Единственная

Глава 18

— Он лживый мешок дерьма, — причитала Анна, шумно проходя через кухню, держа в руках две бутылки вина. Она поставила их на стол.

Мия, Николь, Саманта, Тиффани, Эмма, Тори и я сидели за столом для конференций с панини, которые приготовила Николь и которые лежали нетронутыми у нас на тарелках, пока мы пристально смотрели на румынскую красавицу.

Анна приехала в номер семь дней назад и драматично сообщила нам, что её ограбили и что она не хочет об этом говорить. Она казалась больше злой, чем расстроенной. Каждый раз, когда мы ужинали вместе, она обычно понемногу рассказывала нам о разных вещах, и когда мы смотрели эпизод, в котором её отправили домой в четверг, её это тоже раздражало. Анна рассказывала об эпизоде так вспыльчиво и основательно, что кто-то просто сделал звук телевизора тише, чтобы она перестала кричать. Она почти всё время рассказывала нам что-то, а в конце предложения издавала пронзительный крик и била по ручке стула, на котором сидела. Анна была настолько за гранью, но в то же время обладала стольким количеством дополнительной информации, что мы даже не поняли, что пропустили большую часть эпизода, потому что она так сильно нас отвлекала.

Что работало мне на руку, потому что я не хотела видеть Джулиана вместе с Лией.

После череды плохих дней я обещала Мие и Николь, что выйду из своего укрытия. Когда вышла, я также не могла поспеть за историей Анны, как и все остальные. Единственное, что я смогла собрать воедино из обрывочной информации — то, что ей дали какой-то плохой совет. Она сказала это пару раз, а потом не развила эту мысль. Каждый день она понемногу рассказывала нам о том, что случилось, и, если честно, я думала, что ей просто нравилось внимание. Мы уже устали от ежедневного телевизора и от нахождения взаперти, поэтому наблюдать мыльную оперу в доме было захватывающе.

У неё ушла целая неделя на то, чтобы признаться в том, на что она намекала; когда мы решили в свой последний день опустошить шкаф с вином, она поразила всех во время позднего ленча.

— Я трахалась с ним, — признала Анна.

У меня отвисла челюсть, хоть я и не была на сто процентов удивлена. Все остальные разинули рты, взвизгнули и пребывали в шоке.

— Как тебе удалось проделать это так, чтобы никто не узнал? — Эмма подпрыгнула, запустив руки в волосы. — Там же повсюду камеры!

— Камер не было на застекленной террасе, и теми ночами, когда Джулиану нужно было заниматься промо, ночная смена была слабоватой. В основном только парни, занимающиеся монтажом.

Тори с ухмылкой привалилась к своему стулу.

— Получается, чтобы попасть в последнюю тройку, чтобы быть с Джулианом Уинтерсом, ты трахалась со своим продюсером? Разве это несколько… не по-шлюшьи?

— Эй, — сделала выговор Тиффани, грозя Тори пальцем. — Никакого осуждения. Двое взрослых людей делали то, что хотели.

— Да… кроме того, ты сделала намного больше ради меньшего, Тори! — Анна посмотрела на неё. — Но для ясности: этот козёл говорил, что может гарантировать мне место в двойке финалистов! Джулиан выберет или Лию, или Бэйли… до моего ухода всё выглядело так, будто это будет Лиа. Поэтому Лиа получит Джулиана, а Бэйли — собственное шоу! Или мужчина, или шоу должны были быть моими! — она сделала глоток красного вина.

А… так я и думала!

Я не могла ничего озвучить, иначе бы мне пришлось объяснять, откуда я шла в такое время. Но когда я слышала, как продюсер говорил с Анной, чувствовалось, что что-то не так. И я думала, что слышала звуки громких поцелуев.

Все высказывали свои вопросы, комментарии и беспокойства с перерывом на откусывание бутербродов и глотки вина. И только тогда, когда нам дали сигнал, что автобус-лимузин скоро подъедет за нами, мы отвлеклись на сборы. Прическа, макияж, одежда — всё должно было быть в студии, поэтому кроме душа нам ничего и не требовалось.

Несмотря на то, что я, скорее всего, боялась идти на общую встречу больше всех, я собралась и была первой в клубном автобусе. Все остальные шли друг за другом.

