Если любишь...

5

Кэтлин не удалось уговорить Макса оставить Фрэнки с ней, а самому съездить в магазин за покупками. И Макс отправил ее одну, приведя в качестве аргумента то, что у них нет специальной люльки, чтобы перевозить ребенка в машине. А посему не стоит лишний раз подвергать Фрэнки опасности... И добавил многозначительно, что это будет нарушением закона.

По дороге Кэтлин наведалась в дом, где жила Лидия. Управляющий сообщил, что квартирантка уехала в отпуск, и это была хорошая новость, поскольку подразумевалось, что Лидия вернется. Однако управляющий не знал, куда она уехала.

Теперь Кэтлин направлялась к себе домой, чтобы взять кое-какие вещи. Она надеялась, что Макс не нарушит условий их соглашения, пустит ее снова в дом, где ей придется прожить до окончания срока пари. Купив памперсы и детское питание, Кэтлин злорадно подумала, что к моменту ее возвращения Макс наверняка будет лезть на стенку от отчаяния, не зная, что делать с ребенком.

А с другой стороны, ей даже понравилось, что она поехала одна, поскольку эта поездка дала возможность поговорить с сотрудниками супермаркета. Представившись адвокатом Лидии, Кэтлин выяснила, что ее клиентка позавчера уволилась, но ни с кем не поделилась планами на будущее.

Кэтлин решила, что у нее масса преимуществ перед Купером. Опыт и знание — та же сила. А она хорошо знала, как обращаться с детьми, потому что до открытия собственной конторы нянчила детей соседки. Она станет так хорошо ухаживать за Фрэнки, что тот будет расплываться в улыбке при виде ее.

Дома Кэтлин быстро переоделась в джинсы и футболку, собрала небольшую сумку, но уже на пороге остановилась и задумалась: что же она делает? Серьезно задумалась. Макс Купер совершенно чужой человек, а она собирается прожить у него три дня. Три дня и три ночи. Широкие плечи, голубые глаза и искреннее сочувствие брошенному ребенку — все же слабые аргументы в его пользу. Сейчас, когда настал момент возвращаться в дом Макса, у Кэтлин возникло такое чувство, что она играет роль в учебном фильме для женщин о том, как вести себя в экстремальных ситуациях. А за кадром звучит голос диктора: «Ни при каких обстоятельствах не поступайте так, как собирается поступить Кэтлин Седдрик».

Требовалась какая-то гарантия безопасности. Оружия Кэтлин боялась как черт ладана, а все эти учебные фильмы с приемами самообороны для женщин... Ну что она, с ее субтильностью, может противопоставить мощи Купера, если дело дойдет до драки за Фрэнки? Нет, ей требуется настоящая защита.

Ей нужна ее тетушка Аделайн.

Было уже около половины одиннадцатого, когда Кэтлин свернула на улицу, на которой стоял дом Купера. Прежде чем уехать из своей квартиры, Кэтлин позвонила тетушке Аделайн и сообщила, что проведет выходные в доме незнакомого мужчины, живущего по такому-то адресу. Теперь Кэтлин не сомневалась, что тетушка моментально придет на помощь.

Кэтлин ласково улыбнулась при воспоминании об Аделайн Мелвилл, которой родители отдали ее на воспитание. Жизнь с тетушкой протекала довольно бурно, и Кэтлин приходилось мириться с причудами родственницы.

Она снова улыбнулась, поворачивая на подъездную дорожку и следуя по ней в открытый подземный гараж. Машины Аделайн еще не было возле дома Купера, но Кэтлин знала, что тетушка непременно явится, хоть и дала клятвенное обещание не волноваться раньше времени. Тетушка никогда не подводила Кэтлин... в отличие от почти всех других людей, встречавшихся ей в жизни.

Отогнав мрачные мысли, Кэтлин выбралась из машины и закинула на плечо ремешок сумочки, в которую сунула пособие по уходу за детьми. Это был ее страховочный вариант. Не следует полагаться только на память и интуицию, когда дело касается человеческого существа, особенно еще не умеющего говорить.

Забрав два из трех пакетов с покупками, Кэтлин направилась к парадной двери, потому что вход через кухню был закрыт, а звонить она поостереглась из-за боязни разбудить малыша. На пороге гостиной Кэтлин остановилась.

