Фурия (СИ)

Глава 8

Мой водитель паркует машину на стоянке гипермаркета. Открывает мне дверь, и я направляюсь к магазину, но сделав несколько шагов, обнаруживаю, что Алекс не идёт за мной. Возвращаюсь обратно и сажусь в автомобиль. Он сидит, уткнувшись в телефон.

— Не поняла, — произношу строго. — Почему ты здесь?

— А где я должен быть? Ты пошла в магазин, а мне что делать?

— Наверное, оторвать задницу от удобного кресла и следовать за мной.

— Зачем? Ненавижу по продуктовым ходить, — строит гримасу.

— Я, по-твоему, должна сама всё таскать? — злюсь на него с желание отвесить леща.

— А водитель помочь не может?

— Нет! Это не входит в его обязанности.

Входит, конечно. Но я хочу, чтоб он пошёл.

Он корчит недовольную рожу и выходит из машины.

Идёт за мной в вразвалочку, засунув руки в карманы брюк, чем привлекает внимание огромного количества домохозяек с тележками забитыми продуктами. Парочка даже столкнулись, устроив мини аварию.

— Руки из карманов вынь, — шиплю на него. — И возьми тележку.

Он скучающе плетётся за мной, пока я выбираю всё необходимое. Читает что-то на пачках, несколько кидает в корзину.

Мы привлекаем слишком много внимания, а я здесь постоянно закупаюсь. Кое-кто даже на телефон снимает.

Неужели люди думают, что мы питаемся радугой и какаем бабочками? Мы такие же, как все.

— Что это? — показывает мне баночку Алекс. — Я не знаю, как это переводится.

— И не надо, редкостная дрянь на любителя. Её только местные едят, — отбираю у него пасту Marmite и ставлю обратно на полку. — Нам нужно ещё в молочный и мясной отделы.

Он опять недовольно гримасничает.

Через час мы выезжаем из магазина с полным багажником продуктов.

— Не умер? — обращаюсь к нему.

— Хуже похода за продуктами — поход в магазин за новогодними подарками. Потому что всего на полках дохрена, а выбрать нечего, — гундит в ответ.

— Радуйся, что Новый год раз в году.

Я стою у плиты, когда Алекс появляется на кухне. И опять с голым торсом.

Как же бесишь! Надо его ещё в магазин одежды отвезти, а то он, похоже, всё дома оставил.

— Помочь?

— Да, можешь овощи на салат порезать, — отвожу от него взгляд в сторону.

Он замечает моё смущение и подходит почти вплотную, чтобы подразнить. От него привычно пахнет любимым парфюмом, а пару дней назад был другой запах.

Я глубоко вдыхаю. К голове приливает кровь и в висках стучит.

Берёт меня за руку, в которой нож и медленно вытягивает его за лезвие.

Вторую руку я тяну к вешалке, которая была на расстоянии полуметра от нас, снимаю с неё фартук и сую ему.

— Прикройся!

Он развратно улыбается и урчит как кот.

— И будь добр — не разгуливай так по дому.

— Не нравится? А я так старался, в зал ходил три раза в неделю.

— Это неприлично! — цежу сквозь зубы, сдерживая себя.

— Кроме нас двоих тут никого больше нет, — шепчет у моего уха. — Да и вряд ли у меня есть что-то, чего ты не видела.

— Ну, например, это тату, — показываю на следы кошачьих лапок на боку. — Что она означает?

— А твои разбитые сердечки на шее? — надевает фартук.

— Я первая спросила.

— То, что моя любимая кошечка от меня сбежала, один год — одна лапка.

А их пять…

— Теперь твоя очередь, — берёт со стола кусочек морковки и кидает в рот.

— Количество предателей, которые разбили мне сердце, — смотрю на него с укором.

Он кладёт нож на разделочную доску и одной рукой притягивает меня за талию к себе. Взгляд прямо в глаза. Жёстко и с вызовом. По спине пробегает холодок.

— Я не предавал! — проговаривает хрипло, почти касаясь моих губ.

— Я это уже слышала… — отвожу голову назад.

Он запускает руку мне в волосы и за затылок тянет обратно.

— Сэл, не буди во мне зверя.

— Я не боюсь хомячков, — отшучиваюсь.

Напрасно я это сделала. После этой фразы его глаза вспыхивают огнем, и он впивается своими губами в мои.

Топчет, давит, ломает все преграды. Моё тело становится безвольным в его руках. Я проклинаю себя, что так легко сдаюсь ему. Каждая моя клеточка хочет к нему. Но я должна сопротивляться.