Вставив наушники, я старалась отключиться, слушая микс Тупака и Maroon 5. Мне нужна была такая резкая смена исполнителей, чтобы соответствовать моим противоречивым эмоциям.

«Мне просто нужно продержаться остаток дня, а потом я буду дома и смогу оставить всё это позади. Я отлично пережила разрыв с Тейтом и продолжила жить дальше. Я могу забыть Джулиана», — сказала я себе, когда мы подъехали к воротам.

Тори и Саманта прижались лицами к стеклу, испытывая благоговение оттого, что они на парковке студии. Мия и Николь не прекращали болтать с Эммой и Тиффани. А Анна выглядела расстроенной. Она смотрела в окно, грызя ноготь и нервно дергая левой ногой.

Никто из нас не был пьян, но никто и не был достаточно трезв, чтобы вести машину. Степень подпития варьировалась; в то время как от этого большинство женщин становились болтливыми и готовыми хорошо проводить время, казалось, Анна наоборот загрустила. Но, возможно, она начала пить ещё до того, как мы собрались все вместе на поздний ленч.

«Она всю неделю была готова взорваться, — подумала я, ещё раз глядя на нее. — Может нам и не стоило так пить».

Я пересела на место рядом с Анной. Она взглянула на меня и слабо улыбнулась.

— Я как раз собиралась спросить, в порядке ли ты, — сказала Анна мягко.

— Я? Я подошла сюда, потому что ты выглядела грустной, — ответила я таким же, как и она, голосом.

— Кажется, что ты вот-вот заплачешь, — отметила она.

Чёрт.

Я провела пальцами под глазами и улыбнулась.

— Нет, не заплачу, — спорила я, толкая её плечом. — Правда, ты в порядке? Чувствуешь, словно он тобой воспользовался?

Она закатила свои остекленевшие глаза.

— Нет, это я его соблазнила. Он говорил мне, что его могут уволить, и что у него есть подруга… говорил, что не хочет этим рисковать. Но я-то знала, что он никогда не был ни с кем настолько сексуальным, как я, поэтому просто продолжала клеиться к нему в надежде, что он сломается. И когда это случилось, вот тогда я и сказала ему, что хочу дойти до момента, когда останутся две финалистки. Сказала, что пока я буду переходить в следующие раунды, мы продолжим наши игры. Он ответил, что может гарантировать, что я попаду в двойку. Но этого не произошло, — она покачала головой. — А теперь я чувствую, что выставила себя идиоткой на телевидении. Я оставила детей дома со своими родителями. Оставила свою работу. Оставила всё. И ради чего? Я возвращаюсь домой ни с чем.

Одной рукой я обняла её худые плечи.

— Ты всегда можешь быть собой на сегодняшней передаче. Это прямая трансляция, поэтому они не могут особо монтировать или что-то вроде того. Сегодня ты можешь спасти свою репутацию.

— Спасибо, — Анна уныло улыбнулась мне. — А что насчет тебя? Как ты собираешься со всем этим справиться?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, о чём я. Слышала, ты даже не смогла смотреть свидание Джулиана и Лии на Гавайях. Как ты будешь держать себя в руках во время прямой трансляции?

«Здесь хоть кто-нибудь может держать свой рот на замке?» — ворчала я про себя, глядя на остальных дам в автобусе.

У меня не было ответа. Я не знала, что сказать, потому что правда не знала, как это переживу. Не знаю, как смогу держать себя в руках.

— Привет вам, дамы! — встречал нас Брюс Уилсон, пока мы выходили из автобуса. — Это финал! Вы готовы?

Мы вышли из автобуса и вошли вслед за ним в невзрачное похожее на склад серое здание.

— Вот сюда, — направлял нас Брюс, проведя через несколько дверей, прежде чем мы вошли в нужный коридор. — Здесь макияж, прическа и гардеробная, — он указал на три двери. — Здесь зелёная комната, в которой вы будете находиться, пока вас не вызовут на сцену. Там уже стоят еда и напитки. Скорее всего, вас будут вызывать по двое, чтобы вы получили свою долю внимания. Но для начала позвольте показать вам съёмочную площадку.

