это теперь моя сила, и я должна знать.

— Я исполнил обещание. Теперь у тебя дар Неумирающего — его огромные преимущества и изъяны. Наслаждайся, Леди Тени.

Скалясь, она бросилась к нему. Зимний холод полетел от Рикра, покрывая все вокруг него слоем инея, включая меня.

— Осторожно, Ночная Орлица, — шепнул он.

Она замерла и согнула пальцы в угрозе.

— Напади на меня, — проворковал он, глаза блестели древней хитростью, — и мы быстро узнаем, что сильнее: твоя новая способность или мои знания о ней.

Лаллакай стиснула зубы, ее красота затерялась, когда ее черты исказила ярость.

Он убрал ладони в рукава плаща.

— Я даровал тебе силу Неумирающего, Леди Тени, но едва ты нападешь на меня, я заберу свое.

Они смотрели свысока друг на друга, двое сильных фейри, которые не хотели отступать. Но Рикр был бывшим королем Аннуна, правителем Зимнего Двора, и Лаллакай не была ему ровней. Яростно рыча, она отступила, пошла по лесу к домику.

Я шумно выдохнула и повернулась к Рикру.

— Ты дал ей повод убить тебя. Как только Изверг будет мертв, она пойдет за тобой.

— Тогда хорошо, что после смерти Изверга, я получу опасную силу, которая годится, чтобы биться с Леди Тени, да?

Мои глаза расширились. Он продумал это, когда потребовал у нее дать ему поглотить силу Изверга?

— Ты…

— Поразительный стратег?

— Безумный.

— Ах.

Я понизила голос:

— Не стоило говорить ей, что ты заберешь силу.

— Она вскоре поняла бы это сама, — он отклонил голову, глядя на темное небо. — Ее амбиции недальновидные. Была бы она хитрее, она предвидела бы опасность в принятии силы Неумирающего, не убив ее прошлого владельца.

Я обвила себя руками. Передача магии Неумирающего от Рикра Лаллакай настроила их против друг друга, а мы с Заком могли попасть в их конфликт, в котором один из наших напарников-фейри умрет.

— Какой бардак, — буркнула я.

Рикр бросил на меня взгляд.

— Не переживай, голубка. Никто не живет так долго, как я, без хитрости.

Я почему-то не успокоилась.

* * *

Только Лаллакай в нашей группе была в хорошем настроении. Она держалась за свою руку, пока шла, крутила ее, глядя, как узор Неумирающей мерцал, словно это было украшение, а не самая сильная магия Рикра.

Он шел в паре шагов за ней, и я не могла его прочесть. Казалось, он тихо веселился, но я не доверяла этому. Он точно ощущал себя открытым. Он сбросил непробиваемую броню, которая защищала его веками, и я ощущала, как тоже потеряла броню. Неразрушимость Рикра успокаивала меня. Я думала, что не смогу его потерять, но теперь могла.

Верхом на Артеаре, я взглянула на Зака, едущего рядом со мной, наша тяжелая сумка висела на крупе Тиллиага. Судя по его напряжению и рассеянному взгляду, он был занят, переживая, как убить Изверга, чтобы думать о передаче силы Неумирающего.

Рассвет сделал горизонт розовым и лиловым, но глубокие тени тянулись по долине, пока мы приближались к болоту и скрытому перекрестку. Я хотела бы не видеть больше то болото, но нам нужно было пересечь его край, чтобы добраться до пещеры Марзанны.

— Когда мы дадим противоядие Марзанне, — тихо сказала я, — что дальше?

Зак повел плечами, ладони лежали на гриве Тиллиага. Два коня шли бок о бок. Их соперничество угасло, или они слишком устали для этого. Грениор и Килар замыкали строй, их темная шерсть сливалась с тенями.

— Нам нужно передвинуть Марзанну дальше от Теневого Двора, пока она набирается сил, — ответил Зак. — Мы отправимся на восток на территорию Эха. Мне все еще нужно его найти.

Его ладонь скользнула к бедру, где хранился обсидиановый флакон противоядия. Там были две дозы и еще немного, чтобы спасти Марзанну и Эхо, если он тоже был отравлен. Я надеялась, что ему хватит сил цепляться за жизнь, пока мы не найдем его.

Знакомый, но неприятный запах гниющих растений проник в мой нос, редкие деревья стали кривыми, вода блестела в растущем свете солнца. Лаллакай вела нас по болоту, знала путь. Копыта лошадей стучали по земле.

