Фея из провинции

Глава 6

Двумя часами позже Себ мерил шагами комнату, грозя протоптать дорожку в превосходном персидском ковре.

Он не уехал из «Мас Турнесол», поскольку был слишком возбужден и мог врезаться в какую-нибудь кирпичную стену или в дерево у дороги.

Единственной хорошей новостью было то, что теперь у него появились ответы на два вопроса.

Во-первых, Себ не был усыновлен.

Не было никаких сомнений в том, что, когда его мать выходила замуж за Люка, она была беременна. Свадебные фотографии были изумительны. Мать была очень счастлива в окружении своей семьи и друзей — людей, которых она любила. Хотя невеста прятала живот за огромным букетом цветов, было абсолютно ясно, что она беременна.

Элла догадалась об этом сразу, как только увидела фотографии.

В то время как Себ тридцать лет пребывал в неведении…

Ну ладно. С этим он разберется. То, что у матери была какая-то связь до свадьбы, на его отношении к ней никак не отразится.

Но кто был его отцом? Это оставалось загадкой. Хотя теперь, возможно, у Себа был ответ.

Андре Себастьян Морель. И этот Андре не был ни другом, ни родственником. Андре Морель был женихом его матери.

Себ нашел пожелтевшую вырезку из местной газеты, которую ему удалось раскопать в ящике со всякими бумагами. Края вырезки были неровными, потому что, судя по всему, вырезали ее маленькими фигурными ножницами из набора для рукоделия.

Фотография, что висела в гостиной, была сделана в день обручения матери Себа с Андре Себастьяном Морелем — за четырнадцать месяцев до ее свадьбы с Люком Кастеллано. Даты на фотографии и объявлении совпадали.

Это, конечно, не означало, что Андре был его отцом, но, по крайней мере, с этого можно начать.

Засунув вырезку в карман, Себ подошел к окну. Его пальцы так сжали узкую оконную раму, что побелели костяшки.

Он был ошеломлен результатами своего расследования.

Осталось еще два неразобранных ящика. И Себ боялся, не окажется ли слишком тяжелым вес того, что он может найти там. Но он должен это сделать.

Неожиданно ему стало душно в маленькой комнате. Нужно немного прогуляться, чтобы снять напряжение. И чем скорее, тем лучше.

Это даст толчок к составлению плана действий.

Необходимо узнать как можно больше об Андре Мореле. Во всяком случае, Андре был знаком в то время с Хелен. В конце концов его мать далеко не первая женщина, которая, обнаружив, что беременна, обручилась с другим мужчиной только затем, чтобы не стать одинокой матерью. Но выяснить подробности нужно.

Себ достал дорожную сумку и начал складывать туда фотографии. Конечно, сумка оказалась слишком мала.

Стук в дверь заставил его вздрогнуть. На пороге стояла Элла, держа в руках деревянный поднос с белой кружевной салфеткой и дымящимся кофейником.

— Извините, что побеспокоила. Но возвращение в прошлое, наверное, нелегкая работа. Хотите молоко или сахар? Утром я заметила, что вы пьете кофе безо всего, но, если нужно, я могу принести… О, вы уже почти собрались…

Ее лицо — одновременно и озабоченное, и заинтересованное — подействовало на Себа как ведро прохладной воды, погасив остатки раздражения.

Было видно, что Элла беспокоится о нем.

Себ положил руку на ее плечо, мысленно попросив, чтобы она посмотрела на него, словно Элла Мартинез могла заглянуть ему в душу и распутать клубок вопросов, что не давал ему покоя. Она действительно посмотрела.

— У вас… все в порядке? — Ее голос слегка дрогнул.

Себ взял у Эллы поднос, опустил на стопку журналов и почти инстинктивно протянул руки, чтобы обнять ее, но вовремя остановил себя, засунув их глубоко в карманы.

— Нет, не совсем. И — да, я собираюсь. Кроме того, мне понадобятся еще несколько сумок, — ответил он, окинув взглядом кучки разобранных бумаг и фотографий, разложенных на полу.

