Двойня (не) для короля. Ферма попаданки (СИ)

Глава 20

Кристиан пришел в назначенный час. Не опоздал ни на минуту. Хотя насколько я помнила, это было исключением из правил. Я с детьми сидела за столиком в опустевшем зале, и тут дверь открылась, и на пороге появился Кристиан. Он выглядел гораздо лучше, чем с утра. По крайней мере, умытый, причесанный. Одет Кристиан был в простую, но целую и чистую одежду.

— Он нас хочет надури-ить, — протянул Нейт вполголоса. — Он одет, как любой грузчик в порту…

Я вспыхнула. Ведь Кристиан уже подошел ближе к нам и услышал. Но одернуть сына я не успела. Кристиан рассмеялся и потянулся к нему, чтобы взъерошить его непослушные вихры.

— А мне и пришлось поработать грузчиком! Чтобы купить эту одежду, — гордо сообщил он.

Нейт увернулся в сторону, как диковатый звереныш, и подозрительно посмотрел исподлобья.

— А зачем? Ты же брат короля!

— Нейт… — начала было я со стыдом, но Кристиан с улыбкой отмахнулся. — Знакомьтесь, дети. Это Кристиан. Кристиан, это Вилли, а это Нейт. Я не предупредила его, и он думал, наверно, что ты приедешь к нам в золотой карете, — я тихо рассмеялась.

— Ничего страшного! Я с радостью расскажу о своих злоключениях, — он наклонился к Нейту с заговорщицким видом. — Если твоя мама будет доброй и угостит чем-нибудь голодного странника после тяжелой дороги.

Кристиан сложил ладони вместе в умоляющем жесте, посмотрев на меня. Я тяжело вздохнула. За то, что я узнала о Кристиане, я принесла бы ему еду только в одном случае. Чтобы вылить горшок с гадкими остатками холодной ухи на голову. Но выглядеть при детях злой жадиной и припоминать, что у Кристиана, вообще-то, был сытный завтрак, я не стала. Изобразила гостеприимную улыбочку, усаживая его за стол, но напоследок наклонилась к уху. Чтобы прошипеть на него не хуже гадюки:

— Если ты скажешь им хоть что-то без меня, если обидишь их или расстроишь… я скормлю тебя своим устрицам!

Микаэла ушла на кухню. Кристиан проводил ее взглядом. За прошедшие годы она только похорошела! Микаэла и раньше казалась Кристиану симпатичной девушкой, она была из тех, кому полнота к лицу. Но сейчас она тем более расцвела. В простой одежде, с заплетенными в обычную косу волосами эта молодая женщина ничем не напоминала прежнюю королеву в шелках и бархате, но тем ярче сверкала своей собственной, без бриллиантов и золота, красотой. Кристиан и правда женился бы на Микаэле сразу после ее официального развода с Вейлом! Но кажется, она решительно была настроена давать Кристиану от ворот поворот.

…Пф! — фыркнул он про себя. — Можно подумать, я худший на свете вариант для нее! Хуже здешних бедняков: моряков да рыбаков?!..

Кристиан зло выдохнул, но улыбнулся, посмотрев на Вилли и Нейта. Близнецы. Совсем как он и Вейл. Правда, похоже, эти братья были куда более дружными. По крайней мере, за пять минут ни один не попытался отвесить другому подзатыльник или толкнуть в бок. За собой в детстве Кристиан таких минут припомнить мог крайне мало.

— Вы не обижайтесь на Нейта! — улыбнулся Вилли. — Он очень любит истории о всяких приключениях! И сам мечтает стать путешественником. Вы расскажете, что с Вами случилось?

— О, конечно… Я отправился в дальний путь, потому что засиделся во дворце! Но на меня напали плохие люди. Разбойники. Их было пять… нет, десять! Десять человек на меня одного! Я отбивался, как мог! — Кристиан опомнился, поняв, что уже совсем завирается и приукрашивает. — В общем, они победили и обобрали меня до нитки. А я сам еле спасся от этих головорезов! Мне пришлось поплыть на первом попавшемся корабле. И так я оказался здесь, но без гроша за душой.

— Ух ты… — протянул Нейт и подвинул свой стул ближе. — А расскажи еще! Что ты видел, пока путешествовал?

У меня уже томилась каша с мясом к ужину. За проведенные в другом мире годы я уже привыкла готовить с помощью очага, без электричества, так, чтобы ничего не подгорало. Вот и сейчас я быстро закончила с блюдом и разложила его по тарелкам.