Он женится на другой!

Эта фраза в голове отрезвляет меня.

Я набираюсь силы и отталкиваю.

— Не смей больше это делать! — проговариваю по слогам каждое слово чужим для меня голосом.

Он звучит ниже обычного.

Алекс берёт нож и втыкает его со злостью в доску.

Подпрыгиваю от неожиданности.

Снимает фартук и швыряет на стол.

— Я сыт! — злобно рычит и уходит к себе в комнату.

Ужинаю я в одиночестве.

Слышу, как он с кем-то громко разговаривает по телефону, но суть разговора не улавливаю. Понимаю только фразу "это мой выбор и вам придется смириться", потому что сказал он её очень громко.

Интересно, кто и с чем должен это сделать?

Потом опять беспокойная ночь. Присутствие Алекса где-то рядом выводит из равновесия.

Я встаю, чтобы спуститься и попить воды. На обратном пути не сдерживаюсь и заглядываю в его комнату. Он спит на животе, запихнув руки под подушки. Его любимая поза…

Сажусь на край кровати. Кончиками пальцев слегка касаюсь его спины. Моё тело даже от этого лёгкого прикосновения трепещет, а дыхание замедляется.

Почему ты до сих пор так влияешь на меня? Столько лет прошло, а ничего не изменилось, по-моему, даже сильнее стало. Ведь я научилась жить без тебя, пусть сначала и ломало, как наркомана от нехватки дозы. Хотелось плюнуть на принципы и простить, но я выдержала. А теперь снова умираю от желания рядом с тобой.

Выхожу от греха подальше из его комнаты, пока он не проснулся, оставив стакан с водой на тумбочке у кровати. Только вернувшись к себе, замечаю это, но возвращаться не буду. Когда выходила, он перевернулся на бок.

К завтраку он, как и просила, выходит полностью одетый в тонкий белый джемпер и тёмно-серые брюки. На шее красуется цепочка с бриллиантами.

Кроме "доброе утро" я от него ничего не услышала. По дороге в офис он тоже молчит, а в кабине садится на диван и сидит там, зависая в телефоне, до самого обеда. Его я заказываю в офис, некогда по ресторанам расхаживать. У нас всего три месяца на запуск новой осенней коллекции. Они пролетят, как пуля.

Мы доедаем свой обед за небольшим столиком в углу моего кабинета, когда он спрашивает:

— Ты ночью приходила ко мне?

— Нет, — взгляд в тарелку.

— Тогда откуда на прикроватной тумбочке стакан воды появился?

— Без понятия, — пожимаю плечами. — Ты, наверное, лунатишь…

Он строго смотрит на меня. Потом качает головой и молча поджимает губы.

Больше за день не обронил ни слова.

Так же было и на следующий, и на последующий.

Заговаривает только вечером, когда шофер привёз нас в школу танцев, в которой я занимаюсь по четвергам.

— Стриптиз? — вырывается первое за два дня слово от Алекса, когда входим в зал.

— Не стриптиз, а полдэнс, молодой человек, — поправляет его мой учитель Мэг, стоя за его спиной.

Алекс разворачивается на её голос.

Мэг — красивая высокая мулатка с точеной фигурой. Сейчас она одета в спортивное белье и туфли на высоченном каблуке.

— Кто этот невежа, Сэл? — встаёт рядом со мной и по-хозяйски кладёт руку на плечо.

— Мой новый охранник, — отвечаю ей, покосившись на Алекса.

Его глаза в мгновение темнеют от злости и выступают сжатые скулы.

— Раньше твои охранники были скромнее, — окидывает его любопытным взглядом с головы до ног Мэг.

— А это элитное агентство, — шучу.

— Ну, конечно. Ты-то можешь себе позволить. Переодевайся. А вы, молодой человек, подождите за дверью, — указывает она пальцем.

— Нет! — резко выпаливает Алекс, вступая в игру. — Я охранник и должен держать объект наблюдения в поле зрения, — с наглостью глядит на меня.

Мэг уходит и возвращается со стулом, который ставит в середине зала.

— Тогда это ваше место, — приглашает рукой.

Молодец Мэг! Не зря мы дружим четыре года. Издеваться над мужчинами она знатно умеет, но предпочитает слабый пол.

— Признавайся, что здесь делает твой бывший? — спрашивает меня в раздевалке. — Думаешь, я его не узнаю? И не втирай про охрану.