Сейчас на Элле были парусиновые туфли с синими шнурками и зеленая лента, завязанная вокруг левой щиколотки.

Легкий вздох сорвался с ее губ, и это почему-то растрогало его. Он заглянул ей в глаза и, в свою очередь, спросил:

— Ну а с вами все в порядке?

Приподняв подбородок, она качнулась на каблуках и сказала:

— Бывает и лучше… раз уж вы спросили. — Ее губы сжались, и на мгновение ему показалось, что женщина может заплакать. Но она только несколько раз моргнула и, улыбнувшись, кивнула в сторону коридора. — Кажется, вам лучше на что-нибудь переключиться. А мне нужен кто-то, кто выше меня и не боится высоты. Иветта уже отправилась домой, а вы, по-моему, выглядите так, что вам не помешает немного свежего воздуха. Ну что, заинтересовались?

Себ удивленно поднял брови:

— Вы нашли для меня работу? Но сейчас мне есть чем заняться. Сами видите. — Он показал рукой на разложенные на полу бумаги. — Мне нужно добраться до города. Найти большой стол. Быстрый Интернет. Базу данных. Старые газеты. Все, что содержит хоть какую-то информацию о том времени. Начиная с моего свидетельства о рождении. Надо получить его копию. — Мужчина вздохнул. — Черт, я и оригинал-то в глаза не видел.

Элла бросила взгляд на закрытые ящики:

— Вы же не открывали эти ящики. Может, оригинал там.

— Я не хочу быть грубым, но у меня мало времени. Поэтому, если вы меня извините, я хотел бы закончить сборы. А в саду… в саду, думаю, вам поможет кто-нибудь другой.

Отвернувшись, Себ схватил какую-то одежду и попытался запихнуть ее в сумку. Напрасные старания. Элла подошла ближе.

— Я предлагаю вам один час моего времени, — сказала она, — чтобы просмотреть эти бумаги, в обмен на час работы в саду Николь. Вы помните Николь? Это женщина, чей день рождения вы решили проигнорировать, хотя и обещали ей быть на празднике. — Вздернув подбородок, Элла повернулась к свадебным фотографиям, разбросанным на кровати. — Хорошие снимки. Жаль, что вы не можете выделить несколько дней из вашего насыщенного расписания, чтобы разобраться с семейной историей. Или вы так торопитесь заработать побольше денег, что не хотите выяснить, кто вы такой на самом деле?

— Мэтт! Как у тебя дела? Как проводишь время? Наверняка целыми днями не вылезаешь из бассейна.

— Бассейна? Нет. Мне пришлось вернуться в Париж. Никакого житья от проклятой мошкары.

Себ нахмурился:

— Что ты хочешь сказать? Монпелье оказался не слишком хорош для тебя? Или появились проблемы со сделкой?

— За это можешь не беспокоиться. Адвокаты «ПСН-Медиа» уточняют кое-какие детали контракта, ну я и решил слетать к ним в офис. Вернусь в воскресенье. А так бумаги готовы. Можно подписывать.

Себ с трудом подавил чувство неловкости: его друг занят делами, в то время как он копается в старых счетах и вырезках из местных газет, пытаясь найти свое свидетельство о рождении.

— Тебе нужна помощь? — поинтересовался он. — Мне бы не хотелось свалить на тебя всю работу, а самому наслаждаться отдыхом на природе.

— Не переживай. Я уже обо всем позаботился. Получай удовольствие, в воскресенье встретимся. А в понедельник домой. Просто не могу дождаться!

Вздох облегчения вырвался из груди Себа, когда Мэтт положил трубку.

Он до сих пор не решил, то ли ему остаться еще на день, чтобы получить копию свидетельства о рождении, то ли вернуться домой вместе с Мэттом. Несмотря на помощь Эллы, в ящиках мало что удалось найти.

Между тем придется потерять целый час, занимаясь работой в саду для женщины, с которой он не обменялся и парой слов с того момента, как согласился принять ее помощь. Себ был взбешен. Но сделка есть сделка.