Макс сидел на диване, прижимая к себе Фрэнки, его щека покоилась на головке младенца. У Кэтлин перехватило дыхание. Похоже, Купера по-настоящему заботит судьба ребенка. Она еще какое-то время постояла, не в силах пошевелиться, но затем убедила себя не придавать слишком большого значения тому, что видит. Макс просто играет в новую игрушку, вот и все. Подобные умильные сценки не изменят ее решения, она докажет, что ребенку лучше с ней, а потом увезет его из дома Купера.

И еще, сказала себе Кэтлин, пока я здесь, мне не стоит думать о Купере как о мужчине. Иначе я могу вспомнить, что я в конце концов женщина, у которой тоже имеются желания.

— Я вернулась, — громким шепотом сообщила Кэтлин на тот случай, если Фрэнки спит.

Но он не спал. Кэтлин увидела, как он вскинул ручонки, словно подумал, что женский голос принадлежит его матери. Несколько секунд малыш смотрел на нее, а потом всхлипнул.

Макс что-то замурлыкал в ухо Фрэнки, чтобы отвлечь его. А кроме того, для Макса это был хороший шанс не показать облегчения, вызванного возвращением Кэтлин. Но не оттого что она была желанным гостем и радовала его глаз, а оттого что она принесла детское питание.

Во всяком случае, именно такое объяснение дал себе Макс.

— Вы все принесли? — с плохо скрываемым нетерпением спросил он.

— Все, что включила в свой список.

Макс улыбнулся, а Кэтлин постаралась сохранить на лице невозмутимое выражение.

— Мне кажется, у него режутся зубки, — предположил Макс. — Вы об этом не подумали?

— Я купила стандартный набор, — ответила Кэтлин, будто и впрямь точно знала, что требуется ребенку.

На самом деле она просто бродила по отделу для самых маленьких и клала в тележку то, что казалось ей нужным, то есть всего понемногу. А потом заглянула в руководство по уходу за детьми и выяснила, что шестимесячным младенцам рекомендуется давать детскую овсяную кашу и фруктовые пюре, но можно начинать приучать их к консервам, содержащим мясо. Поэтому Кэтлин набрала разных коробок и банок с детским питанием.

— Давайте-ка приготовим малышу что-нибудь поесть, — предложила Кэтлин. — Фрэнки, должно быть, проголодался.

— Да, конечно.

Макс понес ребенка в дальний конец гостиной, где была дверь в сверкающую чистотой и оснащенную современной бытовой техникой кухню. По просьбе Кэтлин Макс отпер дверь на улицу, и Кэтлин принесла из машины третий пакет с покупками. Сумку со своими вещами она пока оставила в багажнике. Сначала надо покормить Фрэнки, а потом уже они с Максом договорятся, кто где будет спать. Вернувшись в кухню, Кэтлин принялась выкладывать покупки и, тайком бросив взгляд на Макса, подумала: интересно, он спит обнаженным или нет?

Успокойся, Кэтлин, одернула она себя и, покраснев, распаковала магнит для дверцы холодильника в виде соски-пустышки. Прикрепив его, Кэтлин решила, что позже составит расписание кормления и подсунет его под магнит.

У Макса возникло ощущение, будто в его дом вторглись захватчики. Он с удивлением разглядывал магнит на дверце своего холодильника. Если бы он увидел нечто подобное раньше, то вообще не придал бы этому значения. Макс понятия не имел, зачем Кэтлин понадобился магнит, но у него появился вопрос:

— А обычным магнитом вы не могли воспользоваться?

— Таким, какой нам показывали на уроках физики? — Желая подразнить Макса, потому что он выглядел очень серьезным, Кэтлин пожала плечами, состроила гримасу и покачала головой.

— Ну, наверное... — неуверенно промямлил Макс.

— А чем вам этот не нравится?

— Он такой... — Не найдя нужных слов, Макс пожал плечами.

— Изысканный? — Кэтлин улыбнулась. — Не беспокойтесь, мистер Купер, тяга к красивому не заразна. Через пару дней мы с Фрэнки уедем отсюда и все красивые вещи заберем с собой.

— Фрэнки уедет отсюда только в том случае, если вы выиграете пари, — напомнил он. — А кстати, кто будет судьей в нашем споре?

