Флирт — моя стихия!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Бетани бессознательно накручивала пряди своих белокурых волос на пальчик, склонившись над раскрытой энциклопедией. Сначала она чихала, подняв с непривычки большое облако книжной пыли, затем стала осторожно переворачивать пожелтевшие страницы. Делая пометки в своем блокноте, она постепенно увлеклась, принялась бродить от ссылки к ссылке. Прежде ни одна из археологических тем не увлекла бы ее с такой силой. Но теперь, приобщившись к большому, сложному и интересному делу, она стала необыкновенно восприимчива ко всему, о чем рассказывали эти книги. Далеко не все она понимала, да и дословность усвоения не была ее целью. Бетани открыла для себя совершенно незнакомый мир и теперь осматривалась, свыкалась, прикипала. Тем старательнее, что этот мир мог с ней разделить такой человек, как Эйдан Восс.

Каждая следующая пометка в блокнотике приближала Бет к новой встрече с ним. Только он, и никто иной, должен был пролить свет на все вопросы и недоумения начинающего исследователя. И было бы идеально, если бы директор выбрал для этих целей какой-нибудь уютный ресторанчик или даже более приватную атмосферу. Бет успевала подумать и об этом, склонившись над томами, внушающими трепет своими объемами.

До дому Бет добралась тем вечером поздно. Во-первых, засиделась в библиотеке, во-вторых, возвращалась не спеша. Было о чем пораздумать. Она не тратила время на анализ уже совершенных поступков. Ее мысленный взор всегда был устремлен в светлое будущее.

По дороге ей вздумалось связаться с Ланой. Она машинально воспользовалась кнопочкой быстрого набора.

— Привет, сестренка. Это твоя протеже! — произнесла она.

— Узнала, — рассмеялась та в ответ.

— Как ты? Как ножка? Все справляются, велят передавать привет и наилучшие пожелания. Хотелось бы сделать это лично. Но сегодня я уже припоздала.

— Передавай всем от меня огромное спасибо и массу наилучших пожеланий, — отозвалась Лана бодрым голосом. — Рассказывай, как ты?

— Нормально, только устаю, — с тяжким вздохом призналась она.

— Как я тебя понимаю, — иронически усмехнулась из трубки кузина. — Убедилась наконец, что проводить экскурсии на шпильках нереально?

— Скажем так: меня убедили, — ответила Бетани.

— И кто же этот добрый человек? — полюбопытствовала двоюродная сестра.

— Эйдан, — честно созналась начинающая музейная работница, которой просто приятно было лишний раз произнести имя своего героя.

— Ах, Эйдан! А он положительно действует на мою бесшабашную сестренку.

— Зато я на него не очень, — пожаловалась Бет.

— Надеюсь, это привьет ему необходимый иммунитет, — осторожно заметила благоразумная сестрица.

— Эйдан поручил мне новое большое дело! — не удержалась, чтобы не похвастаться, Бет.

— Какое дело? — заинтересовалась Лана.

— Так, вспомогательное, но для меня это настоящий прорыв. Доверено подбирать материалы для монтажа новой экспозиции. А также касательно работы фонда по сбору средств на развитие музея. Действую в одной упряжке с боссом. По-моему, это настоящий карьерный прорыв.

— По-моему, твой босс просто держит тебя на коротком поводке, — предположила Лана.

— Ты так думаешь?

— Уверена, — отозвалась та.

— Ах! — радостно вырвалось из груди девушки.

— Только не фантазируй, — предостерегла ее двоюродная сестра.

— Звучит как песня. А ты знаешь, как я люблю такую музыку, дорогая, — прощебетала Бетани.

— Это всего лишь мое предположение, Бет! — попыталась вразумить ее кузина, ругая себя за то, что сболтнула лишнее. — Даже если и так, не стоит ставить под угрозу столь славно начинающуюся карьеру, поскольку ты действительно всерьез относишься к этому занятию. Быть может, работа в музее станет делом всей твоей жизни. Не каждому так везет с наставником, как тебе. Вспоминай об этом каждый раз, когда вздумаешь что-то отчебучить, — звенел из трубки голос наставницы.

— Лана, милая, пойми: иногда что-то выше наших сил. Но я рискну!

— Как знаешь, — пробурчали в трубке.

— Была рада слышать твой голос, дорогая. Созвонимся, — решила закругляться Бетани.

— Спокойной ночи, сестренка. И пусть удача всегда будет на твоей стороне.

— Доброе утро, профессор! — весело поздоровалась Бетани прямо с порога его кабинета. — Готовы прояснить несколько аспектов?

— Отличные туфли! — похвалил он лодочки на невысоких устойчивых каблуках, скользя дальше взглядом по стройным девичьим ножкам.

— Спасибо, сэр! — отозвалась она с улыбкой. — Мне они тоже сразу понравились, хотя, насколько вы понимаете, и не вполне в моем вкусе.

