Две недели с незнакомцем

Глава 3

Фокс мерил яростными взглядами нескольких светских джентльменов, намеревающихся приблизиться к нему. Не бросив им ни единого слова, он последовал за Саймоном, расчищавшим им дорогу через толпу.

– Поверить не могу, что ты затащил меня сюда, – бормотал Фоксуорт. – Я больше не появляюсь в свете.

– Ты мне нужен, – произнес Саймон, рассыпая вокруг легкие улыбки и пробираясь через ряды любопытствующих. – Сегодня, Фокс, мне без тебя не справиться.

– Если проблема в жене, отошли ее домой.

– Не могу. – Саймон остановился и заглянул другу в лицо. – Я понимаю, чего тебе это стоит, – прошептал он. – Правда, понимаю. Но подумай о деле. Я нуждаюсь в твоей помощи.

У Фокса был вид собаки с больной лапой.

– Как видишь, я здесь. Разве не так? Но не воображай, что мне это нравится.

– Справедливо сказано. Просто помоги мне пережить этот вечер. Через день два Люси отправится обратно в Девингем. – Саймон отвернулся от друга и снова стал проталкиваться сквозь толпу гостей.

– Ты уж проследи за этим, – проворчал Фокс.

– Постарайся быть любезным и обаятельным, – тихо посоветовал Саймон, когда они почти приблизились к дамам.

Не глядя на вернувшегося Саймона, Люси с любопытством изучала мистера Фоксуорта. Саймон упоминал его в письмах и мимолетно в разговорах. Она также вспомнила, как был разочарован ее муж, когда оказалось, что этот человек не сможет приехать на свадьбу. Но у нее создалось впечатление, что тот был всего лишь деловым партнером Саймона.

Теперь, наблюдая их вместе, она поняла, что их связывало нечто большее.

Джон Фокеуорт был почти также высок, как Саймон. Он был красив, хотя складки у рта указывали на привычно недовольное настроение. Русые волосы спускались локонами на лоб и уши. А вечерний костюм из дорогой ткани не соответствовал последней моде. При ходьбе он прихрамывал, опираясь на трость с серебряным набалдашником. Когда он перехватил трость поудобнее, Люси заметила выше края перчатки сморщенную кожу шрама. Она мгновенно перевела взор на его лицо и встретила жесткий взгляд его голубых глаз.

– Люси, это мой друг мистер Фоксуорт. Фокс, это моя жена Люси, леди Девингем.

Фоксуорт склонил голову в кратком подобии поклона.

– Очень приятно, леди Девингем.

– Мистер Фоксуорт, – так же кратко отозвалась она: от его приветствия веяло холодком, который противоречил любезной формуле знакомства.

Саймон повернулся, чтобы представить Фокса хозяйке дома.

– Леди Крестон, как мне кажется, вы знаете мистера Фоксуорта.

Леди Крестон по девичьи хихикнула, когда он склонился к ее руке.

– Я так рада, что вы смогли посетить наш вечер, мистер Фоксуорт.

Фоксуорт ответил ей мягкой обаятельной улыбкой, которая преобразила его в совершенно другого человека.

– До меня дошли слухи о вашем замечательном гостеприимстве, леди Крестон, и я не мог остаться в стороне.

– Боже мой! – Леди Крестон мило покраснела и прижала к груди веер.

– Я восхищен вашим приемом, ваша милость, и был бы счастлив просить вас уделить мне танец, но, к сожалению… – Он слегка хлопнул тростью по хромой ноге.

Хозяйка дома засмеялась как школьница.

– Вы поистине замечательный человек, мистер Фоксуорт.

– Возможно, лорд Девингем заменит меня в роли вашего партнера? – Фоксуорт выгнул бровь и посмотрел на Саймона.

– Мне доставит большое удовольствие, если леди Крестон согласится пройтись со мной в танце, – с поклоном подтвердил Саймон.

– Как чудесно! – протянула ему руку леди Крестон. – Но предупреждаю, лорд Девингем, я задам вам бесчисленное количество вопросов по поводу мистера Фоксуорта.

– Я рискну ответить на них, – произнес Саймон и предложил даме руку. – Фокс, я надеюсь, ты позаботишься о моей жене, пока я не вернусь.

