Его пламенное сердце

Глава 5

Селена не поверила своим ушам. Теперь она поняла, почему его называли дьяволом.

Аристидес Сарантос был коварным, сводящим с ума и похищающим сердца мучителем. Сначала он изматывал свою жертву постоянными, неустанными и бесконечными убедительными аргументами, а потом вдруг становился невероятно притягательным. А затем подобно бездушному и безразличному океану заманивал свою добычу на самое дно и вытряхивал из нее все, что составляло ее сущность. Кто бы ни противостоял ему, его силы в конце концов истощались.

Аристидес сказал ей, что ее отец умер вскоре после его звонка. Она не могла себе представить, что могло настолько вывести его из себя. Ведь жесткие и ограничительные условия последней сделки с Сарантосом не отличались от тех, которые он ставил при заключении предыдущих контрактов.

Но теперь Селена понимала, насколько она заблуждалась. Как Аристидес мог разозлить ее отца, лишить его сил, а потом неожиданно ударить.

То же самое он сделал с ней. Он подавил ее волю, заставил ее сходить с ума от желания, которое удовлетворить мог только он, а потом бросил ее. И теперь он снова здесь.

За последние два дня он измучил ее. Аристидес делал вид, что дает ей возможность убежать только для того, чтобы снова преследовать ее, пока она не сдалась и уже не желала ничего, кроме того, чтобы броситься в расставленные им сети. И теперь он говорит ей, что ничего такого не было, и она предоставлена своей судьбе, какой бы та ни была.

Селена не могла пошевелиться. Он нависал над ней подобно злому великану, и она ждала, что он вот-вот разразится дьявольским смехом.

Но он всего лишь вздохнул:

— Ты была права, когда отказала мне. И когда сказала, что я сам не знаю, что делаю.

Ее сердце учащенно забилось. Но не от его слов, а от того выражения искренности и раскаяния, которое она прочла у него на лице.

Селена собралась с духом и спокойно ответила:

— Спасибо, что дал мне знать об этом. Хотя вряд ли ради этого стоило проделывать такой путь. Ты просто мог оставить все, как есть. Я ведь вчера ясно дала тебе понять, что между нами ничего не может быть.

Прежде чем из ее глаз хлынули слезы, Селена потянула дверь к себе с такой силой, что чуть не повредила себе пальцы на руках.

Но дверь наткнулась на какое-то препятствие. Его ладонь.

— Я не могу так просто это принять, — тихо сказал Аристидес.

Что хочет ее мучитель? Может, он заканчивает одну игру, чтобы начать другую?

— Я никогда ни от чего не отказываюсь, если до конца не уверен, что это не сработает. Я понял, что сделал вам обоим неприемлемое предложение, и поэтому я забираю его назад. Но я пришел, чтобы предложить кое-что другое. Тест на пригодность.

Селена в полуобморочном состоянии прислонилась к двери.

— Но зачем все это? Мы оба знаем, что ты… не годишься для роли отца и мужа.

Сарантос задумчиво посмотрел на нее:

— Ты снова права. Ни у тебя, ни у меня нет причин поверить, что это не так. Может быть, для вас с Алексом было бы лучше всего забыть о моем существовании. А может и нет. Я всего лишь хочу, чтобы у нас появился шанс узнать это наверняка. Ты считаешь, что я… не гожусь ни для каких личных взаимоотношений. Я прожил с таким же убеждением всю свою жизнь. И никогда у меня не появлялось причины, чтобы усомниться в этом. Но теперь такая причина есть. И даже две.

— Но ты ведь признал, что не годишься быть воскресным отцом и любовником.

— Я согласен, что биологическое отцовство не означает, что я автоматически могу стать отцом настоящим, воспитывать своего ребенка, проводить с ним время и так далее. И то, что я был твоим любовником две ночи, не значит, что я могу… быть кем-то большим для тебя. Но вдруг у меня получится. Вот что я хочу узнать.

Селена открыла рот от изумления:

— Но почему?

— Ну, тут все понятно.

— Только не для меня. Ты ведь никогда не стремился к каким-либо взаимоотношениям.

— Это было в прошлом. А мы говорим о настоящем. Мы с тобой никогда прежде не оказывались в подобной ситуации. Я считаю, что ради самих себя и ради Алекса мы должны разобраться, кем мы можем и кем не можем быть друг для друга.

— Но как это сделать? — пришла в замешательство Селена.

— Я хочу провести сегодняшний день с вами.

От этих слов она потеряла дар речи и потрясенно смотрела на него.