— Я думала об этом. Каждый раз, когда кто-то из нас предложит сделать что-то нужное для Фрэнки, он будет получать за это очко. У кого наберется больше очков, тот и выиграл. В случае равенства очков признаем ничью и будем считать, что Фрэнки любит нас обоих. — Кэтлин улыбнулась. — Но не волнуйтесь, такого не произойдет. — Она достала соску и протянула Максу.

— Это точно, такого не произойдет. — Очень осторожно Макс распаковал соску и положил ее в холодильник.

— Зачем вы это сделали? — поинтересовалась Кэтлин.

— Обычный здравый смысл. Холод притупляет боль. — Макс вскинул густые темные брови. — Очко в мою пользу.

Кэтлин покачала головой.

— Перед тем, как дать ребенку в рот какой-то предмет, его следует вымыть. По очку каждому из нас.

Держа Фрэнки на руках, Макс достал соску их холодильника и направился к раковине.

— Послушайте, Макс, Фрэнки надо дать бутылочку со смесью, а я не могу этого сделать, пока вы возитесь у раковины. Почему бы вам не положить его в корзину или не позволить мне подержать его?

— Да, конечно, — ехидно отозвался Макс, — а вы схватите его и убежите, да?

— Да не стану я убегать с ребенком! Обещаю. Поверьте мне.

— Я никому не верю, — сообщил Макс и, держа Фрэнки левой рукой, правой открыл горячую воду и подставил соску под струю.

— Но хоть немного вы мне все же верите, иначе меня бы здесь не было.

— Вы здесь именно потому, что я вам не верю, — признался Макс, не глядя на Кэтлин.

Ему не хотелось видеть реакцию на его оскорбительные слова. И не хотел он знать, что она думает, не хотел замечать, что она переоделась, когда ездила домой, что в футболке и в джинсах она выглядит почти так же сексуально, как в короткой юбке и в блузке с глубоким вырезом, которые были на ней в момент их знакомства. Все это чертовски смущало Макса, он вообще предпочел бы сделать вид, что Кэтлин здесь нет, но... не мог.

Кэтлин сдержала слово, вернулась, одна, без полиции и социальных работников, но теперь ему придется демонстрировать все свое умение обращаться с ребенком. А кроме того, делать что-то, когда одна рука занята, оказалось гораздо сложнее, чем Макс предполагал. Он вздохнул.

— Ладно, согласен. Можете подержать его.

— Хорошо, что судей обычно легче убедить, чем вас, иначе я не выиграла бы ни одного дела.

Забрав у Макса разнервничавшегося мальчика, Кэтлин принялась баюкать его. Фрэнки сразу прильнул к ней, будто они были давно знакомы, и прижался головкой к груди Кэтлин, под которой радостно билось ее сердце.

Пока Макс мыл соску и разбирал извлеченные из пакетов вещи, он краешком глаза наблюдал за адвокатшей — как бы она не бросилась к двери вместе с Фрэнки. Однако Кэтлин стояла на месте, баюкала ребенка, а на лице ее появилось какое-то странное выражение. Макс едва не спросил, что с ней, но внутренний голос посоветовал не делать этого, не показывать, что он интересуется хоть чем-то, связанным с ней.

После того как Макс уложил Фрэнки в корзину — этакий компромисс, чтобы никто из них полностью не владел ребенком, — Кэтлин вновь превратилась в деловитую леди. Она начертила таблицу, в которую предполагалось заносить заработанные обоими очки, и сунула ее под магнит на холодильнике. Затем набрала в раковину горячей воды и тщательно вымыла новые бутылочки.

— Как же получилось, что вы до сих пор не женаты? — спросила она.

Макс в этот момент открывал баночку с детским питанием, но вопрос Кэтлин будто превратил его в глыбу льда.

— Это вовсе не ваше дело, — промолвил Макс, придя в себя. — Однако, так и быть, отвечу: я слишком занят осуществлением своей мечты, чтобы думать о женитьбе. Нет, жена и дети — это не для меня.

— Вы вообще не собираетесь заводить семью?

Как только эти слова слетели с языка, Кэтлин поморщилась. И в самом деле, с какой стати она расспрашивает его? Он ведь ей вовсе не интересен.

— Не собираюсь, — спокойно подтвердил Макс.