Нервы покалывало, я хорошо помнила монстра болота. Эфемерный туман поднимался с земли, покрытой мхом, измерение фейри смешалось с миром смертных. Сила гудела на моих нервах. Я не знала, как долго мы будем идти до другой стороны. Мой первый путь по болоту не был прямым.

— Сейбер, — голос Зака был тихим, едва слышным за топотом копыт жеребца. — Ты говорила до этого… что, когда все закончится, я должен вернуться в приют с тобой.

Мою грудь сдавило, осколки за ребрами дрожали. Он молчал, может, ждал моего ответа, может, не знал, что сказать дальше.

— Ты все еще этого хочешь?

Мое дыхание дрогнуло. Я предложила, чтобы он вернулся со мной, чтобы мы обсудили то, что произошло между нами десять лет назад. Но мы это обсудили, нашли ответы. Я достаточно думала о той ночи, разбивающей душу, и я не хотела больше о ней думать. Я хотела жить дальше.

Но хотела ли я жить с ним? Это было возможно? Могла ли я отпустить обиду, от которой страдала, когда напоминание было передо мной? Или мне нужно было прогнать его из своей жизни, чтобы жить?

Зак ждал моего ответа, и я не знала, что сказать. Мне нужно было время, чтобы подумать. Но если я отвечу неправильно — а «не знаю» точно было неправильным вариантом — он сделает выбор за меня.

Я открыла рот, закрыла его и попробовала снова:

— Я…

Лаллакай вскинула руки.

Лента черной магии вылетела из нее изогнутой стеной — и вспышки алой магии взорвались на ней в футе от ее лица. Она отпрянула на шаг, прижала ладони к темному барьеру. Гудящая магия перекрестка дрожала, и кислый вкус смерти появился у меня на языке.

Силуэты появились в рассеивающемся тумане. Они приблизились, тихий плеск выдавал шаги по воде. Впереди, в дюжине футов перед Лаллакай, был самый большой силуэт, на крупных плечах и длинных руках была голова зверя с кроваво-красными глазами.

Изверг оскалился в хищной усмешке.

Мы снова встретились, Ночная Орлица.

Адреналин гудел в моем теле, я посмотрела по сторонам, заметила там силуэты десятка фейри. Изверг привел с собой Теневой Двор.

И мы были окружены.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Барьер Лаллакай угас, и она отпрянула на шаг, встала ближе к Рикру. Он подвинулся, и они стояли бок о бок напротив Изверга. Леди Тени и Лорд Зимы против Короля Смерти и его двора.

Ты стала куда бодрее, — отметил Изверг с шипящим смехом. — Я повеселюсь, пока ты будешь бороться, пока я тебя поглощаю.

— Это твоя самая большая угроза? — она перебросила длинные волосы за плечо. — Зверь без манер, как всегда, Изверг. Лорды и леди двора точно веселятся из-за отсутствия у тебя утончённости.

— Я собирался отметить отсутствие у него интеллекта и уравновешенности, — шепнул Рикр.

— Его изъяны почти безгранично.

Изверг визгливо засмеялся, не переживая из-за их оскорблений. И не зря. Мы могли только оскорблять его.

Шея Артеара изогнулась, глаза двигались. Рядом с нами Тиллиаг топнул копытом, его ноздри раздулись. Он смотрел на Изверга. Зак вытащил флакон из пояса, откупорил и осушил одним глотком. Он вытащил второй флакон, проглотил содержимое, а потом коснулся кристалла, висящего на шее, произнёс заклинание. Свет замерцал на нем, когда заклинание активировалось.

У меня не было зелий и заклинаний. Был только бесконечный припас ледяных копий, которые легко ломались.

Это слишком просто, — Изверг пошёл вперед, упираясь длинными руками, опасные перчатки звякали. Его голодный взгляд скользнул по двум противников фейри, потом по мне и Заку. — Один из вас может остаться нетронутым. Я позволю вам решить, кто.

Я сжала гриву Артеара. Зак был прав. Для Изверга все было игрой.

Что-то ткнуло меня в бок. Ладонь Зака. Не отрывая взгляда от врагов, я сжала его пальцы. Он держал маленький твердый предмет. Я забрала его, и Зак вытянул руку пред собой. Черная руна вспыхнула на его ладони, магия потекла вверх по руке. Его теневой меч стал плотным, пальцы сжали рукоять.