Когда я вернулась в зал, мальчишки с интересом слушали Кристиана. Он красочно расписывал им свои приключения из прошлого, наверняка две трети из этого приукрашивая.

— Мама, а ты знала, знала, что наш папа однажды сам укротил дикого скакуна? — с восторгом подбежал ко мне Вилли.

— Нет, — улыбнулась я, скрывая грусть во взгляде. — Он мне не рассказывал. Наверно, не хотел, чтобы выглядело, что он хвастается?

Я поставила тарелки на стол, стараясь не показывать своих истинных эмоций. Ведь на душе у меня скреблись кошки. Я видела, каким восхищением сияют глаза мальчишек. И Вилли, и Нейт после рассказов Кристиана наверняка мечтали о встрече с отцом. Как сказать им теперь, что Вейл вряд ли захочет нас видеть, ведь они на самом деле не от него?

— О, ваша мама просто волшебница! И потрясающе готовит! — Кристиан с готовностью схватился за ложку, пожирая глазами еще слишком горячую кашу.

— Мы знаем! — гордо кивнул Нейт. — К нам много людей приходит, чтобы покушать.

— Вам нравится здесь? — спросил Кристиан. — В этом городе.

Голос его прозвучал тише, напряженнее обычного. Кристиан так сжал ложку, что показалось, он ее сейчас сломает.

— Конечно! Мы часто ходим гулять к морю! Я люблю плавать. Я же буду путешественником, значит, мне нужно уметь хорошо плавать. Вдруг шторм или пираты… А еще можно рыбачить, только у меня редко клюет. Наш сосед-рыбак говорит, что это потому, что я слишком шумный и непоседа… — Нейт осекся, вдруг и сам заметив напряженное, двойное дно в вопросе Кристиаиа. — Мы никогда не поедем во дворец, да? А папа женится на другой, и это ребеночек от нее будет принцем, а не мы, да?

Голос Нейта прозвучал звонко, тонко, совсем по-детски жалобно. Он оборвался, надломился. Нейт прикусил губу, но я успела видеть, как она коротко дрогнула. Но мой сын считал себя уже слишком большим мальчиком и был довольно гордым, чтобы позволить себе при чужих людях хоть одну слезинку.

— Мы вели бы себя хорошо, — тихонько проговорил Вилли. — За нас не было бы стыдно, что мы жили не во дворце и не учились этим всяким… этикетам, вот!

— Ну, кто сказал, что не поедете! — фыркнул Кристиан, пытаясь разрядить обстановку. — Но хотите секрет? — он подался вперед, заговорщицки понижая голос. — Во дворце иногда такая смертная скука! Я и сам сбежал бы оттуда, чтобы просто рыбачить и купаться в море лето напролет!

— Ты и сбежал! — рассмеялся Нейт.

— Во дворце папа, — тихо сказал Вилли. — Значит, там не может быть скучно. Он же король, он может рассказать много всяких историй. Ну, или велеть позвать артистов или устроить ярмарку! В любой день! И тогда уже не будет скучно.

У меня защемило сердце. Им так остро не хватало отца, они так тосковали по этому поводу!

Кристиан со стуком отложил ложку.

— Пойдем, Микаэла, — глухо произнес он. — На минуту.

На улице вовсю трещали сверчки, сгущались сумерки. Горожане уже в большинстве своем разбрелись по домам, только изредка издали доносился чей-нибудь голос, окрик, размытый, слов не разобрать. Кристиан плотно прикрыл дверь и прислонился спиной к стене. Он откинул голову, упираясь затылком, прикрывая глаза. Я замерла рядом, не зная, чего ожидать от него.

— Я не могу врать им, — глухо произнес Кристиан. — Сейчас вижу их и понимаю, что не могу молчать больше ни минуты. Они мои дети. Мои, а не его!

Он распахнул глаза, посмотрев на меня таким пылающим гневом взглядом, что я отшатнулось. Мне показалось, что, окажись рядом Вейл, Кристиан, как зверь, вцепился бы ему в глотку, чтобы отобрать свое.

