Единственный

Глава 7

Черч

Энджел остается там, где я укрыл ее на ночь. Не двигаюсь ни на дюйм, чтобы не потревожить ее. Мне нужно, чтобы она заснула, а я мог продолжать обнимать ее. Кто знает, сколько времени у меня будет, пока она меня не возненавидит? Я не могу вечно скрывать от нее правду. Я действительно держу ее отца взаперти.

Никогда в жизни меня не беспокоило выполнение своей работы. Ни у одного человека, которого я привлекал к этому делу, не было чистых рук. Ни у них, ни у меня. Руки отца Энджел испачканы кровью. Не так уж много политиков не запачканы кровью. Но его поступки немного более сомнительны. Он вытворял с другими такое, что заставило устыдиться самых жестоких людей, которых я знаю.

Каков отец, таков и сын. Меня поражает, что в жилах Энджел течет та же кровь, что и у них. Что она смогла сохранить свою невинность и доброту, несмотря на то, что они были ее семьей. В конце концов, они бы сломали ее, поэтому я взял ее к себе. Не стану отрицать, что я такой же монстр, как и они. За исключением того, что я буду защищать ее. На самом деле, я бы многое совершил для нее. Если бы она попросила меня отпустить ее отца, я бы это сделал. Вот почему я не собираюсь упоминать о том, что он у меня.

И все же меня мучает чувство вины. Это незнакомая мне эмоция. Не хочу, чтобы она меня ненавидела. Тогда она попытается сбежать. Поступая так, она увидит, какой я монстр на самом деле, потому что я ни за что не смогу ее отпустить. В жизни у меня были плохие времена. Я беру ее в качестве оплаты. Потому что это то, что я должен сделать. Судьба никогда бы не отдала ее мне.

Я провожу пальцами по мягким девичьим волосам. Сколько бы к ней ни прикасался, я никогда не привыкну к тому, какая Энджел мягкая. Даже если она никогда не позволит мне делать ничего, кроме прикосновений к ней. Этого было бы достаточно. Просто лежать здесь, дышать с ней одним воздухом — это привилегия для такого, как я.

Прошлой ночью я, возможно, смог бы добиться большего. Я так сильно хотел заставить ее кончить. Услышать, как она произносит мое имя. Показать ей, какое удовольствие я могу ей доставить. Я, конечно, мог бы это сделать. Нет? Верю, что ради нее я мог бы это сделать. Может, я и не понимаю, что делаю, но я быстро учусь. Реакция ее тела на меня еще не привела меня в замешательство. Она единственный человек, который когда-либо почувствует удовольствие от моих прикосновений. Я заставлю ее желать этого. До тех пор, пока она не сможет жить без них или без меня.

Я был так близок к этому. Затем в моей голове промелькнули воспоминания обо всем, что эти же руки сделали с ее отцом прямо перед этим. Я имею в виду, что этот человек сейчас находится всего тремя этажами ниже нас. Его судьба в моих руках. Я обещал Маттео, что не оставлю на этом куске дерьма никаких видимых следов. Отчасти сдержал это обещание.

— Хм. — Энджел ложится на меня сверху, ее колени оказываются по обе стороны от меня, так что ее лоно прижимается прямо к моему животу. Я сжимаю ее бедра, отчего ее крошечные шортики задираются. Не уверен, для того ли это, чтобы она перестала двигаться, или чтобы еще сильнее прижать ее к моему члену.

Кажется, я несколько раз задремал. Мне не нужно много спать, чтобы нормально функционировать. Энджел прижимается лицом к моей шее. Я придурок. Опускаю ее ниже, насаживая прямо на свой член. Тяжесть ее тела приносит мне некоторое облегчение.

Я ни за что на свете не смогу вернуть ее. Это значит, что я должен заставить ее влюбиться в меня. Как я это сделаю, понятия не имею. Я ни хрена не смыслю в романтике. Будучи любопытным ублюдком, когда я копался во всем, что мог найти об Энджел, я, возможно, пролистал страницы книг, которые она читала или видела в своей читалке» Киндел», чтобы прочитать дальше.

Моя девушка обожает непристойные книги. Те, из-за которых порно и стриптиз-клубы могут заработать бешеные деньги. Я никогда не думал о сексе. Даже когда мне приходилось работать на задворках борделей или стриптиз-клубов. Это был всего лишь еще один порок, жертвой которого стали мужчины. Я поставил перед собой задачу никогда не становиться жертвой.

Теперь это пошло ко всем чертям. Я не хочу называть Энджел своей слабостью, но ее можно использовать против меня. Она также может контролировать меня. С тех пор, как я смог позаботиться о себе, никто другой никогда не обладал такой властью. И хотя это тревожное чувство, ничто не помешает мне обладать ею. Этот корабль отплыл в тот момент, когда я увидел ее.

— Авель, — шепчет Энджел мое имя.

Знаю, что она все еще спит, ее дыхание не изменилось. Странное чувство наполняет мою грудь. Она знает меня всего один день, а уже произносит мое имя во сне. Это должно что-то значить, не так ли? Я никогда ни с кем не делил постель, так что понятия не имею.