Мужчина вышел на теплое солнышко, погружаясь в пение птиц и жужжание пчел над лавандой.

Что-то мелькнуло сбоку — это Элла пыталась вытащить стремянку из сарая. Судя по ее усилиям, стремянка была тяжелее, чем выглядела. К тому же Мило путался у нее под ногами.

— Лучше бы попросили меня, прежде чем уронить это себе на ногу и сломать пальцы.

— Спасибо, я справлюсь, — выдохнула она и… выронила корзину.

Молодая женщина покачнулась, Себ едва успел подхватить ее:

— Ага, вижу… И когда в последний раз вы подрезали эти деревья?

Элла с удивлением посмотрела на него, когда он взял стремянку и одним ловким движением раздвинул ее.

— Послушайте… я из Лондона, — начала оправдываться она. — Я выросла в городе. Цветы в ящике за окном — вот мой предел. Иветта подрезала яблони прошлой зимой, но я не помню, чтобы она трогала вишни.

Себ улыбнулся и установил стремянку под ближайшим деревом:

— Если это те же вишни, что росли здесь в мое время, то ягоды на них очень сладкие.

— О да. Дэн их просто обожает. Надеюсь, что и гостям Николь они понравятся. Я собираюсь приготовить вишневый торт с миндалем на десерт, но все еще не определилась с рецептом… — Она опустила глаза. — О нет, вы не можете лезть на стремянку в этих ботинках!

Себ посмотрел на свои ботинки:

— Чем они вам не нравятся?

— Ничем. Они прекрасно подходят для конференц-зала или какого-нибудь шикарного ресторана, но у них кожаные подошвы, а это опасно — вы можете поскользнуться. Мне очень жаль, но я не смогу вас поймать, если вы упадете. Одним словом, спасибо за помощь, но я попробую справиться сама.

Элла поднырнула под его рукой и начала подниматься по стремянке. На третьей ступеньке сверху молодая женщина остановилась, подняла руку и попыталась дотянуться до ближайшей ветки. Потом посмотрела вниз, зажмурилась и вцепилась в лестницу. Типичное англосаксонское ругательство сорвалось с ее губ.

— Хм… — проворчал Себ. — Неплохое начало. А вниз-то вы слезете?

— Сейчас… минутку… — едва слышно пробормотала Элла.

— Хорошо. Тогда я немного поддержу вас. Не пугайтесь… — Он поднял руки и обхватил ее за талию. — Ну вот. Теперь осторожно… не торопясь… по одной ступеньке…

Ее сердце пульсировало под его пальцами так же быстро, как сердце зяблика, которого Себ поймал в детстве. Только теперь это была не птичка, а мягкая теплая женщина. Тонкая ткань отделяла его пальцы от ее кожи, и когда она вытягивала ногу, чтобы опуститься на следующую ступеньку, Себ с наслаждением вдыхал аромат цветов, свежей выпечки и сладкий запах вишни. В этом не было ничего интимного. Тем не менее возникло ощущение близости, которого он никогда еще не испытывал.

Оказавшись на земле, Элла повернулась и, положив руки ему на грудь, прижалась к ним лбом. Себ опустил глаза, но видеть он мог только ее блестящие каштановые волосы.

Между ними определенно существовала какая-то связь. Глубокая, настоящая связь, от которой нельзя просто отмахнуться. Связь и притяжение. Вот почему у него не было никакого желания отпускать Эллу.

Это же безумие!

Себ медленно отступил назад. Необходимо взять себя в руки. Он здесь проездом и вскоре уедет.

— Все нормально? — спросил он и был награжден слабой улыбкой.

— Более или менее. Спасибо. Мне… э-э… конечно, следовало бы знать свои возможности…

— Меняю корзину этой вишни, — он показал на самые верхние ветви с большими спелыми ягодами, — на ягодную ватрушку. Клянусь быть очень осторожным. Ну как, договорились?

