Еще один шанс

Глава 2

Очнувшись от воспоминаний, Полли остановила машину и принялась обдумывать сложившуюся ситуацию. Помнил ли ее Джеймс? Хранил ли в памяти ее робкое полупризнание или давно выбросил его из головы? Понимал ли, как она страдала, осознав, что ее отвергли?

Как бы то ни было, это теперь неважно, пришло в голову. Сейчас главное избежать с ним встречи, то есть уволиться или же сделать так, чтобы он меня не узнал…

Мысль напряженно заработала. В памяти снова всплыли советы Эстер. У Полли до сих пор была та же прическа — каштановые волосы она стригла до плеч и никогда не красила, а ее гардероб в основном состоял из свитеров и брюк. Она посмотрела в окно и, увидев, что остановилась как раз у салона красоты, мрачно усмехнулась.

— Теперь у меня в любом случае нет другого выхода.

Через несколько минут она села в парикмахерское кресло.

— Какие будут пожелания? — весело спросила мастер.

— Превратите меня в блондинку, рыжую или черную — все равно. И подстригите. Главное, чтобы было не узнать.

Улыбка сползла с губ парикмахера.

— В каком смысле?

— В буквальном. А потом мне хотелось бы проконсультироваться с визажистом. Пусть посоветует, что нужно делать, чтобы глаза, губы, в общем, все лицо видоизменилось.

Аккуратно выщипанные брови мастера сдвинулись к переносице, в глазах мелькнуло подозрение. Полли поняла, что ее пожелания прозвучали пугающе, и поспешила добавить:

— Только не подумайте, что я ограбила банк или зарезала ненавистного мужа, поэтому и собираюсь стать другой. Все гораздо невиннее: я очень не хотела бы, чтобы меня узнал один человек… из моей прошлой жизни, вот и решила… — Она с тяжким вздохом пожала плечами. Парикмахер изучающе заглянула ей в глаза и с пониманием кивнула.

Целый вечер Полли крутилась перед зеркалом, примеряя купленные узкие юбочки, жакеты, кофточки и высокие сапожки и пытаясь привыкнуть к мысли, что теперь она коротко стриженная блондинка с непривычно томным взглядом — такую шутку с ней сыграл умело подобранный макияж. Да, это она, та самая Полли Джефферсон, которая еще сегодня утром оставалась самой собой и не подозревала, что вот-вот задумает сбежать от целого мира.

Каждый раз, подходя к зеркалу и видя свое отражение, она вздрагивала, думая о том, что, хоть ее новая прическа и выглядит потрясающе, в своем прежнем облике ей было бы гораздо комфортнее.

— Ничего, скоро привыкну, — утешала она себя, стараясь не думать, что придется как-то объяснять окружающим произошедшие в ней перемены. — Только бы он меня не узнал, только бы не пришлось уволиться…

Первым ее увидел дворецкий Фрэнк — окинул беглым восторженным взглядом и почтительно шагнул в сторону, освобождая путь.

— Привет, Фрэнк, — стараясь вести себя непринужденно, произнесла Полли.

Дворецкий зажмурил глаза и покачал головой, словно увидел галлюцинацию и пытался от нее отделаться. Голос Полли он прекрасно знал, но перед ним была явно не она.

— Простите, я не совсем… — растерянно пробормотал он.

— Я всего лишь сменила имидж, Фрэнк, — сказала Полли, радуясь, что ее затея удалась, и досадуя, что вынуждена чувствовать себя не в своей тарелке.

— Полли! — изумленно воскликнул Фрэнк. — Ну и дела!

Полли подняла руку, предупреждая продолжение разговора, и вошла в вестибюль. Ночной дежурный Джеффри, уже приготовившийся уходить, посмотрел на часы, очевидно решив, что сменщица явится позднее обычного, и натянул на лицо улыбку:

— Чем могу быть полезен?

— Джеффри, это я. Пожалуйста, не удивляйся слишком бурно. — Полли прошла к комнате для персонала, а Джеффри проводил ее изумленным взглядом.