Мы вышли на сцену меньшего размера, чем я ожидала. Студийная аудитория окружала главную сцену с трёх сторон. С четвёртой стороны висел огромный экран проектора.

— Взгляните на это, чуваки. Здесь сидят около сотни зрителей. Последний эпизод будут транслировать на этом экране для нашего совместного просмотра.

Он указал на два огромных черных дивана.

— Вы будете сидеть здесь. Порядок рассадки принесут нам позже, — затем Брюс указал на черное кресло, стоящее в центре, с монитором телевизора прямо за ним. — Здесь буду сидеть я. Мы будем смотреть передачу здесь, если будет трудно поворачиваться всем телом к проекционному экрану.

Он показал нам ещё пару вещей, прежде чем привел нас обратно в зелёную комнату. Мы были там всего пятнадцать минут, когда раздался резкий стук в дверь. Мой живот скрутило от нервов, потому что я знала, что это было началом конца.

Коко заглянула в дверь.

— Привет, дамы! Зои, ты мне нужна, подойди, пожалуйста.

Я встала и пошла так спокойно, как только могла. Как только я вышла из зелёной комнаты, мы с Коко обнялись так крепко, что я думала, что сломаю этой крошечной женщине кости.

— Знаешь, как много всего я должна рассказать тебе? — шипела Коко.

— Ты?! Я, блять, сходила с ума от того, что мне нужно было столько всего тебе рассказать, и не было телефона, чтобы позвонить.

Коко почти затолкала меня в гримерку.

— Когда я уезжала на месяц навестить бабушку в Киото, то, по крайней мере, могла позвонить тебе. Это дерьмо, что здесь творится, привело к тому, что я приняла несколько сомнительных решений. Ты знаешь, что ты мой голос разума! — она обернулась и никого не увидела. — Так, ДжейДжей выехала на съемки, чтобы заранее сделать девушкам макияж, но я думаю, она скоро вернется. Давай считать, у нас есть пятнадцать минут, поэтому расскажи мне всё. Ты, блять, ушла? Что за хрень? Чувиха, я узнала об этом от Брюса.

— Да, знаю. Не знаю. Сначала в этом был смысл, а потом нет, а потом снова да. Но я влюбилась в него, Коко. Сильно. И просто больше не смогла этого вынести. Видеть, как он нежен с другими женщинами… — я покачала головой. — Знаю, это было частью того, на что я подписалась, но я не могла это терпеть. Это было слишком трудно, — мой голос надломился.

— Мне жаль, — Коко обвила свои руки вокруг меня, обнимая и гладя меня по голове. — Ты действительно любишь его, да? Имею в виду, я знала, что любишь, но… ты плачешь. Ты обычно не плачешь. Ты похожа на Элис Джордан тем, что не плачешь.

Я засмеялась сквозь слёзы.

— Я по тебе скучала.

— И я скучала, — она посмотрела на меня и выпустила из объятий. — И просто, чтобы ты знала — он был несчастен без тебя.

По моей щеке скатилась слеза, которую я тут же смахнула.

— Кажется, что он уже очень даже в порядке.

Я быстро ввела её в курс того, что произошло, и как проходило время в отеле. Я сказала Коко, как мне было плохо; что я думала, что вне обстановки шоу мои чувства исчезнут, но они не исчезли. Рассказала ей, как мы вместе смотрели эпизоды, а участница, которую выгоняли последней, обычно рассказывала остальным всю правду, которая скрывалась за эпизодом.

— Это было странно? По существу, все просто обсуждали, как их в итоге бросил один и тот же чувак.

Я улыбнулась.

— Было странно. Почти так же странно, как то, что ты говоришь «чувак», — я ткнула её пальцем в бок. — Я так понимаю, это значит, что у вас всё страстно и всерьёз сама знаешь с кем.

— Мне придётся всё тебе об этом рассказать, но короткий ответ — да. Но что более важно, так это то, что я должна рассказать тебе о Джулиане. Теперь слушай, я тоже смотрела шоу, и…

— Коко, угадай…о! — Джулия Джонс ворвалась в комнату. Обе резко замолчали: Коко замолчала из-за Джулии, а Джулия — из-за меня. — Зои! О, Зои… как поживаешь?