Я сжала предмет, который он мне дал: обсидиановый флакон противоядия.

Мы не могли победить весь двор. Лаллакай была с даром Неумирающей, не Рикр, Зак и я не пережили бы общее нападение этих фейри. Марзанна могла бы остановить двор, но она все еще была в пещере, с трудом цеплялась за жизнь. Даже если я дам ей противоядие, она не оправится вовремя.

Это было невозможно. Это было…

Зак посмотрел в мои глаза, зеленые глаза были яростными и властными. Он не был готов к этому. Никто из нас не был. Но пришло время боя, время рискнуть всем ради мелкого шанса на выживание.

Мы уже выживали в невозможных ситуациях.

Артеар! — я сжала гриву и направила вес вперед. — Пробей их линию!

Смертный конь уперся бы. Даже Тиллиаг помедлил бы. Но Артеар был конем Дюллахана, который неизвестно как много веков носил грозного фейри через кровь и смерть. Он напал на вооруженных людей на аукционе лошадей, и он увел от меня теневых фейри. Он ни разу не боялся.

И не стал бояться теперь.

Он с воплем бросился прочь от Зака и Тиллиага, повернул к теневым фейри, прячущимся в тумане. Огонь вспыхнул на его копытах, но не полился горящими линиями, как до этого. Вместо этого огонь поднялся по его ногам. С вспышкой обжигающего жара его грива стала оранжево-красной, трепетала, и хвост за мной превратился в огонь.

Я чуть не отпустила его, но, хоть жар был до боли неудобным, он не обжигал меня. Огонь тянулся за ним, он помчался к трем фейри, и я ощущала себя в центре пожара, в секундах от сожжения.

Огромный огненный конь несся к ним на полном скаку, и трое фейри бросились в стороны.

Мы пронеслись мимо них. Я обернулась, жуткий смех Изверга звенел — а потом лед взорвался, покрывая трех фейри, мимо которых проскакал Артеар, чтобы они не напали на нас сзади.

Словно лед Рикра был сигналом, магия взорвалась со всех сторон, и энергия перекрестка закипела от жестокой схватки.

— Не замедляйся! — кричала я. — К Марзанне!

Артеар вытянулся, огонь вспыхивал на копытах. Земля дрожала, опасно неустойчивая. Было безумием скакать галопом по болоту, но если бы мы замедлились, не успели бы вовремя.

Магия дрожала на Артеаре и в моем теле. Туман сгустился, земля, покрытая мхом, теряла зеленоватый оттенок. Она стала полупрозрачной, и блестящую воду вдруг стало видно, она сияла на темной земле. Пути извивались перед нами, тянулись в лабиринте воды и тумана.

Артеар нес нас глубже в измерение фейри, наш путь открылся, и он помчался вперед на огромной скорости. Гул магии за нами утих, и впереди болото сменилось пенной водой реки.

Мир снова стал плотным, огонь угас на копытах и гриве Артеара. Замедлившись до быстрой рыси, он погрузился в реку и устремился вниз по течению к оврагу и Марзанне в пещере. Каменистые стены были впереди. Мы почти прибыли.

Чужое присутствие трещало в бурлящей энергии рек.

Вспышка тьмы, и трехфутовое пятно чёрной энергии врезалось в шею Артеара сбоку. Горячая кровь пролилась на меня, конь взревел. Он встал на дыбы, передние ноги били, пятно тьмы взлетело над нами, замерло на миг и устремилось к его лицу.

Ледяное копье появилось в моей ладони, и я махнула им над головой Артеара. Я ожидала, что копье пройдет сквозь пятно тени, но оно попало по чему-то твердому и взорвалось. Острые осколки покрыли темный силуэт, и он упал в воду с плеском.

Артеар повернулся, вода била по его груди.

Еще три темных силуэта парили в двадцати футах в воздухе. Я могла различить тела в тенях — что-то между крупной стрекозой и рыбой с крючковатыми когтями вместо плавников. Они парили, крылья хлопали так быстро, что были едва заметны. А потом они спикировали.

Чем бы они ни были, они были быстрыми.

Я призвала еще ледяное копье, сделала выпад в нападающее существо и промазала. Когти ударили меня по руке, и Артеар дернулся, второе порезало его плечо. Я ударила копьем по дуге, но это было как пытаться попасть по бейсбольному мечу, который активно уклонялся от биты.

