Его маленький чертёнок

Глава 3

Анфиса

– Ну вот, – улыбнулась я, – готово, – прошептала, оставшись довольной проделанной работой. Легким движением руки поправила складочки на шелковом, кофейного цвета покрывале и разложила по местам чистенькие подушки, слегка взбивая их. Смахнула парочку невидимых пылинок с картины на стене и… вуаля!

Глянула на время. Без десяти минут двенадцать. Всего. А у меня еще один номер готов. Итого пять из пятнадцати до обеда – не такой уж и плохой результат! Ай, да я, ай, да молодец. И пусть злая Наташка утрет себе нос своей карточкой с заданием.

Я еще раз пробежала взглядом по номеру, проверяя, ничего ли не забыла, и, подхватив тележку, “покатилась” на выход. Закрыла за собой дверь, тут же пряча ключ-карту в карман фартука. Все быстро, четко, без лишних промедлений. Сейчас.

Помнится, поначалу, когда судьба только подкинула мне вакансию горничной, при одной мысли о масштабах отеля и работы, что предстояла, бросало то в жар, то в холод. Казалось, где я, а где уборка номеров? Первые дни и подавно от волнения путала элементарные вещи, вроде очистителя для стекол и моющего для пола. Светка, которая была моей наставницей, охала и искренне хохотала над моими проколами, покорно подчищая косяки за нерадивой стажеркой.

Со временем стало проще. Я набила руку, изучила тонкости и нюансы “профессии” и уже относилась к своей работе как к некому виду извращенной медитации. Кто-то, успокаивая свои нервишки, занимается йогой, а кто-то тряпкой машет. Да еще и деньги за это получает. Приличные. Ну, разве не сказка? Тем более, белоручкой я никогда не была и маникюр испортить совсем не боялась.

Так что вместе с Наташкой пусть нос утрет себе и мой “любимый многоуважаемый” папочка, с его договорным браком и деньгами, который он может засунуть себе туда… ну, в общем, вы поняли, куда.

– Фиска, – услышала за спиной и притормозила, оборачиваясь. С другого конца длинного коридора ко мне спешила взмыленная Светка.

– Ты на обед?

– Угу. Ты тоже уже все?

– Почти. Через десять минут в столовой? – не притормаживая, на ходу крикнула подруга, проносясь мимо меня с тележкой грязного белья.

–Так точно! – крикнула ей вдогонку и покатилась себе дальше, раскланиваясь с проходящими мимо гостями отеля, которые непременно улыбались в ответ. Хоть Наталья Леонидовна и говорила нам, что мы для постояльцев должны быть словно тень: бесшумные и невидимые, – но это ее “правило” я благополучно умудрялась игнорировать.

Перед перерывом я оставила весь инвентарь в подсобке и сдала ключи от уже чистых номеров старшей горничной. После обеда убираться предстоит в пустующих люксах и торопиться там уж точно некуда. А если все пойдет по плану, я намерена затащить Светку вечером на покатушки на великах в Центральный парк. И никакие ее отговорки в виде Коли меня не интересуют.

Да, так и сделаю!

Довольная и решительная, я спустилась на первый этаж и, воодушевленная предстоящим обедом, юркнула в дверь. Да у нее же и зависла. В служебных помещениях творилось что-то неимоверное.

Стоило мне только переступить порог длинного коридора, который, в отличие от этажей с жилыми номерами, не отличался особым изыском, меня буквально сшибла с ног царящая вокруг суета. Весь обслуживающий персонал от мала до велика, в прямом смысле, стоял на ушах! Все куда-то бегут, летят, ползут. Отовсюду слышатся приказы, крики, ор. Кто-то переговаривается, некоторые умудряются переругиваться, споря на весь коридор. И со всех сторон, как из потревоженного осиного улья, жужжит:

– Приехал!

– Ох, сейчас начнется!

– У нас же ничего не готово!

Что не готово? Кто приехал? Ничего не понимаю!

Или неужели все так переполошились из-за того самого “гостя” из “президентского”? Но у нас в “подсобках” никогда не было такого жуткого кипиша! Даже когда мировые звезды, будь то кино или политика, удостаивали своим вниманием наш отель. Что, кстати говоря, было не редкостью. Да тут вообще все к этому были привыкшие! И что началось-то?

– Анфиса, ты почему здесь стоишь? – летела прямо на меня Наташка, крепко прижимая к своей пышной четверке планшет, сверкая недовольным взглядом. Сузила свои и без того небольшие глаза в щелочки.

– Так обед…

– Какой обед! – рыкнула супервайзер. – У нас начальство приехало, а ты мне про обед!

– Ничего не пойму! Наше начальство и не уезжало же, – развела я руками. – Я их буквально утром видела!

– Я про генерального, Ветрова. А ну, марш за работу!

– Какого генерального? – вылупила я свои глаза от удивления, но ввернуть в ответ что-нибудь язвительное насчет моей “сообразительности” Наталья Леонидовна не успела. Женщина, уничижительно зыркнув в мою сторону, собиралась выйти в дверь, расположившуюся у меня за спиной, уже схватилась за ручку, как эта самая дверь резко открылась внутрь. И благополучно врезала начальнице прямо в ее длинный нос.