— Но мне кажется, что прожить всю жизнь одному — настоящая мука.

— Ничего, к одиночеству привыкаешь.

— А вот я никогда не привыкну.

Кэтлин не решалась повернуться и взглянуть в глаза Максу, чтобы проверить, отражается ли в них та же беспечность, какая звучала в его голосе. Этот человек оставался для нее загадкой. Он старался помочь людям, посещающим его семинары, но в то же время не желал иметь семью.

— Так что же это за мечта, за которой вы охотитесь? — спросила Кэтлин.

— У меня две мечты. — Зачерпнув ложкой яблочное пюре, Макс сунул ее в ротик Фрэнки. — Отремонтировать этот дом и достичь полного контроля над своей жизнью.

— Что ж, желаю удачи. Но, поверьте мне, никто и никогда не сможет установить полный контроль над своей жизнью. Всегда вмешиваются какие-то внешние факторы, желания других людей, друзья, семья, о которой заботишься... — Голос Кэтлин дрогнул, когда она заметила появившееся на лице собеседника болезненное выражение. — Макс, именно поэтому вы не хотите иметь жену и детей? Потому что они будут мешать вам делать то, что хочется?

Он внимательно посмотрел на Кэтлин.

— По-моему, пора давать Фрэнки бутылочку.

— Нет проблем.

Кэтлин поняла, что Макс перевел разговор со своей персоны на мальчика явно для того, чтобы их отношения оставались поверхностными. Ее это вполне устраивало.

В этот момент раздался звонок в дверь, и Кэтлин вспомнила, что забыла кое-что сказать Максу.

— Гм, мистер Купер...

Он передал ее ребенка.

— Умойте его, ладно? Это может быть только Лидия, осознавшая свою ошибку.

— Не думаю...

— Либо это она, — бурчал Макс, направляясь в прихожую, — либо мне подбросили еще одного ребенка.

Еще одного?!

— Сколько же у вас знакомых матерей-одиночек?! — крикнула Кэтлин ему вслед.

Макс, торопливо шагавший к двери, подумал: очень хорошо, что Лидия вернулась. Он просто не представлял, как просуществовал бы с Кэтлин под одной крышей до вечера понедельника. Отношения у них не ладились, да еще раздражали ее вопросы... а с другой стороны, она так нравилась ему, что он не мог рассуждать здраво. Макс всегда верил, что ничего в его жизни не случалось без причины, однако ума не мог приложить, почему его жизненный путь пересекся с жизненным путем Кэтлин...

— Лидия, слава Богу, что ты вернулась! — воскликнул Макс, распахивая дверь.

Однако его взору предстала незнакомая пожилая леди с волосами, спадавшими на плечи, одетая в цветастое голубое шелковое платье. Черты ее лица показались Максу смутно знакомыми, хотя он был твердо уверен, что никогда не встречал эту даму.

Внезапно он понял, а скорее просто ощутил, что Кэтлин стоит за его спиной. Чуть повернув голову, Макс убедился в своей правоте. Держа на руках Фрэнки, Кэтлин улыбалась незнакомке.

— О, бедное дитя! — воскликнула дама. — Я чуть с ума не сошла! Я немедленно заберу тебя отсюда.

Нахмурившись и испугавшись, что она может схватить ребенка, Макс закрыл своим телом Кэтлин и Фрэнки, чтобы защитить малыша. Еще одна женщина решила заявить свои права на ребенка? Многовато для одного вечера.

— Послушайте, леди, не знаю, кем вы себя вообразили, — решительно начал Макс, когда незнакомка шагнула на него, — и с чего вдруг я стал таким популярным, но в дом вы не войдете и уж точно — не заберете Фрэнки...

— Все в порядке, тетя Аделайн. Не пугайся, мистер Купер не такой страшный, каким хочет казаться.

Наградив презрительным взглядом, Аделайн обошла хозяина дома, направилась прямо к Кэтлин и попыталась обнять ее, но мешал ребенок, которого Кэтлин держала на руках.

— Моя маленькая, милое дитя, как же ты меня напугала! Как ты могла поехать к мужчине, которого едва знаешь?

