Фея из Голливуда

Глава 10

Майкл перевел взгляд с Феи на Питера.

— Не знал, что могу помешать, — наконец произнес он. — Фея, мне передали, что ты хочешь меня видеть.

Фея все еще сомневалась, что Майкл вообще куда-то уходил, но у нее не было ни малейшего желания обсуждать предстоящую сцену с Грегори в присутствии Пита.

— Это может подождать до завтра, — сказала она.

— Как скажешь. Я бы не стал беспокоить вас в такое время, но секретарша решила, что это срочно.

— Нет, не срочно, — процедила Фея сквозь стиснутые зубы.

— Ну, если ты настаиваешь… — Майкл все еще мялся в дверях.

— Настаиваю, Майкл.

— Ладно. Спокойной ночи, Фея. Спокойной ночи Стюарт.

Фея вздохнула с облегчением, когда за Майклом наконец закрылась дверь, и с опаской взглянула на Пита.

— Зачем ты хотела его видеть? — нарушил он ловкое молчание.

— В фильме есть одна сцена, которая мне не нравится. — Она понимала, что говорит неубедительно, но как можно было объяснить Питу, что завтра ей предстоит сниматься обнаженной.

— Но ведь вы должны были все уладить много недель назад?

— Майкл любит импровизировать.

— А тебе не по душе импровизация, которую он запланировал на завтра?

— Да.

— И что же это?

— Я… — Фею спас стук в дверь. На этот раз точно принесли заказ!

Она бросилась к двери, втащила в комнату слегка опешившего официанта и с ослепительной улыбкой сунула ему в руку более чем щедрые чаевые.

— Ты был прав, бутерброды действительно выглядят аппетитно, — сказала Фея.

Она села на кровать, поставила перед собой поднос и выжидательно взглянула на Пита, затаив дыхание. Присоединится ли он к ней или начнет допытываться насчет завтрашней сцены? Когда Пит скинул брюки, она вздохнула с облегчением.

Фея и не думала возражать, когда Пит то и дело подливал ей в бокал вина, и под конец даже немного опьянела.

Они занимались любовью не спеша, после чего Фея уютно устроилась на груди Пита.

— Ты никогда не должна мне ничего объяснять, Фея, — тихо сказал Пит, целуя ее.

Она хотела объяснить, хотела, чтобы он понял, отчего она так расстроена, но боялась причинить ему боль. Позади был долгий день, Фея очень устала и почти тут же уснула.

— Целое утро, — отчеканил Майкл, меряя шагами комнату. — Я потерял целое утро! Понимаешь…

— Прости, — прервала его Фея. — Если бы я знала, то упала бы в воду завтра!

— Очень смешно! Ты могла бы сообщить нам о сломанной доске.

— Извини, но в ту минуту я больше думала о спасении собственной жизни…

— Ты видела меня минувшей ночью, когда была, очевидно, занята Питером Стюартом. И сколько времени это уже тянется?

— Не твое…

— Если бы ты сразу сказала мне про доску, мы бы ее уже починили. И…

— Ночью?

— И тогда бы нам не пришлось тратить целое утро…

— Вы бы чинили ее ночью?

— Конечно, и тогда бы нам не пришлось тратить…

— Целое утро, — усмехнулась Фея. — Лично у меня утро было просто прекрасное. — Она проснулась с головной болью и нежеланием что-либо делать. — Сыграем? — предложила она, кивнув на бильярдный стол.

— Ну и не надо! — улыбнулась Фея и ловко загнала шар в лузу.

— Где ты этому научилась?

— Одно из преимуществ, когда у тебя есть старший брат. Во время каникул я была его единственным партнером по бильярду!

— Ты могла бы стать профессионалом.

— Не забывай, я актриса.

— Я не мог поверить своим глазам, когда мы увидели огромную дыру на причале в том месте, где должна была выйти из лодки.

— Достаточную для того, чтобы в нее провалиться!

— Ладно, ладно! Ты не пострадала?

— Ну наконец-то! Нет, я не пострадала. Но если бы не Пит…

— Стюарт был там? Чем вы занимались. Отрабатывали сцену в беседке?

— Кстати, об этой сцене. Я рада, что ты первый о ней вспомнил.

— Кажется, тебе что-то не по душе?

— Что-то? Норма сообщила мне, что ты хочешь, чтобы мы снимались обнаженными!

— Так и знал, что эта сплетница не сможет промолчать, — протянул Майкл.

— Так вот знай: я не согласна!

— Не согласна? — повторил Майкл с таким видом, будто прежде никогда не знал отказа.