У-у-упс.

Я втянула голову в плечи, охнув от неожиданности. Вот это конфуз! А Наташка ойкнула, схватившись за ушибленную часть физиономии, на глазах багровея от злости. Собственно, так же стремительно багровел и ее нос.

– Вы… как...

– Здласте, тетеньки! – послышалось откуда-то снизу.

Я аж подпрыгнула от неожиданности. Перевела взгляд с закипающей начальницы на…

Ребенок?!

В техническом помещении?!

Я, выпучив глаза, уставилась на появившуюся в открывшемся дверном проеме девочку лет четырех. Точно не знакомую мне девочку! Два задорных хвостика, два розовых бантика, белая футболка с Мини Маус, пышная розовая балетная пачка, красные кеды и синий скейт. Офигеть!

Мелочь перевела свой задорный зеленый взгляд с меня на растерянную от такой наглости супервайзера. Улыбнулась и выдала непосредственное:

– До свидания, тетеньки! – вскочила на свой синий скейт и, отталкиваясь второй ногой, лихо понеслась прямо по коридору, распугивая отшатывающийся к стенам персонал своим звонким:

– Постолони-и-ись!

Мы с Наташкой переглянулись. Ребенок, да еще и в помещениях, отведенных для персонала, – вопиющее нарушение рабочей этики! За такие “проколы” полагались приличные штрафы. Неужели какой-то смертник решил притащить с собой на смену дочь? Я очень сильно не завидую этому бедолаге, начальство ему все косточки пересчитает!

– Это что за… недоразумение?! – первой в себя пришла начальница.

– Дочь… видать.

– Чья? Кто посмел?! – звонко заголосила женщина на всю “подсобку” и почему-то на меня посмотрела. Будто это ангельски наглое создание могло быть моим чадом, в самом деле! Еще вчера не было, а сегодня – вуаля – и сразу четырех-пяти лет. Магия, не иначе. Бли-и-ин, еще секунду такого взгляда Наташки, и невиноватая, я начну чувствовать себя виноватой!

– Ветрова?!

– Да понятия не имею я, чья!

– Немедленно разобраться! У нас начальство на пороге, проверка, а тут творится какой-то кош… – договорить женщина не успела. У нее дернулся глаз. Все в коридоре замерли. А с его другого конца донесся оглушительный звон бьющейся посуды, полетевшего стекла и треск свалившихся на пол железных разносов. А следом за звуковой какофонией раздался возмущенный вопль поварихи Нины.

– Кухня! – оглянувшись, завопили мы одновременно с начальницей и подорвались с места.

Правда, надолго Натальи Леонидовны не хватило. Она пробежала полметра и заныла, что переломает себе все свои изящные ноги на высоких каблучищах. На кой черт, спрашивается, она вообще их на работу надевает, непонятно. Но первая “преследовательница” отвалилась на подходе к кухне со словами:

– Останови ее, Ветрова! Немедленно! Не дай боже, Демьян Романович увидит этот ужас, уволю!

После слова “уволю” ногами я начала перебирать в два раза быстрее. Еще бы “лодочки” на бетоне не проскальзывали, цены бы им не было!

Я залетела на кухню, оглядела ошарашенных работников с глазами по пять копеек, злую тетю Нину и хаос, учиненный девчушкой, и взглядом выхватила край уносящей все дальше от меня розовой пачки.

– Стой! – крикнула, но ребенок меня или не услышал или напрочь проигнорировал, скрываясь за поворотом в соседний коридор.

– Анфиса, что происходит? – услышала окрик, прилетевший мне в спину, но времени объясняться не было. Я, ловко лавируя между хрупкими полками и десятками работников, припустила в ту сторону, где скрылась девчонка на скейте.

Коридоры, коридоры, коридоры.

Люди, тележки, шкафы…

Сердце бухало в груди. Дурацкая узкая юбка платья мешала бежать в полную силу, а обувь, как маслом намазанная, безбожно скользила, норовя переплести мои ноги и устроить встречу моего носа с бетонным полом.

– Стой! Подожди! – кричала я малышке, но та, словно в издевку, только больше начинала хохотать. Оглядываться и ускоряться на своем четырехколесном друге. Размахивая своими светлыми хвостами и улепетывая от меня прямо…

Твою бабушку! Нет-нет-нет!

Это же дверь, ведущая в лобби отеля!

– Туда нельзя! Эй! Да постой ты! – крики не помогли, скорость моя черепашья тоже. Девчонка влетела в открытую официантом прямо перед ее носом дверь и понеслась дальше по огромному, отделанному темным мрамором лобби. Шикарному. Дорогому. Вопиюще роскошному “лицу отеля”, шелестя своими колесиками борда и тряся пачкой! Разгоняясь и только чудом не врезаясь в гостей, которые бросались по разные стороны от возмутительницы спокойствия.