— Да запросто, — ответил за Кэтлин Макс, с облегчением осознавший, что обращение «дитя» относится к Кэтлин, а не к Фрэнки. — Ваша племянница просто появилась у моей двери и заявила, что будет здесь жить. Ну, я и приютил ее. Правда, она забыла прихватить с собой корзину и пеленки, но все это было у Фрэнки, так что она, наверное, рассчитывала, что он с ней поделится.

— Мистер Купер, если вы намерены развлекаться, то наймите себе шута, ладно? — предложила Кэтлин и укоризненно покачала головой. — Тетя Аделайн, это Макс Купер. Макс, это Аделайн Мелвилл.

Аделайн прижала ладони к груди, игнорируя церемонию представления. Пожилая леди была более энергичной по сравнению с Кэтлин, но все же Макс уловил между женщинами определенное сходство.

— Дорогая, что же вы не предупредили меня о том, что мы ожидаем гостя? — с издевкой поинтересовался Макс у Кэтлин.

— Я собиралась предупредить. — Щеки Кэтлин порозовели, она искренне смутилась. Ведь это его дом, и Макс имеет полное право выказывать неудовольствие. — Но наш разговор как-то ушел в сторону...

В сторону детей и семьи, мысленно закончил Макс и устремил на Кэтлин пристальный взгляд. В его жизнь, в жизнь мужчины, не желавшего иметь ни детей, ни семьи, внезапно ворвалось так много людей, что он теперь не знал, что с ними делать. Фрэнки, Лидия, Кэтлин, а теперь еще и тетушка Аделайн. И Максу это не нравилось. К сожалению, он не видел иного выхода избавиться от них, кроме как отдать подкидыша Кэтлин и позволить им уехать.

Но он не мог этого сделать. Не мог бросить Фрэнки. Слишком свежи были воспоминания о том, как он, маленький мальчик, остался совершенно один. А с другой стороны, нравится ему это или нет, но за короткий срок он даже успел как-то привыкнуть ко всем этим людям. Оглядев всех троих, Макс остановил взгляд на тетушке Аделайн.

— Предполагаю, вы тоже намерены переехать ко мне, — сухо бросил он.

— Ни в коем случае! — Аделайн резко повернулась к племяннице. — Кэтлин, после разговора с тобой у меня до сих пор сердце кровью обливается. Какую глупость ты совершила, приехав к этому мужчине! Он может оказаться кем угодно. Он может быть многоженцем! Он...

— Эй, минутку... — запротестовал Макс, но тетушке ответила Кэтлин, словно его здесь и не было.

— Да ни за что, тетя Аделайн! У Макса совсем другие мечты, он вообще охотник за мечтами. И слишком занят этим, чтобы иметь хотя бы одну жену, не говоря уж о двух или о трех.

— Значит, он не соблазнитель доверчивых женщин? — В голосе Аделайн прозвучало легкое разочарование.

Макс нахально усмехнулся и вызывающе заявил:

— Конечно, я соблазнитель. Женщины толпятся в очереди ко мне.

— Макс! — простонала Кэтлин. — Не надо обнадеживать тетю.

— Но это моя работа, — с усмешкой возразил он. Ситуация начала казаться ему чертовски забавной... даже абсурдной, в голову ударило безрассудство. — Если я не вселю в нее надежду, то кто это сделает? Я зарабатываю на жизнь, помогая людям осуществлять их мечты, помните? И, если ваша тетушка мечтает о встрече с соблазнителем доверчивых женщин, могу ли я возражать? С удовольствием сыграю эту роль, если она желает.

В глазах Кэтлин заплясали озорные искорки, Макс был готов поклясться, что ей ужасно хочется расхохотаться. Но затем на ее лице снова появилось серьезное выражение.

— Он шутит, тетя. Моему целомудрию ничто не угрожает, — заверила Кэтлин, однако Макс отметил про себя, что в ее голосе не прозвучало твердой уверенности. — Скажите ей, Макс.

— Разумеется, шучу. Целомудрие вашей племянницы в безопасности.

— Тогда я должна спросить... — обратилась Аделайн к Кэтлин, — если ему не нужна жена, да и вообще никто не нужен, для чего ты тратишь на него время?

— Из-за Фрэнки! — одновременно воскликнули Кэтлин и Макс, а Макс еще и указал пальцем на ребенка, которого Кэтлин держала на руках.