— Так нельзя снимать, Майкл. Они должны опуститься на кушетку, страстно целовать друг друга, а остальное будут домысливать зрители. Мы ведь так договаривались…

— Не учи меня, как снимать фильм! Я знаю, о чем мы договаривались, но я решил, что так будет лучше. Сегодняшний зритель не любит недоговоренности. Это же не какая-то дурацкая любовная история.

— Ты не прав. Только потому, что она любила жизнь, любила Пита, Грейс и смогла побороть свою болезнь.

— Просто она не хотела умирать, — усмехнулся Майкл. — Это не имеет никакого отношения ни к жизни, ни к Стюарту. Человеческий организм удивительно вынослив.

Фея покачала головой:

— Не знаю, смогла бы я бороться в подобных обстоятельствах?

— А почему нет? Ты любишь жизнь. И Питера Стюарта.

— Майкл!

— Я ничего не имею против. Лишь бы он был доволен и не мешал мне.

— Ты думаешь, по этой причине я…

— Слушай, Фея, у тебя свои причины. А ты уверена в нем?

— О чем это ты?

Майкл пожал плечами.

— Надеюсь ради твоего же блага, что он, смотря на тебя, не видит свою жену.

Нет, этого не может быть! Но Майкл облек в слова то, в чем Фея боялась себе признаться. Она играла Грейс, стала похожей на нее, и Пита нельзя было винить, если он видел в ней свою жену.

— Забудь, что я сказал, — произнес Майкл. — Наверное, я просто злюсь, ведь я сам мечтал о тебе, помнишь?

— Знал, что я к тебе равнодушна, вот и мечтал…

Неужели все мужчины думают, что так можно привлечь женщину? И Пит тоже? Если да, то она с самого начала была для него легкой добычей.

— Не здесь, Фея, — сказала Норма. — Ниже!

Фея массировала ей спину, пытаясь облегчить боль.

— Чем ты занималась? — поинтересовалась она.

Норма приподнялась.

— Лично мы целый день не играем в бильярд, — простонала она. — Майкл решил сегодня снимать меня на лошади. В последний раз я садилась в седло, когда мне было лет десять! Я так перепугалась, что у меня просто спину свело.

— Бедняжка! — посочувствовала Фея.

— Лошадь тоже была не в восторге. Я слишком хорошо воспитана, чтобы сказать, где еще болит!

— Ничего, теперь все позади.

— Еще нет. Майкл заявил, что я была похожа на марионетку со спутанными веревочками, да завтра собирается переснимать. Кстати, насчет той сцены с Грегори. Кажется, ты вчера здорово влипла?

— Я думала, что утону, — призналась Фея, содрогнувшись.

— Я видела сегодня утром мистера Стюарта. Он выглядел хмурым. Слушай, может, мне называть его Питом, а то как-то странно обращаться к любовнику моей лучшей подруги «мистер»?

— Называй его как хочешь. Значит, Пит был утром у беседки?

— Да, наверное, представлял, что могло бы случиться, не подоспей он вовремя.

Пит ушел под утро с намерением переодеться, прежде чем отправиться в Лос-Анджелес. Что он забыл у беседки?

— Ай! — вскрикнула Норма, когда Фея, погруженная в свои мысли, ненароком оцарапала ей спину. — Если не хочешь, я не буду называть его Питом. Но только без насилия!

— Я не нарочно. Думаю, теперь тебе не мешало бы полежать в горячей ванне.

— Я больше не смогу сесть на эту лошадь. Может, мне не следовало лгать, когда Майкл спросил, давно ли я ездила верхом?

— Да, у нашего режиссера большие запросы.

— Насчет сцены в беседке тоже ничего?

— Нет, Майкл остался непреклонен.

— Кажется, Грегори уже не терпится, — сообщила Норма.

Фея не разговаривала с Грегори весь день, но ей было достаточно его многозначительного взгляда. Она понимала, почему он с нетерпением ждет завтрашнего дня. Шесть лет назад они были помолвлены, но Грегори едва прикасался к ней, завтра у него появится возможность наверстать упущенное!

— Ты сегодня увидишься с Питом? — Норма решила сменить тему.

— Он позвонит, если успеет вернуться.

— Если он не позвонит в течение часа, тогда вы вытаскивай меня из ванны и пойдем ужинать. Мы еще не успели как следует посплетничать.

После ванны Норма вновь вернулась к жизни, и, поскольку Пит так и не позвонил, Фея решила отправиться с ней в ресторан.

— Добрый вечер, дамы. — Рядом с их столиком возник Роберт Миллер. — Все в порядке?

Фея улыбнулась в ответ.

— Бифштекс оказался намного вкуснее, чем те, к которым я привыкла. Присоединитесь к нам?

— Мисс Ли? — Роберт вопросительно взглянул на Норму.

— Прошу вас! Невозможно устоять перед обществом красивого мужчины.

— Если только он не женат, — заметила Фея.