– Конечно.

Леди Крестон и Саймон заняли место среди танцующих, оставив Люси и Фоксуорта наедине. Люси подняла глаза и с удивлением заметила, что Фоксуорт пристально в нее всматривается… Когда их взгляды встретились, он тепло улыбнулся ей, заставив ее почувствовать себя единственной женщиной в зале.

Она со щелчком распахнула веер и обмахнулась им, пытаясь охладить внезапно вспыхнувшие щеки. Да, при желании Джон Фоксуорт мог украсть улыбкой сердце любой дамы. Но зачем ему понадобилось тратить обаяние на жену лучшего друга?

Он остановил проходящего слугу.

– Хотите шампанского, леди Девингем?

– Нет, благодарю вас.

Она поставила пустой стакан из под пунша слуге на поднос и жестом отослала его. Повернувшись снова к этому излучавшему магнетическое притяжение мужчине, стоявшему рядом, она увидела в его глазах некое странное выражение. Это заставило ее насторожиться: холодная расчетливость взгляда как то не сочеталась с дружелюбной улыбкой.

– Мистер Фоксуорт, как давно вы знаете моего мужа?

– Несколько лет, леди. Со школьной скамьи.

– Вы не приехали на нашу свадьбу. – Люси нахмурилась, обратив внимание на леди Крестон, танцующую с пожилым адмиралом. Где же тогда Саймон?

– Я болел.

– Саймон был очень разочарован. – Люси стала искать глазами в толпе на другом конце бального зала высокую фигуру мужа. – Он хотел, чтобы вы были его шафером.

– Не уверен, что смог бы в тот день вообще стоять на ногах.

Шутливость его слов удивила ее. Она повернулась к нему, готовая искренне извиниться. С сочувствием в голосе она мягко произнесла:

– Какая я неловкая. Приношу вам свои извинения. Я должна была понять… – Она взглянула на его трость, потом снова посмотрела ему в глаза.

Его лицо на миг напряглось, и улыбка заледенела.

– Вы меня только что встретили, леди Девингем. Вы не могли знать мою историю.

– Но я не должна была считать… Я просто… – Она нахмурилась, осознав, что эта неловкость в разговоре отвлекла ее от поисков мужа.

Фоксуорт заступил ей обзор.

– Не расстраивайтесь. Прошло немало времени, и чувства мои притупились.

Подозрения, уже пробудившиеся в ней, перешли в уверенность. Пристально наблюдая за ним, Люси попросила:

– Мистер Фоксуорт, возможно, ваш высокий рост позволит вам разглядеть в толпе Саймона.

Тот прошелся взглядом по толпе гостей.

– Он все еще танцует с хозяйкой бала. – И повернулся к ней с невинной ангельской улыбкой. – Вы уверены, что не хотите, чтобы я принес вам какого то освежающего напитка?

Она, прищурившись, смерила его взглядом.

– Как странно, что вы приняли прогуливающегося с леди Крестон пожилого джентльмена за Саймона. Возможно, сэр, вам нужны очки.

Он выпрямился, напрягся и резко повернул голову, всматриваясь в толпу. Как раз в этот момент мимо проходила леди Крестон со своим новым партнером по танцам. Фокс коротко чертыхнулся.

Люси резко захлопнула веер.

– Какую игру вы затеяли, мистер Фоксуорт?

Всякий намек на добросердечное обаяние исчез с его лица, и она увидела перед собой глаза настоящего Джона Фоксуорта, сверкающие хитростью.

– Вы лишь недавно стали женой, леди Девингем, и к тому же выросли в деревне… Не стоило ожидать, что вы поймете все нюансы светского поведения… Я всего лишь пытался защитить вас от собственной наивности.

Она вздрогнула и отшатнулась.

– Какая жалость, что вы не смогли прибыть на нашу свадьбу, мистер Фоксуорт. Вы смогли бы прямо на церемонии высказать свои возражения относительно женитьбы Саймона. – С трудом сглотнув, она отвернулась от Фокса. Где, в конце концов, ее муж?!