— Полезно иногда делать что-то вопреки привычному, — заметил начальник и, словно внимая собственным словам, поднялся из-за стола ей навстречу, чего прежде не делал. — Так о чем вы хотели поговорить? — поинтересовался он, подвинув для девушки кресло.

— Давайте разберемся в тех манускриптах, которые свидетельствуют о моей серьезной работе в библиотеке и архиве музея, — пошутила она.

— И в самом деле, работу вы провели серьезную, Бет, — покивал он, увидев количество сделанных ею заметок. — Это по поводу предстоящего сбора средств?

— Да, — ответила Бет. — Просмотрите, пожалуйста, план моего проекта.

— Оставьте, — он кивнул в сторону своего рабочего стола.

Бетани положила стопочку на край массивной столешницы.

— Но это ведь не все? — задал вопрос директор.

— Это только начало, — улыбнулась Бетани. — Впереди нас ждет захватывающее приключение, капитан Восс! — объявила она.

— Приключение? Капитан Восс? Это интересно, Бет! У нас что же, новая игра? — рассмеялся Эйдан.

— Можно и так сказать, — кивнула девушка.

— И какова же ваша роль во всей этой истории? — заинтересовался он.

— Я с вашего позволения хотела бы стать вашим маленьким юнгой, — хитро прищурилась она.

— В таком случае считайте, что новое назначение у вас в кармане, — в тон ей ответил начальник, вернувшись за директорский стол.

— А как вам нравится мое платье? — встав и кокетливо повернувшись на одной ножке, — она продемонстрировала облегающее трикотажное одеяние.

— Платье изумительное, вы в нем красавица, Бет! — бесстрастно отчеканил он. — Так о чем вы хотели меня спросить?

Бетани, вполне довольная собой, вернулась в кресло и раскрыла свой блокнот.

— Мне нравится ваш стиль, Эйдан, — неожиданно проговорила она, откашлявшись.

— Что вы подразумеваете под моим стилем? — Восс вскинул на нее заинтересованный взгляд.

— То, как вы говорите женщине комплименты, словно это ничего вам не стоит. Потому что многие другие делают их с таким видом, словно я им после этого что-то должна. А я не люблю быть в долгу, особенно если ни о чем не прошу.

— Разумная позиция, — оценил он. — Просто я искренне считаю, что вы, мисс Уокер, один из самых красивых гидов нашего музея, — намеренно поддразнил ее официальностью тона и обращения Эйдан Восс.

— Мне очень приятно, что вы так думаете, Эйдан.

— Вы мне просто выбора не оставляете, — отозвался он.

— Когда мне нравится человек так, как нравитесь вы, я не считаю нужным, да и не могу это скрывать, — с обескураживающей откровенностью призналась ему Бетани Уокер.

— Я это уже понял, — сдержанно отреагировал босс. — Итак, не пора ли нам приступить к делу?

— Вы, как всегда, правы, профессор, — бодро отозвалась девушка.

— Капитан, — поправил ее начальник.

— Верно, капитан Восс.

И Бет шутливо взяла под козырек.

Эйдан Восс никогда не сталкивался с созданием, подобным Бет Уокер. Удивительно, но, даже когда она донимала его своими признаниями, поведение этой забавной неунывающей блондинки не было неприличным. Бетани нравилась ему, он сам неоднократно признавался себе в этом. И потому решил выбрать такую стратегию поведения, чтобы, сохраняя субординацию в отношениях, дать возможность новой перспективной сотруднице остаться самой собой. Он решил просто подкорректировать собственную точку зрения на такое своеобразие. Ведь в принципе ничего недопустимого в ее поведении не было.

Поэтому, когда настал день запланированного мероприятия по сбору средств для музея, Эйдан не думал, кого пригласить с собой на церемонию в отель «Лэнгхэм». Они вместе вошли в мраморный вестибюль с причудливой лестницей в центре. Бетани что-то мурлыкала себе под нос.

Встреча была назначена в Кларендонском зале.

Подготовка к этому вечеру отняла много сил у обоих, по срокам выполнения оказалась самой оперативной. Молодой директор не ожидал, что уложится в срок, однако еще предстояло выдержать проверку на качество содержания.

При помощи Бетани, равно как и всех остальных сотрудников музея, Эйдан сформулировал программу развития музея на ближайший период. И теперь надлежало убедить собравшихся в актуальности и полезности предлагаемых проектов для города, общества, страны.

Многое уже было сделано на предварительном этапе. Они заручились гарантиями участия нескольких фондов местного и национального значения.

Эйдан Восс подготовил презентацию, Бетани Уокер провела отличную методическую работу, выписав для босса основные способы мотивировки участников встречи. Молодого директора очень заинтересовал представленный ею перечень мотивов жертвования средств, который она выискала в каком-то учебном пособии: чувство вины, альтруистические порывы, льготное налогообложение, отсутствие наследников, желание стать своим в местном истеблишменте, подражательство элите, необходимость подправить собственный имидж в глазах общественности, корыстный интерес, долг чести, сознательное желание помочь, чувство сопричастности или благодарности, лоббирование конкретных общественных интересов.