— Почти. Миша приставил его ко мне, пока сам занят с Элен и малышом.

— А ему что делать нечего? — показывает в сторону зала.

— Решил, наверное, перед женитьбой гульнуть напоследок, — равнодушно жму плечами.

— Он ещё и женится?! Вот козёл! А невеста куда смотрит?

— Да там такая невеста, на глазах которой он будет кого-нибудь трахать, а она ничего не скажет. Пропищит что-то своим ультразвуком и всё, — морщусь, вспомнив её голос.

Мэг смеётся.

— Понятно, охотница на богатых и знаменитых.

— Скорее второе. Она сама из обеспеченной семьи.

— Значит, будем брать его на твой "Кислород", — подмигивает Мэг.

Тут мы смеёмся обе.

От танца под эту песню ни один мужчина не устоял, пусть она и на русском языке. А Алекс точно поймёт.

Я надеваю стрипы и направляюсь в зал…

Мэг выключает общий свет, оставляя только точечно, там, где пилон и Алекс.

Гроу теряется и осматривается по сторонам.

Подруга врубает музыку.

(Саунд: Артём Пивоваров — Кислород )

Сексуально вышагиваю из темноты на свет в такт музыке. Ловлю взгляд Алекса, который из растерянного превращается в наглый, а на губах появляется пошлая улыбочка.

Я знаю, что ты такое любишь.

Не уводит взгляд, когда я поднимаюсь на шест и раскручиваюсь вниз головой с раздвинутыми ногами.

Губу прикусил и ловит каждое движение глазами.

Перехожу в партер, извиваясь на полу. Руками по изгибам тела, сжимаю грудь.

Он закрывает глаза, сдерживаясь, чтобы не сорваться.

Смешно.

Перебираюсь на его колени, трусь об его бёдра. Обхватываю голову Алекса и откидываю назад. Носиком по коже на шее.

Он грубо и рвано дышит. Пытается сжать меня руками, вдавливая в себя.

Чувствую я, что ты хочешь…

Но получает по шаловливым и убирает их.

Издаёт булькающие звуки вперемешку с рычанием.

Дышу ему в ухо в такт музыке.

Алекс прикрывает глаза, а они мутные и чёрные от расширенных зрачков.

Медленно сползаю с него. Теперь танцует только моя попа у его ног.

Выводит из транса танца удар упавшего на пол стула.

Гроу быстрыми шагами удаляется из зала.

***

— Слабак твой Алекс! После песни сбежал от перевозбуждения, — ржёт Мэг, подавая мне чашку чая.

Обычная традиция после наших тренировок.

— Он не мой…

— Да какая разница! Вот твой бывший муж был покрепче, почти до конца досиживал. Но думаю, он просто хотел меньше. У этого в глазах было такое, что я сама возбудилась.

— Мэг!

— Что Мэг? Не похож он на парня, у которого через месяц свадьба. Кто в здравом уме согласится приехать сюда и жить с тобой наедине в одной квартире?

— Он.

— Вот это и подозрительно, — откусывает шоколадку. — Давай на чистоту, у вас уже что-то было?

— Нет!

— Не ври! Хочешь сказать, что и пальцем не прикоснулся?

Я закатываю глаза.

— Ага! Значит, что-то было, — хитро улыбается.

— Поцеловал меня два дня назад, — признаюсь подруге.

От неё интимных тайн у меня нет. Она единственная, с кем я об этом могу говорить откровенно. Доверие какое-то.

— И что?

— Ничего. Я его оттолкнула, и он теперь со мной не разговаривает.

— Я не про это, — кривится Мэг, отставляет чашку. — Что ты почувствовала?

— Не знаю… У меня внутри будто бабочки запорхали, — произношу задумчиво.

— Во-о-т!

— Что "вот"! Я зареклась наступать на одни и те же грабли! Сколько можно? Что за сплошные флэшбэки в моей жизни?!

— А если это любовь?

— Нет уже никакой любви…

— Давай проверим, — играет Мэг бровями. — Помнишь своего мужа четыре года назад, когда мы с тобой познакомились?

— О, нет! — машу я руками.

— О, да! Когда мужик ревнует, то в его голове замыкание, и он всё высказывает.

— Это опасно. Алекс — не Рон, он очень ревнивый. И если там что-то осталось, — стучу по груди, — то он разнесёт всё к чертовой матери!

— Выплатишь Марку компенсацию.

— Нет!

— Да! Завтра как раз пятница.

Я тяжело вздыхаю. Затея подруги не предвещает ничего хорошего.