Бернард в этот день, как ни странно, опоздал всего на пять минут.

— Ну как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он, приблизившись к стойке. — Выздоровела? — Его взгляд скользнул вверх, на лицо Полли, и глаза округлились. — Ой, простите… Я принял вас…

— За Полли Джефферсон, — уже привыкнув к своей новой роли, спокойно договорила за него она. — Это я и есть.

— Ты?! — Бернард рассматривал ее так, словно видел впервые в жизни. — Что это с тобой?..

— Решила стать другой, — сосредоточенно изучая записки Джеффри, ответила Полли.

— Это пищевое отравление так на тебя подействовало? — все еще не веря собственным глазам, спросил Бернард. — Или?.. — Он резко замолчал, и Полли бросила на него быстрый пытливый взгляд. Сплетник что-то заподозрил. — Или ты так постаралась для этого нового парня? Ты ведь из-за него вчера сбежала, хоть и делаешь вид, будто вы не знакомы, так?

Следовало пресечь намеки сейчас же, проявить твердость. Прежняя Полли, добротой которой все пользовались, исчезла навсегда. Ее место заняла новая Полли — более категоричная, даже жесткая.

Окинув напарника строгим взглядом, она нахмурилась и резко произнесла:

— А тебе не кажется, что рабочий день уже начался? Какого черта ты тратишь время на пустую болтовню?

У Бернарда вытянулось лицо. Ни один человек во всем «Тауэре», за исключением Эндрю Гилленхола, его собственного дяди, не разговаривал с ним в таком тоне. Будто загипнотизированный, он послушно встал за стойку.

— В форму тебе лучше переодеваться здесь, — заметила Полли все тем же не терпящим возражений тоном, окинув неодобрительным взглядом брюки Бернарда. — Лиззи стирала бы ее, когда требуется, и отглаживала. Мы ведь лицо отеля.

Ошарашенный Бернард, хоть при любых других обстоятельствах непременно намекнул бы, что у него тут много привилегий, молча кивнул. Полли чуть не рассмеялась, но сумела сохранить строгий вид. В переменах оказались и свои преимущества, за что Джеймсу Тиммерману можно было даже сказать спасибо.

Джеймс Тиммерман. Сосредоточившись на том, как разевают рот знакомые, узнавая, что перед ними вчерашняя скромница Полли, она на какое-то время забыла о человеке, из-за которого теперь изображала из себя знойную красотку. И это давалось ей с большим трудом — у нее было такое ощущение, что она явилась на работу чуть ли не нагишом.

Бог с ними, с ощущениями, подумала она, злясь на себя и весь мир вокруг. Главное, не показывать, что мне безумно неловко. И каким-то образом узнать про Джеймса. Вдруг его все-таки не взяли?

Она искоса взглянула на Бернарда, сосредоточенно просматривавшего списки забронированных номеров. Следовало обращаться с ним в том же духе — жесткость явно действовала на него благотворно.

— А на этом парне ты, по-моему, сам зациклился. Только о нем и твердишь, готов все что угодно увязать с ним, даже расстройство желудка.

Бернард собрался было что-то сказать, но Полли поинтересовалась:

— Его приняли? — она спросила об этом так, будто продолжала начатую тему от нечего делать.

— Да, — сказал Бернард, теперь без тени насмешки. — Работать начнет с сегодняшнего дня.

Полли напряглась и вместе с тем порадовалась, что так вовремя приняла меры предосторожности.

— Сегодня приезжает герцогиня Саутерлендская, — напомнила она тем же тоном, делая вид, что уже забыла о помощнике управляющего. — Во второй половине дня. Надо напомнить Роуз, чтобы проконтролировала, как подготовят «люкс».

Бернард долго смотрел на нее, о чем-то размышляя. Потом не вполне уверенно, что совсем на него не походило, произнес:

— Ты сегодня совершенно другая… Выглядишь иначе и ведешь себя… Что-то произошло?

Полли взглянула на его недоуменную физиономию и против воли улыбнулась.

