Ферма Гринфингерс

Глава девятая

Утром миссис Брэй принесла Сьюзан чай и сообщила новость:

– Мистер Деннис уехал с большим скандалом. Так всегда. Он терпеть не может эти поездки.

– Может, им лучше ездить по очереди? – заметила Сьюзан.

– Уверена, так оно и было, пока не появилась миссис Турлс. – Миссис Брэй ухмыльнулась. – Ее появление пес изменило.

Сьюзан хотела спросить о причине, но она промолчала. Даже ребенку было ясно: если вы нашли что-то ценное, надо хранить его как зеницу ока. Всегда найдется много охотников украсть драгоценность. Особенно, подумала Сьюзан, таких азартных, как Деннис…

Но ведь Андреа сейчас не было здесь. Почему же Питер поспешил избавиться от брата? Она вспомнила слова Денниса: «Ты боишься подпускать меня к своему гарему…» Это воспоминание заставило ее покраснеть.

Тут же всплыло памяти и то, как взбесили Питера эти слова.

Сьюзан знала – Питер все видит и понимает. Он прекрасно понял, что происходит между Деннисом и него. Это видели все. Но они ничего и не скрывали.

Вот и реакция Питера – разлучить их, пока все не зашло слишком далеко.

Сьюзан почувствовала злость: какое право имеет Питер решать за них? Его не касается то, что происходит в их душах.

Когда днем Кэтлин попросила ее отнести Питеру почту, требовавшую срочного ответа, Сьюзан согласилась с большой неохотой. Она была рада помочь Кэтлин, но совсем не стремилась увидеть Питера.

Она нашла его в мастерской. Сьюзан знала, как Питер гордится ею. Многие годы, сначала его отец, потом он сам, собирали инструменты. Чего только здесь не было: серпы, косы, лопаты, какие-то пилы, молотки, щипцы. О названии многих предметов и их предназначении Сьюзан даже и не догадывалась.

Войдя в мастерскую, Сьюзан сразу протянула Питеру письма:

– Кэти считает, что это – срочно.

– Спасибо.

Сьюзан молча повернулась и шагнула к двери. Но ее остановили:

– Это для вас, – он протянул ей конверт.

Она сразу поняла, от кого послание. Там же, при нем, она независимо вскрыла конверт и прочитала письмо.

«… Ты еще не забыла несносного мальчишку? Мой любимый братец снова послал меня в поездку. На этот раз в Центральную Австралию, в пустыню. Надеюсь, ты не забудешь меня до нашей встречи.

Передай привет Кэти. Я забыл попрощаться с ней. Вообще все забыл. Странное чувство.

Очень люблю тебя, надеюсь, взаимно.

Всегда твой Деннис».

Она с улыбкой сложила письмо и заметила, как холодно Питер смотрел на нее.

– Мисс Ройден!

– Да, мистер Турлс?

– Вы положили письмо в нагрудный карман. На вашем месте я не стал бы этого делать. Видите ли, письма моего брата не стоит носить у сердца.

– Это мое дело, – тихо ответила Сьюзан.

– К несчастью, и мое тоже. Деннис – человек несерьезный. Я знаю, что говорю. Да, он умеет любить, и страстно любить, но, увы, не долго. Увлечение следует за увлечением. Так происходит постоянно. В один прекрасный момент ветер подует в другую сторону, и вам может быть больно.

– Вы хотите сказать, – произнесла она, глядя с негодованием, – вы предвидели это, и…

– Вы правильно поняли.

– Но что вам за дело до…

– Вы уже это говорили.

– Все равно, я не понимаю вашей заинтересованности.

– Буду откровенен: вы просто не подходите Деннису, у вас нет с ним ничего общего. Хотя он об этом еще не догадывается. Но в следующем письме вы будете для него уже лишь воспоминанием.

– Это отвратительно.

– Зато правда. Я всегда честен, не так ли?

Сьюзан сдержалась и промолчала.

– Я разговаривал с миссис Одли.

– Линн…

– Она хочет, чтобы вы пожили у нее немного.

Я согласился.

– По какому праву вы решаете за меня!

– Вы не поедете?

– Поеду, но…

– Тогда собирайтесь. Миссис Брэй неделю здесь не будет. И я намерен соблюсти все приличия в отношении вас и миссис Турлс.

– Как это любезно!

– Это не любезно, это – правильно. Я люблю, чтобы все делалось по правилам.

– Но не любите, когда поправляют вас? – спросила она, в упор глядя на него.