— О нет! — Аделайн схватилась за сердце. — Ты хочешь сказать, что у тебя ребенок... от него? — Она уставилась на Макса, ее глаза стали круглыми от изумления. — Господи, зачем вы сделали это?

— А что я такого плохого сделал? — поинтересовался Макс.

— Я уверена, что вы ее не так поняли, — попыталась разрядить обстановку Кэтлин, уголки ее губ поползли вверх в некоем подобии улыбки.

Но Аделайн не унималась.

— Кэтлин, я не замечала, чтобы ты поправилась хоть на грамм. И потом, ребенок не похож ни на одного из вас!

— Она всегда такая? — спросил Макс у Кэтлин, не обращая внимания на Аделайн.

Кэтлин робко улыбнулась.

— Обычно она еще забавнее.

У Макса создалось впечатление, что после долгих лет одиночества он попал в какой-то фантастический мир, где женщины одна за другой будут появляться у его двери, пока он в конце концов с воплями не сбежит из собственного дома.

Он внимательно разглядывал Кэтлин, пока она объясняла своей тетушке, что это не их ребенок. Черт побери, а может, этот фантастический мир и не так уж плох, если все женщины, которые станут появляться в моем доме, будут похожи на Кэтлин? — подумал Макс.

— Дитя мое, тогда чей это ребенок? — спросила Аделайн. — Боюсь, я ничего не поняла из твоего рассказа.

— Это сын одной моей клиентки. Она подбросила Фрэнки к дверям дома Макса, а мне прислала письмо с просьбой позаботиться о ребенке. — Далее Кэтлин торопливо поведала о всех событиях этого вечера, в том числе и о заключенном пари.

— И ты считаешь, что будешь ему лучшей матерью?

— Родительницей, — быстро поправил Макс. Обе женщины и Фрэнки повернули головы и посмотрели на него. — Лучшей родительницей!

— Да, разумеется, — согласилась Аделайн. — Вы симпатичный мужчина, мистер Купер. — Макс смутился, а Кэтлин и тетушка улыбнулись. — Но моя племянница не может оставаться здесь одна. Очень хорошо, что в этом доме найдется место и для ее старой тетушки.

Кэтлин понимала, что в присутствии Аделайн будет чувствовать себя спокойнее. Но почему? Потому что не доверяет Максу или потому что не доверяет себе?

— Макс, как вы на это посмотрите? — спросила она.

— Да пусть остается! Почему бы и нет? — Все происходящее казалось Максу настоящим безумием, так что его уже не волновал еще один гость.

— Вот и прекрасно. — Аделайн стремительно направилась к машине, бросив через плечо: — Я принесу свои вещи.

Все еще не веря в то, что все это происходит с ним, Макс повернулся к Кэтлин. Она смотрела вслед тетушке, и ее карие глаза светились нежностью.

— Иногда я просто не могу поверить, что я ее родственница, — проронила она.

Вы стоите друг друга, подумал Макс и полюбопытствовал:

— Она что, привезла с собой багаж?

— Я позвонила ей и предупредила, где буду находиться в ближайшие три дня. — Теперь карие глаза Кэтлин внимательно изучали Макса. — Очень мило с вашей стороны, что вы позволили ей остаться.

— Я решил, что в присутствии компаньонки буду чувствовать себя безопаснее.

— Опасаетесь за свое целомудрие? — насмешливо осведомилась Кэтлин.

— Ага.

Макс снова улыбнулся той обаятельной, завораживающей улыбкой, которая обеспечивала ему успех во время проведения семинаров. В его глазах Кэтлин прочла неподдельный интерес и ощутила какой-то внутренний толчок, означавший, что у нее тоже просыпается интерес к этому мужчине.

Им предстояло провести несколько дней вдвоем, словно супружеской паре. И если Макс, похоже, не нуждался ни в ком близком, то Кэтлин желала этого. Но она была совершенно не согласна с теми методами, которыми Макс вселял надежду в сердца людей, не заботясь при этом о последствиях. Она бы не пережила, если бы ее еще раз бросил муж, поэтому и не хотела рисковать. Кроме того, у нее не хватало времени на клиентов, нуждавшихся в ее услугах, так где уж тут найти время на общение с мужчинами!