— Ничего особенного. Просто вчера, полдня промучившись расстройством желудка, я вдруг решила начать новую жизнь.

Бернард скривил губы, явно усомнившись в правдивости ее объяснения, но и не смея вступать в спор.

Роковая минута наступила без четверти девять. В вестибюле появился Джеймс Тиммерман, и, увидев его, Полли воспылала желанием снова сбежать. «Нет, — твердо сказала себе она, усмиряя волнение. — Я выдержу это испытание и больше не стану страдать».

Джеймс решительно прошел к стойке и протянул руку сначала Бернарду, потом Полли.

— Доброе утро, — с подкупающей доброжелательностью поздоровался он. — Я Джеймс Тиммерман, новый помощник главного управляющего. Будем работать вместе и, надеюсь, прекрасно поладим.

Бернард, явно очарованный приятной улыбкой Тиммермана, тоже улыбнулся и назвал свое имя. Полли лихорадочно размышляла о том, что, если впоследствии Джеймс узнает ее фамилию, он наверняка проведет параллель с кардиффскими знакомыми Джефферсонами и тогда, скорее всего, вспомнит ту Полли, чистую любовь которой недолго думая отверг.

— Поллиана, — выдала она, вспомнив героиню из рассказов Элионор Портер, с чьим именем в детстве нередко сравнивала свое.

Бернард вопросительно посмотрел на нее, но она сделала вид, что не замечает его удивления. Ее взгляд встретился с взглядом Джеймса.

Как же трудно и мучительно было смотреть в эти глаза! Каких неимоверных усилий стоило придать себе безучастный, даже скучающий вид!

— Очень приятно, — сказал Джеймс, быстро и, как показалось Полли, одобрительно взглянув на ее прическу. — Удачного трудового дня!

— Спасибо! — воскликнул Бернард. Полли лишь едва заметно кивнула.

Джеймс приподнял руку и пошел в сторону лифтов. Бернард проводил его долгим взглядом и, когда помощник управляющего скрылся из виду, оживленно заговорил:

— Ну и как он тебе? Правда, будто с картинки? Костюмчик идеально выглажен, рубашка в полосочку, запонки в манжетах! Сразу чувствуется школа «Дорчестера», а?

Полли, беря со стойки свежий выпуск «Таймс», чтобы унять мелкую дрожь в руках, лишь повела плечом.

— По-моему, в этом нет ничего удивительного. Этого и следовало ожидать.

— Неужели он тебе не понравился? — Бернард дернул ее за рукав.

— Почему же? — ничего не выражающим тоном отозвалась Полли, уткнувшись в газету. — Понравился. Симпатичный, ухоженный. Для работы в «Тауэре» в самый раз.

— Кстати, почему ты сказала, что тебя зовут Поллиана? — спросил Бернард, легонько толкая ее локтем в бок.

— Потому что это полная форма моего имени, — не моргнув глазом, солгала Полли.

— В первый раз слышу, — пробормотал совершенно сбитый с толку Бернард.

— Вы его видели? — К стойке со стороны лестницы подлетела горничная Кристин. Брюнетка с пышными формами, она больше всего увлекалась мужчинами. Связи персонала с постояльцами в гостинице строго запрещались, Кристин же умудрялась крутить многочисленные романы с клиентами так, что невозможно было что-либо доказать.

— Я и подумать не могла, что место толстяка Мартина займет такой раскрасавец! — Кристин сложила на груди руки и только сейчас заметила Полли. — Полли! Это ты?

На счастье Полли, не желавшей общаться с болтушкой горничной, в вестибюль как раз вошла группа приезжих, и у приемной стойки образовалась небольшая очередь. Часть клиентов еще суетилась у остановившегося перед отелем автобуса, разбирая багаж. Косметологи, сразу догадалась Полли. Заявка на размещение делегации, запланировавшей организовать в «Тауэре» конференцию, поступила неделю назад.

Кристин, откровенно рассматривая преобразившуюся Полли и явно намереваясь продолжить разговор, отступила на два шага в сторону. А она регистрировала косметологов и думала о том, что Кристин во что бы то ни стало попытается закрутить с Джеймсом интрижку. На душе от этого было нестерпимо тошно.