— Если я хочу испытать себя на… пригодность, мне нужно оказаться в нужных условиях, то есть провести обычный день с Алексом. Если у нас все получится, это может стать началом новых отношений.

Селена попятилась.

— Я не думаю, что это хорошая идея. И не спрашивай почему.

Аристидес вошел за ней внутрь помещения.

Селена вдруг поняла, что наконец она видит его в своем доме, в своем внутреннем мире, который она создала для себя и своего ребенка.

Ее воображение не раз рисовало картину их встречи.

Но реальность оказалась намного более ошеломляющей. А ведь он всего лишь переступил порог ее дома. И даже не прикоснулся к ней.

— Не думаю, что я прошу слишком многого.

Его нежный взгляд и тихий голос сводили Селену с ума. Она не могла собраться с мыслями и только качала головой.

— Ты ведь знаешь, если бы я обратился куда надо, чтобы отстоять свои права, мне было бы позволено куда большее.

— Ты угрожаешь мне? — вспылила Селена.

— Нет. Я просто хочу сказать, что у меня тоже есть права на Алекса.

Ее ноги подкашивались, она вспомнила ночные кошмары и бездонную пустоту, которая готова была ее поглотить.

— Но не на меня.

— Я ничего от вас двоих не требую. Я прошу это, как подарок. Один день. Селена, пожалуйста, не откажи мне.

Земля покачнулась у нее под ногами. Впервые за все время их знакомства он назвал ее по имени.

На его губах оно прозвучало как мольба, как заклинание.

Вдруг его глаза сузились, и он весь напрягся. Затем тихо добавил:

— Он проснулся.

Селена сперва не поняла, о чем он говорит, пока не услышала лепет своего малыша.

Аристидес снова посмотрел на нее, и время остановилось. Никогда она не видела его таким озадаченным, уязвимым, потрясенным. Ей показалось, что он переживал то чувство, которое она испытывала каждый раз, когда слышала голос своего ребенка. Ее сердце тут же таяло от нежности и любви.

Вдруг наверху все затихло, а потом раздался громкий вопль.

Селену охватила дикая паника, и она помчалась по ступенькам наверх. Она слышала, как захлопнулась входная дверь, и Аристидес бросился за ней вдогонку.

Селена ворвалась в детскую, где все утопало во мраке. Но она с закрытыми глазами могла найти дорогу к кроватке Алекса.

— Сокровище мое, я здесь.

Аристидес распахнул шторы, и в комнату хлынул поток весеннего солнечного света. Селена осмотрела Алекса и поняла, что ее малыш снова пытался выбраться из кроватки, а когда у него ничего не получилось, заревел от разочарования, но потом успокоился и возобновил попытку, как раз когда она вбежала в комнату.

Алекс зажмурился от резкого света, а потом улыбнулся ей своей милой улыбкой, от которой сладко сжималось сердце. Он протянул к ней свои ручки, обрадовавшись, что она пришла и достанет его из кроватки.

Селена подхватила его на руки, прижала крепко к своей груди и покрыла поцелуями его личико и золотистые волосики. Она ворковала с ним и нежно выговаривала ему за то, что он пытался улизнуть из кроватки. Он как котенок прижался лицом к ее груди и мурлыкал от удовольствия. Затем он замер, поднял голову, и его глаза округлились от удивления, когда он увидел Аристидеса.

Малыш заерзал у нее на руках и потянулся к Аристидесу, требуя взять его на руки. Селена никогда не видела, чтобы Алекс так тянулся к кому-нибудь. Даже когда приходили его родные дяди, которые были рядом с самого его рождения, ребенок шел к ним на руки только после того, как Селена подбадривала его, обнимала их и показывала, что они не представляют опасности и что она любит их.

Она думала, что в тот раз Алекс потянулся к Аристидесу просто случайно. Что его огорчила Элен, и ему хотелось удрать от нее к кому-нибудь, пусть даже абсолютно незнакомому человеку.

Но она ошибалась. Алекс так относился только к Аристидесу. Он хотел на руки к своему отцу.

У Селены закружилась голова. Может ли такое быть, что Алекс узнал Аристидеса, услышал зов крови?

Что до Аристидеса… Во время их первой встречи Селена наблюдала за выражением лица Сарантоса и могла сказать, что он выглядел очень взволнованным. Сейчас она просто впилась в него взглядом, пытаясь понять, что он чувствует. Он все еще волновался. Но это было какое-то другое чувство, похожее на трепет.

Аристидес повернулся к ней, спрашивая взглядом, можно ли ему взять на руки Алекса.

— Я никогда не держал ребенка.

— Даже своих братьев и сестер?

Он покачал головой:

— Да. И домашних животных у меня тоже не было.