Выпятив нижнюю губу, Элла изобразила, что обдумывает его предложение, потом кивнула и протянула руку. Сухая кожа. Чуть шершавая ладонь. Рабочая рука. Странно, но это было приятно. Возможно, ему не так уж и нравились гладкокожие девицы с безупречным маникюром.

— Договорились, — сказала она. — За мной обед. Но при условии, что вы сделаете это сейчас. Как говорят, нет времени лучше настоящего.

— Это еще одно из ваших любимых выражений. У вас, похоже, имеется приличный запас.

— Ага. Найдется для каждого случая. А вы не знали? — улыбнулась Элла. Ее дыхание уже выровнялось. — Пойду решать с рецептом. И не забудьте — у вас только час. Так что принимайтесь за работу.

Махнув рукой, она направилась к дому. Себ и Мило, стоя рядом, некоторое время смотрели на ее удаляющуюся стройную фигурку.

Опустив голову, Себ встретил взгляд пары янтарных собачьих глаз:

— Ну что, за работу, приятель?

С тяжелым вздохом пес улегся на земле под тенью большой вишни.

— Отличная идея — ты будешь сторожить, ну а я сделаю все остальное.

А заодно попытается понять, не влип ли он в еще одну историю.

Через час, услышав лай Мило, Элла выглянула из окна кухни.

Меряя шагами террасу, Себ, улыбаясь, разговаривал с кем-то по телефону.

Заинтригованная, она вышла наружу, вытирая руки о полотенце.

— Проблемы? — поинтересовалась молодая женщина, когда он закрыл телефон. Легкая краска смущения вспыхнула на шее Себа, словно его поймали на какой-то шалости.

В его густых волосах запутались маленькие веточки и сухие листья, рука была поцарапана, а на правом плече оставил свои отметины вишневый сок. Странно, но ему это шло.

— Осы, — вздохнул он, — решили, что я покушаюсь на их собственность. А мой друг Мэтт решает некоторые юридические формальности, которые задержат его в Париже до воскресенья. Так что пока, похоже, я предоставлен самому себе.

— Ах, что за прекрасная новость! Мы так вам благодарны! Огромное спасибо! А теперь дайте-ка я взгляну на ваши укусы.

Он убрал руки за спину:

— Ну уж с такой ерундой я как-нибудь сам справлюсь.

Элла закатила глаза:

— Я всего лишь собиралась предложить вам антигистаминный крем. Или вы предпочитаете героически страдать? Что ж, дело ваше. — Сложив на груди руки, она молча ждала его ответа.

Он хмыкнул:

— Антигистаминный? Ну это можно.

Элла подхватила корзину с вишней и распорядилась:

— Идемте со мной.

Первое, что увидел Себ, — это два больших фруктовых пирога.

— Я вижу, вы не шутили. Это что, тренировка ко дню рождения?

— И это тоже. Но мне еще нужно что-нибудь испечь к окончанию учебного года. Я вызвалась помочь устроить школьный праздник. На прошлой неделе я пекла пирог с абрикосом и ванилью, но с вишней — это новый рецепт. Вишня, которую я собрала вчера, оказалась такой сладкой, что было бы жаль испортить ее вкус, положив слишком много миндаля.

Себ устроился за столом прямо напротив пирогов, уже нарезанных на куски. Запах от них шел изумительный.

— Вы имеете в виду школьный карнавал? Мой любимый праздник! — Он тряхнул головой и улыбнулся, когда давно забытые воспоминания всплыли в его памяти. — Кажется, я был тигром в начальной школе. А может… медведем. Нам так нравилось гоняться друг за другом, что некогда было думать о еде.

— Тогда у вас сегодня счастливый день. Мне нужен человек, который поможет выбрать, какой из этих пирогов лучше подойдет в качестве десерта. Представьте себе: жаркий летний вечер, красивые платья, дорогие костюмы. Сами понимаете, какое-нибудь расплывающееся месиво просто исключено. Дети и их родители, может, и не обратят на это внимание, совсем другое дело — гости Николь.