Он удивленно приподнял брови:

– Вы хотите поправить меня?

– Хочу. Я поеду к Линн, но не на неделю. Я уеду навсегда. И больше сюда не вернусь.

Молчание. Питер не сводил с нее зеленых глаз.

– Разрешите кое-что напомнить вам? – наконец произнес он.

– Напомнить?

– Один пункт нашего контракта, который вы подписали. Или вы остаетесь здесь еще на шесть месяцев, или платите мне неустойку в размере вашего шестимесячного жалованья, чтобы компенсировать мне неудобство, вызванное поиском человека, который заменит вас. Эта неустойка пойдет на оплату вашего преемника.

– Я подписала такое? – ошеломленно выпалила Сьюзан.

Она вспомнила бланк контракта, вспомнила, как ставила свою подпись, вспомнила, что собиралась прочитать контракт, но не стала этого делать.

– Я не знала.

– Заметно.

– Но вы же не будете настаивать!

– С чего вы взяли? Буду.

– Но у меня нет таких денег!

– И что, мисс Ройден?

– Я должна остаться.

– Это, – спокойно произнес он, – я и пытаюсь вам объяснить.

Сьюзан умоляюще взглянула на него:

– Но почему именно я нужна вам? Зачем, мистер Турлс?

– Я ценю вас.

– Кроме меня есть множество достойных.

– Мне пришлось бы объяснять их обязанности с самого начала, а это отнимает столько времени и сил. Вы, может быть, и не замечаете, но вы здесь уже вполне освоились. Не сразу, конечно, но все требует терпения и времени. Вы почти готовы, – он усмехнулся, – к тяжелым испытаниям.

– Кажется, я ненавижу вас.

– Это неплохо. Терпеть не могу равнодушия. А сейчас, если вы соберетесь, я отвезу вас к миссис Одли. Мне кажется, она будет очень рада повидаться со своей подругой.

Гостя у Линн, Сьюзан решила воспользоваться возможностью и побывать в Черифилде, чтобы проведать Андреа.

Она нашла ее сильно изменившейся. Андреа стала какой-то нерешительной, рассеянной и, как поняла Сьюзан, сама не могла разобраться в тех изменениях, которые замечала за собой.

– Что случилось, Андреа? – озадаченно спрашивала Сьюзан.

Это была совсем не та Андреа, которую она знала прежде.

– Ничего, абсолютно ничего. И рассказать-то толком нечего, – она невесело рассмеялась. – О, Сьюзан, тебе не кажется, что я была просто дурочкой раньше?

– Ты была сама собой. Просто Андреа.

– А кто такая Андреа? Чем она лучше других?

– Милая, твое самобичевание меня просто обескураживает. Что происходит в твоей красивой рыжей головке? Еще интереснее, в связи с чем возникают такие мысли?

Андреа пожала плечами:

– Да ничего не произошло. Дело не в этом. Просто Роберт и его матушка очень милые и хорошие люди. Их поведение, образ мыслей сами собой заставляют задумываться. Знаешь, я не припомню, чтобы я раньше так много размышляла.

– О чем же ты думаешь?

– Так… Вообще. Обо всем. Я даже не понимала всей ответственности, когда выходила замуж за Роджера, представляешь? Я просто должна подумать, выходя замуж ко второй раз… Если, конечно, будет этот второй раз.

– Ты сомневаешься?

– И очень сильно. Нельзя заставить человека жениться. Согласна? Пусть люди любят тебя, но это не обязательно кончается свадьбой. Даже если о тебе заботятся и тому подобное, это абсолютно не означает, что тебя принимают всерьез и готовы обручиться с тобой.

Сьюзан не сводила с Андреа удивленных глаз. Она была уверена в том, что Питер очень привязан к Андреа, но не могла понять, есть ли ответное чувство у Андреа. Но, очевидно, что в настоящее время она думает только об одном человеке – о себе. У Сьюзан даже не возникло и мысли о том, что Андреа, говоря о заботе и внимании к своей персоне, имеет в виду не Питера. Ей даже и в голову не пришло, что кто-то еще мог заботиться об этой сумасбродке…

Мама доктора, миссис Хилари, могла бы кое-что рассказать ей. Ее старые, мудрые глаза многое приметили за эти две недели. Она хорошо поняла Андреа, и, хотя она видела все ее недостатки, девушка ей нравилась. Она знала, что и сыну, Роберту, тоже нравится Андреа, возможно, больше, чем нравится. Но миссис Хилари надеялась, что Андреа не может увлечься ее сыном так быстро. Ведь для Андреа нужно время, чтобы полюбить. Ей надо вначале разобраться в себе самой, а миссис Хилари была уверена, что Андреа еще никогда по-настоящему не понимала себя.