Вот он. Промелькнул где то около двери на террасу в противоположном конце зала. Она сделала шаг вперед, намереваясь избавиться от навязанного ей общества Фоксуорта и отыскать мужа, но тут же ошеломленно остановилась. Изабелла Монтелуччи оперлась на руку Саймона, и они вместе вышли на террасу.

– Я пытался пощадить вас.

Люси дернулась, обернулась к Фоксуорту. Один взгляд на его сожалеющее лицо сказал ей все. Несмотря на всю ее решимость, слезы унижения застлали ей глаза.

– Теперь я поняла вашу игру, – сумела она произнести, призвав на помощь остатки собственного достоинства. – Я содрогаюсь при мысли, как далеко вы могли бы в этом зайти.

Не желая выслушивать ответ, которым он явно собрался откликнуться, она, собрав всю оставшуюся гордость, зашагала прочь, отлично понимая, что быстрота ее движений не позволит ему следовать за ней.

Ее побегу помогло то, что здесь у нее не было знакомых. Она торопливо миновала толпу, выискивая уединенное местечко, где смогла бы прийти в себя. Неужели сам Саймон попросил Фоксуорта отвлечь ее внимание, пока улучит момент свидеться со своей любовницей? Но предыдущее нежное внимание мужа казалось таким искренним. Или она просто наивная дурочка? Всего лишь сельская простушка, которая считает, что женатые пары должны сохранять верность друг другу?

Она спросила слугу, где находятся комнаты, отведенные дамам для отдыха. Однако доносившиеся оттуда голоса погнали ее в другой конец коридора. Она нырнула в ближайший альков, чуть в стороне, и полезла в ридикюль за носовым платком.

Ей следовало этого ожидать. Сжимая в кулаке клочок белоснежного кружева, Люси прислонилась к стене алькова, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Она слышала, что в свете считают брак лишь некоторым удобством, целью которого является слияние имений и рождение наследников. Что мужчины могут заводить любовниц, а их жены покорно смиряются и благодарны за обеспеченную жизнь.

Но она по рождению не относилась к светскому обществу. Она была дочерью сельского сквайра. Ее родители женились по любви, и после смерти матери, случившейся, когда Люси было двенадцать лет, отец так никогда и не женился. Он продолжал любить жену и тосковал по ней каждый день.

Она с детства верила, что таким и должен быть настоящий брак. Так что когда Саймон явился к ее отцу с предложением руки, она не сомневалась, что он думает так же. Он серьезно говорил о своей любви к Девингему и его людям. Он говорил о совместной жизни и детях, о том, что они будут вместе стариться в добром согласии и привязанности друг к другу.

А потом он покинул ее на следующее утро после свадьбы!..

Неужели он лгал, делая ей предложение? Или она не так поняла его намерения? Может быть, он недостаточно хорошо ее узнал, чтобы полюбить? В конце концов, они же были еще чужими. Состоящими в браке незнакомцами.

Она открыла глаза и устремила взгляд на какое то скульптурное мраморное украшение на стене алькова. Она была в таком восторге, получив предложение от графа! Это сняло часть бремени с ее отца, которому требовалось найти мужей для четырех дочерей. Получив титул, Люси обрела возможность выдать всех сестер замуж за людей со средствами.

То, что Люси всю жизнь наблюдала за Саймоном с расстояния и знала, что он добрый и честный джентльмен, лишь подсластило его предложение. Его нежность к ней в брачную ночь дала Люси надежду, что их отношения перейдут в доброе согласие и приязнь.

Но видимо, этому не суждено было сбыться. Очевидно, испытывала подобные надежды и чувства она одна.

Глупая наивная девочка.

Согласно правилам света, ей теперь нужно было закрыть глаза на роман Саймона с итальянкой, кротко вернуться домой в Девингем и ждать, когда муж соизволит прибыть туда в удобный ему момент. Или же она могла в порыве праведного гнева изгнать его из супружеской постели и отказать в супружеских правах.

Ни то ни другое ее не привлекало.

Ее подруга Арминда предлагала ей соблазнить мужа и тем отвлечь его от любовницы. Но, увидев Изабеллу Монтелуччи воочию, Люси засомневалась, что сумеет этого добиться. В конце концов, разве не стояла она сейчас в алькове, проливая слезы, пока красавица итальянка прогуливалась по саду с Саймоном?