— Вас к телефону, Фея, — сказала появившаяся рядом со столиком Мерил. — Это Питер, — тихо добавила она.

Фея шепотом поблагодарила ее и поспешила к телефону. Весь вечер она запрещала себе думать о Пите, но это у нее плохо получалось.

— Фея?

— Да, Пит.

— Я все еще в Лос-Анджелесе.

— Когда вернешься?

— Не знаю. Наверное, завтра.

— Я буду скучать.

— Неужели?

— Представь себе!

— Как та сцена, о которой ты беспокоилась?

— Мы не снимали ее.

— Почему?

— Условия неподходящие, — ушла от ответа Фея.

Она понимала, что нелепо обманывать его, ведь он все равно увидит фильм, но не могла заставить себя признаться.

— Ясно. Тогда, наверное, увидимся завтра.

— Пит, я буду скучать!

— Я же сказал: увидимся завтра, — сдержанно ответил Пит. — Не хочу отрывать тебя от еды.

— Я уже поела, мы просто сидим и болтаем.

— Да? Что ж, не буду вам мешать.

— Мы всего лишь немного посудачили. Пит, в чем дело?

— В чем дело? Да ни в чем. Меня задержали в Лос-Анджелесе дела. Кстати, я тебе не сказал вчера, но я терпеть не могу ревнивых женщин.

— Думаю, ты что-то путаешь, Пит, — холодно ответила Фея. — Прости, но мой кофе остывает.

— Только кофе?

— Не буду притворяться, что поняла, Пит. У меня такое чувство, будто ты сам себя не понимаешь. Мне пора идти. Завтра опять рано вставать.

Фее потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться, прежде чем она смогла присоединиться к остальным. Роберт уже ушел, а Мерил с Нормой бедовали.

— Выяснили, кто из вас принадлежит Роберту? — спросила Фея.

— Я, — сияя глазами, ответила Мерил. — Норма сдалась после того, как узнала, что Роберт любит есть печенье в постели.

— Ненавижу крошки! — призналась Норма.

— Похоже, бедняга Роберт в ужасе ретировался?

— Совершенно верно. А как Питер?

— У него дела в Лос-Анджелесе, — ответила Фея, не в силах взглянуть Мерил в глаза.

— Я рада, что он снова проявляет интерес к работе. — Мерил поднялась. — Пора и мне вернуться к своим обязанностям.

— Возможно, Питеру и хорошо, но каково тебе? — спросила Норма, пристально глядя на Фею.

— А какое это имеет отношение ко мне?

— У тебя такой потерянный вид.

— Я не понимаю Пита. Единственное утешение, что он и сам себя не понимает. Идем отсюда. — Фея решительно встала и направилась к выходу.

— Не так быстро, — взмолилась Норма. — У меня опять разболелась спина.

Фея сжалилась и пошла медленнее. Она чувствовала необычайный прилив сил, ей хотелось двигаться, что-то делать.

— Пойдем потанцуем! — предложила она.

— В моем состоянии? — простонала Норма.

— Просто мне совсем не хочется ложиться спать.

— Как насчет партии в карты? — с надеждой предложила Норма. — На большее я сегодня не способна.

— Прости, я веду себя как идиотка. Нам завтра рано вставать.

— Не напоминай!

— Тебе надо хорошенько выспаться.

— Не уверена, что это поможет. Наверное, придется привязать меня к лошади.

Но на следующий день, как ни странно, Майкл заявил, что сцена с лошадью его вполне удовлетворяет. Фея была рада за Норму, но это означало, что теперь пришла ее очередь. Само слово «беседка» стало преследовать ее в кошмарах. Прогнившие доски успели заменить, и первую часть сцены сняли безо всяких проблем. Но как только Грегори обнял ее, Фея оцепенела.

— Так не годится! — взорвался Майкл. — Фея, это мужчина, которого ты любишь. Грегори, у тебя такой вид, словно ты собираешься швырнуть ее на пол и изнасиловать. Ты любишь эту женщину и хочешь быть рядом с ней.

Они снимали снова и снова, но Грегори так и не сумел заставить себя быть нежным.

— Вот как надо! — Майкл наконец потерял терпение, подошел близко к Фее, нежно обхватил ее голову ладонями и с любовью и благоговением в голосе прошептал: — Я люблю тебя, Грейс. Боже, как я сильно тебя люблю…

Фея медленно обвила его шею руками, и их губы слились в поцелуе.

Под аплодисменты съемочной группы Майкл поднял голову и взглядом заставил всех угомониться, после чего вновь сурово уставился на Грегори.

— Вот так надо целовать женщину, — заметил он. Грегори пожал плечами и подошел к Фее.

— Возможно, у вас было больше практики, — бросил он.