Миссис Хилари могла бы не беспокоиться о своем сыне. Роберт Хилари был практичным человеком. Хотя он уже сильно привязался к этой красивой девушке, которая фактически свалилась на них, как снег на голову, он все же сохранял здравый смысл. Он знал – она не готова. Она была еще девочкой, несмотря на тот факт, что успела выйти замуж и остаться вдовой. До тех пор, пока Андреа не будет готова, он ничем не выдаст свое чувство к ней.

– Когда ты приедешь домой, Андреа? – спросила Сьюзан.

– Домой… Смешно, но я не думаю об этом. Не знаю. У мамы Роберта есть сестра в Квинсленде. Ее зовут Джанет, и она пригласила меня погостить на некоторое время. Роберт считает, что это будет полезно мне. Как ты думаешь, Питер одобрил бы мою поездку?

– Это имеет значение? Я хочу сказать, это повлияет на твое решение?

– Трудно сказать. Я хотела бы, чтобы он согласился, и к тому же, у меня нет денег.

– А… А доктор тоже поедет?

– Нет-нет!

Сьюзан задумчиво кивнула:

– В таком случае он может согласиться.

Питер согласился, но после того, как позвонил Линн и переговорил со Сьюзан.

Он сказал, что Андреа пригласили в Квинсленд, и Сьюзан ни словом не обмолвилась, что уже знает об этом.

– Думаете, стоит разрешить ей?

Она чувствовала себя польщенной, так как раньше он никогда с ней не советовался. Помолчав, она ответила:

– Вы не можете запретить ей без всякого объяснения.

– Я думаю, вы правы. Кроме того, я чувствую доверие к доктору Хилари, он вполне серьезный молодой человек, поэтому, когда он позвонил, я почти решил…

– Да?

– Я должен объяснить вам кое-что, но не могу этого сделать по телефону.

Сьюзан молчала, думая о том, каким дураком оказался Питер. Наверняка он знал, что Сьюзан давно догадалась о его чувствах к Андреа. Это же так очевидно. Мысль о том, что Роберт Хилари может занять его место, видимо, поразила Питера. Он, наверное, понял, что тактика выжидания, которой он придерживался после смерти Роджера, оказалась не в его интересах. Вокруг было столько мужчин, подобных Роберту. Надежных мужчин…

Он также, видимо, понял, что узники не могут любить своих тюремщиков. Это позволило получить Андреа разрешение уехать. Наверное, он решил смягчиться и изменить свое поведение по отношению к Андреа. Тогда и девушка изменится. Когда Андреа вернется, Питер все уладит с ней, они поженятся, и Сьюзан будет свободна.

Она удивилась своему спокойствию при мысли об отъезде из «Гринфингерса», ведь это значит расставание с Деннисом.

Прошла неделя, оказавшаяся очень напряженной. Сьюзан пришлось очень много всего передумать за это время. Голова ее работала, как никогда прежде. Сьюзан было стыдно, но она честно призналась себе, что нисколько не скучает по Деннису. Она не могла даже как следует вспомнить его лицо. Сьюзан почувствовала, что он для нее совсем ничего не значит. И она спросила себя, любила ли она его когда-нибудь. Ей было одиноко среди людей, может, поэтому? Где-то в глубине души она знала, что это не так. Она любила его когда-то, или, пожалуй, любила в нем что-то. Но ей не хотелось об этом думать. Все чересчур сложно – проще забыть. Обидно только, что Питер оказался прав. Он сказал: «Все это быстро кончится».

Единственное, чего она опасалась, так это чувства самого Денниса. Но второе письмо, пришедшее от него, рассеяло все опасения. Как Питер и предсказывал, Деннис уже все забыл. Письмо было интересным, веселым, полным самонадеянных, как сам Деннис, замечаний – но ни слова о любви. Оно развеселило ее и не вызвало никаких неприятных чувств.

Она вернулась в «Гринфингерс», чтобы собрать вещи для Андреа, и Питер сказал ей, что она может остаться здесь, потому что миссис Брэй привезла с собой дочь и, следовательно, долго никуда не уедет.