Я в отчаянии бросила копье и снова промазала. Когти проехали по моему бедру, еще существо пролетело мимо меня. Артеар дергался в стороны, встал на дыбы, но не мог отбиться от них, а из-за того, что он был по живот в воде, он не мог прогнать их и огнем.

Холод вспыхнул на моей ладони, но копье не помогло бы. Мне нужна была другая магия, другое оружие, а не копье…

Голос Рикра всплыл в моей голове, говорил мне о его магическом даре, и что с практикой я смогу управлять формой льда.

Я взмахнула рукой, и лед слетел с ладони. Я сосредоточилась на форме, которую хотела. Оружие приняло форму увесистой дубинки. Я взмахнула ею по дуге. Тупой конец попал по теневому существу, и оно упало в реку, замерзшее внутри ледяной звезды. Оставшиеся два существа взлетели, вне досягаемости.

— Вперед, — выдохнула я. — Я отгоню их.

Артеар повернулся в реке. Я следила за двумя существами. Они следовали, но осторожнее, и я сжала пальцы и ждала. Артеар шел с плеском по узкому оврагу.

Существа атаковали нас.

Я взмахнула рукой. Осколки полетели по дикой дуге, задели еще одно существо. Оно упало, и последнее улетело в небо, тени трепетали вокруг него.

Артеар шел, и темный проем пещеры стало видно. Он забрался на камни, стуча копытами, и я пригнулась, когда он пробрался в пещеру.

Я спрыгнула с него.

— Жди тут.

Он повернулся к входу в пещеру, оранжевые глаза сияли силой. Я побежала к трещине в конце пещеры и протиснулась. Маленькая лампа, работающая от магии, тускло сияла, озаряя хрупкую фигуру, сидящую на горе вышитых одеял.

Темные глаза Марзанны смотрели на меня.

— Ты не спишь, — выдохнула я и побежала к ней. Я упала на корточки, вытащила флакон. — Выпей два глотка.

Она взяла флакон, открутила крышку и без колебаний сделала два больших глотка. Вернув мне сосуд, она медленно выдохнула. Ее щеки были впавшими, черные волосы — тонкими, и под шелковым одеянием она была костлявой. Яд ужасно повлиял на нее, но зелья бодрости и детокса, которые Зак дал ей до того, как мы ушли, помогли. Она была внимательнее, чем когда мы оставили ее.

— Друидка, — прошептала она. — Скажи. Иллиар умер?

Мое горло сжалось.

— Изверг напал на нас из засады в логове костееда. Он убил Иллиара.

Она смотрела вперед, не моргая, глаза были стеклянными. К моему шоку, слезы полились по ее лицу, по впавшим щекам.

— Я знала, когда он не ответил на мой зов. Он всегда отвечал.

— Мне жаль.

— Сначала мой брат, теперь мой самый дорогой спутник.

— Марзанна, — я сжала ее худое плечо. — Изверг и весь двор окружили Зака, Лаллакай и Рикра. Тебе нужно отозвать своих придворных. Они тебя послушают.

Горе и отчаяние не отпускали ее.

— Они не будут слушаться слабую королеву, пока ими повелевает сильный король.

— Изверг не сильный. Он просто злой. Есть способ временно повысить твои силы? Они все умрут, и никто не сможет помочь тебе вернуть трон.

Она медленно моргнула, и я чуть не закричала от нетерпения.

— Ты — друид, — она глядела на меня. — Твоя энергия сильная. Дай ее мне.

— Что?

— Дай мне свою энергию. Этого может хватить.

У меня не было времени на вопросы.

— Скажи, как.

— Ты знаешь… сферу ауры, как это зовет Кристальный Друид?

— Да.

— Создай ее, — она прижала ладонь к своей груди. — Тут.

Создать сферу ауры в ней? Я не знала, как это сделать, но у нас не было времени на вопросы и объяснения. Я встала перед ней, прижала ладонь к ее груди. Яростное отчаяние горело во мне, и я наполнила себя этим.

— Сверху грохочет гром, — запела я, ритм боевого гимна наполнил меня. — Вокруг блещет молния. На головах наших пепел. Все за победу!

Моя энергия затопила пещеру, и глаза Марзанны расширились.

— Враг терзает огнем наши святые места, разбивает на части дома, и не только убивает наших дев.

Ее тонкие пальцы сжали мое запястье, удерживая мою ладонь у ее груди. Моя сила текла в нее. Она сосредоточилась, и хищная эйфория озарила ее темные глаза.