Продолжая говорить, Элла положила ему на тарелку два больших куска пирога, а рядом тюбик с антигистаминным кремом:

— Это ваш обед. Так что приступайте, пока они теплые. Я знаю, вы меня не обманете.

Себ взял вилку и отделил кусочек мягкой сочной массы. Изумительный аромат сладкого миндаля, сдобного теста и теплой вишни наполнил его рот слюной еще до того, как пирог оказался у него во рту.

Его глаза закрылись.

О, это был вкус самого лета.

Мягкое тесто таяло во рту, а молотый миндаль услаждал, но только Себ подумал, что ничего лучше и быть не может, как его зубы впились в сочную вишню, и теплый сок брызнул на язык.

Это был самый замечательный пирог из всех, что он когда-либо пробовал. Нет. Самый замечательный десерт в мире. А это немалое достижение, поскольку Себ был знаком с шеф-поваром одного из самых известных ресторанов Австралии.

К тому же он вырос, твердо веря, что его бабушка готовит лучше всех на свете. Но даже она не пекла ничего подобного.

Себ открыл глаза и взял следующую порцию. Просто чтобы убедиться, что чувства не обманули его. И сразу же он унесся в те далекие счастливые дни, когда ребенком сидел на этой кухне.

Вишни, яблоки, миндаль, абрикосы. Тенистый сад в жаркие летние дни и нагретые солнцем вишни, которые он ел прямо с ветки. Его ругали, когда замечали пятна сока на щеках и рубашке, а потом обнимали…

То был вкус дома и свежих фруктов… А Себ питался в ресторанах пятизвездочных отелей или перекусывал сэндвичами на работе. Вот и все.

Когда он успел забыть вкус настоящей еды?

Еды, приготовленной дома, с любовью, когда вся семья собирается за столом.

Никогда он не чувствовал так живо, что значит быть частью одной любящей семьи. И помог ему в этом посторонний человек. Какой-то англичанке удалось вернуть Себу воспоминания. Возможно, когда-нибудь у него будет своя семья, но пока он благодарен и за это.

Себ повернулся, чтобы поблагодарить Эллу, как раз в тот момент, когда она нагнулась, накладывая что-то в миску Мило. Пес жадно набросился на угощение. Элла почесывала его за ухом в одном ритме с движением собачьего хвоста. На несколько секунд женщина и пес оказались заключенными в рамку залитого солнцем дверного проема.

Элла выглядела такой счастливой. Такой домашней. И такой прекрасной.

Эта мысль поразила Себастьяна, и он закашлялся.

Прекрасной?! Как это пришло ему в голову?

Мужчина отвел глаза в сторону, пытаясь замедлить свое участившееся дыхание. Он смотрел, как Элла налила в только что смолотый кофе горячую воду и помешала его ложкой.

Боже, какая необыкновенная женщина! Даже кофе у нее необыкновенный.

Его взгляд скользнул по ее левой руке. Бледно-голубые сапфиры, под цвет ее глаз, были, наверное, выбраны ее мужем, которого Элла, возможно, любит до сих пор.

Что-то похожее на ревность шевельнулось в нем. Какая глупость!

Вот еще одна причина, чтобы поскорее вернуться к своей привычной жизни.

Тряхнув головой, он рассмеялся. Элла удивленно посмотрела на него и села напротив:

— Что смешного? Вам не понравился пирог?

Себ откинулся на спинку стула и потянулся, не зная, что таким образом открывает для обозрения нижнюю часть своего мускулистого живота, поросшего темными волосками.

— О, ради бога, только не сейчас. — Театральным жестом Элла прикрыла глаза рукой. — Это отвлекает меня от еды.

Себ, сообразив, в чем дело, опустил руки. Пытаясь скрыть неловкость, он занялся кофе, разливая его по чашкам:

— А может ли найтись место или время, когда это не станет проблемой?

Он что, действительно сказал это? Да это выглядит как дешевый флирт. А он никогда себе такого не позволял. Никогда!

