Эгоист

Глава 10

– Джек?

Морщусь и отвожу трубку в сторону. Громко. Больно. Будто Алан только что просверлил мне дыру в черепе. – Эй, Джек? Ты там?!

– Тише, – шепчу я одними губами. – Тише, господи боже.

Алан подавляет тяжелый вздох и молчит, собираясь с мыслями. Собственно, по моему заплетающемуся голосу понятно, что я не просыхаю уже который день, но напарнику нечему удивляться. Как только мы приземлились, на его вопрос, какие планы, я честно ответил, что собираюсь нажраться.

Сроки своего запоя я не уточнял. Все честно с моей стороны.

– Я не поднимусь в небо, – скриплю я, с трудом перекатываясь со спины на бок, и сажусь.

Вот это приход. Трава вчера явно была лишней.

– Это я уже понял, – вздыхает Алан. – Слушай, Джек. Ты бы завязывал. Мы нужны ему.

– Ты такой заботливый, Алан, я сейчас расплачусь.

– Джек. Завязывай.

– Зачем? – резко спрашиваю я. – Он четко сказал, следующий рейс через три месяца, разве нет? Все это время я могу с чистой совестью делать что угодно.

Интересно, мне хватит, чтобы забыть?

Должно хватить?

– Амани хороший клиент, Джек, и платит вовремя, остальное не наше дело, – продолжает Алан. – Я не хочу его потерять из-за твоего раздолбайства! Или гребаных принципов. Я хотел поговорить с тобой сразу после, но теперь вижу, что ты не собираешься останавливаться. Честное слово, не ожидал, что ты такой впечатлительный!

– Перевозить стволы мне нравилось куда больше, Алан.

Черт, я в дерьме, если открыто говорю о прошлых заказах.

– А ну прикуси язык, Джек!

Сглатываю. Во рту кисло и мерзко. И в этом виноваты не только трава и виски.

– А что я мог сделать?! – взрывается напарник. – У наших прежних клиентов на хвосте дядюшка Сэм! Если он напустил свою свору, то «зеленые» не отстанут! Я о нас с тобой думаю, поэтому и стал искать новые заказы. И вообще, тебе не кажется, Джек, что это двойные стандарты? Мы ведь тоже не эльфами у Санта-Клауса подрабатывали до этого, но тебя это никак не напрягало… Эй! Это что за звук?

Это меня выворачивает наизнанку, пока я стою на четвереньках возле кровати.

– Просто шлюха перебрала, – отвечаю я, вытирая губы и приваливаясь к кровати спиной.

– Ты же не спишь со шлюхами.

Черт.

– Люди меняются, – выдыхаю я.

Алан молчит какое-то время, позволяя мне прийти в себя.

– Слушай, тебе надо отвлечься, – тянет он. – Я затем и звоню.

– И что предложишь? Сходить на арт-терапию? Записаться к психологу?

– Побыть обычным человеком.

Ну да. Сейчас я мало похож на человека.

Закрываю глаза.

– Как же мне из деревянного мальчика стать обычным, фея-крестная? – цитирую я «Пиноккио».

– А вот так, дубина. Жене шейха периодически нужно летать в Дубай: магазины, шопинг и вся эта бабская хрень. Два дня там, потом обратно. Шейх предлагал мне, но, кажется, тебе это важнее.

– Но монстры не берут ванильные рейсы.

– Джек, – кривится Алан, – давай заканчивай с этим, серьезно. Не хочешь, полечу сам. А ты можешь бухать следующие три месяца до рейса, только сам знаешь, что ничем хорошим это не кончится..

– Я понял.

Нажимаю на «Отбой» и, стараясь не дышать, поднимаюсь. Ноги дрожат. Тело колотит в ознобе.

Допился.

По стеночке отправляюсь в душ, раздеваюсь и долго стою под струями воды. Меня еще тошнит, но уже нечем. Когда я ел в последний раз? Не помню.

Ничего не помню с того серого утра, как самолет приземлился на частном аэродроме шейха. Пульс бился где-то в горле. Голова раскалывалась от криков на незнакомом языке, они просачивались даже через надежно запертую дверь.

Через час на смену крикам пришло мычание. Потом всхлипы.

Всего три часа в воздухе, где-то над южной границей Туниса, в четко обозначенном квадрате, потому что иначе нельзя. Рядом Ливия. Возможно, это единственный выход из Преисподней – направить самолет на охраняемую ПВО границу другой страны, не имея разрешения и не отзываясь на позывные. И плевать, что на борту я буду не один. За такую компанию мне в аду даже спасибо скажут.

Да, возить пушки было лучше. Спокойнее. Тише. Автоматы не рыдали, пока их затаскивали на борт. Не умоляли их не трогать. И не смотрели затравлено в одну точку после приземления.

Может быть, Алан прав. Это двойные стандарты. И тот, и тот вариант оба дерьмо, и нельзя делать выбор между двумя красными пилюлями.

Я кое-как выбрался из душа. Мой новый номер, который нашел Алан, действительно куда лучше прошлого недоразумения. Пять звезд, халаты и люкс с двумя комнатами. Отель тоже принадлежит шейху. Кажется, он держит за яйца половину Туниса, что неудивительно.

После душа я не стал возвращаться в спальню, пусть там сначала уберут.

Опустился на диван в гостиной, ероша мокрые волосы. Нашел аспирин в своем чемодане и воду в мини-баре. Включил телевизор, чтобы фоном шел какой-то шум, потому что сна не было ни в одном глазу, а мысли в пустой черепной коробке теснились.

Уставился в телевизор. И через мгновение разом протрезвел.

Вскочил и сам же сел обратно, потянулся к пульту и сделал звук громче. Бесполезно. Новостной блок был на французском, но кое-какие слова сознание выцепило безошибочно.

«Труп девочки». «Юнисеф».

И ее фотография на весь экран.

Живая.

С улыбкой и надеждой в глазах.

На борту она была не такая, как по телевизору. Совсем-совсем не такая. Особенно по приземлению: с пустыми глазами выпотрошенной куклы.

Пустой желудок снова сжался, и я едва успел добежать до ванной. Минус одна таблетка аспирина. Интересно, как долго во мне продержится следующая?

Прополоскав рот, на трясущихся ногах, как циркач на ходулях, приковылял обратно. Рухнул на диван, морщась от громогласной скороговорки французского диктора. Хотел выключить, но студия сменилась репортажем – глава международной организации с каменным лицом отвечал на вопросы журналистов.

Камера в руках оператора метнулась вбок, выхватывая зрителей, и я окаменел с пультом в руках.

С воинствующим видом сжимая в руках бумаги, в первых рядах, среди представителей «Юнисеф», сидела она.

Элен Романова.