Эльф Мороз исполняет желания 2

Одержимость

— Думаю, проще показать, чем объяснить, — с тихим вздохом проговорил Керилдралас и поманил меня за собой. — Идём.

Он прошёл до конца коридора, открыл крайнюю дверь справа, вошёл в комнату и щёлкнул выключателем, после чего посторонился, пропуская меня внутрь.

Мы оказались в просторной спальне, и первое, что мне бросилось в глаза — огромная двуспальная кровать под лёгким струящимся балдахином из какой-то полупрозрачной ткани, напоминающей шифон. Возле окна, занавешенного плотными тяжёлыми шторами тёмно-синего, практически чёрного цвета с одной стороны стоял небольшой двустворчатый шифоньер из красного лакированного дерева, а с другой — письменный стол с аккуратными стопками каких-то бумаг, над которым висели книжные полки. И всё, больше никакой иной мебели в комнате не было. Зато все стены были занавешены многочисленными альбомными листами с карандашными набросками. Заинтересовавшись ими, я подошла чуть ближе и обомлела — на каждом рисунке было изображено моё лицо.

— У нас, эльфов, несколько сложные отношения с романтическими чувствами и любовным интересом, — с какой-то необъяснимой горечью проговорил Кирилл. — Для нас существует два вида любви: любовь-привязанность, которая встречается сплошь и рядом и на основе которой строится большинство наших браков, и любовь-одержимость, когда какой-то конкретный человек занимает все твои мысли и ты уже не представляешь своей жизни без него.

Я судорожно сглотнула и повернулась к Керилдраласу, с тревогой разглядывая его напряжённое лицо.

— Нам с братом обоим и повезло, и не повезло одновременно, — с болезненной усмешкой проговорил он. — В отличие от наших родителей, мы встретили ту единственную, которая запала не только в сердце, но и свела с ума.

— Звучит немного зловеще, — я попыталась за нервным смешком скрыть собственную растерянность.

— Так оно и есть, — кивнул Кирилл. — Нет ничего страшнее одержимого эльфа. Ведь у нас в запасе есть неограниченное количество времени, огромные финансовые возможности и магия. История не знает ни одного случая, чтобы эльф, полюбивший кого-то, не добился взаимности.

Я понятия не имела, как реагировать на это признание, поэтому предпочла сосредоточиться на рисунках, которые, надо отметить, были выполнены просто мастерски.

— Не знала, что ты умеешь рисовать, — заметила я, решив разбавить повисшую между нами тишину каким-нибудь безопасным разговором.

— Ты никогда и не спрашивала о моих увлечениях.

Я ощутила острый укол вины. Керилдралас прав. За этот год, что мы общались практически еженедельно, пусть и в присутствии его брата и моей сестры, я не задала ему ни одного личного вопроса.

— Ты разбил мне сердце, и я не хотела вновь подпускать тебя близко, — прозвучало, как жалкая попытка оправдаться.

— Знаю. И ни в чём тебя не виню. Я сам допустил ошибку в самом начале этих отношений. Но я, правда, стараюсь всё исправить.

Я ощущала себя совершенно потерянной. Соглашаясь провести с Кириллом эту неделю, я даже мысли не допускала о том, что это что-то большее, чем обычное развлечение заскучавшего эльфа. И даже его признание, что он зателя всё ради того, чтобы в конечном счёте завоевать меня и сделать своей жиной, особо не повлияло на моё мнение. И только собственное лицо, смотрящее на меня с сотни листов, венчающих стену его спальни, доказало искренность намерений Керилдраласа. И теперь мне стало по-настоящему страшно. Потому что одно дело играть в семью и кувыркаться в постели, весело проводя время, и совсем другое — строить настоящие, серьёзные отношения.

— Когда ты так долго молчишь, это пугает, — спустя пару минут сообщил Кирилл со смешком, в котором отчётливо слышалась нервозность. — Скажи хоть что-нибудь.

— Ты меня пугаешь, — разнообразия ради предельно честно ответила я. — На такое — я обвела руками листы на стене, — я точно не рассчитывала.

— Вот поэтому я и не хотел тебе это показывать.

— Надеялся сначала снова втереться в доверие, а потом огорошить новостью? — хмыкнула я.

— Рассчитывал влюбить тебя в себя, чтобы моё небольшое помешательство из пугающего превратилось в милое и романтичное.

Я фыркнула и продолжила изучать портреты. Какие-то образы Кирилл явно взял из головы, а некоторые рисовал по памяти: я узнавала причёски, одежду, украшения и макияж с каждой нашей встречи и внутренне изумлялась его вниманию к деталям.

— Я думала, ты тут от меня жену и детей прячешь, — насмешливо сообщила я, решив немного разрядить обстановку. — Теперь даже не знаю, мои предположения хуже или лучше реальности.

— В зависимости от того, появилось ли у тебя желание немедленно сбежать отсюда и никогда больше не возвращаться или нет, — Кирилл был необычайно серьёзен, что было ему совершенно несвойственно. И моё сердце внезапно наполнилось нежностью.

— Главное, что ты не хранишь дома расчленённые тела и не прячешь под кроватью ещё одну любовницу, — улыбнувшись, легкомысленно заявила я, решительно отогнав прочь все ненужные мысли, после чего уверенно подошла к своему эльфу и обвила руками его шею — его собственные руки тут же обняли меня за талию, притягивая ещё ближе к накаченному торсу. — Всё остальное я как-нибудь переживу.

В зелёных глазах тут же вспыхнул хорошо знакомый мне тёмный огонь, суливший массу приятных ощущений.

— То есть ты всё ещё настроена опробовать мою кровать на прочность? — чувственным шёпотом поинтересовался мой эльф, моментально переключившись на роль коварного соблазнителя.

— Ну, пожалуй, немного настроя я всё же потеряла, — кокетливо отозвалась я, оставив мимолётный поцелуй на волевом подбородке. — Но ты ведь поможешь мне его вернуть?