Нет, прячась здесь, она ничего не достигнет. Пора было выбраться в сад и увидеть правду собственными глазами.

Люси вытерла слезы и сунула мокрый платочек в ридикюль. В конце коридора находились еще одни двери на террасу. Она выскользнет наружу и попытается найти мужа.

Выйдя из алькова, она направилась к террасе. В нескольких футах впереди нее две молодые девушки также выходили на воздух. Обе были молоды и красивы и одеты так, чтобы привлечь поклонников. С некоторым безразличием Люси продолжила свой путь, надеясь миновать их, не обмениваясь светскими любезностями.

– Можешь себе представить: появиться на людях в подобном виде? – прощебетала миниатюрная блондинка, подхватывая подругу под руку и приближаясь к Люси. – Приехать на такой вечер с очками на носу?!

– Я едва могу в это поверить, Минерва, – откликнулась статная брюнетка, – очки и веснушки! Да моя мама никогда не позволила бы мне покинуть мою комнату в Пелшхэвене в таком виде, тем более появиться на балу в Лондоне.

Пока они обменивались этими репликами, из комнаты за ними вышла рыжеволосая веснушчатая девушка в очках. Она была одета в белое платье с рюшами и кружевными оборками, которое ей совершенно не шло. Заметив удалявшихся от нее девиц, она остановилась. Однако дебютантки были слишком увлечены пересудами, чтобы заметить ее присутствие и понизить голос.

– Мало того, что эта несчастная такого высокого роста и с фигурой плоской, как у мальчишки, – продолжала белокурая Минерва, и ее хихиканье звонко разнеслось по коридору, – так она к тому же американка. Представляешь, Хелен? Каждое ее слово режет слух любого цивилизованного человека.

Рыжая девушка прищурилась.

– Смотря кого считать цивилизованным, – произнесла она с сильным американским акцентом. – На мой слух, это вы разговариваете, как парочка манерных и надменных жеманниц.

Обе девушки круто обернулись и оказались лицом к лицу с высокой девушкой, которая, скрестив руки на груди, неустрашимо уставилась на них. Люси замедлила шаг, надеясь, что на нее не обратят внимания. Она направилась к находящейся за ними двери в сад.

Блондинка отозвалась первой.

– Как вы смеете вмешиваться в чужой личный разговор?

– Не такой уж он личный, если вы кричите на весь коридор.

С трудом сдержав смешок, Люси остановилась, невольно заинтересованная происходящим. Сколько раз она бывала примиряющим посредником в ссорах своих сестер…

– Мы хотели пощадить ваши чувства, – надменно тряхнула головой Хелен. – И разумеется, не наша вина, что вы подслушали кое что, не предназначенное для ваших ушей.

– Вы воображаете, что меня волнует ваше мнение о моих очках или веснушках?

– А стоило бы поволноваться. – Хелен, более высокая из двоих, сделала шаг вперед и прищурила глаза. – Вы сейчас в Англии, а не в Америке. Минерва и я можем погубить вас одним словом.

– Неужели?

– Хелен – дочь лорда Пелшхэвена, – заявила Минерва. – А мой отец – виконт Бархэмптон. Люди прислушиваются к тому, что мы говорим.

– Светское общество включает в себя тех, кого мы хотим в него включить, – продолжала Хелен, – и исключает тех, кого мы хотим исключить. Все ваши американские доллары не могут купить вам принятие в наше общество, мисс Мэтьюз.

Люси покачала головой, заслышав эту заведомую ложь. Эти девушки обладали в свете не большей властью, чем белый пуделек леди Страй.

Американка вдруг подняла глаза и встретилась взглядами с Люси:

– Только представьте себе: мое состояние не сможет добавить мне популярности, а две эти дамочки смогут одним своим словом, пардон, хихиканьем.

Восхищение бесстрашием мисс Мэтьюз побудило Люси сделать шаг вперед.

– О, это стоит запомнить. – Люси взяла американку под руку, и две дебютантки чуть не стукнулись головами, торопясь отодвинуться от американки.