Но это все были цветочки. Ягодки начались, когда я поняла, что не могу остановиться. Я честно попытался затормозить! Замахала руками в попытке уцепиться за пиджак ошалевшего от неожиданности парнишки-официанта, но тщетно. Косяк – тоже мимо. На полном ходу, на прямых ватных от страха ногах, я выкатилась следом за бандиткой. Эпично проскальзывая балетками по полу огромного помещения с разодетыми в дорогие шмотки гостями, под укоризненные взгляды персонала. Удерживая из последних сил равновесие и с криком:

– Ой, посторони-и-ись!

Выцепила взглядом прямо перед собой в паре метров внушительную мужскую фигуру в черном костюме. Траектория моего “полета” прямо вопила о том, что еще пара секунд – и я влечу прямехонько в этот мощный разворот плеч, сшибая дяденьку с ног. И только в последний момент, когда в голове сформировалась мысль: “допрыгалась, Фиса”, я вижу, как “черный костюмчик” оборачивается. Лицо рассмотреть не успеваю, а вот его широкую грудь с белой рубашкой вполне.

Пятой точкой чую – это и есть тот самый генеральный! Но сделать что-либо уже не могу. Только запаниковать. Дыхание перехватывает, глаза лезут из орбит, а с губ срывается:

– Че-е-ерт!

И я влетаю прямехонько в раскрытые в последний момент объятия мужчины.

– Твою...! – рыкнул низкий баритон, пробирающий до мурашек.

Спаситель схватил меня за талию. А я, засуетившись и замахав руками, как лопастями сошедшего с ума вертолета, теряю равновесие. Нога подворачивается, и я валюсь на пол, как мешок с картошкой, в последний момент цепляясь пальцами за отворот пиджака “костюмчика”. Машинально тяну его за собой.

Мгновения сыр-бора.

Момент паники.

И мужчина, рухнув на пол, крепко прижимая мое дрожащее тельце к своему упругому спортивному телу, перенес всю силу удара мраморного пола на свои сильные плечи, позволяя мне приземлиться верхом.

Весь удар пришелся на спину спасителя.

Ну, и пятую точку.

Ой, кажется, он еще и затылком нормально приложился.

– Простите, ради бога! Я не хотела, я… – все, что я успела выпалить до того, как подняла взгляд и онемела. Забыла все слова напрочь, когда глаза сфокусировались на лице невинно пострадавшего.

– Да быть того не может… – выдохнула ошарашенно.

Вот только его здесь не хватало!

– Анфиса?! – прогрохотал знакомый голос.

У-у-упс! Похоже, Демьян тоже меня узнал.

Я выпуталась из мужских объятий и подскочила на ноги. Дерганно поправляя задравшееся платье и поднимая взгляд на грациозно поднявшегося на ноги мужчину.

Нагорный, собственной заносчивой персоной!

Попадос, Фиса!

Краем глаза выцепила ту самую бандитку на скейте, за которой я так рьяно гналась. Девчушка притормозила рядом с Демьяном, и картинка в голове встала на место. Дочь. А рядом с ней сногсшибательная блондинка точно сошедшая с обложки глянца. Невеста? Жена? Подруга? Вот это я влипла!

– Так что ты здесь делаешь, Анфиса? – требовательно спросил мужчина, выжидательно на меня уставившись своим пронзительным темным взглядом из-под бровей.

Внушительный. Высокий. Впечатляющий. Пугающий до дрожи. И настолько же самовлюбленный сноб!

– Работаю, вообще-то. Работа...ла.

Не уверена, что буду дальше, в свете наших с мистером Нагорным взаимоотношений. Чую, выпрут меня пинком под пятую точку. Да еще и направление в сторону навязанного брака поддадут.

Демьян молча скользит по мне взглядом и заламывает бровь, картинно так и, зараза, красиво. Спрашивает ехидно-спокойно:

– Горничной? Да еще и в моем отеле? Ты сбежала от обеспеченного отца, чтобы работать горничной, серьезно?

Его отель?! Вот это новости. Если бы я была хоть чуточку дальновидней, то побеспокилась бы о нужной информации. Но добрая тетушка Флоренция настолько меня очаровала, что я даже пальцем не пошевелила в свое время. Дура-а-а!

– Я бежала не от отца, а от навязанного мне брака с твоим младшим братцем! – задрала я нос. – И буду премного благодарна, если ты благополучно забудешь, что видел меня здесь. У себя. В отеле.

В холле повисла звенящая тишина. Все зеваки присмирели и, мягко говоря, офигели от такой дерзости горничной. А Демьян просто молча сверлил взглядом, слишком уж пристально изучая от макушки до пят.

Правда, длилась эта заминка недолго. Дочка большого босса подхватила свой синий скейт и сказала, громко, с ангельской улыбкой:

– Папочка, я решила. А давай, Анфиса будет моей мамочкой, м?

Вот теперь дар речи потеряли все. Пассия Демьяна подавилась воздухом, а самому Нагорному, кажется, и подавно поплохело.