— Что это означает? — Майкл прищурился.

— Я имел в виду недавнюю практику.

— Объяснись!

— Может, покончим с этим? — предложила Фея.

— Объяснись! — рявкнул Майкл, с ненавистью глядя на Грегори.

Грегори пожал плечами.

— Я же говорил тебе на днях, что мы с Феей решили возобновить наше знакомство.

— Фея, зайдем на пару слов в твою гримерную, — бросил Майкл, заметив, что на них смотрят.

«Гримерная» располагалась в одном из многочисленных фургонов, припаркованных на территории отеля.

— Когда я спрашивал тебя о Стоуне…

— Я сказала, что мы недолюбливаем друг друга, но в этом нет ничего ужасного.

— Что происходит?

— Не надо обвинять меня, Майкл, я играю свою роль!

— Ты играешь так, словно он вот-вот изнасилует тебя!

— Возможно, именно так я себя чувствую рядом с ним. — Фея замолчала. — Грегори Стоун мне не нравится. Давай оставим этот разговор, хорошо?

— Он тот самый мужчина из твоего прошлого, — догадался Майкл. — Ты мне говорила, что он пытался использовать тебя…

— Майкл, прошу! — взмолилась Фея.

Он вздохнул и принялся мерить шагами комнату.

— Замечательно! Просто великолепно! Если бы я только знал заранее!

— Что сделано, то сделано, — дрожащим голосом произнесла Фея.

— Хочешь, чтобы я попытался разорвать с ним контракт?

— Только не это!

Грегори никогда не простит ее, если потеряет роль во второй раз!

— Ладно, но если он дотронется до тебя хотя бы пальцем…

— Он уже дотронулся, Майкл, ты сам видел.

— У меня и так довольно проблем с этим фильмом. Автор книги постоянно дышит мне в затылок, у тебя роман с мужем Грейс Смит…

— Кажется, ты говорил, что это тебе поможет, — напомнила Фея.

— С одной стороны, да. Если ты не станешь ублажать его, с ним будет еще сложнее общаться. Черт побери! Я хочу, чтобы через десять минут ты играла так, словно Грегори Стоун мужчина твоей мечты, — заявил Майкл.

Фее не пришлось просить его, чтобы он сказал то же самое Грегори, потому что по недоброму блеску в глазах Майкла она поняла, что ему надоело терпеть неприкрытую наглость актера. На несколько минут ей стало почти жаль Грегори.

Неизвестно, что Майкл сказал ему, но Грегори совершенно переменился. Он так нежно уложил Фею на кушетку, так бережно снял с нее одежду, что ему удалось быстро преодолеть ее смущение, и, закрыв глаза, она почти поверила, что рядом с ней Пит.

Напряжение оставило Фею, как только ее пальцы запутались во вьющихся темных волосах. Она позабыла обо всем. Ее тело было словно в огне, и она ахнула от восторга, когда губы Грегори коснулись ее груди.

— Люби меня, — простонала Фея.

— Фея?

Она раскрыла глаза и с изумлением встретила взгляд Грегори.

— Черт побери, Стоун! — взорвался Майкл. — Что ты делаешь?

Грегори злобно взглянул на него.

— Этого не было в сценарии, — сказал он. — Что я должен был отвечать?

— Мог бы что-нибудь придумать! Разве ты не видишь, что ей нравилось?

Сгорая от стыда, Фея поджала ноги и отвернулась, чтобы избежать любопытных взглядов. Правда, Майкл сократил съемочную группу до минимума, но ей казалось, что на нее смотрят сотни глаз. Неужели это правда? Фея пыталась представить, что с ней Пит, и, похоже, ей это удалось…

— Вот, накинь! — раздался грубый голос, и на плечи Феи легло что-то тяжелое.

Она узнала этот голос. Пит смотрел на нее так, словно видел впервые.

— Сколько времени…

— Достаточно! — отрезал он.

Пита она представляла на месте Грегори, его молила любить ее. Как ей теперь объяснить ему, что единственным способом преодолеть смущение было притвориться, будто Грегори — это он?

— Стюарт! — произнес Майкл. — Я не знал, что вы здесь.

— Разумеется! — Ледяной взгляд скользнул по режиссеру с нескрываемым презрением.

— У Феи неплохо получилось, правда? — продолжал Майкл, ничуть не смутившись. — И после того, что было утром, это настоящее счастье, скажу я вам…

— Я не желаю слышать о ваших проблемах, — заявил Пит. — Грейс никогда в жизни не снималась обнаженной, и я не позволю ей сделать это, пусть даже и посмертно!

— Но, Стюарт…

— Вы слышали, Пауэр! Никаких интимных сцен.

— Пит!

Бросив на Фею гневный взгляд, он повернулся и зашагал прочь.