– Кто вы… – начала Минерва.

– Это графиня Девингем, – громким шепотом прервала ее Хелен, открывая ротик как свежевыловленная форель. – Я слышала, как объявляли ее прибытие.

– Моя дорогая мисс Мэтьюз, – заговорила Люси, как будто не слыша слов брюнетки. – Я как раз пыталась сообразить, куда вы запропастились. Мы ведь обсуждали нашу завтрашнюю поездку на Бонд стрит.

– Да, на Бонд стрит, – кивнула американка, явно решив подыграть нежданной спасительнице.

– Леди Девингем, по моему, мы уже с вами встречались. Возможно, вы меня позабыли… – произнесла Хелен.

Люси бросила на нее небрежный взгляд.

– Действительно, не помню.

Хелен потрясенно заморгала и поспешно закрыла рот.

– Я – дочь виконта Бархэмптона, – вмешалась Минерва, протискиваясь перед подругой. – По моему, мой отец знаком с вашим мужем.

Люси оглядела девицу с ног до головы.

– Бархэмптон? О да. Кажется, мой муж купил каких то неважных лошадей у вашего отца. Тот хотел финансировать ваш дебют в свете. – И театральным шепотом сообщила мисс Мэтьюз: – Финансовые трудности, знаете ли.

Минерва покраснела и отвела глаза в сторону.

Где то в холле пробили часы, и Люси улыбнулась высокой американке.

– Пойдемте, мисс Мэтьюз. Вы собирались подсказать мне некоторые идеи для бала, который я намерена дать. Пора открыть бальный зал в Севертон Хаусе.

– В Севертон Хаусе не было балов больше двадцати лет, – ахнула Хелен.

– Как мило, что вы знакомы с нашей семейной историей, Эстер, – усмехнулась Люси.

– Хелен.

– И вы правы: в Севертон Хаусе слишком долго не было балов. Разумеется, теперь, когда я стала леди Девингем, все это переменится. Доброго вам вечера. – Она повернулась и продолжила путь к террасе. Американка вынуждена была последовать за ней, потому что их руки все еще были сцеплены. А Люси бросила через плечо: – Разумеется, мой бал будет совершенно особым… для избранных. Я надеюсь, что мисс Мэтьюз поможет мне найти для него соответствующие интересные оттенки…

Люси продолжала лить поток этой бессмысленной болтовни, пока она и ее спутница не достигли дверей на террасу. Люси распахнула их и вывела новую знакомую наружу, а юные грубиянки уныло направились в противоположный конец коридора.

– Я должна перед вами извиниться за моих соотечественниц англичанок, мисс Мэтьюз, – сказала Люси, тщательно закрывая за собой двери на террасу. – Боюсь, многие из них весьма… как вы выразились?

– Надменные жеманницы?

– Вот именно, – улыбнулась Люси, – очень точное определение.

– Но вы совсем не такая. Хоть вы и леди Какая то там. Простите, я не расслышала вашего имени.

– Меня зовут Люси. Я хочу сказать – леди Девингем.

– Вы не хотели бы объяснить мне, что мы тут делаем снаружи? – Мисс Мэтьюз терпеливо наблюдала за Люси, но в ее зеленых глазах за очками светился вопрос.

Люси заколебалась, разрываясь между желанием облегчить душу рассказом другой женщине и осторожностью доверить свой секрет незнакомке.

– Я хотела подышать воздухом.

– В зале слишком душно?

– Вот именно. Пойдемте. Прогуляемся по террасе и вернемся в танцевальный зал.

Мисс Мэтьюз не шевельнулась.

– Мне почему то кажется, что вы не все мне говорите.

– Пожалуйста, зовите меня Люси. Так обращаются ко мне друзья.

Американка удивленно моргнула.

– Вы хотите, чтобы мы были друзьями? Вы и я?

– Почему бы нет?

– Ну во первых, потому, что я слишком часто говорю то, что думаю… И думаю слишком много для женщины. Так твердит мне моя крестная.

– Я нахожу правдивость очень бодрящей.

