Глава седьмая

Взбесившийся океан бросал на песок волны с гребнями пены. Лекси глядела то в серую даль океана, то в серое небо. Темнело.

Майлз остался у озерка. Он пытался высечь искру из кремней, но сильный ветер мешал ему, и Лекси, отчаявшись, ушла на берег.

И вот теперь она сидела на камне с горстью семечек в кулаке. Майлз принес какойто плод, похожий на дыню, — он припомнил, что уже пробовал такой. Когда они съели мякоть, он посоветовал Лекси погрызть семечки.

Глядя на неспокойные воды океана, Лекси размышляла о превратностях судьбы. Почему самолет не прилетел на час раньше, когда я была на берегу? И почему он не вернулся, когда я снова прибежала на берег?

Самолет летал над островом минут пять-десять, не больше. Не очень-то много времени уделили спасатели нашему острову. Почему?

Лекси тяжело вздохнула. Когда уныние одолевало ее, она начинала ругать себя, и это обычно помогало. К тому же в присутствии Майлза невозможно раскиснуть. Но в этот вечер ощущение безнадежности полностью овладело ею.

Ее не очень расстраивало фруктовое меню и даже сон на голой земле. Но вот то, что поисковый самолет их не обнаружил, — это было ужасно!

— Лекси… простите меня.

— Что вы сказали? — Она обернулась. — Я и не слышала, как вы подошли.

— Я просил у вас прощения.

— За что?

Майлз опустился на песок возле нее, глядя на неспокойный океан.

— Я должен был приготовиться к появлению самолета.

— А я? Я тоже должна была об этом подумать. Поверьте, я вас ни в чем не виню. — Она говорила правду: ей такое и в голову не приходило. Она винила только себя. — Может, он так быстро улетел потому, что надвигалась гроза, — задумчиво сказала Лекси.

Майлз считал, что облет острова был достаточно продолжительным, но он не сказал этого вслух. Ничто на острове не привлекло внимание спасателей, поэтому они и улетели. Надо срочно придумать что-то такое, что привлечет их внимание в следующий раз, решил он. Плохо только, что остров считается необитаемым. Если даже мы и будем подавать сигналы, самолет может вообще пролететь мимо.

Он облокотился на камень, на котором устроилась Лекси, и продолжал смотреть на океан. Они сидели молча, погруженные каждый в свои мысли.

Наконец Лекси взглянула на Майлза сверху вниз. Его голова находилась на уровне ее бедер. Волосы Майлза разметал ветер, и было видно, что рана поджила, опухоль спала. Так захотелось прикоснуться к его волосам, что она с трудом сдержалась.

Вокруг все потемнело, и упали первые капли дождя.

— Дождь начинается, — заметила Лекси со вздохом. — Пойдемте под деревья, а то промокнем до нитки.

Они побежали в лагерь под усиливавшимся дождем. Крупные капли звонко били по пальмовым листьям. Начался ливень.

Лекси заползла в укрытие, которое соорудил для нее Майлз.

— Идите сюда, — позвала она. — Здесь хватит места для двоих, если мы будем сидеть.

— Ничего, я не сахарный.

— Идите же сюда, Майлз. Я не могу видеть, как вы мокнете под дождем.

В голосе ее звучало огорчение, и он повиновался. Майлз забрался в крохотный шалаш, рассчитанный лишь на одного человека. Они сидели, тесно прижавшись друг к другу. Лекси по-прежнему была обернута скатертью, но сверху натянула на себя мужскую рубашку, которую нашла на берегу. Вода проникала через щели между пальмовыми листьями, однако не сравнить с тем, что творилось снаружи. Настоящий тропический ливень!

— А моя одежда уже почти высохла, — сказала Лекси печально. — Как вы думаете, сколько еще будет дождь?