— Но мы бурей и громом погоним его, потопим его корабли. Победа, услышь нас!

Мой голос утих, и я убрала ладонь. Долгий миг она не отпускала меня, а потом ее хватка ослабла, и я отдернула руку, тяжело дыша. Голова кружилась, и я уперлась ладонью в каменную стену. Я ощущала слабость, но и была странно заряженной, словно моя песня усилила энергию, которая осталась.

— Впечатляет, безымянная, — Марзанна подняла руки, повернула ладони. — У тебя мощная энергия. Я в долгу перед тобой.

Я встала на ноги.

— Отплати мне спасением Рикра и Зака.

Она плавно встала и подняла сложенный наряд из корзины. Встряхнув его, она развернула шелковый плащ, накинула его на плечи и пошла к трещине. Я была за ней, протиснулась следом. Она прошла мимо Артеара к яркой бреши входа в пещеру.

Черное пятно ворвалось в пещеру, устремилось к Марзанне.

Я бросилась мимо нее, лед собрался в моей ладони. Вместо грубого копья или толстой дубины появился кристальный меч, острый клинок блестел. Я взмахнула им в воздухе и попала по центру теневого существа. Лед взорвался на нем и тут же разбился, разрывая существо.

Кристаллы искрились, плясали в воздухе. Марзанна отчасти повернулась, изогнув изящные брови.

— Вижу, мой страж способный. Продолжим путь к гадкому узурпатору.

Ее взгляд упал на кусочки льда, а потом вернулся ко мне. Она слабо улыбнулась.

— Веди, Друид Режущей песни.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Шипы льда торчали из болота как двадцатифутовые сталагмиты.

Артеар несся по влажной, покрытой мхом земле галопом, копыта стучали. Марзанна ехала впереди меня, хрупкая от болезни. Несмотря на ее плохое состояние, она смотрела на вспышки магии впереди.

Сколько меня не было? Пятнадцать минут? Больше? Достаточно долго, чтобы Изверги и Теневой двор могли убить Зака и Рикра.

Но это еще не кончилось. Кто с кем бился?

Кристальные шипы взорвались с вихрем снежинок. Рикр. Я не видела его, но его магию было легко узнать. В пятидесяти футах от его льда спираль черной тени унеслась в небо, я заметила темные орлиные крылья. Лаллакай была жива — конечно, она была Неумирающей. Теневой Двор разделился на две группы, чтобы атаковать Рикра и Лаллакай, разделяя пару, чтобы они не могли работать вместе.

Между двумя битвами что-то двигалось. Крупное тело с длинными руками. Изверг. Он взмахнул кулаком в печатке, и силуэт поменьше отпрянул.

Зак бился с Извергом — один.

— Марзанна, совладай со своим двором, — рявкнула я. — Артеар, защищай Марзанну!

Фейри не успели возразить, я спрыгнула с Артеара. Я приземлилась и перекатилась на мягком мхе. Конь несся, повернул к ледяным шипам Рикра. Я вскочила и побежала к Извергу и Заку. Я не видела Грениора, Килар или…

Нет, видела. Два темных комка среди мха в двух дюжинах футов от Зака. Варги не двигались. Тиллиага не было видно. У него не было боевой магии, так что он мог убежать.

Зак и Изверг кружили, тени плясали на черном мече Зака. Изверг усмехался. Он играл. Потому Зак еще был жив. Все это было игрой, и Изверг не хотел, чтобы это закончилось слишком быстро.

Движения Зака были скованными. Он сбросил куртку, порезы были на груди. Он был ранен, истекал кровью, двигался медленнее обычного. Но он не дрогнул, борясь с монстром из своего детства.

Моя нога пробила мох и попала в лужу воды. Я упала на колени, поднялась и побежала.

Захария, Захария, — насмехался Изверг. — Что-то в этом почти знакомое, не думаешь?

Меч в руке Зака мелькал в стороны, он думал над следующим ходом, а потом бросился. Его меч полетел вперед, быстрый и опасный, но Изверг повернулся, невозможно ловкий для его размера. Меч задел его ногу, а он направил когти к Заку.

Зак взмахнул левой рукой. Руна на его запястье вспыхнула, и ладонь Изверга врезалась в просвечивающий щит, рябь пошла по нему от удара, а потом он разбился на серебряные искры. Зак взмахнул мечом снова, и волна тьмы врезалась в живот Изверга. Пролилась кровь.

