Этюды в алых тонах (СИ)

Глава 3

В тех краях, где прошло мое детство, таких как я, дразнят куика — тыква — робкий, запуганный человек. Я всегда избегал драк, искал уединения, самым любимым занятием было включить плеер и слушать музыку. Самые знаменитые гитаристы открывали для меня будоражащий душу мир фламенко.

Плеер я украл, я бы и гитару украл, но в нашем деревенском магазине ее не было, а попросить отца купить такую дорогую вещь я не мог.

Я просто плакал, когда смелый Гонсалес, соседский мальчишка, стал учеником Пабло, нашего местного музыканта, так у меня впервые зашевелилась тыковка, где-то рядом с сердцем.

Казалось, протяни руку, и сорви ее, и произойдет чудо: отец доверит тебе отвезти лошадь к кузнецу, или мальчишки позовут тебя играть в футбол.

Я стеснялся собственных снов, где играл на сцене огромного зала с оркестром.

Что бы стало со мной в таком жестоком мире, не знаю, но чудеса случаются, однажды в День поминовения всех святых, бродя по кладбищу и деля между могилками букетики бумажных цветов, я нашел гитару, самую настоящую.

Я принес ее домой, а потом с ужасом ждал, что мертвец придет за ней и заберет мою душу.

Поэтому утром я побежал в церковь к падре Антонию.

— Падре, я люблю музыку больше отца с матерью, я знаю это грех, отпустите мне его.

— Иди с миром, ведь ты пришел к Богу, и он принял твое покаяние.

— А гитара?

— Оставь себе, это вдова Консуэло, оставила ее на могиле мужа, все жаловалась, что слышит, как он играет по — ночам.

Так я получил благословение от отца Антония и от матери церкви.

Потом мы уехали в Сан-Себастьян. Здесь мне стало казаться, что тыковка, моя осталась в Португалии, я стал брать уроки фламенко у лучшего музыканта города, и он меня хвалил, а потом я встретил Кармелиту.

Она всегда была своенравна и горяча, словно танец, который она исполняла. Я сидел под платаном и учил очень сложный аккорд, когда она спрыгнула с дерева, прямо передо мной.

И пусть она улыбалась снисходительно, и подшучивала надо мной, что я буду учиться еще лет двадцать, но это был ангел во плоти.

Черные гладкие волосы, черный бархатный ободок с алой розой, лукавый взгляд из-под длинных ресниц, белые шорты и золотистая кожа. Она всегда останется для меня той пятнадцатилетней девочкой.

Мы будем уезжать в близлежащие городки, я не брал от нее денег, подаренных ей дедом или матерью.

Она будет танцевать для туристов, а я играть на гитаре. Мадонна, как она будет танцевать: словно разжигая в поле костер, сначала робко, еле заметное пламя, потом все выше и ярче, и уже фейерверком искр, которые попадают в самое сердце, рождая в нем любовь.

Правда она очень быстро уставала, и когда потом мы шли с ней, к автобусной остановке, взявшись за руки, рука ее была холодна, даже в самый жаркий день.