— Думаю, что недолго. Сильный дождь обычно скоро кончается. — Майлзу было трудно вести разговор, трудно было даже дышать. Он не хотел, чтобы Лекси заметила, как он возбужден. Они сидели так тесно прижавшись друг к другу, что он не знал, куда девать правую руку. Ему казалось, что Лекси слышит, как громко стучит его сердце. И надеялся лишь на то, что наступившая темнота не позволит ей заметить, что с ним происходит.

Майлз прокашлялся.

— Расскажите мне о себе.

— Что вас интересует?

— Все.

— Мне и рассказывать-то нечего.

— А я и не жду захватывающих приключений. — Он мрачно усмехнулся. — Этого добра у нас хватает и сейчас.

Лекси выглянула из шалаша. Дождь хлестал с такой силой, что вода в озерке плясала под его ударами.

Она не знала, какая сторона ее жизни интересует Майлза. Кроме того, он сидел так близко!.. Она не смела и шелохнуться.

Как я не подумала о таком неудобном положении? Но не могла же я оставить его мокнуть под дождем! Может быть, длинная, скучная история отвлечет меня от… Но ведь я и не думаю о близости с ним?…

— Можно я вас обниму?

Голос его прозвучал как-то особенно глубоко; или ей это показалось?

— Вам тогда будет удобнее? — И она засмеялась. — Некуда девать руку?

— Давайте лучше я выйду.

— Нет, ни в коем случае! Положите руку мне на плечи.

Майлз повиновался.

— Спасибо, так уже хорошо. Мне больше некуда было ее пристроить.

— Ну и ладно, — вздохнула Лекси.

— Итак…

— Что же вы хотели узнать обо мне? — спросила она, чувствуя, как пульс бешено бьется у виска.

— Вам неприятно рассказывать о себе?

— Мне редко приходилось это делать.

— Почему? Ведь вы встречаетесь со многими людьми…

— Да, все время новые люди.

— Мужчины? — (Лекси не ответила.) — Извините, я пытаюсь выяснить, есть ли у вас человек, который занимает особое место в вашей жизни.

Лекси повернулась к нему лицом и почувствовала, как он близок. В темноте она не видела его глаз и затаила дыхание.

Затейливая судьба привела ее на этот остров, где она оказалась вдвоем с Майлзом Лайтоном. Вдвоем на острове под проливным дождем. Все остальные люди где-то далеко-далеко, за миллион миль отсюда.

Мысли ее пугались: страх, отчаяние и вера в человека, который сейчас с ней рядом.

— Почему вы хотите это знать? — спросила она шепотом.

Если бы ко мне вернулась память! — подумал Майлз. А зачем, собственно говоря, мне знать подробности ее личной жизни?

— Может быть, при теперешних обстоятельствах это не так уж и важно, — ответил он тихо.

Лекси поняла его мысль: если у тебя и есть близкий человек, здесь мы вдвоем и одни. Сегодня нас уже не спасут. Что будет дальше, мы не знаем, остается лишь надеяться на благополучный исход. Даже в обычной жизни люди не могут предвидеть, что с ними произойдет завтра, а в нашем положении будущее вообще непредсказуемо.

Ей вдруг захотелось рассказать ему о себе. Хотя бы немного.

— Сейчас у меня нет близкого друга. Я была три года замужем, а теперь разведена.

— Совсем как я.

— Я не знаю подробностей вашей жизни, поэтому мне трудно сравнивать.

— Во всяком случае, и у вас, и у меня — неудачные браки.

— Это верно.

— Лекси, вы мне очень близки.

— Да куда уж ближе, — ответила она сухо.

— Я говорю не о том, что мы сидим рядом, прижавшись друг к другу.

— Майлз, мы вынуждены быть вместе. Ведь мы оторваны от остального мира. — Она старалась сохранить остатки здравого смысла. — Скажу вам откровенно: я вам не очень понравилась, когда мы впервые встретились на яхте.

Удивленный ее словами, Майлз сидел молча, потом пробормотал:

— Не могу этому поверить.

— Уверяю вас, что это правда.

— Почему вы так решили?