Ну и пусть, говорила себе она, стараясь успокоиться. Тебе до этого не должно быть никакого дела. Забудь, что помощник главного управляющего тот самый Джеймс, привыкни к мысли, что тебя этот тип не интересует.

Если бы все было так легко! Полли незаметно вздохнула и протянула ключ очередному участнику конференции.

Как только очередь рассеялась, Кристин вернулась на прежнее место.

— Выглядишь потрясающе, Полли! — Она немного наклонила голову и внимательнее рассмотрела администратора. — Только знаешь, я бы на твоем месте накрасилась чуть менее броско, по-моему, так было бы лучше. И стала бы не блондинкой, а рыженькой.

Полли сразу поняла, что в Кристин говорит желание убрать появившуюся так некстати конкурентку. Она мрачно усмехнулась про себя. Горничная испугалась, что и Полли положит на Тиммермана глаз. Если бы она только знала, что увлекаться им снова Полли хотела меньше всего на свете.

— Спасибо за совет, но я предпочту остаться такой. Я ведь не сама все это придумала — обратилась за помощью к профессионалам.

Кристин, плохо маскируя недовольство, кивнула.

— Кто-нибудь что-нибудь успел про него выяснить? — полюбопытствовала она. — Про этого, новенького?

Полли с каменным лицом уставилась в газету, хотя так до сих пор и не прочла ни единой строчки.

— Бернард? Ты у нас всегда все знаешь. — Кристин обворожительно улыбнулась Бернарду, готовая, казалось бы, на любые жертвы за сведения о помощнике управляющего.

Тот раздраженно поморщился:

— Если уж он так тебя заинтересовал — чего в общем-то и следовало ожидать, — иди и сама обо всем у него расспроси!

Кристин обиженно фыркнула:

— Какие все странные сегодня! Можно подумать, я спрашиваю о чем-то запретном!

Полли ее присутствие начинало выводить из себя. Посмотрев на часы, она окинула горничную возмущенным взглядом:

— На вашем этаже сегодня поселится герцогиня Саутерлендская.

Кристин вызывающе дернула плечиком:

— И что с того?

— А то, что номер и коридор должны быть к ее приезду буквально вылизаны.

— Ты что, вздумала мной покомандовать? — Кристин сверкнула голубыми глазами.

— Нет, просто напоминаю, — спокойно, но твердо сказала Полли. — Командовать будет твоя непосредственная начальница, с которой я непременно свяжусь, если ты сейчас же не примешься за дело.

На ланч администраторы ходили по очереди. Перерыв Бернарда обычно затягивался — он выпивал по несколько чашек кофе, а после обязательно ходил покурить. Поэтому Полли, чтобы не умереть от голода за стойкой, посещала обеденный зал, отведенный специально для персонала, первой, а потом безболезненно отпускала напарника. Сегодня у нее была другая задача — не столкнуться во время ланча с Джеймсом Тиммерманом и, чего доброго, не подавиться бутербродом. Увидеть, когда он пойдет в ресторан, возможности у Полли не было — лифты и лестница располагались в коридоре за углом. Оставалось положиться на интуицию, которая подсказывала, что не стоит менять давно заведенное правило.

Войдя в начале первого в небольшой, оформленный в бежево-коричневых тонах зал, она настороженно осмотрелась. В столь ранний час на ланч приходили лишь старший посыльный, заведующий отделом закупок и несколько человек из хозяйственной службы. Остальные являлись позднее, после часа. Так было и сегодня. Полли с облегчением вздохнула.

За бутербродами и кофе она с грустью раздумывала о том, что, хоть и преобразилась внешне, стала сварливой и раздражительной. Настоящей старой девой, от которой никому нет спасу.

— Еще кофейку? — послышался за ее спиной мелодичный голос Джино.

Полли повернула голову и, увидев сияющее добротой лицо итальянца, впервые за сегодняшний день по-настоящему улыбнулась:

— Да, пожалуйста.