Поэтому, решила Кэтлин, последующие три дня мне придется игнорировать тот факт, что Макс Купер весьма привлекателен. Присутствие Аделайн поможет мне в этом, а потом мы заберем Фрэнки и уедем.

— Ваша тетушка случайно не актриса? — поинтересовался Макс.

— Слава Богу, нет, хотя порой, согласна, она бывает несколько экстравагантной.

— Я все слышу! — заявила вернувшаяся Аделайн. Она опустила на пол небольшую дорожную сумку и улыбнулась, глядя на дремлющего ребенка. — Актерство уже в прошлом, — продолжила она, понизив голос. — Теперь я хочу быть певицей, это — как вы там говорили? — моя фантазия, призвание, моя...

— Мечта? — подсказал Макс, бросив на Кэтлин насмешливый взгляд.

— Боже мой, — прошептала Кэтлин, устремив взгляд к Небесам. — Два мечтателя в одном доме...

Губы Аделайн, накрашенные красной помадой, расплылись в улыбке.

— Итак, сэр, где я буду спать?

Макс бросил взгляд на ее скромные пожитки, затем посмотрел на Кэтлин.

— Наверху есть свободная спальня. Вы можете спать там вместе, или одной из вас придется довольствоваться диваном в гостиной.

— Прекрасно. — Аделайн кивнула, подхватила свою сумку и направилась к лестнице. — Ох, Кэтлин! — Она вернулась. — Чуть не забыла. Я захватила две ночные рубашки на тот случай, если ты не заедешь домой и не возьмешь, в чем спать.

— Нет, я заезжала, — Кэтлин заметила, как в глазах Макса появился живой интерес при упоминании о ночных рубашках, — и взяла кое-что.

Она не собиралась расхаживать по дому малознакомого мужчины в ночной рубашке или в пижаме. Это могло сделать ситуацию слишком интимной.

— Я знаю, в чем ты спишь — в футболке и в шортах. Нет! — Аделайн опустила свою сумку на ковер и открыла ее. — Нет, нет и нет. Ты плохо выспишься, если будешь спать в лифчике... Вот, взгляни-ка на это! — Она с торжествующим видом протянула Кэтлин черное неглиже.

Неглиже было почти прозрачным. Кэтлин почувствовала, как у нее запылали щеки, и, стараясь не смотреть на Макса, решительно отказалась:

— Нет, я не могу носить это в чужом доме.

— О, прошу вас, меня можете не стесняться, — вмешался Макс. — Я не пристаю к незнакомым женщинам.

Любуясь изящным предметом дамского туалета, он подумал: а носит ли Кэтлин такие вещи у себя дома, когда одна? Воображение услужливо нарисовало ему картину: стройное гибкое тело Кэтлин, прикрытое прозрачным шелком, а его ладони...

— Макс, выкиньте эти мысли из головы. — Тон Кэтлин не оставлял сомнений: он никогда не увидит ее в неглиже. — И можете распрощаться со своей мечтой прямо сейчас.

Макс выставил перед собой ладони, как бы защищаясь, но продолжал разглядывать неглиже.

— Но, Кэтлин, дорогая... — начала было Аделайн.

— Нет! — еще решительнее заявила Кэтлин, поскольку тетушка продолжала держать белье в руках, надеясь, что племянница передумает. Хуже того — и Макс уже с интересом поглядывал на нее. — Забудьте, что видели это, — велела она Максу.

Макс и Аделайн одновременно разочарованно вздохнули, и тетушка, слава Богу, убрала неглиже в сумку. Когда она наконец удалилась, Макс с усмешкой обратился к Кэтлин:

— Какая хорошая женщина. Вам непременно следует ее слушаться.

— И не мечтайте. — Кэтлин покосилась на мирно спящего на ее руках ребенка.

— Как вам быстро удалось его убаюкать, — невольно восхитился Макс.

— Просто надо знать, как это делается, — прошептала она. — Поскольку он уснул у меня на руках, то и спать, разумеется, будет в моей постели.

— Нет. Ни в коем случае.

— Но, по-моему, вы умеете только языком болтать.

— Не только, — с усмешкой возразил Макс.

У Кэтлин вырвался стон отчаяния.

— Фрэнки может что-нибудь понадобится посреди ночи, а я сомневаюсь, что вы проснетесь, — упорствовала она.

— С чего это вы взяли?