— Все эти годы я жил день за днем с мыслью, что они мертвы. Это была как вечно ноющая, незаживающая рана. Я танцевал на балах, я смеялся, развлекался, а часть меня всегда оглушительно кричала. Где-то там, где никто не слышит. От мысли о том, что они погибли. Мои дети. Я видел в кошмарах, как корабль утягивают под воду щупальца кракена, и ничего, ничего не мог с этим сделать! — Кристиан дернул шнуровку рубашки на груди, чтобы немного расслабить воротник, будто ему было тесно, дурно от одних воспоминаний о тех снах. — А теперь я узнал, что мои сыновья живы, и не могу молчать, пока они называют папой другого человека. Моему брату досталось королевство, власть, богатство — ладно. Но я не отдам ему то, что принадлежит мне! Вилли и Нейта я ему не отдам! Даже если он убьет меня, когда узнает правду.

— Ты расскажешь ему? — прошептала я одними губами.

Я прижала ладони к груди, к бешено колотящемуся сердцу, боясь даже поверить. Ведь еще утром Кристиан трусил и был готов врать Вейлу до последнего вздоха, оставив правду только в нашем тесном кругу: себя, меня и детей.

— Да, — кивнул Кристиан, взгляд у него был мрачным, но он заставил себя улыбнуться. — А там… может, ты еще станешь моей женой. Не думаю, что Вейл откажется от идеи жениться на Франческе. Скорее, быстро устроит развод, когда узнает, что ты жива, а он не вдовец на самом деле.

Кристиан потянулся к моей руке, но я шарахнулась, как от огня.

— Я не виновата перед ним ни в чем. В ту ночь я не знала, что это ты, — холодно отчеканила я.

Кристиан поджал пальцы в воздухе. Было видно, что мои слова хлестнули, как пощечиной. Во взгляде Кристиана проступила вина. Я могла не упрекать его вслух, но мы оба знали правду. Если бы он сказал тогда обо всем, все сложилось бы иначе. Одному небу известно как, но иначе.

Кристиан взял себя в руки, напустил на себя уверенный вид, приподняв подбородок.

— Вот и посмотрим, простит ли он тебе такую измену или нет. Мы оба знаем, что характер у моего братца не сахарный, — Кристиан все-таки взял меня за руку, смягчаясь. — Не бойся, Микаэла… Может, я кажусь тебе просто балбесом, который постоянно влипает в неприятности. Но я смогу позаботиться о тебе и наших детях. Я хочу счастливую дружную семью, хочу уюта и тепла. Может, ты как раз та, с кем мне суждено все это создать?

Я покачала головой, осторожно убирая руку.

— Я не люблю тебя, Кристиан, — прошептала я. — Ты разрушил мою жизнь. Из глупой прихоти. Просто чтобы насолить брату.

Я говорила это осторожно и тихо, будто боясь спугнуть непредсказуемого зверя. Нельзя же, чтобы Кристиан вспылил, ушел и передумал рассказывать Вейлу правду! К счастью, обиды на мои слова не последовало. Только невозмутимое пожатие плеч.

— Я знаю женщин, которые прощали измены и побои. Простить можно многое. Посмотрим, как ты поступишь, когда Вейл назовет тебя изменницей, подпишет бумаги о разводе и пригрозит тебе, что если будешь упрямиться, то отправишься на остров Бедствия. Он умеет быть упрямым. И безжалостным тоже. Посмотрим, что ты скажешь тогда.

— Я вернусь сюда. Буду подавать устриц и готовить печенье в виде рыбок, — улыбнулась я, стараясь изобразить, что щурюсь от ветра, а не от подступивших слез. — Но я хочу, чтобы все знали правду. Мои дети, мой муж… я сама. Я хочу услышать, как он скажет мне в лицо, что не простит меня, даже если я ни в чем не виновата.

— Ты все еще любишь его. Жаль, что мой брат не будет смотреть на это, когда разобьет тебе сердце, — грустно улыбнулся Кристиан, будто и правда жалея меня в эту минуту. — Я не буду докучать тебе. Я немного заработал, так что на комнату в таверне хватит. А завтра вечером, на закате, я приду за вами. И мы поедем во дворец. Если Вейл вызовет меня на поединок, что ж… Я готов рискнуть. Бояться брата я больше не собираюсь.

Над морем еще тлела последняя полоска заката. В подступающем вечере она показалась мне кровавым росчерком. По спине побежали мурашки. Может, я и бессердечная гадина, но меня не пугала мысль о том, что Вейл может вызвать Кристиана на поединок за его подлость. Зато сейчас привела в ужас другая. Что, если Вейл не выйдет из этого поединка победителем?

В эту минуту, глядя одновременно и в пустоту, и на догорающий алый закат, чувствуя на лице прохладный, пахнущий солью ветер с моря, я вдруг осознала со всей ясностью, твердо, как никогда: «Я все еще люблю Вейла».