— Он успокоился, теперь можно его взять. — Она ослабила объятия и отпустила свое сокровище, доверив его Аристидесу, который принял его дрожащими от волнения руками. Алекс тут же возмущенно закряхтел.

— Не нужно прижимать его так сильно, — улыбаясь, сказала Селена.

Аристидес кивнул и с осторожностью ослабил хватку, как будто боялся, что малыш выскользнет из его рук и упадет на пол. Алекс устроился поудобнее и принялся исследовать отца своими глазками и ручками, водя ими по лицу Аристидеса.

— Привет, Алекс, — сказал Аристидес и повернулся к Селене: — Мне представиться или ты сама сделаешь это? Все-таки ты хозяйка дома.

Она бы не сделала этого даже под дулом пистолета. Жестом Селена показала ему, чтобы он продолжал.

Аристидес тяжело вздохнул. Алекс пришел в восторг от того, как поднялась и опустилась могучая грудь его отца. Он засмеялся и захлопал ладошками, требуя повторения.

К большой радости малыша Аристидес еще несколько раз широко вздохнул и выдохнул, а потом положил свои ладони на ладошки Алекса:

— Может, это и весело. Но вряд ли наше… знакомство пройдет хорошо, если у меня будет кружиться голова.

Алекс замер, прислушиваясь к звучному голосу Аристидеса, глядя как загипнотизированный в его бездонные глаза. Селена была уверена, если бы он умел говорить, он бы сказал: «Да, сэр».

— Что ж, теперь, когда ты обратил на меня свое внимание, позволь мне представиться. Алекс, я твой папа.

Селена покачнулась и схватилась за кроватку. Она не надеялась, что когда-либо услышит эти слова из его уст. И она могла поклясться, что Алекс его понял. Иначе почему он запищал от радости?

— Твоя мама зовет меня Аристидес или Сарантос, — продолжил Аристидес. — Но мне хотелось бы, чтобы она называла меня Арисом, а ты называл меня папой. Как насчет того, чтобы попробовать это сегодня?

— Он еще не умеет говорить, — дрожащим голосом заметила Селена.

— Слишком рано? — растерянно спросил Аристидес.

Она недоверчиво посмотрела на него:

— Ты совсем ничего не знаешь о детях?

— Ничего, кроме того, что они пугливые, хрупкие, шумные и требуют постоянного внимания.

Селена тихо засмеялась:

— Это правда. Но они также настоящие сокровища и абсолютно заслуживают родительского самоотречения.

— Так думают не все, — мрачно ответил Аристидес.

О ком он сейчас подумал? О себе?

Селена повернулась к начавшему хныкать Алексу:

— Он хочет кушать. Он всегда просыпается голодным.

— Я тоже.

Селена задрожала. Она вспомнила, как он просыпался. Изголодавшийся. Он хотел ее, потом поесть. Потом опять ее…

Чтобы не выдать своих чувств, она подошла к Аристидесу и протянула руки, чтобы забрать Алекса. Но малыш еще теснее прижался к своему отцу.

— Ах ты, предатель, — улыбнулась Селена.

Аристидес звонко рассмеялся и проследовал за ней на кухню.

Жестом Селена указала Аристидесу на высокий стульчик, куда он усадил ребенка с такой осторожностью, с какой саперы обезвреживают взрывные устройства.

Аристидес выпрямился и с триумфом посмотрел на Селену.

— Раз уж он не хочет тебя отпускать, — насмешливо сказала она, — можешь приступить к остальным утренним процедурам.

— Ты хочешь, чтобы я покормил его? — ужаснулся Аристидес.

Селена едва сдержалась, чтобы не рассмеяться, увидев на его лице выражение абсолютной беспомощности.

— Час от часу не легче? Это и есть повседневная жизнь родителей.

Аристидес покачал головой. Его взгляд задержался на ее груди.

— Ты не кормишь его грудью?

Селена представила Аристидеса, склонившего голову к ее груди и ласкающего ее соски, и ее колени задрожали. Она усилием воли прогнала эти мысли и протянула ему тарелку с едой для Алекса.

— Ты думаешь, что для этого мне пришлось бы спускаться на кухню? А что до твоего вопроса, нет, я не кормлю его грудью. Он сам кушает. Ты не отвлекайся.

Аристидес зачерпнул ложечку пюре и протянул Алексу, который с удовольствием проглотил предложенную ему пищу.

— Он действительно проголодался.

— Он тебе кого-то напомнил? — улыбнулась Селена, сгорая от желания запустить пальцы в его шелковистые густые волосы.