Лекси, разумеется, не хотелось рассказывать обо всех подробностях их встречи на яхте и о своей неприязни.

— У меня создалось такое впечатление. Между нами возникли холодные, сдержанные отношения. — Это было не совсем так, ведь где-то в глубине души она почувствовала, что он не остался к ней равнодушным.

— Надеюсь, я ничего не сделал такого, чтобы выказать вам свое нерасположение?

— Нет, ничего особенного вы не сделали.

— Тогда почему вы решили, что не понравились мне?

— Майлз, мы напрасно спорим. Мы с вами почти не знаем друг друга, чтобы между нами были хоть какие-то отношения.

— Но теперь мы вместе.

— Однако вы сейчас не тот, кем были прежде.

— Я просто не помню своего прошлого. Но во всех других отношениях я тот же самый человек.

Он не может меня понять, размышляла Лекси. Там, на яхте, я чувствовала его обособленность, словно он находился за каменной стеной. Теперешний Майлз совсем другой — беззащитный, открытый, без укоренившихся привычек той среды, в которой вращался. Его доброта для него так же естественна, как дыхание. Невозможно заметить, как изменился его голос и какое тепло исходит от него, когда он прикасается ко мне.

Она обняла руками колени и постаралась сжаться в комочек, чтобы занимать как можно меньше места. Внутренний голос убеждал ее: какого черта? Зачем отказываться от радости? Он красивый, обаятельный, мужественный. Сколько времени мы пробудем на этом острове, никто не знает. Может, память никогда к нему не вернется — и он до конца своих дней будет таким же добрым и милым, как сейчас. Может, мы и умрем на этом прекрасном маленьком острове. Ведь подобные случаи бывают. Жизнь так быстротечна и уязвима. С людьми порой происходят невероятные несчастья. До сих пор самой большой трагедией в моей жизни была смерть мамы…

И если два человека нравятся друг другу, это прекрасно.

— Вы несчастливы, — тихо проговорил Майлз. — А я, Лекси, чувствую себя вполне счастливым. Правда, наши ресурсы ограниченны. Но мне кажется, мы оба попали сюда не случайно, это судьба. О чем вы тоскуете? В чем ваше счастье там, в Калифорнии?

— Во-первых, меня беспокоит отец. Моя мать умерла, и, кроме меня, у отца никого нет.

— Причина серьезная для беспокойства, но ведь вы все равно ничего не можете сделать.

— От этого мне не легче. Майлз вздохнул.

— Наверно, я счастливый человек. Я уверен, что кто-то обо мне беспокоится, но я не думаю об этом. — Он помолчал. — Дождь скоро кончится.

— Ночь будет ужасной, — печально заметила она.

— А что, если пойти в пещеру? Там, уж наверно, сухо.

— В пещеру?! О Боже, Майлз, у меня будет инфаркт. Там ведь летучие мыши!

— Но они питаются полевыми мышками и не нападают на людей.

Она посмотрела на него с недоверием.

— Неужели вы смогли бы там провести ночь?

— Конечно, лучше лежать на теплом, сухом песке, чем здесь, в луже.

Вода, просачиваясь между пальмовыми ветвями шалаша, промочила мужскую рубашку и скатерть, в которую Лекси завернулась. Одежда Майлза была не в лучшем состоянии. Ноги у Лекси озябли, хотя воздух не был холодным. Но даже теплый дождь приносит с собой прохладу.

— Пещера… — пробормотала она. — Даже не знаю. Там, наверно, кромешная тьма. А вокруг летают мыши. — Лекси вздрогнула. — Нет, я, пожалуй, останусь здесь.

— Трусишка, — поддразнил он.

— Я же вам призналась, что не отличаюсь храбростью, а вы меня еще дразните! — Тут она подумала, что, если Майлз уйдет на другой конец острова, она останется одна на всю ночь.

— Можно мне вас поцеловать? — прошептал Майлз.

Она замерла. Говорить «нет» просто бессмысленно. Мы взрослые люди и одни здесь, оторванные от всего мира. Что ждет нас впереди — неизвестно.