Зверь не дрогнул. Его ладони с когтями погрузились в мерцание заклинания щита, и он схватил Зака за плечи и поднял его с земли.

Ах, — Изверг хохотал. — Это уже знакомо.

Дыхание опаляло мои легкие, ноги горели. Я почти добралась. Почти…

Изверг открыл пасть и опустил голову. Его большой рот впился в правое плечо Зака, клыки погрузились глубоко. Секунда длилась вечность, он наслаждался кровью друида во рту, а потом обрушил Зака в грязь, придавил его руки.

Холод наполнил мою ладонь.

Нависая над друидом, Изверг облизнул кровавые губы.

Помнишь это, Захария?

Скалясь, Зак зарычал:

— Ori lux te arceat!

Кристалл на его шее ярко вспыхнул, и смет ударил по Извергу с внезапной вонью горящей шерсти. Изверг поднялся с ревом, и я бросила ледяное копье в его затылок. Оно взорвалось у его черепа, а Зак откатился. Создав меч, я ударила по колену Изверга. Меч рассек плоть и мышцы, взорвался, вырывая рану.

Изверг повернулся. Я отпрянула, подняла ладони. Лед вылетел из моей правой ладони в облике щита за миг до того, как ядовитые когти Изверга ударили. Я отпустила его, и он разбился комом осколков на его толстых пальцах.

Я бросилась в сторону, прокатилась по губке мха и вскочила, еще одно ледяное оружие формировалось. Изверг повернулся, следуя за моими движениями, и он бросился ко мне.

Его нога пробила мох, попала в затхлую воду. На миг замешательства зверя, когда он потерял равновесие и отвлекся, меч Зака поднялся, рассёк локоть Изверга. Его плоть разделилась, предплечье с перчаткой упало на землю. Кровь полилась из обрубка локтя, и Изверг вырвал ногу из грязи и отпрянул.

Я подняла ледяной меч, клинок был гладким и острым, и Зак рядом со мной поднял теневой меч. Бок о бок, мы стояли напротив Изверга.

Его кроваво-красные глаза пылали, он скалился. Вблизи я видела больше ран, чем только обрубленная рука и рана на животе. Зак попал шесть раз, кровь блестела на растрепанной шерсти зверя.

Изверг взглянул на кровоточащий локоть, откинул голову в хохоте. Вонь гнили на болоте сгустилась, воздух был тяжелым. Сила бурлила в земле, и я вспомнила предупреждение Зака — раны Изверга делали его только сильнее.

Все еще хохоча, зверь выпустил волну смерти.

Темная магия вырвалась из него, сделала мох на земле черным. Это было так быстро и так сильно, что я не успела подумать, не то что защититься от этого. Сила, выкачивающая жизнь, накрыла меня, слабость наполнила тело. Мои колени ударились об землю. Земля умирала, энергия угасала в ней. Мое сердце слабо и дико билось, и каждый нерв в моем теле пылал от отчаяния.

Ладонь сжала мою руку, и поток прохладной знакомой энергии хлынул на меня. Аура Зака. Мое расплывающееся зрение стало четче.

Зак был на коленях рядом со мной, ладонь держала меня за руку. Другая рука сжимала его меч, клинок был направлен на Изверга, он лил все, что имел, в сферу ауры, но этого не хватало, чтобы отогнать магию смерти.

Я бросила остатки энергии наружу.

Моя сфера ауры слилась с Заком, и жуткая хватка смерти на моем теле ослабла. Вокруг нас земля бурлила от токсичной гнили, мох разлагался, становясь мутной жижей. Я тяжело дышала, вдыхая вонючий воздух, подавляя силу Изверга, но она давила на нас, непреодолимо подавляла нашу друидскую энергию.

Изверг усмехался, магия лилась из него бесконечным потоком смерти. Болото умирало. Все умирало, и мы были следующими.

Я сжимала запястье Зака, отчаянно держалась. Одно дело — риск смерти. Другое — ощущать, как смерть подкрадывается, забирая жизнь из тела.

— Сейбер, — выдохнул Зак. — Я удержу его. Беги.

Я сжала его запястье крепче. За мгновения для атаки Изверга я гадала, смогу ли жить с Заком. Он причинил мне так много боли. Он был частью многих ужасных воспоминаний. Он вызывал у меня так много конфликтов и неуверенности.