Он повернулся к ней, и на его лице заиграла улыбка. Первая искренняя улыбка за все время их знакомства.

— Мы, Сарантосы, любим поесть.

— Алекс не Сарантос.

Селена тут же пожалела о своих словах, когда увидела, как помрачнело его лицо.

— Я говорю о биологии, — после паузы ответил Аристидес. — В остальном он ваш. Лувардис.

Селена задумалась, насколько сильным было его желание сделать Алекса Сарантосом. Он был «слишком» греком, чтобы не потребовать того, что принадлежало ему по праву.

В кухне воцарилась тишина. Алекс, казалось, и не заметил внезапно возникшего напряжения между своими родителями, так как слишком увлекся процессом поглощения вкусного пюре. Когда с завтраком было покончено, Селена жестом указала Аристидесу, чтобы он достал Алекса из стульчика, и направилась в гостиную, где их ждал второй этап повседневной реальности, которую он так жаждал увидеть и разделить с ней.

Они вошли в залитую солнцем гостиную, и Аристидес опустил малыша в манеж. Алекс сразу же занялся своими игрушками с такой же энергией, с которой его отец набрасывался на бизнес-проекты.

Ее кот Аполло породы турецкий ван выгнул спинку и, вместо того чтобы убежать при виде незнакомца, спрыгнул с дивана и вальяжно подошел к Аристидесу. Селена не могла поверить своим глазам, когда Аристидес позвал кота, и тот прыгнул к нему на руки.

Аристидес погладил кота и опустил его на землю.

— Алекс — это его полное имя? — спросил Сарантос, глядя на малыша.

— Его зовут Александрос.

Аристидес кивнул:

— Значит, ему девять месяцев.

— Десять. — Аристидес удивленно посмотрел на Селену. — По развитию. Я должна отсчитывать один месяц, пока ему не исполнится годик.

— Но ему должно быть девять месяцев, — нахмурился Аристидес.

— Не веришь, что он твой сын? — с вызовом спросила Селена.

— Уверен, что мой, — без колебаний ответил Аристидес. — Не просто потому, что я понял это, стоило мне только взглянуть на него, но потому, что тебе бы доставило удовольствие сказать мне, что он не мой.

— Такой поступок не принес бы мне никакого удовольствия. Я не мстительная. И почему я должна была переживать об этом? Мне в голову не приходило, что ты захочешь появиться в его жизни.

— Значит, ты родила его раньше срока. Почему?

— Почему у женщин случаются преждевременные роды? — наклонив голову, чтобы избежать его прямого взгляда, переспросила Селена.

— Я уверен, что по разным причинам. Что случилось с тобой?

— Предлежащая плацента, если тебе это о чем-то говорит.

Аристидес взглядом попросил ее объяснить, что она имела в виду.

— Плацента опустилась слишком низко и начала кровоточить. Неделю спустя у меня начались преждевременные роды.

— Это больно? А сами роды?

— Кровотечение было безболезненным. А роды были тяжелыми только последние пару часов. Схватки длились целый день.

— Мне следовало быть там, — мрачно заявил он. Снова повисла пауза. Потом уголки его губ тронула едва заметная улыбка. — Но я сейчас здесь.

Потом, когда она предложила ему позавтракать, он преподнес ей еще один сюрприз. Оказалось, что на кухне он был таким же непревзойденным, как и в спальне.

Когда они наполнили подносы едой и вернулись обратно в гостиную, Аристидес поинтересовался, как они проводят выходные.

Селена проглотила приготовленный им блинчик с копченой семгой и облизнулась:

— А ты?

Он пожал плечами:

— У меня нет выходных.

— То же самое было у меня, пока не появился Алекс.

— Ты работала во время беременности?

— Да.

— Ты плохо кушала, — поднял от своей тарелки глаза Аристидес. — Ты сейчас худее, чем раньше.

— Тебе не нравится?

Он восхищенно провел взглядом по ее телу:

— Только то, что ты не следишь за своим здоровьем.

Селена отвела глаза, пытаясь справиться с охватившим ее волнением:

— Было много забот и тревог, а с появлением Алекса их стало еще больше.

— Что же тебя тревожит? — участливо поинтересовался Аристидес.

— Все. Кажется, это и значит быть матерью.

— Расскажи мне.

Его простая и вместе с тем настойчивая просьба заставила ее осознать, как сильно ей хотелось поговорить об этом. Но рядом никого не было. А теперь он здесь.