– Вам может скоро надоесть. – Казалось, мисс Мэтьюз ждала, что Люси с ней согласится, и когда этого не произошло, пожала плечами. – Давайте попробуем пообщаться день или два. Но если вы устанете от моего прямодушия и решите, что друзьями нам не быть, я это пойму.

– Друг может мне сейчас пригодиться. – Люси посмотрела на полутемный сад. – Я ведь никого в Лондоне не знаю.

– Я тоже не знаю никого в Лондоне.

– Теперь знаете, мисс Мэтьюз.

– Джин. – Она задорно ухмыльнулась, и на щеке у нее заиграла веселая ямочка. – Я – Вирджиния Мэтьюз из Филадельфии.

– Счастлива с вами познакомиться. А теперь не хотите ли вернуться со мной в бальный зал… длинным путем?

– Хочу, – ответила смешком Джин.

Они шли по террасе, и улыбка исчезла с лица Люси: она вглядывалась в сумрак сада, его извилистые дорожки и темные уголки. Неужели они все еще там… и вместе? Что она станет делать, если обнаружит их?

– С вами все в порядке? – спросила Джин.

Люси оторвалась от наблюдений и выдавила из себя слабую улыбку.

– Да, конечно.

– Вы выглядите измученной… Вы бледны, – прищурилась Джин.

– Это ничего.

Ведя рукой по каменным перилам, Люси обыскивала взглядом движущиеся тени сада в поисках Саймона. Джин шла следом и чуть не налетела на нее, когда Люси внезапно остановилась.

– В чем дело?.. – Последнее слово замерло на устах Джин, когда она проследила за взглядом Люси и увидела, как из глубины темной дорожки появились Саймон и Изабелла Монтелуччи. Они поднялись по ступеням террасы и вошли в зал.

– Кто это?

– Мой муж, – прошептала Люси.

– Ох. – Больше Джин ничего не сказала, но Люси почувствовала, что на языке у нее вертелось множество вопросов.

На пороге зала пара разошлась, и Саймон позволил даме вернуться первой. Оказавшись внутри, итальянка повернула направо, а Саймон, войдя в зал, двинулся налево.

Люси думала, что у нее хватит сил выдержать и такое. Она планировала приехать в Лондон и стать силой, с которой нужно будет считаться, а вместо этого оказалась в роли отвергнутой жены. Жалкой… несчастной.

Как же это унизительно!

– Пойдем за ними, – предложила Джин.

Люси прислонилась к холодной мраморной балюстраде и потерла горящие виски.

– Нет. Наверное, мне следует отправиться домой.

– Вы же не собираетесь убегать прочь? Не так ли?

– Нет, не убегать. Просто… я была в дороге весь день, и глупо было мне ехать на бал, когда я так устала.

– Но если вы сейчас уедете, она выиграет.

Слова Джин заставили Люси резко вздернуть голову.

– Это не игра.

– Нет, игра, – произнесла Джин, решительно глядя ей в глаза. – Вы все еще можете ее выиграть.

– О чем вы?

– Ладно, я скажу прямо. Мы почти не знаем друг друга, но вы ранее помогли мне, и я хочу ответить вам тем же. – Джин посмотрела на открытые двери бального зала, губы ее сжались, глаза превратились в щелки. – Мне кажется, ваш муж флиртует с другой женщиной, а там, откуда я родом, женщины ведут себя иначе, чем вы. Вы не должны стоять понуро и отводить глаза, а должны бороться.

– Я думала, что смогу побороться. – Люси смотрела в сторону ярких огней и веселой музыки бала и ощущала под руками леденящий холод мрамора. – Но так было, пока она была для меня лишь именем в сплетне. А теперь, когда я ее увидела…

– Вы кое о чем забыли, – прервала ее Джин. – Вы его жена. Вы делите с ним дом и имя. В этом ваше преимущество.

Люси недоверчиво рассмеялась.

– Это Лондон, Джин. Жена здесь не имеет особого влияния на мужа. Мы выходим замуж, чтобы обрести обеспеченность, защиту, чтобы иметь детей. Мужья могут делать все, что захотят, а жены должны притворяться, что ничего не знают об их делишках.

Джин фыркнула.