Таким образом, имея перед глазами этот перечень, Эйдан не испытал ни малейшей сложности с составлением списка приглашенных и написанием своего обращения к ним. Он привлек авторитетные средства массовой информации для освещения этого события, а кроме того, обратился за содействием к нескольким популярным медийным персонам, все так же взывая к их чувствам личной корысти, долга, вины или же благодарности.

То, что в самом начале ему казалось неподъемным делом, развернулось как захватывающая игра. Он начал осознавать первые ощутимые дивиденды от общения с таким отчаянным и легким на подъем человеком, как Бетани.

— Ты волнуешься? — осторожно спросила его Бет, которую он поддерживал дружески под руку.

— Я в предвкушении, — признался Эйдан. — И в нетерпении… В общем, возбужден донельзя… А ты?

— А я просто волнуюсь, — отозвалась Бетани, нервно озираясь по сторонам.

— Как на тебя это не похоже, — посмотрел он не нее покровительственно, сверху вниз. — Что ты там напеваешь?

— Жужжу, как любил говаривать мой отец, — улыбнулась она.

— Любил говаривать? — переспросил Эйдан.

— Его больше нет, — пояснила девушка. — Его не стало, когда мне было восемнадцать.

— Не знал… Сочувствую… Скучаешь?

— Да, пожалуй…

— А твоя мама?

— А она умерла двенадцатью годами раньше папы, — прошептала Бетани. — Мне было шесть. Но я хорошо помню это хотя бы потому, что отец очень горевал. Он буквально сошел с ума от переживаний. Мы переезжали из города в город, словно цыгане. Отец отчаянно спасался от воспоминаний. Конечно же, тщетно. Меня он почти не воспринимал. Во всяком случае, не желал слышать моих просьб и жалоб. К счастью, в какой-то момент он решил оставить меня в доме родителей Ланы. Но я сомневаюсь, что тогда он отдавал себе отчет в происходящем.

— Да, дела семейные, — вздохнул Эйдан Восс.

— Я стараюсь не вспоминать о том периоде своей жизни, — проговорила Бет.

— Обязуюсь не напоминать больше, — улыбнулся мужчина.

— А почему ты сказал про дела семейные таким тоном? — поинтересовалась она несколько мгновений спустя.

— Каким таким?

— Словно дела семейные тебя порядком утомили, — предположила девушка.

— Да мне по этому поводу и сказать-то нечего. Просто чего только в семьях не случается, со стороны может казаться, что тишь да гладь. А стоит подойти поближе или, не дай бог, погрузиться в атмосферу, так там такие страсти кипят. И вообще, чего только не приходится претерпеть человеку на его жизненном пути, — резюмировал он.

— В вашей семейной летописи, наверное тоже всякое приключалось? — осторожно предположила Бетани.

— Как сказать… — неуверенно отозвался Эйдан. — Мои родители оба историки. Тоже много приходилось путешествовать. Не только по городам, но и по странам-континентам. Я был очень мал, когда отца назначили директором музея. Но и после этого события он продолжал уезжать в важные археологические экспедиции и брал меня с собой. Четверть века он руководил музеем, который теперь доверен мне. Не знаю, можно ли считать летопись нашей семьи уникальной. Но мне порой кажется, что, помимо научных и общественных достижений, ее ничего не характеризует.

— Или просто ничего не выходит за пределы узкого круга. Так ли это плохо?

— Нисколько… Ты совершенно права, Бет, — согласился молодой директор. — Ну вот и стали собираться наши благотворители, — оживился он, завидев приближение первых приглашенных.

— Готов сразить их всех наповал? — подтрунила над ним Бетани.

— С такой-то группой поддержки — всенепременно, — ответил он и направился пожимать руки важных гостей.

Бетани наблюдала за ним со стороны и тихо гордилась своим красивым и импозантным боссом. Она сознательно кинула взгляд на большое зеркало в вестибюле отеля, когда они вдвоем проходили мимо. Смотрелись они оба изумительно. Волшебно. Идеально. Не о чем и мечтать.

— Эйдан, — шепнула ему вслед Бетани. Мужчина обернулся.

— Удачи! — напутствовала она его и послала ему воздушный поцелуй.

Она теперь ждала со жгучим нетерпением благотворительного бала, начало которого было запланировано сразу по окончании короткой лекции директора, речей агитаторов и аукциона, на котором предполагалось по максимальной цене продать работы современных австралийских художников, продолжателей эстетических традиций аборигенов.

С кем еще станет он танцевать на балу, как не с ней? В этом у Бетани сомнений не было.

Работы на аукцион были предоставлены волонтерами-любителями и профессиональными скульпторами и живописцами. Бетани чувствовала себя обязанной этому музею, и она рискнула.