Но его присутствие в моей жизни повлияло на меня. Я узнала его, это изменило меня. Будучи с ним, я изменилась. Мы сталкивались снова и снова, и никто в мире не был так сильно со мной связан.

— Вместе, — прохрипела я, глубокая боль горела в груди. — Или никак.

Я была почти без сил. Я дала так много Марзанне. Моя сфера ауры вот-вот отключится, и сила Изверга подавит Зака. Его пальцы впились в мою руку.

Зимний холод ударил меня по спине. Холод пронесся мимо нас, и жижа гнили покрылась инеем, застыла льдом. Одеяло льда накрыло болото, моя выносливость угасала. Моя рука опустилась, грудь просила воздуха, голова кружилась.

Шаги захрустели по инею. Белый плащ появился рядом со мной, и я подняла взгляд.

Глаза Рикра тускло сияли. Сияющая ледяная броня покрывала его плечи и грудь, но не защитила его ото всех ран. Кровь запятнала его руки, испачкала плащ, но он не показывал боли, шагая к Извергу.

Подойдя тише, Лаллакай замерла рядом с Заком. Призрачные крылья выгибались за ее спиной, и узор Неумирающей мерцал на ее коже. Тени окружали спиралями ее пальцы. Зак быстро встал, и я поднялась через секунду, мои колени дрожали от усталости.

Кроваво-красные глаза Изверга посмотрели на Рикра, на Лаллакай, а потом он поднял голову, разглядывая болото. Звуки боя и магии продолжались, но они стали далекими.

— Мои верные придворные отгоняют твоих.

Голос Марзанны донесся в зимней тишине. Я оглянулась. Она сидела на Артеаре величаво, как королева, она смотрел на Изверга с безопасного расстояния.

— Эти злобные дураки скоро погибнут, — она была достаточно далеко, чтобы ее тихого голоса не было слышно, но я слышала ее ясно. — Как и ты.

Марзанна, — прорычало тихо и радостно Изверг. — Как мило, что ты вернулась. Я боялся, что ты умрешь в жалкой дыре, и я не смогу тебя проглотить.

— Моя сила никогда не будет твоей, зверь.

Если подождешь пару мгновений, я покажу тебе, как ты неправ, — его пылающий взгляд скользнул по нам. — Похоже, времени на игру больше нет.

— Какое совпадение, — голос Лаллакай был злобным шипением. — У меня тоже. Моя месть уже ждала слишком долго.

Тени вокруг ее пальцев стали двумя черными мечами, похожими на тот, что она даровала Заку, и она бросилась на Изверга. Он усмехнулся, кровь капала с отрубленной руки.

Она бросилась на него с яростным воплем, но он увернулся от меча. Другой меч порезал глубоко его плечо — но он не отреагировал на рану. Он ударил когтями, она повернулась в воздухе, избегая удара.

Крылья раскрылись, она залетела за него, удары сверкали между ними. С треском его кулак попал по ее груди. Он обрушил ее на землю, его морда опустилась, рвала ее горло.

Кровь Лаллакай пролилась на замерзший мох. Ее тело содрогнулось, ее черные мечи таяли.

Изверг выпрямился, радостно облизнулся.

Разочаровывает, Леди Тени, после стольких лет…

Темно-зеленый свет вспыхнул на узоре Неумирающей. Метки вспыхнули, и ее порванное горло сияло. Она подняла ладонь, указала пальцами.

Залп черной магии вылетел из ее пальцев, пробил центр груди Изверга, почти задел сердце. Он отшатнулся, рыча. Лаллакай вскочила, тяжело дыша. Сияние угасло на ее шее, и горло снова было ровным.

— Твои гадкие амбиции стоили мне статуса, репутации и достоинства, — рычала она. — Я отомщу.

Она взмахнула руками, магия вылетела к нему, и Рикр поднял ладонь. Лазурный круг вспыхнул под ногами Рикра. Лед поднялся по его ногам, примораживая его к земле.

Изверг взревел. Темная сила вырвалась з него, теневая атака Лаллакай рассеялась, и лед Рикра рассыпался.

— Друиды, — прошептал Рикр, гладкое копье изо льда в восемь футов длиной появилось в его руке. — Подавите его силу еще раз.

Это было не просьбой, и моя усталость не была важна. Я вытянула руку, и Зак сжал ее. Вместе мы обрушили общую сферу ауры, и, пока наша энергия пропитывала замерзшую землю, Рикр бросился в бой.