– Но ведь он мужчина, не так ли? А вы женщина, которая живет с ним под одной крышей. Мне кажется совершенно очевидным, что именно следует вам делать.

– Может быть, вам это очевидно.

– Любой женщине, – лукаво усмехнулась ей Джин. – Соблазните его.

– Господи, вы действительно прямолинейны. – Хотя Люси и покраснела, отрицать охватившее ее при этой мысли возбуждение она не могла. Идея захватила ее и подняла жаркую волну во всем теле.

– По моему, не пойдет мужчина искать другую женщину, если то, чего он хочет, есть у него дома.

– Думаю, что нет. Я точно не знаю, ведь мы так недавно женаты.

– Тем больше поводов, – решительно кивнула Джин. – А теперь вернемся в зал и посмотрим, что задумал ваш муж.

– Прекрасная мысль.

Они направились к двери, но Люси не могла выбросить из головы так откровенно высказанный Джин совет. Соблазнить Саймона. Она почти услышала донесшийся с небес тот же совет Арминды.

Едва они вошли в зал, из толпы возник Фоксуорт:

– Где вы были, леди Девингем? Ваш муж вас разыскивает.

Люси напряглась от его чуть ли не обвинительного тона.

– Я всего лишь вышла подышать воздухом. С подругой, мистер Фоксуорт.

– С подругой? – протянул он. – Вы лишь сегодня приехали в Лондон. Как же быстро вы заводите друзей!

Неприятный намек. Как мог этот человек быть лучшим другом Саймона?

– Мне не нравится ваш тон и ваши намеки, мистер Фоксуорт, – произнесла Люси.

– Мне тоже, – сказала Джин, не скрывая своей неприязни.

– А кто, собственно, вы такая? – Фокс окинул ее с головы до пят холодным взором.

– Хотя это вас не касается, мистер Фоксуорт, – негромко сообщила ему Люси, – но это мой друг, мисс Мэтьюз. Джин, это мистер Фоксуорт.

– Надо бы сказать, что мне очень приятно, – отозвалась Джин, – но я этого сказать не могу.

– Американка? – прищурился Фокс. – Надеюсь, ваша прямолинейность не заведет вас в неприятности, мисс Мэтьюз.

– Как я себе представляю, я вполне смогу справиться с любыми неприятностями, какие мне попадутся на пути, – ответила Джин с дерзкой улыбкой. – В конце концов, они же не изгнали вас из этого зала, так что, надеюсь, моей откровенности тоже никто не заметит.

Фокс только моргнул удивленно, затем выражение его лица стало просто гневным.

– Неверное слово, высказанное в светском обществе, может погубить все шансы молодой женщины, ищущей мужа, – пригрозил он.

Джин рассмеялась:

– Зачем мне нужен кто то из этих?

– Замужество – естественное состояние женщины.

– Может быть, в Англии это так, – подняла брови Джин и отвернулась от Фокса к Люси, полностью его игнорируя. – Я вижу, что мне машет моя крестная, так что мне лучше к ней присоединиться.

– Я навещу вас завтра, если это удобно, – сказала Люси.

– Это будет чудесно. Моя крестная – леди Уэксфорд. Я остановилась у нее. – Она взглянула на Фокса и, встретив его взбешенный взгляд, кивнула: – Доброго вечера, мистер Фоксуорт.

– Мисс Мэтьюз, – ответил он ледяным тоном и коротко поклонился.

Джин, уходя, бросила лукавый взгляд на Люси:

– Не забывайте то, что я вам сказала.

– Я не забуду.

Провожая глазами пробиравшуюся сквозь толпу гостей американку, Фоксуорт презрительно поджал губы.

– Леди Девингем, меня удивляет ваш выбор друзей.

– Какое странное совпадение, мистер Фоксуорт. Я могу то же самое сказать о моем муже.

Его голубые глаза вспыхнули раздражением, но он крепко сжал губы и перевел внимание на прогуливающиеся по залу пары. Он явно не хотел продолжать спор с ней.

Люси также посмотрела на движущиеся мимо нее пары, но мысли ее были далеко. Она размышляла о поведении Саймона. Возможно, Джин и права. Ей оставался лишь один выход.

Она должна будет соблазнить своего мужа.