— Я постоянно тревожусь о вещах, которые раньше никогда не приходили мне в голову или которые я привыкла считать чем-то незначительным. Да что там говорить, я придумываю эти тревоги, и каждая из них становится навязчивой идеей. Когда мне пришлось оставить Алекса, чтобы вернуться на работу, я изводила себя всевозможными сценариями событий. Если Элен не отвечала после первых двух звонков, я бросалась в машину и ехала домой. Первый раз, когда такое случилось, я как сумасшедшая вылетела с парковки, а потом, очутившись в пробке, бросила машину и помчалась сюда.

— Почему она не отвечала?

— Она купала Алекса. А потом не додумалась проверить телефон и не увидела пропущенные звонки. Она сказала, что теперь носит телефон с собой, даже когда принимает ванну у себя дома.

Аристидес улыбнулся:

— Я бы, наверное, поступил так же.

После этого их беседа стала более легкой и непринужденной. Селена подробно рассказала обо всем, что с ней случилось с того момента, когда она узнала о своей беременности. Аристидес с жадностью ловил каждое ее слово. И когда в разговоре случались паузы, они не были напряженными, но содержательными и располагающими к дальнейшей беседе.

Селена не могла поверить в происходящее. Она даже не подозревала, что общение с ним может быть таким приятным. И это только часть целой картины. То, что происходило между ним и Алексом, потрясло ее еще больше. Алекс занимался своими игрушками, явно счастливый из-за присутствия Аристидеса. Она удивлялась, каким чутким и бережным было отношение Аристидеса к своему сыну.

Часы пролетали незаметно. Теперь они вместе делали то, чем обычно занималась она одна. Аристидес привнес новизну в их повседневные занятия, превратив их в настоящее веселье: он поиграл с Алексом, поменял ему памперс, покормил его и уложил поспать.

Потом, к ее превеликому удовольствию, он приготовил вкусный обед. Когда проснулся Алекс, они покормили его и попили чаю.

За два часа до того, как Алекс должен был отправиться в свою кроватку, Аристидес внезапно поднялся и заявил, что ему необходимо ненадолго отлучиться. Увидев, что Аристидес собирается уйти, Алекс разревелся, но Аристидес успокоил его и заверил, что он скоро вернется.

Час спустя Селена подумала, что он больше не придет. Но тут в дверь позвонили.

Она бросилась открывать.

Селена боялась увидеть кого-нибудь другого, но это был Аристидес.

На этот раз у него в руках были цветы и две яркие коробки с подарками.

Заметно волнуясь, он вручил ей цветы и направился к Алексу, который на этот раз кинулся к нему с еще большим восторгом.

Аристидес присел возле него и открыл коробки, по ходу объясняя, что он ему принес. В одной коробке была развивающая книжка. Во второй была игрушка, сделанная из цветных пластиковых колечек.

Алекс тут же занялся книжкой. Аристидес показал Селене на вторую игрушку и объяснил:

— Это для растущих зубиков. Ее можно охлаждать.

Он все подметил. То, что Алекс заталкивал себе в рот все, что попадет ему под руку. Она сама это заметила и собиралась купить ему пару грызунков. И он принес ей именно тот сорт лилий, которые она обожала. Он заметил, что эти цветы были на посуде, на подносах и подставках.

Его подарки были недорогими, но… правильными.

Прошло некоторое время, и Алекс, который увлеченно играл у их ног, лег на бочок и тут же уснул.

— Он сейчас частенько так делает, — пояснила Селена, встретив встревоженный взгляд Аристидеса. — До этого восемь месяцев он не давал мне нормально выспаться.

— Очень мило с его стороны, — нежно пробормотал Аристидес. — Он требует достаточно внимания на протяжении дня.

Селена кивнула и поднялась. Она взяла Алекса на руки и отнесла в детскую.

Они вышли в коридор, и в шаге от ее спальни Аристидес остановился.

Чтобы унять волнение, Селена повернулась к нему и улыбнулась:

— Еще раз спасибо за подарки… Арис.

Его глаза загорелись, когда он услышал свое имя, слетевшее с ее губ.

— Не нужно было делать этого.

— Но я хотел. И я очень рад, что вам с Алексом все понравилось. — Прежде чем она успела что-либо сказать, он притянул ее к себе и нежно поцеловал. — Селена, это тебе спасибо за сегодняшний день.

Она прильнула к нему, желая забыться и раствориться в его объятиях. Она подумала, что он возьмет ее на руки, отнесет в спальню и положит конец ее мучениям, но он отстранился и выпустил ее из объятий.

— Думаю, это значит, что у меня есть право прийти сюда еще раз. — Аристидес направился к двери, но перед тем, как закрыть ее за собой, он повернулся и посмотрел на Селену. — До завтра, дорогая моя.