Я услышала сочувствие в её голосе, и от этого у меня возник мороз по коже.

— Привет, Джулия, — ответила я, избегая зрительного контакта. Я молилась, чтобы не выглядеть так, словно я плакала.

— Привет, ДжейДжей! — приветствовала Коко своего босса с непринужденным энтузиазмом. — Ты как?

— Отлично. Правда, отлично. Замечательно, на самом деле! И я только что узнала, что у этого сезона было больше всего зрителей, и что мы будем участвовать в съёмках следующего сезона!

— Что? Это здорово! Знаю, я слышала, что м-м… один эпизод стал переломным моментом для рейтингов.

Мне отчего-то стало не по себе от того, как Коко смотрела на меня.

— Так и было, — Джулия взглянула на меня. — СМИ всё обсуждали его, и это привлекло внимание Марисы Браун. Нас выбрали участвовать в съёмках кино в следующем месяце!

— Что? — визжала Коко, прыгая. — Подожди, нас? Ты имеешь в виду нас? Меня и тебя?

— Это дорогого стоит! Поздравляю! — радовалась я вместе с ними. В тот момент, когда я кружилась вместе с ними по комнате, я забыла обо всём, что имеет отношение к шоу.

Но резкий стук в дверь вернул меня к реальности.

— Мне сказали, что ты можешь быть здесь, — сообщила Джейми, просунув голову в дверь. — Ты нужна в гардеробной.

Я обняла их, чтобы поздравить, а потом вышла из комнаты следом за Джейми. С каждым шагом живот всё сильнее и сильнее скручивало в узлы.

Прежде чем войти в дверь, я взглянула на Джейми.

— ДжейДжей упомянула, что этот сезон самый успешный на сегодняшний день.

Джейми сразу же отвела взгляд.

— Да, отличный был сезон.

— О каком эпизоде они говорили как о переломном?

Джейми посмотрела на меня.

— О твоём. Когда ты ушла. Только об этом все и могли говорить онлайн целую неделю. Нам пришлось показать его повторно в субботу, и с этого момента рейтинги зашкаливали. Были статьи о… — она замолчала и отвела взгляд.

То есть самое тяжелое, что мне когда-либо приходилось делать в жизни, обесценилось до сплетен в сети.

У меня сдавило горло, а рот пересох.

— Статьи о чём?

— Не важно.

— Для меня важно.

Она вздохнула, оглядываясь по сторонам.

— Только о том, что, должно быть, что-то произошло за кадром, чего люди не видели, потому что ты и Джулиан были очень увлечены друг другом, а потом ты ушла ни с того ни с сего. Потом в сети целую неделю говорили о том, что у тебя, должно быть, был бойфренд, и ты участвовала в шоу ради денег.

О Боже, мои родители, вероятно, огорчились.

— Могу я позвонить своим родителям? Пожалуйста. Если это продолжается весь месяц, мне нужно сказать им, что я в порядке.

Джейми молчала, казалось, целую вечность, а потом прошептала:

— Следуй за мной.

Я пошла за ней на лестничную клетку, и она вытащила из кармана свой телефон.

— Постарайся побыстрее.

— Спасибо огромное, — я обняла её, потому что была так ей благодарна. — Спасибо тебе.

Я набрала домашний номер родителей, но никого не оказалось дома. Потом попробовала мамин мобильный.

— Говорит Элис Джордан, — ответила мама отрывисто, её профессиональный тон был словно музыка для моих ушей.

— Мам, это я.

— Зои, как ты? — в её голосе в мгновение ока появилась теплота и нежность. — Я по тебе скучала.

— Я тоже скучала по тебе и папе. У меня не так уж много времени, но я хотела узнать, слышали вы те истории обо мне, — я взглянула на Джейми, которая осторожно наблюдала за мной. — О том, что я пошла на это ради денег или…

— Чушь собачья! Любой, у кого есть хоть половина мозга, мог сказать по тому, как ты смотрела на парня и по тому, как парень смотрел на тебя, что твои чувства были настоящими. Когда закончишь с шоу, мы можем пройтись по этим статьям и добиться запретительного постановления и засудить их за клевету.

Я засмеялась, вытирая глаза, прежде чем слёзы, которые начали подступать, могли бы упасть.