— Ну, возможно… — улыбнулась Элла, беря у него чашку с кофе. — Но обычно это включает в себя бассейн и коктейль с зонтиком, а поскольку ничего этого у нас нет…

— Так, намек понял. Постараюсь держать рубашку заправленной. — Отхлебнув из чашки, Себ удовлетворенно вздохнул. — Прекрасный кофе. Вы покупаете его где-то здесь?

Элла покачала головой:

— В Монпелье. Я рада, что он вам понравился. Николь считает его слишком крепким. А мои родители вообще пьют только чай.

Себ пожал плечами:

— Я никогда не мог привыкнуть к чаю. Вы часто видитесь со своими родителями, когда бываете в Лондоне?

Элла отпила Кофе:

— Нет. Они уже давно отказались от своего дома в Лондоне и купили здоровенный трейлер. Они до сих пор выступают в концертных залах и клубах. Летом ездят по Европе, а зимой отправляются куда-нибудь на юг. Время от времени появляются здесь. — Она посмотрела на залитый солнцем сад. — Но я не могла бы жить так. Особенно из-за Дэна. — Ее взгляд опустился на его тарелку. — Я вижу, вы выбрали вишневый пирог. Ну, что скажете?

— Это просто деликатес. И он прекрасно подойдет для летнего вечера. Думаю, Николь и ее гостям он понравится.

Элла поставила на стол свою чашку:

— Хорошо. Тогда можно задать еще один вопрос? — Ее лицо стало серьезным. — Почему вы до сих пор здесь? Вы собирались уехать сегодня утром, но стоило вам увидеть фотографию в гостиной, как все изменилось. Объясните, что? Что вы увидели на той фотографии?

Себ ответил не сразу.

Он привык переживать болезненные ситуации глубоко в себе, скрывая их от чужого взгляда. Но здесь, в этой кухне, ему вдруг захотелось поделиться с Эллой. Возможно, изложив все это вслух, он разглядит какой-то новый смысл.

Ему выпал шанс рассказать свою историю человеку, не имеющему к ней никакого отношения, зная, что его терпеливо выслушают. Себу каким-то чудом удалось найти кого-то, кому он мог доверить свои проблемы. И то была редкая удача.

Элла видела, что Себ нахмурился.

Должно быть, она зашла слишком далеко. Женщина прикоснулась к его руке и улыбнулась, чтобы снять напряжение:

— Я, наверное, самый беспокойный человек в этом городе. Пожалуйста, простите меня. Вы гость, и причины, по которым вы хотите уехать или остаться, меня не касаются. — Она встала и стала собирать со стола чашки, жалея, что задала этот вопрос. — Не хотите полакомиться абрикосами перед отъездом? Иветта собрала их совсем недавно.

Себ удержал ее руку. Что-то мелькнуло на его лице, словно он пытался принять решение.

— Шесть месяцев назад у моего отца… — Себ подавил вздох, — случилось то, что доктора определили как микроинсульт.

Элла опустилась на стул:

— О… Мне очень жаль. А сейчас как он? В порядке?

Себ кивнул:

— Это был действительно небольшой инсульт, и через несколько дней отец был уже на ногах. — Его губы скривились. — Надо сказать, меня это встряхнуло. Все служащие нашей компании периодически проходят стандартное медицинское обследование. — Он повернул ее руку ладонью вверх и кончиком пальца провел по линии жизни. — Но я решил провериться как следует, чтобы выяснить, есть ли и у меня такая предрасположенность. Мне помог один врач. Он мой друг. Хороший друг. Поэтому, когда он пришел в мой кабинет и закрыл за собой дверь, я понял, что дело серьезное.

Элле показалось, что ее сердце вот-вот остановится.

— О нет… Что… что он сказал?

Себ сплел вместе их пальцы, словно желая оттянуть момент, когда придется произнести эти слова вслух:

— Врач сказал, что я должен поговорить с отцом. Он три раза проверил анализы. Ошибка исключена. Люк Кастеллано никак не мог быть моим биологическим отцом.