– Я предпочла бы все же уехать. Вы знаете, мне не нравится получать деньги просто так. Раньше я была компаньонкой миссис Турлс, а раз она уезжает, мне нечего здесь делать.

– Если вы намекаете на то, чтобы я отправил вас с ней в Квинсленд, то это пустая трата времени, – заметил Питер, стараясь произнести это как можно язвительнее.

Сьюзан досчитала до десяти, потом ответила:

– Я думала о вас, мистер Турлс, – уточнила она с притворным смирением.

– Какая перемена! Раньше вы этого никогда не делали.

– Разве это записано в контракте? – победно улыбнулась Сьюзан и вышла собрать последние вещи Андреа.

Они отвезли миссис Турлс на поезд.

Сьюзан было интересно, о чем думал Питер, когда прозвенел колокол и поезд медленно тронулся. Андреа была прекрасна, и Сьюзан понимала желание Питера держать ее в заточении. Что поражало Сьюзан в Питере Турлсе – это его правота во всем, даже, подумала она с презрением, в этом. Какая-то механическая любовь, лишенная непосредственности. Пусть Роджер умер недавно, но зачем же сдерживать свои чувства? В наши дни все по-другому. Люди смотрят на вещи более снисходительно. Особенно, если общеизвестно, что предшествующий брак был несчастливым. Сьюзан подумала, что на месте Андреа она бы предпочла, чтобы Питер стал менее осторожен в проявлении своих чувств. Питер предложил выпить кофе, и они спустились в маленькое кафе.

– Деннису всегда нравилось здесь, – заметил он, когда они вошли в кафе с забавным названием «Фарфоровый щенок».

Он взглянул на нее и спросил:

– Он пишет вам?

– Да.

Он собирался что-то спросить еще в связи с этим, но передумал. Видимо, прочитал ответ на свой вопрос в ее глазах.

Они сели за столик, и он заказал кофе и к нему французские пирожки.

– Их французские пирожки славятся на всю округу, – заметил Питер.

Принесли заказ, и Сьюзан принялась за еду. Но не успела она допить свою чашку кофе, как Питер сказал довольно скучным голосом, который не предвещал ничего плохого:

– Мисс Ройден, почему вы уничтожили Стивена Мэллинга?

Она резко поставила чашку, чувствуя, как задрожали ее руки.

– Простите, что вы сказали?

– Вы слышали вопрос.

– Я не уверена, что правильно поняла.

– В таком случае, я повторю отчетливее. Я спросил: почему вы уничтожили Стивена Мэллинга!

– Уничтожила?

– А как вы это называете?

– Вы имеете в виду то, что я не вышла за него замуж?

– Я имею в виду то, что вы уехали и бросили его.

– Это не так, – ответила она настолько тихо, что он вряд ли расслышал эти слова.

Мистер Турлс положил локти на стол, отодвинул пирожки, к которым он так и не притронулся.

Питер начал разговор в таком обычном тоне, как будто смысл его заключался в чем-то самом обыденном и банальном. «Во всяком случае, – подумала Сьюзан, – так могло показаться со стороны».

Но она все же ощущала его язвительность, сквозившую в обычных словах. От нее не укрылось его намерение оскорбить, скрывавшееся за беспристрастным тоном. Она почувствовала ненависть, отвращение и желание отомстить, скрывавшееся под маской вежливости, которую надел на себя Питер.

Замолчав, он бросил кусочек сахара в чашку и сказал:

– Вы должны простить мне эту вспышку, потому что Стивен – мой друг.

– Простить это?.. – спросила она пораженно.

Она знала, что могла предотвратить подобный разговор, если объяснит ему все. Но умышленная жестокость его слов заставила ее молчать. Сьюзан не стала ничего объяснять.

Она поднялась и слепо побрела к выходу. Питер двинулся за ней.

Не проронив больше ни слова, они сели в машину и в гробовой тишине доехали до дома. Когда машина остановилась, Питер, задержав ее, произнес:

– Простите меня! Простите по крайней мере за то, что я так разговаривал с вами!

– Это все?

– Наверное, да. Мои чувства не изменились.

– Стоит ли тогда извиняться?

– Может, лучше так…

Внезапно он крепко обхватил ее, так крепко, что она не могла даже вздохнуть, и прижался к ее губам. Это не было извинительным поцелуем, этот поцелуй лишь продемонстрировал полное отсутствие доверия к ней и его презрение.

«Этот поцелуй, – с горечью подумала Сьюзан, – пародия на любовь».