Повернув к нему лицо, Лекси закрыла глаза. Но прикосновение его губ поразило ее словно током, и она отпрянула.

— Лекси…

Если я сейчас уступлю ему, то никогда потом не прошу себе этого, даже если Майлз Лайтон — это единственное, что у меня есть в жизни.

— Майлз, вы не понимаете…

— Тогда объясните мне. Что дурного в том, что мы нравимся друг другу?

— Ваше положение очень отличается от моего.

— Вы имеете в виду уровень жизни? Вы говорили, что я богатый человек, а вы вынуждены зарабатывать себе на жизнь. Значит, вы считаете, что деньги мешают нашим отношениям?

Нет, мысленно ответила Лекси, дело не в деньгах. Если бы Майлз не потерял память, мы бы не понравились друг другу. Он не соорудил бы для меня этот шалаш. Мы бы не сидели сейчас здесь, тесно прижавшись друг к другу, и не было бы этого разговора.

Все было бы проще. Может, я была бы сейчас уже в Калифорнии. Тот Майлз, которого я встретила на яхте, знал бы, где мы находимся, и ни за что не упустил бы поисковый самолет.

Теперешний Майлз доволен положением вещей. Может, подсознательно он и не хочет возвращаться к своему прошлому. Наверно, он не был счастлив. Да, мужчина, с которым я познакомилась на яхте, не производил впечатления жизнерадостного человека.

Лекси вдруг почувствовала сострадание к этому Майлзу, сидящему так близко к ней. Он ей нравился вопреки здравому смыслу. От него исходило тепло, и ей казалось, что он готов сделать все возможное, чтобы развеять ее печаль. Она чувствовала, что нравится ему тоже и что его влечет к ней.

Она обняла его за шею, и ее пальцы прикоснулись к его волосам.

— Майлз… — прошептала она с грустью. В конце концов, что такое поцелуй в данных обстоятельствах? Всего лишь один поцелуй.

Их губы встретились, и Лекси закрыла глаза. Его небритое лицо покалывало ей кожу. От него пахло свежестью и апельсинами, и ей захотелось плакать.

Майлз целовал ее очень нежно, и Лекси, вздохнув, расслабилась. В тот же миг Майлз обнял ее крепче, и она почувствовала во рту кончик его языка.

Чувства их накалялись, дыхание стало учащенным. Рука Майлза, лежавшая на ее плече, опустилась на талию. Они были одни, и ничто не могло помешать их сближению.

На несколько мгновений Лекси всецело отдалась этому волнующему возбуждению. Их губы слились, и, охваченная жаром его тела, Лекси чувствовала, как загорается и сама. Сердце ее забилось сильнее, все тело томительно заныло.

Нет! Так нельзя. Она оторвала свои губы от его губ. Сострадание и влюбленность опасны и могут далеко завести.

— Хватит, — прошептала она.

— На самом деле ты так не считаешь.

— Всякая мораль есть принуждение.

— Но ведь мы оба хотим быть вместе.

— Мы много чего хотим.

— Лекси, ты мне так нужна! Она вздохнула.

— Подумай, ведь мы здесь одни, и лишь поэтому нас влечет друг к другу. Как только мы вернемся домой, все это пройдет.

— Я не согласен с тобой.

— Не обижайся, но ты не можешь рассуждать здраво, потому что не помнишь своего прошлого. А я могу.

— Неужели ты думаешь, что, когда память ко мне вернется, ты перестанешь мне нравиться?

— Да, Майлз, я так думаю.

Взяв руку Лекси, Майлз поднес ее к губам и прошептал:

— Ты ошибаешься.

Она вздрогнула, когда его губы прикоснулись к ее коже. Ей никогда не приходилось встречаться с таким обаятельным мужчиной. После развода с мужем никто ей не нравился.