— Ты стала просто красавицей. Хоть и всегда была привлекательной, — поспешно добавил Джино. — Если бы мне не рассказали, что ты теперь совсем другая, наверно, и не узнал бы.

Полли изумилась:

— Тебе рассказали?

Итальянец кивнул.

— Кто? — спросила Полли.

Джино почесал затылок:

— Я, пожалуй, и не припомню. Сегодня с самого утра вокруг только о тебе и новом управляющем и болтают.

Полли, как ни старалась оставаться невозмутимой, слегка покраснела. Замечательно. Только о тебе и новом управляющем!

— Видела его? — поинтересовался Джино. Он посмотрел в сторону входа, вдруг несколько смутился и, не дожидаясь ответа, поспешил на кухню.

Полли уже знала, кого сейчас увидит, но поворачивать голову не торопилась, внутренне моля бога, чтобы ее подозрения не подтвердились.

— А-а! Поллиана! — довольно громко, так, что его могли слышать все сидящие в зале, воскликнул вошедший. Старший посыльный и заведующий отделом закупок, услышав незнакомое имя, закрутили головами.

Полли схватила чашку, в которой кофе оставался лишь на донышке, вылила в рот самый осадок и лишь после этого повернулась на звук столь знакомого и любимого голоса. Будь с ним похолоднее, пусть не воображает, что все от него без ума, напомнила она себе.

— Да, мистер Тиммерман?

— Зовите меня Джеймс. — Его лицо осветилось дружелюбной улыбкой. — Можно к вам присесть?

Дело принимало опасный оборот. Полли требовалось время, чтобы привыкнуть к самой себе — она до сих пор чувствовала себя слишком неуютно и, разумеется, не была готова к тому, что будет сидеть напротив Джеймса за столиком.

— Конечно, садитесь, — весьма сухо ответила она. — Только я уже собралась уходить. — В эту минуту из кухни появился Джино с чашкой кофе, и Полли, вспомнив о нем, мысленно чертыхнулась.

Поставив чашку на столик, итальянец с широкой улыбкой повернулся к заместителю управляющего:

— Мистер Тиммерман, желаете чего-нибудь посущественнее или просто кофе с бутербродами?

Джеймс просиял.

— Вы уже знаете, как меня зовут?

Джино вскинул руки:

— А как же! Коллектив у нас дружный — о появлении нового человека, тем более на столь ответственном посту, все, естественно, уже прослышали.

Джеймс кивнул. Полли старалась не смотреть на него, но не могла не восхищаться им, за что и кляла себя. Тиммерману было достоверно известно, насколько добрым он может быть с подчиненными и где та грань, переступать которую ни в коем случае не следует.

— Бутербродов и кофе будет вполне достаточно, — произнес он.

— Как прикажете! — Джино тотчас удалился, и Джеймс перевел взгляд на Полли. Та готова была провалиться сквозь землю, но сидела, расправив плечи, и старалась выглядеть спокойной.

— Давно вы здесь работаете? — спросил Джеймс, осторожно, но с любопытством разглядывая собеседницу.

— Давно, — вполне учтиво, но не предполагающим дальнейших объяснений тоном, ответила Полли.

Джеймс улыбнулся уголком губ:

— Вы всегда такая строгая?

Вовсе нет, с болью в сердце подумала Полли. Вслух же произнесла:

— А разве не такой должна быть администратор гостиницы?

— По-моему, не совсем, — сказал Джеймс. — Администратор гостиницы должна быть приветливой и услужливой.

— С клиентами, — довольно резко уточнила Полли, о чем тут же пожалела. Производить впечатление дерзкой и грубой тоже не следовало, иначе можно было в один момент лишиться работы.

— Верно, с клиентами, — подтвердил Джеймс.

Полли сдержанно улыбнулась и впервые за все это время посмотрела ему в глаза.

— Это я умею, можете не сомневаться, мистер Тиммерман.

Выражение его лица немного изменилось. Полли показалось, она увидела в его глазах еле уловимую тень узнавания, и ей стало страшно. В следующее мгновение все прошло. Джеймс посерьезнел.