— Вы будете слишком заняты своими мечтами... ведь единственное, что вы умеете, это строить воздушные замки, не так ли? — Карие глаза Кэтлин победно сверкали.

На этот раз стон отчаяния вырвался у Макса, и Кэтлин улыбнулась.

— Ваша беда, Макс, заключается в том, что вы не умеете находить компромиссы.

— А вы умеете?

— Да, умею. Ради блага Фрэнки я пошла на компромисс, согласившись на пари, однако вы продолжаете настаивать на том, чтобы все было по-вашему.

— Ошибаетесь, — уверенно возразил Макс. — Если бы все было по-моему, то сейчас мы с Фрэнки были бы в доме одни.

— О, а я все же надеялась, что мы с вами поладим. — Кэтлин постаралась не показать, что обиделась.

Темные глаза Макса сузились.

— На кровати в свободной комнате вы вполне уместитесь со своей тетушкой. А Фрэнки останется со мной.

Кэтлин пожалела, что не осталась сегодня ночевать в своей конторе. Однако, посмотрев на Фрэнки, она решила, что сама судьба привела ее сюда, чтобы помочь ребенку.

— Да вы его раздавите.

— У меня очень широкая кровать. И очень мягкая. — От обжигающей, сексуальной улыбки Макса, сопровождавшей его ответ, у Кэтлин перехватило дыхание и ёкнуло сердце.

— Отлично, — пробормотала она, — тогда нам с Фрэнки будет очень удобно на вашей кровати.

— Мы будем спать на ней втроем? — оживился Макс.

— Вы будете спать на диване.

— Но в моей спальне нет дивана.

— Я все сказала. — С ребенком на руках Кэтлин направилась к лестнице.

— Эй, так не пойдет! — возмутился Макс, идя за ней по пятам.

— Послушайте, в девяти случаях из десяти закон на стороне владельца, а в данный момент Фрэнки у меня. Поэтому вам придется смириться.

Кэтлин принялась открывать двери, пока не нашла спальню хозяина. Направившись прямо к кровати, которая и впрямь оказалась просторной, она осторожно уложила Фрэнки на середину и принялась обкладывать его подушками, чтобы он не скатился.

Макс, скрестив руки на груди, от порога наблюдал за ее манипуляциями и удивлялся, почему позволяет этой женщине нарушать установленные им правила. Поразмышляв немного, он вспомнил. Да, конечно, он позволил ей командовать, чтобы она не разозлилась и не обратилась к властям. Не захотел, чтобы эта особа отняла у него Фрэнки и сдала в приют.

Заметив озабоченное выражение на лице Макса, Кэтлин едва сдержалась, чтобы не улыбнуться. Оказывается, мистер Купер боится ее даже больше, чем она его. Настолько, что позволил занять свою кровать.

Окончательно устроив Фрэнки, Кэтлин повернулась к Максу.

— Уже поздно.

«Убирайся!» — перевел он.

— А что будет, если тетушка Аделайн узнает, что вы спите в моей комнате?

— Уверена, она и глазом не моргнет, если узнает об этом... в том случае, если вы будете спать в другом месте.

Чувствуя себя необычайно усталым, Макс сдался.

— Ладно, я переночую в гостиной на диване. Но если вы попытаетесь улизнуть, я услышу.

Облегченный вздох Кэтлин заставил Макса нахмуриться. Ее явно утомило его общество, как впрочем, и его — общество этой женщины. Макс решил, что это хорошо, все идет так, как он хочет. Кэтлин Седдрик чертовски надоедлива, и чем быстрее он выставит ее из своего дома, тем лучше.

— Спасибо, — искренне поблагодарила его Кэтлин за то, что он в конце концов смирился и не стал буянить. — Не расстраивайтесь, вы не прогадали. Фрэнки, вероятно, будет просыпаться ночью, а в гостиной вы сможете хорошо отдохнуть. — Она пристально посмотрела на Макса. — Обещаю, что не сбегу с ребенком. А свое слово я никогда не нарушаю.

Макс, хотя и не доверял людям, связанным с государственной системой, почему-то поверил, что утром найдет Кэтлин в своем доме. А может, эта женщина уже начинает мне нравиться? — предположил он, забирая из ванной принадлежности, которые могли ему понадобиться.

Ну, если только слегка.