Лекси отдавала себе отчет в том, что если бы Майлз был таким обходительным на яхте, то она наверняка влюбилась бы в него по уши. Она не была чересчур щепетильной, просто на своем пути не встречала такого мужчину, как Майлз.

Он был невероятно привлекательным. Все ее чувства пришли в возбуждение, и ответная тяга к нему стала почти непреодолимой.

Майлз положил ее руку к себе на колени, и у нее перехватило дыхание.

— Будь моей! — прошептал он.

Он, оказывается, был не только привлекательным, но и настойчивым. Лекси отняла свою руку.

— Иди в пещеру, Майлз, — ответила она. — Иди… куда-нибудь.

— А я думал, ты хочешь, чтобы я остался с тобой. — В его голосе прозвучала обида.

— Прости. Если хочешь, останься, только…

— Только не приближайся?

— Я не могу.

— Не понимаю. Ты говоришь, что у тебя никого нет, так почему же?

— Да, но мы ничего не знаем о тебе. Может, кто-то тебя ждет.

— Все возможно, — ответил он, и плечи его поникли.

— На яхте была женщина, Марси Имерсон. Это она? — Лекси и раньше называла имена пассажиров, но Майлз никак не реагировал.

И на этот раз имя «Марси» не произвело на него впечатления.

— А как она выглядела?

— Хорошенькая, — ответила Лекси, явно не желая видеть Майлза рядом с Марси Имерсон. — У нее темные вьющиеся волосы и отличная фигура. Приятная женщина.

— Совершенно не помню, — заметил Майлз. — Может быть, в твоем присутствии я ее и не заметил.

Лекси расхохоталась.

— Я же тебе говорила, ты не обратил на меня внимания. Почему ты не веришь?

— Потому что надо быть слепым, чтобы не заметить тебя.

А сейчас я, наверно, выгляжу ужасно, размышляла Лекси. Правда, я искупалась и одежда чистая, но волосы не расчесаны, никакой косметики! Ни он, ни я не используем парфюмерных ароматов, зато мы оба пахнем свежестью самой природы… — размышляла Лекси.

— Ты просто мной не заинтересовался, — сказала она тихо. — Это сущая правда.

Майлз сорвался с места.

— Пойду прогуляюсь.

Закусив губу, Лекси смотрела, как он уходит все дальше и дальше.

Где он будет спать? Неужели в пещере? Тяжело вздохнув, она легла. Надо придумать что-нибудь и для Майлза. Наверняка из брезента получится палатка. Надо завтра этим заняться.

Она устала, а голова кружилась от переполнявших ее мыслей. Тому, что мы упустили поисковый самолет, нет оправдания. Прилетит ли еще один? Может, завтра? Я должна быть все время начеку.

Мелкий дождь постукивал по пальмовой крыше и, казалось, убаюкивал ее. Но было сыро и холодно, и Лекси готовилась провести еще одну бессонную ночь. С Майлзом было бы гораздо теплее.

Вспоминая жар, исходивший от их тел, она даже вздрагивала. Ей казалось, что огненные искры обжигали ее таким огнем, какого она не испытывала никогда. Во всем, что с ней произошло, было что-то неправдоподобное. Алекса Уоллис — агент по купле-продаже недвижимости, которая всегда стремилась к спокойной, размеренной жизни без острых углов, — оказалась героиней романа с самым фантастическим сюжетом!

А знаменитый Майлз Лайтон — красавец и финансовый гений — ее напарник. И между ними что-то происходит или вот-вот произойдет, если они останутся вдвоем еще хоть один день…

Лекси вздохнула. Неужели он сейчас бредет по берегу? Или спрятался от дождя под деревом? А может, спит в пещере?

Надо что-то придумать, чтобы он тоже мог спать под крышей. Мы делали все наспех в надежде на скорое спасение. Но пора устраиваться более основательно, ведь, сколько еще придется ждать, неизвестно. Здесь часто идут дожди, иначе зелень не была бы такой яркой и сочной. Надо…

И тут Лекси уснула.

Загрузка...