— Впрочем, вы правы. На том лучшие отели и держатся: никаких вольностей в поведении служащих, только профессионализм и доброжелательность в обращении с клиентами. — Он вздохнул и улыбнулся: — А звать меня все же попрошу Джеймсом. Это ни к чему никого не обяжет.

Кофе был горячий, и пить его приходилось маленькими глоточками. Через несколько минут Джино принес ланч и Джеймсу, и тот, кивнув в знак благодарности, тоже поднес к губам чашечку.

Когда-то я безумно мечтала об этих губах, подумала Полли и потупила взгляд. Не надо об этом. А то покраснеешь как помидор и выдашь себя с потрохами. Глупые мечты остались в прошлом. Пора привыкнуть, что чудес в жизни не бывает…

— Мне нравится ваша прическа, — неожиданно произнес Джеймс.

Полли чуть не захлебнулась очередным глотком кофе. Как бы старательно она ни убеждала себя в том, что прежний Джеймс и любовь к нему затерялись в прошлом, услышать из его уст комплимент было опьяняюще приятно.

— Женщины с короткими волосами обычно решительные и независимые, — добавил Джеймс. — Мне такие по душе.

Полли вдруг охватило желание сознаться, что еще вчера у нее была совсем другая прическа, и она в жизни не подстриглась бы, если бы не его внезапное появление. Но ей удалось справиться с внезапным порывом.

Джеймс, очевидно поняв по ее виду, что его слова не пришлись ей по душе, примирительно поднял руки:

— Расточать вам комплименты мне не к лицу, согласен. Поговорим о делах.

Он снова стал серьезным — таким, каким прежде Полли его не знала. За несколько лет в нем произошли перемены: на лбу появились неглубокие морщинки, которые, впрочем, только красили его, Джеймс раздался в плечах, его лицо стало мужественнее, а во взгляде теперь светилась едва уловимая тоска.

Какое мне дело до его плеч? — в который раз обозлившись на саму себя, подумала Полли. Пусть ими любуется Кристин и все, кому не лень. Я сыта его обаянием по горло и не желаю снова с ним связываться! Она сделала очередной глоток кофе.

— Мне сообщили, сегодня во второй половине дня в «Тауэр» пожалует герцогиня Саутерлендская, — продолжил Джеймс. — Она здесь частая гостья?

— Приезжает пару раз в год, останавливается по давно заведенной традиции у нас. И все поднимает вверх дном.

Джеймс сдвинул брови.

— В каком смысле?

— Как бы хорошо мы ее ни приняли, она все равно находит, к чему придраться, — пояснила Полли. — Устраивает громкие скандалы, чудит, но живет только в «Тауэре», никуда не переезжает.

Джеймс с пониманием кивнул.

— Ясно. Я, пожалуй, сам проверю, как подготовят ее номер. Уверен, свежий взгляд в этом деле не помешает.

Полли кивнула, хотя и знала, что начальница горничных, проработавшая в отеле почти двадцать лет, и без дополнительной проверки все сделает, как полагается. Допив кофе, она поставила пустую чашку на стол и задумалась, как бы повел себя Тиммерман, если бы узнал, что они давно знакомы. Удивился? Или вообще не вспомнил бы ее?

Услышав смех Джеймса, она подняла на него глаза и увидела то самое выражение лукавства, которое так затронуло ее душу при первой встрече.

— В чем дело? — спросила она, совсем забыв, что надо казаться неприступной и строгой.

Джеймс кивнул на ее чашку:

— Когда я пришел, вы сказали, что торопитесь. Но никуда не уходите, даже допив вторую порцию кофе. Смею надеяться, это из-за того, что я оказался не столь уж никчёмным сотрапезником.

Полли покраснела и, не зная, что сказать, поднялась со стула.

— Всего хорошего.

— Как только появится герцогиня, сразу сообщите мне! — крикнул Джеймс, и, хотя Полли уже направилась к выходу, по его голосу она поняла, что Тиммерман улыбается.