Я крепко держу руки на ее бедрах, не отпуская. Она продолжает пытаться прижаться киской к моему члену. Я уже с трудом сдерживаюсь. У меня слюнки текут от желания попробовать ее на вкус. До нее я никогда не понимал привлекательности орального секса. Это звучало так отвратительно. Сейчас, черт возьми, это все, о чем я могу думать. На ее теле нет ни дюйма, которого я не хотел бы коснуться губами. Как это происходит? Словно что-то щелкнуло, и я стал смотреть на вещи по-другому. Она перевернула весь мой мир вокруг своей оси.

— О, — Энджел издает еще один стон, ее губы касаются моей шеи.

Я закрываю глаза. Она снова пытается пошевелить бедрами. Я ослабляю хватку, опасаясь, что на ее нежной, как лепестки, коже могут остаться синяки. Прижимаю их к бокам, мое сердце бешено колотится, когда ее киска двигается вверх-вниз по моему члену.

«Держи свои руки при себе», — напоминаю себе снова и снова, пытаясь сохранить контроль. Я на волосок от того, чтобы потерять самообладание. Начиная с того, чтобы сорвать с нее трусики и входить в нее, пока она не кончит на мой член.

— Да. — Ее бедра начинают двигаться быстрее.

Я стискиваю зубы, когда чувствую, что мои боксеры становятся влажными. Конечно, мой член сейчас как чертов кран, но это все из-за нее.

Я издаю стон, и он вырывается из моей груди. Ее сладкий аромат наполняет мои чувства, вызывая желание по всему телу. Я должен прекратить это, но я не порядочный человек. Единственный раз, когда я буду с ангелом, это здесь и сейчас.

Она издает тихий вздох. Все ее тело замирает. Мой гребаный стон, должно быть, разбудил ее. Она замирает на долгое мгновение. Думаю, что она снова заснет, но затем Энджел внезапно вскакивает, все еще оседлав меня. Ее руки опускаются мне на грудь.

Зная, что темнота пугает ее, включаю приглушенный свет, чтобы она могла вспомнить, где находится.

— Энджел. — Пытаюсь произнести это мягко, но из-за приглушенного света получается грубовато. Черт, она так прекрасна рядом со мной. Вижу ее дерзкие соски сквозь тонкую ткань топа. Ее щеки порозовели от возбуждения. Мои окровавленные руки не заслуживают того, чтобы прикасаться к такому неземному созданию, но в данный момент я сильно сомневаюсь, что это меня остановит.

— Авель, — шепчет она в ответ. — Я, ох... — она оглядывается по сторонам, а затем опускает взгляд себе между ног. Не могу не проследить за ее взглядом. — О, боже мой. — Я собираюсь извиниться за то, что мой член уткнулся в ее влагалище, но она опережает меня, не давая вымолвить ни слова. — Я это сделала? — Энджел прижимает ладони к щекам. Я понимаю, что она говорит о мокром пятне на нас обоих, а не о моем члене.

— Энджел. — Тянусь к ней, но она отползает назад. — Не надо, — рычу я. Все мое тело напрягается.

— Мне жаль. — Она спрыгивает с кровати.

Я пытаюсь предупредить ее, но она поворачивается и убегает. Даже не уверен, куда именно, потому что далеко она не уходит. Я обхватываю ее за талию и притягиваю к себе, отбрасывая на середину кровати. В ту же секунду, как она приземляется, я оказываюсь над ней, снова удерживая ее руки над головой. Ее глаза расширяются.

— Я же говорил тебе не убегать от меня. — Знаю, что звучу как гребаный псих, но иногда мое тело просто берет верх, когда дело касается ее.

— Прости, — повторяет она, закрывая глаза.

И снова, повинуясь инстинкту, я двигаюсь, наклоняюсь, прижимаясь губами к одному веку, затем к другому, желая, чтобы она открыла их. У нее мягкие и милые глаза, в них столько жизни и тепла.

— Извиняйся только за то, что убежала от меня.

Ее глаза распахиваются.

— Мне так неловко, — шепчет Энджел. Ее щеки становятся еще розовее.

— Почему?

— Я терлась о тебя, а затем сбежала... — она замолкает.

— Почему ты должна извиняться за это?

Полагаю, я бы разозлился, если бы кто-то другой поступил так со мной, но никто никогда не подошел бы так близко, не умерев первым. Но она — не кто-то другой.

— Не знаю. Это... — она прикусывает нижнюю губу.

— Ангел, я лежал тихо, чтобы не разбудить тебя, чтобы ты продолжала тереться своей маленькой горячей киской о мой член.

— О, боже мой. — Энджел пытается опустить руки, я уверен, что она прикроет лицо, но не позволяю ей. — Ты весь в этом.

Хочу прижаться к ней всем телом, но не думаю, что она захочет это слышать.

— Можно мне попробовать? — ее губы приоткрываются, и она тихо вздыхает. — Пожалуйста. — Незнакомая неуверенность наполняет меня. Прошлой ночью я подумал, что она, возможно, хочет большего, но теперь, когда она проснулась, ее мнение, возможно, изменилось. Собираюсь отпустить ее из своих объятий, не от себя, — но она кивает головой. — Слова. — Я хочу услышать, как она это скажет.

— Я бы... — она облизывает губы, — я просто немного стесняюсь. Это что-то новенькое для меня.

— Это объединяет нас двоих, — говорю я ей, накрывая ее губы поцелуем, прежде чем она успеет передумать.