— Ты всегда знаешь, что сказать, — я вздохнула. — Спасибо, мам.

— Зои, у меня встреча, которую я перенесла, чтобы мы с твоим отцом могли вместе посмотреть прямую трансляцию финала, поэтому у меня есть всего несколько минут. С тобой что-то случилось? Кто-то сделал тебе что-то? Из-за этого ты ушла из шоу?

— Нет, вовсе нет! Всё запутанно. Просто это стало для меня слишком. Но никто ничего не сделал мне.

— Ты уверена?

— Уверена. Клянусь.

Она выдохнула с облегчением.

— Хорошо, потому что я смотрела эпизод три раза, пытаясь выяснить, замечу ли что-то, чего не заметила раньше. Я собиралась натравить на них адвокатов, если бы почувствовала, что что-то было неладно.

Я коротко рассмеялась.

— Вау, ты посмотрела три раза и перенесла встречу, чтобы посмотреть финал. Вы с папой теперь одни из тех людей.

— Определенно да, до тех пор, пока наша дочь — одна из тех людей, которые участвуют в шоу, — бросила она шутливо в ответ. После короткой паузы мама продолжила. — Но я должна тебе кое-что сказать. Я видела твоё лицо, когда ты ушла из шоу. Не знаю, как это работает, но если Джулиан будет сегодня на передаче, или если он позвонит, или ты сможешь ещё как-то с ним связаться, ты должна ему сказать о своих чувствах.

— Уже говорила, — прошептала я тихо. Я смотрела вниз, молясь, чтобы Джейми не слышала маминых слов.

— Ты любишь его?

Моё сердце сжалось.

— Да.

— Тогда скажи ему о своих чувствах.

— На национальном телевидении? На глазах у каждого? — удивилась я, парализованная страхом. — А что, если… всё пойдет не так, как я хочу?

— А что, если так, как хочешь? — парировала она. — И да, кричи об этом с высот национального телевидения всем и каждому.

— Я не знаю.

— У тебя есть его номер или другой способ, каким ты можешь с ним связаться?

— Нет.

— Тогда тебе нужно использовать тот расклад, что есть на руках. Поэтому если тебе придется сделать это сегодня вечером, то делай.

Джейми неистово показывала на свои часы, давая мне сигнал закругляться.

— Я подумаю об этом, мам. Но мне пора идти. Я не должна была пользоваться телефоном, но мне правда нужно было поговорить с тобой. Я просто хотела быть уверенной, что ты и отец не разочаровались во мне.

— Если начистоту, мы немного разочарованы…

Моё сердце начало крошиться, её слова сильно задели меня. Я чувствовала себя так, словно меня ударили в грудь. Ещё до того, как я успела ответить, мама объяснила своё утверждение.

— Мы разочарованы, потому что ты сдалась. Я не знаю, в чем смысл подобных шоу, но химию между тобой и Джулианом невозможно было подделать монтажом. Даже твой отец признал, что то, как вы с Тейтом смотрели друг на друга, ничто по сравнению с тем, как смотрели друг на друга вы с Джулианом. А никто не поддерживает Тейта больше, чем твой отец.

Мы обе рассмеялись.

— Мы разочарованы, потому что ты можешь пропустить что-то хорошее из-за страха. Мы учили тебя никогда не сдаваться. Ни в жизни, ни в сердечных делах. Сдаваться — первый шаг к неудаче, — подытожила она своим любимым мотивационным высказыванием.

— Ты права. Люблю тебя, мам.

— Тоже люблю тебя, Зои.

— Скажи папе, что я люблю его и перезвоню, как только смогу снова пользоваться телефоном.

Мы попрощались, и я вытерла глаза.

— Спасибо, Джейми. Мне это было нужно.

— Не стоит благодарности, — она потерла мне спину, а потом открыла дверь лестничной клетки. — Чувствуешь себя лучше?

— Гораздо.

— Хорошо. А теперь тебе придется поспешить изо всех сил, чтобы успеть ко времени. Справишься с этим?

— Справлюсь.

Мой желудок всё ещё был скручен в узлы, но я верила в то, что сказала.

Я справлюсь. Верно? Да, я справлюсь. Я справлюсь.